Текст книги "Кровь Олимпа"

Царевна Перибея как дикую кошку держала за шкирку Аннабет. Гигант Энкелад сжимал в массивном кулаке Перси.

Аннабет и Перси беспомощно отбивались. Захватившие их гиганты продемонстрировали пленников воющей орде чудовищ, потом повернулись к сидящему на импровизированном троне царю Порфириону, в белых глазах которого горела злоба.

– Как раз вовремя! – взревел царь гигантов. – Кровь Олимпа, которая пробудит мать-землю!

XLIII. Пайпер

Пайпер в ужасе наблюдала, как царь гигантов выпрямляется в полный рост, его голова пришлась почти вровень с капителями колонн. Его лицо выглядело точно таким, каким Пайпер его запомнила: зеленое, как желчь, с мерзкой ухмылкой, в волосы цвета водорослей вплетены мечи и топоры убитых полубогов.

Он навис над пленниками, наблюдая, как они дергаются:

– Они пришли, как ты и предсказывал, Энкелад! Хорошая работа!

Старый враг Пайпер склонил голову, вплетенные в его дреды кости забренчали друг о друга.

– Это было просто, мой царь.

Знаки огня на его доспехах поблескивали, копье горело багряным огнем. Он легко удерживал пленника одной рукой. Несмотря на всю силу Перси Джексона, несмотря на всё, что ему довелось пережить, в конечном счете он оказался беспомощен против абсолютной силы гиганта – и неизбежности пророчества.

– Я знал, что эти двое возглавят нападение, – продолжал Энкелад. – Я понимаю, как они рассуждают. Афина и Посейдон… они совсем как эти дети! Они оба явились сюда, чтобы заявить права на этот город! Наглость их и сгубила!

Толпа так ревела, что у Пайпер путались мысли, и всё же она сумела разобрать слова Энкелада «эти двое возглавят нападение». Она воспрянула духом.

Гиганты поджидали только Перси и Аннабет, они не ждали еще и ее!

На этот раз она, Пайпер Маклин, дочь Афродиты, которую никто не воспринимает всерьез, пожалуй, сумеет этим воспользоваться.

Аннабет попыталась что-то сказать, но Перибея сильно ее встряхнула:

– Заткнись! Хватит с нас твоего красноречия и уловок!

Царевна вытащила охотничий нож, длиной с меч Пайпер:

– Отец, позволь я развлеку гостей!

– Подожди, дочь, – царь сделал шаг назад. – Жертва должна быть принесена по всем правилам. Тоон, убийца мойр, выйди вперед!

Морщинистый, седой гигант шаркающей походкой приблизился к трону, в руках он держал огромный мясницкий тесак. Его молочно-белые глаза вперились в Аннабет.

Перси закричал. С другой стороны Акрополя, метрах в тридцати от центра Парфенона, в небо выстрелил гейзер.

Царь Порфирион рассмеялся:

– Старайся лучше, сын Посейдона. Здесь земля слишком могущественна. Даже твой отец смог призвать всего-навсего маленький родничок. Но не беспокойся: единственная жидкость, которая здесь прольется, – это ваша кровь!

Пайпер в отчаянии всматривалась в небо. Где же «Арго-II»?

Тоон опустился на колени и благоговейно коснулся земли лезвием тесака.

– Мать Гея… – голос у него оказался невероятно глубокий, он сотряс развалины и резонансом отдался в металлических лесах, за которые цеплялась Пайпер. – В древности кровь, смешанная с твоей почвой, порождала жизнь. А теперь пусть кровь этих полубогов воздаст добром за добро. Мы полностью пробуждаем тебя от сна. Мы поклоняемся тебе, нашей вечной владычице!

Не думая, что делает, Пайпер спрыгнула с лесов, промчалась по головам циклопов и великанов, приземлилась в центре храма и прорвалась внутрь круга гигантов. Тоон уже поднимался, одновременно занося тесак, и Пайпер ударила его мечом по руке, отрубив кисть.

Старый гигант взвыл. Тесак и отрубленная рука валялась в пыли у ног Пайпер. Она почувствовала, как туман вокруг нее рассеивается, тает, являя взорам чудовищ Пайпер Маклин – одна девушка в окружении целой армии гигантов, по сравнению с их огромным оружием ее зазубренный меч выглядел зубочисткой.

– ЧТО ЭТО ТАКОЕ?! – загремел Порфирион. – Как смеет эта слабая, бесполезная тварь вмешиваться?

Пайпер положилась на свои инстинкты и атаковала.

Вытащив свой нож Катоптрис, маленькая, быстрая и совершенно безрассудная Пайпер метнула его в Энкелада, надеясь, что случайно не заденет Перси, и тут же бросилась в сторону, не глядя на результат броска. Впрочем, судя по болезненному воплю гиганта, прицелилась она хорошо.

Несколько гигантов кинулись на нее одновременно. Пайпер проскользнула у них под ногами, позволив им крепко столкнуться головами.

Потом, петляя, помчалась через толпу, при каждом удобном случае нанося удары мечом по чешуйчатым драконьим ногам, вопя на бегу «БЕГИТЕ! УБЕГАЙТЕ!», дабы посеять панику.

– НЕТ! ОСТАНОВИТЕ ЕЕ! – закричал Порфирион. – УБЕЙТЕ ЕЕ!

Ее едва не проткнули копьем. Пайпер увернулась и продолжала бежать. «Это совсем как соревнование по захвату флага, – внушала она себе. – Только противники под двенадцать метров ростом».

Перед ней возник чей-то огромный меч. После тренировок с Хейзел такой удар для Пайпер был слишком медленным. Она перепрыгнула через вражеский клинок и зигзагом помчалась к Аннабет – та по-прежнему вырывалась из пальцев Перибеи и била по ним кулаками. Пайпер была обязана освободить подругу.

К сожалению, великанше ее план явно не понравился.

– Ну уж нет, полубогиня! – заорала Перибея. – Ее кровь прольется!

Дочь гиганта занесла нож.

Пайпер пронзительно закричала, вложив в вопль всю силу волшебного голоса:

– ПРОМАХНИСЬ!

В тот же миг Аннабет брыкнула обеими ногами, пытаясь уйти из-под удара.

Нож Перибеи, пройдя под ногами Аннабет, вонзился великанше в ладонь.

– А-А-А-АЙ!

Перибея выронила Аннабет – живую, но не невредимую. Кинжал оставил глубокую рану на бедре девушки. Когда Аннабет откатилась в сторону, ее кровь пролилась на землю.

«Кровь Олимпа», – в ужасе подумала Пайпер.

С этим она уже ничего не могла поделать. Нужно помочь Аннабет.

Пайпер прыгнула к великанше. Рукоять ее зазубренного меча вдруг похолодела у нее в руках. Великанша изумленно посмотрела вниз: меч бореадов вонзился ей в живот. Ее бронзовый нагрудник стало затягивать инеем.

Пайпер выдернула меч. Перибея завалилась навзничь (ее тело окаменело, от него шел белый пар) и с глухим стуком рухнула на землю.

– Дочь моя! – Царь Порфирион вскинул копье и сорвался с места.

Однако в этот миг вмешался Перси.

Энкелад зашатался и выронил его… возможно, потому, что нож Пайпер воткнулся гиганту в центр лба и золотой ихор заливал глаза.

Оружия у Перси не было – то ли меч у него отобрали, то ли он потерял оружие во время драки, – но юношу это не остановило. Когда царь гигантов побежал к Пайпер, Перси ухватился за конец копья Порфириона и прижал его к земле. Разогнавшись, гигант не успел остановиться и по инерции выполнил прыжок с шестом, швырнувший его навзничь.

Тем временем Аннабет ползла по земле. Пайпер бросилась к ней, встала над подругой с мечом наголо, взмахивая им, чтобы отогнать гигантов. Теперь от ее клинка исходил холодный синий дым.

– Кто еще хочет стать фруктовым мороженым на палочке? – заорала она, вкладывая в волшебный голос всю свою злость. – Кто хочет обратно в Тартар?

Похоже, последний аргумент задел гигантов за живое. Они беспокойно переминались с ноги на ногу, глядя на замерзшее тело Перибеи.

В самом деле, почему бы Пайпер не пригрозить чудовищам? Афродита – самая древняя богиня на Олимпе, рожденная из морской пены и крови Урана. Она старше Посейдона, Афины и даже Зевса. А Пайпер ее дочь.

Что еще важнее – она Маклин. Ее отец был никем, а теперь его знает весь мир. Маклины не отступают. Как и все чероки, они умеют переносить страдания, сохранять гордость, а когда необходимо – давать сдачи. Сейчас как раз такой момент.

Метрах в двенадцати от нее Перси наклонился над царем гигантов, пытаясь выдернуть один из вплетенных в его волосы мечей. Однако Порфирион только притворился, что потерял сознание.

– Глупцы! – взмахом руки царь гигантов отшвырнул от себя Перси, как назойливую муху. Сын Посейдона пролетел через полхрама и с тошнотворным «хрусть!» ударился о колонну.

Порфирион встал:

– Этим полубогам нас не убить! Боги им не помогают. Вспомните, кто вы!

Гиганты придвинулись ближе. Десяток копий нацелился Пайпер в грудь.

Аннабет с трудом поднялась на ноги и подобрала охотничий нож Перибеи. Но девушка едва могла стоять, не то что сражаться. Капли ее крови, падавшие на землю, вздувались пузырями, становясь из красных золотыми.

Перси попытался встать, но его явно сильно оглушило. Он даже себя не смог бы защитить.

Пайпер не оставалось ничего другого, кроме как переключить внимание гигантов на себя.

– Ну, давайте же! – закричала она. – Если придется, я сама вас всех уничтожу!

В воздухе повеяло «металлическим» запахом бури. Волоски на руках Пайпер встали дыбом.

– Дело в том, что тебе не придется, – сказал кто-то у нее над головой.

Сердце едва не выпрыгнуло у Пайпер из груди. На вершине ближайшей колоннады стоял Джейсон, в солнечном свете его меч сиял золотом. Рядом, натянув лук, стоял Фрэнк. Хейзел сидела верхом на Арионе, конь грозно ржал и становился на дыбы.

Прогремел взрыв, с неба по широкой дуге упал раскаленный добела заряд, прошел прямо через тело Джейсона, и юноша, оплетенный молниями, прыгнул на царя гигантов.

XLIV. Пайпер

В следующие три минуты жизнь была прекрасна.

Столько вещей произошло одновременно, что полубогу с СДВГ[38]38
  Синдром дефицита внимания и гиперактивности.


[Закрыть] было трудно за всем уследить.

Джейсон упал на царя Порфириона с такой силой, что тот рухнул на колени, пораженный молнией и получивший удар в шею золотым имперским гладиусом.

Фрэнк осыпал гигантов стрелами, вынудив отступить тех, кто окружил Перси.

«Арго-II» парил над развалинами, все его баллисты и катапульты палили одновременно. Наверное, Лео запрограммировал орудия с хирургической точностью. Над Парфеноном с ревом поднялась стена греческого огня. Она не затронула внутреннюю часть храма, но испепелила большую часть мелких (по сравнению с гигантами) чудовищ снаружи.

Грянул усиленный громкоговорителем голос Лео:

– СДАВАЙТЕСЬ! ВЫ ОКРУЖЕНЫ КРУТОЙ ВОЕННОЙ МАШИНОЙ, КОТОРАЯ СЕЙЧАС НАДЕРЕТ ВАМ ЗАДНИЦЫ!

Гигант Энкелад в ярости завыл:

– Вальдес!

– ЧТО ТАКОЕ ЭНЧИЛАДА[39]39
  Традиционное блюдо мексиканской кухни.


[Закрыть]? – прогремел в ответ голос Лео. – СИМПАТИЧНЫЙ КИНЖАЛЬЧИК У ТЕБЯ ВО ЛБУ ТОРЧИТ!

– ГА-А-А! – гигант выдернул изо лба Катоптрис. – Чудовища, уничтожьте этот корабль!

Оставшиеся монстры поднажали. Стая грифонов бросилась в атаку. Фестус – носовая фигура – дохнул огнем и поджарил «птичек» в воздухе. Несколько землерожденных метнули в небо обломки скал, но десяток архимедовых сфер по обоим бортам корабля не дремали и, перехватив булыжники на подлете, распылили их в прах.

– НАДЕНЬТЕ НА СЕБЯ ЧТО-НИБУДЬ! – распорядился Буфорд.

Хейзел пришпорила Ариона, конь спрыгнул с колоннады и ринулся в гущу боя. После прыжка с двенадцатиметровой высоты любая лошадь переломала бы себе все ноги, но Арион приземлился на землю на полном скаку. Хейзел, петляя, помчалась от гиганта к гиганту, коля их острием своей спаты.

Именно в этот напряженный момент Кекропс со своими змеелюдьми решил присоединиться к сражению. В четырех или пяти местах среди руин в земле образовались зеленые пятна неведомой слизи, из которой полезли вооруженные гемины во главе с самим Кекропсом.

– Убивайте полубогов! – шипел он. – Убивайте этих коварных обманщиков!

Не успели его воины выполнить приказ, как Хейзел указала острием меча на ближайший туннель. Земля загрохотала, все зеленые мембраны полопались, и туннели обвалились, взметнув тучи пыли. Кекропс обозрел свою армию, сократившуюся до шести воинов, и приказал:

– ПОЛЗЕМ НАЗАД!

При попытке к бегству змеелюди пали, сраженные стрелами Фрэнка.

Великанша Перибея оттаивала с пугающей скоростью. Она попыталась схватить Аннабет, но та, несмотря на раненую ногу, держалась стойко. Девушка пырнула дочь гиганта ее же собственным охотничьим ножом и бросилась наутек. Среди руин развернулась игра в смертельно опасные салочки.

Перси снова стоял на ногах с Анаклузмосом в руках. Из носа у него шла кровь, он по-прежнему выглядел оглушенным, но всё же довольно уверенно направлялся к старому Тоону (тот каким-то образом прирастил руку обратно и подобрал свой тесак).

Пайпер встала спина к спине с Джейсоном, разя любого гиганта, осмелившегося приблизиться. На какой-то миг она испытала воодушевление. Они же побеждают!

Но слишком скоро преимущество, полученное за счет эффекта неожиданности, растаяло. Гиганты оправились от замешательства.

У Фрэнка закончились стрелы. Он превратился в носорога и прыгнул вниз, чтобы вступить в рукопашную схватку, но едва он сбивал гигантов с ног, как они тотчас же поднимались. Кажется, теперь их раны стали заживать быстрее.

Аннабет проигрывала Перибее. Хейзел выбили из седла на скорости девяносто шесть километров в час. Джейсон призвал еще одну молнию, но на сей раз Порфирион просто отбил ее наконечником копья.

Гиганты были больше, сильнее и превосходили полубогов числом. Их не убить без помощи богов. И, похоже, они совсем не уставали.

Шестерку полубогов окружили со всех сторон.

Очередной кусок скалы, запущенный кем-то из землерожденых, задел «Арго-II». На этот раз Лео не успел сбить его на подлете. Целый ряд весел срезало подчистую. Корабль закачался и накренился в воздухе.

Потом Энкелад метнул свое огненное копье. Оно пробило корабельный корпус и взорвалось внутри него, по веслам, как по водосточным желобам, метнулись струи огня. Палубу накрыло зловещее черное облако. «Арго-II» начал падать.

– Лео! – закричал Джейсон.

Порфирион засмеялся:

– Вы, полубоги, ничему не учитесь. Боги не придут вам на помощь. Чтобы наша победа исполнилась, нам нужна от вас всего одна вещь.

Царь гигантов улыбнулся в предвкушении. Кажется, он смотрел на Перси Джексона.

Пайпер быстро взглянула на юношу. У Перси по-прежнему шла носом кровь. Похоже, юноша не замечал, что тонкая струйка уже стекла по лицу до подбородка.

– Перси, осторожно… – хотела крикнуть Пайпер, но голос ее не слушался.

Капелька крови оторвалась от подбородка, упала на землю между ног Перси и с шипением испарилась, как вода на раскаленной сковородке.

Кровь Олимпа омыла древние камни.

Акрополь застонал и затрясся: мать-земля пробудилась.

XLV. Нико

На пляже, километрах в восьми к востоку от лагеря, стоял черный внедорожник.

Они оставили лодку у частного причала. Нико помог Дакоте и Лейле перетащить Майкла Кахейла на берег. Здоровяк еще не полностью пришел в сознание и что-то бормотал (Нико предположил, что это какие-то комментарии футбольного матча: «Красный двенадцать», «Прямо на тридцать один», «Бегом») и безудержно хихикал.

– Оставим его здесь, – сказала Лейла. – Только не связывайте его. Бедняга…

– А что с машиной? – спросил Дакота. – Ключи в бардачке, но, гм… ты умеешь водить?

Лейла нахмурилась:

– Я думала, ты умеешь. Тебе ведь уже есть семнадцать?

– Я никогда не учился! – возразил Дакота. – Некогда было.

– Я разберусь, – пообещал Нико.

Римляне уставились на него.

– Тебе же, типа, четырнадцать, – усомнилась Лейла.

Нико нравилось наблюдать, как эти двое нервничают в его присутствии, хотя они старше, выше и более опытные бойцы.

– А я не сказал, что сам сяду за баранку.

Он опустился на колени и приложил ладонь к земле. Почувствовал ближайшие могилы, кости забытых людей, сожженные и разбросанные. Погрузился глубже, проникая силой мысли в Царство Мертвых.

– Жюль-Альберт, поехали.

Земля разверзлась, из нее, разгребая почву руками, вылез зомби в истлевшем костюме автомобилиста девятнадцатого века. Лейла попятилась. Дакота взвизгнул, как детсадовец, и запротестовал:

– Это что такое, чувак?

– Мой водитель. Жюль-Альберт, пришел первым в гонке на легковых автомобилях Париж – Руан в 1895 году, но приз не получил, потому что на его машине была механическая топка.

Лейла уставилась на сына Аида:

– О чем ты вообще толкуешь?

– Его неупокоенная душа постоянно ищет возможности снова сесть за руль, – пояснил Нико. – Последние несколько лет он исполняет обязанности моего водителя, если мне нужно куда-то ехать на машине.

– У тебя шофер-зомби, – проговорила Лейла.

– Чур, я впереди. – Нико шлепнулся на пассажирское сиденье.

Римляне неохотно уселись сзади.

Нужно кое-что пояснить относительно Жюля-Альберта: он никогда не проявлял никаких эмоций, мог целый день проторчать в пробке и бровью не повести. У него был иммунитет к дорожной злости. Он даже мог на полном ходу въехать в лагерь диких кентавров и преспокойно лавировать между ними.

Таких кентавров Нико еще никогда не видел. Пегие лошадиные тела, волосатые руки и грудь сплошь покрыты татуировками, во лбу растут бычьи рога. Нико сомневался, что они, по примеру Хирона, смогли бы найти общий язык с людьми.

Не менее двухсот кентавров, разбившись на пары, без устали упражнялись с мечами и копьями или жарили на кострах туши животных (плотоядные кентавры… от одной мысли Нико содрогнулся). Они стояли лагерем по обе стороны от сельской дороги, огибавшей Лагерь полукровок с юго-востока.

Внедорожник потихоньку пробирался вперед, по необходимости сигналя. Время от времени какой-нибудь кентавр присматривался к машине, замечал на водительском сиденье зомби и в шоке пятился.

– Плутоновы наплечники, – пробормотал Дакота. – Сколько же кентавров за ночь подтянулось.

– Не смотрите им в глаза, – предупредила Лейла. – Они расценивают это как вызов на смертный бой.

Нико таращился прямо перед собой, пока внедорожник ехал через лагерь кентавров. Сердце отчаянно билось в груди, но он не испытывал страха. Он злился. Октавиан окружил Лагерь полукровок чудовищами.

Конечно, с лагерем у Нико были связаны двойственные чувства. Здесь он ощущал себя отвергнутым, не на своем месте, нежеланным и нелюбимым… но теперь, когда это место оказалось на грани уничтожения, он понял, как много оно для него значит. Здесь они с Бьянкой в последний раз жили рядом, как дома, только здесь они чувствовали себя в безопасности, пусть и временно.

Дорога повернула, и у Нико сжались кулаки. Еще монстры… сотни и сотни. Псоглавцы крадучись передвигались стаями, их секиры блестели в свете бивачных костров. Чуть дальше расположилось племя двухголовых людей, одетых в лохмотья и одеяла, как бомжи, вооруженные кто чем: пращами, дубинками, кусками металлической арматуры.

– Октавиан идиот, – прошипел Нико. – Он думает, что сможет управлять этими тварями?

– Они всё прибывали и прибывали, – сказала Лейла. – Не успели мы опомниться… в общем, смотри.

Легион выстроился у подножия Холма полукровок, все пять когорт стояли по порядку, выставив яркие, гордые штандарты. В небе кружили гигантские орлы. Осадные орудия – шесть золотых онагров, каждый размером с дом – разместили широким полукругом позади войска, по три с каждого фланга. Но при всей своей образцово-показательной дисциплине Двенадцатый легион выглядел жалким и маленьким – капля бесстрашных полубогов посреди моря кровожадных монстров.

Нико пожалел, что у него больше нет посоха Диоклетиана, хотя и сомневался, что легион мертвых воинов смог бы что-то сделать против этой армии. Даже «Арго-II» оказался бы практически бессилен перед лицом такой мощи.

– Нужно вывести из строя онагры, – сказал Нико. – У нас мало времени.

– Тебе ни за что к ним не подобраться, – предупредила Лейла. – Даже если за нами последуют четвертая и пятая когорты в полном составе, остальные попробуют нас остановить. А к этим осадным орудиям приставлены самые верные последователи Октавиана.

– Силой нам туда не прорваться, – согласился Нико. – Но в одиночку я смогу это сделать. Дакота, Лейла, Жюль-Альберт отвезет вас к позициям легиона. Выходите, поговорите со своими солдатами. Убедите их последовать за вами. Мне понадобится отвлекающий маневр.

Дакота нахмурился:

– Хорошо, но я не собираюсь ранить своих товарищей-легионеров.

– Никто тебя об этом и не просит, – прорычал Нико. – Но если мы не остановим эту войну, весь легион сотрут с лица земли. Говоришь, чудовища очень обидчивы?

– Да, – кивнул Дакота. – То есть, например, достаточно только заикнуться тем двухголовым дикарям про их запах и… ой, – он ухмыльнулся. – А что, если мы затеем драку… случайно, конечно?

– Я на вас рассчитываю, – сказал Нико.

Лейла нахмурилась:

– А как ты…

– Я полон сюрпризов, – протянул Нико и скользнул в тень.

Он думал, что готов.

А оказалось, что нет.

Невзирая на трехдневный отдых и потрясающие лекарственные средства тренера Хеджа (вроде липкой коричневой гадости), стоило Нико шагнуть в тень, как он начал таять.

Руки и ноги превратились в пар, в грудь просочился холод. В ушах зашептали голоса призраков: «Помоги нам. Вспомни нас. Присоединяйся к нам».

Прежде он не осознавал, как сильно полагался на Рейну. Без ее силы он чувствовал себя слабым, как новорожденный жеребенок: ноги подгибались, каждый шаг грозил падением.

«Нет, – приказал он себе. – Я Нико ди Анджело, сын Аида. Это я управляю тенями, а не они мной».

Шатаясь, он вывалился обратно в мир смертных прямо на вершине Холма полукровок.

Упал на колени и обнял дерево Талии, чтобы не упасть. Золотое руно больше не висело на ветвях. Сторожевой дракон исчез. Может, руно и дракона перебазировали в более безопасное место, подальше от боевых действий? Кто знает. Нико посмотрел вниз, на выстроившееся в долине войско римлян, и сердце у него упало.

Ближайший онагр стоял метрах в ста от вершины холма, его окружали ощетинившиеся копьями траншеи, в которых засело около десятка полубогов. Машина была взведена и готова стрелять. В ее огромной праще лежал снаряд размером с «Хонду Цивик», поблескивающий золотыми крапинками.

С ледяным спокойствием Нико осознал, что Октавиан тоже не лыком шит. Снаряд состоит из зажигательной смеси и имперского золота. Даже мельчайшая частица имперского золота очень взрывоопасна. Под воздействием жара или давления это вещество вызовет взрыв чудовищной разрушительной силы; к тому же оно смертельно опасно для полубогов и чудовищ. Если онагр забросит такой снаряд в Лагерь полукровок, всё в зоне поражения будет уничтожено – испарится от жара или будет изрешечено шрапнелью. А у римлян шесть таких онагров, и рядом с каждым сложены штабеля боеприпасов.

– Дрянь, – пробормотал Нико. – Дело дрянь.

Он попытался думать. Рассвет уже занимается. Ему ни за что не успеть вывести из строя все шесть орудий до начала атаки, даже если у него достанет сил прыгать через тень от одной машины к другой. Будет чудом, если его хватит хотя бы на один прыжок.

Он заметил палатку римского командования – за легионом и немного левее. Вероятно, Октавиан сейчас там, наслаждается завтраком с безопасного расстояния от места сражения. Сам он ни за что не поведет войска в бой. Скорее всего, это мертвец надеется уничтожить лагерь греческим огнем с безопасного расстояния, дождаться, пока там всё прогорит, и с триумфом войти на вражескую территорию, не встретив никакого сопротивления.

Ненависть сдавила Нико горло. Он сконцентрировался на этой палатке, готовясь к следующему прыжку. Если он сумеет прикончить Октавиана, это может разрешить все проблемы. Тогда некому будет отдать приказ о наступлении. Юноша уже собирался уйти в тень, как вдруг у него за спиной чей-то голос окликнул:

– Нико?

Сын Аида развернулся волчком, выставив перед собой меч, и едва не обезглавил затаившегося в траве Уилла Соласа.

– Опусти оружие! – зашипел Уилл. – Что ты тут делаешь?

Нико лишился дара речи.

За спиной Уилла обнаружились еще двое полубогов, у всех троих на шее висели бинокли, а на поясе – кинжалы. Одеты они были в черные джинсы и футболки, а лица, на манер коммандос, раскрашены черной краской.

– Я? – переспросил Нико. – Это вы что здесь делаете? Хотите, чтобы вас убили?

Уилл нахмурился:

– Слушай, мы в разведке, следим за врагом. И мы приняли меры предосторожности.

– Оделся в черное, ага, – заметил Нико, – хотя сейчас восходит солнце. Раскрасил лицо и ничем не прикрыл копну светлых волос. Ты бы еще желтым флагом размахивал.

У Уилла покраснели уши:

– Еще Лу Эллен накрыла нас волшебным Туманом.

– Привет. – Девчонка рядом с Уиллом помахала пальчиками. Выглядела она немного обеспокоенной. – Ты ведь Нико, верно? Много о тебе слышала. А это Сесил из домика Гермеса.

Нико опустился на колени рядом с ними:

– Тренер Хедж добрался до лагеря?

Лу Эллен нервно хихикнула:

– А должен был?

Уилл пихнул ее локтем:

– Да. Хедж в порядке. Он поспел аккурат к рождению малыша.

– Малыша! – Нико улыбнулся, и у него заболели мышцы лица. Обычно он не задействовал их таким образом. – А Мелли с ребенком живы-здоровы?

– Всё замечательно. Очень милый мальчик-сатир. – Уилл содрогнулся. – Я его принимал. Тебе когда-нибудь случалось принимать роды?

– Гм. Нет.

– Мне нужен был свежий воздух. Поэтому я и вызвался отправиться на разведку. Боги-олимпийцы, у меня до сих пор руки дрожат. Видишь?

Он взял Нико за руку, отчего у сына Аида по позвоночнику словно прошел электрический заряд. Он быстро отодвинулся и резко сказал:

– Подумаешь! У нас нет времени на болтовню. Римляне атакуют с рассветом, и я должен…

– Мы знаем, – кивнул Уилл. – Только если ты собрался прыгнуть через тень в ту палатку, забудь об этом.

Нико мрачно уставился на него:

– То есть?

Он ждал, что Уилл вздрогнет или отведет взгляд. Большинство людей так и поступали. Но голубые глаза Уилла смотрели прямо на него, и в них была решимость.

– Тренер Хедж рассказал мне всё про твои путешествия через тень. Тебе больше нельзя прыгать.

– Я только что прыгал, Солас, и, как видишь, со мной всё хорошо.

– Неправда. Я же целитель. Стоило мне дотронуться до твоей руки, я почувствовал в ней тьму. Даже если ты дотянешь до той палатки, у тебя не останется сил, чтобы драться. А ты туда не дотянешь. Еще раз уйдешь в тень – обратно уже не вернешься. Ты не будешь прыгать. Как врач я настоятельно не рекомендую.

– Лагерь вот-вот уничтожат…

– И мы остановим римлян, – сказал Уилл. – Только сделаем это по-своему. Лу Эллен будет управлять Туманом. Мы прокрадемся туда и нанесем как можно больший ущерб тем онаграм. И никаких прыжков через тень.

– Но…

– Нет.

Лу Эллен и Сесил вертели головами туда-сюда, словно наблюдая за невероятно захватывающим теннисным матчем.

Нико недовольно вздохнул. Он терпеть не мог действовать с кем-то в команде. Люди вечно мешали, и из-за них он чувствовал себя не в своей тарелке. А Уилл Солас… Нико изменил свое мнение о сыне Аполлона. Он-то всегда считал Уилла добродушным, веселым пофигистом, а оказалось, что тот еще может быть упрямым надоедой.

Нико посмотрел вниз, на Лагерь полукровок: остальные греки сейчас готовятся там к бою. Вдали, за позициями войск и баллистами, в первых лучах зари поблескивало розовым цветом озеро.

Юноша вспомнил, как впервые приехал (точнее, практически упал) сюда в солнечной машине Аполлона, предварительно превратившейся в школьный автобус.

Нико вспомнил Аполлона – улыбающегося, загорелого, невероятно крутого.

Талия тогда сказала: «Горячий парень этот Аполлон».

«Он бог солнца», – ответил Перси.

«Я про другое».

Почему он сейчас думает об этом? Это случайное воспоминание вызывало раздражение, нагоняло тревогу.

Нико прибыл в Лагерь полукровок благодаря Аполлону. И вот сегодня, возможно, его последний день здесь, а к нему в напарники набивается сын Аполлона.

– Ну, как скажешь, – фыркнул он. – Но надо торопиться. И вы будете подчиняться моим указаниям.

– Хорошо, – согласился Уилл. – Только не проси меня больше принимать младенцев-сатиров, и мы отлично поладим.