Электронная библиотека » Оливия Дрейк » » онлайн чтение - страница 15


  • Текст добавлен: 21 апреля 2022, 13:36


Автор книги: Оливия Дрейк


Жанр: Исторические любовные романы, Любовные романы


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)

Шрифт:
- 100% +

Глава 20

Майлз вышел из бального зала только с наступлением сумерек, когда в комнате стало так темно, что он едва мог пробраться сквозь окутанный сумраком лабиринт египетских статуй. Его шаги эхом отдавались в длинном коридоре, устланном темно-красной дорожкой. Здесь в канделябрах мерцали свечи, и их бледный свет отражался в колоннах, стоявших через равные промежутки вдоль стен.

Его ноги сами по себе направились к Голубой гостиной. Одного взгляда на темный дверной проем было достаточно для того, чтобы понять, что Белла уже не работает среди мрачных куч артефактов. Хотя на самом деле он и не ожидал увидеть ее здесь. По правде говоря, он целый день избегал ее.

Майлз проснулся на рассвете, увидев эротический сон о Белле. Он не испытывал такого сильного сексуального возбуждения с тех пор, как был подростком, ему пришлось украдкой, под одеялом унять свою страсть рукой. И днем он сделал то же самое. Но это самоудовлетворение не шло ни в какое сравнение с тем блаженством, которое он испытал внутри Беллы.

«…уверена, мы можем оба прийти к согласию, что это никогда не должно повториться».

Эйлуин повернул в западное крыло, и его одинокие шаги были единственным звуком, нарушавшим тишину огромного дома. Как правило, он не отдавал предпочтения какой-либо определенной женщине. Да и к чему это, если в темноте они все одинаковы?

За исключением Беллы. С ней одного раза ему оказалось мало.

И, как правило, он не действовал спонтанно. Майлз заранее планировал свое время, решая наперед, какие артефакты он станет изучать или какие иероглифы будет расшифровывать для словаря, над которым он работал.

За исключением этого утра. Еще до того, как совсем рассвело, он импульсивно отправился верхом в Тернстед-Оукс, свое поместье, расположенное на холмах Беркшира. Тяжелая поездка придала ему сил, прохладный влажный воздух смахнул пелену с его разума.

«…уверена, мы можем оба прийти к согласию, что это никогда не должно повториться».

Черт возьми, это должна была быть его линия, а не ее. Именно это он собирался ей сказать, прежде чем она его перебила. Он должен быть доволен, что она разделяет его точку зрения.

И это так и было, черт побери!

Прискакав в поместье, герцог прогулялся по своему особняку. Это было чудесное место, красиво убранное, куда более напоминавшее настоящий дом, чем его смахивающий на музей особняк в Лондоне. Тернстед-Оукс был любимой резиденцией его матери, где она оправлялась после своих многочисленных выкидышей. Мальчиком Майлз часто бывал здесь. Сколько времени прошло с его последнего приезда сюда? Год? Два года? Три? Судя по изумлению слуг, возможно, даже больше.

Белле бы здесь понравилось. Эйлуин так и представил, как занимается с ней любовью в большой постели наверху, а окна при этом распахнуты для птичьего пения и летнего бриза…

Впрочем, он тут же отбросил эту фантазию. Она ясно дала ему понять, что не станет его любовницей, и это совсем неплохо, потому что любовная интрига чревата беременностью. Белла не была опытной шлюхой, которая знает хитрости для предотвращения зачатия. И он не мог, не хотел жениться на ней. Об этом и речи быть не могло. Она заслуживала лучшей доли, чем мужчина, ничего не знающий о любви, мужчина, единственной целью в жизни которого было изучение Древнего Египта.

Лучше бы ему сосредоточиться на извлечении еще какой-нибудь информации о сэре Сеймуре из сейфа памяти Беллы. А потом, когда она уже не будет ему полезна, он смог бы уволить ее.

Раздраженный и взволнованный, Майлз направился к теплицам – истинной цели своего путешествия в Беркшир. Там, выбирая для Беллы экзотические фрукты, он поболтал со старым садовником, лицо которого ему было знакомо с детства.

Теперь он стал задаваться вопросом, понравится ли ей фруктовая корзина. Появится ли на ее лице теплая и открытая улыбка? Майлз надеялся, что, доставив ей удовольствие, он избавится от сковавшего его напряжения. Она – леди по рождению, и он лишил ее девственности. Джентльмен предложил бы ей брак.

Но он не мог сделать это.

Давным-давно он поклялся посвятить себя древним артефактам, сохранить их для потомков, расшифровать пиктографический язык. Именно это хотел сделать его отец. В строго спланированной жизни Майлза не было места для жены. Лишь будучи самоотверженным и трудолюбивым, он смог бы искупить грех, связанный с преждевременной смертью его отца.

«…в этом не было вашей вины. Вы же не могли знать, что разбойники нападут именно в ту ночь…»

Тихие слова Беллы преследовали его. По пути в Беркшир и обратно Эйлуин долго и напряженно размышлял о ее точке зрения. Ее аргументы были логичными и убедительными, и разговор с ней помог немного облегчить груз на его душе. Хотя тяжкий камень вины по-прежнему оставался в нем. Возможно, он носил его так долго потому, что тот уже стал частью его самого, превратившись в покрытые известью щупальца, обвивавшие его сердце.

Лишь в объятиях Беллы он почувствовал себя освободившимся от этого бремени. Лишь в ее объятиях он испытал близость, проникшую в глубь его души словно для того, чтобы с корнем вырвать этот запутанный узел. Лишь в ее объятиях он почувствовал себя любимым.

«Моя любовь…» Как сладко звучали эти слова в ее устах. Как чудесно было ощущать ее ласки. Правда, после того, как они вместе достигли эйфории, Белла снова превратилась в холодную и умелую служащую.

«Будет лучше, если мы оба навсегда забудем эту ночь. Тогда мы сможем общаться как раньше. Ни к чему больше говорить о произошедшем».

Войдя в свой скудно освещенный кабинет, Майлз захлопнул дверь. В камине догорал огонь, и он схватил кочергу, чтобы яростно ткнуть ею в угли. Языки пламени взметнулись вверх, как огонь внутри него, который не был погашен.

Он должен быть благодарен Белле за то, что она не собиралась предъявлять ему никаких требований. Даже несмотря на то, что это она пригласила его в свою постель, она вполне могла бы потребовать предложения руки и сердца. Но Белла не была похожа на других женщин. Она подарила герцогу Эйлуину и свою добродетель, и его свободу. Они провели вместе потрясающий вечер. И ему повезло: он сбежал от нее без каких-либо осложнений.

Так почему же он так встревожен?

Преисполненный отчаяния, Майлз подошел к окну и взял со стола свечу. Сначала он прикажет лакею принести ему ужин, а потом погрузится в работу. Бумаги на его столе оставались заброшенными вот уже несколько вечеров…

Однако когда его пальцы сомкнулись на серебряном подсвечнике, он заметил какое-то движение в окутанном ночным мраком саду. Темная фигура скользила от дерева к дереву. Дождь перестал, и бледная луна на мгновение осветила эту стройную фигуру.

Белла.

Эйлуин вздрогнул. Какого дьявола она там делает? После дождя в саду наверняка холодно и сыро, она простудится и умрет. И все же некоторая скрытность в ее действиях заинтриговала его.

Опустив подсвечник, герцог отошел в сторону. Он не хотел, чтобы Белла, подняв глаза, разглядела его силуэт в свете свечи. А потом он и вовсе задернул портьеры, но не до конца, и стал подсматривать за ней в оставшуюся щелочку, сгорая от желания выяснить, зачем она вышла в сад.

Он очень скоро узнал это.

Как только Белла подошла к задней стене, еще одна фигура появилась из черной глубины теней. Мужчина, высокий, худой и какой-то нескладный. Лунный свет на миг коснулся его светлых волос и выхватил резкие черты лица.

Белла направилась прямо к нему и взяла его за руки.

Майлз вцепился пальцами в портьеру. Кто, черт возьми, этот парень? И почему Белла встречается с ним в саду, да еще тайком?

Она совсем недавно приехала из-за границы. И уверяла его, что не знает в Лондоне никого, кроме того антиквара, друга ее отца, Смитерса. Но непрошеный гость не походил на старика.

Одно было ясно. Если бы этот человек не нарушал закона, то он пришел бы к парадной двери, а не крался бы в темноте от конюшен.

Внезапно Белла подняла руки и обняла мужчину. И тот сделал то же самое, крепко прижав ее к своему телу.

Это крепкое, сердечное объятие лишило Майлза самообладания. У него перехватило дыхание. В следующее мгновение прилив ярости заставил его выбежать из кабинета и быстро зашагать по коридору в вестибюль, который вел в его личные покои.

В мраморном камине герцогской спальни горел огонь. Край одеяла на массивной кровати под балдахином был отогнут. Посреди ковра стоял изумленный Хасани, державший в руках кучу белья.

– Ваша светлость, – удивленно спросил он, – вы решили лечь пораньше?

– Уходите! – рявкнул Эйлуин. – Вы мне сегодня не понадобитесь.

Пройдя мимо слуги, он направился к ряду стеклянных дверей, выходивших в сад. Распахнув одну из них, Майлз вышел на крытую каменную террасу. Влажный холод ночного воздуха немного привел его в чувства. Он, крадучись, спустился по ступеням на садовую дорожку, не желая предупреждать Беллу о своем присутствии.

По крайней мере, пока.

Быстро, таясь в тени, Эйлуин продвигался к воротам конюшни, рядом с которыми они стояли. Аромат ранних роз смешивался с тяжелым запахом влажной глинистой почвы. Все это время мозг герцога лихорадочно работал.

Эта тайная встреча осветила новым, зловещим светом другие действия Беллы. Сначала он поймал ее, когда она обшаривала его кабинет, потом – архивы. Она искала что-то определенное, он был в этом уверен. Но что? Может ли это быть как-то связано с этим мужчиной?

Он был вором?

Майлз стиснул зубы. Быть может, он ошибался насчет Беллы Джонс. Что он вообще о ней знал? Она явилась к нему из ниоткуда, якобы нуждаясь в работе, – дочь человека, к которому Майлз потерял доверие. Что, если она пробралась в Эйлуин-Хаус, чтобы ограбить его? Что, если она именно поэтому держала его на расстоянии вытянутой руки после того, как они занимались любовью?

Что, если она выставила его дураком?

Нет. Герцог не хотел в это верить. Он не мог в это поверить. И все же именно на следующий вечер после того, как Белла соблазнила его, она прокралась в темноте в сад и обнимала незнакомца. Кем бы ни был этот мерзавец, она скрыла его личность от Майлза.

По крайней мере, она была не совсем честна с ним.

Прячась в тени самшитовой изгороди, Майлз направился к парочке. Они стояли в тени вяза. Они больше не обнимались, но Белла держала мужчину за руки и, запрокинув вверх голову, что-то серьезно говорила ему.

Майлз не мог разобрать их слов, произносимых шепотом. Но, похоже, они о чем-то спорили. Мужчина покачал головой и, кажется, о чем-то умолял Беллу. А потом он положил руки ей на плечи, словно хотел опять обнять ее.

Красная пелена застила взор Эйлуина.

Он бросился вперед, на этот раз уже не таясь, его быстрые шаги захрустели по гравию дорожки. Они начали было разворачиваться к нему, но тут Майлз схватил мужчину за шиворот и оторвал его от Беллы.

– Эй! – закричал его извивающийся пленник. – Отпустите меня!

В воздух взметнулся бешеный кулак, но Майлз легко перехватил его и, поймав тощее запястье, заломил незнакомцу руку за спину.

Белла ахнула, ее лицо в лунном свете застыло от ужаса. Она бросилась к герцогу.

– Майлз! Ради бога, немедленно отпустите его! Он всего лишь мальчик.

– Нет, – возразил незнакомец мрачным тоном подростка. – Я такой же взрослый, как и любой мужчина.

Майлз выволок его из тени. Лунный свет упал на лицо молодого человека, выражение которого, казалось, еще не доросло до его резких очертаний. У него были рыжеватые волосы и голубые глаза Беллы. Он был еще слишком юн, чтобы отрастить бороду.

Ошеломленный, Майлз отпустил руку пленника и хмуро посмотрел сначала на Беллу, а потом на него.

– Какого дьявола… – бросил он. – Кто вы такой?

– Сэр Сайрус Джонс, – заявил молодой человек, выпятив костлявую грудь и потирая руку. – И я сообщу магистрату, что вы на меня напали.

– Это тебя могут отправить за решетку за незаконное проникновение, – упрекнула его Белла. На ее лице появилось вызывающее выражение, когда она подняла глаза на Майлза. – Ваша светлость, позвольте представить вам моего младшего брата Сайруса.

* * *

На этот раз Белла с радостью увидела, как на лицо Майлза вернулось привычное холодное выражение. Его ярость была зрелищем, на которое стоило посмотреть. Когда он бросился на них из темноты, Белла была поражена дикой суровостью его лица.

Судя по его виду, он был готов убить.

Дрожь пробежала по ее позвоночнику. Белла поежилась, представив, что Эйлуин мог подумать, увидев, что она прячется в саду с незнакомцем. Едва зародившееся между ними доверие было разрушено. Но как еще она могла поступить, получив письмо от Сайруса, в котором тот просил встретиться с ним у ворот сада? Она не могла проигнорировать просьбу брата.

Но сейчас, похоже, она в ужасной беде, судя по ледяному выражению лица Майлза. Он знал, что она ему лгала – пусть и не сочинила что-то, но недоговорила правду. Белла позволила ему поверить, что она одна в мире, и теперь у нее оставалась надежда исправить ситуацию, признавшись во всем.

За исключением поисков карты сокровищ. О них не знали даже Сайрус с Лейлой.

Белла продолжила церемонию знакомства:

– Сайрус, это герцог Эйлуин. Ты можешь называть его Эйлуином или «ваша светлость».

– Но ты назвала его Майлзом, – заметил ее брат.

От воротничка ее платья пополз вверх жар. Как она должна была объяснить, что обращается к своему нанимателю по имени после столь короткого знакомства? Да она скорее отрезала бы себе язык, чем призналась, чем они с Майлзом занимались в постели прошлым вечером.

Словно почувствовав ее неловкость, Майлз строго сказал:

– Поскольку ваша сестра – моя коллега, то я дал ей особое разрешение называть меня по имени и на «ты». Но вы будете должны обращаться ко мне с должным уважением. Это понятно?

Сайрус настороженно и недоверчиво глазел на герцога, пока Белла не ткнула его в ребра.

– Да… ваша светлость, – быстро ответил он.

Майлз долго смотрел на долговязую фигуру подростка, и Белла испугалась, что он может вытолкать ее брата на конюшню. Сейчас в Майлзе не было ничего от нежного любовника, который вчера довел ее до экстаза, он надел на себя каменную личину властного аристократа, герцога Эйлуина. Сайрус совершил ужасную ошибку, не послушавшись ее приказания оставаться в Оксфорде, но теперь, когда он здесь, она будет биться за него. Даже если это означало бросить вызов герцогу и поставить всю ее миссию под угрозу.

– Я в твоем возрасте вечно был голодным, – резким тоном произнес Майлз. – Пойдем!

Развернувшись, он, не оглянувшись, пошел в дом.

Белла взяла брата под руку, когда они двинулись следом за Майлзом по извилистой, усыпанной гравием дорожке. Подпрыгивая рядом с Беллой, Сайрус прошептал ей взволнованным тоном:

– А я-то думал, что герцог окажется дряхлым седым стариком с тростью. Но он сильный и даже выше меня. Держу пари, что Эйлуин смог бы в бою сбить с ног даже самого крепкого негодяя.

Белла испытывала смешанные чувства при виде того, что угрюмость ее брата превращается в поклонение герою. С одной стороны, она испытывала облегчение от того, что он не будет плохо себя вести и не причинит ей еще больше неприятностей, с другой стороны, она не хотела, чтобы Сайрус пытался уговорить Майлза оставить его здесь, в Лондоне.

– Ты еще слишком мал, чтобы держать пари, – прошипела она в ответ. – Просто помни, что его светлость – очень важный человек, и ты должен считать себя счастливчиком, потому что он не бросил тебя в канаву!

Белле не хватило времени сказать что-то еще, потому что они подошли ко входу для прислуги, спрятанному за самшитовым экраном, и стали спускаться по короткой и крутой каменной лестнице. Майлз придержал для них дверь. Белла не могла прочесть его мысли на безучастном лице, но, по крайней мере, он больше не кричал. Ее сердце неистово заколотилось, когда, проходя по узкому проходу мимо Эйлуина, она была вынуждена задеть его. Она могла бы рухнуть к его ногам, если бы не приняла решения никогда больше не выставлять себя из-за него дурой.

Он повел их в кухню, где несколько слуг, сидевших вокруг длинного рабочего стола, пили вечерний чай, любуясь на весело потрескивавший в очаге огонь. Все как один вытаращили глаза на вошедшую троицу. После мгновения тишины, когда слуги приходили в себя, задребезжал фарфор и заскрежетали ножки отодвигаемых от стола стульев: слуги, наконец, вскочили, чтобы выразить почтение герцогу.

Должно быть, появление хозяина в помещении для слуг было редким явлением, предположила Белла. Все были просто потрясены его присутствием.

Миссис Уитеридж заспешила вперед, вытирая руки о белый фартук, надетый поверх черного платья.

– Ваша светлость! – Она присела в книксене. – Какая честь! Мы можем что-то сделать для вас?

Майлз положил руку на худое плечо Сайруса.

– Это сэр Сайрус Джонс, брат мисс Джонс. Он останется здесь на ночь.

Развернувшись, экономка хлопнула в ладоши.

– Нэн, Сюзан, бегите наверх и быстро приготовьте зеленую комнату. – Она перевела взгляд на Беллу. – Эта комната находится прямо напротив вашей спальни, мисс, если вас это устраивает.

У Беллы словно груз с плеч свалился.

– Это было бы идеально, – сказала она.

Белла повернулась к Майлзу, чтобы поблагодарить его, но он разговаривал с кухаркой:

– Принесите мальчику еды. Холодных блюд из кладовки будет достаточно. И не нужно суетиться. Уже поздно, и он поужинает прямо здесь. И я тоже, пожалуй.

Может, кто из слуг и счел это странным, но никто не осмелился и виду подать. Слуги забегали взад-вперед: кухарка направилась за провизией в холодную комнату, одна кухонная служанка резала хлеб, а другая – заваривала свежий чай на новой модной плите. На одном конце стола лакей разложил тонкую белую скатерть и расставил три серебряных столовых прибора, словно к ужину ожидалась королева.

В дверях кухни, попивая чай, стоял Хасани, не сводивший своих черных глаз с Сайруса. Как и все здесь, камердинер, должно быть, с удивлением узнал, что у нее есть брат, подумала Белла с усмешкой. А потом в вихре своих белых одеяний египтянин растворился в соседней комнате – скорее всего, чтобы не оказаться втянутым в эту суету.

Тут Пинкертон подошел к Белле и наклонил к ней свою седую голову.

– Брат, да? Мне так и показалось, что между вами есть сходство, когда паренек подошел к черному ходу, притворяясь посыльным.

Белла нежно, но чуть раздраженно посмотрела на брата, прихлебывавшего чай из кружки, которую принесла ему залившаяся краской кухонная служанка.

– Я очень ценю, что вы пришли с запиской ко мне, – произнесла она. – Он сказал мне, что заблудился и несколько часов ходил по Лондону.

Белла заметила, что Майлз, прищурившись, смотрит на нее. От этого взгляда по ее коже побежали мурашки, и она не была уверена, что именно их вызвало: несвоевременное влечение к герцогу или опасение за брата. Герцог усадил ее напротив Сайруса, а сам уселся во главе стола. Когда мужчина и мальчик наполнили свои тарелки мясом, сыром и другой снедью, Белла заметила, что слуги исчезли, оставив их в кухне одних.

Майлз отломил себе ножку курицы, наблюдая за тем, как Сайрус жадно поглощает кусок ростбифа, завернутый в хлеб. Тревога не давала Белле откусить и кусочек еды. Ее охватило инстинктивное желание пошевелиться, сделать что-то, а не сидеть неподвижно в ожидании неизбежных упреков герцога. Должно быть, тот дожидался, пока мальчик поест, прежде чем пойти в атаку.

– Сделать тебе тост с сыром? – предложила она брату, хотя он не заслуживал любимого лакомства после того, что натворил.

После нетерпеливого кивка мальчика Белла вскочила на ноги и сняла с крючка на стене сковородку. Затем она принялась намазывать хлеб маслом и отрезать тонкие ломтики от сырного круга. Не имея ни малейшего понятия о том, как обращаться с вычурной черной плитой, она отнесла сковороду к массивному очагу и поставила ее на подставку прямо над огнем.

У нее за спиной Майлз отрывисто спросил у Сайруса:

– Откуда ты приехал? Вы живете здесь, в Лондоне?

– Нет, я приехал из Оксфорда, – ответил Сайрус, делая гигантский глоток чаю. – Сел в ночную почтовую карету, а потом долго бродил по округе в поисках Эйлуин-Хауса. А вам известно, что существуют магазины, в которых продают только мужскую обувь? А в других – только шляпы. И…

– Теперь я припоминаю, что у вашего отца был коттедж в Оксфорде, – задумчиво перебил его Майлз. – Некоторое время мы с ним переписывались.

– Так вы знали папу? Но… когда… как?…

– Это было уже довольно давно, я тогда был младше тебя. Впрочем, это неважно. Скажи мне, зачем ты сюда приехал? У тебя какие-то неприятности?

Повернув голову, Белла увидела, что ее брат расправил плечи и вздернул подбородок.

– Это неправильно, что моей сестре приходится зарабатывать на жизнь, в то время как я сижу дома, – заявил он. – Теперь я единственный мужчина в семье, и мой долг – обеспечивать нас.

– Ерунда, – бросила она через плечо. – Ты еще несовершеннолетний, а я оставила тебе четкие инструкции по изучению школьных предметов в мое отсутствие. К тому же какую работу ты сможешь найти без хорошего образования?

Шипение жарящегося хлеба отвлекло ее внимание, и Белла ловко перевернула сырный тост на другую сторону. Насыщенный аромат масла показался божественным даже для нее, пребывающей в расстроенных чувствах.

– Я могу быть кучером, выполнять поручения или работать на печатном станке, – вызывающим тоном промолвил Сайрус у нее за спиной. – Могу быть продавцом в магазине или пахарем на ферме. Я могу…

– Ты не можешь делать ничего подобного, – рявкнул Майлз. – Ты – джентльмен, и твоя первая обязанность – получить образование и занять положенное тебе место общественного лидера. Именно это говорил мне отец, когда мне было тринадцать лет.

Присев у очага, Белла затихла. Майлз, должно быть, имел в виду ссору, произошедшую между ним и его отцом в ту роковую ночь в Египте. Один тот факт, что он смог говорить о ней вслух, давал ей надежду на то, что, возможно, он все-таки справится со смертью отца. А потом аромат хорошо прожаренного тоста отвлек ее внимание, она сняла сковороду с огня и отнесла ее к столу. Майлз был полностью поглощен разговором с ее братом.

– Кстати, сколько тебе лет?

– Пятнадцать, – ответил Сайрус, при этом уголки его рта угрюмо опустились. – И несправедливо заставлять меня сидеть в Оксфорде с Лейлой! Она всего лишь девочка!

– С Лейлой? – переспросил Майлз, бросая на Беллу зловещий взгляд.

– Лейла – его сестра-двойняшка. – Пытаясь держаться спокойно, Белла разрезала пополам идеально прожаренный, подрумянившийся хлеб так, чтобы расплавленный сыр стекал на тарелку. – Хотите и вы кусочек сырного тоста, ваша светлость? Я могу приготовить еще для вас обоих, если пожелаете.

И, не дожидаясь ответа Эйлуина, она в знак примирения переложила одну половинку готового тоста на его тарелку.

«Майлз взял свой тост руками», – отметила про себя Белла. Откусив кусочек, герцог некоторое время с удовольствием жевал, хотя его взгляд оставался суровым.

– Есть ли еще какие-то члены семьи, которых вы от меня скрыли?

– Нет, только двойняшки. – Поскольку объяснение, кажется, его удовлетворило, Белла сбивчиво добавила: – Вероятно, мне следовало о них упомянуть, но я за них отвечаю и не захотела обременять вас своими проблемами.

Майлз смотрел на нее еще мгновение, словно пытаясь решить, верить ее словам или нет. Потом он перевел взгляд на Сайруса.

– Итак, вы оставили свою несовершеннолетнюю сестру в Оксфорде. Оставили одну, чтобы приехать в Лондон с этим нелепым делом.

Сайрус беспокойно заерзал на стуле, а вызывающее выражение на его лице сменилось виноватым выражением еще совсем маленького мальчишки.

– Лейла там не одна, миссис Норрис за ней присматривает.

– Кто такая миссис Норрис, черт побери?

– Соседка, – ответила за брата Белла, намазывая маслом еще один кусок хлеба. – Очень уважаемая вдова викария. Сайрус, полагаю, ты не спрашивал у нее разрешения поехать в Лондон. Уверена, что она ни за что бы тебя не отпустила.

– Но я оставил ей записку, – пробубнил Сайрус. – И Лейле тоже!

Из горла Майлза вырвалось рычание:

– Едва ли это можно назвать поступком ответственного джентльмена. Они же обе наверняка да смерти переживают за тебя! Будь я твоим отцом, я бы отлупил тебя за такой поступок.

Увидев помрачневшее лицо брата, Белла подошла к нему, обняла его за плечи и смахнула прядь русых волос с его лба.

– Моя любовь, его светлость абсолютно прав, ругая тебя. Твой долг был приглядывать за сестрой.

Майлз посмотрел на нее. Белле показалось, что этот взгляд пронзил ее насквозь. Какие мысли скрывались под его суровой маской? Или он всего лишь удивлен, что она с ним соглашается?

Он снова взглянул на Сайруса. Опустив голову, подросток ломал пальцами сандвич на своей тарелке.

– Простите меня, – пробормотал он. – Но я оказался привязанным к дому, где мне нечего было делать, только учиться. Это несправедливо!

Отодвинув стул, Майлз поднялся из-за стола.

– Мужчина всегда выполняет свои обязанности, и справедливость не имеет к этому никакого отношения. Завтра я позабочусь о том, чтобы ты вернулся в Оксфорд. Будь готов к отъезду с первыми лучами солнца.

Бросив еще один пронзительный взгляд на Беллу, Майлз вышел из кухни.

Ее сердце сжалось и заныло. Ей хотелось побежать следом за ним, поблагодарить его за корзину фруктов и за отеческие советы ее брату. Но больше всего Белле хотелось обнять его и раствориться в его тепле и страсти.

Но она сама положила конец интимным отношениям между ними. И они оба согласились прекратить их импульсивную связь. «Будет лучше, если мы оба навсегда забудем эту ночь. Тогда мы сможем общаться как раньше. Ни к чему больше говорить о произошедшем».

Белла больше не была наперсницей и любовницей герцога, она сама так решила. Она снова стала для него всего лишь служащей. И теперь, когда Майлз поймал ее на том, что она скрывает от него правду о своей семье, у него больше не было оснований ей доверять.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации