Текст книги "Костяная ведьма"

Девушка показала мне гладкий камень у нее на шее, который она носила на тонкой цепочке. Рядом со стеклянным сердцем его было легко не заметить.

– Камень-поисковик все время со мной, – сказала она. – Он бесчисленное множество раз спасал мою жизнь. И я всегда буду благодарна Кузнецу душ за его нелегкий труд – он сделал из него один из видов защиты. Этот драгоценный камень ценится дороже золота, а он отдал мне его, даже не взяв платы. Пусть истории о нем тебя не пугают. Да, его трудно понять, потому что он способен на сильные чувства. Он прячет их под грубой маской равнодушия и недоверия и надеется, что этого никто не заметит. Он человек мудрый, но часто печален – только со временем я узнала, что эти два качества зачастую идут рука об руку.

16

Встретив меня и Фокса, Рахим просиял.

– Ах, моя маленькая uchenik и ее брат! Что сегодня привело тебя сюда? Парминочке понадобилось новое платье? Или мне можно приступать к созданию твоего настоящего хуа для дебюта? Рано начинать никогда не поздно.

С той первой встречи я уже много раз бывала в мастерской Рахима, но меня до сих пор пугали его ласковая манера общения и раскатистый голос.

– Вообще-то я хотела узнать, не могли бы вы сшить кое-что для моего друга.

– Твоего брата? Конечно. Мы здесь создаем не только хуа. Темные и мрачные цвета, которые он носит, ему не пойдут. Мы используем самый притягательный красный оттенок – алый, как женские губы, – чтобы он побуждал дам использовать их…

– Это не для Фокса, – перебила я его тираду, пока мой брат стоял, ухмыляясь. – А для Лика.

– Лика? Ах, хочешь немного раскошелиться? Так уж и быть, в благодарность за доброту Чеш продам тебе по дешевке. Для тебя лучшие шермины…

– Нам не нужна шермина. Нам нужно для него хуа.

Рахим удивленно уставился на нас. Погладил свою большую бороду.

– Хуа? Для чего?

– Мы… мы надеемся, что вы сможете что-то сшить для Лика к дараши оюн, когда двери будут открыты для всех желающих.

– Так, – проговорил мужчина. – Так-так-так.

Он отступил назад и позвал нас за собой в маленькую комнатку, подальше от суеты мастерской. Волнуясь, мы сели на предложенные стулья. Рахим занял высокий табурет и впился взглядом в Лика.

– Ты понимаешь, – медленно начал он, отчего его тресейский акцент слышался не так отчетливо, – что некоторые аши примут твой поступок как оскорбление, как плохую шутку? Сообщество старейшин так точно.

– Вот почему мы надеемся именно на вас, – с пылом ответила я. – Всем известно, что вы никогда не станете шить хуа ради шутки. Тогда его танец, возможно, воспримут всерьез.

– Старейшины не одобрят, если платье будет сшито в малоизвестном ателье. Тут даже не поможет мое влияние. С чего вы решили, что я захочу пойти на такое?

– Потому что вы и раньше уже рисковали, – тихо проговорил Лик. – Чеш рассказывала мне вашу историю о том, как вы впервые оказались в Кионе. Вы бежали из королевства, где наказывали таких, как мы. Когда вы открыли свой собственный магазин, люди смеялись и говорили, что медведь не умеет держать иголку, не то чтобы шить. Но вы не обращали на них внимания, потому что знали: ваша одежда, ваши фасоны гораздо лучше того, что создают они. Вы открыли магазин в плавильном районе, потому что большее не могли себе позволить. Вы создавали восхитительные наряды, каждый из которых становился произведением искусства, и люди вас заметили. Вы зарабатывали себе на жизнь, не соглашаясь на компромисс. Я… я хочу сделать то же самое: доказать людям и себе, что могу.

Рахим шумно вздохнул:

– Хорошо сказано. Только между медведем, который хочет шить вещи как искусный портной, и мальчиком, который хочет танцевать как девочка, есть разница – традиции не запрещают медведю шить.

Плечи Лика поникли.

– Разумеется, среди присутствующих мне меньше всего известно о традициях аш, – тихо заговорил Фокс, – но я считаю, что Лику также ничто не запрещает танцевать. Мы с Тией изучили множество книг о их нормах поведения.

Рахим какое-то время думал, а потом сказал:

– Ну-ка станцуй.

Мальчик вскинул голову.

– Что?

– Я хочу, чтобы ты станцевал. Покажи мне, ради чего я рискую своей репутацией. – Мужчина указал в центр комнаты. – Давай. Это место ничем не хуже остальных. Ты знаешь песни, которые исполняют аши?

– Мне известно около сотни.

– Правда? – Об этом я тоже не знала.

Рахим усмехнулся:

– Твое рвение умиляет, но танец должен быть под стать. Начинай, как только будешь готов.

Танец Лика я узнала сразу же: это сложное произведение под названием «Прощай» повествовало о женщине из Дрихта, которую казнили за то, что она оскорбила свою семью, сбежав с недостойным возлюбленным. В давние времена эту популярную песню использовали как пропаганду против этого королевства, однако в наши дни некоторые считают ее не более чем трагической балладой. Исполнение Лика меня потрясло. Все его тело было наполнено тоской, каждое движение прекрасно передавало усталость. Мне практически удалось представить на его месте женщину, вложившую всю душу в свой последний танец – душераздирающую прощальную песнь.

– Лик, это было великолепно, – воскликнул Фокс, когда танец закончился. На лице моего брата читалось что-то похожее на изумление.

Мрачный образ плачущей женщины растаял, и перед нами снова предстал взволнованный Лик.

– Как вам? Мне говорили, что сложно передать…

– Этот танец способен принести успех не только образом, но и сложностью шагов, – заключил Рахим. – Однако последнее в танце не имеет никакого значения без первого. Похоже, мне ничего не остается, как сшить для тебя хуа.

Он подлетел к Лику и накрыл обеими ладонями его плечи. Мальчик пошатнулся.

– Агата и Павел, конечно же, будут знать обо всем, но, дабы избежать сплетен и людской молвы, все остальные должны оставаться в неведении. Я скажу, что это превосходное хуа мне заказал один ценитель из Ядоши, и никто ничего не узнает. В области груди мы создадим впечатление бюста и немного подправим бедра – сможешь ими раскачивать и выглядеть как женщина. Цвета – зеленый и лавандовый! Для зимнего фасона у тебя довольно светлая кожа, зато не слишком грубая для лета. И вороны! Узор из воронов подчеркнет твои волосы. Агата! Павел! Идите сюда снимать мерки!

– Не волнуйся, – крикнула я вслед бедному парню, которого уже поволок из комнаты Рахим. – Это тоже часть жизни аши!

Все время, пока Рахим с восторгом занимался хуа для Лика, я преодолевала навалившиеся на меня проблемы. Занятия танцами давались мне легко, а вот леди Хами вдруг надумала вывести мои боевые тренировки на новый уровень. И теперь, вместо того чтобы перепрыгивать препятствия и ползти по перекладинам, она заставляла меня плавать под водой с привязанными к ногам грузами, пробираться через болото, уворачиваясь от потоков Огня, которые в меня запускала другая аша, и сражаться с несколькими противниками одновременно. Другие же ученицы просто раздвигали воду, чтобы пройти, превращали грязь под ногами в твердую землю и Ветром отражали атаки соперников. К сожалению, в моем арсенале такого оружия не было.

Вдобавок госпожа Пармина решила, что я наконец готова посещать приемы вместе с леди Шади – этого события я ждала с нетерпением.

Вечером, когда должен был состояться мой первый выход в свет, в Дом Валерианы прибыли Рахим и Чеш, чтобы подготовить меня к нему. Рахим весело сообщил, что первое хуа для Лика готово и он очень рад, как все получилось.

– Ручаюсь головой, никто, глядя на него, не заподозрит в нем парня, – пообещал он.

– Я до сих пор сомневаюсь, как воспримут это старейшины, – переживала Чеш. Лику пришлось поделиться своими планами с попечительницей, которую теперь терзали вполне обоснованные опасения.

– Брат нашей маленькой uchenik прав: правила не запрещают Лику танцевать, – заметил Рахим. – Не думаю, что твой подопечный перенес бы подготовку Искателей смерти. Так что для него это идеальная возможность.

– Нам никак нельзя оплошать, – добавил Фокс. – Лика все равно заставят стать Искателем смерти. Ваши действия они не одобрят, что решат делать со мной, меня мало волнует. Отправят обратно в могилу – велика потеря. А вот за Тию я по-настоящему переживаю.

– Сомневаюсь, что меня как-то накажут, – медленно проговорила я. – Завалят работой по дому, немного унизят, но вряд ли выгонят. Для них я слишком важна.

Чеш посмотрела на меня и слабо улыбнулась:

– Они даже не подозревают, насколько ты умна.

После этого меня облачили в скромное хуа василькового цвета, усеянное мелкими лилиями и украшенное по бокам белыми бабочками. Рахим показал мне, как повязать широкий пояс, чтобы избежать складок и некрасивых заломов на ткани. В платье было вплетено заклинание изящества, которое для меня создали в аптеке «Семена рассвета», но у меня, как бы я ни старалась, никак не выходило его задействовать – получалось лишь слабое подобие.

– Естественно, – в ответ на мой вопрос фыркнул Рахим, – если бы каждый мог, оно не стоило бы столько денег!

Чеш подобрала мне подходящие под платье заколки и гребни. Сегодня на мне был черепаховый гребень с крохотными бриллиантами, – он поможет создать радостное настроение; мерцающая белая шпилька с аквамариновым камнем на конце – ее заклинание подарит спокойствие. И, конечно же, моя неизменная заколка-полумесяц. Потом женщина принялась наносить макияж, попутно показывая, как пользоваться помадами и различными пигментами для создания красивого контура лица.

– Думаю, ты готова, – отступив назад, сказала Чеш.

Я посмотрела на себя в зеркало и не поверила своим глазам. Я выглядела восхитительно!

– Мы пришли сюда помочь тебе, дитя, и других результатов не ждем, – рассмеялась Чеш. – Тебе уже пора идти. Не стоит опаздывать!

Попрощавшись с моими помощниками, мы с леди Шади и Фоксом покинули дом. На этот раз пробегающие мимо ученицы останавливались и кланялись не только аше, но и мне. В эту минуту в своем новом платье я чувствовала себя ужасно взрослой. В отличие от той ночи в «Падающем листе» сегодня мое хуа сидело идеально.

С момента последнего визита чайхана заметно преобразилась. Часть сада, обвалившуюся во время нашествия мертвых грызунов, полностью восстановили, а обновленные комнаты сияли новизной. Я до сих пор не могла справиться с виной за то, что разрушила чайную, но госпожа Пег проявила неслыханное великодушие. Более того, она пребывала в восторге.

– Мы полностью заняты до самой зимы, – захлебываясь от счастья, сообщила она и что-то вложила в мою руку. Это оказался небольшой конверт, в котором обычно выдают чаевые. Ни разу не слышала, чтобы хозяйка чайной заранее, еще до начала приема, платила аше. Я попыталась возразить:

– Госпожа Пег, я не могу…

– Даже не думайте, – улыбаясь, заверила она. – А это для вас, леди Шади, за то, что помогаете леди Тие. Теперь поторопитесь. Гости ждут вас.

Не зная, что делать дальше, я решила повторить за леди Шади, которая сунула конверт за пояс и низко поклонилась.

Фокс пожелал нам удачи и занял место у входа в чайную.

Госпожа Пег повела меня в ту самую комнату, где несколько месяцев назад Зоя заставляла меня развлекать принца Канса и его друзей. Уверена, женщина слышала биение моего сердца.

Она отворила дверь, и я на миг растерялась. Внутри принца не оказалось. Но там был Кален. А еще несколько молодых людей его возраста, облаченных, как и он, во все черное. К моему огорчению, Зоя тоже была здесь, а вместе с ней ее подруги – Йонка и Брижет, насколько я запомнила.

– Вы только посмотрите, кто к нам пожаловал – девушки из Дома Валерианы! – воскликнул один из парней и с распростертыми объятиями поднялся нам навстречу. На его лице играла широкая улыбка. Он был высоким и крепким, с идеальной фигурой бойца. – А это та самая Темная аша! Прошу к нам, милые дамы. Мы не кусаемся!

Его речь вызвала смех среди остальных гостей, и на миг мне захотелось сбежать. Я хорошо знала правила этикета, но, как верно заметила госпожа Пармина, теория без практики – ничто. К счастью, на помощь мне пришла леди Шади.

– Остри, хватит ее дразнить, – осадила она парня. – Для нее это первый прием, так что мы должны сделать все возможное, чтобы она чувствовала себя как дома. Тия, садись между мной и Каленом. Я представлю тебя остальным ребятам. С герцогом ты уже знакома, да?

– Герцогом?

Не сводя с меня хмурого взгляда, Кален пожал плечами; такой враждебности он раньше не проявлял. Потом обратился к леди Шади и больше не смотрел в мою сторону:

– Я ничего ей не говорил. Мы не столь близки к королям, потому на ваших уроках истории о нас не упоминают.

– Кален – сын герцога, – пояснил Остри. – Если быть точнее, герцога из Хольсрата, брата самого короля Телемайна. – Он взъерошил свои непослушные рыжие кудри. – К сожалению, остальные из нас более скромного происхождения. Я – Остри из Мирета. Мой отец разводит свиней, так что можешь звать меня герцогом со свинофермы.

– Не обращай на них внимания, они дурачатся, – с улыбкой сказала леди Шади. – Завтра они покидают Кион, поэтому пытаются перед отъездом как следует напиться.

– Дурачатся? Леди Шади, вы меня убиваете, – усмехнулся один из молодых людей и с притворной болью схватился за свое стеклянное сердце.

– Вы уезжаете завтра?

– Все, кроме этого везунчика Калена. Пока он тут отсиживается, нам придется гоняться за дэвом, – сказал Остри и отхлебнул из бокала. – А кто же справится с этой задачей лучше, чем кучка Искателей смерти? Хотя я бы предпочел остаться здесь, пить за счет королевы Аликс и развлекаться с прелестными дамами.

– Не лучший настрой перед охотой на дэва, – с явным неодобрением заметил Кален.

– О, расслабьтесь, ваша светлость. Это же наша последняя ночь. Где там наша служанка? Пусть принесет нам алут, который так любят в Ядоше. А то от этого вина я совсем не пьянею.

– Так ты одна из подруг Тии? – обратился к Зое другой парень. – Вы же были вместе, когда случилось то происшествие, да?

– Вроде того.

– Вроде того? Странный ответ. Так вы подруги или нет?

– У маленькой Тии есть свои друзья, которые считают, что, оградив ее от всех бед, научат быть ашей. Но я в такую чушь не верю. Если она хочет выжить в водах квартала Ив, то лучший для этого способ – бросить ее в эту реку. Научиться плавать можно, лишь пытаясь изо всех сил удержаться на воде.

– Довольно жестокий способ, леди Зоя.

– А разве Искателями смерти становятся не так же? Вас же это не смущает.

– Но при этом мне больно видеть, когда прекрасная женщина оказывается в беде.

– Альсрон, мы вовсе не бумажные цветочки, которые можно с легкостью порвать и разметать по ветру.

– Зоя, попробуй быть с Тией добрее, – упрекнула ее леди Шади.

– А это тебя уже не касается, Шади. – Зоя наградила меня притворной улыбкой. – Еще вина, лорд Альсрон?

Но лорд, в отличие от остальных молодых людей, больше не желал вина. Йонка приоткрыла дверь и впустила в комнату служанку.

– Не желаете добавки, ваше высочество? – спросила я у Калена.

– Нет, спасибо, – раздраженно буркнул он.

– Теперь, когда среди нас сидит знаменитая ученица-аша… – продолжил свою речь Остри. Все взгляды устремились на меня, и я смутилась. – Мы должны узнать, что же на самом деле случилось в ту ночь в «Падающем листе». Услышать все из первых уст, вы так не считаете?

– Зоя тоже там была, – заметил Кален. – Она может лучше рассказать.

– Она уже рассказывала! А теперь мы хотим послушать рассказ самой виновницы торжества! – Слова Остри были встречены одобрительными возгласами. – Итак, леди Тия?

Я решила не оттягивать неизбежное, поэтому откашлялась и заговорила:

– Я и сама не до конца понимаю. Все произошло так быстро, что даже не знаю, с чего начать.

– Сначала поведай нам, как ты оказалась в «Падающем листе», – подсказал кто-то. – Леди Зоя говорит, что ты незаметно пробралась на прием.

Для владения собой учитель Каа научила меня нескольким дыхательным техникам. К ним мне и пришлось прибегнуть, чтобы не вскочить на ноги и не придушить Зою.

– Я была глупой, совсем новенькой и не знала правил. В Доме Валерианы я работала служанкой намного дольше обычных учениц, и эти правила очень меня ограничивали. Вы же знаете госпожу Пармину. Она тот еще надзиратель.

– Да уж, мы имели такое несчастье, – ответил Остри, и гости зашумели.

– Но она не так плоха, как вы думаете, – продолжила я, как только смех утих. – Она любит чистоту и частенько отправляла меня по всяким поручениям. Однажды вечером мне захотелось посмотреть на работу аш – хотелось понять, стоит ли мой тяжкий труд этого великолепия титула. Поэтому я сбежала. Вспоминая об этом, я до сих пор чувствую себя виноватой.

– Не стоит, – поддержал меня юноша по имени Маврен. – Мы все так делали: прогуливали учебу и сбегали в город, пока старшина не видит.

– Леди Зоя, леди Йонка и леди Брижет как раз присутствовали на этом приеме – по сути, в этой же самой комнате! Сэр Кален помнит наверняка, он был здесь с принцем Кансом и принцессой из Архен-Кошо. – Я улыбнулась Зое. – Леди Зоя любезно пустила меня к ним. Собралось очень много гостей. Поэтому она понимала, что если я попытаюсь выбраться сама, то меня обязательно поймают. Мне одолжили хуа и сделали похожей на ашу.

Я заметила, как аша обменялась взглядами со своими подругами, но никто, кроме меня, этого не заметил.

– А потом что-то произошло…

– Там оказался камень-поисковик, да? – перебил меня Альсрон. – Отыскивая его, мы осмотрели каждый камень. А леди Микаэла обнаружила его под половицами.

– Меня тошнило, – продолжала я. – Кружилась голова. Это случилось сразу после танца леди Зои. Помню, как кто-то спросил, все ли со мной в порядке, но я даже не смогла ответить. А потом что-то взорвалось в голове, – жестом показала я. – Не успела опомниться, как из стены вырвалось полчище мертвых крыс, а из дыры в полу вылез скелет! Принц Канс втащил меня на стол, и вскоре после этого я, должно быть, потеряла сознание…

– Вы бы видели, – вмешалась Брижет. – Принц Одалии держал ее за ноги! Так что нашим взорам открылось ее нижнее платье…

– Такого не может быть, – отрезала леди Шади. – Наши пояса очень плотно облегают платье. Неужели у Тии съехал пояс?

– Ну, э-э… да, – пролепетала аша. – Я так думаю…

– Как уже упоминали, я был там, – вмешался Кален, – и могу с уверенностью утверждать, что девушка была без сознания, но с ее одеждой все было в порядке.

Зоя предупреждающе зыркнула на подругу.

– Наверное, я ошиблась, – решила ретироваться Брижет. – Было невозможно уследить за происходящим.

– И что было дальше? – не унимался Остри.

– Принц Канс затащил Тию на стол, – сказала Зоя, – а нам пришлось отбиваться от грызунов. Со скелетом было проще – он же оказался предком принца Канса, представляете? Но все равно пришлось попотеть. Мы боялись случайно подпалить чайную, если призовем Огонь. А земля уже начала крошиться. Только наша маленькая мисс ученица-аша все проспала с милой улыбочкой на лице!

– Мне почему-то кажется, что вы, аши, немного приврали, – возразил Альсрон, который к тому времени уже захмелел больше всех. – Например, по поводу длины стандартного хуа и того, насколько оно прикрывает ногу. Я бы хотел разобраться в этом вопросе. Вдруг леди Брижет права, и пояс не мешает увидеть ваше нижнее платье?

В эту минуту леди Шади спокойно поднялась со своего места, подтянула пояс, присобрав снизу ткань, и приподняла подол платья, обнажив изящную лодыжку.

– Теперь видите, как сложно вам, мужчинам, хоть что-то показать?

Все мужские взгляды тут же оказались прикованы к ней. Брижет и Йонка глядели на нее с нескрываемым презрением. А стеклянное сердце Зои на несколько секунд вспыхнуло багровым.

В эту минуту леди Шади открылась для меня совершенно с новой стороны. Я поняла, почему она так популярна – и очень умна. О моей истории быстро позабыли.

– А давайте устроим испытание! – предложил Остри и снова отхлебнул из бокала. – Почему бы нам не сыграть в «Камень, ножницы, бумага» и не проверить слова леди Шади?

Его предложение встретило всеобщее одобрение, и вскоре я с легким удивлением наблюдала за противостоянием Остри и аши. Парни, словно восьмилетки во дворе, кричали: «Камень! Ножницы! Бумага!» В результате камень затупил ножницы – Остри пришлось под дружное улюлюканье скидывать рубашку. Игра продолжилась, но благодаря то ли опыту, то ли удаче леди Шади парень в скором времени остался без пояса.

– Сдаюсь, – проговорил он. – Я слишком уважаю мастерство леди Шади, чтобы лишиться еще и штанов!

К счастью, вино закончилось. Воспользовавшись отсутствием слуг, я на правах младшей из присутствующих аш вызвалась принести добавки. С облегчением выскользнула из комнаты и на миг задержалась в саду, чтобы собраться с силами. В чайной «Падающий лист» произошли небольшие изменения: к статуе Анахиты добавились еще две – Танцующего Ветра и Аши Стремительной, Великой Героини. Некоторое время я глядела на три статуи и вдыхала прохладный ночной воздух, дарящий успокоение.

Вдруг слева от себя я почувствовала какое-то движение, а после увидела темную фигуру, вынырнувшую из сада. Незнакомец был одет во все черное, его лицо скрывала плотная вуаль.

Какое-то время мы смотрели друг на друга. Клянусь, в тот миг в уголках своего разума я ощутила присутствие кого-то другого, не Фокса: странную настороженность и ожидание, пока он нащупывал путь внутрь, и явное раздражение натолкнувшегося на преграду. Камень Кузнеца душ обжигал кожу на груди.

Не поворачивая головы, я наклонилась и подобрала садовую лопатку, осмотрительно припрятанную за большим бутовым камнем.

Незнакомец сорвался с места, и я без раздумий бросилась за ним.

Продираясь сквозь тщательно обрезанные кусты, фигура выскочила из ворот чайханы. Двигалась она быстро, но я благодаря леди Хами и ее тренировкам с грузами на ногах не отставала.

– Тия! – откуда-то сзади окликнул меня брат. Я слышала, как он погнался за мной, но не остановилась.

«Мне нужно возвращаться», – думала я.

Я так устала от постоянных ограничений в обыденной жизни, что с раздражением отмахнулась от этих мыслей и только ускорила шаг. Влетела в темный переулок и возликовала – тупик, а значит, спрятаться ему некуда. Фигура неподвижно застыла перед глухой стеной. Над головой висел фонарь, и я увидела, что незнакомец не отбрасывает тени.

– Кто ты? – прокричала я.

Он повернулся ко мне лицом. С нарочитой неторопливостью откинул вуаль и скинул плащ.

На меня смотрел скелет – выбеленный гладкий череп, без единого куска плоти. Зияющий рот злобно усмехался, в глубине пустых глазниц что-то сверкало. Не дав мне опомниться, скелет двинулся в мою сторону и преодолел разделяющие нас пятьдесят ярдов быстрее, чем во время погони.

Спасла моя подготовка: я пригнулась к земле, когда его костлявые пальцы пролетели у меня над головой всего в нескольких дюймах. Не поднимаясь с колен, я замахнулась лопаткой и ударила. Ноги скелета подкосились, и пока он попытался удержать равновесие, вылетело одно колено. Он снова поднял руку, в свете луны я увидела его пальцы – каждая кость на конце была заточена, как острый нож.

В эту секунду на запястье скелета обрушился меч Фокса и отрубил ему ладонь. Пальцы с грохотом ударились о землю, но мой брат на этом не остановился. Он наклонил меч так, чтобы точным ударом отсечь ему голову. Не успело лезвие описать дугу, как тело скелета рассыпалось в прах, оставив после себя лишь облачка пыли.

– Зубы дэва меня раздери, что это вообще такое? – пробормотал Фокс, уставившись на останки черепа.

– Это он преследовал нас! – Чувствуя недомогание, я поднялась на ноги и пихнула черные одежды и вуаль скелета. – Я, конечно, предполагала, что это не человек, но не ожидала такого!

В переулке, кроме нас, никого не было, но Фокс все равно на всякий случай проверил. Улица оказалась пуста.

– Нужно рассказать леди Микаэле, – мрачно проговорил он.

– После ее возвращения, – быстро согласилась я, – и больше никому. – Можно только представить, что устроит мне госпожа Пармина, если вдруг узнает.

– Тия, все гораздо серьезнее, чем я предполагал.

– Знаю.

В Анкио был кто-то еще, кто способен призывать Тьму. И кем бы он ни был, он охотился за мной.

– Прошу прощения за опоздание, – извинилась я, как только дверь отъехала в сторону. Слабые смешки из комнаты подсказывали мне, что вечер еще продолжается, и моего отсутствия никто не заметил. Фокс уже скрылся, намереваясь прочесать окрестности в поисках того, кто же призвал скелета.

В дверях показался Кален и забрал у меня из рук тяжелый поднос с напитками.

– Спасибо, милорд. Я еще могу что-нибудь для вас…

– Держись подальше от Канса, аша.

Я ощутила холод, в саду вдруг поднялся сильный ветер.

– Я-я не понимаю, о чем вы…

– Держись от него подальше, Тия. А если ослушаешься, то я тебя заставлю. – Он отступил назад и захлопнул дверь.

Еще какое-то время я стояла на месте, пока меня не обнаружила госпожа Пег и не отругала: негоже заставлять гостей ждать, у меня еще будет время для отдыха, когда вечер закончится и все разойдутся по домам. Пропуская ее слова мимо ушей, я молча кивала. Я не нравлюсь Калену, потому что представляю для принца угрозу или он просто не любит Костяных ведьм? Хотя после сегодняшнего и не скажешь, что он не прав.

Я бесшумно проскользнула в комнату и заняла свое место. За весь оставшийся вечер Кален не проронил ни слова, только его серебряное сердце пульсировало красным.