Текст книги "«Подарок» на день рождения"

После туристической лавки поехали в отель – расспрашивать свидетелей. Но дежуривший в день похищения охранник и видевший, как потерпевшая уезжала с бандитами на джипе, уже сменился и укатил домой. Пришлось возвращаться в полицейский участок, где Полине клятвенно пообещали во всём разобраться. Но чтобы колесо правосудия завертелось, она должна поставить под заявлениями свою подпись.

В протоколе, составленном на русском языке, она расписалась без колебаний, а вот арабский экземпляр вызывал большие сомнения. Мало ли чего они там понаписали! Вдруг из разряда заявителей её переведут в статус преступницы? Она отказалась. Но ей объяснили: без личной подписи пострадавшей заявление не примут, а следовательно, не заведут дело.

Времени на раздумья не оставалось. Вспомнив обещания консула помочь в расследовании, она всё-таки поставила свой неуверенный росчерк под арабскими вензелями.

Они едва не опоздали. Возле отеля уже стоял автобус, готовый вот-вот отправиться без них. Закинуть чемоданы в багажное отделение и прыгнуть в салон оказалось делом одной минуты. Двери закрылись, и автобус тронулся в путь.

Полина устало обмякла в кресле. Глядя сейчас в окно, она без сожаления прощалась с городом, с его колоритными улицами, домами, пальмами и почему-то отчаянно верила: у этой печальной истории обязательно должно быть справедливое продолжение.

ЧАСТЬ 6

В салоне машины вовсю гремел модный, заводной хит. Не отрывая взор от грязного зада «Нивы», Полина слегка покачивала головой под музыку. «Нива» проехала ещё немного и замерла, пристроившись к длинному хвосту из двух десятков автомобилей. Впереди по всем признакам начиналась хорошая пробка. Полине пришлось послушно остановиться.

Ничего не поделаешь – середина апреля, к тому же сегодня пятница. И хотя ещё кое-где во дворах лежат серые обмылки сугробов, люди, нисколько не смущаясь, косяками тянутся на свои угодья открывать дачный сезон.

К сожалению, в их родном Серпухове не предусмотрена объездная дорога, поэтому через город едут все кому не лень. Особенно много бывает машин с московскими номерами. Как же тут не торчать в пробках?

В соседнем кресле заёрзал Антон.

– Проклятье! Теперь точно опоздаем! В самый час пик попали. – Он раздражённо сложил на груди руки, при этом даже кожаная куртка на его спине обиженно скрипнула. – Говорил тебе: надо было раньше выезжать.

Полина взглянула на электронное табло – без десяти пять. Да, верно, к пяти часам они вряд ли поспеют. Впрочем, свекровь сама виновата. Незачем было отмечать именины в будни. Вполне могла бы дождаться субботы или воскресенья. Но нет! София Демидовна была из той породы людей, которые свято верят: мир вращается только вокруг них. И если она решила устроить праздник день в день – ты хоть тресни, хоть в лепёшку расшибись, но исполни её прихоть.

Полина отогнала от себя недружелюбные мысли. В конце концов, никто не совершенен.

– Прости, Антош, но я правда не смогла уйти раньше. У Светки заболел ребёнок – кроме меня, некому было остаться в зале, – она сделала слабую попытку улыбнуться. – Хорошо ещё, Вениамин Ильич пошёл на встречу и согласился подменить.

– Вечно у тебя всё через одно место! – недовольно буркнул Антон. – Поехали уже, что ты на меня вылупилась!

Полина спохватилась и медленно двинулась следом за ожившей «Нивой». В динамиках отзвучали последние весёлые аккорды, и музыка смолкла, так и не улучшив настроение. Дальше на радио пошли объявления об открытии новых магазинов, спа-салонов, клиник для животных. Не вслушиваясь в рекламу, Полина думала о том, как бы безболезненно скоротать вечер в кругу Антошкиной родни.

В это время в эфире вновь прорезался голос ведущего.

– Ну, а в завершение музыкального часа на «Дорожной волне» мы, как всегда, зачитываем сообщение нашей постоянной радиослушательницы из Подмосковья, которая с поразительным упорством продолжает разыскивать своего неизвестного героя.

Полина быстро взглянула на мужа. Не меняя позы, Антон недовольно покачал головой и отвернулся к окну.

– …итак, – бесстрастно продолжал ведущий. – Молодой мужчина, спасший прошлой осенью в Хургаде русскую девушку от рук бандитов, отзовись! Тебя очень хотят увидеть, поблагодарить и узнать, всё ли с тобой в порядке. Ключевые слова для спасителя: джип-сафари, похищение, Тагир. Напоминаем нашему «потеряшке»: телефон для связи находится в редакции «Дорожной волны». Мы искренне надеемся, что послание наконец дойдёт до своего адресата, и в знак поддержки ставим уже традиционную для этого случая композицию в исполнении Игоря Корнелюка «Город, которого нет». Ну, а моё эфирное время на «Дорожной волне» подошло к концу. Благодарю за внимание! В студии был Олег Сердюков. Всем удачи и приятных незабываемых выходных.

Динамики наполнились медленными нарастающими звуками фортепиано, потом с тонким протяжным надрывом вступила гитара.

«Ночь и тишина, данная навек», – запел Корнелюк, и его трогательно-спокойный тембр взволновал Полину до самых мурашек. «Дождь, а может быть, падает снег…»

Пальцы крепко сжали руль. До недавнего времени она не подозревала, что слова этой песни могут наполниться для неё новым, совершенно иным смыслом, стать до боли понятными и родными. Каждый раз, когда она слышала эту композицию, перед глазами невольно вырастал образ незнакомца, его грустные глаза в полумраке шатра и ласковый голос: «Полина… Полянка с подснежниками… если всё получится, вспоминай, пожалуйста, обо мне в этот день, ладно?»

Полянка с подснежниками… Так её и крёстная всегда называла. Слёзы помимо воли потекли по щекам. Пытаясь справиться с эмоциями, она прикусила губу.

«…там для меня горит очаг,

Как вечный знак забытых истин.

Мне до него последний шаг,

И этот шаг длиннее жизни».

Внезапно в салоне стало тихо. Тишину нарушали только слабое гудение движка да посторонние приглушённые звуки с улицы. Полина украдкой смахнула слезу.

– Антош, зачем ты выключил радио?

– Да надоело уже слушать это завывание! – муж с вызовом вскинул подбородок. – И вообще, что за дурацкая идея с радиостанцией!

Всё так же медленно следуя за «Нивой», Полина приблизилась к перекрёстку со светофором и остановилась, вместе со всеми ожидая зелёного сигнала.

– Почему дурацкая? – возразила она. – Ты ведь знаешь: по-другому с ним никак не связаться. Я уже пробовала. А радио – его слушают все.

– Да с чего ты взяла, что он тебя услышит? Эта «Дорожная волна» охватывает только Московскую область, а твой гусь наверняка живёт где-нибудь под Магаданом. Это в лучшем случае.

Полина почувствовала внутри нешуточный прилив злости.

– Во-первых, – медленно произнесла она, изо всех сил стараясь держать себя в руках, – я сама слышала, как он в самолёте рассказывал соседу, что ему от дома до Москвы всего час езды на машине. А во-вторых, Антошенька, этот, как ты его называешь, гусь спас твою жену от смерти. Не забывай, пожалуйста, об этом. Ещё неизвестно, как бы ты повёл себя на его месте.

– Прости, прости, – торопливо заговорил Антон, вскидывая вверх руки. – Просто мне неприятно. Собственная жена при живом муже разыскивает какого-то чужого мужика, а я должен это терпеть. Хорошо ещё в эфире имён не называют, иначе вообще – пипец!

Полина вздохнула. Если бы она только знала имя своего спасителя, как бы это упростило всё дело! Ведь сразу после прилёта из Египта они вместе с Янкой кинулись обивать пороги чиновников с просьбой о помощи. Даже обращались в Министерство иностранных дел, где им назначили аудиенцию с каким-то важным чином. Но оказалось, что словесный портрет незнакомца, как и его приблизительный возраст, – слишком ничтожная зацепка для плодотворного поиска. Представитель МИДа требовал имя, фамилию, адрес или хотя бы название отеля, в котором остановился пропавший турист.

– Поймите, девушки, – втолковывал он, соединяя домиком кончики пальцев. – Трудно найти человека, ничего о нём не зная. Мы, конечно, всё проверим, свяжемся с местными властями, но пока не поступит сигнал от его родственников, шансы очень малы.

Он не отказывал, но и не давал конкретных обещаний. Истинный дипломат. Вот только после встречи с ним у Полины возникло стойкое ощущение: никто никого искать не будет.

Не слишком-то полагаясь на содействие чиновников, она решила действовать самостоятельно и обратилась за поддержкой на радио. Огромное спасибо и низкий поклон ведущим, которые откликнулись на её беду! Она не знала, вернулся ли парень на родину, но если он в стране – обязательно её услышит. Это всё, что она могла сделать.

Едва загорелся зелёный свет, как первая пятёрка счастливчиков устремилась вперёд. Под мигающий жёлтый с рёвом ушла и старушка «Нива». Теперь Полина стояла на перекрёстке первая.

– Поль, ну серьёзно, не злись! – позвал Антон. – Эту ересь несут по радио уже почти что полгода, а толку чуть. Пора взглянуть правде в глаза.

– О чём ты?

Антон шумно, со свистом вздохнул.

– Хочешь, чтобы я произнёс это вслух?

Полина молча смотрела прямо перед собой.

– Он не вернётся, Поля, – жёстко сообщил муж. – Его больше нет, он умер. И хватит травить себе душу несбыточными фантазиями.

Полина непроизвольно сглотнула. Подобные мысли иногда закрадывались ей в голову, но она с завидным упрямством отгоняла их прочь и шла в церковь – помолиться о здравии своего спасителя и поставить за него свечку. Кто знает: может быть, именно в эти мгновения она своей верой помогала ему цепляться за жизнь.

Она подняла глаза вверх, и на душе сразу потеплело. В серой, нависшей над городом мгле, словно в прорехах старого полотна, проступали бледно-васильковые лоскуты апрельского неба. Надо же, хоть здесь наметился просвет!

В памяти неожиданно всплыли строки из любимого стихотворения, и почти одновременно вспыхнул зелёный глаз светофора. Полина решительно тронулась с места и тихо произнесла, будто читала молитву:

– «Как я выжил, будем знать только мы с тобой. Просто ты умела ждать, как никто другой!..»

В итоге к началу застолья они всё-таки опоздали. Свекровь встретила их в прихожей с недовольно поджатыми губами. К празднику она подготовилась основательно: пышная причёска, оливкового цвета брючный костюм, нитка искусственного жемчуга вокруг шеи.

Полине даже стало неуютно в своём чёрном сарафане и белой водолазке. Строгий офисный стиль показался ей слишком скучным и неуместным в торжественной обстановке. С другой стороны, она не в ресторан пришла и не в театр. Сойдёт и так.

Увидев в руках Антона пакет с подарком, София Демидовна расплылась в улыбке:

– Это тот самый, который я просила?

– Тот самый, – подтвердил Антон, вручая матери коробку с электрическим чайником. – На два литра, как и заказывала.

– Ой, спасибо, ребятки мои! Дайте-ка я вас расцелую!

Свекровь полезла обниматься.

– С днём рождения. – Полина вручила ей букет цветов и незаметно вытерла щёку после поцелуя. На руке остался жирный ярко-морковный след.

Из комнаты вальяжной походкой вышел Анчоус и принялся внимательно изучать принесённые с улицы запахи. Помня о скверной привычке кота метить обувь, Полина поспешно спрятала сапожки в полку. Затем сунула ноги в мягкие тапочки и направилась следом за мужем к гостям.

В комнате за праздничным столом собрались несколько человек. Все приглашённые были хорошо ей знакомы. Вон та рыжая полная женщина у окна – младшая сестра именинницы (похоже, они всё-таки помирились), а рядом с ней худой с проплешинами мужичок в полосатой рубахе – её супруг.

По правую руку от него орудовали вилками две женщины лет пятидесяти пяти. Подружки-соседки, они же первые сплетницы в подъезде.

– Сонечка, как же вкусно ты готовишь! – восхищалась одна.

– А этот салатик из печёнки – просто объедение! – вторила другая. – Сонечка, обязательно напиши рецептик.

Во главе стола, скромно сложив ручки на коленях, скучал сам хозяин. Как пить дать, провинился накануне – и теперь жёнушка решила устроить ему в наказание «сухой закон».

Занимая свободные места, Антон и Полина поздоровались и сразу попали под перекрёстный допрос сестры и любопытных подружек: как жизнь, как дела, как работа и когда по дому будет бегать куча маленьких ребятишек?

Отбиваясь шутками от каверзных, а порой и бестактных вопросов, Полина предложила выпить за именинницу. Она подняла стакан с соком и произнесла короткий, но лирический тост. После этого беседа потекла совсем по иному руслу. Постепенно насытившимся гостям надоела пустая болтовня.

– А давайте споём! – предложил кто-то.

София Демидовна прочистила горло.

– «Малиновки заслышав голосок, припомню я забытые свиданья…»

– «В три жёрдочки берёзовый мосток, – дружно подхватили остальные гости, – над тихою речушкой без названья…»

Женщины закончили одну песню и затянули другую. Мужчины нетерпеливо ёрзали на стульях, а потом по одному, как гусиная стая, потянулись на кухню курить.

От нечего делать Полина принялась подпевать, вернее – тихонько открывать рот. Пусть думают, что весело не только им. Чернявая соседка справа доверительно положила ей на плечо свою руку, приглашая к тесному сотрудничеству, и заголосила с двойным усердием.

Полина украдкой взглянула на будильник в нише серванта. Почти восемь. Ладно, ещё часок, а потом срочно нужно будет искать достойный повод для отступления. Как же всё-таки хорошо, что они с Антошкой живут отдельно от родителей! Она уже представила, как придёт домой, уляжется на диване перед телевизором и никакая свекровь ей слова поперёк не скажет. Наверное, это тоже своего рода женское счастье.

Сквозь шум голосов ей почудились слабые позывные мобильника. Она сняла со спинки стула сумочку – так и есть. В кармашке надрывался телефон, стараясь перекричать малочисленный, но очень горластый «хор Турецкого». Странно: номер оказался незнакомый. Кто бы это мог быть? Она приложила трубку к уху.

– Да.

– …ый вечер …вать Полину…

Надо же, совсем ничего не слышно. А голос, кажется, мужской.

– Подождите секунду, – сказала она, торопливо поднимаясь из-за стола. – Я найду место потише.

Подходящим местом оказалась комната Антона. Полина прикрыла дверь и подошла к окну.

– Ну вот, теперь можно спокойно разговаривать. Я вас слушаю.

– Ещё раз здравствуйте, это Полина? – вежливо поинтересовался незнакомец.

Точно мужчина. От тембра его голоса почему-то сразу заволновалось сердце.

– Да, – осторожно ответила она. – А вы кто?

– Прости, – звонивший сразу перешёл на «ты», – я не представился. Меня зовут Вадим.

– Мы знакомы?

– Некоторым образом. – В трубке вдруг стало очень тихо, будто собеседник подыскивал нужные слова. – С твоей лёгкой руки меня нарекли Потеряшкой.

Полина просто чудом не выронила из рук телефон.

– Господи… ты? Не может быть!

Ноги подкосились – чтобы не упасть, она ухватилась за подоконник, потом медленно опустилась на край дивана.

– Я знала… знала, что ты жив! Я чувствовала это. – На глаза сами собой навернулись слёзы. – Боже мой, где ты сейчас, в Египте? В России?

– Дома.

– Давно?

– Вторую неделю.

– Как! И где же ты был всё это время? – ахнула Полина и решила угадать. – В плену?

– Нет. В калабуше.

– А что это?

– Египетская тюрьма.

Полина ничего не понимала. Когда она покидала страну, незнакомец находился в руках похитителей. Что же это за странная метаморфоза с перемещением, которая швыряет человека из одной крайности в другую? И при чём здесь тюрьма, а главное – за что? В её голове, наскакивая друг на друга, метались десятки вопросов.

– Может, нам лучше встретиться и поговорить? – неожиданно подсказал выход мужчина.

– Да, конечно. – Полина согласилась на свидание не раздумывая. – А ты где живёшь, в какой области?

– В Московской.

– Очень хорошо. А в каком городе?

– В Серпухове.

– Где?!

Телефон, словно кусок мыла, вновь попытался выскользнуть из рук и тем самым привёл Полину в чувство.

– Просто невероятно! – выдавила она из себя. – Я ведь тоже… из Серпухова.

В трубке на несколько мгновений воцарилась пауза. Кажется, незнакомец был озадачен не меньше. Впрочем, какой он незнакомец! Теперь Полина знала его имя – Вадим.

– Вот так совпадение! – ожил, наконец, мобильник.

«Или судьба», – добавила про себя Полина, а вслух поинтересовалась:

– Как насчёт завтра?

– Командуй: где?

Она задумалась.

– А давай в торговом центре. Там на первом этаже есть кафе. Часов в двенадцать тебя устроит?

– Вполне.

– Вот и отлично! – подвела черту Полина. – Буду с огромным нетерпением ждать встречи.

Она немного помолчала, а потом тихо добавила:

– Вадим, я очень рада, что ты вернулся… живой.

– Я тоже. До встречи, Полина.

Он отключился. Полина с сожалением опустила трубку и взглянула в окно. Несмотря на вечер, бóльшая часть облаков благополучно рассеялась, обещая на завтра приятный погожий денёк. Она мечтательно зажмурилась. Состояние сейчас было такое, будто под новогодней ёлкой нашёлся подарок от Деда Мороза. Пусть запоздалый, но вместе с тем очень важный и очень желанный. А в самом деле, чем не подарок?

Как всё-таки здорово, что просветы случаются не только на небесах!

***

Ещё несколько торопливых шагов по огромному залу аэропорта – и стеклянные двери прощально сомкнулись за спиной Вадима. Он вышел на улицу. Прохладный апрельский ветер, словно заждавшийся пёс, жадно облизал лицо, растормошил волосы.

Много раз, изнывая от тридцатипятиградусной жары, Вадим мечтал о таком бодрящем приёме. И вот свершилось! Он дома. Над головой, как и прежде, мерцают недоступные, но такие родные звёзды. И даже луна несёт свою еженощную вахту на привычном для неё месте.

Он закрыл глаза и глубоко вздохнул, чувствуя, как каждая клеточка его организма наполняется свежими весенними запахами. А заодно и «ароматом» выхлопных газов – мимо протарахтел и остановился еле живой, дребезжащий «жигулёнок».

– Куда ехать будешь? – поинтересовался в открытое окно бойкий кавказец.

На мгновение Вадиму показалось, что перед ним лихой египетский бомбила. Чур-чур! Он покачал головой.

– Никуда. Меня встречают.

Пыхтя и громыхая всем, чем только можно, «жигуль» покатил дальше.

Вадим застегнул молнию на куртке и перекинул через плечо сумку. Лёгкую, похудевшую. После всего, что было, отель всё же вернул ему вещи. Правда, не все. Да бог с ними – пусть подавятся!

Он поискал глазами Серёгину «девятку». От изобилия фонарей вокруг было светло, как днём. К тому же многие пассажиры давно разъехались, поэтому обнаружить припаркованную «ласточку» приятеля не составило большого труда.

Впрочем, Сергей и сам уже заметил Вадима и приветственно мигнул дальним светом фар. Опираясь на костыль и прихрамывая на левую ногу, Вадим пошёл навстречу приятелю, а в голове, как ехидный, назойливый фон, звучали знакомые каждому россиянину строчки:

«По диким степям Забайкалья, где золото роют в горах,

Бродяга, судьбу проклиная, тащился с сумой на плечах…»

Минуя шлагбаум, Сергей подкатил совсем близко и нетерпеливо выскочил из машины.

– Вадька! – раскинул он руки в стороны. – Как же я рад тебя видеть!

К горлу подступил ком.

– Серёга…

Они крепко обнялись. От приятеля по-родному пахло табаком и чем-то до боли знакомым, домашним.

– Дай-ка я хоть на тебя полюбуюсь, – отстранился Сергей, держа Вадима за плечи на расстоянии вытянутых рук.

На его лице промелькнула плохо скрываемая гримаса сострадания.

– Господи, худой-то какой! Почти как я. И не загорел совсем, будто не в Египте был. – Он посмотрел на костыль, потом на ногу Вадима и поджал губы. – Извини, неудачная шутка. Чтоб он провалился, этот Египет!

Вадим слабо улыбнулся – эмоции у приятеля, как всегда, перехлёстывали через край.

Они сели в машину. В салоне до умопомрачения пахло домашней стряпнёй. Не успел Вадим опомниться, как Сергей поставил ему на колени накрытую махровым полотенцем корзинку.

– Это тебе гостинец от моей мамки. Тут всё, как ты любишь. Сзади термос с чаем.

Вадим откинул край полотенца. В корзине аппетитной горкой лежали пузатые, румяные пирожки. Рот мгновенно наполнился слюной. Так вот, оказывается, чем пахло от приятеля! Вадим не удержался и откусил кусок пирога. С рисом и яйцами! Ирина Ивановна не забыла о его вкусовых пристрастиях, и это было приятно вдвойне.

– М-м… просто объеденье!

– Ещё бы! – воскликнул Сергей, выруливая с парковки. – Мамка специально для тебя старалась. Весь вечер у плиты стояла.

Вадим осторожно вытянул вперёд больную ногу.

– Передай ей огромное спасибо.

– Сам передашь, когда приедем. – Сергей пристально посмотрел на него. – Знаешь… мы все очень переживали за тебя.

Вадим опустил голову.

– Да-а, отдохнул, называется!

Придерживая руль одной рукой, Сергей ловко извлёк губами из пачки сигарету и щёлкнул зажигалкой.

– Честно говоря, – он затянулся и выдохнул дым в приоткрытое окно, – я так до сих пор и не понял, что там с тобой произошло. Знаю только, что ты попал в госпиталь, а потом тебя упекли в тюрьму за какие-то долги. Так?

– Так.

Сергей удовлетворённо кивнул.

– Ты когда мне позвонил из Египта, мы тут сразу всех на уши подняли. Первым делом стали выправлять тебе новый паспорт. Не поверишь: эти чинуши такую волокиту развели! Пока не подмазали, телега не поехала. А потом выяснилось, что у Сашки Петренко какие-то родственники уже лет пять в Хургаде живут. Они-то и подсказали нам сведущего человека, который взялся за тебя хлопотать в Египте. Конечно, заплатить пришлось за услуги, но дело того стоило, – приятель улыбнулся и несильно пихнул Вадима локтём в бок. – Иначе бы ты здесь не сидел.

Вадим молча согласился. Работа по его спасению и впрямь была проделана грандиозная. А сколько потрачено усилий, крови, денег, времени! Это по-настоящему поймёт только тот, кто однажды сталкивался с подобной проблемой.

– Даже не знаю, как вас за всё благодарить! Вытащили из такого болота. – Он покачал головой. – Если бы не вы…

Сергей небрежно взмахнул рукой с зажатой в пальцах сигаретой.

– Перестань, Вадим, друзья нужны не только для того, чтобы пить пиво, но и впрягаться друг за друга.

– И во сколько же вам обошлось моё пребывание в Египте?

Сергей в последний раз затянулся и выбросил окурок в окно.

– Недёшево, – он зло усмехнулся. – У этой страны хорошие аппетиты… Ты ешь пирожки-то, ешь.

– И всё-таки? Только честно.

Сергей немного помолчал.

– Чуть больше полутора миллионов.

– Сколько?!

– Да сколько бы ни было, – глядя на дорогу, отрезал Сергей. – Главное, что ты жив и дома.

Вадиму оставалось только беспомощно вздохнуть и развести руками, наблюдая, как мимо тёмной стеной проносится лес и мелькают яркие фары встречных автомобилей.

– Вадь, – вкрадчиво позвал Сергей, – скажи: а что там с тобой приключилось-то? Я, конечно, понимаю, что тебе сейчас не до откровений, но хотя бы в двух словах расскажи?

Вадим положил недоеденный пирожок обратно в корзину.

– Это долгая история, Серёж, и довольно… мерзкая. Но если совсем коротко, то мы были на джип-сафари. Это такая экскурсия. Там нас похитили какие-то отморозки, а потом я попытался вступиться за девушку. – Его пальцы медленно разглаживали складки полотенца на корзинке с пирожками. – Итог тебе известен.

Сергей сосредоточенно вёл машину.

– Джип-сафари… – повторил он и подозрительно покосился на Вадима. – Постой-постой. А случайно имя Тагир тебе ни о чём не говорит?

Вадим вскинул голову:

– Откуда тебе…

– О-о! Вижу, говорит, – перебил приятель, разглядывая его так, словно видел впервые. – Значит, это ты… Забавно, забавно.

Поведение друга озадачило Вадима.

– Серёг, скажи: откуда ты узнал про Тагира?

– Да о нём уже половина страны знает. И о тебе, кстати, тоже.

Вадим тупо уставился на приборную панель. В голове со скоростью света проносились всевозможные сумбурные предположения: интересно, где он мог так нелепо засветиться?

– Вот уж никак не думал, что мой друг окажется Потеряшкой! – с восхищением проронил Серёга.

Вадим замотал головой, едва сдерживая стон.

– Ничего не понимаю. Ты можешь объяснить по-человечески?

Сергей кашлянул, прочищая горло.

– Видишь ли, мой друг, каждую пятницу на «Дорожной волне» по просьбе какой-то девицы передают одно и то же сообщение. Мол, разыскивается молодой мужчина, который, находясь в Египте, спас от рук бандитов русскую девушку. А дальше как подсказки идут перечисления: джип-сафари, Тагир, похищение. Они ведь что-то значат для тебя, верно?

– Полина, – вместо ответа тихо выдохнул Вадим и закрыл глаза.

На душе посветлело, сразу стало как-то спокойно, легко. Получается, его жертвы не были напрасными: Магди сдержал своё слово и отпустил девушку. Какая замечательная новость!

– Я могу спросить, кто она? – осторожно полюбопытствовал Сергей.

– Конечно. Ты обязательно всё узнаешь. Только не сегодня. Хорошо? – Вадим сдержанно улыбнулся. – Лучше расскажи, как вы тут жили без меня, как мама? Я так соскучился.

Лицо Сергея будто окаменело. Поджав губы, он только крепче обхватил пальцами руль. Весь его вид говорил: я не слышал вопроса. Поведение друга настораживало.

– Серёг, что-то случилось?

Приятель неопределённо мотнул головой и нерешительно покусал нижнюю губу.

– Вадь… она умерла. Прости, что не сказал сразу.

– Как умерла? – Вадим растерялся; смысл этого страшного слова не сразу дошёл до него.

– Две недели назад, – хрипло пояснил Сергей и закашлялся. – Мы нарочно не стали тебе сообщать – не хотели расстраивать раньше времени. Тебе и так досталось.

Вадим крепко зажмурился. В машине вдруг стало душно – не хватало воздуха. Приоткрыв окно, он позволил холодному ветру ворваться внутрь и вихрем закружиться по салону.

– Как это произошло?

– Понимаешь, кто-то обнёс вашу квартиру, пока никого не было дома, – с горечью отозвался приятель. – Эта сволочь свинтила все приготовленные для тебя деньги. Сумма, я тебе скажу, немаленькая. Мы её всем миром собирали по соседям, по друзьям. А тут в один момент – пшик и нету! Твоя мама как узнала о краже, так и повалилась без чувств. На «скорой» увезли. А утром следующего дня тёти Гали не стало. Не дождалась тебя самую малость… Мы её рядом с твоим отцом схоронили.

Вадим бессильно откинулся на спинку сиденья, устремив невидящий взор далеко вперёд. Глаза оставались сухими, слёз не было, и только в груди больно жгло нестерпимым огнём. Какое знакомое чувство! Испытать такое не пожелаешь даже злейшему врагу.

– Вадь, как ты? – заботливо окликнул Сергей.

Вадим повернул на зов голову, ставшую вдруг тяжёлой, как ядро знаменитой Царь-пушки.

– А где в это время находился Василий? – спросил он и не узнал своего исказившегося голоса.

– На работе.

– А полиция что же?

– Ищут.

За всю дорогу он не сказал больше ни слова. Оживился только тогда, когда фары выхватили из темноты лавочку и голый куст сирени возле родного подъезда. Разбрызгивая лужи, Сергей подкатил поближе к дому и остановился.

– Может, всё-таки к нам поедешь? – предложил приятель. – Мамка стол сготовила. Посидим, выпьем… тёть Галю помянем.

Вадим покачал головой и потянулся за сумкой на заднем сиденье.

– Нет, Серёг, ты уж извинись за меня перед родителями, но сегодня я хочу побыть один. Да и устал я с дороги. – Он распахнул дверцу, собираясь выйти из машины, но внезапно спохватился. – Погоди, погоди… если все деньги украдены, как же вы меня тогда вытащили?

Сергей весело подмигнул:

– Элементарно. Я взял кредит.

Вадим посмотрел на него долгим взглядом.

– Знаешь, ты… Ты самый лучший друг на свете! Спасибо тебе за всё.

– Не парься, – небрежно махнул рукой приятель. – Ты бы сделал для меня то же самое.

Вадим вылез из машины и, закинув на плечо сумку, нерешительно потоптался на месте. Ему не хотелось озадачивать друга новой просьбой, но деваться было некуда.

– Серёг, если тебе не трудно, подкинь меня завтра до кладбища. Вернее, уже сегодня, – поправился он. – Боюсь, что с моей больной ногой я сам не дотопаю.

– Не вопрос. Я на сегодня свободен. Заеду в десять, а ты выспись как следует. – Приятель протянул ему корзинку с пирогами. – Ладно, бывай.

Он развернулся, ломая на лужах хрупкий лёд, и быстро скрылся за углом соседней двухэтажки.

Вадим огляделся по сторонам. Вокруг никого. Погружённые в сон дома и пустынный, до боли знакомый дворик показались ему далёким миражом. А может, он просто спит на грязном полу камеры и никакого возвращения на родину вовсе не было? Но истошные вопли котов на старой голубятне мгновенно убедили его в обратном. Что ж, отчий дом, принимай назад своего бродягу.

Держа в одной руке корзинку и костыль, а другой тяжело опираясь о перила, Вадим поднялся на второй этаж. Ключей, разумеется, не было. Он нажал кнопку звонка, втайне надеясь, что Василий окажется трезв и вменяем. Звонить пришлось долго. Наконец, за дверью послышались шарканье ног и раздражённое бормотание. Глухо щёлкнула задвижка, после чего перед глазами предстал заспанный, небритый отчим в майке и трусах. Щурясь на свет, он не сразу разглядел позднего визитёра.

– А-а, – последовало недовольное ворчание. – Явился, не запылился. Принесла же тебя нелёгкая посерёд ночи!

Тёплый приём, ничего не скажешь.

Недобро сверкнув глазами, отчим посторонился. Вадим вошёл в прихожую и прямо с порога погрузился в тяжёлую, затхлую атмосферу. Похоже, Васенька забыл, когда последний раз открывал в квартире окна.

– Здравствуй, Василий. Или ты совсем не рад меня видеть? – сказал он, включая в коридоре свет.

В глаза сразу бросилось закрытое простынёй зеркало, заставляя сердце болезненно сжаться в комок.

– А чего тебе радоваться? – отозвался отчим. – Свёл мать в могилу раньше времени. Была бы моя воля – я бы тебя вообще на порог не пустил.

Он демонстративно показал свою спину и скрылся в комнате, громко захлопнув за собой дверь. Вадим проводил его взглядом. Ладно, Вася-Василёк, на улице не оставил, и на том спасибо.

Он разделся и не спеша обошёл квартиру, словно знакомился с ней заново. Поразительно, но после длительного отсутствия родная, привычная с детства обстановка показалась ему чужой и странной. Неужели человек может отвыкнуть от всего, что было ему когда-то так дорого? А впрочем, чему тут удивляться? Ведь за последние месяцы кроме бетонных стен, грязного пола и туалета за картонной перегородкой, он ничего другого и не видел.

Заглянув на кухню, Вадим брезгливо поморщился – бедные, загаженные шесть квадратных метров мало чем отличались от обычной помойки. Грязная посуда, окурки, пустые бутылки, заляпанный чем-то пол. Видела бы всё это матушка…

Вадим с трудом нашёл чистую кружку, выпил холодной воды из-под крана и похромал в свою комнату.

Слава богу, здесь было чисто. Он медленно осмотрел свои владения, отметив взглядом засохшие цветы в вазе на столе. На спинке стула висела свежая, заботливо выглаженная материнской рукой рубашка – его любимая. К глазам невольно подступили слёзы. Мама, милая мама… Она так надеялась на чудо, ждала его днями и ночами, готовилась к приезду… Кто же знал, что всё так получится.