Текст книги "Арбитражный десант"

2. Бобровников и Онлиевский. Встреча последняя

– Замуровался за Кремлевскими стенами. Забурел. До тебя теперь не добраться, – Марк Игоревич Онлиевский ворвался семенящей своей походкой. – Да, просторы! Не кабинет – савана! Я еще прежнему всегда говорил, в этом кабинете работать надо в кроссовках, чтоб из конца в конец трусцой! – он хохотнул. – А сработала-таки наша с тобой задумка. Не зря я тебя тогда подсадил. Все-таки свой человечек в высшей власти. Дай хоть обниму, сынку. Он широко развел руки для объятий, шагнув к рабочему столу Главы администрации. Но приподнявшийся Бобровников остановил порыв, указав рукой в сторону стола для совещаний, вдоль которого Онлиевский как раз пробегал. – Садитесь, Марк Игоревич.

– Если только присесть. Сесть мы всегда успеем, – несколько обескураженный Онлиевский опустился на ближайший стул. Оглядел объемистую стопку документов на рассмотрение – справа и жиденькую, рассмотренных, – слева. – Вижу, дел – гора. Копать – не перекопать. Потому, должно быть, и не могу к тебе пробиться.

– Да, дел хватает, – подтвердил Бобровников. – А вы, похоже, отдыхали? Загар не наш.

– В Австралию ездил. В деловую поездку.

– И – как там?

– Климат хороший. Да что ж ты мне выкаешь-то? Вроде, на «ты» перешли.

– То давно было. Думаю, на «вы» все-таки удобней. Так в связи с чем вы настаивали на встрече?

– Ну-ну. Если так, то так, – Онлиевский нахмурился. Но тут же лицо его вновь осветила дружеская улыбка. – Проблема собственно не велика. На мою «Сигманефть» наехали налоговики. Накопали какой-то хреновины. Ты дай отмашку, чтоб отвяли.

– Да не совсем налоговики. Проверку у вас производила Счетная палата. С вашего, кстати, согласия. Она и обнаружила недоплату налогов почти на миллиард долларов. Это серьезно, Марк Игоревич. Очень серьезно.

– А то ты сам подоплеку не понимаешь. Счетная палата! Да он мне до конца жизни мстить будет, что я его тогда с премьерства скинул. А не скинул бы, глядишь, другой президент в стране был. И ты бы в этом кабинете сейчас не сидел! Забыл? Или – решился забыть?!

Бобровников в ответ на скрытую угрозу слегка свел брови. Выдержал паузу.

– Я всегда и все помню, – веско произнес он. – Есть, конечно, личные отношения. Именно они заставили меня вмешаться в это дело, чтобы помочь вам.

– Ну, слава тебе Господи. А то уж решил, что ты не Семен, а Иван, родства не помнящий.

Бобровников озадаченно поморщился:

– Да, хочется помочь. Но недоплата налогов аж на миллиард – это все-таки очень и очень неприятно. И, главное, президенту успели доложить, лизоблюды.

– Так передоложи! Нет никакой недоплаты. Нетути! – Онлиевский подался вперед. – Есть обычная минимизация налогов через офшорные зоны. Обычная! То есть повсеместно распространенная! Которой из года в год пользуются все кому не лень.

– Да, метастазы и впрямь проникли глубоко. Будем удалять.

– Так удаляйте. Для начала поменяйте законодательство, чтоб схема стала противозаконной. И тогда проблема сама собой отпадет.

– Именно такое поручение президент дал недавно правовому управлению.

– Но я-то тут причем? Я как раз действовал в рамках закона. Пока никем не отмененного. Это понятно?!

– Марк Игоревич, – Бобровников урезонивающе покачал головой. – Будет вам. То, что нормы об офшорах приняты с вашей подачи, хорошо известно.

– С моей! Но не мной. Как говорится, почувствуйте разницу. Повторяю, я минимизировал налоги в рамках закона!

– Оценку этому может дать только суд.

– Что?! – прошипел Онлиевский. – Вот даже куда тебя? Не много ли на себя берешь?! Я хочу встретиться с президентом.

– На ближайшие месяцы график президента сверстан, – с прежней ровностью отреагировал Бобровников. – Но я имел с ним беседу относительно вашей проблемы. Так вот президент дал понять…

– Да черт тебя! Ты можешь говорить нормальным языком?!

– Президент дал понять, – повторил Бобровников, – что деятельность компании «АИСТ» не способствует оздоровлению экономического климата в стране. Он выразил также мнение…

Онлиевский скрежетнул зубами. Вскочил:

– Я тебя понял. Думаешь, вознесся над всеми? Так вот, такие, как ты, приходят и уходят. А я – это мировой бренд. И моя «Сигманефть» – вторая по объему в стране. Ее весь мир знает. Предлагаешь на разрыв? Ну-ну, не с такими зубрами тягался. Бывай, родства не помнящий! Я с тобой еще поговорю. Уж как поговорю!

Он отшвырнул стул.

– Не стоит откладывать, – остановил его Бобровников. – Тем более другой случай может больше не представиться. Материалы той же счетной комиссии о грубых нарушениях, допущенных компанией «Аист» при приватизации «Сигманефти», переданы в прокуратуру. У меня поручение президента разобраться – в соответствии с действующими нормами. Если факты будут подтверждены, не обессудьте, но это основание расторгнуть приватизационную сделку как недействительную. Со всеми вытекающими последствиями. Да вы садитесь!

Онлиевский осел:

– Какого черта? Крайнего ищешь? Или у других иное?

– С каждым будем решать индивидуально. С учетом степени вины и ее осознания. А равно – готовности загладить ущерб. Таков наш правовой принцип.

– Что вы хотите?

– Прежде всего вы срочно возвращаете бюджету недоплаченные налоги.

– Миллиард?!

– Найдете. И еще. Очень нехорошо выглядит ваша роль в истории с банкротством «Возрождения». Ныне, когда задним числом появилась возможность проанализировать ситуацию, становится очевидным, что по вашему настоянию Россия лишилась мощного системообразующего банка, который мог бы стать серьезным подспорьем в возрождении промышленности.

– А раньше вы этого не знали?

– Кроме того, к президенту обратились представители крупных западных банков – кредиторов, которых ваша компания, извините за сленг, попросту «кинула». Подставные фирмы, «левые» договора! Из-за вас у мирового сообщества может сложиться впечатление, что в России не существует условий для честного бизнеса. Полагаю, будет правильным передать ваши права на банкротство «Возрождения» какой-либо компании с государственным участием.

– Выдавливаете, суки!

– Если мы договорились, я вас больше не задерживаю.

– А если нет, то, как говорится, вызовут? – Онлиевский потеребил озадаченно вислый нос. – М-да, образовался, как погляжу, ты, Сёма. Все вы образовались. А кстати, – в лице его появилась пытливость. – Кому интересно я должен передать банк?

– Вам укажут, – Бобровников поднялся, прерывая аудиенцию.

– Так говорите, австралийский климат понравился? – припомнил он, задержав Онлиевского в дверях. – В самом деле, там условия для жизни человека, отошедшего от дел, наслышан, просто изумительные. Завидую!

Поежившись, Онлиевский вышел.

Оставшись один, Бобровников сладко, до зевоты, потянулся.

С несходящей улыбкой надавил на телефонную кнопку. Дождался звонков.

– Президент компании «Госкор» Палий слушает, – раздалось по громкой связи.

– Не оторвал? – Бобровников снял трубку.

– Семен Анатольевич! Для тебя всегда, – голос тут же сделался до приторности свойским.

– Чем занимаешься?

– Так заканчиваем переоформление химкомбината, что ты нам подбросил. По цифрам вполне аппетитно получается, – на этих площадях целый элитный квартал поднимем. Как раз хотел попросить о встрече, отчитаться.

– Подъезжай. Только не с этой мелочевкой. Будешь банкротить банк «Возрождение». – Но это как будто вотчина Онлиевского, – напомнил осторожный собеседник. – Больше нет! – азартно рубанул Бобровников. – Президент считает, что хватит с тех, кто нажировал в девяностых. Пришла пора переделить. Большая, миллиардная страда начинается!

Конец