Текст книги "Каботажный крейсер. Ковчег"

– Копии отчетов Гиви перед КОФЕ о проделанной работе.

– Тащи их сюда!

– Есть, мой капитан!

Дроиды на этой версии корабля работали просто изумительно. Не прошло и минуты, как они вкатили в каюту тележку с огромным сундуком, доверху набитым макулатурой.

– И что в них? – поинтересовался капитан.

– Все! – уверенно сказала Нола. – И фантастика, и ужасы, и сказки.

– А не врешь?

– Точно знаю. При мне писал. Прочитаешь, обрыдаешься.

– Некогда мне сказки читать. А вот лягухе, чтоб шустрее в царевну превращалась, подобного рода литература не помешает. – Блад выдернул из сундука пухлую пачку бумаг и накрыл ей аквариум, оставив маленькую щелку для дыхания. – Это тебе для начала. Изучай.

– А остальное? – поинтересовались дроиды, сунув свои механические носы в сундук.

– Остальное можете убрать. Теперь не удерет.

17

Блад оставил вредную лягушку изучать отчеты Гиви, а сам двинулся в сторону рубки, прокладывая курс так, чтобы он прошел мимо санитарного блока, и сразу же наткнулся на вывернувшую из-за поворота вереницу дроидов, которые бодро топали по коридору, толкая перед собой тележки.

– Вам только передничков не хватает, – невольно хмыкнул капитан, – ну вылитые горничные в отеле. Развозим по номерам постельное белье?

– Нет! – ответил ему дружный радостный хор.

– Тогда что это за миграция дроидов?

– Это не миграция, – из-за того же поворота коридора вышла эльфа с Фантиком, – это я вещи в другой номер перевожу.

– Какие вещи? Ты хоть и принцесса, но здесь едешь зайцем. Насколько я помню, у тебя вещей нет вообще. А ну стоять!

Процессия остановилась. Блад приподнял простыню, которой была накрыта одна из тележек. Там лежали шмотки Лепестковой.

– Ты что, Алису грабанула? – удивился Блад.

– Ага, – кивнула эльфа. – По ее просьбе. Она хотела Стесси попросить, но Стесси с Джимом куда-то умотала, а я…

– Стоп! Алиса очнулась? – обрадовался Блад.

– А я тебе о чем толкую? Хуже другое, ее мама тоже скоро очнется и если увидит вот это…

– Ну и что, что увидит? Чего всполошились-то? Очень симпатичные наряды. На Алисе смотрятся отпадно.

– В том-то и дело, что отпадно! Капитан, ты хоть и император, но иногда такой тупой бываешь. Забыл, где они со Стесси все это великолепие покупали?

– На Блуде.

– Вот именно! Там есть такие наряды, которые Наталье Борисовне видеть совсем не обязательно.

– Это да, – невольно улыбнулся Блад, вспомнив импровизированный парад мод, устроенный девчонками в магазине развратной планеты, – но не все же они слишком откровенные!

– Буду я их сортировать! Сгребла все в кучу и деру. Потом сама разберется.

– Согласен. И куда ты их везешь?

– К себе. Пусть теперь Алиса ко мне за своими тряпками бегает. Заодно и помиримся.

– Коварный план, достойный истинной принцессы, – рассмеялся Блад. – Выходит, Алиса слегка запаниковала?

– Слегка? Видел бы ты ее. Это из папы она веревки вьет, а маму, похоже, здорово боится. Не забывай, что все семейство из КОФЕ. Кажется, ее мама – дама очень строгих правил. Ну чего встали? – прикрикнула девушка на дроидов. – Быстро это барахло в мою каюту!

Дроиды возобновили движение, дружно чеканя шаг по коридору, и у Блада возникло ощущение, что они откровенно развлекаются.

Оживить корабль Блад так и не смог. Как он ни бился над клавиатурой пульта в рубке управления, даже его знание «древнеэпсанского» не помогло. Не зажглась ни одна инфопанель, и не мигнул ни один светодиод. Капитан был уже буквально в мыле, когда по кают-компании прокатилась серия гулких ударов колокола, заставивших его подпрыгнуть. На пороге рубки стоял улыбающийся во весь свой механический рот дроид, держа рынду в левой руке, а правой колотя по бронзовому боку колокола.

– Ты что, охренел? – заорал Блад. – Нола! Это что за клоун?

– Это не клоун. Это боцман. Он, согласно вашему приказу, в рынду бьет, – пояснила Нола проявляясь в воздухе. – Склянки отбивает. Намекает, что ужин уже готов и все собрались к столу.

– Все?

– Кроме ханаков и Сплинтера со Шреддером, которые наблюдают за черепашками, – все.

– Черепашек уже поймали?

– Разумеется. Они уже медитируют, а остальные их охраняют.

– Медитируют?

– Да. Пытаются пинками уговорить камни расти.

– Ясно. Выходит, все уже за столом?

– Но трапезу без вас не начинают. Я там на всех страху нагнала. Объяснила, что, согласно этикету, без капитана за стол садиться дурной тон. Так что рекомендую поторопиться.

– Ну ты редиска! А заставлять ждать народ не дурной тон?

Блад представил, как строгая мамаша Алисы недовольно косится на пустующее кресло капитана, и ему так захотелось поскорее оказаться в этом кресле, что…

– Твою мать! – невольно выругался Блад, почувствовав под своим задом кресло.

Оказывается, портал работал и на этой версии корабля. Около кресел вокруг стола стоял народ и пялился на материализовавшегося в кают-компании капитана. Блад увидел, как Лилиан кусает губы, чтоб не рассмеяться в голос, как отворачиваются, ухмыляясь, Стесси и Джим, увидел круглые от изумления глаза мамы Алисы и понял, что попал. Вряд ли будущая теща будет от него теперь в восторге. Питер поспешил подняться, снял с головы шляпу и отвесил всем учтивейший поклон.

– Прошу прощения, дамы и господа, за опоздание. Портал слегка забарахлил. Прошу садиться.

Все начали рассаживаться по местам. Однако, усевшись, никто не прикоснулся к трапезе, судя по всему, ожидая соответствующей команды капитана. Похоже, Нола действительно сумела всех запугать своим этикетом, и народ так боялся проявить дурной тон, что даже Ур не рисковал тянуть ручищи к аппетитно прожаренной кабаньей ляжке, лежащей перед ним на огромной тарелке. Один лишь Фантик, наплевав на этикет, уже чем-то чавкал под столом, да Драгобич вертел в руках пустую рюмку, восхищаясь ее формой.

– Идеальная парабола, – бормотал ушастый гений. – Если в фокусе поместить кристалл, то в сантиметровом диапазоне…

Его никто не слушал. Все смотрели на Блада, а капитан почему-то стушевался. Он всегда был душой любой компании и за словом в карман не лез, но строгий вид Натальи Борисовны, рядом с которой пай-девочкой в скромном платьице сидела Алиса, его смутил. Видя замешательство капитана, Стесси толкнула в бок своего Джима, и тот поспешил подняться.

– Уважаемые дамы и господа. Прошу наполнить свои бокалы.

Команду юнги выполнили молниеносно. Наталья Борисовна недовольно покосилась на сидевшего рядом с Алисой Гиви, который оперативно наполнил бокал ее дочки вином. Чувствовалось, что она была слегка растеряна, оказавшись в новой, непривычной обстановке, но вид по-прежнему имела неприступный.

– Я поднимаю этот бокал, – продолжил Джим, – в честь нашего капитана. Он первым лез в самое пекло, невзирая на свои чины и звания. И только благодаря его мужеству и находчивости наша спасательная экспедиция увенчалась таким блистательным успехом!

Такой тост можно было подержать только стоя, и все поспешили встать.

– Не преувеличивай, Джим, – смутился, поднимаясь, Блад. – К этой операции все приложили руку и вели себя достойно.

– За нашего капитана!!! – заорал Джим, отметая его возражения. – Ура!!!

– Ура!!! – завопил Ур, сдергивая с тарелки кабанью ляжку.

Громогласное «ура» прокатилось по кают-компании. Все дружно чокнулись, выпили до дна и опустились обратно в свои кресла. С этого момента обстановка стала более непринужденной. Застучали по тарелкам вилки и ножи. Трапеза началась, но длилась недолго. Как всегда, на этом буйном корабле без происшествий не обошлось. Откуда-то из глубины корабля послышались глухие удары, а затем в кают-компании появилась Нола.

– Капитан, – официальным тоном обратилась она к Бладу, – разрешите обратиться?

– Разрешаю, – кивнул Пит.

– Если вы не предпримете срочных мер, то королева скоро останется без телохранителей.

– Королева? – удивилась мать Алисы.

– Я тебе потом все объясню, – прошептал ей на ухо профессор.

– Где они? – нахмурилась Стесси.

– В каюте капитана.

– Да чтоб их приподняло и прихлопнуло! – взметнулась с кресла Стесси, но Блад ее опередил.

Забыв про портал, он уже мчался к выходу из кают-компании. Следом за ним мчалась остальная толпа. Первым в каюту ворвался Блад, затем Стесси, а за ними уже все остальные. В гостиной капитана царил полный хаос. Среди порушенной мебели валялись бластеры, станеры, ножи. Как ни странно, аквариум в этом погроме уцелел и мирно стоял на полу в ореоле разбросанных бумаг, в которых Гиви сразу узнал свои отчеты. Шреддер со Сплинтером тоже были здесь. Они висели с двух сторон камина, украшенного головой мамонта, пришпиленные к стене звездочками. Причем висели в своем истинном обличии, в котором Стесси их видела нечасто. Шреддер, пухлый толстячок со свиным носом, с ужасом косился на сексапильную девицу в боевых доспехах, которая, поигрывая ножом, подступала к гигантской крысе, явно намереваясь оттяпать ей хвост. Хвост Сплинтера судорожно извивался, стремясь найти лазейку между его телом и стеной. При этом оба пытались трансформироваться, чтобы стечь ртутью на пол, но что-то им мешало, и преобразование не получалось. Топот ворвавшейся в каюту капитана толпы заставил девицу обернуться.

– Истинный, как ты не вовремя, – расстроилась она, взмыла в воздух и нырнула в аквариум, трансформируясь в прыжке. Зеленые отростки в виде короны с красными шариками на концах медленно втянулись в ее голову, и вот уже из-за стекла на Блада хлопает глазами обычная квакушка.

– И как это понимать? – грозно спросила Стесси своих телохранителей.

– Вы не поверите, королева, – простонал Сплинтер.

– Я попробую, – мрачно сказала Стесси.

– О лягве душа у нас болела, – глядя честными глазами на Стесси, сказал Шреддер. – Она же тут одна, сиротинушка.

– Со всей душой, так сказать, пришли. А она как выпрыгнет! Как выскочит! – подхватил Сплинтер.

– И давай звездочками кидаться.

– А мы всего-то хотели спросить, куда летим.

Сплинтер, похоже, был еще не в себе, иначе не допустил бы такой промашки, разом сдав обоих со всеми потрохами.

– И как? Ответила?

Блад подошел к телохранителям королевы и начал выдергивать звездочки. Как только выдернул последние, они стекли на пол и приняли нормальный вид.

– Нет.

– Такая невоспитанная вам лягушка попалась.

– Ни слова не сказала.

– Сразу в драку полезла.

– Капитан, – дрожащая от бешенства Стесси повернулась к Бладу, – у вас здесь есть карцер?

– Для хороших людей всегда найдем, – радушно ответил Пит и обратился к лягве: – А ты что же хороших людей ответом не удостоила?

Лягушка повернулась к телохранителям королевы тылом и начала презрительно шаркать по стеклянному дну аквариума задними лапами, словно собачка, закапывающая… ну, думаем, читатели сами знают, что именно закапывающая.

– Извините, господа, – внезапно подала голос мать Алисы, – но я что-то не поняла: кто командует этим кораблем?

– Номинально я, но на данный момент, по-моему, она, – честно признался Блад, кивая на лягушку.

Лягушка всем телом повернулась к нему и схватилась передними лапками за голову. «Ну, ты и идиот!» – говорил ее взгляд.

– Так, господа, предлагаю всем вернуться за стол и продолжить трапезу, – предложил Блад.

– Без них! – обожгла взглядом своих телохранителей Стесси.

– Не возражаю. Нола, подбери этим господам соответствующее помещение. С этого момента до особого распоряжения госпожи Стесси Романо они будут столоваться отдельно.

Наталья Борисовна вздрогнула и посмотрела дикими глазами на подружку Джима.

– Стесси Романо?

– Дорогая, я тебе потом все объясню, – страдальчески зашептал ей на ухо профессор.

– Да, Нола, – окинул взглядом разгромленную гостиную капитан, – и распорядись, чтоб здесь прибрали.

– Сделаем. Сейчас дроидов подгоню. Арестанты, за мной! – распорядилась Нола.

Как только все вернулись за стол, Джим, словно заправский тамада, опять распорядился наполнить бокалы, чтобы сказать очередной тост. И надо же было так случиться, что на этот раз беспечный бортмеханик, явно забывшись, набухал в бокал Алисе того же, что и себе! Причем до краев набухал! Ароматы ядреной гномьей водки достигли ноздрей мамы Алисы, она лично освидетельствовала бокал и сразу возмутилась. Этого стерпеть строгая мамаша не могла.

– Извините, капитан… – начала она.

– Наташенька, он не просто капитан, он император, – зашептал ей на ухо профессор.

– Да? Тем более. Император, я, конечно, искренне благодарна вам за наше спасение, хотя подробностей еще не знаю, но очень вас прошу прекратить это безобразие!

– Безобразие? – Блад никак не мог понять, что вызвало гнев мамы Алисы.

– Я все понимаю: мир капитала – мир свободных нравов. Понимаю также, что со своим уставом в чужой монастырь лезть нельзя, но все же попрошу не спаивать мою дочь. Она еще несовершеннолетняя, а ей наливают такие крепкие напитки!

Блад посмотрел на бокал Алисы и все понял.

– Кому пришла в голову светлая идея посадить Алису рядом с Гиви? – расстроился он.

– Мама, – краснея от стыда, простонала девушка, – мне до совершеннолетия…

– Целых три месяца! – Мать решительно отставила в сторону ее бокал.

– Мама, у меня завтра день рождения!

Блад вздрогнул. Бурные события последних дней так захватили его, что он перестал отсчитывать последние деньки, и эта знаменательная дата просто выскочила из его головы.

– Как день рождения? Что ты несешь? – растерялась женщина.

– Понимаешь, дорогая, – осторожно сказал профессор, – у тебя из жизни выпало целых три месяца. Я тебе потом все объясню.

– Три месяца? – ошарашенно переспросила Наталья Борисовна.

– Три месяца, – подтвердил профессор.

– Не может быть…

Мать Алисы схватила отставленный в сторону бокал, залпом осушила его, потом, сообразив, что выпила, поперхнулась, выпучила глаза, схватилась за другой бокал и начала запивать гномью водку вином.

– Три месяца… – Наталья Борисовна потрясла головой, поднялась. – Мне надо…

Женщину качнуло.

– Мама!

Алиса выскочила из-за стола, схватила ее за руку. «Как же она похожа на свою мать!» – невольно поразился Блад, глядя на них. С другой стороны жену подхватил профессор.

– Извините, император, – виновато пробормотал он.

– Да, конечно, – кивнул капитан. – Я так понимаю, вы еще ничего толком не успели рассказать своей супруге. Проводите Наталью Борисовну в ее каюту. На нее слишком много сразу всего свалилось. Ей надо прийти в себя и отдохнуть.

Было уже поздно, но Блад не ложился. Знал, что все равно не заснет. Он сидел, прикрыв глаза, в гостевой комнате своей каюты, перебирая пальцами струны гитары. Перед ним на столе лежали шпага, шляпа и сиреневый кристалл в золотой оправе в виде лепестков подсолнуха. Рядом с кристаллом стояли граненый стакан, бутылка водки, но он к ним не прикасался, потому что перед ним, вернее, перед его мысленным взором, стояла еще и сцена в кают-компании, а поразительное сходство Алисы с ее мамой невольно возвращало капитана к событиям в подземельях Массакра. Вспоминалась бешеная ярость Фиолетового, сражавшегося до последнего за свою любовь. За женщину, ради которой он был готов пожертвовать всем и продать все: и честь, и родину. Он буквально слышал голос штурмана, который только что не звенел в его ушах. Невольно напрашивались дурные параллели. Он ведь тоже за Алису любому глотку порвет. А башню, как Фиолетовому, при этом не снесет?

Блад не сразу заметил, что наигрывает «Белль» из бессмертного творения Коччиани, и не подозревал, что клокочущая в его душе буря чувств заставила сиреневый кристалл транслировать эти воспоминания в пространство.

– Он так и погиб? – услышал капитан за своей спиной чей-то тихий голос.

Блад встрепенулся. Над сиреневым кристаллом висела объемная голограмма, на которой умирал Фиолетовый, из последних сил, уже в агонии пытаясь дотянуться до руки своей Наташи. Такой близкой и такой недосягаемой. Капитан обернулся. За его спиной стояла мать Алисы.

– Прошу извинить меня за столь поздний визит. Я стучала…

– Но я, кажется, не слышал, – вымученно улыбнулся капитан, поспешно поднимаясь.

– Я слышала музыку и голоса. Один из них, как мне показалось, принадлежал Николаю, и я рискнула войти.

– Ничего страшного. Я рад ближе познакомиться с вами в неформальной обстановке.

Капитан пододвинул свободное кресло маме Алисы. Та с благодарностью кивнула, села, покосилась на бутылку водки.

– Хотел накатить стакан, – честно признался Блад. – На душе после всего этого, – кивнул капитан на голограмму, – паршиво. Но не смог.

Блад мысленно отдал приказ, и голограмма над столом исчезла. Наталья Борисовна опять кивнула.

– Собственно, для того чтобы узнать о нем, и пришла. Я помню только, как вылетела с Селесты на галактическую конференцию архитекторов, высадилась на Фаросе, чтобы сделать пересадку, и дальше – провал. Очнулась уже здесь, на «Ара-Белле». Остальное мне Сережа вкратце, что мог, рассказал. Про то, как к ним пришло известие о похищении, про то, как они деньги на выкуп добывали, про предательство, но что произошло там, в подземельях, они не знают, а остальные, кого только ни пыталась расспрашивать, молчат или на вас ссылаются.

– Да рассказывать особо нечего. Вы сами только что все видели.

– Странно. Он Сережу моего хотел убить, а я все равно чувствую себя перед ним виноватой. Мы ведь с Колей со школы были вместе. За одной партой сидели. Он так трогательно ухаживал за мной. А потом появился Сережа. Забавный такой милый очкарик, по уши влюбленный в своих зверушек. И я поняла, что он мой! Тут же решила никому его не отдавать. Чуть не насильно в себя влюбила и на себе женила. Коле я и раньше говорила, что мы с ним только друзья и ничего больше, но он сильно переживал. А потом вроде ничего, успокоился. Другом семьи стал. С Сережей поладил, Алису чуть не с рождения на руках носил. Я все женить его на своей подружке пыталась, а он только отшучивался, отнекивался. Ведь столько лет уже прошло. Мне и в голову не приходило, что он все еще… – Наталья Борисовна безнадежно махнула рукой. – И с Сережей подружился… я так думала. А оно вон как вышло.

– Нехорошо вышло. – Бладу бы в этой ситуации быть помягче, но лукавить было выше его сил. – С одной стороны, он вроде бы и бился, как герой, защищая вас. Но он же вас в эту историю и втравил. Я не могу ему простить того, что он поставил под удар и вас, и вашего мужа, и Алису. Профессора он вообще планировал убить. И самое главное, как он смел так рисковать Алисой? – Питер чувствовал, что начинает закипать. – Как можно втягивать в такую авантюру ребенка, которого когда-то носил на руках? Знаете, Наталья Борисовна, на моей родине есть такое правило: о мертвых либо хорошо, либо ничего. Так вот, о моем бывшем штурмане, вашем школьном друге, я не могу сказать ровным счетом НИЧЕГО!

Наталья Борисовна внимательно посмотрела на Блада и улыбнулась каким-то своим мыслям.

– Вы находите это смешным? – хмуро спросил Блад.

– Нет. Просто у меня в голове не укладывается.

– Что?

– Моя дочь и император… немыслимо! – Наталья Борисовна поднялась. – Однако в любом случае, Питер… кстати, как вас по батюшке?

– Петр Алексеевич Черныш, – неожиданно для самого себя ляпнул капитан.

– Петр Алексеевич? – Наталья Борисовна внимательно посмотрела на Блада. – Вы полны сюрпризов, капитан. Ну что ж, Петр Алексеевич, в любом случае спасибо. За меня, за Сережу, за Алису.

– Пожалуйста. Только вы при всех меня так не называйте, – попросил Блад. – Для моих подданных я император Питер I, или, на худой конец, капитан Питер Блад.

– Питер Блад… если верить историческим хроникам, благородный пират. Вы окутаны тайной, капитан. Это придает вам шарма. Ну что ж, в благодарность за спасение я сохраню вашу тайну, – улыбнулась Наталья Борисовна. – Это меньшее, что я могу для вас сделать. Спокойной ночи, император.

Блад проводил глазами мать Алисы, дивясь ее характеру и силе воли. И как это она его так ловко расколола? Бац! И настоящее имя ей назвал. Железная леди. То-то в ее присутствии Алиса сама не своя. Так, теще надо будет отстроить отдельный дворец. Подальше от их гнездышка с Алисой. И прилетать к ней только на блины. Да, на блины и никак иначе! Приняв это важное решение, Блад наконец успокоился и поплелся в свою спальню. Спать! Завтра наверняка предстоит еще один сумасшедший день, и надо быть в форме… Стоп! У Алисы же завтра день рождения! Ну я кретин! Голова совсем не варит.

– Нола!

– Да, мой капитан. – Перед ним возникла гнома.

– Срочный заказ. Надо кое-что изготовить к завтрашнему утру.

– Что именно?

– Параметры Алисы помнишь?

– Какие именно?

– Внешние.

– Могу изобразить, – оживилась Нола, и рядом с ней появилось голографическое изображение Алисы. – Вам как – фас, профиль, в одежде или без? – В такт вопросам изображение соответственно менялось, а когда с Алисы слетела вся одежда, Блада зашатало. – Ага, предпочитаете обнаженную натуру, – обрадовалась Нола.

– Убью! – прорычал Блад. – Мне нужен только ее безымянный палец!

– Она нужна тебе по частям? – удивилась гнома. Обнаженная натура исчезла. От Алисы остался только палец.

– Я не Чикатило, но на данном этапе этого больше чем достаточно, – с облегчением выдохнул император. – Снимешь с него мерку для кольца.

– Ого! Серьезный подход к делу. Ты никак решился, капитан! Какие-нибудь особые пожелания к дизайну есть?

– Есть. Это должно быть скромное обручальное колечко. И мне такое же сооруди под этот вот размер. – Блад оттопырил безымянный палец. – Кольца должны быть золотые в элегантных коробочках на бархатных подушечках.

– Хотите совместить день рождения со свадьбой?

– Если повезет.

– Не повезет, – категорично заявила гнома.

– Почему?

– Да кто ж вам позволит втихаря венчаться? На свадьбы такого ранга полгалактики сгоняют, а вы надеетесь ее зажать? Не выйдет!

– Брысь отсюда! И чтоб к утру все было готово!

Нола, радостно хихикнув, испарилась.

– А теперь спать… спать… нет, сначала в душ! Ну Нола! Растравила душу вертихвостка!