Текст книги "«Подарок» на день рождения"

Вадим, не раздеваясь, прилёг на родной, мягкий с непривычки диван и закрыл глаза, позволяя мыслям увлечь себя в мир воспоминаний. Туда, где его близкие были живы, здоровы и счастливы. А главное – где они были все вместе. И только когда на улице стало совсем светло, усталость взяла над ним верх. Он не заметил, как задремал.

Разбудил его настойчивый звонок в дверь. Спросонок он не сразу сообразил, где находится, а когда в голове прояснилось, поспешил в прихожую. В куртке нараспашку, счастливый и довольный, на пороге стоял Сергей.

– Ну что, принц египетский, отдохнул немного? – вместо приветствия сказал он.

Вадим неопределённо пожал плечами:

– Честно говоря, ещё не понял.

– Тогда одевайся и спускайся вниз. Я буду ждать тебя в машине, – распорядился приятель. – Сначала заедем на кладбище, а после к нам – завтракать.

Вадим послушно вернулся в комнату. Снял с полки и полистал увесистый томик Муркока. Где-то здесь между страницами должна была лежать пластиковая кредитка. Найденная карточка немедленно перекочевала в задний карман брюк. Он обулся, набросил куртку и, прихватив костыль, стал осторожно спускаться по лестнице.

Навстречу ему попалась пожилая соседка с первого этажа – баба Шура.

– Боже мой! Вадик, миленький, вернулся наконец! – всплеснула она руками. – Где же ты так долго пропадал, родненький наш?! Мы все тебя ждали, ждали. Особливо мамка твоя, царствие ей небесное.

Старушка бойко перекрестилась худыми, костлявыми пальцами. Увидев в руке Вадима трость, она прижала к груди сухую, сморщенную ладошку и закачала головой.

– Сердешный ты мой! Поди несладко тебе пришлось на чужбине-то?

– Несладко, баб Шур, но хоть жив остался.

– И то верно.

Соседка подождала, пока он спустится, и крепко его обняла.

– Как же я рада, сынок! Кажний день думала, богу молилась, просила у Спасителя нашего здоровьица для тебя.

– Спасибо.

Баба Шура шумно вздохнула.

– Маму твою жалко очень. Не дождалась своего соколика, горемычная. – Она поправила съехавший на затылок платок. – Самую малость недотерпела. Что там с тобой случилось-то, а, Вадюш?

Он мягко взял её за плечи.

– Баб Шур, я тоже безумно рад вас видеть. И мы обязательно с вами поговорим, только чуть позже. А сейчас я должен ехать на кладбище.

– Правильно, Вадюш, правильно, – одобрительно бросила ему вслед старушка. – Обязательно съезди, проведай Галочку.

Опираясь на трость, Вадим неторопливо приблизился к машине приятеля. Чтобы боль при ходьбе не сильно донимала, он старался переносить вес тела не на всю стопу, а только на пятку. Правда, эта полумера уже его не спасала. Нога в области колена днём и ночью горела огнём и ныла не переставая. А последние две недели он и шагу не мог ступить без своего костыля.

Заметив, с какой осторожностью он садится в машину, Сергей предложил помощь. Вадим покачал головой.

– У тебя с ногой что-то серьёзное? – не унимался приятель.

– Не знаю, мне ведь рентген не делали. Просто замуровали в гипс – и все дела.

– Как не делали? – всполошился Сергей. – А если там кость неправильно срослась? Да тебе в больницу нужно срочно!

Вадим отмахнулся.

– Схожу как-нибудь на днях. Сейчас меня больше кладбище интересует.

Они выехали со двора. Подождав, пока приятель выскочит на главную улицу, он попросил:

– Серёг, тормозни, пожалуйста, возле того дома.

– Возле банка?

– Да.

Сергей без лишних слов подрулил к бордюру и остановился.

– Я отлучусь минут на десять-пятнадцать, – сказал Вадим, вылезая из салона, – подождёшь?

В итоге он пробыл в банке почти час. Приятель нервно курил в машине.

– Вадь, ну куда ты пропал?

Вместо ответа Вадим протянул ему тугую пачку пятитысячных купюр.

– Держи, здесь ровно пятьсот сорок тысяч.

– Откуда? – опешил Сергей.

– Снял с зарплатной карточки. Мне их всё равно некуда было тратить. – Вадим вздохнул. – Я понимаю, что этого слишком мало. Но остальное я обязательно верну со временем. Всё до копейки.

Приятель замотал головой.

– Нет, я не возьму.

– Бери, бери. – Вадим положил деньги ему на колени. – Хотя бы долги людям раздашь. Я ведь не знаю, у кого вы занимали. И потом… похороны тоже денег стоят.

– А как же ты?

– Я оставил себе полтинник. На первое время хватит, а там видно будет…

На погосте творилось что-то невообразимое. Рыхлый подтаявший снег превратил землю в грязный кисель, из-за чего кресты и ограды стали похожи на мангровый лес. Под ногами постоянно что-то чавкало и хлюпало, а вскоре у Вадима начал промокать правый ботинок.

До места добрались с горем пополам. Свежий холм из песка и глины, усыпанный подвядшими цветами, был виден издали и заметно потеснил пристанище отца. Тот не возражал и глядел с овальной фотографии мудрым, понимающим взглядом.

Вадим долго стоял над могилами. Никак не мог свыкнуться с мыслью, что мамы больше нет. «Прости, отец, не уберёг я наше с тобой солнышко, опоздал».

К горлу подступил ком; он положил поверх увядших букетов и венков белые хризантемы. Её любимые. И тихо прошептал:

– Я всё-таки вернулся, мамочка. Спи спокойным сном и больше ни о чём не тревожься.

Отдав последний сыновний долг, он прямиком направился к жене и дочке. Словно верный Санчо Панса, Сергей неотлучно следовал за ним. Они подошли к могилкам.

Вначале Вадим даже засомневался: может, он ошибся местом или его подводит зрение? Внутри ограды, сбоку от входа стояла высеченная из белого камня фигура девушки с малышом на руках. Длинная одежда, сложенные за спиной крылья, скорбно склонённая голова – казалось, это сам ангел спустился с небес на землю. Статуя была выполнена в полный человеческий рост, но прохода к могилам не загораживала. Откуда она здесь? Должно быть, так пожелала Елена Сергеевна.

Он присел на корточки.

– Привет, девчонки, давно мы с вами не виделись. – Рука сама потянулась смахнуть с памятника сухую прошлогоднюю листву. – Я смотрю, у вас тут подружка появилась.

Он горько усмехнулся своим мыслям:

– А в Египте я всё же побывал. Вот только сюрприза под раковиной не нашёл. Впрочем… мне хватило и других впечатлений.

Где-то позади заиграл мобильный телефон Сергея. Быстро ответив на звонок, приятель отключился. Всё это время он стоял за спиной, не торопил и не лез с комментариями. Как настоящий друг, он просто был рядом, зябко втягивая голову в плечи. Злоупотреблять терпением товарища и уж тем более рисковать его здоровьем Вадим, разумеется, не мог. Да у него и самого давно заледенели промокшие ноги.

По-настоящему согреться удалось только у Сергея дома. Они долго сидели за столом вместе с его родителями. Поминали мать Вадима, ели, пили, разговаривали. Не обошлось и без расспросов: что, где и как? Щадя чужие чувства и нервы, он о многом умалчивал, превратив свой рассказ в почти что безобидное приключение.

Сергей слушал внимательно, не перебивал. И лишь когда они остались наедине, он проницательно покачал головой.

– А теперь давай колись: как всё было на самом деле?

Вадим вздохнул и начал повествование… Когда правдивая «исповедь» закончилась, Сергей долго сидел молча. За всю их многолетнюю дружбу приятель ещё никогда не выглядел таким мрачным, потрясённым и растерянным одновременно…

Потихоньку подходила к концу вторая неделя пребывания дома. В круговороте навалившихся проблем незаметно проскочила сначала одна пятница, теперь подкрадывалась другая. Помня об интригующем обращении на радио, Вадим решил лично убедиться в его существовании и дождался музыкального часа.

Да, все сомнения разом отпали – это действительно была весточка от Полины. Поразительно: и откуда в хрупкой девчонке взялось столько фантазии, смелости, упорства, а главное – воли и безграничной веры в победу? Её поступок тронул Вадима до глубины души.

Передача давно закончилась, а он всё сидел и размышлял о своей запутанной неудавшейся жизни. В конце концов, как бы там ни сложилось дальше, он обязательно должен встретиться с этой девушкой, даже если она живёт на Крайнем Севере. Кто знает: быть может, именно её неистовая вера помогла ему вернуться с чужбины живым.

Он взял в руки мобильный телефон и, позвонив на радиостанцию, услышал бойкий девичий голос.

– Редакция «Дорожной волны». Кира Тарасова. Здравствуйте.

– Здравствуйте, Кира.

Вадим коротко рассказал о своей проблеме. Девушка не удивилась его звонку. Как выяснилось, он уже не первый, кто обращается на радио с подобной просьбой. Любая интрига всегда притягивает к себе внимание всякого рода шутников, любопытных и даже душевнобольных людей. Чтобы исключить Вадима из числа самозванцев, ему задали несколько вопросов, ответы на которые мог знать только непосредственный участник тех самых событий. Результат мини-опроса слегка шокировал девушку Киру.

– Невероятно! Неужели это и правда вы?

– Чем я могу окончательно развеять ваши сомнения?

– Если вы ответите на последний, самый важный вопрос…

– Спрашивайте.

– Назовите ту злополучную дату, и чем она для вас знаменательна?

– Это двадцать девятое октября, – устало проговорил Вадим, – день моего рождения.

– С ума сойти! А я уже и не верила, что вы когда-нибудь объявитесь!

Дрожащий девичий голос долго и горячо убеждал его прокомментировать эту таинственную историю в прямом эфире, обещал всенародную славу и популярность. Но больше всего девушка Кира опасалась гнева своего начальника, который в два счёта мог «попереть» её с работы за служебное несоответствие: всё-таки сенсационный материал на дороге не валяется, и упускать его было бы, мягко говоря, непрофессионально.

Поблагодарив в лице Киры всю команду «Дорожной волны» за чуткость и понимание, Вадим отказался от участия в шоу.

– Жаль, – разочарованно вздохнула девушка, – очень жаль. Но если вдруг надумаете, мы всегда будем рады.

На прощание она продиктовала координаты Полины и пожелала удачи. Вадим отключился, но почему-то был уверен: его ещё не скоро оставят в покое.

Пальцы нерешительно теребили листок с номером телефона.

«Ну чего же ты тянешь? – спросил он сам у себя и скомандовал: – Давай, жми на кнопки!»

Первые секунды ожидания показались ему вечностью. Трубку долго не брали, а потом сквозь шум разноголосого пения он вдруг услышал долгожданное, короткое «Да…»

***

Говорить мужу, что собирается на встречу с Вадимом, Полина не стала. Меньше знаешь – крепче спишь. К тому же известие о благополучном возвращении незнакомца на родину не слишком-то обрадовало супруга. Он только скептически скривил губы и произнёс:

– Повезло.

Оно и понятно – это ведь не ему грозило страшное, позорное рабство.

Полина привела себя в порядок, помыла голову, высушила волосы феном. Надеть короткую юбку так и не решилась – ещё подумает про неё бог весть что. Узкие джинсы и тонкий белый джемпер показались ей наиболее подходящим вариантом.

Подкрашивая тушью ресницы, она вдруг поймала себя на том, что собирается на встречу, словно на первое свидание: причёска, макияж, а ещё… это непонятное волнение в груди. Но она быстро нашла себе оправдание: «Это всего лишь благодарность. И потом… не каждый день приходится встречаться лицом к лицу с человеком, рискующим ради тебя своей жизнью. Пусть видит, что не зря старался».

В кафе она приехала минут на десять раньше назначенного срока. Народу в этот час было немного. Из нескольких свободных столиков Полина выбрала самый отдалённый, в углу возле окна. Она заняла место для Вадима, повесила пальто на спинку соседнего стула и спокойно села рядом. Теперь можно было и осмотреться. Вокруг галдели посетители, многие пришли в кафе со своими детьми. От столика к столику сновали бойкие официантки. Девчонка в красном фартуке ловко собрала со столешницы остатки предыдущего пиршества, смахнула тряпкой крошки.

Полина заказала две чашки кофе и терпеливо уставилась на входную дверь.

Она узнала Вадима сразу, как только он появился на пороге. В чёрной кожаной куртке с меховым воротником, тёмных джинсах и с тростью в руке. Он заметно прихрамывал на левую ногу. Сделав несколько шагов, мужчина остановился, внимательно разглядывая собравшуюся публику. Полина взмахнула рукой:

– Вадим!

Он повернулся на зов и, увидев её, неторопливо направился к столику.

Отодвинул свободный стул, сел напротив. Они несколько мгновений смотрели друг на друга, ничего не говоря. Иногда в жизни случаются моменты, когда простое молчание бывает ярче и выразительнее всяких слов.

Полина впервые разглядела его глаза: серо-зелёные, бархатистые, с большими тёмными зрачками. А в них такая глубокая тоска, от которой по коже ползут мурашки и больно сжимается сердце. Под нижней губой она заметила небольшой шрам (кажется, его раньше не было), и ещё – косой шрам через левую бровь. Парень почти не изменился за эти месяцы, только похудел и осунулся так, что на лице резко обозначились скулы. Лёгкая небритость лишь усиливала эффект.

Почему-то именно эта мелкая деталь огорчила Полину больше всего. Если мужчина не привёл себя в должный порядок перед свиданием – значит, он не считал встречу важной. Она тут же устыдилась своих мыслей. Ну и ладно. Зато он спас ей жизнь! А эта брутальная щетина ему очень даже идёт.

Вадим неторопливо потянул вниз бегунок молнии. Под курткой мелькнул светлый джемпер со скандинавскими узорами.

– Ну, здравствуй, Полянка… с подснежниками, – первым заговорил он. – Вот уж не думал, что когда-нибудь увижу тебя вновь.

Надо же – Полянка с подснежниками! Не забыл! Полина слабо улыбнулась. Как же ей хотелось сейчас закидать, замучить его вопросами! Она просто сгорала от любопытства и нетерпения. Но разве можно так резко набрасываться на человека? Пусть сначала привыкнет, осмотрится. Созреет – сам всё расскажет. Он ведь для того сюда и пришёл. Взяв себя в руки, она лишь сдержанно поздоровалась и добавила:

– Господи, как долго я ждала этого момента!

Ей показалось, что он посмотрел на неё с любопытством. В это время официантка принесла и поставила на чёрную лаковую поверхность стола две чашки кофе.

– Ещё что-нибудь будете заказывать?

Полина вопросительно взглянула на Вадима, но тот покачал головой. Девушка ушла. Дымящийся под носом кофейный аромат обладал умиротворяющим эффектом и настраивал на долгое, спокойное общение. Она пододвинула одну чашку себе, другую поставила перед Вадимом.

– Не возражаешь?

– Нет. Спасибо.

Полина осторожно отпила глоток. Не арабика, конечно, но для общепита сойдёт.

Она подняла глаза к потолку и произнесла, словно читала молитву:

– Низкий поклон вам, товарищ Попов, и вам, господин Тесла. Вечный респект и уважуха!

Брови Вадима озадаченно дрогнули.

– Я имела в виду изобретателей радио, – быстро пояснила Полина. – Если бы не эти ребята…

Она коротко рассказала, как долго мыкалась по разным инстанциям, но везде натыкалась на безучастность и равнодушие чиновников. В итоге все хвалёные госслужбы оказались посрамлены перед великим изобретением человечества – беспроводной связью. Да здравствует радио! А в частности – «Дорожная волна».

Положив руки на стол, Вадим внимательно слушал.

– Как же тебе в голову пришла такая идея?

– Это не мне, а моей коллеге по работе. – Полина проводила взглядом парочку, собиравшуюся было подсесть к ним за столик. – Я ведь путёвку в Египет на радиостанции выиграла. Так что с радио всё началось, им и закончилось. Слава богу.

– Поль, а не проще ли было обратиться в авиакомпанию? Там по номеру кресла и билета вполне могли бы установить мою личность… хотя… – Вадим умолк и неопределённо качнул головой, – такую информацию, наверное, предоставляют только самым близким родственникам или органам.

От его неожиданного заявления Полина растерялась и несколько мгновений хлопала ресницами.

– Надо же, как всё просто… а я не догадалась. Вот балда! И ведь не подсказал никто.

Вадим выпрямился на стуле.

– Не переживай, дело уже прошлое. К тому же меня всё равно никто не собирался искать. Если бы хотели – давно бы пробили и рейс, и номер билета, и адрес. – Он скупо усмехнулся и опустил глаза. – А вообще, хороший у нас получился отдых. Экстрима хоть отбавляй! Если кому рассказать – не поверят.

Полина нетерпеливо покусала нижнюю губу и всё-таки решилась на главный вопрос:

– Вадим, скажи… а как ты вырвался из плена?

Она с жадностью заглядывала ему в лицо. Его плечи слегка поднялись и опали.

– Не знаю, – сказал он, выдержав небольшую паузу. – Я пришёл в себя уже на больничной койке. Что было – не помню. Как выяснилось позже, меня подобрал на дороге какой-то местный житель и привёз в госпиталь.

– Получается, ты сбежал!

Он поджал губы и медленно покачал головой.

– Исключено. Я был не в том состоянии, чтобы бегать. Возможно, Магди сам подбросил меня на шоссе. Вот только зачем? Пожалел… пощадил? Для меня это теперь навсегда останется загадкой.

Вадим задумчиво гладил пальцами бок остывающей чашки. Полина бросила взгляд на его руку и ужаснулась: всю левую кисть до самого манжета рукава покрывали глубокие уродливые шрамы. Парень поймал её взгляд и смущённо убрал локоть со стола. Только сейчас на наглядном примере она вдруг осознала, через какие адские мучения ему довелось пройти.

– Вадим, – попросила она, – дай мне её, пожалуйста.

В его серо-зелёных прищуренных глазах промелькнула настороженность. Он помедлил и неуверенно протянул руку через стол. Некогда красивая, почти безупречная кисть, которая так нравилась Полине, теперь вызывала смешанное чувство горечи и сострадания. Она с нежностью провела ладонью по шершаво-бугристым рубцам, коснулась их губами и благодарно прижалась щекой.

Вадим заметно напрягся и попытался высвободиться. Полина не стала его удерживать.

Он спрятал руку под стол. Какое-то время они сидели молча.

К столику подошли двое парней.

– У вас свободно? – спросил тот, что повыше.

Полина быстро положила на соседний стул свою сумочку.

– Здесь занято, мальчики. Поищите другой столик. Пожалуйста.

Невозмутимо пожав плечами, ребята удалились.

– Ты ждёшь кого-то ещё? – поинтересовался Вадим.

Полина не сдержала лукавую улыбку.

– Нет, конечно. Просто не хочу, чтобы нам мешали.

Она опустила глаза, раздумывая, как лучше продолжить разговор.

– Вадим, вчера по телефону ты говорил что-то про тюрьму. Это была шутка?

– Нет.

– Как же ты там оказался? – недоумевала она. – Из лап бандитов – и сразу в кутузку? Как? За что?

Он смотрел на неё несколько долгих секунд, потом отвёл взгляд в сторону.

– Поверь: в Египте это совсем не сложно. Достаточно остаться без денег и документов. Только в тюрьму я попал не сразу. – Его губы скривились в едва заметной горькой усмешке. – Сначала был госпиталь. И знаешь, что я тебе скажу… лучше бы я умер в пустыне.

Полина невольно выпрямилась, заинтригованная его откровением.

– Почему, что случилось?

– Видишь ли, – Вадим обхватил ладонями чашку с кофе. – В Египте любой турист – это ходячий кошелёк, который необходимо обтрясти, как созревшую грушу. И если ты не в отеле, где всё включено, платить придётся за каждую мелочь, за каждую ерундовую услугу. Здесь никому нет дела до твоих бед и проблем, пока в кармане не звякнет монета. Больница не исключение. И, надо сказать, недешёвое исключение. В прайс-листе учитывается всё, вплоть до туалетной бумаги и любезных улыбок персонала.

– Да, я слышала, что в Египте очень дорогая медицина. Просто так без страховки к докторам не сунешься. Тебе выставили большой счёт?

Вадим неохотно кивнул.

– Счёт действительно оказался немалый. Но дело не только в нём. Когда меня привезли в госпиталь, я едва дышал. Спасибо врачам – выходили. Несмотря на дорогой сервис, медицина у них на уровне. Во всяком случае, с того света меня вытащили. А потом начались разборки, допросы, полиция, страховые агенты… Я пытался рассказать, как всё было на самом деле, но меня почему-то никто не слушал. Полицейские провели собственное расследование – и в итоге я же оказался виноват. По их мнению, меня жестоко избил русский турист, хитростью выманив из отеля. Мстил за свою дочь, которую якобы я там изнасиловал. Отель подтвердил мою запятнанную репутацию. Теперь ни о каком похищении не было и речи. Оно и понятно: зачем туристической стране лишний компромат, когда во всём можно обвинить самого потерпевшего?

Моя страховая компания с радостью уцепилась за эту версию, особенно когда узнала, в каком состоянии я был доставлен в госпиталь. Говорят, от меня так разило алкоголем, что ликёро-водочный завод отдыхает! В результате они посчитали пьяную драку с членовредительством нестраховым случаем и отказались от каких-либо выплат. Спорить и что-либо доказывать не имело смысла. К тому же у меня не было ни документов, ни денег, ни самой страховки. Всё осталось в песках. Вот так я и превратился в нищего, бесправного бомжа.

С этого момента отношение ко мне резко поменялось. На улицу, конечно, не выставили, но обезболивающие лекарства, чистые бинты и внимание персонала – всё осталось в прошлом. Хорошо, хоть кормить не забывали. Три раза в сутки – местное варево, которое не возьмёшь в рот, и двухлитровая бутылка воды на весь день. А потом санитарам надоело выносить за мной судно, и у меня появилось новое развлечение – «Доберись до туалета» называется. Где-то вдоль стенки, где-то ползком на брюхе. Благо у них везде стерильная чистота. Я оценил это уже сидя за решёткой – вот где полная антисанитария. Моё спальное место было на полу и отделялось от вонючего «очка» всего лишь рваной картонной перегородкой. Можешь себе представить, что творилось на жаре в тесной и душной камере, где закрыты двенадцать грязных, потных мужиков! Добрый дяденька полицейский пообещал, что я навечно сгнию в тюрьме, если не выплачу долг за лечение. А уж он создаст мне для этого все условия.

Вадим замолчал. Находясь под впечатлением от его рассказа, Полина не сразу обрела дар речи. Обидно, конечно, что туристический бизнес накладывает на жителей свой отпечаток, искажая и привнося в общество однобокую мораль. Будет очень печально, если вдруг настанет день, когда понятие о сострадании и милосердии к ближнему совсем обесценится в угоду деньгам.

– Вадим, – позвала она, – а выбрался-то как? Консульство помогло?

Он поднял на неё глаза. У него был такой удивлённо-пронзительный взгляд, что Полина мгновенно устыдилась своего вопроса. И правда, о чём это она? Их с Янкой и здесь-то никто слушать не захотел, а на чужой территории и подавно помощи не допросишься. Пригубив кофе, она терпеливо ждала, что он ей ответит.

– К сожалению, в Хургаде нет нашего консульства, только в Каире, – сцепив пальцы рук в замок, вздохнул Вадим. – А как ты понимаешь, сидя за решёткой, к тому же без денег и документов, туда очень сложно добраться. Я бы даже сказал, невозможно.

– Тогда как? – недоумевала Полина.

– Подарок судьбы, – пояснил он полушутя-полусерьёзно. – Перед экскурсией на сафари у меня порвалась цепочка с крестиком. Накладных карманов на штанах хоть отбавляй – вот я и спрятал своё сокровище в один из них. После всех передряг крестик куда-то исчез. А вот тонкая цепочка уцелела – завалилась за внутренний шов. Я обменял её у охранника на один телефонный звонок. Дальше за дело взялся мой друг – и только благодаря Серёге я нахожусь сейчас здесь. С тобой.

– Девушка, – нарушил их уединение чей-то бесцеремонный голос, – уберите со стула свои вещи, людям сесть некуда.

Полина вскинула голову. Рядом стояла высокомерная дама с ярко накрашенными губами и держала за руку робкого мальчугана лет десяти. Народу в зале заметно прибавилось. Теперь спокойно посидеть за столиком у них вряд ли получится.

– Пожалуйста, – Полина послушно забрала пальто и сумочку.

– Садись, – приказала дама ребёнку и по-хозяйски опустилась на свободный стул рядом с Вадимом.

Соседство с нервной мамашей совершенно не вдохновляло на общение.

Вадим покосился на дамочку, подмигнул мальчишке и неторопливо поднялся из-за стола.

– На улице чудесная погода, – сказал он, наклоняясь за тростью. – Предлагаю подышать свежим воздухом.

Полина подхватила вещи:

– С удовольствием.

Они вышли из кафе. Весеннее солнышко и правда хорошо припекало. Повсюду лужи и бесконечные журчащие ручьи. Полина даже не стала застёгивать пальто. Глядишь – через пару-тройку дней его и вовсе придётся менять на лёгкую курточку.

Она подождала, пока Вадим спустится по ступеням вниз. Судя по напряжённому лицу и сведённым к переносице бровям, каждый шаг давался ему с большим трудом. Какие уж тут прогулки по улицам! Разве что до первой скамьи.

– Вадим, у меня машина неподалёку припаркована, – сказала она. – Если пожелаешь, я отвезу тебя домой.

Он бросил на неё быстрый взгляд:

– Я так жалко выгляжу?

– Нет, что ты! – торопливо заверила она. – Просто зачем нам ходить пешком, если есть транспорт.

– Логично.

Они приблизились к автомобилю. Полина щёлкнула брелоком, распахивая перед Вадимом дверцу. Он забрался на пассажирское сиденье и, как ей показалось, с облегчением вздохнул. Она уселась за руль и предложила:

– Слушай, а давай уедем отсюда.

– Как скажешь.

Лавируя между бесконечными рядами машин, они выехали с парковки. Полина выбрала тихую, малолюдную улочку, прижалась к обочине и заглушила двигатель.

– Вадим, – не слишком решительно произнесла она. – Извини меня за бестактный вопрос, но… что у тебя с ногой? Тоже Магди постарался?

Он круговыми движениями медленно массировал больное колено.

– Нет, Магди здесь ни при чём. Я сам виноват. Услышал в коридоре госпиталя родную речь и решил попросить у людей помощи. Всё-таки соотечественники. Вдруг дадут позвонить по мобильнику или как-нибудь по-другому сообщат матери? Пока поднимался с койки и тащился к дверям, голоса уже были на лестнице. Я туда. В итоге оступился и загремел вниз, все ступеньки пересчитал. – Он коротко хмыкнул. – Ты бы слышала, как орал мой доктор, – так, что стены дрожали! Но тем не менее ногу мне загипсовали. А через две недели я уже в этом гипсе прыгал по камере. Всё правильно: зачем им лишний раз возиться с пациентом, который некредитоспособен? Первая помощь оказана, а дальше выживай как можешь.

– Всего две недели! – ужаснулась Полина. – Да как они посмели отправить тебя в тюрьму с переломом?! Коновалы!

Впрочем, что сейчас об этом говорить? Дело уже сделано.

– А у наших врачей ты был?

– Был.

Полина ждала продолжения, но он только слабо пожал плечами и торопливо отвёл глаза в сторону.

– Сказали, всё заживёт как на собаке.

Её такой ответ не устроил.

– Вадим, так уж получилось, что с некоторых пор мы с тобой не чужие люди. Могу я знать правду?

Он молчал, задумчиво глядя в окно, потом вздохнул и медленно повернулся к Полине.

– Хорошо, правду так правду. У меня неправильно срослась кость, и к тому же сильно повреждён коленный сустав. Если не сделать операцию, то через полтора-два месяца я могу и вовсе остаться без ноги.

– Когда ты ложишься в больницу? – осведомилась она.

– Скорее всего, никогда. Для этого необходимы деньги, а чтобы их заработать, нужны здоровые ноги. Такой вот замкнутый круг получается.

– Подожди, – усиленно соображала Полина. – Но ведь есть бесплатные операции. Можно попробовать выбить эту, как её… квоту!

– Не нужно ничего выбивать. Пока подойдёт очередь, будет уже поздно. Я узнавал.

– А сумма очень большая?

– Кому как. Мне, например, как безработному, сто двадцать тысяч не потянуть.

– А если подключить друзей, знакомых?

Вадим покачал головой.

– Мои друзья и без того в долгах как в шелках. Им за меня ещё несколько лет расплачиваться.

Полина поджала губы. Сто двадцать тысяч – цифра, конечно, серьёзная, но не настолько, чтобы позволить человеку остаться инвалидом.

– Вадим, я могла бы помочь тебе достать…

Закончить она не успела. Он резко вскинул голову и устремил на неё пристально-ледяной взор.

– Неужели ты думаешь, что я возьму у тебя деньги?

Вопрос прозвучал как утверждение. По его решительному взгляду она сразу поняла: не возьмёт. Ни за что не возьмёт.

– Вадим, ты рисковал ради меня жизнью.

– Но ведь всё обошлось.

Полина опустила глаза. Странный человек – гордый, упрямый. Но от этого почему-то ещё больше захотелось ему помочь. В голове мгновенно созрел план по спасению. Что ж, Вадим, ты не спрашивал моего разрешения, когда защищал от бандитов. Не обессудь. Я тоже исполню свой долг.

Они общались в машине, наверное, ещё часа полтора, прежде чем Полина отвезла его домой. Он ненавязчиво предложил зайти в гости, но она отказалась, сославшись на срочные, неотложные дела. Однако пообещала бывать у него как можно чаще.

Едва они распрощались, Полина достала из сумки телефон, набрала нужный номер и, с нетерпением стала дожидаться ответа. Трубку долго не брали.

– Привет, Лёшенька, привет! – воскликнула она, услышав наконец-то голос товарища. – Нет-нет, что ты, конечно же, я про тебя не забыла!

Алексей обрадовался звонку и принялся расспрашивать о житье-бытье. Полина отделалась общими фразами и приступила к главной теме.

– Лёша, у меня к тебе есть одно очень важное дело.

– Так я и знал, – заныла трубка. – Ты звонишь только тогда, когда тебе что-нибудь нужно. Нет чтобы в ресторан пригласить или в кино. Я даже на прогулку в парке согласен.

– Лёшенька, я ведь замужняя, порядочная дама. Или ты забыл?

– Как же, забудешь тут! – посетовал Алексей. – Ладно, дама, что там у тебя, выкладывай.

– Нужно срочно продать мою машину.

– Как?

– За деньги, Лёша, за деньги.

– Отчего такая спешка?

– Хочу помочь одному хорошему человеку.

В трубке стало тихо.

– Лёш, ты куда пропал? – Полина съехала на обочину и остановилась.

– Думаю, – отозвался приятель. – Сколько ты за неё хочешь?

– Я не разбираюсь в ценах. Полностью доверяюсь тебе. Для меня главное – побыстрее.

– Двести пятьдесят тысяч – и твой «крестоносец» уйдёт прямо сегодня.

– Отлично.

– Но… – Алексей снова умолк: он явно был озадачен странной просьбой. – Ты понимаешь, что это практически за бесценок? Не хочешь немного подождать – я найду хорошего покупателя.

– Не могу, Лёшенька, времени в обрез.

– Да что случилось-то?!

– Я тебе потом всё расскажу. Сейчас пригоню машину, отдам ключи и документы.

Полина отключилась и с облегчением вздохнула. Ну вот, первая часть плана выполнена. Остальное – когда на руках будут деньги.

А ещё через день она уже сидела на кухне и пересчитывала полученную сумму. Ай да Лёшка! Ай да молодец! Умудрился продать машину дороже заявленной цены.

Из комнаты с заспанным видом вышел супруг. Босиком, в одних трусах. Бессонные ночи он по-прежнему компенсировал крепким дневным сном. Широко зевая во весь рот, Антон подошёл к Полине.

– Ого! – Разложенные на столе купюры окончательно вырвали его из сонного плена. – Откуда столько бабла? Банк ограбила?

Не глядя на супруга, Полина собирала деньги в аккуратную стопочку.

– Ограбила, – согласилась она. – Надо ведь на что-то жить, пока муж найдёт себе работу по душе.