Текст книги "«Подарок» на день рождения"

Антон обиженно оттянул резинку на своих трусах.

– Докатились: куском хлеба уже попрекаешь! – Резинка с громким шлепком вернулась на место. – Ну правда, откуда деньги-то?

– Машину продала.

Глаза супруга удивлённо выкатились из орбит.

– Зачем?!

– Вадиму на лечение.

– Это тому гусю из Египта? – Антон качнул головой куда-то в сторону, где, по его мнению, должна была находиться жаркая страна. – Да ты с ума сошла!

– Не тебе об этом судить. Впрочем, машина-то всё равно моя.

Супруг растерянно заморгал и, как мешок с мукой, тяжело осел на табурет.

– Конечно, твоя… А когда он обещает отдать деньги?

– Какая отдача, Антон, ты о чём? – изумилась Полина. – Вадим спас мне жизнь, и это – самое меньшее, что я могу для него сделать.

Супруг звонко похлопал себя ладонью по голой груди.

– А у меня ты спросила? Помогаешь какому-то чужому хмырю, а про своего мужа и думать забыла! Между прочим, у меня компьютер накрывается и мне тоже нужны деньги.

Его несправедливый упрёк возмутил Полину.

– Нужны деньги – так иди зарабатывай. Хватит сидеть на моей шее! – отрезала она.

Не ожидавший такого отпора Антон даже привстал с табурета.

– Ах, вот ты как заговорила! Значит, я для тебя – хомут на шее? А ты у нас, получается, вся такая святая и непорочная! – Он подтянул повыше трусы и сунул под нос Полине сложенный из пальцев кукиш. – Обломись, девушка! Да я сразу догадался, что ты весь отпуск прокувыркалась с этим гусём! А иначе зачем ему было впрягаться за чужую, незнакомую бабу?

Пошлое обвинение неприятно резануло слух.

– Антон!

– Шлюха!

Сама того не ожидая, она с размаху ударила мужа кулаком в челюсть (всё-таки общение с Янкой иногда накладывает свой отпечаток). Сбив табурет, Антон едва устоял на ногах.

Полина потрясла ушибленной кистью и, забрав со стола деньги, ушла в свою комнату.

Супруг так и не извинился. Весь остаток дня он с неприступным видом просидел возле компьютера, обиженно щёлкая мышкой. Спать легли в разных комнатах.

С утра Полина принялась за выполнение второй части задуманного плана. Самой ответственной. Для этого пришлось на целый день отпроситься с работы. В итоге всё получилось даже лучше, чем она ожидала.

Уединившись, чтобы никто ей не мешал, она набрала номер Вадима.

– Привет, это я.

– Привет.

– А у меня для тебя хорошая новость, – без всяких предисловий похвасталась она. – Я сумела договориться с доктором, и очень скоро тебе сделают операцию.

Вадим молчал.

– Не слышу радости в голосе! – пошутила Полина. – Если честно, я вообще тебя не слышу.

– Спасибо за беспокойство, Поля, – сдержанно отозвался он. – Но эта тема закрыта, и я не собираюсь к ней возвращаться.

Полина переложила телефон к другому уху.

– Ты меня не понял, Вадим. Операция бесплатная. Тебя поставили в график.

– Странно. – В его голосе прозвучало недоверие. – Как можно поставить кого-то в график, когда всё заранее расписано и спланировано?

Хороший вопрос. Но Полина была настроена развеять любое его сомнение. Зря, что ли, так тщательно готовилась?

– Можно, – не моргнув глазом, заверила она. – Всегда есть резервные списки. На крайний случай. Ты как раз попал в этот список.

– Интересно, каким образом?

Вот чудак человек – ему выход из тупиковой ситуации предлагают, а он допрос устраивает с пристрастием! Нет чтобы сразу согласиться.

– Понимаешь, у моего отца есть старый школьный приятель. Он работает в Департаменте здравоохранения в Москве. У него положение, связи. Вот я и поговорила с папой насчёт тебя, а он, в свою очередь, позвонил Виталию Сергеевичу. Тот обещал помочь и слово сдержал. Так что собирай все свои документы и справки – через два дня тебя ждут в ЦИТО. Сначала обследование пройдёшь, анализы всякие, а потом – на операционный стол. Я удовлетворила твоё любопытство?

– Вполне, – после небольшой паузы отозвался он.

– И что ты решил?

Затаив дыхание, Полина ждала ответа. Молчание в трубке начинало её угнетать.

Она не выдержала.

– Вадька, пожалуйста, не отказывайся, умоляю! Ведь это твой единственный шанс. Скажи… ты согласен?

– Да.

* * *

Вадим открыл холодильник и вытащил кастрюлю с котлетами. Заботливая Ирина Ивановна, должно быть, решила взять над ним шефство и каждый день присылала через Сергея что-нибудь из своей стряпни. А тут и соседи подключились: кто банку с борщом несёт, кто сахар, кто масло. Даже старенькая баба Шура не ленилась подниматься на второй этаж, чтобы угостить своими знаменитыми на весь двор блинами. Вадиму было стыдно, неловко, но его возражений никто не слушал. В конце концов, он смирился: запрещать людям делать добро – это всё равно, что обижать ангела.

Он поставил на плиту чайник, положил в тарелку пару котлет и сел за стол.

После того, как на кухне была проведена генеральная уборка, находиться здесь стало гораздо приятнее. Грязная посуда и пустые бутылки больше не мозолили глаза, а отмытый до первоначального цвета линолеум перестал противно липнуть к подошвам тапочек. С момента своего приезда домой Вадим лично взялся следить за чистотой и порядком в квартире, не позволяя отчиму устраивать бардак и пьяные посиделки до утра.

Василий шипел, возмущался, но всё же новые условия совместного проживания вынужден был принять. Вадим добился от него того, чего никогда не удавалось матери, а именно – мыть после еды тарелки, выносить мусор и убирать на место разбросанные повсюду вещи.

В чём секрет успеха? Да всё очень просто. Достаточно было всего один раз вывалить ему на кровать содержимое мусорного ведра и отнести на помойку кое-что из раскиданного барахлишка, где его тут же прибрали к рукам довольные бомжи. Отчим, конечно, жутко орал – так, что дрожали стены, – но полученный урок усвоил на твёрдую четвёрку.

В прихожей хлопнула дверь – это пришёл с работы Василий. Лёгок на помине. Разделся, зыркнул из коридора недовольным взглядом и молча заперся в туалете.

Наверное, он был единственным из окружения Вадима, кто так горько и безутешно сожалел о его возвращении домой. Вадиму частенько не давала покоя мысль о том, кто же на самом деле украл деньги из квартиры. И хотя отчим находился вне всяких подозрений и даже имел какое-то хлипко-сомнительное алиби, верилось в его непорочность с огромным трудом.

Вадим съел холодные котлеты (будь жива матушка – она бы непременно отобрала их у ленивого сыночка и отправила на горячую сковороду), потом запил чаем и похромал в свою комнату – готовиться к отъезду.

Завтра утром ему предстояла ранняя дорога в Москву. Он вытащил спортивную сумку и стал собираться. Сколько времени придётся провести в госпитале – неизвестно. Ясно, что не день и не два, поэтому несколько личных вещей ему там точно не помешают.

Страха перед операцией он не испытывал. С больной ногой всё равно нужно было что-то решать, и чем раньше, тем лучше. Он ведь так и не сказал никому всей правды о своём диагнозе. Даже Сергею. У людей своих проблем хватает. И потом… для его возвращения домой и без того было сделано слишком много. Прежние бы долги отдать. Он и Полине-то проболтался лишь потому, что сегодня встретились и через два часа расстались навсегда. А оно видишь, как всё повернулось…

Он застегнул сумку, бросил её в кресло и с чувством исполненного долга уселся за компьютер. Дело осталось за малым – уточнить расписание электричек на завтрашний день.

Пока открывалась нужная страница, в прихожей раздался звонок. Рука сама потянулась за тростью, но Василий уже опередил его, гостеприимно приглашая неизвестного визитёра в квартиру.

Вадим прислушался. Судя по голосу, это был мужчина. Кажется, он кого-то искал. В ответ отчим что-то неразборчиво пробурчал, а через мгновение дверь в комнату без стука распахнулась и в проёме показался высокий темноволосый парень в красно-белой спортивной куртке. За его спиной маячили два худых молодца.

Незнакомец по-хозяйски шагнул через порог и склонил голову набок, словно разглядывал на рынке подходящий товар.

– Это ты, что ль, Вадим будешь? – спросил он.

Вадим поднялся из-за стола.

– Я, а в чём дело?

Парень распахнул куртку и, сунув руки в карманы брюк, подошёл чуть ближе. В его серых с прищуром глазах без труда угадывались любопытство и неприязнь. Под левой скулой красовался добротный синяк величиной с куриное яйцо.

– Ты зачем моей жене голову пудришь, чудила?

– Какой ещё жене? – озадачился Вадим, бросая короткий взгляд на застывших в дверях молодчиков. – Ребята, вы ничего не перепутали?

– Не перепутали, будь спокоен, – заверил парень. – Деньги когда собираешься отдавать?

Снова ребус. Кажется, у этого типа прирождённый талант говорить загадками.

– Ничего не понимаю: жена, деньги… Вы кто вообще?

– Они, – незнакомец кивнул в сторону дружков, – твой самый жуткий кошмар. А я – муж Полины. Теперь понятно?

Вот так новость! Оказывается, у Полины есть муж, и он, судя по всему, насмотрелся дешёвых боевиков.

– Насчёт мужа понятно, а насчёт денег… – Вадим медленно покачал головой.

– Нет, вы это слышали?! – возмутился непрошеный гость и театрально взмахнул рукой, словно вызывал из преисподней страшных демонов.

Они не заставили себя ждать. Как и полагается, явились из-за левого плеча. Вадим хорошо их разглядел. Первый «телохранитель» был высок и худощав, с нервным бледным лицом. Второй – тоже бледный, но поменьше ростом. К тому же он пытался «по-взрослому» хмурить брови, изображая из себя грозного братка. Оба молодца нужны были своему спутнику скорее для антуража, нежели для серьёзных намерений.

Парень, что назвался мужем Полины, выставил вперёд указательный палец.

– Имей в виду: сумма немаленькая, и дарить тебе её никто не собирается. Даже несмотря на все твои заслуги. – Он извлёк из нагрудного кармана авторучку и бросил на стол. – Так что давай бери лист и пиши расписку.

Двое из ларца, но очень разные с лица в знак поддержки синхронно закивали головами.

Вадиму надоел этот глупый непонятный спектакль.

– Вот что, ребята, шли бы вы… краем леса. Никаких денег у меня нет, и писать я ничего не собираюсь, – он красноречивым жестом указал им на дверь. – Пошутили и хватит.

Вымогатель демонстративно сложил на груди руки.

– Ничего себе шуточки! Получается, что мы проплатили твою операцию, а ты теперь в кусты? Извини, чувачок, но так дела не делаются.

Неожиданно в голове Вадима зашевелились смутные подозрения:

– Что значит «проплатили»? Полина сказала, что операция плановая.

– Ага, как же! А для чего она, по-твоему, машину продала? – хмыкнул гость.

Будто холодный ушат воды сверху вылил.

Вадим медленно покачал опущенной головой. «Вот дурень! Наивный идиот, тебя провели как сопливого мальчишку, а ты и поверил!» Он постарался взять себя в руки.

– Знаешь что, дружок, забирай-ка ты с собой своих клоунов и уматывай. – Он сгрёб со стола авторучку и протянул её законному хозяину. – Никакой операции не будет. Я тебе обещаю. Можешь получить назад свои деньги.

– Так я тебе и поверил! – скривил в усмешке губы незадачливый рэкетир.

Вадим крепко сжал в руке трость и шагнул к парню.

– Уходи!

Тот постоял немного на месте, потом неуверенно попятился к выходу. Группа поддержки потянулась следом за своим вожаком.

Вадим закрыл за ними дверь и опустился на диван. Долгим неподвижным взглядом смотрел на торчащий в стене гвоздь. Эх, Полина, Полина… резервные списки, значит. Он полез в карман за мобильным телефоном и, немного подумав, отключил его от питания.

На следующий день утренняя электричка уехала в Москву без него.

Он жарил на кухне картошку, когда в дверь неожиданно позвонили. Отчим ушёл на работу, поэтому встречать гостей пришлось самому. Вадим как был в одних спортивных штанах, так и отправился в прихожую открывать дверь.

Он не удивился, увидев на пороге Полину. Девушка была одета совсем по-весеннему: в узких джинсах и белой коротенькой курточке. На шее платок бледно-лимонного цвета, каштановые локоны рассыпались по плечам. Гостья выглядела удивлённой и встревоженной одновременно.

– Вадим, ты дома? Но почему?! – Её подкрашенные тушью ресницы затрепетали, как крылья бабочки. – Я думала, ты уже в Москве.

Он посторонился, пропуская девушку в прихожую. Не на пороге же выяснять отношения.

Она вошла, невольно принюхиваясь к дразнящему запаху с кухни. Аромат жареной картошки действительно просочился во все уголки квартиры, вызывая обильное слюноотделение. Однако пора снимать блюдо с огня, пока не пригорело.

– Проходи, будем обедать, – сказал Вадим и направился на кухню.

По пути заглянул в ванную комнату за майкой – всё-таки неприлично в присутствии дамы сидеть голышом. К тому же многочисленные рубцы и шрамы на его теле – не самое приятное зрелище для нежных девичьих глаз.

– Погоди, какой обед? Я тебе всё утро названиваю – хочу узнать, как ты добрался. Но ты вечно недоступен, – тараторила Полина, следуя за ним по пятам. – Пришлось на всякий случай заехать сюда: вдруг ты проспал или…

– …передумал, – закончил за неё Вадим.

Девушка застыла в дверном проёме.

– Как передумал… ты серьёзно?

– Да.

– И что за причина?

Вадим выключил конфорку, снял сковороду с плиты и повернулся к девушке.

– Не люблю, когда меня обманывают.

Полина на мгновение опустила глаза, но потом вновь устремила на него невинный взор.

– Ты о чём?

– Вчера сюда приходил твой муж и всё рассказал.

– Вот урод! – коротко выругалась Полина, стукнув кулачком по дверному косяку. – Больше он мне не муж. Это была последняя капля.

А она забавная. Вадим поставил сковороду на стол, достал тарелки, вилки и кивком указал гостье на свободный стул.

Едва сдерживая гнев, девушка послушно опустилась, куда ей было предложено.

– Я смотрю, поездка в Египет не прошла для тебя даром, – усмехнулся он.

Брови Полины озадаченно поползли вверх. Вадиму пришлось срочно объясняться.

– Видишь ли… раньше в Египте женатому мужчине достаточно было три раза сказать при свидетелях «развожусь» – и он свободен. Я смотрю, ты действуешь по тому же принципу.

Полина вымученно улыбнулась, но её мысли, похоже, витали где-то очень далеко. Девушка находилась на своей волне.

– Прости, Вадим, это была вынужденная ложь, – призналась она, нервно теребя в руках ремешок сумочки. – Иначе бы ты не согласился.

Он сел за стол напротив Полины, открыл крышку сковороды. Горячий душистый пар мгновенно устремился к потолку, подстёгивая аппетит. Разложив румяные ломтики по тарелкам, Вадим поставил угощение поближе к девушке. Но интриганка даже не взглянула на его стряпню.

– Может, передумаешь? – робко попросила она. – Мне уже несколько раз звонили из госпиталя – спрашивали, где ты и что случилось.

Он положил локти на стол и вздохнул: на каком ещё языке объяснить неугомонной упрямице, чтобы та раз и навсегда оставила эту сомнительную затею?

– Поль, спасибо тебе огромное за участие в моей судьбе, но мне не нужно таких жертв. Понятно?

– Но, Вадим…

– Нет.

Девушка подпрыгнула на стуле, словно резиновый мячик.

– Да почему нет?! Почему ты отказываешься принять мою помощь? – чуть не плача, воскликнула она. – Вспомни, ты ведь тоже когда-то спасал меня! Теперь моя очередь.

– Это совсем другое дело.

– Чем же оно другое, ценой вопроса? Там на кону была жизнь за жизнь, а тут – всего лишь больная нога в обмен на машину, так, что ли? – Полина перевела дух. – Да, я не смогу повторить твоего подвига, и вряд ли на это способен кто-то ещё… Возможно, по этой причине Магди и отпустил тебя. Но пойми: если ты лишишься ноги, то легко можешь потерять и себя: ни работы нормальной, ни сочувствия от людей. А следом потянется куча всяких комплексов и обид. Так и до пьянства недалеко. Или и того хуже – до петли. Видишь, если разобраться, я в каком-то смысле тоже спасаю тебе жизнь.

В первую секунду Вадим даже не сообразил, что ответить девушке на её дерзкий выпад. А она, пользуясь его замешательством, сложила ладони в умоляющем жесте.

– Вадька, ну пожалуйста, давай попробуем мыслить логически. – У неё был умильно-обезоруживающий взгляд. Совсем как у Кота в сапогах из мультипликационного фильма про Шрека.

– Ты только представь, – с двойным усердием твердила она, не давая Вадиму вставить ни слова, – операция уже позади, и ты опять стоишь на своих собственных ногах. Никаких тебе костылей и протезов, никакой ущербности. Разве это не здорово? Вновь найдёшь себе достойную работу, женишься, заведёшь ребятишек. Да мало ли, каким смелым планам ещё суждено сбыться. Весь мир перед тобой, можно сказать, в полный рост. А машина… это всего лишь груда железа, и она давно продана, чтобы вернуть тебя в этот мир.

Вадим отодвинул от себя тарелку. Есть расхотелось. Честно говоря, ситуация изрядно его раздражала. Он чувствовал внутри себя странную, непонятную борьбу и от этого злился ещё больше, потому что понимал: Полина права, тысячу раз права. Но…

Он поднялся из-за стола и, сунув руки в карманы штанов, подошёл к окну.

– Спасибо, что провела подробный психоанализ моей будущей жизни. А теперь хватит – давай прекратим этот пустой и ненужный разговор.

– Нет, – твёрдо сказала Полина. – Чтобы так бездарно губить свою жизнь, нужна веская причина, и я хочу её услышать. Только внятно. Детские отговорки типа «не могу», «не буду» не принимаются.

Вадим молчал, глядя, как соседский кот торопливо лакает из грязной лужи.

– Всё дело в финансах, – тихо спросила Полина. – Я права?

Он медленно повернулся к девушке.

– Я уже устал повторять: мне не нужна помощь.

– Да что ты всё твердишь, как упрямый ишак: «не нужна, не нужна»! – вдруг разозлилась Полина. – И не смотри на меня испепеляющим взглядом. Ты – ишак, который до сих пор не понял, что деньги в жизни – это ещё не самое главное.

Крепко, до белых костяшек сжимая в кулаке ремешок сумочки, девушка подалась вперёд.

– В конце концов, если ты такой гордый и честолюбивый индюк – пиши расписку. – Её ладонь с глухим повелительным стуком опустилась на стол, едва не опрокинув тарелку с картошкой. – Да-да, садись и пиши: я, такой-то, такой-то, когда выпишусь из больницы, обязуюсь вернуть весь долг до последней копеечки. А чтобы тебе жизнь мёдом не казалась, я возьму с тебя ещё восемнадцать процентов, как в банке. Что стоишь, пиши давай! Я сейчас и нотариуса приглашу – пусть приезжает и заверяет.

Поведение девушки слегка развеселило Вадима: расписки, оскорбления, угрозы. Кажется, это у них семейное. А девчонка действительно очень забавная. И настырная. Такая точно не отцепится, пока не добьётся своего. Может, с ним так и нужно?

Полина умолкла и теперь внимательно изучала его лицо.

– Я гляжу, тебе восемнадцати процентов мало? – деловито прищурилась она. – А как насчёт двадцати? Или нет… лучше – двадцать пять!

Вадим опустил голову, старательно пряча предательскую улыбку. На душе стало спокойно и легко, будто что-то там, внутри, договорилось между собой и пришло к обоюдному согласию.

– М-м, какая вкуснятина… – донеслось вдруг до его ушей умилённо-восторженное причмокивание.

Подняв на девушку глаза, он увидел, как та прямо руками отправляла в рот очередной картофельный ломтик.

– … остыла, правда, но всё равно очень вкусно.

Лукаво поглядывая на Вадима, она облизала маслянистые пальцы.

– Ты отлично жаришь картошку! Пожалуй, я остановлюсь на двадцати.

Вот лиса! Хитрая, ловкая, проницательная. Мысленно подписывая собственную капитуляцию, он протянул ей раскрытую ладонь.

– Восемнадцать процентов и по рукам.

– Идёт. И ещё одну порцию жареной картошки!

* * *

Повинуясь какому-то внутреннему чутью, Полина открыла глаза. В мерцающем полумраке комнаты тихо бормотал телевизор. Лениво брошенный взор на циферблат только подтвердил чёткий ритм её биологических часов – без пяти семь. Сейчас должен запищать будильник.

Она осторожно убрала руку Вадима со своего плеча и выскользнула из тёплой постели. Чтобы не разбудить его, первым делом отключила кнопку будильника, после чего нашарила под одеялом пульт и погасила телевизор. Нисколько не потревоженный её действиями, Вадим продолжал крепко спать. Полина сунула ноги в тапочки, накинула на голое тело коротенький халатик и, стараясь не скрипеть половицами, вышла из комнаты.

Дел предстояло на сегодняшний день невпроворот. Во-первых, ей нужно было сварить и порезать овощи на салат, во-вторых, разобрать холодец, а в заключение, сервировать стол на восемь человек. И всё это она должна успеть сделать до полудня. Ах да! А ведь у них ещё будут шашлыки (зря что ли они вчера вечером замариновали почти целый тазик свинины?) Но пусть этим важным процессом уже занимаются сами мужчины.

Кстати, когда проснётся Вадим, надо будет не забыть и отправить его в магазин за десертом. Ведь день рождения без торта – всё равно что Новый год без ёлки. Вадим, конечно же, станет упираться. Он с самого начала возражал против торжественного застолья в свою честь, пока Полина не привела один довольно убедительный аргумент: теперь двадцать девятое октября не только его праздник – они оба родились в этот день во второй раз.

Обидно только, что знаменательная дата выпала на рабочие дни. Именно по этой причине им пришлось перенести сабантуй на воскресенье.

Работа у Полины кипела во всех смыслах этого слова, когда на кухне, сладко зевая, появился Вадим. Он был полностью одет – в джинсах и клетчатой рубашке под расстёгнутой толстовкой, будто собирался куда-то уходить. Глядя, как она лихо стругает ломтями картофель, укоризненно покачал головой.

– Эх, Поля, Поля… и зачем ты только это затеяла?

– И тебе доброе утро, – вкладывая в голос весёлые интонации, отозвалась она. – Что так рано поднялся?

– Не уверен, что ты без меня справишься.

– Не переживай, бывали моменты и похуже. Кушать будешь?

Вадим сел на стул.

– Успею ещё. Сегодня и без того работы для желудка хватит.

Это он верно подметил. Полина пересыпала нарубленные кусочки картофеля в миску и принялась за варёные яйца. Вадим молча наблюдал за её манипуляциями. Похоже, он был чем-то озабочен, но не решался сказать. Чтобы ему помочь, а заодно и разрядить обстановку, она ляпнула первое, что пришло ей в голову.

– Вадь, а чем закончился вчерашний фильм? Кажется, я уснула на том месте, когда Джек поехал в город разговаривать со своей женой.

Он бросил на неё быстрый взгляд.

– Не знаю. Ты так храпела, что я практически ничего не слышал.

– Я храпела?! – возмутилась Полина, но потом поняла, что он просто шутит. – Да ты сам дрых, как сурок, – вот и не слышал. Скажи ещё, что я неправа!

Вадим поднял обе руки вверх.

– Ладно, ладно, сдаюсь и готов компенсировать тебе моральный вред тяжким физическим трудом.

Он пристально смотрел в глубокий вырез её халата. Полина склонила голову набок.

– Это каким же?

– Помочь хочу по хозяйству. А ты о чём подумала?

Глядя на него, она тоже медленно и со значением опустила взгляд вниз.

– О хозяйстве, конечно, о чём же ещё.

– Вот и правильно. С утра нужно о работе думать, – усмехнулся Вадим, застёгивая на толстовке молнию. – Я сейчас отлучусь часика на полтора, но потом весь день буду в твоём распоряжении. Целиком и полностью.

Полина откинула со лба волосы. Значит, ей не показалось – он действительно собирался уйти.

– Куда, если не секрет?

– Не секрет. На кладбище. – Его голос изменился, стал глухим, бесцветным. – Сегодня у моих девчонок годовщина. Ровно два года, как их…

Он не договорил и поднялся со стула. Полина прикусила язык. Верно. Он ведь как-то рассказывал ей о гибели своей семьи и как потом долго и тяжело приходил в себя.

Страшная смерть. Жестокая, нелепая. Особенно если она происходит на твоих глазах. То ещё испытание.

Вадим обулся, набросил на плечи куртку и скрылся за дверью.

Отряхивая руки, Полина подошла к окну. Чуть сдвинула в сторону занавеску и с удовлетворением наблюдала, как он быстро удаляется от дома, ловко перескакивая через лужи.

Всего полгода прошло, а хромота почти исчезла. Теперь сразу и не разберёшь, какая нога подвергалась хирургическому вмешательству. Молодцы врачи – сделали всё возможное и невозможное. Честь им и хвала! Но сама операция по своей сути – это лишь часть лечения.

Чтобы выздоровление после выписки было полным, необходим курс реабилитации. Специальные упражнения, тренинг, умеренные нагрузки и даже питание – тут всё без исключения работает на восстановление организма.

Но одному, без помощи и поддержки со стороны, довольно непросто вернуться к привычной, полноценной жизни. Распинаясь о долге, дружбе и взаимовыручке, Полина предложила Вадиму перебраться к ней в дом, хотя бы на период реабилитации. А что, места им двоим вполне хватит. Да и с трудностями справляться вместе куда проще, чем в одиночку.

К тому моменту она окончательно разорвала с мужем все отношения, так и не сумев простить ему последнюю выходку. Права была крёстная насчёт Антона, ох, права!.. Забрав свои вещи, обиженный супруг вновь обозвал её грязной шлюхой, после чего громко хлопнул дверью. И вовремя. Потому как только крепкий дверной косяк смог остановить брошенную ему вслед тяжёлую вазу…

Вадим давно исчез за соседским забором, а Полина всё ещё продолжала смотреть на опустевшую улицу, сжимая в руке краешек занавески. От её дыхания запотело стекло. Подчиняясь какому-то внутреннему порыву, она нарисовала на окне два пронзённых стрелой сердечка. Чего греха таить, нравился ей Вадим, очень нравился (если не сказать больше). Она ещё тогда, в самолёте, обратила на него внимание. Жаль только, что нельзя было то же самое сказать про него… Полина тихо вздохнула и вернулась к прерванным делам.

Как и было условлено, к двенадцати часам начали подтягиваться гости. Первым список приглашённых открыл Сергей, друг Вадима. Парень выглядел немного уставшим (сказывалась ночная смена), но по его заверениям, к застольным подвигам он был готов на все сто процентов. Вместе с Вадимом они отправились на улицу жарить шашлыки.

Следом подошёл Алексей. Покружившись возле Полины и наговорив ей кучу комплиментов, он прихватил с собой двухлитровую бутылку с пивом и убежал во двор помогать мужчинам. Вскоре в открытую форточку потянуло душераздирающим ароматом дымка и жареного мяса.

Полина расставляла на столе приборы, когда дверь вдруг распахнулась и в прихожую с громким визгливым хохотом ввалилась Янка. Подруга явилась на праздник в сопровождении Светланы. После той судьбоносной встречи на море обе девушки стали настоящими подругами. Что касается Дениса, то он всерьёз увлёкся Яной и даже поговаривал о скорой свадьбе. К сожалению, парень не смог сегодня приехать. Передав через девчонок свои извинения и сердечные поздравления, он умчался на какие-то важные межобластные соревнования по мотокроссу.

Последними к столу прибыли Ольга и Геныч. Они приехали на такси. Избежать штрафной рюмки за опоздание им помогла только одна маленькая, но очень веская причина: три недели назад молодые супруги стали родителями. Друзья появились на сегодняшнем торжестве исключительно из чувства глубокого уважения к хозяевам, выкроив всего-то пару часов в промежутке между кормлениями малыша. Ольга немного поправилась после родов, но это её нисколько не портило. Наоборот, добавляло милым чертам домашней мягкости и очарования. А Геныч – тот и вовсе лопался от гордости: как-никак сын родился. Наследник!

За столом было шумно и весело. Несмотря на численный перевес Полининых друзей, знакомить именинника ни с кем не пришлось. Прожив в доме почти полгода, он хорошо знал каждого приглашённого.

Первая порция принесённого с улицы горячего, румяного шашлыка разошлась на «ура». За выпивкой и поздравлениями в ход пошли и другие закуски. Не зря Полина так трудилась всё утро. С удовольствием уплетая салаты, гости не скупились на похвалы.

Геныч поднялся с места и постучал вилкой о край бокала.

– Товарищи… друзья, – он подождал, пока за столом станет тихо. – Сегодня мы собрались с вами по очень приятному поводу: поздравить с днём рождения нашего нового друга, отличного парня и просто хорошего человека. Вадим, в твой адрес было сказано много тёплых замечательных слов, и я с огромным удовольствием подписываюсь под каждым из них. Это так. Но сейчас, с вашего позволения, я бы хотел предложить ещё и тост за хозяйку этого дома.

Гости одобрительно загудели, кто-то захлопал в ладоши, но Геннадий резко поднял руку вверх, призывая к тишине.

– Я знаю Полинку почти три года, но мне вполне хватило этого срока, чтобы понять, какой она душевный, чуткий и добрый человечек, готовый всегда и ко всем прийти на помощь. Да её и звать-то не надо – она сама всё чувствует сердцем и отдаст последнее, лишь бы другому стало хорошо. К тому же она умница, красавица, отличная и заботливая хозяйка… Вот уж кому-то точно повезёт с такой женой! – говоря эти слова, Геныч пристально смотрел на Вадима. – Что ж, Полинка, мы тебя очень любим и обожаем. Ты наш лучик света, за тебя, дорогая, успехов тебе во всём и удачи!

За хозяйку дома, не сговариваясь, выпили стоя. Лицо Полины, как в натопленной бане, обдало жаром. Всегда приятно слышать в свой адрес хвалебные речи. Да ещё со скрытым намёком. Пригубив вино, она покосилась на Вадима. Но тот был спокоен и безмятежен. Если что-то его и смутило, вида он не подал. Во всяком случае, так казалось со стороны.

Неожиданно она поймала на себе чей-то пристальный взгляд. Лёшка! Он смотрел на неё с лёгкой тенью грусти и улыбался. Хороший ты парень, Лёша, но твой друг Геныч очень верно сейчас расставил приоритеты. Эта замечательная девушка по имени Поля достанется только Вадиму. Если, конечно, тот соизволит принять сей «драгоценный дар».

Устав сидеть за столом, мужчины решили устроить перекур, потом вернулись на свои места и с новыми силами взялись за вилки.

Неунывающая затейница Янка рассказала какой-то забавный случай из своей жизни, вызвав у всех приглашённых просто истерический приступ смеха. Народ оживился и принялся по кругу травить байки, одну смешнее другой.

Очень быстро очередь дошла до Полины. Из курьёзных случаев ей удалось припомнить только один, когда её отец (совершенно трезвый на тот момент) пытался вместо майки напялить на себя мамины панталоны. Вся беда заключалась в том, что две эти вещи были очень схожи по цвету и фактуре и висели в ванной на одной верёвке. Схватив не глядя первое, что ему попалось, отец сунул руки в «рукава», натянул на голову… и беспокойно заметался внутри маминых штанов – голова не пролезала наружу. Проклятая майка! Села, что ли, при стирке, или дырку кто зашил? Вторая попытка. Панталоны трещат по швам, тянутся, но выхода как не было, так и нет! Третья попытка… четвёртая – и всё это на глазах у изумлённых домочадцев.

После того раза мама частенько предлагала отцу в качестве альтернативы примерить своё нижнее бельё.

Старая история изрядно позабавила гостей.

– Вот так люди и зарабатывают себе клаустрофобию на всю жизнь, – назидательно заметил Геныч, лениво пихая в рот вилку с салатом.