Текст книги "Красавица и чудовище"

Глава 19

На следующий день, ближе к вечеру, Белла вошла в отрытую дверь архивной комнаты. Бо́льшую часть дня она провела в гостиной, рассеянно переставляя артефакты с места на место, но, по сути, толком ничего не делая. Она продолжала притворяться, что работает, пока ей не показалось, что стены начали смыкаться вокруг нее. Тогда Белла поняла, что ей надо сменить обстановку, иначе она лишится рассудка.

Словно для того, чтобы подчеркнуть ее беспокойство, погода сделалась сырой и унылой. Без солнечного света все вокруг стало казаться серым. По окнам забарабанили капли дождя.

Белла помедлила у открытой двери архивной комнаты. Единственным, кроме дождя, звуком, нарушавшим тишину, было глухое гудение, доносившееся из дальней части, где хранились мумии.

Она не понимала, что это за звук. Наверняка это Банбери-Дэвис что-то там делает. Но что, если это… Майлз? Он когда-нибудь мычал во время работы?

Она понятия не имела.

С тех пор как накануне вечером Белла предъявила ему свой ультиматум, она больше не встречала его в доме. Возможно, этого и следовало ожидать. Он принял ее просьбу вести себя так, будто страстной интерлюдии между ними никогда не было. Майлз очень быстро оделся и ушел из ее спальни, лишь коротко попрощавшись. Оставшись одна в постели, Белла лежала без сна, глядя в темноту, вдыхая его запах, оставшийся на подушках, вспоминая наслаждение их любовных утех и желая, чтобы они никогда не кончались.

И теперь мысль о встрече с Майлзом разволновала ее. Белла едва не развернулась, чтобы уйти. Но он был ее нанимателем, и ей рано или поздно придется встретиться с ним лицом к лицу. Не сможет же она каждый раз убегать.

Да и почему она вообще должна была убегать? Да, они лежали вместе в постели, нагие, наслаждались потрясающим блаженством, но она не должна забывать о том, что для него в этом не было ничего нового. Судя по словам ее горничной, герцог Эйлуин регулярно наведывался в непристойный дом. Так что за годы он, вероятно, вступал в интимные отношения с сотнями женщин.

Поэтому их соитие было для него куда менее значимым, чем для нее. Если сегодня он хоть раз подумал об этом, то наверняка испытал облегчение от того, что ему удалось вовремя уйти из ее спальни и что обошлось без слезливых притязаний лишенной невинности девственницы.

Грязный пес!

Нет.

Нет, она не должна была винить его, как бы ни ныло ее сердце. Она сама позвала Майлза в свою постель. Он не давал ей никаких обещаний, кроме обещания удовлетворить ее страсть, и его действия превзошли самые смелые ее ожидания. К тому же на самом деле ей от него ничего больше и не нужно. Она должна найти карту и выполнить свою миссию – именно ради этого Белла и пришла сюда, в архивную комнату.

Вооруженная этой решимостью, девушка быстро вошла в архив. Стук ее шагов эхом вторил барабанной дроби дождевых капель по стеклам. Она прошла мимо картотечных шкафов из полированного дерева и оказалась в дальнем конце комнаты, где на полках лежали многочисленные запеленатые мумии.

Глухое гудение исходило от человека, склонившегося над наполовину распеленатой мумией, лежавшей на длинном столе. Человека в мятом темно-зеленом сюртуке, мешковатых штанах и с бахромой русых волос на лысеющей голове.

Беллу охватило облегчение: можно было передохнуть. Все ее душевные терзания были напрасны.

– Добрый день, мистер Банбери-Дэвис, – поздоровалась она.

Гудение резко прекратилось. Он резко развернулся, сжимая в руке острый, похожий на резец инструмент. Его бульдожья физиономия скривилась в усмешке, когда он оглядел ее с головы до ног.

– Мисс Джонс.

Он выглядел таким же угрюмым, как и всегда. Надежде на то, что исходившее от него гудение было признаком хорошего настроения, не суждено было сбыться. Белла не нравилась ему как служащая герцога, и он дал ей это понять еще во время их первой встречи. Судя по словам Хасани, Уильям Банбери-Дэвис хотел войти в состав экспедиции в Египет, но герцог вместо него выбрал сэра Сеймура. И вот теперь, похоже, этот человек перенес свою обиду за это на нее.

– Ну, – вызывающе бросил он, – зачем вы мне помешали? Как видите, я занятой человек.

– Я просто хочу сказать вам, что просмотрю несколько папок. Чтобы вы не задавались вопросом, кто здесь находится.

Он нахмурился еще сильнее.

– Вам необходимо делать это именно сейчас? Моя работа требует большой деликатности и сосредоточенности. Ваше присутствие мне помешает.

– Я постараюсь вести себя как можно тише, сэр. А теперь прошу меня извинить.

Не давая Банбери-Дэвису больше шанса заговорить с ней, Белла развернулась и направилась к ряду шкафов, чтобы оказаться как можно дальше от него. Подойдя к нужному шкафу и открыв верхний ящик, она вынула оттуда стопку бумаг. Чем скорее она разыщет карту сокровищ, тем скорее сможет уехать отсюда.

Белла просмотрела стопку официальных купчих с печатями египетского правительства. Они были составлены на трех языках: английском, французском и арабском. Цены на некоторые вещи были сильно завышены, и она предположила, что Банбери-Дэвис вел переговоры от имени Майлза. Новому герцогу в ту пору было всего тринадцать лет, и он переживал из-за смерти своего отца.

Смерти, в которой он до сих пор винил себя.

Несмотря на то, что между ними произошло, сердце Беллы болело за Майлза. Интересно, он подумал о том, что она ему сказала? Сможет ли он когда-нибудь осознать, что не виноват в том, что его отца жестоко убили расхитители гробниц? Женится ли он, создаст ли семью? Или, как зверь в клетке, продолжит метаться по этому дому до конца своих дней, рыча на каждого, кто попадется ему на пути?

О, она надеялась, что этого не будет. Майлз может так много предложить жене. Он может быть теплым и внимательным, возбуждающим и чувственным, особенно в спальне. Любая женщина с восторгом ложилась бы с ним каждую ночь, наслаждалась умелыми прикосновениями его рук, любовалась бы тем, как его лицо смягчается от любви…

Мог ли он полюбить?

Еще позавчера Белла сочла бы, что это невозможно. Он был гордым человеком, высокомерным до неприличия и склонным мерить «герцогским» взглядом тех, кто осмеливался ему перечить. Но если бы он мог ослабить бдительность, как это было прошлой ночью, если бы мог позволить своей жене заглянуть ему в сердце, тогда, возможно, он сумел бы смягчиться настолько, чтобы его брак стал счастливым.

Если бы только она могла стать его женой…

Эта мысль появилась в голове у Беллы сама собой. Она сразу отогнала ее. Какой абсурд! Она не из тех, кто поддается глупым романтическим мечтам. Несмотря на ее благородное происхождение, герцог Эйлуин был намного выше ее по положению в обществе. И если он когда-нибудь женится, то выберет невесту помоложе, более подходящую, более послушную. Он уложит ее в свою постель и добьется ее возбуждения всеми своими порочными и такими чудесными способами.

Звук тяжелых шагов прервал ее размышления. Оглянувшись, Белла увидела приближавшегося к ней Банбери-Дэвиса.

– Как я и предполагал, вы не работаете, – обвиняющим тоном проговорил он. – Вы смотрите в пространство перед собой.

– Я сосредоточилась на решении одной проблемы, – отозвалась Белла и повторила его собственные слова, обращенные к ней: – А вы мне помешали.

Мужчина едва сдержал улыбку.

– Я вас задел, мисс Джонс? Кстати, что вы тут ищете? Я мог бы помочь вам найти нужное, а потом вы бы ушли отсюда и оставили меня.

Белла стояла на своем, твердо решив вести поиски самостоятельно.

– Благодарю вас, но я очень старалась не издавать ни звука.

– Вы переворачивали страницы, – сказал он, снова нахмурившись. – Я это слышал, и это меня раздражает.

– Но почему бы вам тогда снова не загудеть, а? Ваше гудение заглушит любой звук, который я издаю.

Банбери-Дэвис уперся руками в свои крепкие бедра и повысил голос:

– Сам факт вашего присутствия здесь, мисс Джонс, мешает мне сосредоточиться. А теперь я снова прошу вас…

Он осекся, услышав звук приближающихся от двери шагов. И шел к ним не один человек, а двое. Высокие шкафы с папками скрывали прибывших, и Белла, собравшись с духом, снова приготовилась к встрече с Майлзом.

Однако это оказался Хасани. Он, облаченный, как всегда, в светлые одеяния, первым появился из-за угла, держа в руках плетеную корзину средних размеров. Следом за ним шла Хелен Грейсон, как всегда, элегантная, в сиреневом платье, прекрасно гармонировавшем с ее стильно уложенными светлыми волосами.

– Боже правый! – воскликнул Банбери-Дэвис. – Неужели человеку здесь не может быть покоя? Можно подумать, я устраиваю тут чертову вечеринку!

Проигнорировав ученого, Хасани направился прямо к Белле. Он слегка склонил перед нею голову.

– Мисс Джонс, прошу прощения за то, что прерываю вашу работу, но я услышал здесь ваше имя, направляясь в гостиную. Мне было велено передать это вам.

Белла недоуменно заморгала, глядя на корзину, закрытую крышкой.

– Это от Майлза, – проговорила Хелен, в голосе которой послышалось раздражение. – Я встретила Хасани, выходящего из западного крыла, но он отказался позволить мне хотя бы краем глаза заглянуть в корзину.

Камердинер-египтянин сердито посмотрел на нее.

– Как я уже объяснял, его светлость велел мне передать это прямо в руки мисс Джонс.

– Это подарок? – настаивала Хелен. – Не может быть. Она же просто служащая.

– Я не обсуждаю приказания моего хозяина. – Явно раздосадованный назойливостью Хелен, Хасани протянул корзину Белле. – Это вам, мисс.

Белла поспешно сунула бумаги назад в ящик, а затем взяла корзину. Она была довольно тяжелой, весом примерно с корзину для пикника, которую Белла собирала для Лейлы и Сайруса, когда они еще детьми умоляли ее пообедать на склоне холма.

Теперь на Беллу были устремлены три пары глаз. Она раздумывала, стоит ли поднимать крышку перед троицей наблюдателей. Господи, что Майлз мог передать ей? Что-то, чтобы сгладить неприятное впечатление от его внезапного ухода из ее спальни? И тут ее обуяла тревога. Вдруг это что-то интимное, что может ее смутить?

Чувствуя, что ее щеки заливает краской, Белла прошла мимо группы любопытных.

– Вероятно, это артефакт для выставки в гостиной. Я сразу отнесу его туда. Если вы позволите…

– О, просто откройте ее, ради бога! – сердито крикнула Хелен.

Ее ловкие пальцы мелькнули в воздухе, расстегнули застежку и подняли крышку. Хасани хотел было остановить ее, но, увы, не успел: содержимое корзины уже открылось их взглядам.

Банбери-Дэвис и Хелен подошли поближе, чтобы лучше его разглядеть.

Белла, кажется, их не замечала, она была слишком занята, глядя на фрукты и другие съестные припасы. Уже много месяцев она не видела такого разнообразия. Куча пухлых коричневых фиников. Множество рубиновых гранатов. Обилие зеленоватых инжиров с сохранившимися на них стебельками. Небольшой холщовый мешочек с фисташками. Вдоль стенки корзины лежало несколько маленьких свернутых пакетиков.

Взяв один из них, Белла вдохнула острый аромат. Шафран.

Ее сердце наполнилось восторгом. Вчерашним вечером за ужином она перечислила несколько своих любимых персидских продуктов, которых ей так не хватало. Майлз это запомнил. И постарался найти их для нее.

У нее перехватило горло. Еще никогда в жизни никто не дарил ей более щедрого и тщательно обдуманного подарка! Невозможно было усомниться в том, что таким способом герцог дает ей понять, что помнит о ней. Глаза Беллы стали наполняться слезами, и она моргнула, чтобы прогнать влагу.

Желая скрыть охватившие ее чувства, она взяла еще один пакетик, благоухающий чем-то, напоминающим горчицу.

Хелен наблюдала за каждым ее движением с лицом, омраченным недовольным выражением.

– Что это вы нюхаете? – резко спросила она.

– Это куркума, специя, очень популярная на Востоке.

– К чему она вам? И что это за… все остальные плоды?

– Это, к примеру, финики, – ответил на ее вопрос Банбери-Дэвис, жадно поглощающий их глазами. – Мы в Египте просто объедались ими.

Хелен подозрительно посмотрела на Беллу.

– А почему это Майлз подарил вам все эти фрукты и специи?

Не отвечая на вопрос, Белла закрыла крышку корзины.

– Что еще интереснее, где он все это нашел? – Девушка подняла глаза на Хасани, на бесстрастном лице которого появилась легкая улыбка. – Вам ведь это известно, не так ли?

Египтянин широко развел руками.

– Его светлость сегодня утром наведывался по делам в свое поместье, которое находится в трех часах езды на запад. Там садовники выращивают для него в парниках всякие экзотические растения.

Белла не знала, что об этом и думать. Неужели у него и правда были там дела?

Или он уехал так далеко от Лондона, чтобы привезти ей эти фрукты? При мысли о возможности этого все ее тело затрепетало от надежды.

– Хм! – разочарованно бросила Хелен. – Я бы обиделась, получив столь странный подарок. Хорошего дня! – Ее сиреневая юбка мелькнула в воздухе, когда она развернулась и размеренным шагом вышла за дверь.

Хасани поклонился.

– Мне отнести корзину в вашу комнату, мисс? – спросил он.

Белле не хотелось терять из виду драгоценный груз.

– Благодарю вас, но корзина не очень тяжелая, – сказала она. – Я и сама с ней справлюсь.

Камердинер-египтянин вышел и исчез, а Белла осталась наедине с Банбери-Дэвисом. Он стоял, упершись руками в толстые бедра и наблюдая за ней. Под его прищуренным взглядом девушка почувствовала себя неловко.

– А вам повезло, – весело произнесла она. – Кажется, я все-таки оставлю вас наедине с работой.

Белла направилась к двери с корзиной в руках, и тут Банбери-Дэвис рявкнул:

– Ясное дело, что Эйлуин положил на вас глаз, мисс Джонс!

Белла остановилась и оглянулась на него. И самым ледяным тоном переспросила:

– Прошу прощения?

– Герцог играет с вами, – заявил он. – В этом и кроется истинная причина того, что он нанял вас, а не меня. Он знает, что вы – не ученый.

– Как раз наоборот, – поправила его Белла. – Герцог нанял меня для того, чтобы я привела в порядок помещение с артефактами.

– Это подачка, чтобы завоевать вас – равно как и корзина с фруктами. – Он подошел ближе к ней. – А что, если Эйлуин хочет отомстить этому бездельнику сэру Сеймуру, соблазнив его дочь?

Белла едва смогла вдохнуть.

– Да как вы смеете так меня оскорблять?

– Я всего лишь честно предупреждаю вас. – Банбери-Дэвис оглядел ее сверху вниз с ухмылкой на широкой физиономии. – Если в вас есть хоть капля здравого смысла, вы немедленно покинете этот дом. Или, помяните мои слова, он сделает вас своей любовницей.

* * *

Белла направилась прямо в гостиную, поставила там корзину и с грохотом захлопнула дверь. Звук эхом разнесся по коридору. Она принялась метаться взад-вперед между груд артефактов, пытаясь справиться с охватившим ее гневом.

Да как посмел этот тип так ее оскорбить?! Она возненавидела Банбери-Дэвиса за то, что тот принизил ее до уровня пешки в игре герцога. Ей было ненавистно и то, что он усомнился в ее уме, ее знаниях. Но хуже всего, он заставил ее задуматься о том, не использовал ли действительно ее герцог для какой-то извращенной мести.

Спустя некоторое время она опустилась на ящик и вонзила свой кинжал в инжир, представляя, что это черное сердце Банбери-Дэвиса. Разрезав плод пополам, она съела изысканный фрукт.

Слизнув липкий сок с пальцев, Белла почувствовала себя спокойнее и уже была в состоянии мыслить рационально. Она не должна верить ни единому слову этой его белиберды. Если бы только Банбери-Дэвис знал, что они с Майлзом уже разделили ложе!.. Майлз не просил Беллу стать его любовницей. Скорее, это она настояла на его обольщении. И он ушел, даже не оглянувшись на нее.

Глухая боль запульсировала в ее груди.

Но если Майлзу она безразлична, то почему он прислал ей корзину? Надеялся ли он снова завоевать ее благосклонность? Не постучится ли он вечером в ее дверь, не попытается ли снова соблазнить ее в ее постели?

Ее тело обмякло при одной мысли об этом. Но она не позволит этого Майлзу. Не должна позволить! Как бы ни жаждала она снова оказаться в его объятиях, самое важное для нее здесь – ее миссия. А любовная интрига – дело, слишком рискованное. Слишком!

Уже начали сгущаться сумерки, когда Белла взяла корзину и направилась в свою спальню. Дом был тих, как гробница, и она никого не встретила в гулких коридорах. Однако когда она шла к мраморной лестнице мимо ряда темных комнат, у нее появилось странное чувство, что за ней наблюдают.

Вероятно, это растревоженные эмоции сделали ее чрезмерно чувствительной, решила Белла. Встреча с Банбери-Дэвисом разбередила ее нервы. Но она больше не будет размышлять о его мерзких намеках. Пусть эта крыса думает что хочет – его злоба на нее не подействует.

«Чума на всех мужчин», – подумала Белла, ступая на ступени мраморной лестницы. Она прибережет свою месть на то время, когда обнаружит пропавшую карту и сокровища фараона. Возможно, сегодня вечером, только позднее, она еще вернется в архивы, чтобы продолжить поиски. Только на этот раз она плотно задернет портьеры, чтобы Майлз на заметил свет ее свечи.

Вдруг тишину нарушил визг.

Белла в изумлении остановилась на середине лестницы. Похоже, вопли раздавались из верхнего коридора, где находились комнаты для гостей. А точнее, из самой ближайшей из них – ее спальни.

Это кричала Нэн? Может, с ней произошел несчастный случай?

Сжимая корзину, Белла стремительно преодолела оставшиеся ступени и поспешила к спальне по длинному, едва освещенному коридору.

Дверь в ее спальню была распахнута. Вбежав туда, Белла увидела, что комната освещена лишь огнем, весело горевшим в камине. Остальная часть спальни – кровать под балдахином и письменный стол у задернутых шторами окон – была скрыта мрачными тенями.

Белла встревожилась еще больше, увидев Нэн, которая громко рыдала, сидя на скамеечке для ног у камина. Над горничной возвышалась Хелен Грейсон, которая то ругала ее, то размахивала перед лицом девушки носовым платочком.

Поставив фруктовую корзину на стул возле двери, Белла бросилась к ним.

– Что случилось? Ты поранилась, Нэн?

Горничная подняла на нее испуганное и заплаканное лицо. Ее чепец съехал набок, отчего несколько ржавых прядей выбилось наружу.

– О, мисс! Тут был призрак! Прям здеся, в вашей спальне!

Белла присела перед ней на корточки.

– Здесь? Что ты хочешь сказать?

– Я была в гардеробной, и тут вдруг слышу шум. Я подумала, что это вы, мисс, и выглянула, чтоб поздороваться. Все свечи погасли! А потом… потом я и увидела его – призрака, парящего у двери. Он издавал ужасные стоны. Ох, от них у меня прям мурашки по спине побежали, честно!

– Глупая девчонка! – выкрикнула Хелен. – Подумать только, призрак! Да это от твоих воплей у меня спина покрылась мурашками!

Встав, Белла пристально посмотрела на женщину.

– А что вы делали на этом этаже в столь поздний час? – полюбопытствовала она.

– Я только что закончила инвентаризацию белья в шкафу за углом, – сказала Хелен. – Слугам в таких вопросах нельзя доверять.

Белла сочла это в высшей степени подозрительным.

– Вы? – переспросила она. – Вот уж не подумала бы, что вы проявите интерес к работе такого рода.

Хелен вздернула подбородок и свела глаза к своему изящному носику.

– Когда в один прекрасный день я стану герцогиней Эйлуин, этот дом и все его содержимое станет моим. А до тех пор я буду следить, чтобы из дома ничего не пропало.

Едва ли причиной ее нахождения здесь было именно это. Возможно ли, что это Хелен играла роль призрака? Похоже, ее явно раздражало присутствие Беллы в доме.

– Покажите мне, где вы были, – попросила Белла.

– Что ж! Если вы настаиваете!

Кипя от возмущения, Хелен схватила подсвечник, зажгла свечу и вышла в коридор. Белла сделала шаг следом за ней, но тут Нэн вскочила на ноги и подбежала к ней.

– Я видела его, мисс, – заговорила она дрожащим шепотом, стараясь держаться рядом с Беллой. – Я знаю, что видела.

Белла похлопала ее холодную, огрубевшую от работы руку.

– Все в порядке, моя хорошая, – успокаивающим тоном промолвила она. – Я тебе верю.

Она и впрямь поверила горничной. Потому что видела призрачную фигуру собственными глазами всего несколько ночей назад. Но нынешний инцидент тревожил ее куда больше. Потому что на этот раз кто-то вошел в ее спальню, намереваясь напугать Нэн.

Или, возможно, саму Беллу.

Свернув за угол, они подошли к открытой двери. Все трое столпились у нее. Маленькое пространство перед ними было заполнено длинными стеллажами, на которых лежали бесчисленные аккуратные стопки белья. В воздухе стоял запах крахмала.

Подняв подсвечник, Хелен указала за кучу скомканного белья на полу.

– Услышав твои вопли, я уронила эту стопку наволочек. Так что теперь собирай их, девчонка! Это ты виновата в том, что они тут валяются.

Нэн бросилась выполнять приказание Хелен: складывать наволочки и класть их на полки. А Белла тем временем выглянула в темный коридор, в котором раньше видела призрачную фигуру.

Короткий проход делил пополам конец главного коридора. Фигура, которую она увидела, материализовалась где-то рядом с этим местом – возможно, она пряталась в этой самой бельевой комнате, а потом, когда Белла плелась в свою спальню после долгого рабочего дня, она появилась.

В тот раз фантом исчез за дверью в конце короткого прохода. Там, где была лестница для прислуги.

Хелен вполне могла все это устроить: бросила белье на пол и прокралась в спальню. Но если на ней было белое одеяние, то где же оно? Белье на полках было аккуратно сложено. Да и сама Хелен была в полном порядке. Если бы она второпях стягивала с головы нечто, напоминающее одеяние призрака, то ее прическа наверняка бы растрепалась.

Но нет, прическа была столь же безупречной, как и тогда, когда Хелен приходила в архивную комнату, ни один золотистый волосок из нее не выбился.

Тогда, выходит, преступником был кто-то другой? Этот другой человек напугал Нэн, а затем бросился в одну из пустующих спален до того, как Хелен вышла из-за угла?

Белла не могла этого представить.

– Столько шума из ничего, – пренебрежительно промолвила Хелен, когда они вышли в коридор. Она подняла свечу. – А что это у вас такой мрачный вид, мисс Джонс? Вы тоже верите в привидения? Ходят слухи, что они живут в этом крыле.

Нэн поежилась и крепче ухватилась за руку Беллы.

– О, миссис Грейсон! – воскликнула она. – Не говорите такого!

– Перестань бояться, бедная девочка, – сказала Белла. – Я уверена, что этому есть логическое объяснение. Иногда глаза могут сыграть злую шутку, особенно в темноте.

– Но, мисс… – начала Нэн.

Крепко сжав ее руку, Белла выразительно посмотрела на нее, пытаясь взглядом призвать ее к молчанию, но Нэн тут же опустила глаза. Тогда Белла обратилась к Хелен:

– Благодарю вас, но ваша помощь больше здесь не нужна.

– Ну и ну! – Пробормотав что-то о служащих-грубиянах, Хелен развернулась и зашагала по темному коридору, покачивая бедрами.

Поскольку она унесла подсвечник и оставила их в темноте, Белла быстро подтолкнула Нэн в спальню. Усадив горничную в уютное кресло у камина, она зажгла несколько свечей, чтобы их свет оживил комнату.

Затем Белла вернулась к Нэн, села на скамеечку для ног и стала растирать ладонями ледяные руки девушки.

– А теперь я хочу, чтобы ты еще раз рассказала мне в мельчайших подробностях все, что запомнила об этом призраке.

Горничная устало посмотрела на нее:

– Стало быть, вы мне поверили?

– Конечно! Я просто пыталась избавиться от этой ужасной женщины. Скажи мне, привидение показалось тебе высоким или низкорослым? Худым или толстым?

Рыжие брови Нэн сошлись на переносице, так сильно она нахмурилась, пытаясь сосредоточиться.

– Среднего роста, не слишком высокое… И, пожалуй, скорее полноватое. О, мисс! Вы считаете, что это мог быть живой человек?

– Так и есть, – кивнув, вымолвила Белла. – Прошу тебя, не повторяй ни слова из того, что я сейчас говорю, но кто-то, возможно, хочет сыграть со мною шутку, вот и все.

– Но почему?

– О, просто для того, чтобы меня напугать. И, полагаю, этот человек думал, что в комнате нахожусь я. – Белла похлопала девушку по руке. – Вот и все, понимаешь? Тебе нечего бояться. Просто предоставь это дело мне.

С облегчением вздохнув, Нэн вскочила, чтобы завершить свои дела в гардеробной. Белла осталась сидеть на скамеечке для ног. Она долго и напряженно раздумывала о том, кто мог это сделать.

Хелен не хотела, чтобы она здесь оставалась, равно как и Банбери-Дэвис. Белла попыталась представить ученого, закутавшегося в драпировки и порхающего в темноте. Но зачем он проник в ее спальню и взял письма? Зачем он прочитал их, а потом забросил ей под кровать? Ответ на этот вопрос оставался тайной.

Кстати, она не могла исключить и Хасани. Хоть египтянин и казался Белле достаточно дружелюбным, несколько раз он вызывал у нее легкое чувство беспокойства. А особенно остро она ощутила его, когда Хасани наклонился, чтобы прочитать над мумией свои молитвы, и Белла увидела татуировку в виде глаза на его шее…

Кто-то тихо постучал в закрытую дверь, и она подскочила. Этот звук был издан не призраком. Неужели Майлз все-таки пришел? Захотел использовать корзину с фруктами как предлог для визита к ней?

Спеша ответить на стук, Белла вскочила на ноги, пригладила волосы и расправила платье. Ее взгляд метнулся к гардеробной комнате. Как она объяснит Нэн его присутствие?

Но, распахнув дверь, Белла увидела высокую сутулую фигуру Пинкертона. Дворецкий держал в руках серебряный поднос, на котором лежал сложенный листок бумаги.

– Мальчишка-посыльный принес это для вас к черному ходу. – Пинкертон пристально посмотрел на нее своими слезящимися глазами. – Я подумал, что мне самому следует принести вам письмо.

Заинтригованная, Белла взяла листок.

– Спасибо вам, – поблагодарила она дворецкого.

Поклонившись, Пинкертон ушел, а Белла закрыла дверь и подошла к прикроватному столику, на котором горела свеча. Сломав восковую печать, девушка просмотрела короткое послание.

Ноги у нее подкосились. Не поверив своим глазам, она присела на край кровати и снова прочитала послание.