Текст книги "Российская белая эмиграция в Венгрии (1920 – 1940-е годы)"

Кроме первой книги, написанной по памяти как воспоминания, остальные генерал Деникин написал в виде «Очерков», используя огромное количество документов и воспоминаний соратников. В распоряжении генерала были документы канцелярии Особого совещания при Главнокомандующем вооруженными силами Юга России, вывезенные за границу. Кроме того, с согласия П.Н. Врангеля была удовлетворена просьба А.И.Деникина о передаче ему архива Генерал-квартирмейстерской части за период, когда Главнокомандующим ВСЮР был генерал Деникин. Документы были привезены Деникину из Сербии А.А. фон Лампе (В 1935 г. при передаче А.И.Деникиным своего личного архива в РЗИА им были одновременно переданы и эти два комплекса документов – Л.П.).

На призыв генерала А.И. Деникина прислать ему документы и свои заметки и воспоминания откликнулись очень многие из числа его соратников. Среди них был, конечно, и Н.И. Астров, который в свое время возглавлял Малое совещание при Главнокомандующем ВСЮР. В письме от 4 февраля 1922 г. к нему А.И. Деникин написал: «Я приступаю к составлению 3-го тома «Очерков русской революции». Желая осветить возможно полно, объективно и правдиво деятельность армии и правительства, обращаюсь к Вам с просьбой: не найдете ли возможным сообщить мне данные об общем направлении деятельности Особого совещания и, в частности, тех важнейших мероприятий, в прохождении которых Вы принимали непосредственное участие»³².

Среди тех, кто предоставил документы Деникину, был и А.А. фон Лампе. По просьбе Деникина он присылал подшивки газет «Россия» и «Великая Россия» за 1918 г. Как известно, фон Лампе к этому времени имел достаточно большое собрание документов. Он собирался издавать сборник документов и воспоминаний участников белого движения под названием «Белый архив». Еще в начале 1920-х гг. генералом Врангелем ему были переданы некоторые документы. Много документальных материалов А.А. фон Лампе собрал по собственной инициативе. Из-за отсутствия средств он начал издание серии под названием «Белое дело» лишь в 1926 г.

А.И. Деникин очень критично и требовательно относился к своей работе над «Очерками». Нередко написанный материал он давал для прочтения другим участникам событий и в первую очередь Н.И. Астрову. Его замечания генерал очень ценил. Об этом свидетельствует письмо Деникина, которое он написал Астрову 14 февраля 1922 г., и в котором говорилось: «Прочел с глубоким интересом первую критику моей книги. Тонкий анализ не только содержания, но и скрытых от читателя переживаний и мучений автора. Не могу только отрешиться от впечатления, что чувство доброжелательства останавливает иногда разящую десницу критика»³³.

Публикация «Очерков русской смуты» стала заметным событием в жизни российской эмиграции и вызвала многочисленные отзывы, как благожелательные, так и критические. Как известно, высокую оценку «Очеркам» дали П.Н. Милюков, И.А. Бунин, М.А. Алданов. 6 июля 1922 г. К.В. Деникина записала в дневнике: «Дня три тому назад пережили мы приятную минуту, у меня до сих пор, как вспомню об этом, тепло на душе. Получил А[нтон] И[ванович] книгу от И. Бунина с такой хорошей надписью. Когда появилась первая книга Очерков А[нтон] И[ванович] как-то сказал мне: Вот чье мнение мне очень хотелось бы знать – это Бунина. Я еще приставала к нему – пошли ему книгу, он ответит письмом. Но он не захотел. И вот Бунин первый это сделал»³⁴. Высокую оценку дал и генерал П.А. Кусонский. В своем письме к А.А. фон Лампе от 10 апреля1924 г. он написал: «Прочел и я 3 том Антона Ивановича и в восторге от этого капитальнейшего и беспристрастного, правдивого труда. Мне даже не бросились в глаза мелочи, вроде выпадов против Лисового…»³⁵. В ответном письме А.А. фон Лампе был более сдержан в своей оценке: «А все-таки 3 том А.И. Деникина менее объективен, чем первые два! Я только боюсь, чтобы 4 и 5 не пошли в том же направлении. а читать-то нам становится все интереснее и интереснее.»³⁶.

Как известно, в двух томах «Очерки» вышли в СССР. 26 июля 1922 г. К.В. Деникина в своей последней записи в дневнике отметила: «В одном из номеров «Новой русской книги» прочли, что в журнале «Былое», который издается в Петрограде, появилась статья Щеголева «Генерал Деникин как историк русской революции». Антон Иванович никак не ожидал, что его читают «там». В несчастной, дорогой нашей Родине! И не только читают, но и пишут об этом открыто. Это странно! Положим, что пишут, мы не знаем»³⁷. Деникины написали А.А. Иванову в Берлин, чтобы тот достал им этот номер журнала.

Издание «Очерков русской смуты» А.И. Деникина широко обсуждалось многочисленными читателями в разных странах. Это заставило генерала П.Н. Врангеля еще в декабре 1921 г. в Константинополе с помощью секретаря Н.М. Котляревского приступить к написанию своих воспоминаний, которые были закончены в декабре 1923 г. в Сремских Карловцах. Главным мотивом этой работы, безусловно, стала необходимость отстоять свою позицию в конфликте с генералом А.И. Деникиным. В 1926 г. Врангель начал готовить свои мемуары к публикации в «Белом деле», издававшемся А.А. фон Лампе. Однако воспоминания смогли увидеть свет лишь в 1928 г. Они вышли под названием «Записки генерала П.Н. Врангеля». В 1929 г. «Записки» были изданы на английском языке, в 1930-м на французском языке. В апреле 1930 г. на страницах журнала «Иллюстрированная Россия» были опубликованы выдержки из «Записок», касавшиеся взаимоотношений двух генералов. А.И. Деникин на страницах этого же журнала в мае-июне 1930 г. поместил статью «Мой ответ», в которой утверждал, что он так долго молчал и не отвечал на выпады Врангеля, чтобы не подрывать «авторитета лица, возглавившего армию в тяжкие периоды ее жизни – Крыма, Галлиполи и первоначальное переселение на Балканах»³⁸. Но после смерти генерала Врангеля А.И. Деникин посчитал возможным ответить на обвинения, выдвинутые против него, в том числе и в «Записках». В своей статье Деникин подтвердил попытки Врангеля «войти в непосредственные сношения» в 1922–1924 гг., когда Деникин проживал в Венгрии, «попытки, которые, не веря в их искренность», Деникин оставил без ответа³⁹. Статья Деникина возмутила издателя «Записок» А.А. фон Лампе, и он опубликовал в газете «Новое время» в Белграде свою статью «Врангель-Деникин (Свидетельские показания)». Главный вывод статьи сводился к тому, что «генерал Деникин теперь пытается осквернить могилу почившего вождя, погребенного всенародными усилиями русской эмиграции…»⁴⁰. В письме к Н.Н. Чебышеву от 29 июня 1930 г. А.А. фон Лампе написал: «Но на этот раз я не выдержал, и пусть мелко и “невеликодержавно”, но обрисовал современную физиономию генерала А.И. Деникина, который катится влево. Я в Венгрии был лоялен к генералу Деникину, но выдержать более невозможно»⁴¹. Дальнейшего развития полемика не получила, поскольку было очевидно, что она приносила вред делу объединения эмиграции.

Несмотря на более дешевую жизнь в Венгрии, Деникины были по-прежнему очень стеснены в средствах. Деньги требовались на лечение Ксении Васильевны, у которой была язва желудка. Во время обострения болезни она испытывала сильнейшие боли и была вынуждена посещать врачей, лечиться в санаториях в Венгрии и Австрии, а это было очень дорого. Когда жена уезжала на лечение, Антон Иванович оставался один с маленькой дочкой и старым дедушкой. Вся домашняя работа ложилась на его плечи. Поэтому, во время своих отъездов К.В. Деникина не могла не волноваться за своих родных и часто писала домой подробные письма. В июне 1924 г. она ездила в санаторий в Австрию, где пробыла около месяца. За это время она написала мужу двенадцать писем.

Много забот и внимания требовала к себе мать Ксении Васильевны, Елизавета Александровна, которая со своим вторым мужем полковником Аркадием Александровичем Ивановым жила в Берлине. Она была больна раком желудка. К.В. Деникина часто оставляла семью на мужа, и еще из Бельгии, а затем из Венгрии ездила к больной, умирающей матери. Для Деникиных неизлечимая болезнь Елизаветы Александровны была огромной трагедией. В сложном положении находился и отчим Ксении Васильевны. По этому поводу А.И. Деникин обращался за помощью к А.А. фон Лампе. В письме от 20 сентября 1922 г. он просил А.А. фон Лампе оказать содействие полковнику, оказавшемуся в труднейшей ситуации, к тому же не знавшему языка, в том, чтобы найти человека, который мог поддержать его в горе и помочь ему в делах. В письме от 19 октября 1922 г. Деникин благодарил фон Лампе за своевременную помощь А.А. Иванову, а также сообщил о том, что 18 октября 1922 г. Елизавета Александровна умерла. В этой связи он просил выдать полковнику необходимую сумму денег на похороны, так как осуществить перевод денег в Берлин без проволочек было невозможно. Давали себя знать «драконовские правила» пересылки валюты из одной страны в другую. Выданную сумму А.И. Деникин обязался «вернуть безотлагательно». А.А. Иванов за деньгами не обратился⁴².

Очень много беспокойства Деникиным доставил и поиск оставшегося в России отца Ксении Васильевны, Василия Степановича Чижа. Сразу после отъезда из России Деникины не предпринимали мер к розыску, боясь привлечь к нему внимание советских властей. Но когда в России начался страшный голод, Деникины начали искать В.С. Чижа по всем известным адресам в Москве и Крыму. Помощь в поиске, конечно, оказали Н.И. Астров и С.В. Панина. В.С. Чижа нашли в Крыму в Симферополе (по другим сведениям, в Феодосии). Измученная долгим отсутствием вестей от отца, К.В. Деникина, используя всякую возможность, при содействии С.В. Паниной стала посылать в Крым через соответствующую организацию – АРА посылки с едой, с одеждой и обувью. Как потом написал дочери В.С. Чиж, ее посылки спасли ему жизнь.

В Венгрии Деникиных часто навещали дети генерала Л.Г. Корнилова. Деникины всегда принимали участие в их жизни. К.В. Деникина называла Наталью и Юрия Корниловых «мои большие дети». Деникиным пришлось найти учителя для Юрия и оплачивать его частные уроки по французскому языку. Это было необходимо для того, чтобы он мог посещать бельгийскую школу. Наталью Деникины любовно называли Талочкой. При переезде семьи Деникиных в Венгрию Корниловы, как уже упоминалось, остались в Брюсселе. В феврале 1924 г. К.В. Деникина ездила в Брюссель на свадьбу Натальи Корниловой и Алексея Шапрон дю Ларре. Свадьба состоялась 16 февраля 1924 г. На нее были приглашены 100 человек гостей. Ксения Васильевна была посаженной матерью, а генерал А.П. Кутепов был посаженным отцом⁴³. Деникины и Шапроны часто переписывались. Наталья выполняла многочисленные поручения Деникина, посылала ему документы, книги и газеты для «Очерков», разыскивала адреса однополчан.

Конечно, тихая спокойная жизнь в Венгрии не могла не отрывать Деникина от жизни русской эмиграции. Он выезжал в Париж, Брюссель, чтобы выступить с докладами перед русской эмиграцией, но это бывало нечасто. Уединенный образ жизни стал постепенно тяготить генерала, хотя и с Венгрией, которую Деникины полюбили, было трудно расстаться. Между тем, работа над «Очерками русской смуты» была практически закончена. Предлогом для переезда послужило письмо от Алексея Шапрона, в котором он уговаривал Деникиных вернуться в Бельгию. В середине 1925 г. Деникины переехали в Бельгию. Но уже весной 1926 г. они уехали во Францию, Мекку русской эмиграции, где прожили почти двадцать лет.

О жизни в Венгрии, с которой судьба связала Деникиных на три года, известно не так много. Немногочисленные документальные материалы, имеющиеся в распоряжении современных историков, содержат много высказываний и о других странах, в которых Деникины побывали в годы своего беженства. Однако в этих документах вряд ли найдется столько же теплых слов, сколько их было высказано в адрес Венгрии и венгерского народа.

Примечания

¹ ГА РФ. Ф. Р-5827. Оп. 1. Д. 514. Л. 56 об.

² ГА РФ. Ф. Р-5913. Оп. 1. Д. 674. Л. 38 об.

³ Там же. Л. 47–47 об.

⁴ ГА РФ. Ф. Р-5827. Оп. 1. Д. 514. Л.55–56.

⁵ ГА РФ. Ф. Р-5913. Оп. 1. Д. 1094. Л. 1 или 11 об.

⁶ Грей М. Мой отец генерал Деникин. М. 2003. С. 243.

⁷ ГА РФ. Ф. Р-5827. Оп. 1. Д. 514. Л. 61.

⁸ Там же Л. 61об.

⁹ ГА РФ. Ф. Р-5913. Оп. 1. Д. 674. Л. 51

¹⁰ ГА РФ. Ф. Р-5913. Оп. 1. Д. 1094. Л. 3 об.

¹¹ ГА РФ. Ф. Р-5827. Оп. 1. Д. 514. Л. 70 об.

¹² Там же. Л. 70 об.

¹³ Там же. Л. 62.

¹⁴ Там же. Л. 68 об.

¹⁵ Архив русской революции. Т.5. Берлин. 1922. С. 198.

¹⁶ ГА РФ. Ф. Р-5827. Оп. 1. Д. 514. Л. 69.

¹⁷ Там же. Л. 62.

¹⁸ ГА РФ. Ф. Р-5827. Оп. 1. Д. 517. Л. 36.

¹⁹ ГА РФ. Ф. Р-5827. Оп. 1. Д. 514. Л. 68–68 об.

²⁰ Там же. Л. 72.

²¹ Там же. Л. 71 об.

²² ГА РФ. Ф. Р-5853. Оп. 1. Д. 9. Л. 157.

²³ Там же. Л. 158.

²⁴ Там же. Л. 129–130.

²⁵ ГА РФ. Ф. Р-5913. Оп. 1. Д. 1093. Л. 13–13 об.

²⁶ Там же. Л. 13–13 об.

²⁷ Лехович Д.В. Белые против красных. Судьба генерала Антона Деникина. М. «Воскресенье».

1992. С. 287.

²⁸ ГА РФ. Ф. Р-5913. Оп. 1. Д. 1093. Л. 13 об.

²⁹ ГА РФ. Ф. Р-5913. Оп. 1. Д. 674. Л. 60 об.

³⁰ Там же. Л. 61 об.

³¹ Там же. Л. 62.

³² Там же. Л. 42.

³³ Там же. Л. 38.

³⁴ ГА РФ. Ф. Р-5827. Оп.1. Д. 514. Л. 72.

³⁵ ГА РФ. Ф. Р-5853. Оп. 1. Д. 15. Л. 122.

³⁶ Там же. Л. 123.

³⁷ ГА РФ. Ф. Р-5827. Оп. 1. Д. 514. Л. 72.

³⁸ ГА РФ. Ф. Р-5853. Оп. 1. Д. 81. Л. 33.

³⁹ Там же. Л. 33.

⁴⁰ Там же. Л. 4 об.

⁴¹ Там же. Л. 88.

⁴² ГА РФ. Ф. Р-5853. Оп. 1. Д. 9. Л. 264.

⁴³ ГА РФ. Ф. Р-5913. Оп. 1. Д. 517. Л. 36–37.

Венгерские годы генерала Деникина
«Очерки русской смуты» писались на берегах Балатона

Ф.Е. Лукьянов

Перезахоронение праха Антона Ивановича Деникина на кладбище московского Донского монастыря поставило точку в земной биографии одного из лидеров Белого движения. Однако в самой биографии боевого русского генерала, увы, до последнего времени было еще немало «белых пятен». Мало кто знает, что первые годы эмиграции генерал Деникин провел вовсе не во Франции, а в Венгрии. Здесь, в местечке Балатонлелле на берегах озера Балатон, был в основном написан главный труд жизни генерала – «Очерки русской смуты».

«Нравится мне Венгрия…»

В Венгрию судьба занесла семью Деникиных в начале 1922 г. Позади была новороссийская катастрофа, отставка с поста главкома Добровольческой армии, отъезд к семье в Константинополь, а затем в Англию. В Лондоне, однако, чета Деникиных не задержалась. Попытки англичан уговорить генерала встать во главе русского правительства в изгнании успехом не увенчались. Вскоре, в знак протеста против начала переговоров англичан с Советами, Деникин вообще покидает туманный Альбион.

Хотели было Деникины остановиться в Бельгии, но жизнь местная оказалась очень дорогой, а тут знакомые посоветовали перебраться в Венгрию. К тому времени, по заказу парижского издательства, уже вовсю шла работа над мемуарами, получившими позднее название «Очерки русской смуты». Деникину требовалось уединиться и сосредоточиться, чтобы закончить работу в определенные сроки.

Венгрия в этом плане подходила идеально. Страна недорогая. Соотечественников-эмигрантов не так много, как во Франции. Никто не мешает работать. К белой эмиграции отношение благосклонное. После разгона венгерской Советской республики Бела Куна «венгерский Колчак» – адмирал Хорти с симпатией относится к офицерам Белой гвардии. Лидер венгерского белого движения никогда не забудет, что именно деникинский поход на Москву в 1919 г. помешал соединиться в Карпатах частям венгерской и советской Красной армии, шедшей на подмогу «братьям по классу». Если бы это произошло, то история самой Венгрии, да и Европы в целом, могла бы сложиться совсем иначе. На подходе ведь была и Баварская советская республика, и в Австрии все шло по тому же сценарию…

По воспоминаниям генерала Павла Шатилова, начальника штаба Добровольческой армии при Деникине и Врангеле, занимавшегося в начале 1920-х годов вопросами размещения частей эвакуированной Белой армии в странах Восточной Европы и Балкан, Будапешт одним из первых, в одно время с Прагой, дал добро на прием первых сотен русских эмигрантов ¹.

Таким образом, первая волна белой эмиграции появилась в Венгрии уже в конце 1920 г., вскоре после ухода армии Врангеля из Крыма. Будапештские газеты тех дней описывают, как в местных гостиницах появились первые русские. Листаю газеты тех дней. «Пешти напло» сообщает, что в отеле «Ритц» на Бульварном кольце поселился один из командующих Северным фронтом, человек, близкий к Врангелю – генерал Владимир Марушевский с семьей, включая пятимесячного ребенка, генерал Глазенап, князь Леонид Урусов, баронесса Фридерикс в форме лейтенанта добровольческой армии. «Русская колония отеля «Ритц», – как отмечает венгерская газета, – живет достаточно скромно и есть что-то очень грустное в том, как они с замиранием сердца ловят любую весть с родины, как ждут того дня, когда смогут вернуться домой»².

К моменту приезда Деникиных в Венгрию, к началу 1922 г., местная колония русских эмигрантов насчитывала уже несколько тысяч человек. Надо сказать, что настроения у колонистов были самые разные, и отношение к бывшему главнокомандующему тоже было, скажем так, неоднозначное. Многие офицеры-врангелевцы считали его ответственным за провалы Белой армии на Юге России, памятуя о его серьезных разногласиях с

Врангелем. Однако, судя по всему, после произошедшего, после «русской катастрофы» Деникину меньше всего хотелось выяснять с соотечественниками – кто был прав, а кто – виноват в те дни. Для него главным в этот момент была книга. «Очерки русской смуты», – писал в это время сам генерал, – я считаю самым важным делом моего эмигрантского житья. На работу эту я смотрел как на свой долг в отношении «белого движения» и перед памятью павших в борьбе, как на добросовестное показание перед судом народным, судом истории». Надо было осмыслить произошедшее, понять причины неудач, да и деньги надо было зарабатывать. Других доходов, кроме гонорара от книги пока не было, а семью надо было кормить.

На пути в Венгрию, в 20-х числах мая 1922 г., Деникины остановились в Вене. Недавняя столица обширной Австро-Венгрии произвела неприятное впечатление. В своих воспоминаниях дочь генерала – Марина Деникина-Грей приводит такое письмо матери с впечатлениями о Вене: «Это вымирающий город. Улицы грязные, с облезлыми домами. Никто их не подметает и не штукатурит здания. Никто из жителей Вены не верит в будущее. Царят спекуляция и черный рынок. Мне показалось, что я перенеслась в Россию, в дни, предшествующие революции…» ³

Первым пристанищем в Венгрии для семьи Деникиных стал город Шопрон. Небольшой старинный, патриархальный, провинциальный город на самой границе с Австрией, в каких-то 60 километрах от Вены. Местная природа, леса, горы сразу понравились. Как записала в своем дневнике 5 июня 1922 г. жена генерала Ксения Васильевна: «Жизнь здесь действительно гораздо дешевле. да и народ симпатичнее. Пока живем в пансионате за городом, в лесу. Воздух и окрестности чудесные, давно не делали таких чудных прогулок.»

Спустя месяц новая запись: «Нравится мне Венгрия, правильнее будет сказать Шопрон, ибо больше я еще ничего от Венгрии не видела. Такой обильный край, столько «плодов земных». О настроении первых венгерских месяцев Деникиных говорит и такая запись жены: «Бывают минуты, что в мою душу нисходит мир, такой полный, как не бывал со времени войны».

Послевоенный Шопрон был полон солдат австро-венгерской армии, только-только вернувшихся из русского плена. Многие из бывших военнопленных привезли с собой из России жен, сами неплохо говорили по-русски. Поэтому у Деникиных особых проблем при общении с местным населением не было. Венгерских военнопленных с русского фронта Антон Иванович часто называл своими «крестниками».

Надо иметь в виду, что до революции и Гражданской войны он воевал боевым генералом как раз на австро-венгерском фронте. Еще в 1915 г. «железная дивизия» генерала Деникина прославилась во время Галицийской битвы и в боях за Карпаты. За действия своей дивизии во время знаменитого Брусиловского прорыва будущий глава Белого движения был награжден Георгиевским оружием, осыпанным бриллиантами.

Деникина поразило, что вернувшиеся из русского плена венгерские солдаты не только не питали ненависти к России и русским, но, напротив, были настроены весьма дружелюбно. Вот что он записал на этот счет: «Общее явление: ни следа недружелюбия после войны… Чрезвычайно теплое отношение к русским. Каждый третий комбатант побывал в плену в России, и, невзирая на бедствия, перенесенные в большевистский период, все они вынесли оттуда самые лучшие воспоминания – о русском народе; о шири, о гостеприимстве, о богатстве страны.»

Постепенно, однако, и Шопрон стал наполняться беженцами со всех земель, отторгнутых от несчастной Венгрии. По воспоминаниям дочери генерала Марины Антоновны, семья решила уехать из Шопрона в Будапешт именно потому, что в небольшом городке появилось слишком много беженцев, и по этой причине здесь невозможно было снять дом. Работать в одной комнате с маленьким ребенком Деникин не мог ⁴.

Была и другая версия на этот счет. Дело в том, что в пограничном городе тогда появились английские и французские члены миссии по установлению новых границ страны после Трианонского мирного договора 1920 г. По договору, Венгрия теряла две трети своих бывших территорий. В самом Шопроне только-только прошел референдум о том, в какой стране остается город после распада Австро-Венгрии: в Австрии или Венгрии. Жители выбрали Венгрию. Члены миссии зачастили к Деникину, а венгры весьма неодобрительно относились к представителям победившей Антанты. Кончилось тем, что за генералом установили слежку, начали вскрывать почту. Пришлось писать письмо с протестом в местное военное министерство. Наблюдение сняли. Но переехать так или иначе все равно пришлось.