Текст книги "Сумрак"

Он покачал головой.

Шагнул ко мне, а я затаила дыхание, закрыла глаза и ждала.

Но он меня не тронул.

Просто сократил дистанцию между нами и застыл. Я не могла двинуться с места, даже если бы попыталась. У меня кружилась голова.

– Не собираешься драться со мной? – пробормотал он.

Я подняла глаза, встретившись с ним взглядом.

– Легче притвориться, будто мы контролируем все, что с нами происходит. – Я повторила его слова. – Это почти безопасно. Просто позволь этому случиться.

Он посмотрел на меня, а затем… кивнул. Он коснулся моего лица, и я дернулась, но затем он поднял руку, показывая кровь, которую вытер.

Я коснулась своего лица, проведя по царапине. Я получила ее от Мартина или во время побега?

– Уилл знает? – спросил он, растирая мою кровь между пальцев.

– Нет.

Он поднял взгляд на меня.

– Потому что он – единственная часть моей жизни, не тронутая ничем уродливым, – повторил он те слова, которые сказал мне в душе. – И мы любим его за это.

Я не двигалась, хотя внутри меня все рушилось и горло болело от сдерживаемого крика.

* * *

Оказалось, что Всадники были не такими, как я думала. Хотя деньги и могут сгладить последствия, они не избавят от боли.

Дэймон повернул голову и посмотрел на тело.

– Она начала меня трахать, когда мне было двенадцать, – прошептал он. – Через некоторое время ты устаешь притворяться, что контролируешь все, что с тобой происходит. – Он сделал паузу, снова повернувшись ко мне. – И ты становишься тем, во что превращаются все остальные.

Обернувшись, он подошел к своей матери, присел рядом с ее телом и обхватил рукой ее шею.

Я смотрела, как его пальцы сжимались сильнее и сильнее, и в темноте блеснули костяшки его пальцев.

Подняв взгляд, он наблюдал за мной, пока я смотрела на него. Пальцы на моих ногах сжались, мне снова захотелось сбежать, но… Опять почувствовала это. Ощутила на шее его матери свою руку, а не его. Мои пальцы гудели, медленно сжимаясь в кулаки, и я тяжело дышала, чувствуя, как сердце колотится, а желчь поднимается к горлу, но…

Боже, я хотела быть им. Хотела это сделать.

Мне нравилось это ощущение.

Я хотела убить человека и сжимала кулаки, пока они не заболели, но не двигалась, пока женщина не перестала дергаться, задыхаться и трястись, а ее нога не свесилась за край могилы.

Дэймон все это время смотрел мне в глаза.

Та часть меня, которая всегда давала волю слезам, ушла. Ведь слезы ничего не решали.

Я не помнила, как приблизилась к нему, но через мгновение оказалась рядом с могилой и помогла Дэймону столкнуть ее в яму. Тело ударилось о землю, грязь размазалась на ее ногах, ступнях и руках. Я опустилась на колени, помогая руками засыпать яму землей.

Мы не произнесли ни слова. Я даже не думала, что мы осознаем происходящее или что мы на самом деле делаем, но сделанного не воротишь. Даже если бы сдала его полиции, я помогла ему избавиться от тела. Паниковать было поздно.

Хоть и боялась того, что почувствую завтра при свете дня с более ясной головой, сегодня ночью я неторопливо засыпала могилу. Я хотела, чтобы она, черт побери, умерла.

Когда мы закончили, Дэймон отнес простыню и лопату обратно к машине, а я топталась на могиле, утрамбовывая землю.

Я оценивающе посмотрела на траву. Вокруг царил беспорядок. Обычно используют воздуходувку или что-то еще, чтобы очистить землю, разбросанную вокруг, но у нас не было ничего подобного. Что, если кто-то заметит?

В этот момент мне на лицо упала капля дождя, и я посмотрела на небо.

Упало еще несколько капель, и я закрыла глаза, почти улыбаясь.

Дэймон вернулся обратно, помог мне закончить выравнивать землю, а затем оттолкнул меня, упав на колени и проведя рукой по могиле, избавляясь от следов нашей обуви.

– Дождь все скроет, – сказала я. – Может, они не заметят, что здесь копали.

Он кивнул.

– Садись в машину. Живо.

Боже, что, если он собирался убить меня следующей. Я подбежала к машине, открыла пассажирскую дверь и села в его BMW.

BMW.

Я видела эту машину раньше. Где-то.

Встряхнула головой.

Конечно, видела. Все в школе знали автомобили Всадников.

Дэймон захлопнул багажник и забрался на свое сиденье. Дождь начал стучать по крыше, а я смотрела в окно на могилу МакКланахана, пока грязь подминалась под тяжестью капель.

Мы не должны оставлять ее здесь. Как ему это вообще в голову пришло?

Эта могила играла важную роль. Дэймон и его друзья почитали это место. Как он мог ее там похоронить? Разве это не осквернение памяти МакКланахана?

Возможно, ему это показалось хорошей идеей – спрятать тело там, где никто не сочтет странным найти труп, тем более что могила была недавно вырыта и велика вероятность, никто не заметит, что ее снова потревожили. Но нас могли увидеть. Может, кто-то действительно видел.

Я огляделась, осматривая линию деревьев и живые изгороди в поисках какого-нибудь движения среди склепов и надгробий.

Засунула большой палец в рот, пробуя грязь и чувствуя ее на своей одежде.

Дэймон все еще не завел машину.

Он схватился за руль, его нижняя губа дрожала, когда он смотрел сквозь пелену слез на лобовое стекло.

– Я не любил ее, – сказал он будто самому себе.

Но его лицо было искажено печалью и отчаянием, слезы стекали по его грязному лицу.

– Не знаю, почему мне так больно, – сказал он. – Я не любил ее.

– Любил, – прошептала я. – И она научила тебя любви. – Я снова посмотрела в окно и уставилась на могилу. – И так она выглядит.

Меня вырастили родители, но Мартин тоже принимал участие в этом процессе. Он сформировал меня как личность.

Неудивительно, что я не могла дать Уиллу то, что он хотел.

Слезы, наконец, выступили на глазах.

Дэймон тронулся с места, и я не знала, куда мы едем, но почувствовала небольшое облегчение, когда он подъехал к школьной стоянке.

Не хотела идти домой.

И не могла пойти туда в таком виде. Мне нужно найти чистую одежду. Часы на приборной панели показывают 2:02 ночи. Дэймон объехал школу и припарковался между автобусами и стадионом. Он заглушил двигатель, потянулся к задним сиденьям, вытащил Бэйсболку и швырнул ее в меня, натягивая на свою голову капюшон.

– Надевай, – сказал он. – И пошли.

Я замешкалась, обычно начала бы спорить или требовать ответ, но… похоже, у него был план, а я в тот момент даже не могла вспомнить свое имя.

Надела кепку и вышла из машины, следуя за ним до двери, пока он вытаскивал связку ключей.

Понятия не имела, откуда у него были ключи от школы, да и мне было наплевать.

Он отпер дверь, я поспешила внутрь, следуя за ним через раздевалку для мальчиков. Он схватил два полотенца и повел меня в огромное помещение со множеством душевых. Я огляделась, когда Дэймон включил воду в душевой и перекинул полотенца через перегородку.

У девочек были отдельные кабинки. Соблюдалась хоть какая-то приватность…

– Снимай одежду, – сказал он. – Сейчас же.

Он снял толстовку и начал расстегивать штаны. Я открыла рот, чтобы возразить, но снова закрыла его.

Думаю, он не собирался убивать меня.

Дэймон полностью разделся, и я медленно начала делать то же самое.

Расстегнула комбинезон, стянула свитер через голову и сбросила все – обувь, носки и даже нижнее белье, боясь малейших улик.

Мы оба встали под насадки для душа и начали ополаскиваться, кровь стекала с тела Дэймона в слив. Я заметила черные четки, висящие на его шее и груди. Он носил их все время?

Закрыла глаза, дрожа под водой.

– Ты ведь знаешь, кто мой отец? – спросил он.

Кивнула.

– И ты знаешь, что с тобой случится, если ты хоть словом об этом обмолвишься.

Открыла глаза и посмотрела на него сквозь мокрую прядь волос.

– Знаю, – пробормотала я. – У меня нет твоих денег, чтобы выбраться из этой ситуации.

Некоторое время он смотрел на меня, а затем наклонился, намывая ноги и руки.

Меня по-прежнему трясло, рана на брови отзывалась жгучей болью каждый раз, когда ее касалась вода.

– Может, я когда-нибудь отплачу тебе за услугу. – Он выпрямился. – Когда ты будешь готова разобраться с ним.

Его взгляд упал на мое тело, подмечая синяки, которые он уже видел.

– Я свидетельница, – заметила я. – Почему ты не убил меня, когда заметил, что я наблюдаю за тобой?

Похоже, он тоже думал об этом.

Но вместо ответа он спросил:

– Почему ты не убежала, когда увидела меня?

Он был прав. Я сама себя ввязала в это.

И зачем? Чтобы помочь ему? Он мне даже не нравился, и как я могла знать, что его история была правдой? Может, его мама была самым милым человеком в мире.

Я поставила все на его честность. И для чего?

Я покачала головой, пытаясь прояснить свои мысли.

– У меня… – Сглотнула, подняв руку к голове. – У меня словно в голове перемкнуло. Я не знаю, что со мной произошло.

Он молча смотрел на меня.

Опустила глаза, вспоминая, как это было. Как наблюдала за ним и представляла, каково было бы убить того, кого ненавидишь.

– Хотела увидеть, как ты ее похоронишь, – прошептала я.

Дэймон стоял молча, как будто изучал меня или пытался что-то придумать, а затем вздохнул, растирая водой лицо.

– У меня есть сестра, – сказал он, прочистив горло. – Ее зовут Ник, но все называют ее Бэнкс. – Он снова встретился со мной взглядом. – Если что-то случится и я не смогу быть рядом с ней – если меня арестуют, – тебе нужно пойти ко мне домой и помочь ей. Кроме меня, у нее никого нет. Понимаешь?

Что?

– Почему ты меня об этом просишь? – Я смущенно посмотрела на него.

У него было множество знакомых, на которых он мог рассчитывать.

Но он повернулся, выключил воду и поднял руки, приглаживая волосы.

– Не уверен, что кто-нибудь еще помог бы мне закопать тело, – пробормотал он.

На меня продолжала литься вода, я подняла глаза и заметила небольшие шрамы на внутренней стороне его рук.

Даже его друзья?

– Она твоего возраста, – сказал он. – Никто о ней не знает, не спрашивай почему. У нее нет никого, кроме меня. Обещай мне.

Мне потребовалось немного времени, но я наконец кивнула.

– Сестра. Ник. Моего возраста. Позаботься о ней.

На его лице мелькнула быстрая, но искренняя улыбка, он схватил полотенца, подошел и выключил мой душ, протянув мне одно.

– Пойдем поищем Уилла.

Глава 25
Уилл

Наше время

Конечно.

Конечно, ей хотелось сбежать, потому что это все, чего ей когда-либо хотелось сделать.

Но вместо того чтобы обижаться на нее, я разозлился. Я годами оправдывал ее поступки, тем что был недостаточно хорош для нее, или тем, у нее было слишком много проблем, чтобы желать меня, но теперь сомнений не оставалось. Она была эгоистичной, бессердечной. Пустой тратой времени. Дэймон всегда говорил, что она не настроена на отношения со мной и что ей следует немедленно оставить меня в покое.

Я не нуждался в спасении, и она тоже была мне не нужна.

Я стащил ее с Алекс, услышав звук рвущейся рубашки, когда отбросил девушку в сторону. Если она действительно собиралась сбежать без меня, то может и остаться здесь без меня. Черт побери.

Она сделала выпад, ныряя за сумкой с едой, но я схватил ее за воротник и сердито посмотрел на нее.

– Ты, должно быть, под кайфом, если уверена, что у тебя получится уйти, – сказал я.

Она толкнула меня, ее очки валялись на полу; Алекс поднялась на ноги.

– Ты никогда не задумывался, чем мы с Дэймоном занимались той ночью, когда ты застал нас в школе?

Мое лицо дрогнуло, и она усмехнулась.

– Ты даже не хочешь знать, что на самом деле произошло в день ареста, не так ли?

– Я знаю, что случилось, – прорычал я.

Она засмеялась, но опустила глаза, и я увидел, как по ее щекам текут слезы.

– Да. Знаешь все, кроме моей истории, и, возможно, ты поступил бы иначе и все равно ненавидел бы меня за то, что я сделала, даже если бы знал все подробности, и, возможно, позволил бы мне сказать все, что требовалось сказать, но ты этого не сделаешь. А знаешь почему?

Я услышал движение наверху и понял, что нам нужно спрятаться. Сейчас же.

– Потому что ты не хочешь ввязываться в проблемы, – прошептала она. – Дэймон знал это. Я знала это. Все это знали. У тебя не было проблем, потому что ты их не хотел. Ты позволяешь течению нести себя.

Мои кулаки сжались на ее рубашке.

– Ты был подобен ребенку, которого все защищали, – продолжила она. – Дэймон сказал, ты не испорчен ничем плохим, и именно это делало тебя особенным для нас. Это необходимо было сохранить.

Они говорили обо мне? Вдвоем? За моей спиной?

– Ты никогда не думал, что это странно? – настаивала она. – Мы с Дэймоном ненавидели друг друга. Что мы делали той ночью? Почему я была единственным человеком, знавшим о его сестре?

Я предположил, что она говорит о Бэнкс, а не о Рике. Мы узнали о Бэнкс только через год после выхода из тюрьмы.

Эмми знала о ней еще в старшей школе?

Она продолжала смотреть мне в глаза, почти плача.

– Почему ты никогда не спрашивал об этом?

– Потому что я…

– Потому что ты не хотел знать ответы, – она прервала меня. – Если ты не знал, что происходит, значит, тебе не приходилось иметь с этим дело.

– Это неправда.

– Ах, да, – ответила она. – В конце концов, я забыла, что у тебя есть свой метод решения проблем, в отличие от нас остальных, слабаков.

Я вспыхнул. Что за херня?

Как, черт возьми, она узнала, что я употребляю?

Ее взгляд дрогнул, и я мог сказать, что она увидела выражение моего лица и, возможно, подумала, что ей не следовало этого говорить, но я оттолкнул ее, мои мышцы горели от напряжения.

Алекс схватила ее за руку и потащила к лестнице.

– Просто заткнись, Эмери, – выдавила она сквозь зубы. – Всем больно. Дело не только в тебе. Мы должны держаться вместе.

Эмери высвободила руку и попятилась к двери, ее глаза метались между нами.

– Тебе следует спрятаться, – сказала она Алекс. – И надеюсь, ты вернешься домой в целости и сохранности.

Она уходила. Она убегала отсюда, навстречу смерти, потому что гордость занимала так много пространства в ее голове, что здравому смыслу попросту не оставалось места.

Раньше она была в порядке. Или относительно в порядке.

Она не могла оставаться здесь с нами обоими. И убегала от меня.

– Когда прибудет обслуживающий персонал, – яростно прошептала Алекс, – мы не покинем этот остров без тебя, и ты только задержишь наш побег, потому что все будут прочесывать местность в поисках твоего трупа, тупица!

– Его отослали сюда намеренно, – возразила Эмми. – Мы же все оказались здесь из-за него.

Она развернулась, взяла сумку и схватилась за дверную ручку. Алекс подбежала и отдернула ее. Эмми развернулась и оттолкнула Алекс. Девушка споткнулась и приземлилась на четвереньки…

Прямо у ног Эйдина.

У меня перехватило дыхание, когда мы встретились с ним взглядом.

Вот дерьмо.

Он стоял между лестницей и столовой. Тэйлор вошел сразу за ним, Рори и Мика стояли у перил наверху лестницы.

Я напрягся, наблюдая за реакцией Эйдина на пополнение в нашей компании. Он мог оставить мне одну девушку, но не обеих. Я не мог защитить одновременно и Алекс, и Эмери.

Алекс на мгновение замерла, уставившись на обувь Эйдина, но затем медленно подняла голову и посмотрела на него.

Он взглянул на нее, одетый в новый черный костюм и белую рубашку без галстука. Я не осознавал, что перестал дышать, пока легкие не начали гореть.

Челюсть Эйдина изогнулась, а глаза ожесточились.

– Мика? – позвал он. – Рори?

– Ага, – ответил Мика сверху.

Эйдин продолжал пристально смотреть на Алекс и произнес:

– Я хочу, чтобы вы обыскали дом и территорию. Немедленно.

Они постояли мгновение, а затем разошлись, начав со второго этажа.

Можно было легко выдать приезд Эмми как случайность – или как удачу для некоторых из нас, – но в случае с Алекс ни о каком совпадении не могло быть и речи. В дом проникли, а Эйдин любил вести себя так, будто мы здесь по своей воле, а дом – его владения.

Наклонившись, он осторожно поднял Алекс, глядя ей в глаза и вытирая кровь под ее носом большим пальцем.

На мгновение она заколебалась, но потом… отпрянула и отступила.

Он поднял руку, глядя на кровь, капающую с его большого пальца.

Затем снова посмотрел на нее и провел пальцем по языку, слизывая с него кровь.

– Алекс, – сказал он, сглатывая. – Палмер.

– Вы знаете друг друга? – спросил я.

Как, черт возьми, они могли знать друг друга? Я бросил взгляд на Алекс, но она стояла, расправив плечи и сжав губы.

– Сколько еще здесь людей? – спросил он. – И где они?

Я наблюдал за ними, ненавидя его спокойствие, потому что он всегда выглядел так, будто ожидал чего-нибудь, о чем ему заранее было известно. Это было единственное качество, которому я научился у него. Самоконтроль производил впечатление. Прими решение и действуй так, будто это и был твой план с самого начала.

Когда она не ответила, он опустил подбородок и улыбнулся ей.

– Ты не смогла бы сделать это в одиночку, – сказал он. – Как ты нашла это место?

Не дожидаясь ответа, он прошел мимо нее к Эмми, которая осталась стоять у входной двери.

Приподнял ее лицо, чтобы посмотреть на синяк, образующийся на ее щеке.

– Похоже, ты нашла источник шума в стенах, – сказал он.

Она не ответила, но позволила ему прикоснуться к лицу, чтобы Эйдин осмотрел ушибы.

Я хотел оторвать ему голову.

– Откуда ты знаешь, что меня привезли сюда не силой, как Эмери? – спросила Алекс.

Но Эйдин проигнорировал ее, спросив Эмми:

– Из-за чего вы подрались? – Он бросил на меня взгляд. – Из-за него?

И снова Эм промолчала, не подтверждая, но и не отрицая его слова.

– Вынужденный сделать выбор, он выберет не тебя, – сказал он ей. – Тебе нужно заботиться о себе. Привыкай к этому.

– Нет ничего, к чему бы я не привыкла, – сказала она тихим, но уверенным голосом.

Он подмигнул ей, показывая, что одобряет ее ответ.

Я смотрел на них. Что, черт возьми, он делал? Твою мать, они настолько сблизились?

Он опустил взгляд к ее ногам, заметив пакет с едой. На мгновение встретился с ней глазами, прежде чем схватить черную куртку со стойки у двери и накинуть на нее.

– Тэйлор? – сказал он.

Парень подошел ближе.

– Ага?

– Держи Уилла, – сказал Эйдин.

Я напрягся. Что?

Прежде чем успел развернуться, Тэйлор схватил меня со спины, обвил своими руками и прижал мои руки к груди.

– Какого хрена ты делаешь? – крикнул я.

Эйдин открыл входную дверь и посмотрел на Эмери, прежде чем нагнуться, взять ее пакет с едой и протянуть ей. Она остановилась, переводя взгляд с него на меня, пока я пытался сопротивляться Тэйлору.

– Ты отпускаешь меня? – спросила она. – После всего?

Оттолкнул Тэйлора и услышал, как он падает.

Я рванул вперед.

– Я бы хотел, чтобы ты осталась, – сказал Эйдин. – Но ты можешь уйти.

Она посмотрела на меня, и я остановился, оценивая ситуацию. Если она сбежит, Алекс окажется права. Нам придется задержаться здесь, чтобы найти ее и удостовериться, что она не умерла, и я не понимал, почему меня это так волновало.

Будь они прокляты. Майкл, Кай, Дэймон и все остальные. Если бы они не приехали, я бы сейчас не торопился. Я еще не был готов уйти.

Конечно, им нужно было устроить налет и спасти меня.

Эмми уставилась на меня – возможно, ожидая, что остановлю ее, или скорее надеясь на это. Я не хотел идти на конфликт с Эйдином. Не сейчас.

Я не дам ей сбежать, даже если бы мне придется драться со всеми и переломать себе все кости.

Что-то промелькнуло в ее глазах, она выглядела так, как тем утром в кинотеатре. Как будто хотела раствориться в моих объятиях.

Как будто действительно не хотела уходить, а жаждала остаться со мной.

Но прежде чем смог взять ее за руку, захлопнуть дверь и решить, как именно собираюсь драться с Эйдином и Тэйлором за двух этих женщин, он наклонился к ее уху и что-то прошептал, пока она смотрела мне в глаза.

Она слушала, пока он говорил. Три секунды превратились в десять, а затем, наконец… опустила взгляд, будто обдумывая его слова, и кивнула ему.

Эйдин закрыл дверь, снял с нее куртку, повесил ее обратно и забрал у Эмери пакет с едой, прежде чем одарить меня призрачной улыбкой.

Я выпрямился.

Пройдя мимо, он вышел из холла, Тэйлор последовал за ним, а я стоял и смотрел на Эмери, хранящую молчание.

Она почти ушла от меня. И дралась за это с Алекс.

А теперь решила остаться?

Потому что у него было больше контроля над ней, чем у меня.

– Собирай свои шмотки, – сказал я Алекс, не отрывая взгляда от Эм. – Будешь спать со мной.

– Уилл…

– Сейчас же! – рявкнул я, когда Алекс запротестовала.

К черту все. Она могла забрать свои вещи в любое время. Взяв ее за руку, потащил девушку вверх по лестнице на третий этаж, оставив Эмери в холле.

Эмери в безопасности. Теперь она под его защитой.

Я ударил рукой по стене, пока мы шли по коридору.

– Слушай, не знаю, что, черт возьми, происходит, – сказала Алекс, вытаскивая свою руку из моего захвата, – но, когда мы сбежим, она пойдет с нами. Вы можете разобраться со всем в цивилизации. Вы оба пойдете со мной.

Я запер дверь и включил свет, размышляя над тем, чтобы достать ноутбук и попросить моего связного остановить Майкла и его команду. Но важно было сейчас отвести Эмери и Алекс в безопасное место.

– Когда они прибудут? – спросил я.

– Со дня на день.

Я натянул рубашку и подошел к окну, закрыв шторы.

– Ты хочешь домой, не так ли? – спросила Алекс.

Я бросил на нее взгляд.

– Уилл…

Я ходил по комнате, чувствуя, что вот-вот взорвусь.

– Твои родители… – сказала она мягким тоном. – То, как ты всегда о них говорил. Они любят тебя. Учитывая все произошедшее, они тебя обожают. – Она подошла ко мне. – Почему ты еще здесь? Неужели они действительно так долго держали тебя подальше? В этом нет никакого смысла.

Я должен ей рассказать. Просто не был уверен, что все не напрасно. Мне нужно было решить этот вопрос самостоятельно. Я вложил слишком много времени и усилий. И планировал вернуться домой настоящим мужчиной. Мне нужно довести это дело до конца.

Она взяла меня за подбородок и наклонила к себе, останавливая меня.

– Дэймон, Уинтер, Майкл, Рика, Миша, Кай, Бэнкс… – произнесла она их имена, как будто я их забыл. – Ты должен вернуться домой. Разве ты не хочешь уйти?

Конечно, хочу.

Почему она подумала, что я не хочу уходить отсюда?

* * *

Кай и Бэнкс.

Уинтер и Дэймон.

Майкл…

По прибытию в это место я знал, что мне нужно делать, но слова Алекс постоянно проносились в моей голове. Особенно сейчас, когда столкнулся с необходимостью принять решение, которое постоянно откладывал.

Возможно, мне было страшно.

А быть может… какая-то часть меня не хотела уезжать отсюда. Здесь не было наркотиков. Женщин. Я довольно легко избегал употребления алкоголя. Мне не нужно было доказывать собственную ценность с помощью карьеры, планов или связей.

Я должен был просто выживать. Я не принимал важных решений, так что и испортить что-то не мог.

Мы все находились в одной лодке.

Пожалуй, мне это даже нравилось. С трезвостью пришла ясность, и у меня появилось время подумать о своем прошлом, хоть это и вызывало боль.

Я хотел, чтобы все мне доверяли. Полагались на меня.

Но вместе с этим я рисковал потерпеть фиаско, поэтому почти наслаждался мыслью остаться здесь.

Хотите верьте, хотите нет, но так было проще.

Я поднялся по лестнице в свою комнату, неся тушеное мясо для Алекс. Мика приберег его для меня, но на Алекс никто не рассчитывал, а я не собирался просить Эйдина о дополнительной порции. Она сказала, что у нее припрятана какая-то еда в туннеле, но я дам ей возможность впервые за последние несколько дней нормально поесть, а сам ограничусь одним из ее батончиков мюсли.

Я вошел в комнату и услышал плеск воды по другую сторону занавески. Остановился и посмотрел на ее тень сквозь кремовую ткань.

Она стояла в ванне, наклоняясь и умываясь. Медленно поставил миску на стол, и почувствовал, как мой желудок сжался, пока я наблюдал за ней. В Алекс всегда было легко раствориться. Мне не нужно было поддерживать диалог, сдерживаться, соблазнять ее и притворятся.

Мы были друг для друга тихой гаванью во время шторма.

Я наблюдал, как она двигалась, пока мыла руки и ноги. Ее рука скользнула вверх по шее, вода стекала обратно в ванну.

Она была единственным человеком, с которым я когда-либо чувствовал себя в полной безопасности. Единственным человеком, которого никогда не боялся разочаровать, потому что все, что ей нужно было, это быть рядом.

Почему не мог ее полюбить? Она ладила с моими друзьями. Она заставляла меня смеяться, и ее присутствие всегда утешало. Всегда.

Она вписалась в мою жизнь.

Наблюдая за ней, сжал кулаки, почти убежденный, что должен это сделать. Должен подойти и поднять ее на руки, уложить в постель, погрузиться в нее и…

Со вздохом покачал головой.

Не могу.

Потому что каждый раз, закрывая глаза, я видел девушку, которая заставляла меня стать лучшей версией себя. Кем-то большим.

Я видел Эмми Скотт.

Алекс была похожа на Дэймона.

Они меня любили. И потакали моей темной стороне. Были слишком снисходительны и доброжелательны.

Не давали мне утонуть в одиночестве, но Эмери научила меня, что не все, что я хочу, можно с легкостью получить. Есть вещи, за которые придется бороться, и в мире существует боль, о которой я не подозревал из-за моего образа жизни.

Она заставила меня почувствовать себя мужчиной.

Несмотря на то, что ее слова были резкими, и борьба, которую она постоянно вела со своим сердцем, казалась моей собственной, ее взгляд заставлял меня чувствовать себя сильным.

Ее руки, обвитые вокруг меня, заставляли меня мечтать о большем.

Прикрыв на мгновение глаза, я увидел девушку в очках, слишком больших для ее лица, и услышал самый сладкий, робкий голос, спрашивающий, хочу ли я по-прежнему удержать ее.

Я все еще чувствовал ее в своих объятиях.

Оставив еду для Алекс, нажал на деревянную панель на стене, которую она показала мне ранее, и нырнул в потайной проход, задвинув панель за собой.

Парни все еще не спали, рассредоточились по дому и занимались своими делами, но я не видел Эмери, когда шел за едой.

Алекс сказала, что оставила спортивную сумку в туннеле рядом с комнатой Эмери, и хотя я сказал себе, что только возьму батончик мюсли и немного воды, хотел убедиться, что она в своей проклятой постели.

С запертой дверью.

Она вернется в Тандер-Бэй в целости и невредимости, чтобы ответить за свои поступки.

Я нашел путь через туннели, направляясь к восточному крылу, где, как знал, находилась комната Эмери, и в конце концов заметил черный мешок на полу в крошечном лучике света, пробивающемся сквозь смотровые отверстия.

Все это время эти туннели были здесь. Невероятно, что Эйдин не знал.

Но Алекс бродила по дому несколько дней незамеченной, так что…

Я оставил сумку на полу, услышав стоны Эмми еще до того, как нашел глазок, ведущий в ее комнату.

Мой пульс участился, и я забыл о сумке, толкнул дверь и переступил порог в темную как смоль спальню. Сразу заметил, что она лежит в постели под одеялом.

Она быстро и прерывисто дышала, извиваясь и всхлипывая под простынями. Взглянув на дверь, увидел стул, подпирающий ручку, и снова посмотрел на кровать, медленно продвигаясь вперед.

Она сжала простыню в кулаке, я присел на корточки рядом с кроватью, глядя на ее спину, как в ту ночь, когда привез ее домой из «Бухты» и уложил спать. На ней была майка и пурпурные кружевные трусики, которые, как я предположил, ей подарила Алекс. Простыня лежала ниже ее талии, грудь быстро поднималась и опускалась.

Она тихонько вскрикнула, и я перегнулся через кровать, положив руку на подушку рядом с ней.

Под глазом у нее был синяк, и я прошелся оценивающим взглядом по ее телу, увидев новые порезы и царапины на руках.

Падение в лесу, небольшой пожар, драка с Тэйлором и стычка с Алекс… Ничего не мог с собой поделать. Провел рукой по ее волосам, убирая их с лица, пока ее кошмар бушевал, и тело дрожало.

Я полюбил Эмери с того момента, как впервые увидел ее, когда мне было четырнадцать.

Все еще видел ее такой – сидящей на велосипеде за забором-сеткой, окружающим школьную парковку, тем летом она наблюдала за моими друзьями и мной на скейтбордах.

С того момента мне казалось, что я всегда ориентировался на нее, и все, что делал, я делал с расчетом на то, что Эмери наблюдает за мной.

Каждая шутка в классе. Каждый шаг в столовой. Каждая новая стрижка и каждая новая пара джинсов.

Даже «Форд Раптор». Когда родители купили его, моя первая мысль была о том, как она будет в нем выглядеть.

Дурацкая фантазия о том, как она бежит к моему пикапу после школы, улыбается и прыгает вокруг меня, не в силах оторваться, потому что я был ее парнем и всегда подвозил свою девочку домой из школы.

Я ненавидел, что она была одна. Всегда одна, хотя должна быть со мной.

Но чем старше она становилась, тем больше злилась и тем отчаяннее я пытался забыть ее, и мне хотелось, чтобы это закончилось.

Со временем наши отношения не становились лучше, а мои мечты рушились.

Она не собиралась лежать в моих объятиях в нашей кровати.

– Я люблю тебя, Уилл, – тихо сказала она.

Я замер и смотрел на нее сверху вниз, пока моя рука остановилась на ее виске.

Что?

Мои ноги слегка подкосились, и я уставился на нее, сдвинув брови и пытаясь разглядеть в темноте, открыты ли ее глаза или она все еще спит, но…

Я знал, что она проснулась. Ее дыхание успокоилось, а тело расслабилось.

– Ты помнишь ту ночь, когда ты пробрался в мою комнату? – спросила она, отвернувшись от меня. – Когда мы занялись сексом и потом ты ушел от меня?

Вечная Ночь. В ту ночь, когда я впервые встретил ее бабушку.

Она всхлипнула.

– Я предупреждала тебя, что я не счастливый человек. Было множество причин, по которым не хотела тебя впускать в свою жизнь, но… – Она запнулась, пытаясь подобрать слова. – Я любила жизнь только тогда, когда ты был рядом со мной.

Моя рука все еще неподвижно лежала на ее лице.

Сейчас? Она говорит мне это сейчас?

– Я всегда была твоей, – прошептала она. – Неважно, что сказала или что сделала, или как я позволяла жизни трепать меня на протяжении многих лет… В ту ночь до меня дошло. Я была влюблена в тебя.

Мои глаза защипало, и я стиснул зубы.

– Ты можешь уйти, и я выживу. Я всегда выживаю, – сказала она. – Я просто хотела, чтобы ты это знал.

Я снова не мог вспомнить, почему считал ее неподходящей мне, и просто хотел, чтобы она была там, где должна.

Со мной.

Вся ненависть, гнев и растерянность улетучились. Я хотел залезть к ней под одеяло и обнимать всю оставшуюся ночь, но знал, что утром мне придется открыть глаза и увидеть дневной свет.

Будет больно.

Я избавился от всех пороков, кроме одного, и мне надо оттолкнуть ее. Оттолкнуть, чтобы я мог вернуться домой.

Не мог позволить себе просто раствориться в стене. Открыл дверь и вышел, оставив Эмери в темноте.

Я хотел знать, что он прошептал ей на ухо у входной двери, но не мог больше задерживаться, иначе до конца ночи меня не волновало бы ничего, кроме нее.

Она меня любила.

Она меня любила.

Мир качнулся перед моими глазами.

Но это всего лишь пример того, как все делали со мной все что вздумается, будучи уверенными, будто я не могу злиться.