Текст книги "Русский батальон"

Перед высадкой на Зейд-Африку

Став на время «спутником» солнца системы и погасив при этом практически всю скорость, корабль подлетел к цели и расположился над материком Акаси, рядом с грузовым транспортом «Рейкьявик Мару» с Канисиуса. По звуковой системе передавали Гайдна, Мендельсона, потом зазвучала «Девятая симфония» Бетховена.

Люди Верещагина оделись в комбинезоны, которые предварительно прошли обработку в глубоком вакууме. Солдаты восстановили боевую форму, им оставалось только ждать. Корабли с Земли прилетели спустя трое суток и восемь часов. «Коренником» выступал «Граф Шпее»[2]2
  «Граф Шпее» – название немецкого линкора, который был поврежден союзниками в декабре 1939 года, а затем затоплен немцами.


[Закрыть] в сопровождении корветов.

После перегрузки на транспорт «Сокаку» Верещагина и Харьяло встретил худощавый майор с проседью в волосах. Он отдал им честь и протянул руку.

– Ретталья, из разведки оперативной группы. В этом небольшом путешествии я буду вашим гидом. – Время от времени он кивал офицерам, сновавшим по коридорам. – Пока что все не так просто. Командир бригады полковник Линч будет руководить «наземными» операциями. Он ждет вас, чтобы передать оперативный план.

Матти Харьяло украдкой взглянул на Верещагина.

– Интересно, сколько у него этих планов.

– Думаю, всего-навсего один. – Ретталья вел их проходами. На него чуть не наскочил запыхавшийся офицер с планшетом. – Гамлиэль, специалист по политическим вопросам. Он тоже будет присутствовать, – бросил на ходу Ретталья. – Поосторожней с ним! Отвечу сразу на вопрос, который вы наверняка захотите задать. Когда полковник Линч собрал две недели назад четвертое совещание по планированию операции, адмирал Ли заметил, что мы планируем совещания по планированию совещаний. С тех пор полковник Линч больше не собирал совещаний.

– Понятно, – сказал Верещагин.

У дверей конференц-зала корабля их встретил помощник полковника Линча капитан Донг. Линч и Гамлиэль сидели в помещений. Ретталья представил всех друг другу. Первый был человеком плотного телосложения с очень бледным лицом, второй – круглолицым и рябоватым.

Линч встал и торжественно произнес:

– Добро пожаловать на борт нашего корабля, Верещагин. Уверен, вы рветесь в бой!

Донг раздал всем по толстой пачке приказа по операции.

– Нам наверняка будет очень интересно познакомиться со всем этим, – сказал Верещагин, разглядывая документ.

Линч тяжело опустился в кресло.

– Другие подразделения и части уже проинформированы. Я ожидаю, что вы выполните поставленную перед вами задачу с не меньшим усердием. Знаю, вы были на Асикаги с адмиралом Накамурой. Там, насколько я знаю, сложилась прелюбопытнейшая ситуация.

Верещагин сел и сдержанно произнес:

– Тамошние рабы восстали против олигархов и взяли планету под свой контроль. Мятеж не утихал и после нашего прибытия. Олигархи относились к нам почти так же плохо, как и остальные жители. Адмирал Накамура, оценив ситуацию, решил, что нужно еще два батальона. К счастью, мы сумели решить проблему.

– Мы учились вместе с майором Пурнамо. Вы знали его? – спросил Гамлиэль.

– Да. Причем даже слишком хорошо, – ответил Харьяло.

После мучительной паузы Линч сказал:

– Я хотел бы посмотреть на список последних операций вашего подразделения. Полагаю, вы привезли его.

– Нам ничего не сказали, так что, к сожалению, мы его не взяли с собой, – прямо ответил Харьяло. Пролистав приказ об операции, он заметил: – Разведданные – просто куча хлама.

Линч заметно покраснел, а Ретталья улыбнулся.

– Выражаю свои сожаления, – сказал он. – Но, чтобы не лишать операцию стратегической и тактической неожиданности, адмирал Ли до высадки запретил мне сбор данных на планете.

Верещагин тихонько барабанил пальцами по документу.

– Полковник Линч, могу я внести одно небольшое предложение? Климат там очень жаркий и влажный, что серьезно повлияет на проведение операции. После восьми месяцев на борту транспорта и нескольких периодов анабиоза мои люди не в лучшем физическом состоянии. Давайте отложим операцию на семь дней, чтобы мы смогли акклиматизироваться где-нибудь в необитаемом районе.

Гамлиэль чуть пошевелил пальцами.

– Нет, адмирал Ли никогда не пойдет на это, – ответил Донг. Верещагин краем глаза наблюдал за Харьяло и заметил, как напряглись мускулы лица у Матти. – Это во-первых. А во-вторых, производственный Комплекс компании «ЮСС» – один из ключевых объектов, которые переходят под наш контроль в течение первых суток. С вашего позволения, я высажу там одну роту.

Линч стукнул по столу.

– Это невозможно. Ночная высадка на Комплекс абсолютно исключена. Мы не сможем обеспечить ей поддержку.

– Дьявольщина! Мы сделаем это! – резанул Харьяло.

– У вас здесь помечено, что на океанскую энергетическую установку высаживается взвод парашютистов. Да на него не попадешь на парашюте!

В дискуссию включился Гамлиэль:

– Океанскую энергетическую установку мы защищать не будем…

Он тут же осекся, увидев, что Ретталья улыбается во весь рот.

– А какая погода над этим объектом? Наблюдаются по утрам восходящие потоки воздуха? – спросил Харьяло. – У нас есть хоть сколько-нибудь новые снимки?

Наступило некоторое затишье, прерванное Донгом.

– Уже слишком поздно менять график движения челноков.

Глядя на Гамлиэля, Ретталья спокойно спросил:

– Карлос, а почему бы вам, с разрешения полковника Линча, не просветить их по части политической ситуации на планете?

Гамлиэль прокашлялся.

– Компания «Юнайтед-Стил стандард» получила права на эксплуатацию зейд-африканских месторождений радиоактивных металлов. После решения Совета по опеке перетасовать рынки корпорация испытывает трудности из-за пересмотра налоговых норм.

– Имперское правительство, – вставил Ретталья, – согласилось предоставить корпорации кредит на дополнительный вывоз металлов и на расширение производства. Местная нижняя ассамблея заявила, что это лицензия на грабеж.

Гамлиэль выдержал паузу, затем продолжил:

– «ЮСС» планировала дополнить небольшой постоянный штат эмигрантами; она поместила на грузовые суда приверженцев пяти религиозных сект. «ЮСС» надеялась, что они, обжившись, будут поставлять продукты питания для постоянного персонала и станут первыми потребителями.

– В общем, дешевая рабочая сила, – прокомментировал Харьяло.

– Но секты разошлись, и эксперимент оказался неудачным.

– Они просто вымерли, – вставил Ретталья.

Гамлиэль провел по щеке платком.

– Более успешные попытки колонизации были предприняты в сотрудничестве с правительством в изгнании бывшей Южно-Африканской Республики. Использовались беженцы-африканеры, которые выжили после катастрофы и войны с банту. Изгнанники имели высокую квалификацию, что позволило компании сократить свой штат и сэкономить на зарплате.

Ретталья вновь вмешался:

– Хотя «ЮСС» создала им противовес, организовав поселения так называемых «ковбоев», ее руководству в голову не пришло, что своей деятельностью компания загоняет буров в угол. Уроженцы ЮАР хорошо помнят свою историю, и они не забыли и не простили Jan Companie – Вест-Индскую компанию, на которую «ЮСС» весьма похожа. Когда «ЮСС» положила конец деятельности «цутпанбергской семерки» из-за того, что она сеяла недовольство среди рабочих, буры решили пойти на перераспределение власти. Начали они со всеобщей забастовки. После того как все летавшие корабли покидали планету пустыми, планетный директор пошел на переговоры, после чего, спасая свою честь, покончил с собой. Как я понимаю, на его позицию повлиял тот факт, что коммандос из бурской милиции начали использовать в своих целях промышленных роботов компании.

Вмешался полковник Линч:

– Ретталья, вы не могли бы держаться ближе к теме и не перебивать?

Гамлиэль продолжил:

– Соглашение включало график поставок, обязывало компанию отдавать предпочтение рабочим и служащим из африканеров, предполагало разумную заработную плату и выделение части продукции для местного потребления. «ЮСС» попыталась уйти от выполнения условий, что привело к падению производственных показателей в течение нескольких лет. Это оказалось веским аргументом в пользу рабочих, и новый планетный директор постыдно капитулировал перед ними. Чего директорат «ЮСС», естественно, не одобрил.

– Расскажите им о ковбоях, – предложил Донг. – Ковбои довели дело до нового кризиса. Хотя они, как предполагалось, – должны были служить противовесом бурам, «ЮСС» использовала их крайне близоруко. Сузившиеся рамки деловой активности заставили компанию максимально уменьшить транспортные расходы и экспортировать сельскохозяйственную продукцию на планеты недавно освоенной системы Дзайбацу. Площадь земель, обрабатываемых ковбоями, возросла вдвое, но и увеличивавшееся африканерское население все больше стало обращаться к сельскому хозяйству. Ковбои стали терять позиции на планете, к тому же рынки Дзайбацу потеряли неустойчивость. Провалы в планировании и слабости в управленческой структуре «ЮСС» породили разногласия по вопросам о земельной собственности. Компания решила вмешаться в междоусобицу. – Гамлиэль снова вытер лицо платком. – На Земле, – продолжал он, – директорат компании решил нанести удар по африканерам и подбросить ковбоям наемников под видом охраны производственных объектов. Междоусобная война на планете приобрела характер гражданской войны, и руководство «ЮСС» потеряло контроль над ситуацией. Оно с опозданием запросило поддержки со стороны имперского правительства. Однако Совет по опеке незадолго до отправки оперативной группы признал недействительным устав «ЮСС» по планете, – завершил Гамлиэль.

– Полковник, как сформулированы наши задачи и каков статус «ЮСС»? – поинтересовался Верещагин.

– Мы должны восстановить порядок и сотрудничать с официальными лицами компании, – коротко сообщил Линч.

– Понятно, – сказал Верещагин, а потом, прикрыв глаза, добавил: – План высадки очень куц. Если позволите, сэр, я бы хотел внести некоторые изменения. В этом случае могу гарантировать успешное выполнение возложенной на меня миссии. Иначе…

Верещагин намеренно оборвал фразу, а Ретталья с невинным видом обронил:

– Подполковник Верещагин и майор Харьяло еще не встречались с адмиралом Ли. Я хочу предварительно ознакомить их с планом адмирала.

Гамлиэль еле заметно кивнул, а Донг спросил:

– Как насчет челноков?

Линч сжал губы, несколько минут напряженно размышлял. Наконец произнес:

– Хорошо, Верещагин, думайте, дорабатывайте детали, которые считаете существенными. Но никаких изменений в графике движения челноков и в части, касающейся высадки десанта на Комплекс!

– Благодарю вас, сэр, – сказал Верещагин и легко похлопал Матти Харьяло по руке.

Ретталья проводил их в коридор.

– Высадкой займется штаб бригады. Они в этом деле немного новички. Я покажу вам тут все и познакомлю со штабными, – сказал он и добавил с обезоруживающей искренностью: – Хотя Совет по опеке принял устав «ЮСС» недействительным, корпорации разрешено оставить в силе положение соглашения с бурами, что наводит на смутные подозрения. Возможно, скоро будет введено прямое имперское правление. «ЮСС» четко не определила своих целей, а Совет по опеке не стал навязывать своих рекомендаций. Я определенно думаю, что вы понравитесь Ли. Он очень проницателен, все остро схватывает. Конечно, адмирал никогда не имел дело с боевыми частями и не участвовал в разработке операций. Для него Зейд-Афри-ка – это прежде всего политическая проблема.

– Все ясно, – заключил Верещагин.

Верещагин сделал паузу и окинул взглядом семерых собравшихся по его распоряжению в крошечной каюте корабля, отделанной полированной фанерой.

В углу примостился Лев Евтушенко из разведвзвода. Рядом с ним сидели Малинин, Харьяло и командиры рот верещагинского батальона: задумчивый майор Петр Коломейцев по прозвищу Полярник; капитан Тихару Ёсида – дилетант в деле, которое требовало хладнокровных и решительных профессионалов; бледный и болезненный на вид Санмартин и костлявый, как скелет, Пауль Хенке – Палач.

Харьяло протянул руку и включил свою «волшебную» карту.

– Корвет «Ахиллес» передал нам три помеченных на карте коридора над материком. Весь Акаси разбит на квадраты по сто гектаров для обеспечения огневой поддержки. Ответственный – батальонный сержант. – Харьяло окрасил квадрат и увеличил его. – Общая ситуация. Когда-то «Юнайтед-Стил стандард» были выданы права на это место. Единственное, что могло привлечь контору типа «ЮСС» в такой заброшенный свинарник на краю света, – это радиоактивные металлы. Компания пыталась разрабатывать рудники с помощью завезенной рабочей силы и усеяла здешние места трупами. – Он остановился, чтобы сделать глоток остывшего чая. – Когда эта затея провалилась, – продолжал Харьяло, промочив горло, – они стали умнее и привезли африканеров, то есть буров, но и с ними потерпели неудачу. И тогда «ЮСС» заселила южную часть Акаси скотоводами. Они стали называть их ранчерами, или ковбоями. Потом они оказали им медвежью услугу – подбросили наемников, так что ребята стали враждовать и с бурами, и друг с другом. А «ЮСС» потеряла контроль над ситуацией. Это было шесть местных лет назад, а до этого компания снабжала оружием три или четыре группировки, не меньше. «ЮСС» стала заискивать перед местной ассамблеей, а ассамблея обратилась к нам. – Харьяло перевел дыхание. – Теперь об объектах. Космопорт расположен здесь, где сходятся реки Вааль и Кровавая. В двадцати километрах к северу находится первая из трех горных цепей, протянувшихся с юга на север, – Драконовы, Ураганные и Хмурые горы. Драконовы горы вдаются на востоке в море в виде полуострова, заканчивающегося мысом Паарль. – Он высветил середину полуострова. – Главный производственный Комплекс «ЮСС» находится вот тут, на ответвлении от магистрали Йоханнесбург – Претория. В семи километрах от берега находится океанская энергетическая установка, которая вырабатывает электроэнергию для всех и вся с помощью разницы температур, используя низкую температуру придонного слоя. Это и есть наши цели на первый день. Нужно сохранить их в целости, особенно топливно-спиртовое предприятие, которое расположено отдельно на южной стороне Комплекса. Иначе мы не оберемся хлопот. – Он махнул рукой, и на экране появились три больших зеленых пятна. – А эти три объекта, главные населенные пункты африканеров, надо взять на вторые сутки. В Претории живут рабочие с Комплекса, это в одиннадцати километрах к юго-западу от него, на равнине. Йоханнесбург – центр горнорудных работ, расположен на северо-западе, в центре Драконовых гор. Блумфонтейн ближе к западу, на возвышенности. Вокруг него во все стороны расходятся сельскохозяйственные общины. Порт на реке, Каапстад, не наша цель. Пусть здесь потеют другие.

Иллюстрируя свои выкладки, Харьяло поочередно высвечивал отдельные районы изумрудно-зеленым цветом.

Ёсида несколько раз шаркнул ногами под столом. Несмотря на постоянный легкий гул двигателей, этот шум раздражал. Харьяло недовольно взглянул на Ёсиду. Лицо капитана осталось бесстрастным, но затылок заметно покраснел.

– Мы ведь не собираемся сидеть там и ждать, что через день-два придет команда сворачиваться! – сказал Харьяло, поворачиваясь спиной к Ёсиде.

– А через три? – спросил Евтушенко. Харьяло хмыкнул.

– А кто его знает? Подождем, пока командование бригады решит, чего оно хочет. Мы заведем дела на некоторых штатских, разберемся с наличием оружия и наведем порядок в этом вопросе. Там есть общины и отдельные фермы – они разбросаны за картофельными полями, вдоль Оранжевой и ее притоков, и дальше до самого Кару, но никому не приходит в голову считать все это военными целями. – Он вновь стал, одно за другим, высвечивать зеленым объекты на карте. – Если дела пойдут плохо, и я, и инженерно-саперный взвод лейтенанта Рейникки с удовольствием предоставим третьему взводу Петра Коломейцева еще одну возможность показать себя.

– Понятно, я как бы запасной игрок, – откликнулся тот. – А что будут делать другие? Какие цели поставлены перед ними?

– Подполковник Кимура со своим батальоном возьмет космопорт и пойдет дальше на юг – усмирять Каапстад, порт на реке, и ковбоев, – пояснил Харьяло, постукивая пальцем по столу в такт словам. – Но люди Кимуры не подходят для таких Целей. Кстати, его батальон – кандидат на роль постоянного гарнизона, который здесь оставят. Дела в нем обстоят не лучшим образом во всех отношениях. У подполковника Хигути – батальон, временно сформированный на основе 13-го пехотного стрелкового полка. Две его роты могут быть выделены из состава бригадного резерва. А эти орлы из легкого штурмового батальона подполковника Эбиля вообще не собираются спускаться на планету, если в них не будет надобности. В качестве средства огневой поддержки нам приданы на два дня четыре боевых корабля, они будут расстреливать самолеты, разрушать вражеские коммуникации. Верещагин перебил Харьяло:

– Матти будет осуществлять координацию, это ему знакомо хорошо. Продолжайте, Матти.

– Я не сказал еще об одном. Здания там каменные и цементные, со стальным усилием. Там нет приличной, твердой древесины, а цемент дешев. Напомните всем об опасности рикошетов. Что касается тактического задания, действуем по категории четыре. Нам не нужны горы трупов. Если произойдут изменения, сообщим.

– Так в кого мы будем стрелять? – довольно резко спросил Хенке.

Если бы Матти Харьяло имел восточный разрез глаз и умел держать при себе свое мнение, он был бы как минимум полковником.

– Дорогой мой, адмирал, должно быть, забыл упомянуть об этом. Я не знаю! Ретталья, исполняющий обязанности майора, тоже не имеет понятия. Адмирал отказался от сбора разведывательных данных до высадки, чтобы сохранить стратегическую и тактическую неожиданность, что, следует полагать, является самым ценным для нас. Некоторые там, внизу, не любят «ЮСС», а также друг друга. Возможно, мы тоже им не нравимся. Но адмирал уверен, что никто из них не станет по нас стрелять. В документах говорится, что мы обеспечиваем «имперское присутствие». Об остальном можете строить догадки не хуже меня. Понятно, Пауль? Палач промолчал.

– Да, еще вот что, – добавил Харьяло. – Говорят, там сейчас сентябрь.

Корабельный календарь показывал январь. У колониального батальона было собственное время, оно начиналось с «В» – дня высадки. С этого момента вели отсчет первой недели.

Харьяло повернулся.

– Антон, ваша очередь. Они услышали, что нам надо. Теперь скажите ребятам, как сделать то, что нам надо!

Верещагин принялся излагать план. Основной целью, отметил он, является Комплекс, на котором производится практически все, чем пользуется планета. Подразделение лейтенанта Евтушенко вступает в действие, как только первый эшелон батальона Кимуры захватывает космопорт. Комплекс имеет несколько гектаров плоской крыши. Пара сверхлегких самолетов «Воробей» высаживает команду, которая проломит крышу и тепло поприветствует планетного директора «ЮСС», когда тот придет на работу.

– Мы спросим его превосходительство, сколько сейчас времени и еще что-нибудь, что придет на Ум, – вставил Евтушенко.

– Да, вы там будете играть в свои самолетики, пока нам придется заняться делом, – сказал Харьяло.

Реплика Харьяло вызвала смех, но при этом все отметили про себя, что продержать директора под замком в течение высадки будет очень и очень полезно.

Основные силы батальона будут доставлены на планету на челноках и вклинятся в отряды, наступающие на океанскую энергетическую установку и на промышленный Комплекс.

Верещагин предпочитал сбросить стрелковую роту на крышу Комплекса глубокой ночью, но адмирал Ли отверг эту идею. Верещагин хотел также, чтобы впереди наступающих людей послали тяжелые танки, но по соображениям экономии оперативную группу ни разу не усиливали таким образом, куда бы их ни заносило.

Подсчеты показывали, что вместо одного тяжелого танка можно взять две легковооруженные пехотные роты или два легких штурмовых взвода. Учитывая выделяемые суммы и характер войны против повстанцев в колониях, получалось так, что части, посылавшиеся для ведения боевых действий, были на удивление похожи на стародавние воздушно-десантные формирования.

Космопорт располагал единственной взлетно-посадочной дорожкой для космических челноков. С целью преодолеть это препятствие Верещагин построил свой план на быстроте и неожиданности. 14-й легкий штурмовой взвод из 4-й роты майора Хенке и 9-й стрелковый взвод из 3-й роты капитана Санмартина должны были составить, по его мнению, атакующее ядро сил, действующих против промыщленного Комплекса. Возглавлять его должен был Рауль Санмартин. 3-й взвод 1-й роты майора Коломейцева на быстром судне проскользнет вниз по Кровавой реке и захватит океанскую энергетическую установку.

2-й легкий штурмовой взвод, 15-й и остальные взводы 1-й и 3-й рот пойдут следом, но уже не торопясь. К концу ночи, если все пойдет хорошо, высадятся 2-я рота капитана Ёсиды и батальон резерва.

Верещагин не собирался тратить лишнее время на разбор мелочей.

– Рауль, Петр, – сказал он, – вы между собой решите, как действовать, а все остальные наметят, что делать, исходя из этого.

Когда все стали расходиться, Верещагин задержал батальонного сержанта.

– Юрий, космопорт будет до предела перегружен. Станут прибывать то наши, то солдаты Кимуры. Полковник Линч, комбриг, привез с собой группу штабничков, которые представления не имеют о боевой высадке. – Действительно, они составили такой график движения челноков, что ротам Кимуры и за вдвое большее время дай Бог высадиться. К тому же команды челноков такие же зеленые, как и штабные мальчики Линча. – Полагаю, придется нам немножко пораскинуть мозгами применительно к обстановке.

Санмартин остановился у двери, чтобы уловить этот разговор. Через несколько часов роты до отказа забьют спортивный зал и перед операцией послушают Верещагина, который, поднявшись на ящик с боеприпасами, повторит своим тихим и спокойным голосом все сказанное здесь. Ребятам перед боем нужно что-то вроде напутствия, ведь Антон для них служит талисманом, а может быть, и иконой.

Рауль не уставал поражаться тому, как высок боевой дух у людей Варяга, – он причислял и себя к их числу. Пока они считают, что могут сразиться со всей Вселенной и победить, им все нипочем!

ИНФОРМАЦИЯ ПО СУЩЕСТВУ ВОПРОСА (1)

Здесь не летают птицы, но человек, созданный утром шестого Дня Творения, сошел с небес в мир, который позже назвал Зейд-Африкой.

Поначалу верилось с трудом, что эта планета, которую позже назвали Мусаси, несмотря на богатства, таящиеся в ее недрах, будет когда-либо освоена. Земля, даже после опустошения, которому она подверглась, оставалась богатой планетой, и для ее нужд хватало объектов поближе.

Законы предложения и спроса таковы, что, даже если золото, серебро и драгоценные камни разбросаны повсюду, словно песок на пляже, человека трудно заманить так далеко от дома. Редкоземельные металлы типа гадолиния и диспрозия на самом деле не так уж редки, и спрос на них удовлетворять не столь сложно. Платиновая группа металлов – платина, рутений, родий, палладий, осмий и иридий – важны для металлургии в качестве катализаторов и легирующих элементов. Однако идея обживания планеты Мусаси – Зейд-Африки ради снабжения Земли ими казалась смехотворной. Так же относились и к мысли о разработке шахт по добыче металлов, используемых в производстве полупроводников, – германия и индия.

Только возможность добычи самых удивительных из промышленных материалов – расщепляющихся – смогла привлечь людей к поколению космической целины в девяти месяцах полета от Земли. Гафний хорошо поглощает нейтроны и применяется для гашения электронных потоков, цирконий также незаменим в ядерной энергетике. Огнеупорные металлы, ниобий и тантал, обладают еще большей ценностью для космической техники. По прихоти неизвестного божества, единственной планетой, где условия схожи с земными, на которой эти материаллы обнаружили в относительном изобилии, оказалась Мусаси – Зейд-Африка. Ирония заключалась в том, что спрос на них определялся нуждами ядерной энергетики и другими областями космической технологии. Чтобы летать в космос, человеку нужны расщепляющиеся материалы, и ему приходилось летать в космос, чтобы получать таковые. Еще одна любопытная иллюстрация к старой как мир дилемме о курице и яйце.