Текст книги "Шумел Камыш"

Глава 36. Ни слуху ни духу

Месяц спустя

– Кари-и-и, – заныла Маша, ступая в кухню. Следом за ней вошёл сонный растрёпанный Кир. – Я хочу шоколадку-у-у… – уселась она за стол. – Нет, – мечтательно закатила глаза. – Лучше черничное пирожное!

– Машунь, нельзя. Это может спровоцировать у Серого сыпь или колики, – в который раз объяснила прописные истины молодой мамочке, не переставая при этом шинковать на деревянной доске щавель для супа. – Выпей лучше бифидок, – предложила я и смахнула ножом с доски зелёную горку в кастрюлю.

Кирилл тут же приблизился к холодильнику и, распахнув дверцу, вытащил коробочку кисломолочного продукта.

– А откуда щавель? – полюбопытствовала Маша, забирая из рук мужа напиток.

– Анна Борисовна тебе передала, – выудила из воды чищеный картофель и приступила к нарезке. – Кстати, мальчишки уже все уши прожужжали, как им хочется увидеть малыша, – улыбнулась.

– Когда ты их уже заберёшь? – тихо спросила Маша.

– Ещё не знаю… – замялась. – Если я вам мешаю…

– Кари! – возмутилась она. – Ну, что ты глупости говоришь! Ты так мне помогаешь с Серым! Даже не представляю, что буду делать, когда ты вернёшься к полковнику!

Я фыркнула, а Кир подошёл и потянулся к навесному шкафчику.

– Долго ты ещё собираешься дуться на весь мир, Кариш? – поинтересовался, доставая чистый стакан.

– Ты, Сергей, Злата и Лена – это ещё не весь мир. Не преувеличивай, – насупилась я.

– Хм… А на полковника, выходит дело, уже не злишься… – развеселился он.

– Отстань, – огрызнулась, разворачиваясь к мужчине и, заглянув ему за плечо, добавила: – Лучше не спускай глаз со своей жены. – В кухне послышалось шуршание фантиков.

– Маш, – оглянувшись, неодобрительно нахмурился друг.

Девушка покосилась на нас и ловко забросила шоколадный батончик в рот.

– М-м-м… – громко застонала от наслаждения. Я засмеялась. – Слушай, а чем тебе Серёга-то со Златой не угодили? – с набитым ртом пробурчала Маша.

– А Кир тебе не рассказал? – вздёрнула я брови, на что она отрицательно покачала головой. – Оказалось, что Сергей со Златой давным-давно знакомы!

– Кося-я-як, – протянула Маша, а затем непонимающе уставилась на меня: – Подожди, и что? И всё?

– Не всё. Они сговорились за моей спиной и решили свести нас с полковником во «Флигеле»!

– Э-э-э… Ну… – девушка скосила очередной недоумённый взгляд на мужа.

– А сводничество, между прочим, очень большой грех! – воскликнула я, чувствуя, как горят глаза, и быстро отвернулась к столешнице. Достала морковку, тёрку… – Злата – моя подруга! Психолог! А тоже туда же! Все мной манипулируют! Все!

– Кари, ну ты чего?.. – всхлипнула Маша, и через миг я почувствовала тёплые руки, обвивающие мою талию. Девушка всем телом прижалась к моей спине. Отбросив нож в сторону, я накрыла её ладони своими. – Они же хотели, как лучше. Злата тебя любит. Мы все тебя любим.

Я не уставала поражаться глубине суждений и пониманию ценностей этой совсем ещё молодой девушки.

– Так, ладно, я пошёл, – проворчал друг, по-видимому, не выдержав нашей мокроты́. – А! Забыл сказать. Нашли ребят, которые изготовили силиконовую маску для Славы. Вернее, для трупа, что был в гробу вместо него. – Мы с Машей разорвали объятия и посмотрели на застывшего в проёме двери Кира. – Теперь осталось дождаться полковника, – как бы невзначай обронил он.

– В смысле? – выдохнули с девушкой одновременно.

– Уже неделя от него ни слуху ни духу.

– Он что, пропал? – пискнула я и, не дожидаясь ответного кивка, ринулась звонить Сергею.

Сын полковника не рассказал мне ничего нового: отец взял отпуск и будто испарился.

– Но такого же не бывает, – прошептала себе под нос и, расположившись на своей кровати, принялась обзванивать всех наших общих знакомых. Впрочем, вскоре стало понятно, что всё без толку.

– Карин, – присел рядом со мной Кирилл. – Он появится. Не переживай.

– У него телефон не отвечает, – мрачно констатировала я и затараторила: – И Анне Борисовне он не звонил уже две недели. Я узнавала. Я-то думала, что он только меня избегает, а оказывается… А если с ним что-то случилось? А если… Машина! – внезапно осенило меня.

– Тачка – в гараже.

– Вот видишь, – на глаза навернулись слёзы. – Тогда где?.. Где же он?.. Кирилл… – я потянулась к нему руками. – Найди его. – И расплакалась.

– Кариш, – крепко обнял меня. – Ты себя ведёшь, как Ангел во время… – погладил по голове.

– Да, – не дала ему договорить. – И что?

– Да?.. – ошарашено переспросил друг, заглядывая мне в глаза.

Я смущённо улыбнулась и кивнула.

– Какая же ты дурочка, – прохрипел мне в макушку. – Увидишь ты своего полковника.

– Когда? – хлюпнув носом, подняла на него полный надежды взгляд.

– Скоро.

А поздним вечером Киру позвонил Игорь Стрельцов и рассказал о разговоре с крестником Славы. Тот поделился с ним, что у полковника в Красноярске имеется квартира, и вполне возможно, он именно там. Но это неточно.

– Понял, – ответил Буран по громкой связи. – Саша поедет?

– Поедет. Он сейчас рядом. Если Славы нет на хате, то заедем ещё по двум адресам. На самолёт билеты организуешь?

– Да, конечно.

– Я тоже поеду… – негромко предупредила.

– Карина, ты останешься у Сомова, – чётко проговаривая каждое слово, произнёс в трубку Саша.

Я открыла рот, чтобы возразить, но кум меня перебил:

– Всё, до связи.

– Я поеду! – упрямо повторила, когда он нажал отбой.

– Поедешь-поедешь…

Всю ночь я не сомкнула глаз. Нет, не из-за трёхнедельного грудничка Маши и Кирилла. Просто в голове кружили разные воспоминания… Нереально сказочное озеро и дикий секс в грозу… Как мы, будто влюблённые подростки, жались по углам, прячась в гараже у Анны Борисовны, а после, чтобы никто не заметил, крались в летний душ… А с каким хулиганским блеском в глазах Слава играл с мальчишками в войнушку во дворе своего дома!..

За час до рассвета мысли привели меня к тому роковому дню в отеле, который я всё это время безуспешно старалась вычеркнуть из памяти. Перед глазами так и застыла последняя сцена в «Вояж». Причём, так ярко, словно это случилось только вчера.

После оглушающего выстрела я широко раскрыла глаза и тотчас натолкнулась на холодный взгляд светлой стали. Полковник подался ко мне ближе, отчего я против воли дёрнулась в противоположную от него сторону, изо всех сил вдавливаясь спиной в изголовье кровати. Между лопаток заворочалась страшная ломота, заставляя меня мучительно скривиться. Мужские глаза вмиг затопило раскаянием и болью.

А потом он ушёл…

Так и не коснувшись…

Так и не сказав мне ни слова…

– Слава… – успела прошептать ему вслед одними губами и провалилась в зыбкую пучину беспамятства.

Пришла в себя я лишь утром, после многочасового медикаментозного сна. В воздухе витал едва уловимый цветочный аромат, а в кресле возле моей кровати, подперев щёку кулаком, мирно дремал Кир. Я завозилась, медленно подтягивая своё тело к спинке, чтобы прислониться.

– Привет, – хриплым ото сна голосом поздоровался друг и, оттолкнувшись руками от подлокотников, поднялся.

Поёрзав, я коротко кивнула, избегая его прямого взгляда.

– С ребятами всё хорошо, они с полковником, – постель прогнулась под его весом. – Ирина Павловна полчаса назад вышла из комы. – Испуганно затаив дыхание, я подняла глаза. – Её состояние удовлетворительное, – отчитался он.

«Слава Богу!» – облегчённо выдохнула.

– Ты… – просипела я и закашлялась. Кир немедленно подал мне маленькую бутылку воды с тумбочки. Сделав несколько жадных глотков, я прочистила горло и, вытерев губы тыльной стороной ладони, повторила: – Ты всё знал?

– Что – всё, Кариш? – он мягко забрал из моих рук бутылку.

– Всё, Кирилл! Всё! – взвинтилась я. – Что полковник – отец Славы. Что мы с Леной… – начала перечислять.

– Нет, – перебил друг, поднимаясь на ноги. – Про полковника я узнал только вчера. Что касается Соловьёвой… – он осёкся, явно подбирая слова, и принялся ходить по палате взад и вперёд. – Вернее, вашей жизни со Славой, мне стало об этом известно почти сразу после вынесения приговора.

– Лена разболтала, – догадалась я.

– Она хотела, как лучше. Очень надеялась, что у нас с тобой хоть что-нибудь да выйдет.

– Не вышло… – рассеянно сказала я, заправляя за ухо густую прядь волос, которая чуть ли не сразу выскочила обратно. Кир замер посреди помещения.

– К счастью, Кариш, – задумчиво улыбнулся, глядя куда-то в окно.

– К счастью, – с улыбкой согласилась я, поймав его совершенно счастливый взгляд. В груди потеплело.

Присев рядом на кровать, друг осторожно обнял меня за плечи и легонько прижал к себе.

– Полковник не бросил тебя, – вполголоса проговорил мне в макушку. Я прислушалась. – Никому тебя не доверил. Сам донёс на руках до машины и передал с рук на руки врачам.

– А что со Славой? – ушла я от темы.

– Пуля полковника ему так и не досталась.

– Как? Я же слышала выстрел… – с сомнением отнеслась к его словам.

– «Промахнулся»… – безразлично пожал плечами.

Глава 37. Только так, и никак иначе

Едва утерпев до первых лучей солнца, я подскочила с кровати и, наскоро приготовив завтрак, собралась на самолёт.

Я чувствовала – по пути в аэропорт, во время полёта и позже, по дороге в ту самую квартиру, – полковник там.

– Что будешь делать, если он с бабой? – ухмыльнулся Саша, останавливаясь возле нужной двери. Кирилл сердито зыркнул в его сторону.

Тяжело вздохнув, я лишь оправила сарафан и молча надавила пальцем на звонок.

Потом ещё.

И ещё.

Через пару моих вдохов дверь отворилась, являя нам полковника в одних тёмно-синих джинсах и с пустым графином в руке.

– Добрый вечер! – на лице простецкая улыбка, но глаза… Глаза его смотрели трезво и жёстко. – Проходите, – пригласил он, скрываясь в глубине задымлённой квартиры.

Шагнув внутрь, я проследовала за ним в единственную имеющуюся здесь комнату и затормозила, невольно оглядываясь на мужчин, застывших в полукруглой арке. Слава тем временем сел за стол, установленный в центре, и, подхватив пульт, включил кондиционер. Повеяло прохладным воздухом.

Я вернула внимание полковнику, мгновенно попадая в плен его серых глаз.

Многозначительно кашлянув, Кир буркнул:

– Ладно, вам надо поговорить.

Сзади послышались шаги, входная дверь захлопнулась, а мы всё так же неотрывно смотрели друг на друга.

Я шевельнулась, но острый, предупреждающий взгляд Славы точно пригвоздил меня обратно. Показалось, босоножки на высокой платформе стали резко неудобными, отчего я вынужденно переступила с ноги на ногу.

– Зачем ты здесь?

– А ты? – струсила я.

– Уходи.

Я отрицательно помотала головой.

– Кара, у нас ничего не выйдет.

– Выйдет, – не уступала.

– Без доверия – нет, – не отводя взгляд.

– Я доверяю тебе, – уверенно заявила, поймав себя на мысли, что меня больше не пугает, исходящая от этого мужчины могучая аура силы. Нисколечко.

Слава никогда, ни при каких обстоятельствах не нарушит своё слово и не обидит меня.

– Вот как? – его глаза темнеют, превращаясь в настоящий обжигающий лёд. Но я непреклонно стою на месте. Не шелохнувшись. Одна я отсюда не уйду.

– Именно так, – хлестнув упрямым взглядом.

Секунда…

Вторая…

– Животом на стол, – в голосе мужчины звенит металл, и в первый момент я теряюсь… Но затем… разрываю наш зрительный контакт и делаю бесшумный шаг к столу. Наклонившись, я стискиваю губы и опускаюсь на столешницу, прижимая щёку с ладонями к цветастой льняной скатерти.

– Посмотри на меня, – звучит властный призыв, которому невозможно противиться, и я подчиняюсь.

Слава перехватывает своими сильными пальцами мой подбородок и пристально буравит взглядом. В его глазах с разбегающимися к вискам тонкими лучиками морщин светится явная угроза, но моё тело отзывается по-своему – лёгкой дрожью возбуждения.

Я так соскучилась… И так хочу сорвать с него эту хладнокровную маску.

Продолжая удерживать мой взгляд, полковник одним слитным движением поднимается. Скользит чуть шершавой ладонью по моей щеке… к шее… Пробегается по оголённому плечу… позвоночнику, укрытому тончайшей тканью сарафана.

По коже бисером рассыпаются сладкие мурашки.

Медленно, по-военному чеканя шаг, он заходит мне за спину и останавливает свою руку на пояснице, ощутимо надавливает. Я глубоко втягиваю воздух. Удары сердца становятся столь громкими, что я практически глохну.

До невозможности хочется обернуться, но я не двигаюсь, в ожидании его дальнейших действий.

– Ноги шире, – чёткий приказ.

Как только я его выполняю, давление на поясницу ослабевает. Слава сгребает в кулак мою беспорядочную копну волос, вынуждая меня немного прогнуться.

– Не двигайся, – цедит сквозь зубы, и холодное лезвие ножа касается моей скулы. Полковник отпускает волосы, а я вновь прислоняюсь щекой к столу и замираю.

Мне совсем не страшно. Но волнение настолько сильное, что почти граничит с каким-то неправильным, ненормальным возбуждением.

Задрав сарафан, он собирает его в руке.

Миг, и в квартире раздаётся треск разрезаемой ткани.

Ветерок кондиционера холодит мою беззащитную кожу, а я вместе с тем испытываю жгучее желание ощутить на себе тепло мужских рук.

По спине опять мчатся мурашки, но полковник по-прежнему меня не касается.

Таким же способом Слава с лёгкостью избавляется от трусиков, насквозь пропитанных моим желанием, и те сползают по моим ногам на пол.

Я прикусываю нижнюю губу, воображая, какая предстала перед его взором.

– Раздвинь ноги ещё шире, – более глухо, но не менее требовательно произносит полковник.

Повинуюсь, одновременно прислушиваясь к тяжёлому мужскому дыханию позади себя… В него вплетается позвякивание пряжки ремня со звуком расстёгиваемой молнии.

От накатывающего горячими волнами вожделения и предвкушения удовольствия мои колени дрожат.

– М-м-м… – вырывается стон из груди, и я призывно покачиваю бёдрами, буквально сгорая от нетерпения, как можно скорее ощутить в себе твёрдую мужскую силу…

Впиваясь пальцами в бёдра, полковник тормозит это движение, и я чувствую, как его напряжённая плоть упирается… чуть выше моего лона. В первую секунду я инстинктивно сжимаюсь и даже перестаю дышать.

Слава меня проверяет… – обжигает догадка. И я немедленно раскрываюсь для него. Веду бёдрами вверх-вниз…

Я доверяю этому мужчине. Полностью.

Только так. И никак иначе.

Полковник издаёт что-то похожее на шипение и перестаёт давить. Вместо этого он скользит своей твёрдостью по этому чувствительному местечку… поглаживает… ласкает… И… Господи… меня это заводит ещё сильнее…

До боли стиснув пальцами края столешницы, я жмурюсь, а мужчина ныряет рукой к моему пульсирующему бугорку, яростно рычит. Я не сдерживаю улыбки, зная, как он всегда шалеет от того, насколько я там мокрая.

Вцепившись в предплечья, он заводит мои кисти за спину, железной хваткой одной руки стискивая оба запястья, и мощным, но плавным толчком, заполняет меня собой.

– Ох… – вскрикиваю. – Да, пожалуйста, любимый…

И он тотчас начинает в меня вбиваться. Жёстко. Грубо. Не давая ни малейшей передышки.

Я сразу подстраиваюсь, подаваясь ему навстречу.

По комнате разносятся мои всхлипы… стоны…

Стол раскачивается…

Тарелки с грохотом разбиваются о ламинат… За ними по столу катится стакан. С рыком смахнув его вместе с графином на пол, полковник возвращает свои пальцы на мой возбуждённый клитор, удваивая свой натиск…

Напряжение зашкаливает…

Горячка сжигает…

– Кар-р-ра… – хрипит Слава, отпуская мои руки. – Любимая… моя девочка… – вонзает пальцы в ягодицы. И я до сумасшествия хочу его синяков. До умопомрачения желаю принадлежать только ему.

Только с полковником… За его спиной…

Мой родной… Любимый…

Я кричу, срывая голос… Внутренние мышцы ритмично сжимают мужскую мощь, и я обессилено растягиваюсь на столе. Но этот невозможный мужчина не даёт расслабиться: не покидая моего тела, он прижимается к моей спине и толкается, вырывая из меня новый вскрик… После чего, обхватив ладонью подбородок, поворачивает моё лицо к себе и впивается в губы жадным поцелуем.

Поглощая стон за стоном, он таранит рот языком, в точности повторяя рывки внутри меня.

Зарычав, Слава неожиданно резко выходит.

Я хнычу… Мало… Хочу ещё. Глубже. Острее.

– Сейчас, моя девочка… – обещает, разворачивая меня к себе лицом и подхватывая под бёдра. Я тут же обнимаю его тело руками и ногами, и он мягко опускает меня на член. Наши губы сталкиваются.

Полковник с хрипом стонет мне в рот, и вдруг подкидывает, почти полностью выходя… А после опять насаживает на себя…

Снова и снова…

Мои соски царапают его блестящую от пота кожу… Руки гладят плечи… грудь… живот…

Он шумно дышит… засасывает губами мою нежную кожу на шее… Облизывает… Покусывает… Ни на миг не прерывая во мне своих напористых движений.

– М-м-м… – ярко чувствую приближение оргазма и молниеносно оказываюсь прижата к стене огромным мужским телом.

Накрыв широкой ладонью мой затылок, полковник вжимается своим лбом в мой. Глаза в глаза. Душа в душу.

Толчки становятся просто бешенными. Яростными. Неудержимыми. Выжигающими из меня всю боль и страдания, весь страх и горечь от пережитого…

– Ещё!.. Пожалуйста!.. – кричу в голос.

Слава издаёт разъярённый рык, опаляя моё лицо жаром…

Ускоряется ещё больше…

Ощущения достигают наивысшей точки, и мир взрывается сотнями тысяч ослепительных пульсирующих вспышек…

Я стремительно лечу…

Лечу туда, где только я… и следом он…

Только мы.

Глава 38. Если только с тобой

– Извела ты меня, – удерживая меня прямо на полу в крепких объятиях, проговорил Слава осипшим голосом. Страшно утомлённая, я попробовала отлепить щёку от широкой уютной груди, чтобы заглянуть в его глаза, но у меня так ничего и не вышло. Поэтому я бросила эту затею. – Когда я впервые тебя увидел, – продолжил он. – В своём доме. Подумал: красивее этой женщины я ещё никого не встречал.

На лицо против воли выползла улыбка.

– А я… – задумалась, вспоминая, что первое пришло мне на ум в тот день. Полковник стойко молчал, в ожидании моих слов. – Не помню…

– Я был уверен, что такая женщина привыкла к мужским ухаживаниям и знакам внимания. И умеет их принимать, – он ненадолго умолк. – Но Кирилл меня переубедил. Правда, он не рассказал мне всех подробностей: ни кто тебя обидел, ни когда, ни как, твою ж мать, это случилось, – распалялся Слава, и я успокаивающе погладила по плечу ладошкой. – Он просил не давить на тебя сильно. Не наседать.

Мужские пальцы забрались в мои волосы, принуждая всё же запрокинуть голову. Вжимаясь рукой в затылок, полковник придвинул моё лицо ближе.

– А сильно – это как? – не отпуская мой взгляд. – Нельзя дотронуться? Обнять? Поцеловать? Когда невыносимо просто смотреть, как ты всякий раз поджимаешь свои сладкие губы и морщишь маленький носик от сигаретного дыма. Или нельзя предложить тебе остаться на ночь? На неделю… Навсегда… – выдохнул в самые губы, а в следующий миг сорвал с них короткий поцелуй. – А может, нельзя признаться на второй день знакомства, что свихнулся ещё в первый? – усмехнулся. – Или, что после той свадьбы, как пацан несколько дней подряд приезжал к твоему дому и хотел извиниться…

– А почему же не поднялся?

– Я был не в форме, – опуская руку на мою обнажённую спину.

– Как это?

– Сомов нарисовал мне фингал, – ухмыльнулся.

– За что? – охнула я, удобнее устраиваясь на мужчине.

– За дело, – отозвался, пристально за мной наблюдая. – И чем больше времени проходило, тем больше меня одолевали сомнения. А сомневающийся полковник, знаешь ли, это страшно, – мы одновременно рассмеялись.

– Я обязательно выпытаю у Кирилла ваш секрет.

– Да какой там секрет, – отмахнулся он и вернулся к нашей теме: – Я ждал встречи, как безумный. Боялся, что увижу и сорвусь. Напугаю тебя. Дождался… Увидел. И ты увидела то, чего видеть была не должна. Похожа Катерина? Похожа. Но не ты. Никто – не ты. А дальше я начал злиться. Ведь ты, чёрт побери, была замужем за моим сыном. Значит, с ним срослось. Он смог до тебя достучаться. И ты доверилась.

– Ты догадался тогда на кухне, да? – Слава кивнул. – И потом поехал к Лене…

– Ты не представляешь, как я тебя люблю, Кара, – хрипло сказал он. А я… Я обняла ладонями родное лицо и поцеловала полковника со всей нежностью, на которую только способно по-настоящему любящее сердце.

– Ты самый лучший мужчина на свете, – оторвавшись от его губ, прошептала я.

А потом мы много говорили. До самого утра. Обо всём, без утайки.

Я во всех деталях рассказала полковнику, как мы с Леной готовились к инсценировке попытки самоубийства моего мужа. Как я опаивала его таблетками, чтобы довести до нужной кондиции перед приездом скорой психиатрической помощи. По этой-то причине Славу и должны были уложить в психбольницу сначала на короткий срок, а позже, согласно нашей задумке, мне было необходимо снять побои после его очередной агрессии. И тогда по решению суда его бы принудительно госпитализировали на более долгий срок. По нашим прикидкам – на год. За это время я смогла бы «встать на ноги» и накопить немного денег, не боясь остаться без средств к существованию.

– Славе было мало моей любви, понимаешь? Ему было нужно безраздельное владение моими мыслями и чувствами. Он хотел владеть мною полностью. И никакого сопереживания, или сострадания… Будто все эти чувства у него отрезали вместе с пуповиной.

– Ты думала, что он попал под пулю из-за транквилизаторов? – спросил полковник, не сводя с меня своих внимательных серых глаз.

– Да. Рано утром накануне мы жутко поругались… – я тяжело сглотнула, чувствуя, как он плотнее притискивает меня к своему телу. – Я очень испугалась и решила раскрошить ему в завтрак не одну, а две таблетки. Слава как раз допивал свой кофе, когда ему позвонил Тимур.

– Он позвал его на охоту?

– Да, ни с того ни с сего: они не договаривались, не планировали… Я пыталась его отговорить, правда. Но он меня не послушал. Кричал, чтобы я ему не указывала. Как он решит, так и будет. Дети расплакались. А тут ещё Лена заехала… И он вообще, как с цепи сорвался: разорвал все общие фотографии надвое, разделяя нас. Меня – демонстративно выбросил в мусорку, а себя припрятал в рабочий стол…

– Забудь всё это, – обхватив затылок, Слава прислонил мою голову к своей груди. – И ничего не бойся. Ни неизвестности, ни перемен.

– Я не боюсь, – покачала головой. – Если только с тобой. Вместе.

Какое-то время мы просто прижимались друг к другу, наслаждаясь близостью: я, прикрыв глаза, вдыхала мужской терпкий запах и слушала глухие удары его сильного сердца, а полковник, одной рукой рассеянно перебирая мои волосы, второй – ласково скользил подушечками пальцев по обнажённому плечу. По пятам за мужскими прикосновениями бегали стайки приятных мурашек.

– Я до ужаса боюсь, что эта дрянь может как-то откликнуться у мальков, – прервал он тишину.

Я приподнялась, усаживаясь на пол и уверенно заявила:

– Нет. Они – здоровы. Иначе бы Настя ни за что его не оставила. Думаю, она увидела во сне своих внуков. Счастливых, – я улыбнулась, – красивых, здоровых. И не смогла лишить и их жизни, понимаешь? – обернулась к Славе, успевшему повернуться на бок и подпереть голову рукой. – А возможно, она увидела даже тебя… и меня. И нашего ребёночка, – выпалила последние слова на одном дыхании и уставилась на полковника.

На его лице отразилась целая гамма эмоций: от искреннего удивления до настоящего восторга.

– Что ты сейчас?.. Кар-р-ра… – получилось довольно угрожающе.

– Я вспомнила! – воскликнула я.

– Что? – не понял он.

– Вспомнила, что первое о тебе подумала, – широко улыбнулась. – Шумел Камыш! Вот!

– Ах, так, – шутливо пригрозил Слава, набрасываясь на меня, и принялся изо всех сил щекотать.

Взвизгнув, я дёрнулась, захихикала, извиваясь в мужских руках.

– Слав, перестань! – сквозь смех и слёзы взмолилась я.

Полковник ослабил натиск и, нависнув сверху, упёрся руками в пол по обе стороны от моего лица. Его взгляд стал серьёзным, бездонным, как вечернее небо… Воздух вокруг нас странным образом сжался. Слабые улыбки замерли на губах и мгновенно исчезли…

– Я не хотел тебя отпускать, – мягко, словно обволакивая меня надёжным густым облаком, произнёс Слава.

– А я не хотела от тебя уходить, – тихо-тихо прошептала я за секунду до того, как мужские тёплые губы накрыли мои…

* * *

Испытывать неодолимую нужду в человеке не так уж и страшно, если он так же до бесконечности нуждается в тебе.