Текст книги "Российская белая эмиграция в Венгрии (1920 – 1940-е годы)"

Менее взыскательная пресса выказывала к русской эмиграции интерес другого рода. Популярную, пожалуй, даже самую популярную фигуру русского эмигранта в Европе тех лет являл собой легендарный бас Федор Шаляпин. Изгнанничество, бродяжья жизнь делали его и без того романтический образ ещё загадочней. Он не раз посещал Венгрию и всегда выступал с огромным успехом³⁰. Пресса с воодушевлением освещала его приезды и всё с ними связанное: неисчислимые анонсы, репортажи, отклики музыкальных и театральных критиков. Шаляпин и сам охотно давал интервью. В «Нюгате» печатались фрагменты его автобиографии в переводе с немецкого Вираг Мориц³¹. Некоторые автобиографические заметки Шаляпина о детстве, о дружбе и работе с Рахманиновым, знакомстве со знаменитым историком Ключевским публиковались в «Pesti Naplo»³². Из репортажей и интервью следовало, что его можно было расспрашивать о чём угодно, только не о делах в отечестве. Рассказывают, что, посетив Венгрию в четвёртый раз, он проникся такой убежденностью в несправедливости Версальского мира (Трианонского договора), что даже наизусть выучил песню «Верую во единого» по-венгерски³³.

Иван Мозжухин, ярчайшая звезда немого кино, попал в бульварную хронику под заголовком: «Мозжухин – как причина пештского развода»³⁴. Или вот ещё один пример в том же роде: «Разговор с русской графиней под портретом Николая Второго из слоновой кости» – навевающее ностальгическую атмосферу рассказов рубежа веков интервью (с литературной претензией) представляло читателю беженку-аристократку, которая ценой невероятных мучений добралась до Будапешта, где была вынуждена – прожив остатки состояния – зарабатывать на панели. Таков был создаваемый массовой периодикой фон, на котором воспринималась собственно художественная литература.

Итак, говоря о русской жизни и культуре в период между двумя мировыми войнами, венгерская пресса, увы, чаще всего довольствовалась стереотипами. Русская жизнь для неё отдавала экзотикой, а литература воспринималась как зеркало, отражающее реалии далекой экзотической страны. И хотя некоторые авторы в серьезных изданиях и совершали робкие попытки вывести русскую литературу (и литературу эмиграции как часть ее) из гущи давно уже ставших бессодержательными клише, общей картины это никак не меняло: венгерская пресса в целом не стремилась уточнить, углубить, оттенить, привести в систему расплывчатые сведения о русской эмиграции.

Примечания

¹ [sz.n.] Csehov Antal (1860–1904), Vasârnapi Ujsâg, 1904, 526.

² Римское интервью. См.: Pesti Naplo1928. âprilis 8.

³ Репортаж из Риги. См.: Az Est («Вечер), 1928. oktober 13.

⁴ Az Est, 1928. oktober 24.

⁵ Pesti Naplo, 1928. oktober 28. 11.

⁶ A magyar irodalom a huszadik szâzadban, Nyugat, 1924 /I. 761–804.

⁷ „Горький в Мариенбаде, в присутствии одного венгерского журналиста из Праги, выразил пожелание иметь справочный материал по венгерской литературе, который был бы написан для него венгерским автором. Венгерский журналист из Праги обратился к Шёпфлину.” Gellért Oszkâr: Gorkij, Kortârsaim («Мои современники»), Bp., 1954, 248–261.

⁸ См. в том же сборнике: Gellért Oszkâr, Gellért Hugo és Gorkij levélvâltâsairol («О переписке Хуго Геллерта с Горьким»).

⁹ Nyugat, 1925/ II. 545–558.

¹⁰ Bâlint Aladâr: Mereskovszki: Leonardo da Vinci, Nyugat, 1914/II. 189–191.

¹¹ Kirâly Gyorgy: Mereskovszki: Ôrok utitârsak, Nyugat, 1921/II. 1043–1044. Роман писателя Деже Сабо «Сметенная деревня», опубликованный в конце 1919 г., имел огромный успех, выразив массовые умонастроения в венгерском обществе, не способном примириться с происходящим на его глазах распадом Венгрии в ее исторически сложившихся еще со времен раннего средневековья границах. Закрепленный Трианонским мирным договором 1920 г. распад исторической Венгрии, уступавшей более двух третей своих «коронных» земель соседним странам, изображался в романе как результат подрывных действий инородных, чуждых венгерскому национальному духу сил (Примечание отв. редактора).

¹² Trocsânyi Zoltân: Az ismeretlen Jézus, Pesti Naplo, 1933. december 10.

¹³ Surânyi Miklos: Mereskovszkij, Nyugat, 1924/I. 658–671.

¹⁴ ifj. Bokay Jânos: Bunin Ivân, az ûj orosz irodalom klasszikusa – magyarul, Pesti Naplo, 1926. oktober 29.

¹⁵ Lengyel Menyhért: A szerelem szentsége. Bunin Ivân konyve, Nyugat 1926/II. 967–968.

¹⁶ Szfnhâzi Élet («Театральная жизнь»), 1933. november 26.

¹⁷ Berényi Lâszlo: Az ismeretlen Bunyin(«Неизвестный Бунин»), Budapesti Szemle, 1934, Vol. 232., № 674., 103–116.

¹⁸ Az ûjabb orosz irodalom («Новейшая русская литература»), Bp., Szent Istvân Târsulat, 1926.

¹⁹ Bonkalo Sandor: Orosz irodalom (Dr. Széman Istvan: Az ûjabb orosz irodalom, a régibb irodalom torténetének vazlataval), Budapesti Szemle, 1928, Vol. 208., № 602., 149–160.

²⁰ Nyugat, 1925/III. 450–453.

²¹ Речь идет о Василии Ивановиче Немировиче-Данченко (1844–1936), плодовитом писателе и журналисте, брате одного из основателей и многолетних руководителей Московского художественного театра (Примечание отв. редактора).

²² Bonkalo Sandor: Az orosz irodalom torténete I–II., Bp., 1926.

²³ Laziczius Gyula: Bonkalo Sandor konyve. Az orosz irodalomrol, Nyugat, 1926/II. 153–155..

²⁴ Ср.: Dukkon Agnes: Laziczius tanulmanyai az orosz irodalomrol // Filologiai Kozlony, 1982/2-3. 323–328.

²⁵ Ibid.

²⁶ Laziczius Gyula: Egy orosz bolcseleti folyoirat. „Der russische Gedanke” (Jakovenko folyoirata), Budapesti Szemle, 1929, Vol. 214., № 621., 309–311.

²⁷ Всемирно известный философ-марксист Д. Лукач, действительно, входивший в круг авторов газеты, жил в то время главным образом в Вене, нелегально выезжал в Будапешт для ведения подпольной партийной работы. В Москву приехал в самом конце 1929 г., став сотрудником Института Маркса-Энгельса (Примечание отв. редактора).

²⁸ Mai orosz dekameron, сост. Illyés Gyula, пер. Gellért Hugo, Bp., [1936]

²⁹ См. на русском языке: Ийеш Д. Россия. 1934. Перевод Т. Воронкиной. М., 2005.

³⁰ См. в настоящем сборнике статью Ф. Лукьянова.

³¹ F. Saljapin Gyermekévei (Детские годы), Nyugat, 1929/II. 627–641.

³² Saljapin: Hanyatott életem sora (Судьба моя неприкаянная), Pesti Naplo, 1928. augusztus 26.

³³ Feiks Jeno: Megjott Saljapin, a vilag legnépszerübb énekmüvésze (Приехал Шаляпин, самый популярный в мире певец). Az Est, 1925. oktober 13.; Saljapin a magyar igazsagrol szonokolt egy korûti barban (Шаляпин в баре на Кольцевой витийствовал о мадьярской правде). Az Est, 1928. december 11.; Egy ember, akinek nincs hazaja. Saljapin Budapesten, (Человек, у которого нет родины. Шаляпин в Будапеште), Pesti Naplo, 1928. november 3.

³⁴ Pesti Naplo, 1927. november 3.

Памяти Эмиля Нидерхаузера (1923 – 2010)

В конце марта 2010 г. на 87-м году жизни скончался выдающийся венгерский историк-славист Эмиль Нидерхаузер, действительный член Венгерской академии наук, профессор Будапештского университета.

Эмиль Нидерхаузер родился в Братиславе в ноябре 1923 г. Основы жизненного опыта его поколения заложила вторая мировая война. В юности будущий историк стал свидетелем мюнхенского соглашения западных демократий с Гитлером за счет первой Чехословацкой республики и образования на ее руинах формально независимой Словакии, фактически германского протектората. Как признал в одной из работ выдающийся венгерский леволиберальный мыслитель XX века Иштван Бибо, элита Первой Чехословацкой республики, исполненная политического оптимизма, после Мюнхена с горечью ощутила, и с полным на то основанием, что «Европа бросила чехов на произвол судьбы, а национальные меньшинства нанесли им удар в спину». В результате политический облик чехословацкого государства, возрожденного в 1945 г. после постигшего его краха, омрачала все та же память о национальных катастрофах, которая была свойственна в новое время польской и венгерской нациям, тогда как в политическом сознании чешской нации успела изгладиться за 300 лет, прошедших после поражения от Габсбургов под Белой Горой. Чешская элита во главе с президентом Э. Бенешем теперь уже не питала, как в 1920-1930-е годы, надежд на то, что демократия поможет ей сплотить многоязычное общество в единую государственную нацию. В 1945 г. была выдвинута программа выселения неславянских национальных меньшинств, поддержанная великими державами-победительницами там, где дело касалось 3 млн. немцев, и лишь отчасти поддержанная применительно к 700-соттысячному венгерскому меньшинству. В числе сотен тысяч других уроженцев Чехословакии Э. Нидерхаузер был вынужден покинуть родную страну, переселившись в Венгрию. Но озлобленность и тяга к реваншизму не были свойственны его натуре ни в малейшей степени. Этнический немец и уроженец Словакии, человек, выросший в поликультурной среде межвоенной Братиславы, Эмиль Нидерхаузер органически не принимал национальной ограниченности и шовинизма любой окраски, его многогранная деятельность исследователя и педагога не только явилась важным связующим звеном российско-венгерских и венгерско-славянских культурных и научных связей в новейшее время, но и стала примером толерантности, умения вести уважительный диалог с историками других национальных школ в процессе выявления глубоких корней болезненных межэтнических споров в Центральной Европе. Ученый огромной эрудиции, обладавший широким кругозором и диапазоном научных интересов, Эмиль Нидерхаузер снискал уважение историков разных стран.

На протяжении многих десятилетий жизненный путь и творческая деятельность Э. Нидерхаузера были связаны с Институтом истории Венгерской академии наук. Среди ранних его работ были сравнительно-исторические исследования по аграрной истории, в частности, об освобождении крестьян от крепостной зависимости в странах Восточной Европы. Позже Э. Нидерхаузер сосредоточился на проблемах формирования наций, сопоставительном изучении идеологии и политической практики национальных движений XIX века как в Средней Европе (в первую очередь, в монархии Габсбургов), так и на Балканах. Его работы в этой области, опубликованные не только на венгерском, но и на других языках, получили международное признание (см. на английском языке: Niederhauser Emil. The Rise of Nationality in Eastern Europe. Budapest, 1982).

Эмиль Нидерхаузер – один из основоположников венгерской балканистики, его перу принадлежит ряд обобщающих работ по истории славянских и неславянских стран балканского полуострова в XIX – начале XX вв., о международных отношениях на Балканах. Определенный вклад ученый внес и в изучение германской истории – его особенно интересовали проблемы германо-венгерских, славяно-германских отношений, политика Германии и Австро-Венгрии в Юго-Восточной Европе.

Академику Нидерхаузеру принадлежит выдающаяся роль в становлении венгерской исторической русистики. В 2000 г. вышла написанная им совместно с учениками, ведущими историками-русистами Венгрии М. Фонт, Д. Сваком и Т. Краусом первая в венгерской историографии фундаментальная (около 50 п.л.) «История России», охватывающая период от Киевской Руси до распада СССР в 1991 г. Эта книга, которую с полным правом можно считать итоговым трудом венгерской исторической русистики последних десятилетий и ее своего рода «визитной карточкой», имела широкий резонанс в академической среде Венгрии и за ее пределами. Э. Нидерхаузер был среди инициаторов создания на базе Будапештского университета Венгерского института русистики, который силами его учеников ведет большую научно-исследовательскую и публикаторскую работу, регулярно проводит представительные международные конференции с привлечением известных историков из Москвы и Санкт-Петербурга.

Эмиль Нидерхаузер активно участвовал в деятельности совместной российско-венгерской (в прошлом советско-венгерской) комиссии историков со времени ее основания в начале 1970-х годов, в постоянных консультациях с ним проходила работа над этапными по своему значению трудами Института славяноведения и балканистики – трехтомной «Историей Венгрии» (1971–1972), «Краткой историей Венгрии: С древнейших времен до наших дней» (1991), многотомной серией исследований 1970-1980-х годов «Центральная и Юго-Восточная Европа в эпоху перехода от феодализма к капитализму: Проблемы истории и культуры».

Эмиль Нидерхаузер входил в круг авторов ряда российских академических журналов. Так, его статья «Славянские народы империи Габсбургов в революции 1848 г.» («Славяноведение», 1998. № 6) отражает точку зрения крупного венгерского историка по остающимся дискуссионными в современной российской науке проблемам острых межнациональных отношений в Австрийской империи во время так называемой «весны народов» 1848–1849 годов.

Педагог с многолетним стажем, профессор Будапештского и Дебреценского университетов, Э. Нидерхаузер воспитал не одно поколение славистов и русистов в Венгрии, много работал с иностранными студентами, специализирующимися на истории венгерско-славянских связей. Среди его учеников были не только известные венгерские, российские, словацкие, но также польские, болгарские историки, признательные своему учителю.

На склоне лет академик Э. Нидерхаузер был по-прежнему полон свежих идей и замыслов, восприимчив к новому в исторической науке. В конце 1990-х годов по его инициативе в Дебрецене начал издаваться новый исторический журнал «Клио», задача которого заключалась в том, чтобы знакомить подготовленного венгерского читателя с новейшими достижениями мировой, и не в последнюю очередь российской, а также польской исторической науки. Целый ряд книг Института российской истории и Института славяноведения РАН был отрецензирован на страницах этого издания. В декабре 1999 г. автор этих строк преподнес в дар маститому венгерскому академику опубликованные в Москве протоколы допросов всемирно известного венгерского философа-марксиста Дьердя Лукача, проведшего несколько месяцев в камере на Лубянке в 1941 году. И можно представить себе, насколько велика была благодарность нас, составителей книги, когда через считанные месяцы на страницах венгерского академического журнала была опубликована глубокая и благожелательная, при том не лишенная конструктивной критики, рецензия патриарха венгерской историографии, никогда не считавшего себя специалистом по новейшей истории, но проявившего глубокое знание конкретно-исторических процессов, затронутых в этой книге.

Одним из давних и любимых увлечений Эмиля Нидерхаузера был петербургский период российской истории. Многие венгерские читатели разных поколений могли впервые подробно узнать об эпохе и личности Петра I, о вторжении Наполеона в Россию в 1812 г. из его научнопопулярных книг и учебных пособий, основанных на серьезном изучении работ российских историков. И кажется глубоко знаменательным тот факт, что последние годы жизни выдающегося венгерского слависта прошли в городке Ирем близ Будапешта, в элитном доме престарелых, расположенном всего в сотне-другой метров от места символичного для русско-венгерских связей первой половины XIX века – здесь была похоронена полюбившаяся венграм великая княгиня Александра Павловна, дочь Павла I и жена наместника венского двора в Венгрии Иосифа Габсбурга. На месте ее погребения был построен православный храм, остающийся и сегодня одним из центров духовного притяжения русской диаспоры в Венгрии.

Светлая память об академике Эмиле Нидерхаузере – обаятельном человеке и блестящем ученом, навсегда сохранится в сердцах людей, его знавших.

А.С. Стыкалин

Сведения об авторах

Варга Ева Мария – (PhD), руководитель Архивного Института при Культурном, научном и информационном центре Венгрии в Москве

Ким Николай, отец – кандидат богословия, протоиерей (отдел внешних связей РПЦ). Долгие годы служил настоятелем русских православных храмов в Будапеште и Иреме

Колонтари Аттила – (PhD), доцент Капошварского университета (Венгрия)

Лукьянов Федор Егорович – журналист, корреспондент российских газет в Венгрии

Петрушева Лидия Ивановна – заведующая архивохранилищем фондов по истории русской белой эмиграции в Государственном архиве Российской Федерации (ГА РФ)

Пихурик Юдит – (PhD), доцент Сегедского университета

Стыкалин Александр Сергеевич – кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Института славяноведения РАН

Халас Иван – (PhD), старший научный сотрудник Института государства и права Венгерской академии наук, доцент Католического университета им. Петера Пазмань

Шереш Аттила – (PhD), заместитель директора Культурного, научного и информационного центра Венгрии в Москве, старший научный сотрудник Института истории Венгерской академии наук

Шиллер Эржебет – (PhD), доцент Западно-венгерского университета (г. Сомбатхей)

Шкаровский Михаил Витальевич – доктор исторических наук, профессор, ведущий научный сотрудник Центрального государственного архива Санкт-Петербурга