Текст книги "Кровь Олимпа"

XXXIV. Лео

– Сделка, – у Лео подергивались пальцы. – Ну да, конечно.

Руки заработали прежде, чем мозг решил, что нужно делать. Юноша принялся вытаскивать разные вещи из карманов своего волшебного пояса – медную проволоку, какие-то шурупы, латунную воронку. Лео месяцами собирал разные детали и части механизмов, потому что никогда не знал, что ему может понадобиться. Чем дольше он пользовался поясом, тем сильнее тот привыкал к своему владельцу. Стоило Лео протянуть руку, как в ней оказывалась именно нужная деталь.

– Значит, дело обстоит так, – начал Лео, сгибая проволоку. – Зевс на вас неслабо разозлился, верно? Если поможете нам победить Гею, сможете с ним помириться.

Аполлон сморщил нос:

– Полагаю, такое возможно, только мне проще тебя изничтожить.

– И где же здесь вдохновение для хита всех времен? – руки Лео двигались быстро и словно сами по себе, соединяли рукоятки, прикрепляли металлическую воронку к старому валу-шестерне. – Вы ведь бог музыки? Стали бы вы слушать песню под названием «Аполлон изничтожает мелкого полубожка»? Я бы не стал. Зато песня «Аполлон побеждает мать-землю и спасает долбаную Вселенную» сразу попала бы в топ-10 хитов на Billboard.

Аполлон задумчиво посмотрел в небо, словно узрел там свое имя в красивой рамке.

– Что именно тебе нужно? И зачем это нужно мне?

– Во-первых, мне нужен совет, – Лео пропустил несколько проволочек через воронку. – Я хочу знать, сработает ли мой план.

И Лео объяснил свою задумку. Он обмозговывал эту идею не один день с тех пор, как Джейсон вернулся со дна моря, а сам он начал разговаривать с Никой.

«Изначальный бог был когда-то побежден, – сказала Джейсону Кимополея. – Ты же знаешь, о ком я говорю».

Беседы с Никой помогли Лео отладить план, и всё же ему хотелось услышать мнение еще одного бога. Ведь как только Лео примет окончательное решение, пути назад не будет.

Он почти надеялся, что Аполлон рассмеется и велит ему забыть об этом.

Вместо этого бог задумчиво кивнул:

– Дам тебе бесплатный совет. Может быть, ты сможешь победить Гею описанным тобой способом; похожим образом был побежден Уран много вечностей назад. Однако любой смертный, оказавшийся поблизости, будет… – Аполлон запнулся. – Что это ты там смастерил?

Лео посмотрел на непонятную штуковину, которую держал в руках. Слои медной проволоки, похожие на многочисленные ряды гитарных струн, перекрещивались внутри воронки. С внешней стороны конуса располагалось множество рычажков, управлявших рядами колков, а сама воронка крепилась к квадратной металлической подставке, в свою очередь снабженной несколькими изогнутыми ручками.

– Ах это? – мозг Лео лихорадочно работал. Конструкция походила на музыкальную шкатулку, к которой припаяли старинный граммофон. Но что же это такое?

Козырь.

Артемида предложила ему заключить с Аполлоном сделку.

Лео припомнил историю, которую, хвастаясь, рассказывали ребята из одиннадцатого домика: про то, как их отец Гермес избежал наказания за кражу священных коров Аполлона. Когда Гермеса поймали, он сделал музыкальный инструмент – самую первую лиру – и всучил ее Аполлону, в результате бог моментально его простил.

Несколько дней назад Пайпер упомянула пещеру на Пилосе, в которой Гермес спрятал тех коров. Видимо, тот рассказ запустил что-то у Лео в подсознании. Сам того не осознавая, он сделал музыкальный инструмент (и это, типа, удивительно – ведь сам он ничего не смыслит в музыке).

– Ну что ж, – проговорил Лео. – Это всего-навсего самый удивительный музыкальный инструмент всех времен и народов.

– И как он работает? – поинтересовался бог.

«Хороший вопрос», – подумал Лео.

Он повернул изогнутые ручки, надеясь, что сооружение не выстрелит чем-нибудь ему в лицо. Прозвучало несколько чистых нот – звук был металлический, однако приятный. Лео принялся манипулировать рычажками и шестеренками, и зазвучала песня. Лео ее узнал – такую же печальную мелодию пела ему Калипсо на острове Огигия; это была песня о тоске по дому и одиночестве. Однако лившиеся из медного конуса звуки казались еще тоскливее, словно исходили из машины со сломанной сердцевиной, – так мог бы петь Фестус (если бы умел).

Лео забыл про Аполлона – он проиграл всю мелодию до конца, а когда закончил, в глазах у него щипало. Он почти чувствовал аромат свежего хлеба из кухни Калипсо. Чувствовал вкус ее единственного поцелуя.

Аполлон с благоговением воззрился на инструмент:

– Я должен его получить. Как он называется? Что ты за него хочешь?

У Лео внезапно возникло острое желание спрятать инструмент и оставить его себе, но он усилием воли прогнал уныние. У него есть дело, которое нужно закончить.

Калипсо… для Калипсо жизненно важно, чтобы Лео преуспел.

– Разумеется, это вальдезинатор! – юноша выпятил грудь. – Принцип его работы: ты крутишь шестеренки, а он транслирует твои чувства, превращая их в музыку. Вообще-то предполагалось, что управлять им буду я, сын Гефеста. Не знаю, получится ли у вас…

– Я – бог музыки! – вскричал Аполлон. – Конечно же, я смогу освоить вальдезинатор. Я должен! Это мой долг!

– Ну так давайте обделаем наше дельце, мистер Музыкант, – предложил Лео. – Я даю вам это – вы даете мне лекарство целителя.

– О, – Аполлон прикусил свою божественную губу. – Ну, вообще-то у меня нет лекарства целителя.

– Я думал, вы бог медицины.

– Да, но, помимо этого, я еще бог много чего! Поэзии, музыки, Дельфийского оракула… – бог зарыдал и прикрыл рот кулаком. – Прости. Я в порядке, я в порядке. Как я уже говорил, у меня много сфер влияния. Ну и, опять же, на мне вся работа «бога солнца», унаследованная от Гелиоса. Дело в том, что я скорее терапевт. Чтобы получить лекарство целителя, тебе придется увидеться со специалистом, единственным, в практике которого есть случай успешного излечения от смерти. Это мой сын Асклепий, бог целителей.

Сердце Лео упало куда-то в носки. Меньше всего им сейчас нужно по новой искать очередного бога, который, вероятно, тоже потребует собственную памятную футболку или вальдезинатор.

– Какая жалость, Аполлон. А я так надеялся, что мы сможем договориться, – Лео нажал на рычажки вальдезинатора, и прибор разразился новой мелодией, еще тоскливее предыдущей.

– Прекрати! – взвыл Аполлон. – Это слишком прекрасно! Я расскажу тебе, как добраться до Асклепия, он совсем недалеко отсюда!

– Откуда нам знать, что он поможет? До пробуждения Геи остается всего пара дней.

– Он поможет! – пообещал Аполлон. – Мой сын очень любит помогать! Просто обратитесь к нему с мольбой от моего имени. Вы найдете Асклепия в его старом храме в Эпидавре.

– И в чем подвох?

– Да нет никакого подвоха… Правда, его охраняют.

– Кто или что его охраняет?

– Не знаю! – Аполлон беспомощно развел руками. – Мне известно только, что Зевс держит Асклепия под охраной, чтобы сынуля не летал по всему свету, воскрешая людей. Когда Асклепий впервые победил смерть, то вызвал… нешуточную шумиху. Это долгая история, но я уверен, что ты убедишь его вам помочь.

– Не очень-то это хорошая сделка, – сказал Лео. – А как насчет последнего ингредиента – проклятия Делоса? Что это такое?

Аполлон алчно разглядывал вальдезинатор. Лео беспокоился, что бог может просто отнять инструмент – и что тогда делать? Стрельба огнем в бога солнца, вероятно, ни к чему хорошему не приведет.

– Я могу дать тебе последний ингредиент, – предложил Аполлон. – Тогда у тебя будет всё необходимое, чтобы Асклепий смог приготовить зелье.

Лео решил еще немного покочевряжиться:

– Ну-у-у, не знаю, стоит ли менять такой прекрасный вальдезинатор на какое-то проклятие Делоса…

– Вообще-то это не проклятие. Смотри! – Аполлон опрометью бросился к ближайшему скоплению диких цветов и сорвал растущий в трещине между камнями желтый цветочек. – Вот проклятие Делоса!

Лео вытаращил глаза:

– Проклятая ромашка?

– Это просто название. Когда моя мать Лето готовилась родить нас с Артемидой, Гера рассердилась, потому что Зевс в очередной раз сходил на сторону. Поэтому она прошлась по каждому клочку суши в мире и заставила духов природы пообещать, что они прогонят мою мать, чтобы она не нашла места, где можно родить.

– Это вполне в духе Геры.

– Слушай, я знаю! В общем, Гера вытребовала обещания у всех мест на земле, но не у Делоса, потому что в те времена Делос был плавучим островом. Обитавшие на Делосе духи природы приняли мою мать. Она родила нас с сестрой, и остров с радостью стал нашим священным домом, в знак чего покрылся этими желтыми цветочками. Цветы – это благословение, потому что мы потрясающие, но одновременно они и проклятие, потому что, как только мы родились, остров укоренился в одном месте и больше не мог дрейфовать по морю. Вот почему желтые ромашки называют проклятием Делоса.

– Значит, я просто могу сорвать ромашку сам и уйти?

– Нет-нет! Она не подошла бы для зелья, которое тебе нужно. Цветок должен быть сорван моей сестрой или мной. Итак, что скажешь, полубог? Указания, как добраться до Асклепия, и твой последний волшебный ингредиент в обмен на этот новый музыкальный инструмент. Мы договорились?

Лео ужасно не хотелось менять чудесный вальдезинатор на дикий цветок, но выбора не было:

– А вы умеете торговаться, мистер Музыкант.

Они ударили по рукам.

– Превосходно! – Аполлон повернул рычажки, и раздался звук, похожий на кашель автомобильного мотора, никак не желающего заводиться. – Хм-м-м… Наверное, придется потренироваться, но я разберусь, что к чему! А теперь давай найдем твоих друзей. Чем скорее вы уйдете, тем лучше!

Хейзел и Фрэнк ждали в порту Делоса. Артемиды поблизости не наблюдалось.

Лео обернулся, чтобы попрощаться с Аполлоном, но бог тоже исчез.

– Зашибись, – пробормотал юноша. – Видно, ему и впрямь не терпится попрактиковаться в игре на вальдезинаторе.

– На чем? – переспросила Хейзел.

Лео рассказал друзьям, как стал гениальным изобретателем музыкальных инструментов.

Фрэнк почесал в затылке:

– А взамен ты получил цветок?

– Это последний ингредиент зелья, побеждающего смерть, Чжан. Это супер-ромашка! А вы, ребята? Узнали что-нибудь у Артемиды?

– К сожалению, да, – Хейзел посмотрела на «Арго-II», стоявший на якоре у берега. – Артемида много чего знает о метательном оружии. Она рассказала, что Октавиан заказал какие-то… сюрпризы для Лагеря полукровок. Он использовал большую часть сокровищ легиона для покупки сделанных циклопами онагров.

– О нет, только не онагры, – сказал Лео. – Кстати, что такое онагр?

Фрэнк нахмурился:

– Ты сам строишь машины, как ты можешь не знать, что такое онагр? Это самая большая и ужасная катапульта, когда-либо состоявшая на вооружении римской армии.

– Чудно, – кивнул Лео. – Только «онагр» – дурацкое название. Лучше бы они назвали эту штуку «вальдесопульта».

Хейзел закатила глаза:

– Лео, всё очень серьезно. Если Артемида права, пять таких машин прикатят на Лонг-Айленд уже завтра. Вот чего ждет Октавиан. Первого августа на рассвете у него будет достаточно огневой мощи, чтобы полностью уничтожить Лагерь полукровок, не потеряв при этом ни одного солдата. Думает, будто таким образом он станет героем.

Фрэнк пробормотал какое-то ругательство на латыни.

– Вот только он уже призвал на остров столько «союзников» из числа монстров, что легион полностью окружен дикими кентаврами, племенами собакоголовых кинокефалов и боги знают кем еще. Как только Октавиан сотрет с лица земли Лагерь полукровок, чудовища обратятся против него самого и уничтожат легион.

– А потом пробудится Гея, – закончил Лео, – и наступит полный капец.

Шестеренки у него в голове закрутились, и новая информация со щелчком встала на место.

– Хорошо… В таком случае мой план просто становится еще важнее. Как только мы добудем это лекарство целителя, мне понадобится ваша помощь, ребята.

Фрэнк нервно глянул на проклятую ромашку:

– Какая именно помощь?

Лео посвятил друзей в свой план. Чем больше он говорил, тем более сильный шок проступал на их лицах, но когда он закончил, ни Фрэнк, ни Хейзел не назвали его сумасшедшим. По щеке девушки скатилась слеза.

– Так нужно, – утешил ее Лео. – Ника это подтвердила, и Аполлон тоже. Остальные ни за что не согласятся, но вы двое… вы римляне. Именно поэтому я хотел, чтобы вы отправились вместе со мной на Делос. Вам не в новинку самопожертвование – типа, делать свое дело, прыгнуть на собственный меч.

Фрэнк шмыгнул носом:

– Думаю, ты хотел сказать «упасть на меч».

– Какая разница? Вы же знаете, что решение должно быть именно таким.

– Лео… – волнуясь, начал было Фрэнк.

Лео самому хотелось плакать на манер вальдезинатора, но он не терял самообладания:

– Брось, здоровяк, я же на тебя рассчитываю. Помнишь, ты мне рассказал про ту беседу с Марсом? Твой отец сказал, что тебе придется действовать решительно, так? И придется принять такое решение, какого никто другой принять не захочет.

– Иначе война закончится очень плохо, – вспомнил Фрэнк. – И всё-таки…

– И ты, Хейзел, – обратился Лео к девушке. – Несравненная повелительница волшебного Тумана, ты должна меня прикрыть. Только ты можешь это сделать. Мой прадедушка Сэмми понимал, какая ты особенная. Он благословил меня, когда я был еще младенцем, – думаю, он каким-то образом предугадал, что ты вернешься и поможешь мне. Обе наши жизни, mi amiga[23]23
  Моя подруга (исп.).


[Закрыть], вели нас именно к этому.

– О, Лео, – тут уж Хейзел и в самом деле ударилась в слезы, бросилась к юноше и крепко его обняла (это было очень мило ровно до тех пор, пока Фрэнк тоже не заплакал и не стиснул их обоих в медвежьем объятии).

Наверное, со стороны это выглядело странновато.

– Ну что ж… – Лео осторожно высвободился. – Значит, мы заключили соглашение?

– Ужасный план, – сказал Фрэнк.

– Отвратительный, – поддержала его Хейзел.

– А представьте, как я себя чувствую, – развел руками Лео. – Но вы же понимаете, нам придется пойти ва-банк.

Друзья не спорили. Лео до последнего надеялся, что они будут возражать.

– Давайте вернемся на корабль, – подытожил он. – Нужно найти бога-целителя.

XXXV. Лео

Лео сразу же заметил секретный вход.

– О, просто прелестно. – Ловко маневрируя, он вел корабль над развалинами Эпидавра.

Еще несколько дней назад «Арго-II» был не в том состоянии, чтобы лететь, но Лео, поработав всего одну ночь, сумел поднять судно в воздух. Учитывая, что завтра утром планировался конец света, у сына Гефеста был очень мощный стимул.

Он привел в боевую готовность весла. Залил в самофланж[24]24
  Самофланж (Samophlange) – словечко взято из мультсериала по комиксу «Громовые коты» (Thundercats). В одной из серий прозвучал диалог: «И не наступи на тот чертов самофланж! – Что это за ерунда такая – самофланж?» Теперь слово «самофланж» обозначает заумную техническую деталь, используется в среде игроков «Warcraft».


[Закрыть] воду из реки Стикс. Угостил Фестуса – носовую фигуру – его любимым напитком: смесью машинного масла типа «30W» и соуса табаско.

Свой вклад внес даже чудо-столик Буфорд: он, громыхая, разъезжал по трюму, а голографический мини-Хедж на его столешнице вопил (дабы подбодрить мотор): «УПАЛ – ОТЖАЛСЯ ТРИДЦАТЬ РАЗ!»

И вот они наконец парили над древним храмовым комплексом бога врачевания Асклепия, в надежде найти там лекарство целителя. А еще, если повезет, немного амброзии, нектара и чипсов «Fonzies», потому что запасы Лео подходили к концу.

Перси стоял у поручней на квартердеке рядом с Лео и вглядывался в линию берега.

– Похоже, там нас ждет очередная порция древних камней, – констатировал он.

У него еще сохранялся зеленоватый цвет лица (последствия подводного отравления), но, по крайней мере, теперь он реже бегал в туалет. А памятуя о вечной морской болезни Хейзел, попасть туда в последние несколько дней было непросто.

Стоявшая у левого борта Аннабет указала на строение в форме диска, расположенное метрах в пятидесяти от корабля:

– Вон там.

Лео улыбнулся:

– Точно. Сразу видно, наша архитектор свое дело знает.

Остальные члены команды подтянулись поближе.

– И на что это мы смотрим? – спросил Фрэнк.

– Ах, Señor[25]25
  Сеньор, господин (исп.).


[Закрыть] Чжан, – протянул Лео. – Неспроста ты постоянно повторяешь: «Лео, ты единственный подлинный гений среди полубогов».

– Я абсолютно уверен, что никогда такого не говорил.

– Так вот, оказывается, есть и другие подлинные гении! Потому что один из них определенно построил произведение искусства, которое мы имеем счастье лицезреть.

– Это круг из камней, – не поддался Фрэнк. – Возможно – основание древнего святилища.

Пайпер покачала головой:

– Нет, не только. Посмотрите на выступы и желобки, идущие по внешнему краю.

– Похоже на огромную шестеренку, – предположил Джейсон.

– А вон те концентрические круги, – Хейзел указала в центр постройки, в котором изогнутые камни образовывали нечто вроде мишени. – Эта схема напоминает мне медальон Пасифаи – символ Лабиринта.

– Ха, – Лео нахмурился. – Об этом я не подумал. Однако порассуждаем о механике. Фрэнк, Хейзел, где еще мы видели похожие концентрические круги?

– В лаборатории под Римом, – вспомнил Фрэнк.

– Замок Архимеда на двери, – просияла Хейзел. – Он состоял из колец, вставленных одно в другое.

Перси фыркнул:

– Хочешь сказать, что это огромный замок? Он же, типа, метров пятнадцать в диаметре.

– Возможно, Лео прав, – проговорила Аннабет. – В древности храм Асклепия представлял собой нечто вроде самой большой больницы Греции. Все приходили сюда, чтобы получить первоклассное лечение. Наземная часть здания была очень высокой, но предполагают, что настоящие дела вершились под землей. Там проходили курс интенсивной терапии высшие жрецы, и попасть в это сверхволшебное помещение можно было по секретному проходу.

Перси почесал ухо:

– Итак, если эта гигантская круглая штука – замок, то где мы возьмем ключ?

– Он, типа, перед тобой, Аквамен, – сообщил Лео.

– Так, не называй меня Акваменом, это даже хуже, чем «водяной мальчик».

Лео повернулся к Джейсону и Пайпер:

– Ребята, помните, я вам говорил, что строю огромную лапу-хваталку, вроде той, которую изобрел Архимед?

Джейсон выгнул бровь:

– Я думал, ты шутишь.

– О, друг мой, я никогда не шучу, если речь идет об огромных лапах-хваталках! – Лео потер руки в предвкушении. – Пора поиграть в «поймай рыбку и получи приз»!

После всех тех модификаций, которые Лео провел на корабле, сделать лапу-хваталку ему было раз плюнуть. Изначально Архимед сконструировал ее, чтобы выхватывать из воды вражеские корабли. А теперь Лео придумал для нее новое применение.

Открыв люк в носовой части корабельного корпуса, юноша встал за пульт управления и начал выдвигать лапу, а Джейсон летал вокруг нее и выкрикивал указания.

– Влево! – кричал Джейсон. – Еще пару сантиметров… да! Так, опускай! Еще немного! Отлично!

Оперируя сенсорной панелью и вращающимися ручками, Лео заставил лапу разжаться, и ее пальцы-зубцы вошли в выемки, расположенные с внешней стороны каменного круга. Юноша проверил воздушные стабилизаторы и внешний видеосигнал монитора.

– Ну что, малыш, – Лео похлопал по встроенной в штурвал архимедовой сфере. – Теперь всё зависит от тебя.

Он активировал сферу.

Лапа-хваталка начала вращаться как штопор, поворачивая внешний каменный круг: конструкция загрохотала, раздался звук трения камня о камень, но, к счастью, круг не развалился.

Стоявшая рядом с монитором Пайпер чмокнула Лео в щеку:

– Получается! Лео, ты потрясающий!

Лео улыбнулся от уха до уха и уже хотел дать высокую оценку своей потрясности, но вспомнил про план, который он разработал вместе с Хейзел и Фрэнком. Возможно, завтра он вообще увидит Пайпер в последний раз. Шутка застряла у него в горле:

– Ну что ж… спасибо, Королева Красоты.

Внизу повернулось и встало на место последнее каменное кольцо с долгим «п-ф-ф-ф». Весь пятнадцатиметровый пьедестал провернулся, образовав уходившую вниз винтовую лестницу.

Хейзел прошептала:

– Лео, я даже отсюда чувствую, что у подножия этой лестницы затаилось что-то плохое. Что-то… большое и опасное. Может, мне всё-таки пойти с вами?

– Спасибо, Хейзел, но с нами всё будет в порядке, – он похлопал Пайпер по спине. – Мы с Пайпер и Джейсоном – матерые профи по части всего большого и опасного.

Фрэнк протянул флакон с пилосийской мятой:

– Не разбей.

Лео серьезно кивнул:

– Нельзя разбивать пузырьки со смертельной отравой. Старик, что бы я без тебя делал? Мне бы и в голову не пришло проявлять осторожность.

– Заткнись, Вальдес, – Фрэнк по-медвежьи обнял друга. – И будь осторожен.

– Ребра, – пропищал Лео.

Аннабет и Перси пожелали им удачи. Потом Перси извинился и побежал в туалет.

Джейсон призвал ветров и перенес Пайпер и Лео на землю.

Лестница по спирали уходила под землю метров на двадцать и вела в большое, даже, можно сказать, огромное – почти как бункер 9 – помещение.

Свет, исходивший от меча Джейсона, отражался от выложенных белой отполированной плиткой стен и пола, так что Лео не пришлось вызывать огонь. Всё помещение было заполнено рядами длинных каменных скамей, напомнившими Лео о разнообразных церквях, которыми так и кишел Хьюстон. В дальнем конце зала, где у церкви обычно находится алтарь, стояла трехметровая статуя из белоснежного алебастра: молодая женщина в белом платье, на лице ее застыла улыбка сирены. В одной руке она держала чашу, а саму руку обвивала змея, голова которой нависала над краем чаши, словно рептилия собиралась отхлебнуть глоточек.

– Большая и опасная, – предположил Джейсон.

Пайпер осмотрела зал.

– Должно быть, это зона отдыха, – эхо ее голоса прозвучало как-то чересчур громко, и Лео стало не по себе. – Пациенты оставались здесь на ночь. Предполагалось, что бог Асклепий пошлет им сны, в которых укажет, какое лечение им требуется.

– Откуда ты знаешь? – спросил Лео. – Аннабет рассказала?

Вид у Пайпер сделался обиженный:

– Я тоже кое-что знаю. Эта женщина – дочь Асклепия, Гигиея. Она богиня здоровья. От ее имени образовалось слово «гигиена».

Джейсон с тревогой посмотрел на статую:

– А что это за змея и чаша?

– Наверняка не скажу, – призналась Пайпер. – Давным-давно это место – Асклепион – было не только больницей, но и медицинской школой. Все лучшие врачи-жрецы учились здесь. Наверное, они почитали как Асклепия, так и Гигиею.

Лео захотелось сказать: «Отличная экскурсия! А теперь уходим».

Тишина, поблескивающая белая плитка на стенах, зловещая улыбка на лице Гигиеи… От всего этого у него по спине побежали мурашки, но Джейсон и Пайпер уже шли по центральному проходу между скамьями, так что Лео решил, что лучше не отставать.

Повсюду на скамьях валялись старые журналы: «Самое важное для детей», осень, 20 г. до н. э., «Еженедельник Гефест-ТВ – У Афродиты снова животик», «А: Журнал Асклепия. Десять простых советов, как ставить пиявки».

– Это приемная, – пробормотал Лео. – Терпеть не могу приемные!

Тут и там на полу лежали покрытые хлопьями пыли кости – не слишком оптимистичный намек на среднее время ожидания в очереди.

– Погодите-ка, – нахмурился Джейсон. – Что-то я их не заметил, когда мы только вошли. Как и вон ту дверь.

Лео посмотрел, куда указывал друг. В двери справа от статуи появилась закрытая металлическая дверь, а над ней две электронные таблички. Верхняя гласила:

ДОКТОР:

ЗАКЛЮЧЕН В ТЮРЬМУ.

Нижняя табличка сообщала:

ТЕКУЩИЙ НОМЕР: 000 0000

Джейсон прищурился:

– Не могу прочитать с такого расстояния. «Доктор…»

– …заключен в тюрьму, – подсказал Лео. – Аполлон предупредил, что Асклепия держат под охраной. Зевс не хотел, чтобы док раскрывал свои профессиональные секреты, или что-то в этом духе.

– Ставлю двадцать долларов и коробку «Фрут лупс»[26]26
  «Froot Loops» – готовые завтраки: хлопья в виде разноцветных колечек.


[Закрыть] на то, что статуя – это охранник, – сказала Пайпер.

– Не буду спорить, – пробормотал Лео, косясь на ближайшую горку праха. – Ну, полагаю, мы возьмем талончик и подождем.

У статуи были другие планы.

Когда ребята приблизились к изваянию на расстояние полутора метров, оно повернуло голову в их сторону. На каменном лице не дрогнула ни одна черточка, рот не открылся. Однако откуда-то сверху зазвучал голос, эхо которого заполнило весь зал:

– Вам назначено?

Пайпер не растерялась:

– Добрый день, Гигиея! Нас послал Аполлон. Мы хотим увидеть Асклепия.

Алебастровая статуя сошла с возвышения.

Возможно, внутри она была механическая, но Лео не услышал ни единого скрипа шестеренок. Чтобы удостовериться, ему пришлось бы потрогать статую, а он не хотел подходить к ней настолько близко.

– Понятно, – статуя всё так же улыбалась, хотя голос у нее стал недовольным. – Можно сделать копии ваших страховых карточек?

– М-м-м… ну… – Пайпер запнулась. – Они у нас не с собой, но…

– У вас нет страховых карточек? – статуя покачала головой. По залу пронеслось эхо сердитого вздоха. – Полагаю, к осмотру вы тоже не подготовились. Вы тщательно вымыли руки?

– Э-э-э… да, – проговорила Пайпер.

Лео посмотрел на свои руки (все в пятнах машинного масла и глубоко въевшейся грязи) и спрятал их за спину.

– Вы надели чистое белье? – продолжала вопрошать статуя.

– Слушайте, дамочка, – не выдержал Лео, – это наше личное дело.

– Всегда нужно надевать чистое белье, если идете на прием к врачу, – попеняла ему Гигиея. – Боюсь, вы представляете угрозу для здоровья. Прежде чем мы продолжим, придется подвергнуть вас санитарной обработке.

Золотая змея зашевелилась и соскользнула с руки статуи. Потом подняла голову, зашипела, показав острые, как ножи, зубы.

– Гм. Знаете, – заговорил Джейсон, – в нашу медицинскую страховку не входит санитарная обработка огромной змеей. Черт побери.

– О, это не имеет значения, – заверила его Гигиея. – Санитарная обработка – это обязательная процедура. И совершенно бесплатная!

Змея бросилась вперед.

Лео частенько приходилось уворачиваться от механических чудовищ, и сейчас это ему очень пригодилось, потому что золотая змея двигалась со страшной скоростью. Юноша прыгнул в сторону, и змея промчалась в паре сантиметров от его виска. Лео сделал кувырок, а когда вскочил на ноги, обе его руки уже пылали. Змея снова атаковала, и он метнул в нее огненный шар, целясь между глаз, так что рептилия отлетела в сторону и врезалась в скамью.

Пайпер и Джейсон взяли на себя Гигиею. Они подрубили статуе колени, и она упала, как алебастровая новогодняя елка. Голова ударилась о скамью, чаша отлетела в сторону, расплескивая по полу дымящийся яд. Джейсон и Пайпер шагнули вперед, чтобы добить изваяние, но тут отсеченные ноги Гигиеи подскочили к каменному телу, словно притянутые магнитом. Богиня встала, по-прежнему улыбаясь.

– Неприемлемо, – заявила она. – Доктор не примет вас без соответствующей санитарной обработки.

Она плеснула на Пайпер из своей чаши, девушка отпрыгнула, и большая часть яда попала на ближайшие скамьи: камень с шипением растворился, оставив только ядовитое облачко.

Тем временем змея оклемалась, ее расплавленные металлические глаза восстановились, а вмятина на голове исчезла, словно смятый капот автомобиля волшебным образом надули изнутри.

Чудовище метнулась к Лео, тот резко пригнулся и попытался схватить змею за шею, но с тем же успехом можно было хвататься за наждачную бумагу, движущуюся со скоростью сто километров в час. Змея легко выскользнула у Лео из рук, ободрав их до крови.

Впрочем, этого короткого контакта Лео хватило, чтобы понять: змея действительно механическая – он почувствовал, как у нее внутри работают детали. Если статуя действует по такому же принципу, у Лео есть шанс…

На другом конце зала Джейсон взлетел и снес статуе голову.

К сожалению, голова моментально прыгнула на место.

– Неприемлемо, – спокойно выдала Гигиея. – Обезглавливание не является частью здорового образа жизни.

– Джейсон, уходи оттуда! – завопил Лео. – Пайпер, отвлеки ее ненадолго!

Пайпер метнула в друга быстрый взгляд, как бы говоря: «Легче сказать, чем сделать», и закричала:

– Гигиея! У меня есть страховка!

Это привлекло внимание статуи. Даже золотая змея повернула к девушке голову, словно страховка – особо вкусный грызун.

– Страховка? – с воодушевлением переспросила статуя. – Кто ваш поставщик услуг?

– Э-э-э… «Синяя молния»[27]27
  «Blue Lightning» – игра в жанре псевдосимулятор, в которой игрок управляет военным самолетом.


[Закрыть], – ответила Пайпер. – Карточка у меня с собой. Минутку…

Девушка принялась рыться в карманах, проявив недюжинный актерский талант. Змея подползла поближе, чтобы лучше видеть.

Джейсон подбежал к Лео и выдохнул:

– Каков твой план?

– Нам не уничтожить эти штуки, – зашептал Лео. – Они разработаны с прицелом на саморегенерацию. У них иммунитет к любым видам повреждений.

– Отлично. И что?

– Помнишь старую игровую приставку Хирона?

Джейсон сделал большие глаза:

– Лео, тут тебе не «Марио 6».

– А принцип тот же.

– Режим «идиот»?

Лео широко улыбнулся:

– Мне нужно, чтобы вы с Пайпер предприняли отвлекающий маневр. Я перепрограммирую змею, а потом Большую Берту[28]28
  «Большая Берта» – немецкая 420-мм мортира, разработана в начале XX века.


[Закрыть].

– Гигиею.

– Без разницы. Готов?

– Нет.

Лео и Джейсон побежали к змее.

Гигиея забрасывала Пайпер вопросами касаемо здравоохранения:

– «Синяя молния» – это организация медицинского обеспечения? Сколько вы им отчисляете? Какое божество их курирует?

Пока Пайпер на ходу выдумывала ответы, Лео запрыгнул змее на спину. На этот раз он знал, его ищет. Сначала показалось, что змея вообще его не заметила. Лео отжал крышку щитка, расположенного у основания головы рептилии, он обвил шею змеи ногами и, стараясь не обращать внимания на саднящие, кровоточащие ладони, принялся перемещать провода в голове змеи.

Джейсон стоял рядом наготове, но змея, похоже, полностью сосредоточилась на Пайпер и ее проблемах из-за договора страхования «Синей молнии».

– Потом дежурная медсестра сказала, что я должна позвонить в центр поддержки клиентов, – жалобно рассказывала Пайпер. – Оказалось, что расходы на лечение не входят в мою медицинскую страховку! А потом…

Лео соединил два последних провода, и змея дернулась. Юноша спрыгнул на землю, а рептилия начала сильно трястись.

Гигиея обернулась к ним:

– Что вы наделали?! Моей змее требуется медицинская помощь!

– А у нее есть страховка? – спросила Пайпер.

– ЧТО?!

Статуя вновь повернулась к девушке, и Лео прыгнул. Джейсон вызвал порыв ветра, забросивший Лео на плечи статуе (сидя там, он походил на малыша во время парада). Лео быстро открыл крышку щитка на затылке статуи, та пошатнулась, попыталась заглянуть себе за спину и принялась расплескивать яд направо и налево.

– Слезь! – вопило изваяние. – Это негигиенично!

– Эй! – заорал Джейсон, кругами летая вокруг Гигиеи. – У меня вопрос об отчислениях на медицинскую страховку!

– Что?

– Гигиея! – крикнула Пайпер. – Мне нужен счет, чтобы подать его в «Медикэр»[29]29
  «Медикэр» (англ. Medicare) – одна из федеральных программ медицинского страхования для населения старшего возраста (старше 65 лет), учрежденная в 1965 году в США.


[Закрыть]!

– Нет, пожалуйста!

Лео нашел управляющий чип статуи. Покрутил наборные диски, подтянул несколько проводов, убеждая себя, что Гигиея – просто здоровая опасная приставка «Нинтендо».

Он заново подключил круги, и Гигиея начала вертеться, издавать нечленораздельные пронзительные звуки и бешено размахивать руками. Лео спрыгнул, чудом избежав ядовитого душа.

Друзья поспешно попятились, а Гигиея со змеей бились в жестоких конвульсиях.

– Что ты сделал? – полюбопытствовала Пайпер.

– Включил режим «идиота», – хихикнул Лео.

– Что-что?

– В лагере, – пояснил Джейсон, – у Хирона была такая древняя игровая приставка, стояла в комнате отдыха. Мы с Лео иногда в нее играли. Там нужно соревноваться с противниками, ботами, которых выставляет компьютер…