Текст книги "«Подарок» на день рождения"

* * *

Утром Полина с трудом оторвала голову от подушки – почти всю ночь они просидели на пляже, прощаясь с Денисом и Светой. Грустно, конечно, но не смертельно. Прерванная на несколько дней дружба обязательно возобновится дома.

Она встала, растолкала подругу, и они вместе отправились в столовую. Немного жаль, что им не удалось, как обычно, искупаться и позагорать перед завтраком. Но не беда! Сегодня их ждала приятная экскурсия на Райский остров, а уж там песка и воды будет больше чем достаточно.

Наверное, больше часа они шли на стареньких белых яхтах к далёкому берегу. В долгой дороге Полину изрядно укачало, поэтому прелестями морского пейзажа Яне пришлось наслаждаться в компании иностранных туристов. Сама же Полина с приступом морской болезни лежала на нижней палубе.

К концу путешествия тошнота отступила, а потом они вместе со всеми высадились на «райскую землю». Что там было райского, трудно сказать. Ни дерева, ни кустика, ни травинки. Денис оказался прав: пустынный клочок суши с мелким белым песочком (такого песочку да к ним бы в отель!), и больше ничего интересного. Правда, они от души поплавали с масками в открытом море и вдоволь покачались на настоящих, с пенистыми барашками волнах. Однако забавнее всего было выгребать из купальников, как из рыболовных сетей, несметные залежи песка, ракушечника и мелкие обломки кораллов.

Они отдохнули, позагорали, покушали, а потом белая армада катеров двинулась в обратный путь. После захода солнца Полина и Яна были уже в отеле…

К исходу шестого дня Полина затосковала по дому. Как там Антон без неё? Она здесь вовсю развлекается, отдыхает, мотается по экскурсиям, а он, бедный, сидит один-одинёшенек за компьютером и считает дни до её приезда. Хотя… считает ли?

Лёжа на разобранной ко сну кровати, она написала мужу эсэмэску и, получив вполне жизнерадостный ответ, успокоилась. Теперь можно было расслабиться и как следует отдохнуть после изнурительной поездки в Луксор – полтора часа назад, усталые и измученные, они с Яной заползли в номер и без сил упали на кровати.

В целом, поездка им понравилась. Посмотрели на древние развалины Карнакского храма, побывали в усыпальницах фараонов и были приятно поражены грандиозными раскопками дворца царицы Хатшепсут. Их даже покатали на лодочках по Великому Нилу, единственной пресной артерии Египта. Если бы не сильная жара и длинная дорога (пять часов в одну сторону!), всё сложилось бы как нельзя лучше. Хорошо, что они отказались от экскурсии в Каир, – туда, говорят, добираться ещё дольше.

Весь последующий день Полина и Яна изображали из себя ленивых моржей, посвятив свободное время пассивному отдыху: гуляли, плавали, ходили на массаж, а потом снова подставляли подрумяненные бока жаркому египетскому солнышку.

За ужином Яна всё-таки решилась попробовать забракованную Денисом местную колбасу.

– И правда: жёсткая, безвкусная, – подтвердила она. – Я бы сказала, чуточку кисловатая.

Она без аппетита дожевала кусок. Полина не осмелилась повторить её подвиг и с удовольствием закинула в рот сочную виноградину.

А к ночи у подруги разболелся живот. Её тошнило и выворачивало наизнанку так, что было жалко смотреть.

Собираясь в Египет, Полина прихватила с собой целую кучу разных таблеток. Как чувствовала, что пригодятся. Она нашпиговала подругу всем, чем только было можно, и стала дожидаться результата. Постепенно тошнота и рвота отступили. Но вот на толчок Янка продолжала бегать ещё добрую половину ночи.

– Чем же ты отравилась, бедняжка? – в который раз вздыхала Полина, слушая её торопливые шаги до туалета и обратно. – Неужели колбасой?

Бледная, как собственные шорты, Яна слабо пожимала плечами.

– Фиг знает. Я ведь ещё воды из-под крана хлебнула. Забыла, что этого делать нельзя.

Ближе к утру подруге полегчало. Она уснула.

На завтрак пришлось идти без неё: Яна побоялась нового приступа и благоразумно отказалась от еды.

– Поль, а что мы будем делать с экскурсией? – спросила она, как только Полина вернулась из столовой. – Нас ведь будут в час дня ждать возле отеля.

Полина заварила и поставила перед подругой крепкий сладкий чай.

– Пей, – велела она. – А за экскурсию не переживай. Я сейчас пойду и заберу наши деньги назад.

Яна вздохнула.

– Прости, что так вышло. Я бы с радостью поехала, но… – она сделала паузу, – сама понимаешь: если мне вдруг приспичит – там ведь даже кустов нет. А так хотелось на квадриках по пескам погонять!

Полина молча расчёсывала волосы.

– Поль, – снова позвала Яна. – Ты очень хочешь на сафари?

– Переживу как-нибудь.

Яна решительно отставила в сторону кружку с чаем и подошла сзади.

– А знаешь что, подруга? Поезжай-ка ты без меня.

– С ума сошла? Что я там одна делать буду?

– Во-первых, не одна – там полно туристов. Кстати, многим очень даже нравится путешествовать в одиночку. Соглашайся.

– Нет.

Яна помолчала, затем зашла с другого бока.

– Полин, не глупи! Что нам сидеть и пялить глаза друг на друга? Я не попаду – зато хоть тебе будет что вспомнить и детям своим рассказать… когда родятся. – Она улыбнулась. – Ты, главное, фоток побольше делай – вместе потом поржём.

Подобно демону-искусителю, Яна кружила вокруг неё: убеждала, соблазняла, дразнила, доказывала. Подруга так уверенно стояла на своём, что Полина и сама уже засомневалась: а нужно ли воздерживаться? Зачем пропадать зря экскурсии? Завтра вечером им улетать домой – так не лучше ли провести последний день с пользой? Ведь она и летела сюда лишь для того, чтобы развлекаться и отдыхать. Вот только… бросать подругу одну – это как-то не по-товарищески.

– Ты за меня не переживай, я в порядке. – Яна словно читала её мысли. – Найду чем заняться в твоё отсутствие. Кстати, завтра улетаем, а у меня ещё кальян не куплен.

Полина улыбнулась, вспоминая их недавний поход за сувенирами.

– Хорошо, я поеду на сафари, но если ты пообещаешь, что в этот раз обойдёшься без мордобоя.

– Это как получится, – зловеще ухмыльнулась подруга.

До назначенного срока оставалась ещё уйма времени. В итоге решили провести его на пляже: Яна – в тени навеса на шезлонге, а Полина – в море и с маской.

Ближе к обеду они залили кипятком последние две пачки «Роллтона», покушали, и Полина стала собираться в дорогу.

Её нехитрый наряд состоял из простой клетчатой рубашки с коротким рукавом, лёгких капри-стрейч и кепки. Вместо кроссовок вполне сгодились тапочки для плавания: мягкие, удобные – и нога в них не потеет, и песчинки не попадут. В сумку она кинула бутылку воды, фотоаппарат и клетчатый платок-арафатку, который им настоятельно советовал приобрести продавец путёвок. Когда вокруг пыль да песок, эта вещь будет просто необходима, говорил он.

Стрелки на часах показывали без четверти час. Пора.

Яна проводила её до дверей номера.

– Давай, подруга, особо сильно там не гоняй. Но и в хвосте не плетись. Держи серпуховскую марку!

Возле главного входа в отель, где должна была состояться встреча, Полину, разумеется, никто не ждал. Она минут двадцать вышагивала взад-вперёд вдоль стеклянных дверей заведения и терпеливо выслушивала нескончаемо-назойливые гудки таксистов.

Обещанный транспорт не появлялся. Дежуривший на своём посту охранник вышел покурить и с любопытством поглядывал на нервно мечущуюся из стороны в сторону туристку.

Ситуация начала ей порядком надоедать. Разочарованная и обиженная, она уже собиралась вернуться в номер, как вдруг на противоположной стороне дороги затормозил светлый тонированный джип. Сбоку над его капотом возвышалась чёрная железная труба, напоминая перевёрнутый вверх ногами водосток (надо будет спросить у Лёшки, зачем внедорожнику такая кочерга). Из окна высунулся водитель и несколько раз посигналил, привлекая внимание Полины.

– Вил ю гоу ту экскейшн? – громко крикнул он.

Полина не поняла, что он ей сказал, но на всякий случай вступила в диалог:

– Я жду экскурсию.

Смуглый детина (очень смуглый – кажется, негр) в камуфляжных штанах и тёмной, выгоревшей на солнце майке вылез из машины и поманил Полину к себе. Она осторожно перебежала дорогу. Чернокожий араб показал ей два пальца.

– Ту гёрлз?

На этот раз переводчик не потребовался – и без того было понятно, что речь идёт о двух девушках. Всё правильно: они ведь собирались ехать на сафари вместе с Янкой – вот араб и интересуется, где вторая.

– Я одна, – ткнула себя в грудь Полина и, махнув рукой в сторону отеля, выразительно покачала головой. – Она не поедет. Заболела.

Удивительно, но араб понял её жестикуляцию и с готовностью распахнул заднюю дверцу джипа, терпеливо ожидая, когда Полина заберётся внутрь. В салоне уже кто-то сидел.

Ругая про себя водителя за нерасторопность, она задрала ногу вверх: мог бы и подсадить девушку на высокий порог!

В это время крайний из пассажиров любезно протянул ей руку. «Были бы все мужчины с такими приятными руками!» – невольно отметила Полина, принимая помощь.

Она плюхнулась на жёсткую лавку и с благодарностью подняла глаза. Невероятно! Рядом с ней сидел тот самый парень из самолёта и приветливо улыбался. Видно, что узнал. Сердце почему-то вдруг замерло, а потом часто-часто забилось. Вот так встреча! А она ещё ехать не хотела! Кокетливо спрятав за ухо непослушный завиток, Полина улыбнулась в ответ.

Её внимание переключилось на других пассажиров. Напротив, вытянув перед собой длинные загорелые ноги, сидели две светловолосые девушки-иностранки и негромко переговаривались с молодым курчавым арабом в джинсовых бриджах и ядовито-жёлтой майке. Интересно: зачем этот парень собрался на экскурсию в пустыню – песка, что ли, никогда не видал? Должно быть, едет за компанию с девчонками, чтобы не скучали одни.

Дверца джипа глухо захлопнулась, и автомобиль тронулся с места.

Всё-таки как быстро летит время! Ещё несколько приятных часов под жарким египетским солнышком, а потом домой – к слякоти, затяжным дождям и вечно затянутому в облака небу.

А ведь Янка была права насчёт экскурсии: будет что вспомнить холодными зимними вечерами. Полина с любопытством покосилась на незнакомца из самолёта, а потом отвернулась к окну: конечно, будет! И в этом она теперь нисколько не сомневалась.

ЧАСТЬ 5

Огибая малолюдные кварталы, джип ещё какое-то время петлял по душным, окутанным зноем улицам. В открытые окна лениво задувал тёплый ветерок. Раскалённый воздух, усиленный жаром от асфальта, нагревал машину, как сковороду в духовой плите. Это было чистой воды самоубийство – ехать в пустыню по такому пеклу. С другой стороны – не они первые, не они последние, и если любопытных туристов до сих пор тянет в голые пески, значит, не всё так плохо.

Водитель поднял стёкла и включил кондиционер. Следом за прохладным потоком в салон ворвалась громкая музыка. От забойной клубной нарезки сразу поднялось настроение. Не переставая щебетать со своим кавалером, обе блондинки-иностранки принялись синхронно покачивать стройными ножками.

Третья девушка – та, что села в машину позже всех, – увлечённо разглядывала проносящиеся за окном городские пейзажи. Вадим хорошо помнил: тогда в самолёте её сопровождала смешливая рыжая спутница. Сейчас незнакомка ехала на экскурсию одна. Поссорились? Или какие-то другие причины вынудили её путешествовать в одиночестве? А впрочем, его это совершенно не касалось.

На окраине города джип неожиданно затормозил. Открылась дверь, и в салон быстро заскочили двое арабов.

– Хелло! – сказал высокий худощавый парень в тёмно-серых штанах и коричневой полосатой рубашке и опустился на сиденье между Вадимом и незнакомкой.

Водитель приглушил музыку.

Второй египтянин тоже поздоровался и сел рядом с блондинками.

– Меня зовут Тагир, – представился он. – На сегодня я ваш гид. Прошу любить и жаловать.

Вадим с любопытством разглядывал парня. Крепкий, смуглый, темноглазый, с гламурной щетиной и отросшими бачками на висках. Волнистые смоляные кудри стянуты на затылке в густой конский хвост. Через плечо перекинута большая матерчатая сумка-мешок. С виду – самый обычный араб в джинсах и рубашке с закатанными до локтей рукавами, вот только на русском шпарит так, словно это его родной язык. Лёгкий акцент практически не заметен.

Египтянин наклонился вперёд и по-дружески хлопнул своего приятеля по колену.

– А это мой помощник – Муха. Мухаммед то есть.

Потом он обратился к другим пассажирам. Судя по выражению их лиц, парень просто дублировал на арабском языке своё приветствие. Обе блондинки-иностранки его прекрасно поняли (должно быть, хорошо знали арабский) и дружно заулыбались. Интересно, кто они по национальности: шведки, англичанки? Не исключено, что девушки прилетели сюда из Германии. Хотя… вряд ли они немки – тип лица всё-таки ближе к славянскому.

В пути Тагир коротко обрисовал туристам все прелести предстоящего сафари. Он много и остроумно шутил (умудряясь заливаться соловьём сразу на двух языках) и ловко вворачивал в разговор типичные для русского уха словечки и выражения. Дома Вадим даже не обратил бы на его потуги внимания, но здесь русская речь, да ещё из уст араба, отдавала особенным и забавным колоритом, приятно грея слух.

Джип тем временем покинул пределы города. Теперь они мчались по трассе, а вокруг простиралась бескрайняя пустыня, отгороженная от дороги столбами с колючей проволокой. Мнимая граница здорово напоминала пресловутые Великие Ворота, ведущие в Долину пирамид. Никакой функциональной нагрузки – одна условность.

Вскоре на горизонте появились две высокие конусообразные башни, испещрённые снизу доверху множеством небольших отверстий. Вблизи дырявые сооружения очень походили на ласточкины гнёзда в прибрежных скалах.

– Это голубятни, – пояснил Тагир. – Египтяне обожают блюда из этих птиц.

Они приблизились к башням. Джип свернул с шоссе влево, на плотно утрамбованный колёсами песок, и остановился.

– У всех есть с собой арафатки? – спросил экскурсовод, извлекая из своей сумки серый клетчатый платок.

Арафатки оказались у всех. Помогая каждому без исключения, Тагир с приятелем ловко принялись вязать платки на головы туристам, оставляя открытыми только щели для глаз. Ту же самую процедуру они проделали и с собой. К всеобщему маскараду присоединились и водитель с напарником. В итоге получилось довольно потешное зрелище – полный салон сверкающих очами бедуинов. В майках и шортах.

– Хватит ржать! – сказал Тагир развеселившимся туристам. – Это защита от песка и пыли. Но пока мы стоим на месте, можете раскрыть свои маски.

Он протянул руку к одной из блондинок и ловко опустил ткань с её переносицы вниз к подбородку, открывая тем самым лицо девушки. Занятная всё-таки трансформация у этого головного убора. Продуманная и испытанная многими веками – оттого и удобная.

Странно, но сидеть закутанными в тряпку было совсем не жарко, а вполне даже комфортно. Через несколько мгновений Вадим забыл, что у него на голове намотан платок.

Воспользовавшись временной стоянкой, все, кто находился в салоне, высыпали на улицу подышать свежим воздухом. Раскрыв свои «забрала», блондинки сразу задымили сигаретами. Тагир попросил их не отходить далеко от автомобиля.

Пока народ «перекуривал», водитель-мавр неторопливо обошёл вокруг джипа. По очереди приспустил во всех шинах воздух и с чувством исполненного долга вернулся в кабину.

Неподалёку от их «Тойоты» выстроились в ряд несколько похожих внедорожников. Возле них густо кучковались туристы в бедуинских повязках. А к месту сбора прибывали всё новые и новые джипы. Всего их оказалось где-то около дюжины. Почти на каждом установлены шноркели. Оно и понятно: в такой среде без внешних воздухозаборников просто не обойтись.

Минут через десять кто-то дал отмашку: по машинам! Все экипажи кинулись к своим железным коням. Взревели моторы. Словно стадо диких бизонов, джипы веером рассыпались по пустыне и помчались вперёд, оставляя за собой плотную завесу из песка и пыли.

Чтобы не набить синяков и шишек о потолок и стойки автомобиля, Вадим крепко вцепился обеими руками в сиденье. Трясло и подкидывало так, что стучали зубы. Девчонки слабо повизгивали на своих местах, хватаясь за все выступающие части в салоне машины.

Да уж, комфортной езду на мощных джипах по пескам точно не назовёшь – это явно не конёк сафари. Вадим сидел возле задней двери и смотрел, как стремительно разматывается серовато-бурое покрывало пустыни, щедро исписанное следами автомобильных протекторов.

Неожиданно с ними поравнялся белый пикап, на крыше которого ловко пристроился оператор с видеокамерой на плече. Как он умудрялся одновременно держать равновесие, да ещё при этом снимать дикие гонки по пескам, было для всех неразрешимой загадкой.

Машина с оператором немного покружилась рядом и резво умчалась прочь – догонять остальных счастливчиков. Кто-то из них с удовольствием будет потом хвастаться перед гостями своими «подвигами» на сафари.

В это время Тагир что-то крикнул водителю. Негр сделал рукой ответный жест – «к сведению принял»! – и стал притормаживать. Их внедорожник и раньше-то держался на почтительном расстоянии от других участников «авторалли», а теперь и вовсе приотстал, сбросив скорость почти до нуля.

Дружная пыльная кавалькада, постепенно уменьшаясь в размерах, исчезла за песчаной грядой. Они остались в одиночестве. Мавр свернул с дороги (если только можно назвать так укатанный в определённом направлении песок) и погнал машину по новому маршруту.

«Хочет в объезд обогнать караван», – мелькнула у Вадима неожиданная догадка.

Водитель прибавил газу, и внедорожник стало сильно кидать из стороны в сторону. Чтобы не удариться головой, пришлось снова вцепиться в сиденье.

Прошло минут двадцать, а они всё ещё петляли между нескончаемыми холмами и барханами, похожими друг на друга, как однояйцевые близнецы. Оказалось, что пустыня – это не только бескрайняя выжженная равнина, а ещё нагромождения высоких каменистых скал из спрессованного песка. Просто удивительно, как коренные жители ориентируются в этом гигантском песчаном лабиринте!

Вадим смотрел в окно, а в голове настойчиво крутилась мысль: и всё-таки, почему они свернули? Что за нужда была отрываться от «коллектива» и ехать куда-то в объезд? Насколько он помнил, в экскурсионной программе Тагира такого экстрима не значилось. А может, они делают это специально – так сказать, для остроты ощущений?

Занервничала и русская девушка. Он поймал на себе её тревожный озабоченный взгляд. Даже блондинки, почуяв что-то неладное, умолкли и перестали липнуть к своему чернявому кавалеру. И только самому парнишке всё было нипочём. Он вовсю наслаждался поездкой. Истинный сын песков.

– Тагир, куда мы едем? – не выдержала незнакомка.

Гид коротко дёрнул плечом, отмахиваясь от вопроса, и неприязненно сверкнул глазами в сторону девушки.

– Скоро узнаете.

Он отвернулся и стал смотреть вперёд, словно хотел разглядеть за барханами что-то очень важное. Но тут уже взбунтовался Вадим – поведение экскурсовода теперь не просто настораживало, оно пугало. Страна находится в пучине революционного хаоса. Мало ли чего. Он решительно стащил с головы платок.

– Тагир, шутки кончились, куда вы нас везёте? Что происходит?

Араб нехотя отвлёкся от дороги. Он тоже снял повязку и обвёл всех присутствующих тяжёлым, колючим взглядом.

– Значит, хотите знать, что происходит?

Вадим и незнакомка не сговариваясь кивнули. Экскурсовод выкрикнул несколько слов по-арабски. Внедорожник замедлил ход, а перевалив через гребень бархана, остановился совсем. Водитель заглушил двигатель.

Стало очень тихо. Будь они сейчас дома – над ухом бы тонко пищал комар или кричала вдали мелкая суетливая птаха. Но увы, они в пустыне. Когда жизнь вокруг так скудна, скудны и звуки – лишь слабый гул самолёта в небе да тихий шелест песчинок, подгоняемых с места на место горячим ветром.

Водитель и его напарник вылезли из машины. Распахнув заднюю дверь, они с выжидающим видом застыли у входа. Взгляд у обоих странный, недобрый. Тагир вскинул руку, предлагая им немного обождать. Его глаза вновь пересчитали всех туристов и почему-то остановились на русской девушке.

– Боюсь, мой ответ вам совсем не понравится. – Подобно фокуснику, он вытащил откуда-то из-за пояса пистолет; послышался сухой щелчок предохранителя. – Это похищение, ребята. Добро пожаловать в ад!

По спине Вадима пробежал липкий холодок. Он бросил невольный взгляд на свою спутницу, желая удостовериться: не ослышался ли? К сожалению, слух его не подвёл. Встревоженная откровенным заявлением гида и видом оружия, девчонка испуганно выпрямилась, в широко раскрытых глазах застыли недоумение и страх.

Тагир невозмутимо заговорил по-арабски с другими участниками сафари. Их реакции Вадим увидеть не успел, потому что две пары сильных, цепких рук выдернули его из салона, как щенка, и припечатали лицом к пыльному борту внедорожника. Не дав опомниться, негр крепко скрутил ему верёвкой запястья.

Когда его грубо затолкали назад, в машину, девчонки и молодой араб были уже связаны. Растрёпанные, красные от борьбы блондинки гневно кричали что-то на своём языке. Их чернявый спутник потерянно хлопал ресницами. Казалось, парнишка того и гляди разрыдается.

И лишь одна незнакомка сидела на лавке тихо и неподвижно. В её серых глазах Вадим прочитал адресованный ему живой укор. Он опустил голову. Всё правильно. В их маленькой компании только он – молодой и вроде бы крепкий с виду мужик – мог служить для похитителей реальной угрозой. Вот именно: мог бы, но ничего для этого не сделал, и даже не сопротивлялся. Как глупый баран, сдался без боя. Девчонки и сопливый юнец, конечно же, не в счёт.

Дверь «Тойоты» глухо захлопнулась, в окнах снова замелькали бесконечные песчаные холмы. Джип то взмывал вверх, то падал вниз, и сердце ёкало каждый раз, когда машина сваливалась с очередного бархана.

Одна из блондинок с родинкой на щеке вновь стала громко кричать и возмущаться. Судя по всему, у неё начиналась истерика. Мухаммед чуть привстал с лавки и вдруг резко, наотмашь ударил девушку по лицу. Паникёрша мгновенно умолкла, растерянно глядя на него из-под длинной чёлки. Да, разговор тут у них короткий.

Больно стукаясь о потолок и стенки джипа (со связанными руками по-другому просто не получалось), Вадим усиленно соображал: что ему делать дальше? Сбежать от похитителей вряд ли получится – только настоящий самоубийца полезет в пустыню без воды и хорошего проводника. Угораздило же его поехать на эту чёртову экскурсию! А ещё говорят: в Египте почти нет преступности. Тогда что это – единичный случай? Или подобные явления здесь не так уж редки, но тщательно кем-то замалчиваются, дабы не навредить всемирной туристической индустрии? Кстати, на сайтах тишь и благодать, ни одного тревожного отклика о похищениях туристов. Будто кто-то нарочно отслеживает и удаляет все негативные отзывы. Просто безукоризненная страна в плане безопасного отдыха!

Впрочем, что теперь говорить о преступности, когда они по самые уши увязли в этой грязной бандитской истории! Сейчас главное – узнать, с какой целью их похитили. А уж потом можно будет строить и планы по спасению.

– Тагир, – неожиданно заговорила незнакомка, на какую-то долю секунды опередив Вадима. – Что с нами будет? Вы нас убьёте?

Араб молчал. Водитель тем временем сбавил скорость – трясти стало меньше.

– Пожалуйста, Тагир, отпусти нас, – не получив ответа, снова взмолилась девушка. – Мы ведь не сделали вам ничего плохого. Мы самые обычные туристы.

Она всхлипнула и приложила к груди связанные руки.

– Я очень тебя прошу, Тагирчик, отпусти! Ну пожалуйста!

– Молчать, женщина! – резко обернувшись к пленнице, рявкнул гид. – Если не заткнёшь свой вонючий рот, я скормлю тебя шакалам!

Незнакомка испуганно отшатнулась, а Тагир продолжал испепелять её грозным немигающим взором. Странная у него реакция на мольбы девушки. Возможно, как истинному арабу, ему просто не нравится, когда в дела встревает женщина? Что ж, придётся брать инициативу в свои руки.

– Тагир, – поддержал незнакомку Вадим, – и всё-таки… зачем мы вам понадобились?

Он ожидал агрессивного выпада, но парень повёл себя на удивление спокойно и даже криво усмехнулся.

– Шестьдесят тысяч, – последовал неожиданный ответ.

– Что – шестьдесят тысяч? – не понял его Вадим.

Ухмылка исчезла с лица Тагира, глаза снова стали злыми, узкими.

– Шестьдесят тысяч баксов, – повторил он, – или тоже заткнись!

Смысл загадочной фразы начал постепенно доходить до Вадима.

– Так это… цена нашей свободы?

– Твоей.

Вадим сдавленно хмыкнул. «Шутишь», – чуть не сорвалось с языка. Да ему такие деньги и во сне-то никогда не снились! Но, судя по решительному настрою похитителей, розыгрышем тут вовсе не пахло.

– Это слишком много, – вслух сказал он. – У меня таких денег нет.

– Пусть тогда родственники подсуетятся, – ласково, почти по-дружески посоветовал экскурсовод и приторно улыбнулся.

«Подсуетятся, – машинально повторил про себя Вадим. – И всё-таки где этот араб так хорошо выучился говорить по-русски?»

– Боюсь, такой суммы нет даже у всех моих вместе взятых родственников, – сказал он. – Это нереально, Тагир.

Араб достал из кармана брюк сигареты и прикурил, с трудом удерживая в подпрыгивающей руке зажигалку. Курение в присутствии дам его нисколько не смущало – теперь для него это были не женщины, а всего лишь живой товар.

– Все вы так говорите, пока вас за глотку не прихватишь, – сказал он, выпуская под потолок белёсую струйку дыма. – Но тогда уже совсем другая песня получается. Жалостливая. Не боишься?

– От твоих угроз денег всё равно не прибавится. К сожалению, я не сын миллионера и даже не бизнесмен.

– Не гони, русский. Наверняка у тебя квартирка хорошая имеется, дача. Позвонишь жене, родителям или кто там у тебя есть – пусть продают. А ты пока у нас поживёшь. Мы всегда рады «дорогим» гостям.

– Я не собираюсь никому звонить.

Тагир смачно зацокал языком.

– Гордый, да? А вот ваш бог говорит, что гордыня – это грех. – Он порылся в своей объёмной сумке (куда теперь перекочевали все личные вещи пленников) и выудил из неё мобильный телефон Вадима. – Кажется, твоя игрушка?

Большой палец мошенника бойко забегал по экрану.

– Что ж, посмотрим, кого здесь можно обрадовать… Кирилл… Макс… Матвеев… матушка, – он поднял голову. – Слово-то какое интересное – «матушка». Мать, что ли?

Вадим промолчал.

С дымящейся сигаретой в зубах, араб продолжил изучать список абонентов дальше. И чем внимательнее он углублялся в процесс, тем тревожнее становилось у Вадима на сердце.

– Пожалуй-ка, выберу я матушку, – нарушил молчание Тагир. – Сейчас приедем на место, и ты сам ей отзвонишься. Если это твоя мать, она сыночка в беде не бросит.

Чувствуя себя мухой, вязнущей в липкой паутине, Вадим понимал: трепыхание только усугубит дело. С ним или без него, но похитители всё равно выйдут на связь с матерью. А она… она безоговорочно поверит бандитам и пойдёт на всё, лишь бы с её кровиночкой ничего не случилось. Здесь Тагир прав: для них это действительно беспроигрышный вариант.

– Если ты думаешь, что моя мать будет сидеть сложа руки, то глубоко заблуждаешься, – возразил он. – Первое, что она сделает, – сообщит о похищении в полицию, а там уже к делу подключится консульство.

Лицо араба вытянулось от удивления.

– Какое похищение? Иншаала! – Он сделал перед своим лицом взмах рукой, словно поглаживал невидимую бороду. – Ты был пьян и сорвался со скалы во время экскурсии, а теперь весь переломанный лежишь в больнице. Тебе срочно нужны деньги на операцию. Срочно! Иначе умрёшь.

– Шестьдесят тысяч баксов?

– Здесь очень дорогая медицина. Любой подтвердит.

– Слишком дорогая. Тебе никто не поверит, Тагир. Нас будут искать.

Вадиму показалось, что араб посмотрел на него с сожалением.

– Да кому вы, русские, тут нужны! – презрительно фыркнул гид, бросая на пол окурок и придавливая его каблуком. – Ваши консулы лишний раз не оторвут зад от дивана, а ты говоришь – искать.

Он толкнул в бок заскучавшего приятеля и быстро заговорил с ним по-арабски. Оба засмеялись.

– Рано радуетесь, – вдруг воскликнула со своего места русская девушка. – Нас обязательно будут искать! У меня в отеле осталась подруга. И если я не вернусь к утру, она поднимет на уши всю вашу полицию. К тому же охранник на ресепшне видел, с кем, когда и на какой машине я уезжала. Там даже камера на входе висит.

Пылкая речь девушки почему-то ещё больше развеселила Тагира.

– Радость моя, не слишком-то надейся на полицейских. Ты находишься в Египте, а это для туристов настоящий рай! Праздник моря и солнца круглый год. Вот только когда отдых уже закончен, кто-то вдруг с тоской понимает, что никогда больше не сможет вернуться домой к серым будням, и прямо из аэропорта вместе с чемоданами уходит «в никуда». Здесь полно таких «просветлённых» нелегалов, и власти закрывают на них глаза. – Араб с ухмылкой развёл руками. – Думаю, твоя подруга вряд ли сможет уболтать полицейских на поиски. А если от тебя завтра придёт ещё и СМС: мол, встретила в пустыне красавца-бедуина, остаюсь жить с ним… Всё! Её вообще никто слушать не будет. Потом ты и сама сделаешь пару звонков своим родственникам и радостно объявишь, что вышла замуж за египтянина и домой не вернёшься. Пусть не волнуются и не ищут. Теперь поняла, как всё красиво и просто?

Незнакомка кивнула в сторону Вадима.

– Он правильно сказал: тебе не поверят. А я звонить и писать никому не буду.

Тагир стёр с лица улыбку, под щетиной выразительно заиграли скулы. Он всем корпусом подался к девушке.

– Смелая, да? – Его рука грубо легла на её колено и медленно прошлась вверх по бедру. – Я люблю смелых. Особенно когда режу их на мелкие лоскуты. Ты у меня всё будешь делать: и по углям ходить, и песок жрать, и по телефону звонить!

Добившись испуга в её глазах, бандит отстранился.

– Впрочем, оправдать твоё исчезновение можно и другим способом, – вполне миролюбиво продолжал он. – Как тебе автомобильная авария? Тело обожжено, изуродовано так, что мать родная не узнает. И только случайный (в кавычках) свидетель может описать ту несчастную, которую он видел в машине за секунду до трагедии. Труп, конечно, тоже подставной, но ведь бедным родственникам об этом неизвестно. А девочка тем временем тю-тю. В борделе. Ещё варианты перечислить?

Губы незнакомки мелко задрожали.

– Дрянь! – отчаянно воскликнула она. – Мерзавец!

По её щекам катились слёзы, а она упрямо твердила: «Дрянь! Какая же ты дрянь, как я тебя ненавижу!»

В какой-то момент Тагир не выдержал и подскочил с сиденья, будто с раскалённой сковородки.

– Халас! Довольно, – взревел он, бешено вращая глазами, – заткнись, женщина, или я убью тебя!

Он и правда замахнулся, но тут машина сделала крутой вираж и резко затормозила, образовав на полу гору из живых тел. Больше всего пострадал связанный арабчонок. Он сидел впереди, и всех пассажиров по инерции швырнуло прямо на него.