Текст книги "Приговор"

– Насколько силен ваш аванпост? – спросила Ясраена Дирр.

– В нашем гарнизоне восемь воинов, и у нас прекрасная оборонительная позиция, Высокородная Мать. Мы сможем продержаться несколько дней, но аванпост падет, когда дергары подтянут свои осадные орудия или прибегнут к соответствующей магии.

– Не удивлюсь, если окажется, что это нападение дергаров не более чем особенно большой и агрессивный набег, – сказала Вадалма из Фэн Тлаббар. – Я уверена, что Мать Дирр изложила нам дело так, как оно видится ее мужчинам, но может быть, стоило сначала все проверить, прежде чем реагировать в слепой панике. По крайней мере, просто получить подтверждение этого сообщения. Когда мы правильно оценим масштабы угрозы. Совет сможет решить, как лучше ответить на нее.

– В большинстве других случаев наша юная сестра была бы права, предлагая более тщательно оценить положение, – сказала Ясраена. Ее хорошо натаскали. Нимор опустил взгляд, чтобы скрыть улыбку. – Однако мои офицеры сказали мне, что если мы хотим встретить армию дергаров за пределами города, лучшее место для этого – Столпы Скорби, между городом и Выбором Раззта. Сильная армия, быстро направленная туда, сможет удерживать Столпы против любого возможного врага, но, если мы слишком промедлим, дергары доберутся туда раньше нас. Мы потеряем позиции, дающие исключительное преимущество. Нам, конечно же, следует проверить достоверность рапорта как можно скорее, но пока мы этим занимаемся, наши солдаты уже должны быть на марше.

– Почему бы нам просто не организовать оборону здесь, в городской пещере? – спросила Мез'Баррис Армго. – Мы с легкостью можем укрепить подступы к Мензоберранзану, и для войска дергаров, пытающихся окружить целый город, настанут трудные времена, в то время как наша собственная армия невредимая останется внутри.

– Если мы позволим дергарам осадить город, – сказала одна из верховных матерей, – мы наверняка в самое ближайшее время увидим у своего порога и армии иллитидов, аболетов и гуманоидов. У нас много врагов. Вспомните, что случилось с Чед Насадом.

Восемь верховных жриц обменялись мрачными взглядами.

– Ясно, что Совет должен быстро принять какое-то решение, – сказала Триль Бэнр, прерывая задумчивое молчание. – У нас мало времени, если мы хотим встретить дергаров за пределами города, поэтому я прикажу, чтобы половина войска Бэнр готовилась к походу. Советую остальным сделать то же самое. Если мы решим занять оборону в городской пещере, наши солдаты смогут остаться дома, но если решим выступать – мы должны быть готовы выступить быстро.

– Я за решительную и агрессивную оборону, – заявила Ясраена Дирр. – Усилия, потраченные теперь, помогут отразить нападения в дальнейшем. Я прикажу половине воинов Дома Дирр собираться немедленно. – Она внимательно оглядела остальных матрон и добавила: – Разумеется, при условии, что другие Дома согласны поддержать нас, разделить с нами риск и помочь. Или мы все берем на себя такие обязательства, или никто.

– Дом Бэнр гарантирует Дому Аграч-Дирр свою поддержку до возвращения экспедиции, – живо произнесла Триль.

Нимор мысленно кивнул. Он ожидал, что глава сильнейшего Дома Мензоберранзана предпочтет послужить примером в этом деле. Помимо прочего, это давало возможность направить хищнические устремления других Домов на внешние проблемы, а Бэнр представала главой Дома, предпринимающего энергичные и решительные действия, чтобы защитить город. Триль отчаянно нуждалась в этом.

Она оглядела многочисленных стражников, советников и гостей, набившихся в Палату Совета, и произнесла:

– Верховные матери должны обсудить, как лучше противостоять этому вероломному нападению, наедине. Оставьте нас.

– Капитан Зайемд, – сказала Ясраена Дирр, – я хотела бы, чтобы ты принял командование войском Аграч-Дирр и немедленно начал готовиться к походу. Я знаю, что сегодня тебе уже пришлось столкнуться с великими опасностями, но ты хорошо знаком с полем боя, и я всецело доверяю тебе.

– Я сделаю все, что в моих силах, – ответил Нимор. – С помощью богини я очищу нашу землю от врагов города.

Он снова низко поклонился верховным матерям и тихо вышел.

Лесные звуки вернулись внезапно, показывая, что заклинание тишины закончилось. В верхушках деревьев вздыхал ветер, где-то поблизости бежал небольшой ручеек, едва слышный шелест и шаги доносились из темноты – это неподалеку перебегали с места на место мелкие лесные обитатели или более крупные, знающие, как двигаться скрытно. Халисстра долго прислушивалась, надеясь получить какие-нибудь надежные свидетельства того, что наземные жители ушли или что ее товарищи сражаются где-то неподалеку, но тишину ночи не нарушали ни звон клинков, ни громовые раскаты заклинаний. Не слышала она и вражеских разговоров, которые помогли бы ей решить, ушел ли ее противник или затаился вместо этого на краю сферы тьмы, ожидая, когда дроу покажется из нее. Халисстра в случае необходимости могла проявить терпение, и ей было не привыкать к трудностям и опасностям, но от ужасного нервного напряжения, когда ей приходилось определять и классифицировать всякий еле слышный звук, достигающий ее ушей, ее лицо вскоре покрылось бисеринками пота.

«Если бы Квентл и остальные были неподалеку, я бы их услышала, – подумала она. – Должно быть, бой заставил их уйти далеко вперед».

Сердце ее заколотилось от мысли, что она одна затерялась в этих бесконечных лесах, ненавистный враг для любого существа, обитающего в Верхнем Мире.

«Лучше погибнуть, пытаясь догнать своих, – решила Халисстра. – По крайней мере, мне известно, куда они направляются, если только я смогу держаться верного направления».

Прежде всего, ей нужно было выскользнуть из укрывавшей ее тьмы. Она предпочла не рассеивать магический мрак, решив сохранить его до тех пор, пока он сам не исчезнет через час-другой. Оставалась опасность того, что враги, возможно, тихо поджидают снаружи, пока тьма рассеется. Халисстра сунула руку в висящий на поясе мешочек и ощупью вытащила тонкий жезл из слоновой кости. Она очень тщательно ощупала его, чтобы определить, то ли достала, а когда убедилась, что это именно он, похлопала им себя по груди и прошептала одно слово.

Хотя у нее и не было возможности проверить это, сидя на лесной подстилке в магической тьме, магия жезла сделала ее невидимой. Она поднялась как можно тише, съежившись от каждого шороха или звяканья собственной кольчуги, и медленно пошла прочь.

Халисстра выбралась в ночь гораздо раньше, чем ожидала, – похоже, она сидела не более чем в шести-семи футах от границы тьмы. Уверенная в собственной невидимости, она выпрямилась и огляделась. Лес казался точно таким же, что и прежде, за исключением того, что не осталось и следа ее спутников или лесных жителей и наземных эльфов, напавших на них. Вставала луна, и ее серебристое сияние заливало лес. Халисстра направилась в ту сторону, где, как она надеялась, находился запад, стараясь двигаться как можно быстрее и тише.

Вскоре она дошла до места яростной битвы, насколько она могла судить по оставшимся следам. Несколько больших выжженных кругов среди деревьев еще дымилось. В других местах с полудюжины тел наземных эльфов и одетых в зеленое людей валялись там, где упали, большинство из них несли на себе отметины клинка, дубинки или когтей. Ничего не указывало на присутствие здесь дроу.

Халисстра попыталась вспомнить, сколько она видела бледнолицых эльфов и их союзников-людей, и решила, что наземных обитателей, вероятно, было от пятнадцати до двадцати.

– Где ваши товарищи, хотела бы я знать? – спросила она у павших воинов, прежде чем двинуться дальше.

Халисстра смогла пройти по залитому лунным светом лесу всего полмили, прежде чем угодила в засаду. Мгновение назад она еще кралась среди деревьев, стремительная и уверенная, страстно желая догнать своих и разделить с ними привычные опасности, а в следующий миг была ошеломлена появлением мага – наземного эльфа, который просто шагнул из-за дерева и выпалил в нее заклинанием, рыча наполненные магической силой слова и делая пассы руками.

– Скорее! – крикнул он. – Мы ее нашли!

Невидимость Халисстры разом исчезла, рассеянная земным магом, и с веток и из-за древесных стволов вокруг вдруг появились около дюжины бледнолицых эльфов и людей в зеленом с оружием наготове. Они кинулись к ней, глаза их горели жаждой убивать, лес наполнился их боевыми кличами и ликующими воплями.

Понимая всю безнадежность своего положения, Халисстра зарычала от ярости, как истинная дроу, и ринулась навстречу воинам, готовясь дорого продать свою жизнь.

Первым из врагов, попавшимся ей на пути, оказался здоровенный человек с торчащей дыбом черной бородой, вооруженный двумя короткими мечами. Он с разворота кинулся в атаку, одним мечом нанеся удар на уровне ее глаз, чтобы вынудить ее вскинуть щит, а вторым полоснув понизу, пытаясь выпустить ей кишки, пока она отражает удар сверху. Халисстра просто отклонилась в сторону и стукнула его по вытянутой левой руке булавой, нанеся страшный удар, от которого хрустнула кость. Клинок выпал из раненой руки. Человек замычал от боли, но не перестал теснить ее. Халисстра со злостью отступала, поскольку он продолжал рассекать и рубить воздух единственным оставшимся мечом.

Еще трое его товарищей пытались окружить Халисстру со всех сторон, и она была вынуждена обороняться, отбивая меч и копье щитом и нанося сокрушительные удары своей заряженной магией дубинкой. По лесу отдавалось эхо ударов стали о сталь.

– Берите ее живьем, если сможете, – приказал маг. – Лорд Дэссаэр хочет знать, кто эти пришельцы и откуда они явились.

– Легче сказать, чем сделать, – проворчал первый из мечников, все еще удерживая позиции, несмотря на потерю выпавшего из руки клинка. – Похоже, она не желает, чтобы ее окружили.

Халисстра зарычала от ярости и, внезапно развернувшись к эльфу слева от себя, проскользнула мимо острия копья и бросилась к нему. Он попятился и поспешно попытался заслониться оружием, но она опередила его.

С возгласом холодного ликования жрица с силой обрушила дубинку на переносицу неприятеля. Оружие ударило с громоподобным треском и раскроило череп ее жертве, повалившейся на землю бесформенным кулем.

Мгновение спустя ей пришлось поплатиться за свой выпад, когда оказавшийся позади нее эльф с мечом вонзил острие своего оружия ей в левую лопатку, несмотря на ее попытку с кошачьей быстротой увернуться от удара. Сталь заскрипела о кость, и Халисстра вскрикнула от боли, а из ее руки, державшей щит, сразу исчезла сила. Мигом позже стрела, выпущенная стоящим поодаль лучником, дрожа, вонзилась в ее правую икру, сковав неподвижностью ногу.

– Теперь она наша, ребята! – крикнул эльф-мечник.

Он занес меч для нового удара, но Халисстра бросилась на землю и перекатилась под его защитой, разбив левое бедро врага очередным ужасным ударом дубинки. Эльф завопил и отшатнулся, потом повалился на снег и забился в конвульсиях.

Халисстра попыталась подняться, но маг обрушил на нее слепящую стрелу молнии. Сила заклинания буквально подхватила ее и швырнула по воздуху в небольшой, затянутый ледком ручей неподалеку. Все тело Халисстры содрогалось и болело, и она отчетливо ощутила запах собственного паленого мяса.

Она приподнялась на руке и ответила магу песнью баэ'квешел, резкими, смертоносными звуками, от которых кора посыпалась с деревьев и снежная пыль взвихрилась жалящей белой метелью. Эльф-маг выругался и укрылся плащом, защищая глаза, чтобы переждать опасное пение.

Халисстра начала еще одну песнь, но воины накинулись на нее, и крепкий бородач заставил ее умолкнуть тяжелым ударом в челюсть, от которого она снова растянулась на земле. На миг у жрицы Меларн потемнело в глазах, а когда зрение вернулось, на нее были нацелены не меньше четырех смертоносных клинков. Могучий мечник сверкнул на нее глазами поверх острия своего меча.

– Давай, продолжай, – зло бросил он. – Наши жрецы смогут порасспросить твой труп не хуже, чем тебя живую.

Халисстра попыталась отвлечься от жуткой головной боли и звона в ушах. Она осмотрелась и не увидела в глазах наземных жителей ничего, кроме смерти.

«Я могу притвориться, что сдалась, – сказала она себе. – Квентл и другие должны заметить, что меня нет, и они попытаются найти меня».

– Сдаюсь, – произнесла она на грубом языке людей.

Халисстра позволила себе вновь уронить голову на берег ручья и закрыть глаза. Она чувствовала, как ее рывком поставили на ноги, сорвали с нее кольчугу и грубо связали руки за спиной. Все это время она подчеркнуто игнорировала пленивших ее, заставляя свое сознание отвлечься от происходящего тем, что всецело сосредоточилась на катехизисе Ллос, который вынуждена была заучивать еще в бытность послушницей.

– Она, должно быть, важная птица. Гляньте на ее кольчугу. Я, пожалуй, таких еще не видал.

– Тут у нас лира и пара жезлов, – пробормотал тип с перебитой рукой, запустив пятерню в наплечный мешок жрицы. – Осторожнее, парни, может, она бард. Лучше бы для верности заткнуть ей рот кляпом.

– Тащи сюда то снадобье, живее. Фандар при смерти.

Халисстра бросила взгляд на эльфа-мечника, которому она раздробила бедро. Несколько спутников стояли возле него на коленях в снегу и грязи, пытаясь помочь, а он слабо вздрагивал в агонии. Снег вокруг был в ярких пятнах крови. Она рассеянно наблюдала эту сцену, мысли ее были за тысячи миль отсюда.

– Проклятая ведьма. Слава богам, что не все дроу дерутся так, как эта.

Перед ней возник эльфийский маг, его красивое лицо было напряженным и злым.

– Закройте ей лицо капюшоном, ребята, – приказал он остальным. – Ни к чему, чтобы она знала, где она.

– Куда вы меня тащите? – осведомилась Халисстра.

– Наш господин хотел бы кое-что узнать, – ответил маг.

Его улыбка была неприкрыто холодна и враждебна, взгляд остер, словно нож. – По моему опыту, большинство дроу настолько исполнены злобы, что скорее захлебнутся собственной кровью, чем сделают что-нибудь разумное и полезное, и я подозреваю, что ты не исключение. Лорд Дэссаэр задаст тебе несколько вопросов, и если ты ответишь ему что-нибудь невежливое, тебя снова отдадут нам, и мы выпотрошим тебя, как рыбу. В конце концов, это куда лучшая перспектива, чем та, что ожидает наших друзей, попадающих к вам в руки.

На лицо Халисстры нахлобучили капюшон, рывком затянули бечевки и туго обмотали их вокруг ее шеи.

ГЛАВА 12

Рилд затаился за огромным деревом, со стволом столь толстым и высоким, что, возможно, это была некая лесная Нарбондель. Дровокол висел у него за плечами, он фактически не пригодился в их последней схватке. Рилд чуть выдвинулся из-за ствола и внимательно вгляделся в пеструю мозаику лунного света и теней под пологом леса, высматривая цель. Вместе с Фароном он тихо сидел в засаде у тропы, по которой прошел их отряд, рассчитывая побить эльфов и людей, так долго надоедавших им их же собственным оружием. После нескольких отважных попыток навязать дроу ближний бой наземные эльфы и их союзники научились уважать мастерство и свирепость отряда темных эльфов. Теперь они предпочитали постоянно исподтишка осыпать их стрелами из темноты, перемежая обстрел быстрыми нападениями из засад и поспешными отступлениями.

Стрела свистнула в потемках. Рилд дернулся назад как раз вовремя, чтобы мельком заметить древко с белым оперением, пролетевшее мимо, так близко от ствола, что наконечник оцарапал кору. Положись Рилд на свое древесное укрытие, и пущенная искусной рукой стрела вонзилась бы ему точно в глаз.

– Что ж, больше ждать смысла нет, – прошептал Фарон.

Маг встретил распоряжение Квентл устроить засаду явно без всякого энтузиазма и с радостью был готов объявить затею неудавшейся и присоединиться к отряду. Он отрывисто бормотал слова заклинания и делал странные жесты, сосредотачиваясь.

На мгновение маг выпрямился и жестами обратился к Рилду:

– Пошли. Я создал наши образы, будет казаться, что мы все еще сидим здесь, а ты и я сейчас невидимы для врагов. Тихо иди за мной и держись поближе.

Рилд кивнул и крадучись двинулся вслед за магом. Он в последний раз бросил взгляд на безлюдный лес позади, проверяя, сработает ли уловка мага.

Где-то там, позади, Халисстра, подумалось ему. Скорее всего, мертвая.

Наземные жители, похоже, не были заинтересованы брать пленных, и разумная часть сознания Рилда просто списала жрицу Меларн со счетов, как очередную боевую потерю, хотя и сожалея о несвоевременной потере полезного спутника. За многие годы он прошел достаточно боев, чтобы знать, что воины погибают, но, несмотря на это, потеря Халисстры странным образом выбила его из колеи.

Фарон чуть задержался, медленно поворачиваясь и выискивая следы либо остальных членов отряда, либо идущих за ними по пятам врагов. Рилд замер и прислушался. Тихий ветер качал верхушки деревьев и вздыхал в ветвях над головой. Шелестели листья, поскрипывали сучья. Неподалеку журчал небольшой ручеек. Но Рилд не мог уловить ничего, что свидетельствовало бы об опасности или о возвращении Халисстры.

«Глупо надеяться на это», – сказал он себе.

– Тебя что-то беспокоит? – жестами поинтересовался Фарон.

– Нет, – молча ответил Мастер Оружия.

Маг внимательно разглядывал его, на его красивом лице сияли серебристые отблески лунного света.

– Скажешь, что не тревожишься из-за женщины? – продолжил разговор знаками Фарон.

– Конечно, нет, – таким же образом отозвался Рилд. – Я обеспокоен лишь потому, что она была ценной спутницей, и мне не улыбается остаться без ее целительского искусства. Но во всех иных отношениях меня это не касается. Я не дурак.

– На мой взгляд, ты слишком усердно возражаешь, – показал Фарон. – Но, думаю, это не имеет значения.

Он хотел сказать еще что-то, но в этот момент его прервал тихий шорох сзади. Маг и воин одновременно обернулись, ладонь Рилда уже лежала на рукояти Дровокола, в то время как другой рукой он вскинул арбалет, но из ярких теней вдруг возник Вейлас Хьюн. Из всей компании лишь проводник Бреган Д'эрт казался равным наземным обитателям в требующей терпения игре в кошки-мышки.

– Видели какие-нибудь следы наших врагов? – прожестикулировал Вейлас.

– Нет, но кто-то достаточно хорошо видел Рилда, чтобы пустить в него стрелу, – ответил Фарон на тайном языке дроу. – Поскольку они, похоже, догадались, где мы, мы оставили вместо себя иллюзию и пошли догонять вас.

– Узнал что-нибудь о Халисстре? – спросил Рилд беззвучно.

– Нет. И вы, значит, тоже? – шевельнул пальцами Хьюн.

– С полчаса назад мы слышали позади звуки боя. Он длился несколько минут. Может, это была она, – показал Фарон.

– Вот, значит, как, – вполголоса пробормотал Вейлас. – Что ж, тогда пойдемте. Остальные ждут, и раз мы не можем напасть на наших преследователей из засады, тогда лучше двинуться в путь. Чем дольше они задержат нас тут, тем выше вероятность, что появятся новые враги и присоединятся к охоте.

Проводник поспешно пошел впереди, бесшумно пробираясь между деревьев и кустов. Фарон и Рилд не могли соперничать с ним в мягкости шагов, но магия, похоже, действовала на славу, поскольку больше они не столкнулись со скрывающимися в кустах лучниками или копейщиками. Через несколько сотен ярдов они вышли к небольшому глубокому оврагу, надежно укрытому за густым кустарником и огромными валунами. Там они встретились с Квентл, Данифай и Джеггредом, распростершимися на земле и настороженно высматривающими, не начинается ли очередная атака.

– Застали вы врасплох лучников? – спросила Квентл.

– Нет. Они быстро обнаружили нас и уклонились от боя, – ответил Рилд. Он провел рукой по своим коротко стриженным волосам и вздохнул. – Для нас это не лучшее поле боя. Мы не можем схватиться с наземными эльфами, учитывая, какое преимущество они имеют в этих местах, но, если мы ничего не предпримем, они, в конце концов, окружат нас и разнесут на клочки стрелами.

Вейлас согласно кивнул и добавил:

– Они стараются обнаружить нас и обойти с флангов. Мы потеряли здесь несколько минут, но очень скоро нам придется или уходить, или драться. Я думаю, минут через десять, а может, и меньше.

– Пусть приходят! – прогремел Джеггред. – Меньше часа назад мы уже перебили дюжину подкравшихся к нам сзади. Теперь, когда мы знаем, что эти дневные бродяги здесь, мы будем резать их кучами.

– Следующая атака, вероятно, будет в виде града стрел, пущенных лучниками, которых мы, скорее всего, даже не сумеем увидеть, – возразил Вейлас. – Сомневаюсь, что обитатели Поверхности окажутся настолько любезны, что выстроятся рядами, чтобы нам было удобнее убивать их. Хуже того, что если разведчики послали за помощью? Следующая атака может быть на рассвете, и их может оказаться в два, в три раза больше, чем до сих пор. Меня не радует мысль, что нас начнут осыпать стрелами и заклинаниями после восхода солнца, когда наши враги начнут видеть куда лучше, чем мы.

– Ладно, – проворчал Джеггред. – И что ты тогда предлагаешь?

– Уходить, – ответил за проводника Рилд. – Уходить как можно быстрее. Если повезет, до восхода солнца мы оторвемся от погони и, возможно, найдем подходящее место, чтобы спрятаться.

– А может, доберемся до территории, которую контролирует Джэлр, – добавил Вейлас.

– Что может, конечно, оказаться еще опаснее, чем игра в кошки-мышки с нашими наземными приятелями, – заметил Фарон. – Если Джэлр не жалуют гостей…

– Любят они гостей или нет – не имеет значения, – сказала Квентл. – Мы пришли поговорить с их жрецом, и мы сделаем это, даже если для этого придется драться с половиной их Дома.

– Ваше предложение не слишком ободряюще, господин Хьюн, – произнесла Данифай. У нее обильно текла кровь из раны на правой руке: с огромной силой посланная стрела пробила кольчугу и вонзилась девушке в плечо. Говоря, она неловко бинтовала рану другой рукой. – Что будет, если мы не сумеем оторваться от врагов? Кажется, в этих проклятых лесах они вполне способны не отставать от нас.

– Один момент, – сказал Рилд. – А как насчет госпожи Меларн? Она где-то там, позади.

– Скорее всего, она уже мертва, – пожал плечами Вейлас. – Или в плену.

– Не стоит ли удостовериться в этом, прежде чем бросать ее? – настаивал Мастер Оружия. – Ее исцеляющие песни – единственная магия такого рода, которая у нас оставалась. Здравый смысл требует…

– Здравый смысл требует, чтобы мы не тратили ни время, ни силы на труп, – оборвала его Квентл. – Никто не возвращался за мной, когда…

Она умолкла, потом встала и подошла к Данифай помочь закрепить повязку.

– Наша цель лежит впереди, а не позади, – произнесла настоятельница Арак-Тинилита. – И она важнее, чем любой отдельный дроу.

Рилд потер лицо рукой и обвел компанию взглядом. Вейлас смотрел в сторону, без особой нужды поправляя какой-то ремешок на снаряжении. Фарон глядел на Квентл с таким выражением, что было ясно: маг заметил лицемерие жрицы, если не что-то иное. В конце концов, она потеряла в Чед Насаде немало времени, скорее надеясь освободить склады Бэнр от товаров, чем пытаясь вернуть заботу Ллос.

Данифай уставилась в лес позади них, беспокойно хмуря брови, но явно не желая спорить из-за своей госпожи.

Наконец Квентл повернулась к Фарону и сказала:

– Может быть, у нашего искусного мага есть в запасе что-нибудь, что помогло бы нам отбить у этих проклятых дневных бродяг охоту подходить к нам слишком близко?

Фарон задумался, похлопывая себя по подбородку.

– При сложившихся обстоятельствах наша главная трудность, – заговорил, наконец, Мастер Магика, – состоит в том, что противник может использовать эти места к своему преимуществу и к нашей невыгоде. Начнись вдруг лесной пожар, дым и пламя могли бы…

– Боюсь, вы маловато знаете о наземных лесах, господин Миззрим, – рассмеявшись, перебил ее Вейлас. – Эти деревья сейчас слишком сырые, чтобы загореться по вашему хотению. Лучше попытать удачи через несколько месяцев, когда солнце подсушит их.

– О, – заметил маг, – полагаю, это верно для обычного пожара.

– А вдруг ты не сможешь помешать огню перекинуться на нас, – высказал Рилд тревожащую его мысль.

– Ну, я не могу быть полностью уверенным, но мой пожар будет гореть так, как я захочу, – пообещал Фарон. – Как заметил господин Хьюн, лес достаточно сырой, чтобы деревья занялись без прямого воздействия моего заклинания. Ну и конечно, у нас будет то преимущество, что мы будем знать, где и когда пожар начнется.

– Отлично, можешь начинать, – поразмыслив мгновение, решила Квентл.

Рилд почувствовал, что у него сжалось горло, и отошел в сторону от остальных, быстро беря себя в руки.

Мастер Магика встал, сунул руку в сумку, висящую у него на поясе, и извлек крошечный шелковый мешочек. Он высыпал его содержимое на ладонь. Красный порошок заблестел в лунном свете. Фарон оглядел лес, повернулся, определяя, откуда дует ветер, и быстро произнес заклинание, подбросив порошок в воздух. Яркие малиновые искорки вспыхнули среди опускающегося на землю порошка, с каждым мгновением их становилось все больше и они разгорались все ярче. Еще одним жестом Фарон послал пылающие искорки по большой, широкой дуге в сторону леса перед собой.

Едва каждая из крошечных искр касалась земли, она набирала силу, обретала форму паука размером с мужскую голову. Окутанные малиновым пламенем, огненные пауки побежали по земле, углубляясь в чащу. Все, к чему они прикасались, сначала начинало дымиться потом вспыхивало. Древесина действительно была сырой, и пожар получался дымный и распространялся медленно, но Фарон сотворил сотни паукообразных искр. Ожившие частички огня сновали среди замшелых стволов с беспощадной свирепостью, будто такое количество древесины будило в них жестокую жажду уничтожения.

– Славно, славно, – бормотал Фарон. – Им нравятся деревья… несомненно, нравятся.

– Огонь слишком неспешен, чтобы сжечь наших преследователей, – заметила Квентл.

– Я никогда не слыхал, чтобы наземные эльфы позволили пожару вроде этого беспрепятственно бушевать в их обожаемых лесах, – улыбнулся Фарон. – На некоторое время они будут заняты заливанием моих пауков и тушением огня.

Квентл еще мгновение смотрела на пламя и улыбнулась.

– Что ж, это может сработать, – сказала она. – Господин Хьюн, ведите нас. Я намерена достичь Дома Джэлр прежде, чем наземные жители снова потревожат нас.

Каанир Вок скрестил мускулистые руки на груди и нахмурился.

– Сколько на этот раз? – спросил он.

Каанир разглядывал последствия сражения между танарукками своего авангарда и колоссальным пурпурным червем, плотоядным гигантом в сотню футов длиной. Червь был мертв, но и несколько воинов Властителя Со Скипетром валялись, разорванные и раздавленные чудовищем, которое сокрушили.

– Семь, мой повелитель, но мы, как вы сами видите, убили эту тварь.

Командир танарукков, по имени Сокрушающий Кулак, опирался на огромный топор, забрызганный отвратительной кровью чудовища. Левая рука гуманоида была изувечена в какой-то давней схватке и наглухо упрятана в латную рукавицу, которая сама по себе была куда лучшим оружием, чем ее изуродованное содержимое.

– Воины слышали, как оно движется внутри скалы, – продолжал Сокрушающий Кулак, – но оно вылезло из потолка и упало на них.

– Я привел вас сюда не для того, чтобы убивать безмозглых червей, – сказал Каанир. – И не для того, чтобы кормить своими воинами всяких встречных тварей. Этой схватки лучше было избежать, Сокрушающий Кулак. Теперь этих семерых воинов не будет с нами, когда мы встретимся с темными эльфами, верно?

– Да, мой повелитель, – прорычал танарукк. Он опустил голову. – Я велю начальникам патрулей делать все возможное, чтобы избегать ненужных стычек.

– Хорошо, – ответил Каанир. Он скупо улыбнулся танарукку и хлопнул существо по плечу. – Берегите свои топоры для дроу, Сокрушающий Кулак. Скоро мы с ними встретимся.

Жадный огонь вспыхнул в глазах танарукка, и Сокрушающий Кулак вновь выпятил клыкастую челюсть. Он согласно зарычал и зарысил прочь, отыскивать своих собратьев-командиров.

– Ты не накажешь его? – спросила Алиисза, выскользнув из тени. – Я не привыкла числить среди твоих качеств милосердие, любимый.

Ее господин обернулся ей навстречу.

– Порой, – ответил он, – одно доброе слово лучше достигает цели, чем два суровых. Знать, когда и какое выбрать, – в этом и состоит искусство повелевать. – Каанир подтолкнул копытом одного из мертвых воинов и улыбнулся. – Кроме того, как я могу винить их в проявлении этого самого воинственного духа, когда я столько потрудился, чтобы вдохнуть его в мой Карательный Легион? В природе танарукка – броситься в битву и уничтожить врага или умереть, пытаясь сделать это.

Алиисза взглянула на пурпурного червя и передернулась.

– Думаю, это самый крупный из всех, что я видела, – пробормотала она.

Резиденция демона в руинах древнего Аммариндара находилась в добрых двухстах пятидесяти милях к юго-востоку от Мензоберранзана, и на этом пути была преграда – Темное озеро. К счастью, танарукки были быстры, сильны и могли выдерживать стремительные марши с минимумом припасов. Дворфы древнего Аммариндара проложили по всему своему королевству замечательные подземные дороги, широкие, ровные туннели, которые тянулись миля за милей в бесконечной тьме.

Каанира несколько смущала мысль, что гигантская пещера Темного озера лежит где-то в миле-двух у него под ногами, но старый тракт дворфов был намного более удобной дорогой к окрестностям Мензоберранзана. А если оказалось, что на нем полно голодных монстров, что ж, на любой другой дороге тоже проблем хватает.

Он стряхнул с себя задумчивость и направился обратно к длинному строю своих воинов, шагающих мимо места схватки колонной по двое.

– Итак, расскажи мне еще раз про этого Нимора, – сказал Каанир. – Я с легкостью могу понять мотивы Хоргара Беспощадного Призрака в организации этого нападения. Серые дворфы и темные эльфы на протяжении столетий воевали множество раз. Чего я не понимаю – зачем это нужно дроу-ассасину?

– Насколько я могу судить, – ответила Алиисза, – он настолько ненавидит великие Дома Мензоберранзана, что готов уничтожить город, чтобы сокрушить их.

– Такая однозначность намерений – редкость для темного эльфа. Ты, конечно, понимаешь, что он лгал тебе.

Каанир подозревал, как обычно, что Алиисза придерживает что-то после встречи с Нимором для себя про запас. В конце концов, она же алю, дочь суккуба, и ее оружие и методы очевидны.

– Лгал? – насмешливо переспросила она. – Мне?

– Я просто обращаю твое внимание на то, что стоит бояться темных эльфов, дары приносящих, – ответил Каанир. – Может, он и убедил тебя, что в моих интересах привести свою армию сюда, но я ни на миг не поверю, что твой загадочный ассасин не хочет получить от этого союза больше, чем я.