Текст книги "Лабиринты алхимии"

В знаменательном трактате «О вещах естественных и сверхъестественных» Василий Валентин уточняет, почему и как это происходит: «Схваченное естественное тело изгоняется и приводится в духовное, улучшенное сверхъестественное действие, чтобы дух, сначала излитый и допущенный в плоть, освободился и, действуя, мог проникать, как духовная сущность и спиритуальный Огонь, которому оставлена отдушина для горения, и не должно быть препятствий. То есть горячая жизнь должна подавить это телесное, испарить и расстроить, иначе ничего не сделать, прежде чем душа и дух не отделятся от плоти, и не сможет последовать операции, с требующейся силой и необходимостью»[307]307
  Василий Валентин. О естественных и сверхъестественных вещах // Алхимические трактаты. С. 170.


[Закрыть]. Именно «телесное», по терминологии Василия Валентина, есть «извращение и искажение» Души, которое подлежит, как мешающее одухотворению, уничтожению. Много внимания уделял подробному описанию греховности души, различая ее тонкости и помогая читателям постигнуть степень своего реального падения, немецкий алхимик Абрахам фон Франкенберг, рассматривая грех «как в моральном, духовном аспекте, так и в физическом, что непосредственно касается нашего питания, получаемого от „проклятой“ земли и повседневного образа жизни»[308]308
  Эрцен-Глерон В. фон. Постраничные примечания переводчика // Франкенберг А., фон. Рафаэль, или Ангел-Целитель. К., 2006. С. 71.


[Закрыть]. Все эти «аспекты» он с живым и неподдельным отвращением описывает на многих страницах трактата «Рафаэль, или Ангел-целитель», сравнивая телесную порчу с Вавилоном, Хаосом, с «хранилищем многих нечистых духов, материей или матерью мрачных и горьких вод.

Темница огненных Инфернальных Солей: где Caput Mortuum (смерть в тигле) Sal insipidum, вываренная соль, нечистоты, проклятая земля; чернота чернее черного…»[309]309
  Франкенберг А., фон. Рафаэль, или Ангел – Целитель. К., 2006. С. 67.


[Закрыть]. Таким образом, следует сделать вывод, что в Алхимии Божественные эманации существуют независимо от Адепта, но он благодаря своей работе над собой, избавлению от нечистоты получает к ним, обычному человеку невидимым, доступ.

Обратимся к следующему постулату о свойствах теургической практики, который, собственно, вытекает из предыдущего:

3. Предметы материального мира не безразличны по отношению к божеству, а могут быть подготовлены и устроены соответствующим образом.

Относительно алхимических практик необходимость этого пункта представляется следствием наличия «шлаков» Души, готовой впитывать благо, если она не искажена. Именно очищение от всего лишнего и является той подготовкой и устройством для принятия «разными лонами» «универсального семени».

Ямвилих в трактате «О египетских мистериях» писал по этому поводу: «… жреческий и теургический дар блаженства <…> называется воротами к богу – творцу мира и местом, или двором блага. Первое свойство этого дара – это чистота души, значительно более совершенная, чем чистота тела, затем – упражнение мышления в восприятии и созерцании блага, избавлении от всего противоположного, а потом – единение с богами, дарующими благо»[310]310
  Ямвлих. О египетских мистериях. Кн. X. Гл. 5. 291. М.: Алетейя, 2004. С. 186-187.


[Закрыть].

Много веков спустя, на заре увлечения неоплатонизмом в эпоху Возрождения, довольно подробно об этом писал Марсилио Фичино. В своем трактате «О Жизни», рассуждая о «семенных логосах вещей», связанных с «идеями божественного ума», посредством которых душа может стяжать благо свыше, он утверждал, что можно в как следует приготовленную материю привлечь от идеи посредством семенных логосов души «необыкновенные дары»[311]311
  Кудрявцев О.Ф. Флорентийская Платоновская академия: очерк истории духовной жизни ренессансной Италии. М., 2008. С. 366-367.


[Закрыть].

«Есть материя, но, конечно же, это не материя. Возьми самую тонкую сталь, – писал Неизвестный философ фактически о том же, описывая свои алхимические приключения, – проникни в ее нутро и найдешь столь долго искомую вторую материю Философов, но без хорошо очищенной и обработанной руками доброго Мастера стали и не думай достичь цели»[312]312
  Приключения неизвестного философа. Извлечения // Иже К. д’. Новое Собрание химических Философов. С. 194.


[Закрыть].

О чистоте и необходимости ее достижения, то есть об очищении, без которого невозможно двигаться в Великом Делании к его заветной цели, минуя начальные стадии, пишет он далее: «Естество создает и растение, и животное, и минерал, оно творит чудо, разливая эту воду (пятую сущность. – О.К) как универсальное семя в разные лона; в частности, наш рудный род – подходящее лоно для нужного нам рода, и он определен для металлического естества, в зависимости от степени его чистоты. Это лоно формирует различные металлы, ибо, на самом деле, что у нас за металл, зависит только от большей или меньшей степени его чистоты. Посмотри, как естество действует, изливая это семя в минеральное царство, и ты увидишь, что цель этого соделать золото, остальные металлы – только начальные степени золота. Все зависит от примесей, встречаемых в рудных началах и от противоположных начал, добавленных к ним и мешающих вознести эту сущность до Солнечного Неба»[313]313
  Там же. С. 195.


[Закрыть].

Псевдо-Парацельс в «Алхимическом Катехизисе», определяя места, где можно добыть «нашу Материю», традиционно для алхимических трактатов описывает человеческую душу как предмет, который «мерзок, и первоначально без природной элегантности; любой бы сказал, что его можно продать, он – сырье, с которым они (Философы) работают, но, по существу, его нельзя продать, потому что он полезен в одной только нашей работе».

А на вопрос: «Что содержит наша Материя?» – дает ответ: «Она содержит Соль, Серу, и Ртуть».

И далее:

«В. Какая операция является самой важной для выполнения?

О. Последовательное извлечение Соли, Серы и Ртути.

В. Как это делается?

О. Единственной и прекрасной очисткой»[314]314
  Псевдо-Парацельс. Алхимический Катехизис». Код доступа: The Alchemy Web Site by Adam McLean, http://www.alchemywebsite.com/tschoudy.html


[Закрыть].

Ему вторит Агриппа Неттесгеймский: «Естественные вещи устроены соответствующим для небесного влияния образом; и если ничего не препятствует небесным телам посылать свои лучи к низшим, материя не испытывает недостатков в их свойствах. Соответственно, чем более совершенной и чистой является материя, тем более она подходит для получения небесных влияний»[315]315
  Неттесгеймский А. О тайной философии // Книга Магов. С. 192.


[Закрыть].

Перейдем к следующему постулату теургического праксиса:

4. Человек – это Бог. Человеческая душа есть истечение самого божества. На этой основе возможно приобщение к самой субстанции божества. Ощущение родства с божеством.

Об этом пространно рассуждает Василий Валентин в трактате «О естественных и сверхъестественных вещах», выделяя человека как микрокосм от макрокосма, который был сотворен по алхимическим представлениям из Ничего. Он отмечает: «большой мир прейдет, хотя еще будет новая земля или мир – но малый мир вечен; великий есть преходящий, созданный мир снова станет как ничто, так как создан из ничего. Но малый мир просветляется через Дух Божий, ибо содержит таковой в себе, из былой земной воды получится Небесная очищенная Вода, т.е. затем последует то, что Prima Materia сменится ultima (последняя, завершенная, древнейшая), a Ultima Materia снова станет первичной материей»[316]316
  Василий Валентин. О естественных и сверхъестественных вещах // Алхимические трактаты. С. 171.


[Закрыть].

Причина же того, что макрокосмос преходящ, заключается в том, что местонахождение обители Духа Божьего находится не в нем, но в микрокосме. Пребывая в микрокосме, то есть в человеке как в Храме, он сделал его неподсудным адскому огню, поскольку сформирован Духом Божьим «по собственному подобию и сделал освященным храмом. Иначе, в малом мире также имеем все то, что находим в большом.

Тождественно малому миру небо и земля, вместе с элементами и всем, что к этому относится, сотворено из небосвода»[317]317
  Там же.


[Закрыть].

Торжественно и выспренно пишет о богоизбранности человеческого существа перед лицом Божественного Духа уже цитировавшийся раннее Эспри Гобино де Монлуизан, описывая изображения на портале собора Нотр-Дам в Париже: «Бог Отец держит их (двух Ангелов. – О.К.) в своих руках, желая указать на различие между жизненным сульфуром, именуемым душой, и Ртутью жизни, или влажной первородностью, то есть Духом, каковые термины суть синонимы, и в равной степени указать на общее первоначало этих Души и Духа в поднебесном или архетипическом мире, где расположено славное Седалище и Престол Вышнего; оттуда сверхъестественно и неосязаемо в качестве первокорня истекает первая подвижная Душа – источник жизни всех видов Бытия в целом и всех подлунных Творений, среди которых человек есть высший избранник»[318]318
  Премного любопытное Разъяснение Загадок …II Иже Клод д Новое Собрание химических Философов. С. 212.


[Закрыть].

Однако алхимик – совсем не Бог. Он, скорее, существо, всецело отдавшее себя в распоряжение Бога. «Истинный маг должен быть назареем, т.е. Обрученным, таким человеком, который в добровольно осуществляемой непоколебимости, посредством действия Святого Духа, упорствует в благой жизни и перемене»[319]319
  Веллинг Г. фон. Opus Mago-Cabbaliticum et Theosophicum. С. 355.


[Закрыть], – пишет Г. фон Веллинг, сравнивая мага с невестой Бога. Тот же А. фон Франкенберг в трактате «Рафаэль, или Ангел-Целитель» отмечал, что падение человека совершилось благодаря «разделению Собственной Волей от Бога», что привело к отклонению от Света и Жизни Божьей, стремлению к низким целям, «возникла похоть обращенного и перевернутого ума» и еще целый ряд низменных и греховных поступков[320]320
  Франкенберг А., фон. Указ. соч. С. 59.


[Закрыть]. Это еще раз объясняет, почему так много внимания уделял Ван Гельмонт в Разделе первом «157 Алхимических Канонов» развитию у человека, желающего погрузиться в изучение Великого Делания, пассивного принципа, который означает возможность и готовность принять в свое «лоно» Духа.

5. Постулат о присутствии бестелесного в телесном. Можно ли рассуждать о бестелесном и объяснять то, что не имеет тела, а следовательно – невидимо? У Ямвлиха Халкидского это – «неизреченное»: «прежде всего в священнодействии имеется нечто такое, что остается неизреченным».

Посмотрим, что об этом писали алхимики. Очень аккуратно и тонко подводит к пониманию «неизреченного», называемого им «сверхъестественным», Василий Валентин в трактате «О вещах естественных и сверхъестественных»: «В подтверждение сказанного (ранее речь шла о „визионерах, видящих и духовных явлениях“ – О.К.), я могу далее указать на многие вещи, имеющиеся в Лекарстве, которые, являясь естественными по всему виду и магнетической форме, несут в себе и совершают сверхъестественные действия. Только они действуют посредством привлекающей спиритуальной силы, т.е. привлекаемой через воздух, так как воздух является медиумом между Лекарством и недугом или нарушением. Подобно тому, как магнит всегда стремится и поворачивается к северной звезде, хотя такая звезда находится за многие тысячи миль от него, но их духовное действие и любовь мощно воздействуют их притяжению. И так они через связующее средство – воздух – притягиваются друг к другу на огромном расстоянии. <>

Многие воспримут это как слишком непонятное и невозможное в природе, и что это вообще противоречит Природе. Это может спровоцировать многих людей к диспуту: что естественно, а что нет, возможно такое или нет, является ли такое лечение волшебством. Им я хочу дать ответ: это лечение натурально, но лечение по своему действию – сверхъестественное и духовное, потому как оно происходит через посредство привлекающего, непостижимого умом способа. Здесь нет колдовства и какого-либо колдовского средства, т.е. противоестественного или противного Богу Творцу и его священному спасительному Слову. Здесь только природное из его привлекающей, сверхъестественной, невидимой, непостижимой, духовной силы, воспринимающей свое первоначало и причину из Сидерического, что осуществляет свое действие через элементы (Элементарную операцию. – О.К.)»[321]321
  Василий Валентин. О естественных и сверхъестественных вещах // Алхимические трактаты. С. 173-174.


[Закрыть]. Следовательно, присутствие «неизреченного» в актах Великого Делания Василий Валентин объясняет наличием Сидерических духовных сил вкупе с магнетической силой, которую Адепт стяжает посредством того же универсального процесса, а затем использует в своей практике.

Обратим внимание, что здесь присутствует описание того, посредством чего привлекается «спиритуальная (неизреченная) сила». Это воздух, названный Василием Валентином медиумом, – то есть посредником. Работа Воздуха в качестве посредника подробнейшим образом описана в трактате «Золотая цепь Гомера» А.Й. Кирхвегера: «После разделения Хаоса Воздух представляет собой второй принцип наряду с Небом – кузнецом и отцом, мужем и Primium Agens, мужским семенем, первым ткачом всех вещей. Небо является Anima Vita, Душа и Жизнь; Воздух есть Spiritus и вместилище Души и Жизни, и, таким образом, жизненный Дух макрокосмоса. Воздух является тонким водяным Паром, обращенной Водой, но более плотным и более грубым Паром, чем Небо. Поэтому он благодаря своей плотности схватывает тонкое излияние Неба и связывает в себе, обращая в летучую природу и субстанцию. Отсюда он также принимает еще нижние водные и земные пары, как подобие своей начальной идеи, а затем таковые и Неба сам коагулирует в единство. Затем, наконец, благодаря беспрерывному поступлению паров сверху и снизу уплотняет и растворяет их в росу, дождь, снег, иней, метеориты, которые опять под собственной тяжестью выпадают к нам в воду и землю, чтобы снова в ней все взращивалось.

Отсюда исходя Воздух есть первый посредник, соединяющий Небо с Водой и Землей, без которого Небо не может опять соединиться с ним же. Воздух является первым элементом, связывающим, объединяющим все небесное влияние с нижними водными и земными излияниями»[322]322
  Кирхвегер А.Й. Указ. соч. С. 20.


[Закрыть]. То есть, перед нами описание работы эманаций, где Небо Философов, «первый принцип и ткач всех вещей», посредством Элементарной операции, – вторым принципом – Воздухом, благодаря своей плотности, схватывает тонкие влияния неба, превращая их в летучую субстанцию. Эта субстанция впитывает в себя начальные идеи, смешивает их с излияниями Неба в единство, после чего весь этот конгломерат становится доступным в виде ощутимых небесных явлений, которые сравниваются как с дождем, так и с метеоритами, что, вероятно, зависит от степени наполнения их небесными излияниями. Таким образом, «нечто неизреченное» эллинистических теургов постепенно, благодаря усилиям авторов алхимических трактатов, становится, возможно, и трудным для понимания, но – «изреченным» и готовым к обсуждению, а главное – к восприятию.

Вторая после «присутствия в теургической практике чего-то „неизреченного“» тонкость «Постулата о существовании бестелесного в телесном» представляет собой «существование области символов», которая объясняет необходимость участия теурга в высшей тайне.

Если имеется нечто «неизреченное» – следовательно, существует тайна, которую Ямвлих раскрывать не хотел или не мог. Очевидно, несмотря на видимость того, что учитель Абаммон в ответе на письмо Порфирия «разрешил содержащиеся в нем трудности» и отмеченные А.Ф. Лосевым несомненные достоинства прочтения понятия символа в трактате «О египетский мистериях»[323]323
  Символ, по Ямвлиху, «есть субстанциональное тождество умопостигаемого эйдоса (а значит, и логоса) чистого мышления с эйдолом (или отображением) чисто материально-чувственным» – А.Ф. Лосев. История античной эстетики. Последние века. С. 257.


[Закрыть], Ямвлих написал «традиционный» герметический трактат.

Алхимики же, конструируя свои полифонические лабиринты и бесконечно жонглируя символами, повествуют об этом «неизреченном», объясняя и показывая многие тонкости его происхождения и функционирования. Примером такого подхода является приведенная выше цитата из «Золотой цепи Гомера» Кирхвегера.

По цитатам из «Убегающей Аталанты» М. Майера мы можем судить, насколько символичен язык алхимических трактатов, авторы которых обращаются к читателям из глубины символического миросозерцания. Приведем в пример Эпиграмму VIII, которая гласит:

 
«Есть птица, величайшая из всех.
Ее яйцо найти – единая твоя забота.
В белковой оболочке желток его нежнейший
Проткни мечом огня, но осторожно.
Позволь Вулкану помощь Марсу оказать,
И выводок железо и огонь осилит сможет»[324]324
  Майер М. Убегающая Аталанта. С. 83.


[Закрыть].
 

Она повествует о том, что тело человека можно представить себе яйцом, в котором содержится душа (белок) и дух (желток). Работа алхимика заключается в умении проводить эманации (меч огня) внутрь яйца.

О символизме меча в Рассуждении VIII к цитировавшейся выше Эпиграмме М. Майер пишет: «Луллий во многих работах называет этот меч острым Копьем, ибо огонь, подобно копью, или острому мечу, пронзает тела, делая их пористыми и проницаемыми, так что в них может попадать вода, растворяя их и делая податливыми»[325]325
  Там же. С. 85.


[Закрыть]. Через несколько страниц в Рассуждении IX он опять обращается к теме проведения Опуса как теургической операции, но с точки зрения описания источника эманаций, Огня: «Огонь дает первый толчок, как изначальная сила. <> Под огнем я подразумеваю Естественный

Жар, что, распространяясь с семенами, используется силой звезд, сравнимой с ковачем[326]326
  Имеется в виду Вулкан – небесный кузнец.


[Закрыть], и выковывающий плоды, подобные тем, от коих сие зерно произошло»[327]327
  Там же. С. 89.


[Закрыть]. В этом отрывке он объясняет, почему использует для описания энергии, заключенной в эманациях, символ Вулкана (ковача). Ее работу можно сравнить с огненной работой кузнеца, выковывающего «плоды» по определенному плану, заключенному в семенах жизни.

Цитировавшийся раннее в Разделе первом отрывок из XVIII Рассуждения «Убегающей Аталанты», относящийся к смыслу понятия «проекции» в алхимических трактатах, имеет продолжение. Оно прекрасно демонстрирует смысл теургического действа Великого Делания. Воспроизведем цитату полностью: «Так солнце, свет небес, шлет свои лучи на землю, и, если собрать их в сферическом теле при помощи линзы, можно увидеть, как они демонстрируют свое происхождение и ведут себя в качестве проецированной формы Солнца. Из сего следует, что солнечные лучи – не что иное как пламя, рассеянное и протяженное в пространстве, и, будучи собранными опять при помощи линзы, стального вогнутого зеркала или другого подобного устройства, они проявляют свойства пламени и сжигают все, к чему прикоснутся»[328]328
  Майер М. Убегающая Аталанта. С. 130.


[Закрыть]. Теперь понятно, что символы «меч» и «копье» имеют непосредственное отношение к символическому описанию алхимической проекции и фактически подталкивают читателя к настройке на созерцание работы эманаций – невидимой составляющей теургического действа.

6. Жертвоприношение. Вот что пишет по поводу жертвоприношения А.Ф. Лосев: «Это (жертвоприношение) – тоже одна из величайших разновидностей мистериальной теургии вообще. Сущность дела сводится здесь к следующему.

Причина действенности жертвоприношений – любовь богов к своему произведению, создателей – к сотворенному ими. В чистом и правильном жертвоприношении восстанавливается в своей первозданной действенности изначальный порядок этого любящего отношения богов к миру, за счет того, что теург избавляет себя и других людей от замутившей порядок нечистоты»[329]329
  Лосев А.Ф. История античной эстетики. Последние века. Кн. I. С. 256.


[Закрыть]. Здесь, конечно, ключевым словом является для нас фраза: «… теург избавляет себя и других людей от замутившей порядок нечистоты».

Обратимся к тому, каким образом происходит это избавление в процессе Великого Делания. После проникновения эманаций в тело инициируемого наступает первая стадия Опуса, известная как стадия Нигредо – «черная стадия алхимического опуса, в процессе которой тело несовершенного металла, материя Камня или устаревшее состояние умерщвляется, разлагается и растворяется в первоначальной субстанции творения, в prima materia, для того чтобы восстановиться и переродиться в новой форме»[330]330
  Abraham L. A dictionary of alchemical imagery. P. 135.


[Закрыть]. На дне алхимического сосуда появляется «сожженный, испепеленный, обесцвеченный, полностью мертвый и безжизненный», но «могучий» эфиоп[331]331
  Cibinensis M. «Addam et processum sub forma missae, a Nicolao Cibinensi, Transilvano, ad Ladislaum Ungarie et Bohemiae regem olim missum», Theatr. chem. Ill, pp. 853ff / Trans, by A. McLean: http://www.alchemywebsite.com/mass.html


[Закрыть]. Его появление отмечает наступление стадии нигредо – традиционной всеобщей стадии, которая сопровождалась посещением неофита Аида, Гадеса во времена Античности[332]332
  Фомин В.П. Первоосновы посвящения. Истоки йоги и начала эзотерической философии в архаических традициях. М., 2008. С. 428.


[Закрыть]. Все это весьма напоминает «созерцание себя как скелета» в эскимосской шаманской практике «высвобождение своего тела от мяса и крови так, чтобы остались только кости. Видя себя таким, голым и совершенно лишенным недолговечной плоти и крови, неофит сам посвящает себя (в случае «Алхимической Мессы» Мельхиора Цибиненского, например, неофит обрызган собственной влагой = меркуриальной водой. – О.К) – также на священном языке шаманов – своей великой работе через ту часть тела, которой суждено самое длительное сопротивление воздействию солнца, ветра и времени»[333]333
  Элиаде М. Шаманизм: архаические техники экстаза. К., 1998. С. 55.


[Закрыть].

Таким образом, адепт добровольно подвергает себя взаимодействию с «энергетическим агентом, который активен и в случае феномена смерти»[334]334
  Эвола Ю. Указ соч. С. 156.


[Закрыть], понимая и принимая все с этим связанное – отвратительное и пугающее, ради полного очищения своей сущности от связывающей ее «нечистоты». Он как бы жертвует своим благо– и не благоприобретенным существом с единственной целью – измениться и стать воплощенным Духом. Все это представляет собой универсальный принцип посвящения, «сущность которого Апулей определил как „уподобление добровольной смерти“. Посвящение всегда было связано с прижизненным инициатическим познанием смерти»[335]335
  Фомин В.П. Указ. соч. С. 422.


[Закрыть]. Поэтично писал об этом

Фулканелли: «Разве объятая пламенем рука на жертвеннике не выразительный символ жертвы, самоотречения, которого требует наше искусство? Ничто здесь не дается даром, все приобретается, но не за золото, а тяжким трудом, через страдания, зачастую через утрату какой-то части самого себя, и нет такой цены, которую было бы жаль уплатить за малейший секрет, за самую простенькую истину»[336]336
  Фулканелли. Указ. соч. С. 354.


[Закрыть]. Таким образом, алхимики приносили в жертву самих себя, расценивая как подношение свою человеческую суть, то с чем они свыклись, сжились, но что в конечном итоге – мешает им превратиться в Философский Камень.

7. Наличие двух аспектов теургического действа:

1) Человек сохраняет занимаемое им от природы место во вселенной.

2) Став сильнее благодаря божественным знакам и увлекаемый им ввысь, человек соединяется с высшими существами и вращается вместе с ними в отведенном для них уровне.

Для рассмотрения этого постулата обратимся к тексту Ямвлиха (IV 2/р. 184): «Теургия в целом имеет два аспекта. С одной стороны, она осуществляется людьми и в этом качестве поддерживает и то положение, какое мы по природе занимаем в мире. С другой стороны, теургия, опираясь на божественные знаки и поднимаясь через них ввысь, присоединяется к высшим существам и гармонично вписывается в их порядок, так что способна с полным правом облечься в божественную форму. В соответствии с этим различением теургия естественным образом взывает к исходящим от мира силам как к высшим существам, поскольку тот, кто взывает, есть человек, но, с другой стороны, он повелевает ими, поскольку посредством неизреченных символов она некоторым образом облекается в священный божественный образ»[337]337
  Ямвлих. Указ. соч. Кн. IV. Гл. 2. С. 124-125.


[Закрыть]. То есть вопрос ставится таким образом, что во время теургического акта человек, оставаясь человеком, имеет возможность «присоединиться к высшим существам», потому что владеет «неизреченными символами». Вот что пишет Р. Геной об этой двойственности: «… если, например, кто-нибудь захотел бы вступить в отношения с ангелами, не выходя при этом из состояния человеческого индивида, он бы не продвинулся вперед с инициатической точки зрения; речь здесь идет не о коммуникации с другими существами, пребывающими в ангелическом состоянии, но о достижении и реализации такого сверхиндивидуального состояния – разумеется, не в качестве человеческого индивида, что было бы абсурдно, – но постольку, поскольку существо, проявленное как человеческий индивид, содержит в себе также возможности всех других состояний»[338]338
  Генон Р. Заметки об инициации // Кризис современного мира. С. 160.


[Закрыть].

Таким образом, первый аспект постулата о сохранении человеком «занимаемого им от природы места во вселенной» означает в алхимическом смысле, что человек получает теургическую инициацию, но при этом остается таким, каким был первоначально – человеком, с его слабостями, бедами, болезнями. Его единственное отличие от «вульгарной Ртути» заключается в том, что он стал «Ртутью несовершенной», то есть он вовлечен в теургическое таинство посредством проникновения в него божественных эманаций (работа по развитию в себе пассивного принципа увенчалась успехом). Однако работа, направленная на получение «совершенной Ртути», а далее – Тинктуры и Лекарства еще не проведена и требует личных усилий адепта.

Второй аспект этого постулата заключается в том, что, «став сильнее благодаря божественным знакам и увлекаемый им ввысь, человек соединяется с высшими существами и вращается вместе с ними в отведенном для них уровне», в алхимии приводит к обладанию Тинктурой или Лекарством. Он стал Посвященным, так как развил в себе активный принцип, – в каковом качестве он способен воздействовать своим укрепленным («фиксированным» на языке алхимических трактатов) Духом на окружающую действительность, что, в свою очередь, поднимает его на уровень «высших существ».

8. Возможность Призывания божества. Необходимо знание тайных символов и молитв.

Здесь мы вплотную подходим к способам взаимодействия с «божественными знаками» и символами в теургии. Начнем с молитвы, как наиболее ясного для современного человека момента.

О необходимости и силе молитвы к Богу пишут многие алхимики, однако, в силу специфики теургического действа, действительно ли только молились они в своих уединенных местах «в доме, саду, лесу или поле, где нет суеты и мирских проблем, чьи идеи прочно запечатаны в нашем воздухе, как мировом зерцале»?[339]339
  Веллинг Г., фон. Указ. соч. С. 356.


[Закрыть] Превосходное описание молитвы, как основного действа Алхимического Делания мы находим в «Opus Mago-Cabbalisticum et Theosophicum» Георга фон Веллинга, несмотря на то что оно сдобрено многочисленными отсылками к христианским заповедям. В бесчисленных славословиях Иисусу Христу время от времени проскальзывает упоминание таких словосочетаний, которые подсказывают искушенному читателю, что все это – только ширма и что настоящее послание читателям следует искать между строк.

Вот, например, параграф 22 главы пятой части третьей трактата, «толкующей о Меркурии»: «Другой момент, о котором мы должны кое-что объяснить невеждам для обучения – молитва. Для того чтобы можно было прийти как к Христу, так и к Милости-Мощи Божией (если вдуматься и вспомнить все вышеизложенное, то становится ясно, что речь идет об эманациях, «энергетической работе» небесных сфер. – О.К.), необходимо держаться заповедей Божьих и Иисуса Христа. <> Эта Милость-Мощь достигается наполняющей Волей Божьей, но не человеческой, и только через молитву веры, потому как хотя Отец Света дает просто каждому Свои добрые и совершенные дары, ничто нас не продвинет, как только воля и совершенство, истинно действующее в нас. Соответственно Он не может и не хочет нам ничего давать, если мы не жаждем Его и Его Блага, и посему должны научиться взывать к Его Милости-Дарам верой и духовной молитвой»[340]340
  Веллинг Г, фон. Указ. соч. С. 352-353.


[Закрыть].

Молитва в Алхимии состоит из двух частей: первая – это обращение, которое позволяет многого «достичь и осуществить своим языком и грешным сердцем, если просить БОГА от чистого сердца. Просите о милости, мудрости и благословении, познавать Его великое и чудесное творение в духе истины», а вторая – это выражение благодарности: «Постигайте и выражайте БОГУ чествование, чтобы оно поднялось над всеми небесами, хвала бесконечно звучала во всем мире»[341]341
  Василий Валентин. О горном деле. Книга вторая // Алхимические трактаты. С. 374.


[Закрыть].

Василий Валентин не напрасно определял среди пяти моментов, «главнейших и подлежащих исследованию всеми любящими мудрость и любящими Искусство», именно это: «Во-первых, сначала взывайте к БОГУ»[342]342
  Василий Валентин. Триумфальная колесница Антимония // Алхимические трактаты. С. 202.


[Закрыть]. Далее он уточнил, что под этим имеется в виду: «Первое учение и строгое увещевание не может быть лучшим, чем утверждение молитвой, которая называется и есть Invocatio DEI, призыв БОГА»[343]343
  Там же. С. 203.


[Закрыть]. Разберемся с тем, что подразумевается под «Invocatio DEI».

«Invocanio (лат.) – призывание – от invoco – призывать, приглашать, называть, именовать». Несомненно, что для акта «призывания» мало одной только молитвы, необходимо точно знать, к кому конкретно обращались алхимики во время Великого Делания, «необходимо знание тайных символов». «Практически все маги согласны с тем, что собственные Имена вещей при магических операциях необходимы, – писал Агриппа Неттесгеймский, – <> маги говорят, что собственные имена вещей суть присутствующие во все времена их подлинные лучи, сохраняющие силу вещей, их сущность, правила; благодаря этому через имена мы можем узнать сами вещи, а также их живые образы»[344]344
  Неттесгеймский А. Указ. соч. С. 295.


[Закрыть]. Несомненно, что именно под именем Духа Меркурия скрывается действующий агент Великого Делания алхимиков: Небо Философов (см. выше).

После того как Василий Валентин дает «первое учение и строгое увещевание», он приводит примеры, как происходит «ответ» Бога на его призыв, используя евангельские сюжеты. Это случай заочного исцеления сотника из Капернаума (Лук. 7, 1-10; Мф. 8, 5-13), случай с ханаанской женщиной, страдающей от кровотечения, где на самом деле собраны два случая – исцеление дочери ханаанской женщины (Мф. 15, 21-28) и о женщине, страдающей от кровотечения (Мф. 9; 20), и наконец, притча о самаритянине (Лук. 10; 25-37). И хотя далее Василий Валентин раскрывает смыслы приведенных притч в смысле «по вере и молитве твоей тебе воздастся», на деле он дает примеры того, как происходит отклик. Ключевая история здесь та, которая скрыта в тексте трактата за фразой «в случае с ханаанской женщиной, страдающей от кровотечения». Два случая из четырех приведенных – о исцелении сотника из Капернаума и случай о исцелении дочери ханаанской женщины – говорят о заочном исцелении на основе веры, но ничего не говорят о механизме самого исцеления. Притча о самаритянине повествует о милосердном поступке, который нужно взять как пример поведения, а вот история об исцелении женщины с кровотечением содержит еще один, немаловажный момент: она дотронулась до Господа с верой в исцеление и исцелилась. Таким образом, Василий Валентин дает нам понять, что «призывание», Invocatio DEI – это один из важнейших актов теургической практики, заключающейся в привлечении посредством «касания» словом к «Мощи-Силе Бога» для произведения определенной работы. Этапы этой работы приведены им в трактате «Триумфальная колесница Антимония». Они содержатся в совершенно изумительном по своей глубине и откровенности пассаже, который стоит процитировать полностью: «Искренне обращаясь к любимому

БОГУ, следует затем упорядоченно созерцать каждую вещь, т.е. все должно изначально точно рассматриваться: состояние одной, каждой вещи, что представляет собой ее материя и форма, откуда она получила свое действие, причину ее возникновения и становления. Поскольку она получает нечто из Сидерического, то она действует посредством элементов, родившись и обретая форму при помощи трех схваченных вещей. Отсюда, как можно одной, каждой вещи, снова вернуть ее тело, т.е. растворить ее в первичную материю или привести к первой сущности, как я писал уже в других моих книгах, – чтобы из законченной материи она могла стать первичной материей, а из первичной материи обратиться в законченную материю.

Именно это созерцание является первым после обращения к Богу, являющееся небесным, и понимается духовно. Затем созерцание одной, каждой вещи осуществляется посредством размышления человека, мысли которого вытекают из спекуляции, и такое созерцание является двояким: одно является возможным – possibilis, но второе impossibilis – невозможным. Невозможное происходит от ненужных размышлений, которые здесь от Природы никогда не могут быть действительными и не имеют какой-либо понятной формы сущности. Так, когда человек хочет рассмотреть, исследовать и обосновать вечность Всевышнего, что не может произойти, и это представляет собой только призрачность и пустоту и есть грех, направленный против Св. Духа, против истинного Божества, неизмеримого, бесконечного и от вечности пребывающего, представляющего саму непостижимость Его тайны. Но другое созерцание, одной, каждой вещи находится и покоится в возможном»[345]345
  Василий Валентин. Триумфальная колесница Антимония // Алхимические трактаты. С. 204.


[Закрыть]. Простотой и безмятежностью уверенного в себе мастера веет от этих строк. Оказывается, после того как происходит «призывание» божественной силы, наступает время «созерцания», каковое полностью расписано в последовательность операций, а именно: