Текст книги "Кровь Олимпа"

XII. Лео

Две минуты – это явно маловато.

Лео надеялся, что раздал друзьям правильные прибамбасы и доходчиво объяснил, для чего какая кнопка нужна. В противном случае дело примет скверный оборот.

Пока он наставлял Перси и Фрэнка в архимедовой механике, Хейзел пристально смотрела на каменную арку и что-то бормотала себе под нос.

На огромном, поросшем травой поле от этого, кажется, ничего не изменилось, но Лео мог с уверенностью сказать: у Хейзел в рукаве немало Туманных трюков.

Он как раз объяснял Фрэнку, как не дать твоей собственной архимедовой сфере тебя обезглавить, как вдруг над стадионом грянули трубы. На поле появилась колесница Ники; перед ней, подняв копья и лавровые венки, выстроились Никетты.

– Начинайте! – проревела богиня.

Перси и Лео побежали в проход под аркой. В тот же миг поле замерцало и превратилось в лабиринт, состоящий из кирпичных стен и рвов. Юноши нырнули за ближайшую стену и помчались налево. Стоявший под аркой Фрэнк закричал:

– Э-э-э… сдохните, греческие отбросы!

Над головой Лео просвистела стрела, специально пущенная слишком высоко.

– Больше злости! – заорала Ника. – Отнесись к убийству серьезнее!

Лео быстро посмотрел на Перси:

– Готов?

Перси взвесил на ладони бронзовую гранату:

– Надеюсь, ты правильно пометил эти штуки.

Потом с криком «Умри, римлянин!» бросил гранату через стену.

БУМ! Взрыва Лео не видел, однако воздух наполнился масляным запахом попкорна.

– О нет! – вскричала Хейзел. – Попкорн! Наша роковая слабость!

Фрэнк выпустил поверх их голов еще одну стрелу. Лео с Перси крадучись отбежали вправо, пробираясь по лабиринту вдоль стен, которые словно шевелились и перемещались сами по себе. Лео всё еще видел над головой открытое небо, но у него началась клаустрофобия, так что стало трудно дышать.

Где-то позади них Ника прокричала:

– Приложите больше усилий! Этот попкорн вовсе не смертелен!

По громыханию колес Лео понял, что колесница богини объезжает поле по кругу – Виктория совершает победоносный круг почета.

Над головами Перси и Лео взорвалась еще одна граната. Юноши прыгнули в ров, и всё же зеленые искры греческого огня успели опалить Лео волосы. К счастью, Фрэнк целился достаточно высоко, так что взрыв только выглядел впечатляюще.

– Уже лучше, – раздался голос Ники, – только куда ты целишься? Разве ты не хочешь получить венец из листьев?

– Жаль, речка далеко, – пробормотал Перси. – Мне хочется ее утопить.

– Терпение, маленький водяной.

– Не называй меня «маленьким водяным».

Лео указал на поле. Стены успели сдвинуться так, что стала видна спина одной из Никетт, стоявшей метрах в тридцати от них.

– Я отвлекаю, ты нападаешь, – сказал Лео. – Готов?

Перси кивнул.

– Вперед.

Он помчался влево, а Лео вытащил из пояса для инструментов плотничий молоток с круглым бойком и заорал:

– Эй, Бронзовая Задница!

Никетта обернулась и одновременно Лео метнул молоток. Инструмент, звякнув, отскочил от груди металлической дамы, не причинив ей никакого вреда. Тяжело печатая шаг, она направилась к юноше, поднимая руку с зажатым в ней венком из колючей проволоки.

– Упс, – Лео ничком бросился на землю.

Металлический венок пролетел у него над головой, ударился о стену, под которой прятался Лео, пробив в кирпичной кладке брешь, заложил в воздухе виражи, и, как бумеранг, помчался обратно. Никетта подняла руку, чтобы его поймать, и тут изо рва у нее за спиной вынырнул Перси и, взмахнув Анаклузмосом, рубанул Никетту поперек туловища, разрубив ее пополам. Металлический венок просвистел у него над головой и врезался в мраморную колонну.

– Грязная игра! – вскричала богиня победы. Стены передвинулись, и Лео увидел, как она на полной скорости несется к ним на своей колеснице. – Только тот, кто ищет смерти, посмеет угрожать моим никам!

На пути колесницы образовался ров, лошади встали и заартачились. Лео с Перси побежали в укрытие. Краем глаза Лео заметил, как метрах в пятнадцати от них Фрэнк в обличье медведя гризли спрыгнул со стены на другую Никетту и раздавил ее. Минус две Бронзовые Задницы, осталось еще две.

– Нет! – в ярости закричала Ника. – Нет, нет, нет! Вы поплатитесь за это жизнью! Ники, в атаку!

Лео и Перси прыгнули за стену и пару секунд лежали, пытаясь отдышаться.

Лео не мог определить, где они находятся, но полагал, что это часть плана Хейзел. Она заставляла местность вокруг них двигаться: создавала рвы, меняла уклон почвы, воздвигала новые стены и колонны. Если повезет, Никеттам будет трудно найти своих противников, ведь им придется потратить несколько минут, чтобы продвинуться на пять метров.

И всё же отсутствие возможности сориентироваться выводило Лео из себя. Сразу вспомнилась беспомощность, охватившая его в Доме Аида, и то, как Клитий душил его в темноте, поглощал его огонь, завладел его голосом. Вспомнилось, как порыв ветра, насланный Хионой, утащил его с палубы «Арго-II» и выбросил за тридевять земель, по другую сторону Средиземного моря.

Лео и без того тощий и слабый. А если еще и не сможет контролировать свои органы чувств, голос и тело… на что же ему тогда полагаться?

– Эй, – позвал Перси, – если мы не выберемся отсюда…

– Заткнись, старик. Мы выберемся.

– …если мы не выберемся, я хочу, чтобы ты знал: мне жаль, что так получилось с Калипсо. Я ее подвел.

Лео потрясенно уставился на него:

– Ты знаешь про меня и…

– «Арго-II» маленькое судно, – поморщился Перси. – Слухи распространяются быстро. Я просто… ну, когда я был в Тартаре, мне напомнили, что я не сдержал данное Калипсо обещание. Я попросил богов освободить ее, а потом… Понадеялся, что они так и поступят. А потом мне подтерли память, отправили в Лагерь Юпитера и так далее. В общем, я совсем забыл про Калипсо. Это меня не оправдывает, мне следовало убедиться, что боги сдержат свое обещание. Словом, я очень рад, что ты ее нашел. Ты обещал, что найдешь способ к ней вернуться, и… Просто хочу сказать: если мы выберемся из этой передряги живыми, я сделаю всё возможное, чтобы тебе помочь. Уж это обещание я сдержу.

Лео потерял дар речи. Они тут прячутся за стеной, в центре волшебного поля боя, кругом гранаты, медведи гризли и Бронзовозадые Никетты, а Перси вываливает на него такое!

– Чувак, да что с тобой? – прорычал Лео.

Перси моргнул:

– Значит… Похоже, мы не в ссоре?

– Конечно, мы не в ссоре! Ты хуже Джейсона! Я пытаюсь на тебя обижаться, потому что ты весь из себя идеальный герой и всё такое прочее. Потом ты берешь и выворачиваешь передо мной душу. Как мне на тебя обижаться, если ты просишь прощения, обещаешь помочь и все дела?

Перси улыбнулся уголком рта:

– Прости за это.

Земля загудела – взорвалась очередная граната, и во все стороны полетели взбитые сливки.

– Это сигнал Хейзел, – сказал Лео. – Они раскурочили еще одну Никетту.

Перси осторожно выглянул из-за стены.

До сего момента Лео и не подозревал, как сильно обижен на Перси. Этот парень всегда его пугал, а когда Лео узнал, что Калипсо была влюблена в этого типа, его негодование удесятерилось. Теперь же злость, прежде стискивавшая его внутренности узлом, стала ослабевать. Лео просто не мог заставить себя не симпатизировать Перси – ведь тот, кажется, искренне извинился и хотел помочь.

Кроме того, Лео наконец-то убедился, что у Перси нет никаких видов на Калипсо. Путь свободен. Теперь осталось только найти способ вернуться на Огигию, и он обязательно это сделает – если, конечно, переживет следующие десять дней.

– Осталась одна Никетта, – напомнил Перси. – Интересно…

Где-то совсем рядом Хейзел закричала от боли.

В следующую секунду Лео вскочил на ноги.

– Старик, стой! – крикнул Перси, но сын Гефеста уже бежал по лабиринту, сердце у него отчаянно билось.

Лео добежал до конца стены и вдруг оказался на открытом участке поля. На другом конце стадиона стоял Фрэнк и посылал в колесницу Ники огненные стрелы, а богиня, выкрикивая оскорбления, пыталась добраться до него (у нее на пути, постоянно изменяясь, двигалась целая сеть рвов).

Хейзел находилась ближе – метрах в двадцати от того места, где стоял Лео. Очевидно, Никетта подкралась к ней незаметно: Хейзел, прихрамывая, отступала от теснившей ее противницы, разорванные джинсы на левой ноге окрасились кровью. Она парировала удары копья металлической дамы своей кавалерийской саблей, но явно проигрывала. Повсюду вокруг Туман мигал, словно перегорающая строб-лампа – Хейзел теряла контроль над волшебным лабиринтом.

– Я ей помогу, – крикнул Перси. – А ты действуй по плану. Займись колесницей Ники.

– Но по плану сначала нужно уничтожить всех четырех Никетт!

– Так измени план и придерживайся его!

– Это какая-то бессмыслица, но действуй! Помоги ей!

Перси бросился на защиту Хейзел, а Лео стремглав помчался к Нике с воплем:

– Эй! Хочу награду за участие!

– Ха! – богиня натянула вожжи и развернула колесницу в сторону Лео. – Я тебя уничтожу!

– Хорошо! – завопил Лео. – Проигрывать лучше, чем выигрывать!

– ЧТО?! – Ника метнула свое огромное копье, но колесницу тряхнуло, и богиня промахнулась. Оружие упало в траву. К сожалению, в руках у богини немедленно возникло другое.

Ника послала лошадей в галоп. Рвы исчезли, поле очистилось – идеальная площадка, чтобы догнать одного маленького полубога-латиноса.

– Эй! – заорал Фрэнк с другого конца стадиона. – Я тоже хочу приз за участие! Проигравших нет!

Он хорошенько прицелился и пустил горящую стрелу, попав точно в колесницу Ники. Богиня не обратила на это внимания, полностью сосредоточившись на Лео.

– Перси?.. – голос Лео прозвучал как писк хомячка. Он выудил из пояса для инструментов архимедову сферу и поставил концентрические круги в режим вооружения.

Перси всё еще бился с последней металлической дамой. Лео не мог ждать.

Он бросил сферу, так чтобы она упала на пути колесницы. Древний приборчик ударился о землю и закопался в почву, осталось только, чтобы Перси привел ловушку в действие. Ника, явно не чувствуя угрозы, продолжала преследовать Лео.

Колесница в шести футах от бомбы. В четырех метрах.

– Перси! – завопил Лео. – Операция «Капитошка»!

К несчастью, Перси едва успевал отбивать сыпавшиеся на него со всех сторон удары. Никетта оттолкнула юношу толстым концом копья. Потом с такой силой метнула венок, что тот выбил меч из рук Перси. Сын Посейдона оступился, и металлическая дама бросилась вперед, чтобы добить жертву.

Лео взвыл. Он знал, что расстояние слишком велико, знал, что если сейчас не отпрыгнет с пути колесницы, Ника просто переедет его. Но всё это потеряло значение: его друзей вот-вот нашпигуют. Он выбросил вперед руку и выстрелил в Никетту струей белого огня.

Заряд буквально расплавил ее лицо. Никетта пошатнулась, не опуская руки с занесенным копьем. Прежде чем она успела восстановить равновесие, Хейзел метнула спату, и меч проткнул грудь металлической воительницы. Никетта рухнула на траву.

Перси повернулся к колеснице богини победы. Огромные белые лошади уже готовы были растоптать Лео, колесница пронеслась над его закопавшейся в землю бомбой, и та взорвалась как гейзер. Вода с силой била вверх, перевернув колесницу вместе с конями и богиней.

Когда-то в Хьюстоне Лео с мамой жили в доме прямо у шоссе Галф Фривей[9]9
  Англ. «Gulf Freeway» – южный участок автомагистрали «I-45» в штате Техас (США).


[Закрыть]. Не реже раза в неделю он слышал звуки аварий, но этот грохот оказался сильнее – сминалась небесная бронза, раскалывалось дерево, ржали жеребцы, а богиня завывала на два голоса, и в обоих слышалось безмерное удивление.

Хейзел начала падать, Перси ее подхватил; с другого конца поля к ним бежал Фрэнк.

Лео остался один, а в следующий миг богиня Ника выбралась из-под обломков колесницы и поднялась во весь рост. Ее сложная, состоявшая из множества косичек прическа стала похожа на раздавленную коровью лепешку, лавровый венок обвивал ее левую щиколотку. Кони поднялись на ноги и в панике поскакали прочь, таща за собой измочаленные и обгоревшие остатки колесницы.

– ТЫ! – Ника вперила в Лео гневный взгляд, ее глаза горели ярче ее крыльев. – Ты посмел…

Лео не чувствовал особого прилива смелости, но сумел улыбнуться:

– Слушайте, сам знаю. Я потрясающий! Так мне вручат шапочку из листьев?

– Ты умрешь! – богиня занесла копье для удара.

– Запомните эту мысль! – Лео судорожно рылся в поясе для инструментов. – Вы еще не видели мой лучший трюк. У меня есть оружие, с которым можно гарантированно победить на любом соревновании!

Ника заколебалась:

– Какое оружие? О чем ты?

– Мой новейший бабахоматик! – Лео выудил вторую архимедову сферу (ту самую, которую модифицировал целых полминуты, перед тем как выйти на стадион). – Сколько у вас лавровых венков? Я выиграю их все!

Он подкрутил диски, надеясь, что всё рассчитал верно.

Лео значительно продвинулся в изготовлении сфер, однако они не всегда срабатывали так, как задумано, точнее – срабатывали в двадцати процентах из ста.

Как жаль, что Калипсо не может ему помочь с плетением нитей из небесной бронзы – в плетении она ас. Или Аннабет – та тоже великолепно плетет. Лео очень старался, когда монтировал провода сферы так, чтобы она могла выполнять две разные функции.

– Смотрите! – Лео в последний раз щелкнул наборным диском. Сфера открылась, с одного боку из нее выдвинулась рукоятка, с другого развернулась миниатюрная параболическая радиолокационная антенна, собранная из зеркал, которые, в свою очередь, были сделаны из небесной бронзы.

Ника нахмурилась:

– И что это такое?

– Смертоносный луч Архимеда! – объявил Лео. – Наконец-то я его усовершенствовал. Теперь вручайте мне все призы.

– Эти штуки не работают! – завопила Ника. – Это доказано, я видела по телевизору! И потом я бессмертная богиня, тебе меня не уничтожить.

– Смотрите внимательно, – предложил Лео. – Смóтрите?

Ника могла бы расплющить его в лепешку или наколоть на копье, как кусок сыра, но любопытство взяло верх. Она посмотрела прямо на тарелочку, и Лео щелкнул выключателем. Он помнил, что нужно отвернуться, и всё равно из-за ослепительного светового луча у него перед глазами замигали черные точки.

– А-а-а! – богиня пошатнулась, выронила копье и прижала ладони к глазам. – Я ослепла! Ослепла!

Лео нажал другую кнопку на «смертоносном излучателе», тот снова сложился, приняв вид сферы, и начал тихо гудеть. Юноша сосчитал про себя до трех, а потом швырнул сферу под ноги богине.

ФУ-У-УХ! Металлические нити выстрелили вверх, опутав Нику бронзовой сетью. Богиня взвыла и завалилась на бок, а сеть сжималась, вынуждая две формы богини – греческую и римскую – соединяться в одно подрагивающее целое.

– Надувательство! – сдвоенный голос богини гудел, как придавленный подушкой будильник. – Твой смертоносный луч меня даже не убил!

– Мне не нужно вас убивать, – заверил ее Лео. – Достаточно просто победить.

– Я просто изменю форму! – закричала богиня. – Я разорву твою дурацкую сеть на клочки, а тебя уничтожу!

– Ага, только, видите ли, ничего у вас не выйдет, – Лео надеялся, что не ошибается. – Это высококачественное волокно из небесной бронзы, а я – сын Гефеста. А он эксперт по поимке богинь в сети.

– Нет. Не-е-е-ет!

Предоставив богине возможность биться в путах и ругаться, Лео пошел проверить, как там его друзья. Перси вроде бы в порядке, только взъерошенный и весь в ссадинах. Фрэнк, поддерживая лежащую на земле Хейзел, кормил ее амброзией. Рана на ее ноге перестала кровоточить, а вот джинсы, похоже, придется выбросить.

– Я в порядке, – проговорила девушка. – Просто слишком много магии.

– Ты выступила просто потрясающе, Левеск. «Попкорн! Наша роковая слабость!» – пропищал Лео, старательно копируя голос Хейзел.

Она слабо улыбнулась.

Все вчетвером ребята подошли к Нике – опутанная сетью, богиня продолжала кататься по земле и бить крыльями, точно огромный золотой цыпленок.

– И что будем с ней делать? – поинтересовался Перси.

– Возьмем на борт «Арго-II», – решил Лео. – Запихнем в один из загонов для лошадей.

У Хейзел округлились глаза:

– Ты собираешься держать богиню победы в конюшне?

– А почему нет? Когда мы уладим конфликт между греками и римлянами, боги опять станут самими собой. Тогда мы сможем ее отпустить, а она сможет… это самое… даровать нам победу.

– Даровать вам победу?! – выплюнула богиня. – Никогда! Вы страшно поплатитесь за этот возмутительный поступок! Вы умоетесь кровью! Одному из стоящих здесь – одному из вас четверых – суждено погибнуть в сражении с Геей!

Внутренности Лео будто завязались узлом:

– Откуда вы знаете?

– Я предвижу победы! – выкрикнула Ника. – Вам не добиться успеха, не заплатив за него жизнью! Освободите меня и деритесь друг с другом! Лучше вам умереть здесь, чем встретить то, что грядет!

Хейзел приставила острие спаты к шее Ники:

– Объясните. – Лео еще никогда не слышал, чтобы девушка говорила таким суровым тоном. – Кто из нас погибнет? Как нам этого избежать?

– А-а-а, дитя Плутона! Твоя магия помогла тебе обмануть меня в этом состязании, но судьбу не обманешь. Один из вас умрет. Один из вас должен умереть!

– Нет, – настаивала Хейзел. – Есть другой способ. Всегда есть другой путь.

– Тебя Геката этому научила? – засмеялась Ника. – Ты, наверное, надеешься на лекарство целителя? Только это невозможно. Слишком много препятствий у вас на пути: яд Пилоса, биение сердца скованного бога в Спарте, проклятие Делоса! Нет, вам не обмануть смерть.

Фрэнк опустился на колени и стиснул в кулаке сеть, охватывающую шею Ники, вынуждая богиню посмотреть ему в лицо.

– О чем это вы? Как нам найти этого целителя?

– Я не буду вам помогать, – прорычала Ника. – Я прокляну вас всей своей мощью, не важно, в путах я или нет!

Она забормотала что-то на древнегреческом.

Фрэнк, насупившись, поглядел на друзей снизу вверх.

– Она что, правда может нас заколдовать, даже спеленутая сетью?

– Чтоб я знал, – пожал плечами Лео.

Фрэнк опрокинул богиню на бок, снял с себя ботинок, стащил носок и затолкал его Нике в рот.

– Чувак, это отвратительно, – скривился Перси.

– Мф-ф-ф-ф-ф-ф! – пожаловалась Ника. – Мф-ф-ф-ф-ф-ф!

– Лео, у тебя есть липкая лента? – мрачно спросил Фрэнк.

– Никогда не выхожу без нее из дома.

Сын Гефеста выудил из пояса для инструментов ролик ленты, и Фрэнк в два счета обмотал ею голову Ники, надежно зафиксировав кляп у богини во рту.

– Что ж, это не лавровый венок, – подытожил он, – а новая разновидность круга почета: кляп из липкой ленты.

– Чжан, – протянул Лео, – у тебя есть стиль.

Ника дергалась и издавала приглушенное хрюканье, пока Перси не потыкал ее носком ботинка:

– Эй, заткнись! Веди себя хорошо, а не то мы вызовем Ариона, и он отгрызет тебе крылья. Он обожает золото.

Ника в последний раз возмущенно взвизгнула и затихла.

– Итак… – нервно проговорила Хейзел. – У нас есть одна связанная богиня. Что дальше?

Фрэнк скрестил руки на груди:

– Отправимся на поиски этого целителя… кем бы он ни был. Потому что лично я люблю обманывать смерть.

Лео улыбнулся от уха до уха:

– Яд Пилоса? Биение сердца скованного бога в Спарте? Проклятие Делоса? Да уж, нас ждет море веселья!

XIII. Нико

Последним, что услышал Нико, было ворчание тренера Хеджа:

– Ну вот, только этого не хватало.

Интересно, подумал Нико, что он сделал не так на этот раз. Может, перенес их прямо в берлогу циклопов или на высоту триста метров над очередным вулканом? Но ничего поделать он уже не мог. Зрение померкло, все остальные чувства тоже отключились, колени подломились, и Нико потерял сознание.

Он постарался по максимуму использовать свое бессознательное состояние.

Сны и смерть – это старые друзья, и он умеет скользить через их мрачные глубины. Он попытался мысленно дотянуться до Талии Грейс.

Нико помчался по своим обычным болезненным воспоминаниям – мать улыбается ему сверху вниз, у нее на лице играют солнечные блики, отраженные от воды Гранд-канала[10]10
  Самый известный канал Венеции.


[Закрыть]; его сестра Бьянка, смеясь, бежит по Нэшнл Молл[11]11
  Комплекс разнообразных памятников и музеев в историческом центре Вашингтона.


[Закрыть] и тащит его за руку, ее зеленая широкополая шляпа отбрасывает тень на веснушчатое лицо. Перси Джексон на заснеженном обрыве у Уэстовер-холла заслоняет Нико и Бьянку от мантикоры, а Нико сжимает в кулаке фигурку из игры «Мифы и магия» и шепчет: «Мне страшно». Минос, его старый наставник-призрак, ведет Нико через Лабиринт и улыбается холодной, жестокой улыбкой: «Не беспокойся, сын Аида. Ты получишь свою месть».

Нико не мог остановить воспоминания; они заполонили его сон, как призраки с Полей асфоделей: бесцельная скорбная толпа, молящая о внимании. «Спаси меня, – будто бы шептали они. – Вспомни меня. Помоги мне. Утешь меня».

Он не осмеливался концентрировать на них внимание – они бы раздавили его своими желаниями и горечью. Так что оставалось только не терять бдительности и проталкиваться вперед.

«Я сын Аида, – думал он, – и хожу там, где хочу. Темнота – мое право по рождению».

Нико медленно пробирался вперед по серо-черной пустыне в поисках снов Талии Грейс, дочери Зевса. Вдруг земля разверзлась у него под ногами и он провалился в знакомое болото – домик Гипноса в Лагере полукровок.

На кроватях, уютно закутавшись в стеганые пуховые одеяла, похрапывали полубоги. Над каминной полкой висела темная древесная ветвь, по ней, падая в подставленную миску, стекали молочно-белые капли – вода из реки Леты. В очаге весело потрескивали горящие поленья. Перед камином стояло обитое кожей кресло, а в нем дремал староста пятнадцатого домика, пузатый парень с копной торчащих во все стороны светлых волос и добрым, глуповатым лицом.

– Кловис! – прорычал Нико. – Ради всех богов, прекрати так мощно сновидеть!

Кловис мигом распахнул глаза, обернулся и воззрился на Нико. То есть Нико увидел это во сне, настоящий Кловис в лагере по-прежнему храпел в своем кресле.

– О, привет… – Кловис так широко зевнул, что запросто смог бы проглотить кого-нибудь из младших богов. – Прости. Я опять сбил тебя с курса?

Нико скрипнул зубами. Нет смысла расстраиваться. Для процесса снови́дения пятнадцатый домик – это всё равно что Центральный вокзал Нью-Йорка. Куда бы ты ни направлялся, тебя всё равно время от времени забросит сюда.

– Раз уж я здесь, – вздохнул Нико, – передай одно сообщение. Скажи Хирону, что мы вместе с парой друзей уже в пути. Мы везем Афину Парфенос.

Кловис протер глаза:

– Так это правда? И как же вы ее везете? Грузовик наняли, что ли?

Нико по возможности кратко объяснил, как именно. Сообщения, переданные во сне, очень легко исказить, особенно если дело касается Кловиса. Чем проще, тем лучше.

– Нас преследует какой-то охотник, – рассказывал Нико. – Думаю, это один из гигантов Геи. Ты сможешь передать это Талии Грейс? Тебе лучше, чем мне, удается находить людей в снах. Мне нужен ее совет.

– Постараюсь, – Кловис потянулся к столику для закусок за чашкой горячего шоколада. – М-м-м… У тебя найдется минутка, пока ты не ушел?

– Кловис, это сон, – напомнил Нико. – Время здесь нестабильно.

Даже говоря это, Нико беспокоился о том, что может сейчас происходить в реальном мире. Может, его физическое «я» прямо сейчас мчится навстречу смерти или со всех сторон окружено чудовищами. И всё же он никак не мог заставить себя проснуться – слишком много сил потратил на путешествие через тень.

Кловис кивнул.

– Точно… Я тут подумал, тебе стоит знать, что сегодня было на военном совете. Какую-то часть я вообще-то проспал, но…

– Покажи, – перебил его Нико.

Картинка изменилась. Нико оказался в комнате отдыха в Большом доме: вокруг стола для пинг-понга собрались все старосты лагеря.

Во главе стола сидел кентавр Хирон, его лошадиное тело скрывалось в волшебном инвалидном кресле, так что он выглядел обычным человеком. В каштановых волосах и бородке наставника прибавилось седины (а прошло всего несколько месяцев), лицо изрезали глубокие морщины.

– …То, что мы не можем контролировать, – говорил он. – Теперь давайте проверим силы обороны. Как обстоят дела на наших позициях?

Нико увидел Клариссу. Она единственная носила полный боевой доспех, и в этом не было ничего удивительного. Возможно, Кларисса даже спала в полном вооружении. Она заговорила, энергично размахивая кинжалом, и сидевшим рядом с ней полубогам приходилось резко отшатываться, чтобы не оказаться заколотыми.

– Наша линия обороны в основном крепка, – докладывала дочь Ареса. – Обитатели лагеря как никогда готовы к бою. Мы держим под наблюдением пляж. Наши триремы прочесывают пролив Лонг-Айленд, однако дурацкие гигантские орлы занимают господствующее положение в нашем воздушном пространстве. С суши варвары полностью отрезали нас с трех сторон.

– Они римляне, – заметила Рейчел Дэр, машинально рисуя маркером на обтянутой джинсами коленке. – А не варвары.

Кларисса указала кинжалом на Рейчел:

– А как же их союзники, а? Ты видела подтянувшееся вчера племя двухголовых людей? А тех светящихся красным ребят с собачьими головами и огромными секирами? По мне, видок у них весьма варварский. Было бы очень мило с твоей стороны провидеть всё это, вот только твои способности оракула дали сбой именно тогда, когда мы больше всего в них нуждаемся!

Рейчел густо покраснела, ее лоб стал того же цвета, что и волосы.

– Вряд ли это моя вина. Что-то не так с пророческим даром Аполлона. Если бы я знала, как его вернуть…

– Она права. – Уилл Солас, староста домика Аполлона, мягко накрыл ладонью запястье Клариссы. Немногие обитатели лагеря сумели бы проделать такое без вреда для здоровья, но Уилл владел искусством унимать человеческую злость. Он заставил воительницу опустить кинжал. – В нашем домике все пострадали, дело не только в Рейчел.

Вихрастые светлые волосы и бледно-голубые глаза Уилла Соласа напоминали Нико Джейсона Грейса, но на этом сходство и заканчивалось.

Джейсон боец. Это сразу видно по пристальному взгляду, по вечно напряженной позе; он словно комок сжатой энергии, готовой в любой миг вырваться наружу. Уилл Солас скорее походил на тощего кота, разлегшегося на солнышке. Плавные движения, в которых не чувствуется никакой угрозы, спокойный, задумчивый взгляд. В своей полинявшей футболке с надписью «Surf Barbados»[12]12
  «Серфингуй на Барбадосе» (англ.).


[Закрыть], обрезных шортах и шлепках он выглядел настолько мирным, насколько это вообще возможно для полубога, но Нико знал: этот парень не робкого десятка. Во время битвы за Манхэттен он видел сына Аполлона в деле – тот проявил себя как лучший военный врач лагеря, рисковавший своей жизнью ради спасения других.

– Мы не знаем, что происходит в Дельфах, – продолжал Уилл. – Мой отец ни разу не ответил на мои молитвы и не появился в моих снах… Я хочу сказать, все боги хранят молчание, только это не похоже на Аполлона. Что-то случилось.

Сидевший напротив Джейк Мейсон проворчал:

– Возможно, дело в этом римском недоноске, который их возглавляет, – Октавиан или как-там-его. Если бы я был Аполлоном, а мои отпрыски стали бы так себя вести, я бы тоже нигде носа не казал от стыда.

– Согласен, – кивнул Уилл. – Жаль, что я не настолько хороший лучник… Я бы с удовольствием сбил спесь со своего римского родственника. Вообще-то я бы использовал любой дар своего отца, чтобы остановить эту войну, – он с отвращением посмотрел на свои руки. – К сожалению, я всего лишь целитель.

– Твои таланты крайне важны, – ободрил его Хирон. – Боюсь, они нам понадобятся, и очень скоро. Что же до предвидения будущего… Как насчет гарпии Эллы? Она выдала какую-нибудь подсказку из Сивиллиных книг?

Рейчел покачала головой:

– У бедняжки от ужаса последние мозги набекрень. Гарпии страшно не любят, когда их держат взаперти. С тех пор как римляне нас окружили… словом, она чувствует себя как в ловушке, потому что знает: Октавиан собирается ее схватить. Нам с Тайсоном с трудом удается удержать ее от попытки улететь.

– Это равнялось бы самоубийству. – Батч Уокер, сын Ириды, скрестил на груди массивные ручищи. – Пока в воздухе кружит стая римских орлов, полеты небезопасны. Я уже потерял двух пегасов.

– По крайней мере, Тайсон привел своих друзей циклопов нам на помощь, – заметила Рейчел. – Хоть какая-то хорошая новость.

Сидевший у столика с закусками Коннор Стоулл рассмеялся. В одной руке он держал пригоршню крекеров «Ritz», а в другой банку с жидким сыром «Easy Cheese».

– Дюжина взрослых циклопов? Это очень хорошая новость! К тому же Лу Эллен и дети Гекаты воздвигают магические барьеры, а все ребята из домика Гермеса расставляют на холмах ловушки, капканы и всевозможные милые сюрпризы для римлян!

Джейк Мейсон нахмурился:

– Большую часть которых вы украли из бункера номер девять и домика Гефеста.

Кларисса проворчала:

– Они даже украли наземные мины из домика Ареса. Как можно воровать наземные мины?

– Мы их конфисковали на военные нужды. – Коннор выдавил себе в рот каплю сыра. – И потом, у вас, ребята, игрушек навалом. Можно и поделиться!

Хирон повернулся к сидевшему слева от него сатиру Гроуверу Ундервуду: тот помалкивал, вертя в руках тростниковые дудки.

– Гроувер, какие новости от духов природы?

Сатир тяжело вздохнул:

– Даже в мирные времена организовать нимф и дриад тяжело. А теперь, когда Гея пришла в движение, они почти так же дезориентированы, как и боги. Кати и Миранда из домика Деметры сейчас там, пытаются помочь, но если мать-земля просыпается… – Он нервно оглядел сидящих за столом. – Словом, я не могу пообещать, что леса будут в безопасности. И холмы. И клубничные поля. И…

– Отлично. – Джейк Мейсон толкнул локтем Кловиса – тот уже клевал носом. – Итак, что мы будем делать?

– Нападать! – Кларисса так хватила кулаком по столу для пинг-понга, что все собравшиеся подпрыгнули. – Римляне каждый день стягивают всё новые подкрепления. Мы знаем, что они планируют напасть первого августа. К чему позволять им действовать по расписанию? Я могу только предполагать, что они ждут прибытия новых сил. Они и так превосходят нас числом. Нужно атаковать сейчас, прежде чем они станут еще сильнее, нужно дать им бой!

Малькольм, исполняющий обязанности старосты домика Афины, кашлянул в кулак:

– Кларисса, я понял твою мысль. И всё же, ты когда-нибудь изучала римское инженерное искусство? Их временный лагерь защищен лучше, чем Лагерь полукровок. Если нападем на их базу, нас покрошат в капусту.

– И что, будем просто ждать? – требовательно спросила Кларисса. – Позволим им стягивать все свои силы, пока Гея пробуждается? Под моей защитой находится беременная жена тренера Хеджа. Я не допущу, чтобы с ней что-то случилось. Я обязана Хеджу жизнью. К тому же я занимаюсь тренировкой обитателей лагеря дольше тебя, Малькольм. Их боевой дух низок. Всем страшно. Если следующие семь дней мы продолжим сидеть в осаде…

– Нужно придерживаться плана Аннабет. – Коннор Стоулл сделался серьезен как никогда, даже несмотря на банку с жидким сыром у него в руке. – Нужно продержаться до тех пор, пока она не притащит сюда волшебную статую Афины.

Кларисса закатила глаза:

– Ты хочешь сказать, если та римская девица-претор притащит сюда статую. Не понимаю, о чем думала Аннабет, соглашаясь сотрудничать с врагом. Даже если римлянка сумеет доставить статую – а это невозможно, – мы что, должны поверить, что сразу же установится мир? Привозят статую – и внезапно все римляне складывают оружие и принимаются танцевать и разбрасывать цветочки?