Текст книги "«Подарок» на день рождения"

– Знакомый запашок. Травкой балуются. – Он мечтательно закрыл глаза. – Я бы и сам сейчас с удовольствием косячок забил.

Вадим пропустил пожелание гида мимо ушей. Мысли о донорских органах по-прежнему не давали ему покоя. Неужели всё так серьёзно и впереди их всех ждёт печальная участь жертвенных баранов?

– Скажи: ты точно уверен, что мы нужны им как доноры? Может, они всё-таки обойдутся выкупом?

Тагир сник.

– Уверен. Заказчик с нетерпением ждёт новую партию мяса. Магди ему пообещал, что завтра к обеду стадо будет на месте. Он же при нас по мобильнику с ним разговаривал… ах, да, – спохватился чеченец, – ты ведь не знаешь арабского. Тогда бы не спрашивал.

– Значит, всё бесполезно и нам не помогут ни уговоры, ни откуп?

– Ничего, – отобрал последнюю надежду Тагир. – Разве что ты предложишь им миллион… долларов.

Они замолчали и долгое время сидели неподвижно, думая каждый о своём. Постепенно веки Вадима начали слипаться, но приближающийся к палатке шум голосов заставил его открыть глаза.

На пороге хижины возникли две мужские фигуры. В первом визитёре он сразу узнал меломана в красной рубахе. Его спутником оказался незнакомый араб – видимо, из местных. Оба гостя вальяжно-решительным шагом направились в дамский угол. Между ними и девчонками-польками вспыхнула шумная перепалка. Девушки кричали, возмущались, о чём-то умоляли. Когда терпение у молодцов лопнуло, они грубо схватили упирающихся подруг за волосы и потащили за собой к выходу.

Плач и мольбы ещё какое-то время были слышны за пределами палатки, затем всё стихло. Пленные арабы отворачивались и виновато опускали головы. Сцена насилия не оставила мужчин равнодушными. Как ни крути, но в том, что сейчас происходило с несчастными девчонками, была немалая доля их вины. Это ведь они втянули подруг в губительный розыгрыш, который теперь обернулся для его участников самой настоящей катастрофой. Кажется, этот грязный эпизод ещё больше заставил всех обитателей шатра почувствовать свою ничтожность перед шайкой бандитов.

Вадим вдруг обнаружил, что крепко сжимает кулаки. Заметив его состояние, Тагир тяжело вздохнул.

– В отличие от нас, девчонки, по крайней мере, останутся живы.

Умеет он успокоить!

Вадим посмотрел в угол, где сидела третья заложница. Поджав колени и выпрямив спину, она не сводила настороженных глаз с дверного проёма. Всё её тело находилось в напряжении. Казалось, хрустни сейчас ветка под чьим-то неосторожным каблуком – и девчонка, как пугливая лань, вскочит на ноги и мгновенно умчится в чащу. Вот только бежать ей, к сожалению, было некуда.

Он мог разве что посочувствовать бедняжке. Как бы там ни сложилось дальше, а женщинам по-любому будет тяжелее, чем мужчинам. Ещё неизвестно, что лучше: умереть сразу или жить в постоянном страхе и унижении. Лично для себя он бы такой участи не хотел.

Часовые, мирно сидевшие до этого момента перед входом, неожиданно заспорили. Тот, что дымил самокруткой, поднялся с земли и, отдав напарнику оружие, зашёл в палатку. Его взгляд нацелился на притихшую в углу заложницу. Перешагивая через вытянутые ноги пленников, он направился к девушке. Должно быть, обкуренному молодцу тоже захотелось отведать «сладкой клубнички». Незнакомка испуганно отшатнулась и вжалась спиной в стену, но даже полумрак не смог скрыть её побелевшее от ужаса лицо.

Наркоман был уверен, что его жертва деморализована и никуда не денется. Он остановился возле пленницы и принялся расстёгивать ширинку. Присутствие свидетелей его нисколько не смущало. Девушка сделала резкое движение в сторону, намереваясь проскочить в щель между охранником и стеной, но парень опередил беглянку и отшвырнул её ногой назад, в угол.

– Мама! – тонко вскрикнула она.

Её жалобный голос будто ножом резанул по сердцу.

Торопливо выплёвывая по-арабски что-то злобное, насильник грубо припечатал плечи девушки к циновке. Его спина полностью закрыла пленницу от Вадима. Он не видел девчонку, и только её ноги в тапочках беспомощно чертили по песку отчаянные зигзаги.

«Сукин сын!» – выругался он про себя и отвернулся, лишь бы только не смотреть на этот омерзительный мастер-класс.

– Пожалуйста… не надо, – жалобно умолял девичий голос.

Стараясь не обращать внимания на её мольбы, Вадим опустил голову. Может, ему для полного счастья и уши заткнуть? Или лучше – как страус, головой в песок. Отличная защита от внешних раздражителей!

– …отстань, отпусти меня… помогите… помогите…

Плач перешёл в протяжный стон, выворачивающий душу наизнанку. Всё, хватит! Это уже выше всяких сил. Вадим вскинул голову.

– Эй ты, урод, оставь её!

Наверное, всё то же самое могла прокаркать и ворона на заборе. Араб его не слышал. А если и услышал, то не понял.

– Ноу, ноу! – быстро исправился Вадим.

Вспомнить бы ещё для верности, как будет на арабском «нет». Как… ну как же?

– Ля-а, – бросил он вдогонку. – Ноу. Ля-а!

И снова неудача. Араб был слишком увлечён добычей, чтобы отвлекаться по разным пустякам. Он даже головы не повернул. Нет, его обязательно нужно отвлечь, встряхнуть или, по крайней мере, озадачить.

Постой! Ведь у мусульман есть какое-то строгое слово, означающее то ли грех, то ли запрет. Проще говоря – табу. Как же оно… чёрт бы его побрал! Кажется, на букву «м»… или «х»? Мозг лихорадочно соображал: халас? Нет, не похоже.

Озарение пришло внезапно, как удар молнии.

– Харам! – крикнул он, словно заклинал опасную змею.

Парень на мгновение отвлёкся и покосился в сторону Вадима. Неизвестно, что больше его смутило: религиозный страх или полиглот-русский, знающий нетипичное для туриста словечко.

Воспользовавшись заминкой, девчонка вырвалась из цепких объятий и, спотыкаясь об ноги заложников, кинулась к Вадиму. Не к Тагиру, не к здоровяку-негру, а именно к нему. Она упала на колени и спряталась за Вадимом, точно за живым щитом. Её пальцы крепко впились ему в плечи. Он чувствовал, как девушка дрожит за его спиной.

– Пожалуйста, помоги, – жарко шептали в затылок девичьи губы. – Прошу тебя…

Разъярённый египтянин, придерживая спадающие штаны, с руганью бросился за пленницей.

Вадим рывком поднялся навстречу арабу. Понятно, что это заступничество – всего лишь временная мера. Но просто так сидеть и смотреть, как страдает несчастная девчонка, он тоже не мог.

От неожиданности молодчик замер на месте, словно наткнулся на высокий забор, и машинально попытался обойти препятствие. Вадим сделал шаг в том же направлении, преграждая ему путь. Они несколько мгновений смотрели друг другу в глаза. Неизвестно, что араб разглядел в полумраке на его лице, но только он с воплями, как ошпаренный выскочил из шатра на улицу.

Для чего – стало понятно через секунду. Подхватив оставленный на хранение у товарища автомат, он сдёрнул затвор и ворвался в палатку. Все пленники мгновенно распластались на песке. Сзади слабо вскрикнула девчонка.

«Вот и всё», – мелькнула в голове Вадима мысль. Боязни почему-то не было, только одна досада. Приехать бог знает куда, чтобы умереть от руки какого-то африканского отморозка!

В этот момент к стрелку подскочил второй охранник и отвёл ствол вверх. Как оказалось, вовремя. Несколько пуль сквозь соломенные прорехи крыши с треском ушли в чистое звёздное небо. И вот тогда уже накатил настоящий страх, обдав всё тело липким, холодным потом. Пустой желудок свело спазмом, ноги ослабели.

Пока охранники ругались и выясняли отношения, Вадим устало опустился на песок.

Разбуженный выстрелами бандитский лагерь загудел, как разворошённый улей. Вблизи шатра послышались встревоженные, обеспокоенные голоса.

– Ну ты даёшь, парень! – тихо, с сочувствием проговорил Тагир. – Сейчас тебе мало не покажется.

Вадим мрачно усмехнулся:

– Умеешь ты поднять настроение.

Он с тоской взглянул на тёмный проём в стене. Очень скоро здесь появится Магди вместе со своей шайкой, чтобы посмотреть, кто нарушил его покой. Тагир прав: ничего хорошего этот визит ему не принесёт. Глупо как-то получилось. Пожалев девчонку, он вызвал огонь на себя. А в итоге – всё впустую.

– Спасибо, – незнакомка благодарно сжала его плечо.

Незнакомка… Он повернул голову.

– Зовут-то тебя как?

– Полина.

– Полина, – повторил он. – Полинка… Очень созвучно с Полянкой… которая с подснежниками… Ты прости меня, Полина.

– За что?

Вадим отвернулся. За то, что не сумел толком помочь. Но видит бог, он хотя бы пытался! Не то что тогда, на пожаре… когда его обвинили в трусости и бездействии. К сожалению, от его помощи и сейчас мало пользы. Да только в этой ситуации всё равно уже ничего больше сделать нельзя. Выше головы не прыгнешь.

Вадим глубоко вздохнул, и вдруг перед его глазами, как в калейдоскопе, возникла чёткая череда ярких фрагментов: пустыня, грузовик… полудохлая ящерица с кишками наружу… затуманенный взор Магди…

И тут же вспомнилась пара строк из прочитанного в отеле детектива.

Разрозненная мозаика сложилась в одну целую картину. Вадим замер, боясь вспугнуть мимолётную подсказку. А что, если… Глупость, конечно, но вдруг сработает? И сразу же в его голове зародились тысячи смутных сомнений: а сможет ли он, справится ли с поставленной задачей? Времени на раздумье не оставалось, и он твёрдо решил: справится! Сейчас самое главное – зацепить на крючок Магди.

А вот и сам вожак. Порывисто вошёл в шатёр и требовательным жестом руки мгновенно прекратил разборку между охранниками. Его сопровождали Мухаммед и ещё какой-то араб с косматой бородой и в такой же просторной длинной одежде, как у главаря. Остальная гвардия толпилась на входе.

Вадим украдкой разглядывал бедуина. Ему нужно было убедиться, что он поступает правильно. И если его догадки окажутся верными, Магди непременно заглотит наживку. Удивить бандита, возможно, и не получится, но вот сыграть на его низменных чувствах…

Главарь не перебивая выслушал сбивчивые объяснения караульных. Те кричали друг на друга, указывая пальцами в сторону Вадима, и снова переходили на ругань. Особенно старался виновник переполоха. От его активной жестикуляции, которой он подкреплял свою речь, буквально рябило в глазах.

Главарю надоело их слушать. Короткий приказ – и двое его людей быстро связали обкуренного молодчика по рукам и ногам, а затем, не слишком-то церемонясь, швырнули его на землю к остальным пленникам.

«Похоже, нашего полку прибыло», – с равнодушием отметил Вадим. Интересно, что сия акция означала: профилактическую порку или карательные меры за своеволие и наплевательское отношение к хозяйскому имуществу?

Пока шла воспитательная работа, араб-меломан привёл в палатку блондинок. Под тяжёлыми взглядами мужчин обе польки заспешили в дальний угол, неловко спотыкаясь о вытянутые ноги заложников.

Тем временем Магди переключил своё внимание на Вадима. Он подошёл совсем близко – его фигура полностью заслоняла висевшую над входом керосинку. Колючий взгляд прожигал насквозь даже в темноте. Бедуин что-то сказал, но разве чужой язык поймёшь?

– Он говорит, что ты смелый, но слишком дерзкий для пленника, – выступил в качестве добровольного переводчика Тагир. – Он должен наказать тебя за непослушание, чтобы ты впредь знал своё место.

Вадим набрал в лёгкие воздуха: теперь или никогда.

– К чёрту наказание! У меня есть для него кое-что получше. – Он мысленно подошёл к краю глубокой пропасти и… шагнул вниз. – Я хочу сыграть с ним в одну игру. Уверен: она ему понравится. Пожалуйста, Тагир, переведи.

Аниматор удивлённо моргнул, но просьбу выполнил. Магди снисходительно заложил руки за спину и что-то недовольно проворчал.

– Он интересуется: ты картёжник? – спросил Тагир.

Вадим отрицательно мотнул головой.

– Кости, нарды, шашки, шахматы? – перечислял чеченец, повторяя за бандитом каждое слово.

– Нет.

Магди ухмыльнулся и медленно поднёс к виску указательный палец, изображая заряженный пистолет.

– Значит, русская рулетка! – добавил аниматор.

Но Вадим снова его разочаровал. Полностью исчерпав свои догадки, араб развёл руками. Все, кто прислушивался к разговору, казалось, были заинтригованы не меньше главаря.

– Что же это за игра такая?

Вадим вскользь посмотрел на вожака, потом на Тагира.

– Экзекуция, – тихо проронил он и опустил голову, – хочешь, назови это пыткой.

Чеченец молчал. И хотя Вадим смотрел сейчас под ноги, на остывающий песок, он почти физически ощущал на себе удивлённый взгляд аниматора.

– Переводи, Тагир, переводи, – сказал он. – Ты всё правильно расслышал.

Получив ответ на вопрос, бандиты озадаченно переглянулись и обменялись репликами.

– Они тебя не понимают, – сообщил Тагир. – Честно говоря, и я тоже. Если можешь, поясни.

Вадим вздохнул и пристально взглянул на вожака снизу вверх.

– Я предлагаю свою жизнь в обмен на свободу девчонок. В течение двух часов ты можешь делать со мной всё, что только захочешь. Всё, на что хватит твоей фантазии. Если я выдержу это молча, без единого стона или крика, – ты их отпускаешь.

Ошеломлённый его ответом, Тагир некоторое время молчал, потом медленно заговорил на арабском. Похитители внимательно выслушали перевод.

Несколько секунд в шатре стояла гробовая тишина, а буквально через мгновение её нарушил громкий, безудержный хохот. Окружение Магди потешалось так, что дрожали стены. Под градом насмешек у Вадима невольно опустились плечи, хотелось куда-нибудь убежать, спрятаться, зарыться в песок. Нелепо, конечно, было предлагать бандиту то, что и без того ему принадлежало. Он больно прикусил изнутри губу и выпрямил спину: ну и пусть смеются, лишь бы только вожак согласился.

Перед глазами быстро прошелестели длинные одежды Магди. Бандит зашёл сбоку. Рывком схватил за волосы и приставил к горлу нож. Острое лезвие опасно холодило кожу. Вадим замер.

Араб наклонился и, заглядывая ему в лицо, бросил несколько хриплых слов. Вблизи от бедуина дурно пахло. Запахи костра и пота смешивались с «ароматом» немытого тела и въевшейся пыли, а изо рта воняло так, словно там ночевала старая больная лошадь.

– Он говорит, что ты глупец и твоя жизнь ничего не стоит, – прозвучал тихий голос аниматора. – Он прямо сейчас может перерезать тебе глотку и не ждать два часа.

Лезвие больно царапнуло кожу. Стараясь говорить одними губами, не разжимая челюсть, Вадим слабо выдохнул:

– Это было бы слишком просто.

Фраза получилась немного искажённой, неразборчивой, но Тагир его понял и перевёл.

– Для тебя в самый раз, – отвечал через него Магди. – Вы, русские, всё равно ни на что не годитесь. Только водку жрать умеете.

Главарь по-прежнему держал клинок под его подбородком, вот только нажим на горло почему-то слегка ослаб. Вадим осторожно сглотнул и решился на маленькую провокацию.

– А ты попробуй… Хотя бы из любопытства. – Он покосился на карающую руку. – Ты ведь ничем не рискуешь, Магди. Разве что тремя заложницами. Но на то она и игра – кто проиграл, тот и платит. Всё по-взрослому. Зато сколько адреналина, эмоций, азарта! У нас в России говорят: кто не рискует, тот не пьёт шампанского. И потом, Магди… это ведь не твои кишки раскидают по пустыне.

Вызов был брошен.

Умница Тагир и на этот раз не подвёл, исправно выступая в роли переводчика. Главарь убрал кинжал за спину. Склонив голову набок, он неподвижно застыл посреди шатра, словно что-то прикидывал в уме. Вадим краем глаза наблюдал за реакцией бандита.

Если догадка с ящерицей верна, то вожак не откажет себе в удовольствии вновь изведать любимые ощущения. А что ещё может заинтересовать человека, обожающего насилие над теми, кто слаб и беззащитен? Деньги, конечно же, не в счёт.

Бедуин слегка подобрал полы своей одежды и вдруг резко пнул Вадима носком ботинка. Удар пришёлся по самому болезненному месту – передней части голени. От неожиданности с губ сорвался короткий, сдавленный вскрик.

Довольный эффектом, обидчик ухмылялся в усы.

«Проверяет на чувствительность к боли, – догадался Вадим, потирая ушибленную ногу. – Неужели не устоял перед соблазном? Клюнул?»

Бандиты за спиной Магди заспорили, раскричались, показывая друг другу на пальцах какие-то непонятные знаки. Боясь, что они отвлекут главаря от принятия решения, Вадим обратился к нему напрямую.

– Согласись, Магди: всё-таки ящерица – это безмолвная тварь, и она не запросит пощады, что бы ты с ней ни делал. Со мной всё иначе. – Он не сводил с вожака пристального взора. – Ну же, Магди, решайся. Заставь русского вопить от боли… если сможешь.

Тагир покачал головой и с явной неохотой передал его пожелание бандиту.

Окружение Магди загудело с новой силой. Обстановка накалялась прямо на глазах. Арабы размахивали зажатыми в руках купюрами, выворачивали карманы, трясли снятыми с шеи цепочками и постоянно что-то выкрикивали. Они вели себя так, словно находились на базаре. Магди сложил на груди руки и тихо посмеивался, наблюдая за своими головорезами.

Странное поведение банды озадачило Вадима.

– Тагир, почему такая суета? – шёпотом спросил он.

– Они спорят на тебя, – тихо отозвался чеченец. – И даже делают ставки: кто первым развяжет твой язык.

Что значит «первым»? Вадиму стало не по себе. Он никак не ожидал, что вся свора захочет принять участие в его травле. Похоже, эта безумная идея приглянулась им гораздо больше, чем самому главарю.

– Эй, парень, – едва слышно окликнул Тагир, – ты это серьёзно? Хочешь отдать себя на растерзание этим зверям ради каких-то девок?

Аниматор смотрел напряжённо, с недоверчивым прищуром, как на безнадёжно больного идиота. Наверное, со стороны всё именно так и выглядело.

Вадим подтянул к себе колени и обхватил их связанными руками:

– Скажи, Тагир: у тебя есть сестра, любимая девушка или… просто подруга?

– Две младшие сестрёнки, – кивнул чеченец.

– Хорошо, что они тебя не слышат.

Губы парня нервно дрогнули.

– Ты сумасшедший, – тихо сказал он.

Вадим бросил короткий взгляд в сторону бандитов, которые увлечённо размахивали руками.

– Тагир, нам ведь всё равно конец. И ты это знаешь. А так… хоть у кого-то будет шанс. Или у тебя есть предложение получше?

Аниматор отвёл глаза и медленно покачал головой.

Сзади на плечо Вадима легла мягкая тёплая ладошка.

– Не надо, не делай этого! – жалобно взмолилась за спиной русская пленница. – Откажись, прошу тебя! Пожалуйста.

Странно, но искреннее сопереживание девушки придало ему уверенности в своих силах. Вадим глубоко вздохнул и на мгновение задержал дыхание. Милая, трогательная незнакомка… если бы она только знала, что ему это нужно даже больше, чем ей!

Он повернулся лицом к девушке.

– Знаешь, Полянка, а ведь у меня сегодня день рождения… – Он заставил себя улыбнуться. – Если всё получится – лучшего подарка и не придумаешь. У меня к тебе только одна просьба: вспоминай, пожалуйста, обо мне в этот день, ладно?

Девушка всхлипнула и закрыла ладонью рот.

Спор между бандитами продолжался. Неожиданно главарь шагнул к Вадиму и присел перед ним на корточки. Он смотрел на него, как на редкое экзотическое животное, и что-то бормотал на своём языке.

Тагир оттолкнулся пятками от земли и подвинулся к ним чуть ближе.

– Он сказал, что твоё безрассудство его заинтриговало. Таких чудаков ему ещё видеть не доводилось. Но он никак не возьмёт в толк: почему именно два часа?

Вадим пожал плечами.

– Скажи, что я просто экономлю его время. По-моему, это нормальный срок, чтобы понять, кто чего стоит.

Выслушав Тагира, араб поднялся с колен и резко провёл ладонями по складкам своей одежды, будто стряхивал последние сомнения. Говорил он отрывисто, уверенно, и даже не зная чужого языка, можно было легко догадаться: решение взвешено, принято и обсуждению не подлежит.

Аниматор замялся, не зная с чего начать.

– Короче… его ребята будут забавляться с тобой, пока не надоест. Или пока ты не сдо… не умрёшь. – Тагир вновь умолк. – А насчёт заложниц… Он милостиво разрешает тебе выбрать только одну девчонку. На твоё усмотрение. Если ты согласен с новыми правилами, то они готовы приступить прямо сейчас.

Вадим растерялся. События развивались слишком стремительно и не по сценарию. Он медленно перевёл взгляд с чеченца на Магди, а затем уставился на жаждущую крови стаю, которая толпилась за спиной вожака. Ещё немного – и на песок с клыков закапает слюна. Таким и всю ночь не надоест рвать его на мелкие кусочки.

Впрочем, другого выбора у него всё равно нет. Если честно, то он почти не надеялся, что бандиты воспримут его предложение всерьёз. Слишком уж безумной выглядела эта идея с самопожертвованием. Но, видимо, в пустыне совсем плохо с досугом, если заскучавшие молодцы рады даже такому кровожадному развлечению.

Что ж – по большому счёту, задумка удалась. Плохо только, что главарь отдавал на откуп всего лишь одну девушку. Но было бы слишком наивно полагать, что он отпустит всех трёх. Колебания длились недолго. В конце концов, одна жизнь тоже чего-то стоит. Он посмотрел на Магди:

– Я согласен.

Араб понял его без переводчика и с выжидательным видом приподнял бровь, словно уточнял, какая из пленниц окажется на кону. Вадим не раздумывая указал на соотечественницу:

– Надеюсь, ты выполнишь своё обещание и отпустишь её.

Тагир перевёл. Магди сдержанно засмеялся и вдруг резко нагнулся, заглядывая в лицо. В ноздри снова ударил неприятный запах лошадиного пота пополам с навозом.

– А если не сдержит, что тогда? – повторил за ним аниматор. – Не боишься?

Вадим посмотрел в тёмные, как угли, зрачки Магди.

– Тогда Аллах тебе судья. А заодно и твои люди посмотрят, насколько тебе можно доверять.

Араб перестал ухмыляться и выпрямился.

– Иншаала! – протяжно произнёс он, вздёрнув подбородок.

– На всё воля Аллаха, – прошептал Тагир.

По приказу главаря, двое молодых арабов в тонких свитерах с капюшонами грубо подхватили Вадима под локти и поволокли к выходу.

Тем же маршрутом, мимо костра, ишака и палаток, его привели на окраину лагеря. К оставленным во тьме джипам. Кто бы мог подумать, что обратный путь к машинам превратится теперь в самую настоящую дорогу на эшафот!

Сзади на плечо Вадима опустилась тяжёлая рука конвоира, приказывая остановиться. Он подчинился. Сквозь шум голосов было слышно, как завелись двигатели внедорожников – сначала один, потом другой. Яркий, ослепляющий свет фар ударил по глазам. Вадим зажмурился, невольно выставляя перед собой связанные руки.

Постепенно зрение восстанавливалось, и вскоре уже без труда можно было различить суетившихся вокруг людей. Освещения на отведенном для казни пятачке вполне хватало для того, чтобы удовлетворить любопытство даже самых капризных зрителей.

«Словно на арене цирка, – пронеслось вдруг в голове неожиданное сравнение. – Надеюсь, Вадим Викторович, ты не опозоришься на первой же минуте».

Совсем рядом он заметил перевёрнутую вверх дном старую пластиковую бочку, к которой по очереди подходили арабы. На бочке лежали перстни, деньги, цепочки, брелок с ключами, два автомата, пистолеты, ножи и ещё какие-то предметы непонятного предназначения, но, вероятно, очень ценные для тех, кто принимал сегодня участие в «игре на тотализаторе».

Итак, ставки были сделаны – и теперь вдохновлённая публика с нетерпением ожидала начала представления. От беспощадных азартных выкриков у Вадима почему-то мелко задрожали колени. Откуда-то изнутри удушающей волной поднималось липкое ощущение первобытного страха. Кажется, он был близок к панике. Пытаясь справиться с волнением, он часто и глубоко задышал.

В это время из полумрака на свет шагнули трое арабов. «Палачи!» – сразу догадался Вадим, узнав в одном из них меломана в красной рубахе. К чести бандитов, поглумиться над русским пленником вызвалась только эта троица. Остальная пустынная братия предпочла следить за развитием событий со стороны.

К несказанному удивлению Вадима, главаря среди добровольцев не было.

Сложив на груди руки, тот стоял возле бочки с сокровищами и снисходительно наблюдал за происходящим. По всей видимости, участвовать в травле пленника он не собирался. А как же тогда безумный взгляд и потрошёная ящерица? Неужели Вадим ошибся и Магди вовсе не так кровожаден, как показалось вначале? Впрочем, какая теперь разница. Он добился, чего хотел. А кто сейчас будет рвать его на куски – сам главарь или его обкуренная дружина, – уже не имело никакого значения. Теперь самое главное – выстоять.

Арабы окружили его плотным кольцом. Недобро ухмыляясь, они засучивали рукава джемперов и рубашек. Рядом лицом к лицу стоял плечистый малый с большими оленьими глазами, в его крупных зрачках блестящими точками отражался свет фар. Остальные молодцы, словно архангелы, замерли по бокам. Интересно: кто из них раньше всех воспользуется правом «первой брачной ночи?»

Ощущая себя голкипером в ожидании одиннадцатиметрового, Вадим приготовился к атаке с флангов. В напряжении была каждая клеточка. «Только бы выдержать… только бы выдержать», – упрямо твердил он про себя.

Меломан оттеснил в сторону своего широкоплечего приятеля и теперь пристально заглядывал в глаза. Пока они играли в «гляделки», в руках бандита мелькнул нож. Началось!

Вадим медленно перевёл взгляд вниз и непроизвольно втянул живот, представляя, как смертоносное жало бесцеремонно входит в тёплую податливую плоть. Но ничего страшного не произошло. Парень всего лишь перерезал верёвки на запястьях. Это было очень кстати. Пусть затёкшие, но зато свободные руки придавали Вадиму уверенности в себе. Только за одно это араба стоило поблагодарить.

– Шукран, – тихо сорвалось с его губ.

Египтянин криво усмехнулся и вдруг безо всякого предупреждения нанёс ему короткий, но сильный удар в челюсть. Не устояв на ногах, Вадим как подкошенный рухнул на землю. Отличный апперкот, ничего не скажешь. В голове гудело, как на высоковольтной станции. Это только с виду песок мягкий и рыхлый, пока к нему с высоты роста не приложишься затылком.

Вадим провёл прикушенным языком по зубам – вроде бы целы. Помогая себе локтями, попробовал подняться. Вязкая, с металлическим привкусом слюна быстро заполняла рот. Сплюнуть он не успел – сокрушительный удар под рёбра вновь отбросил его на землю. Был ли слышен хруст на самом деле или ему это только померещилось, но дышать почему-то стало больно. Он лежал на боку, как выброшенный на берег дельфин, и хватал ртом воздух. Его грубо подняли, встряхнули, приводя в чувство, а потом перед глазами мелькнуло чьё-то крепкое колено, и мозг буквально взорвался от боли. Только чудом удалось сдержать стон. Кажется, ему благополучно сломали нос.

Неожиданно хватка парней ослабла, и, потеряв опору, Вадим неуклюже растянулся на песке. Тысячи мелких песчинок забились в рот, заскрипели на зубах, налипая на разбитые в кровь губы, которые стали теперь толстыми, чужими, словно обваленные в сухарях отбивные.

Опираясь на дрожащие руки, Вадим зачем-то упорно пытался встать – и снова был сбит чьей-то безжалостной ногой.

Вот чёртовы футболисты! Совершенно не имеют никакого понятия об изощрённых пытках! Но ему здорово повезло, что за дело взялись дилетанты. Всё-таки традиционные методы насилия в виде пинков и затрещин куда привычнее, чем раскалённые щипцы, угли и прочие утончённые атрибуты в стиле святой инквизиции. Именно так представлялись ему в воображении жестокие средневековые истязания.

Будто услышав его мысли, арабы опомнились и включили фантазию. До щипцов и углей дело, конечно, не дошло, но кинжал с острым концом в их арсенале имелся. От дикой, нестерпимой боли у Вадима потемнело в глазах. Несмотря на яркий свет фар, чернильная мгла, как тяжёлая портьера, закрыла собой всё пространство. Прерывистое дыхание не успевало восстанавливаться, а ему вновь и вновь приходилось крепко сжимать зубы и хватать горстями песок, утекающий сквозь сведённые судорогой пальцы, словно простая вода. От сдавленных хрипов огнём жгло в груди, страшно саднило горло.

«Терпи… – умолял он себя из последних сил, – …терпи… Ксюшке с Наташей в тысячу раз было хуже…»

А палачи, сменяя друг друга, усердно старались разнообразить свой досуг. Вадим пробовал держать их в фокусе, но «картинка» то и дело исчезала, заплывая мутной пеленой. Слёзы вперемешку со слюной и налипшим песком пузырились под носом, на разбитых, искусанных в клочья губах. Он давился собственной кровью и едва сдерживал рвущийся наружу крик. Ему казалось, что истошные вопли раздирают изнутри грудь и неистово бьются у горла, словно в бурлящем переполненном котле с плотно закрытой крышкой. Будь его воля – и тогда даже слабый короткий стон существенно облегчил бы страдания. Но… шипящий со свистом вдох и хриплый выдох сквозь зубы – это было всё, что он мог себе позволить.

В какой-то момент силы окончательно покинули его…

Очнулся он от того, что кто-то настойчиво разжимал ему челюсть, больно сдавливая с обеих сторон щёки. Вадим поднял веки и увидел склонённого над ним Магди. По зубам стукнуло что-то твёрдое, и в ту же секунду израненные губы, рот и горло обожгло нестерпимым огнём, от которого мгновенно перехватило дыхание. По подбородку, заливая шею, потекла прохладная, подозрительно знакомая на вкус жидкость. Водка! Он захлёбывался, кашлял и мотал головой, но его держали до тех пор, пока не влили всю бутылку.

Довольно неожиданный способ приводить жертву в чувство посредством алкоголя вместо воды. И только сейчас до Вадима дошло: им было нужно, чтобы он опьянел, обмяк, расслабился и потерял над собой контроль. Глупцы! Знали бы они, что для русского человека водка – самая первая анестезия!

Магди откинул пустую бутылку в сторону, завернул широкие рукава до локтей, и сразу стало понятно: дилетантские игры закончились. Теперь командовать парадом будет он сам.

Уже через мгновение, теряя рассудок, Вадим закручивался на песке в спираль, выгибался дугой и бился в агонии не хуже той самой ящерицы.

Для пущего эффекта двое молодцов навалились ему на руки, лишая малейшей возможности двигаться. Жуткая, невыносимая боль чудовищными когтями раздирала всё тело. Казалось, сердце не выдержит адского напряжения, разорвётся, лопнет, взметнувшись в ночное небо кровавыми ошмётками.

К горлу подкатил безумный нечеловеческий крик. Всё… сил больше нет… их попросту не осталось. Вадим уже был готов нарушить обет молчания, как вдруг увидел рядом с собой Наташу. Она стояла на коленях и нежно гладила его по волосам.

– Тише, тише, мой родной, не шуми, – мягко уговаривала жена, – ты разбудишь дочку.

Она привычным движением откинула за спину волосы и, низко нагнувшись, закрыла ему рот поцелуем…