Текст книги "Ловушка госпожи Линь"

Глава 34
Правильная реакция

Людей и правда стало больше.

Фан Юньсю подумала, что теперь все иначе, поскольку теперь Фан Чэнъюй живет здесь не один.

Чэнъюй женился, и Чжэньчжэнь переехала к нему. Разумеется, людей стало больше, чем раньше. Это в порядке вещей.

– Но она ведь никогда не позволяла другим прислуживать ей, – удивилась Фан Юйсю.

С тех пор как Цзюнь Чжэньчжэнь пришла в семью Фан, она держалась особняком.

А после свадьбы она взяла под контроль весь внутренний двор и выгоняла всех, кто приходил ухаживать за Фан Чэнъюем.

Это ненормально. Все-таки Фан Чэнъюй болен.

Фан Юньсю вздохнула:

– Это все из-за того, что она такая. Бабушка и мама ничего не говорят, но, вероятно, они тоже обеспокоены, поэтому и послали сюда еще больше слуг, чтобы они следили за обстановкой.

Неужели все так и есть? Фан Юйсю молча наблюдала за внутренним двором.

– Вторая сестра, думаешь, что-то не так? – спросила Фан Юньсю.

Фан Юйсю улыбнулась и взяла ее за руку.

– Не думаю. Напротив, многие вещи, что кажутся неправильными, оказываются единственно верными, – ответила она. – Возможно, это немного странно, но я верю, что это вовсе не для того, чтобы причинить нам вред.

Фан Юньсю не очень хорошо поняла ее, зато четко уловила слово «вред».

– Раз так, то следует просто подождать, и тогда мы все поймем, – сказала она с улыбкой.

– Я просто не понимаю.

Лю-эр находилась под карнизом крыши и смотрела на четырех служанок, которые стояли перед ней с опущенными головами.

– Вы все равно слонялись без дела, как вы позволили кому-то вбежать и подать чай молодому господину?

– Нет, нас там не было! Сестрица Лю-эр, ты ведь сама отправила нас во двор выдергивать траву, – храбро возразила служанка.

Лю-эр тут же повысила голос.

– У четырех человек, выдергивающих траву, что, глаз нет? – крикнула она. – Еще раз посмеешь перечить, я продам и тебя тоже.

Служанка тут же испуганно опустила голову и не осмелилась говорить что-либо еще.

Лю-эр медленно бродила под карнизом.

– Вы слишком избалованы и привыкли вести себя неподобающе… вы не поставили чай на стол?.. Поставили?.. Тогда почему для того, чтобы он попил чай, потребовался еще один человек? Болен? Больному следует пить чай как можно скорее… Хватило же сил похихикать со служанкой… Забота служанки эффективна… чего-чего? Да разве чувствовал бы молодой господин себя так прекрасно, если бы молодая госпожа не отдавала все свои духовные и физические силы…

Слушая ругань служанок, Фан Чэнъюй, который находился в комнате, не мог не улыбаться.

Сегодня он просто позвал случайную служанку, чтобы она подала ему чай, и они обменялись с ней парочкой фраз, после чего к ним, словно кошка, у которой украли еду, бросилась Лю-эр.

Ему даже стало жаль тех двух служанок, которые получили такой неожиданный нагоняй.

Но откуда они взялись? Никогда раньше их не видел.

Цзюнь Чжэньчжэнь выпроваживала всех его служанок, а большинство из тех, кого он видел сейчас, юноша даже не знал в лицо.

Фан Чэнъюй впал в раздумья. Голос Лю-эр снаружи вдруг смолк, потому что кто-то перебил ее.

– Лю-эр, подойди сюда, – донесся голос Чжэньчжэнь с другой стороны.

Она почти всегда торчала в кабинете и в течение дня не появлялась подле него. Также ее вообще не интересовало, что происходит во дворе. Она лишь бегала где-то снаружи или же ходила к бабушке и тете и заискивала с ними.

Все равно он человек, которому скоро суждено умереть. Так зачем обращать на него внимание?

Все, что ей было нужно, – это она сама…

Поэтому ей и достаточно было приходить только ночью.

Каждую ночь он проводил в бессознательном состоянии, а она спала рядом. Фан Чэнъюй понятия не имел, издевалась ли она над его телом.

Подумав об этом, Фан Чэнъюй сжал кулаки.

Свое тело он знал прекрасно. Если она действительно что-то делала, пожалуй, очень скоро могло исполниться его желание.

– Кто-нибудь, сюда, – вдруг закричал Фан Чэнъюй.

Однако ни одна служанка не сорвалась к нему тотчас же. Вместо этого они замешкались, а когда он закричал снова, к нему из кабинета примчалась Лю-эр.

– Молодой господин, что такое? – подбежала она.

– В туалет хочу, – спокойно ответил Фан Чэнъюй.

Он был парализован, и если ему требовалось в туалет, то приходилось держать ему ночной горшок…

Гадость какая.

Лю-эр пробил озноб.

– Эй, вы что, не слышали? – она обернулась и закричала на прижатых друг к другу и напуганных служанок, похожих на цыплят. – Теперь вам не велено дергать траву, почему вы до сих пор там стоите? Бесполезные создания, продам вас всех!

Служанки ломанулись внутрь.

Лю-эр скривила губы и вышла.

– В чем дело? – спросила Чжэньчжэнь, глядя на вошедшую Лю-эр и записывая медицинские трактаты.

Лю-эр переполняла неприязнь.

– В туалет он захотел! – возмутилась она.

Наверняка он уже и сам на это способен.

Цзюнь Чжэньчжэнь нахмурилась. Хотя Фан Чэнъюй еще не был в состоянии ходить, справить нужду он уже мог самостоятельно.

Может, он просто привык, что за ним всегда ухаживают. Но так даже лучше: не появится поводов для сплетен, и их враг не почует неладное.

Здоровье Фан Чэнъюя значительно улучшилось, стало все труднее скрывать это. Вот почему в последнее время возле них ошивалось так много людей – они что-то заподозрили.

Пришло время для сильнодействующих лекарств.

Чжэньчжэнь отодвинула лежавшую перед ней бумагу и записала несколько слов уже на другой.

– Отнеси это госпоже Фан, добавим молодому господину лекарств, – сказала она.

Лю-эр кивнула, взяла бумагу и удалилась.

Служанка добралась до двора госпожи Фан, но наложница Юань преградила ей путь.

– У госпожи гости, – дружелюбно сказала она. – Если это срочно, можешь передать через меня…

Лю-эр перебила ее прежде, чем та закончила говорить.

– Кто вы такая? – недовольно бросила Лю-эр. – Как какие-то гости могут задерживать молодую госпожу?

Она оттолкнула наложницу Юань и вошла внутрь. В гостиной находились госпожа Фан и какой-то старик, сидевший напротив нее. На столе лежала куча расчетных книг, а рядом стояли две служанки и держали в руках счетные палочки.

Внезапное появление Лю-эр застало их врасплох.

На лице у мужчины возникло недовольство, в то время как госпожа Фан почувствовала себя неловко.

– Это личная служанка молодой госпожи, – поспешно встала она.

Услышав, что это служанка молодой госпожи, старик смягчился и взял чашку чая.

Какая у этого мужчины манера держаться… неужели это отец госпожи Фан?

Лю-эр уставилась на него, старик показался ей очень знакомым.

– Это старший владелец наших денежных лавок, господин Сун, – пояснила госпожа Фан, заметив на лице Лю-эр недоумение.

Разумеется, это разъяснение не для нее, а для молодой госпожи.

Владелец денежной лавки.

Лю-эр вдруг вспомнила, что видела его на Празднике фонарей. Говорили, что в Дэшэнчане он обладает большой властью, уступая только старой госпоже Фан. Неудивительно, что госпожа Фан так распереживалась.

Но к чему это все? Разве он не просто очередной торгаш у них на побегушках?

Лю-эр скривила губы.

– Это лекарство, которое молодая госпожа начнет давать молодому господину, – сказала она и передала рецепт госпоже.

Женщина поспешила принять бумагу. Лю-эр, не дожидаясь разрешения, развернулась и ушла.

– Какое лекарство вы даете Чэнъюю? – нахмурившись, спросил владелец Сун, когда заметил, что она села.

Госпожа Фан какое-то время пребывала в нерешительности.

– Ничего особенного, у него просто простуда, – слукавила она.

Врала и не стеснялась. Мужчина нахмурился, но не стал больше допытываться.

Госпожа Фан сразу же передала рецепт наложнице Юань.

– Раз уж она стала членом нашей семьи, вам следует время от времени поучать ее. – Больше владелец Сун не возвращался к теме рецепта. – Вы только посмотрите на ее манеры.

По поведению служанки можно определить, каковы манеры ее госпожи.

– Старый господин, вы хоть знаете, какой нрав у ее госпожи? – улыбнулась наложница Юань. – Разве кто-то осмелится ее трогать?

Поскольку они со старым господином Фаном считались названными братьями, младшие обращались к нему соответствующе.

– Прежде она не была членом нашей семьи и вообще хотела выйти замуж, поэтому в этом не было необходимости. Но теперь она одна из нас, ей следует вести себя подобающе, – ответил владелец Сун, глядя на госпожу Фан. – Я понимаю, что вы не хотели этого брака, но раз уж так сложилось, вам следует относиться к ней искренне и с заботой, как к собственным детям. К ним вы разве так снисходительны?

Госпожу Фан одолел стыд, а наложница Юань удивилась. Они не ожидали, что владелец Сун начнет защищать Цзюнь Чжэньчжэнь и критиковать госпожу Фан.

Глава 35
Соответствующие приготовления

Госпожа Фан не разозлилась, услышав упреки в свой адрес. Она лишь склонила голову в знак уважения к старшему.

Скорее всего, по привычке, сформировавшейся за долгие годы.

Заключалась она в том, чтобы воспринимать стоящего перед ней человека как мудрого старшего.

– Родственники ведут себя строже, потому что понимают, что без правил ничего путного не выйдет. Никому не хочется, чтобы их дети забывали про нормы приличия, в противном случае в будущем им придется худо, – серьезно продолжил владелец Сун. – Это о посторонних людях беспокоиться не стоит, но теперь Цзюнь Чжэньчжэнь вам не чужая, она свой человек. Как вы можете пренебрегать ею из-за личной антипатии? И это уже не говоря о намеренном снисхождении.

– Дядюшка прав, – искренне и с благодарностью сказала госпожа Фан.

Она правда относилась к Чжэньчжэнь очень терпимо, и это как раз потому, что не считала ее частью семьи.

Что-то подобное замечали и другие люди, но они отмалчивались. Честно сказать об этом ей в лицо мог только один человек.

– У Цзюнь Чжэньчжэнь дурной нрав, но это потому, что ее никто толком не учил. Она родилась в семье чиновника, поэтому везде пользовалась своим положением, все относились к ней лояльно, – продолжал старик. – Вам со старой госпожой следует потихоньку ее обучать. Нам не стоит надеяться, что она добьется успеха в нашем деле, ей достаточно просто стать разумной, и тогда она сможет прожить долгую жизнь.

Прожить долгую жизнь.

Что касалось женщин в семье Фан, то лучше них этого чувства не понимал никто: одинокие ночи, опустевший дом, вечная необходимость держать семейное дело под контролем, не имея возможности расслабиться и положиться на кого-то. Пробуждения от кошмаров каждую ночь действительно делали их дни и ночи невероятно длинными.

У госпожи Фан защемило в груди. Она подумала о Фан Чэнъюе, которому за последние дни в самом деле стало гораздо лучше. Обещание Чжэньчжэнь о том, что она сможет его вылечить, действительно сбывалось.

– Как себя чувствует Чэнъюй? – прозвучал у нее в ушах голос владельца Суна.

– Намного лучше, – даже не задумываясь, ответила госпожа Фан, она не скрывала своей надежды и радости.

– Хорошо, – произнес владелец Сун и удовлетворенно кивнул.

В глазах госпожи Фан промелькнуло некоторое смущение.

– Судя по всему, эта свадьба, сыгранная ради обмана судьбы и отвода несчастья, действительно работает, – добавила она.

– Да какое там лучше? – вмешалась наложница Юань. – Госпожа, мне недавно доложили, что молодой господин не дождался служанок, когда захотел в туалет, и чуть не испачкал постель.

– Куда подевались служанки? – остолбенела госпожа Фан.

Хотя она полностью доверила своего сына Чжэньчжэнь, сердце матери не могло не заболеть, когда она услышала, как обошлись с Чэнъюем.

– Двух служанок только что продали, а остальные просто боятся действовать без приказов, – прошептала наложница Юань.

Госпожа Фан крепко сжала руки, лежащие на коленях.

Владелец Сун легонько кашлянул.

– Не стоит рассчитывать на то, что другие люди будут настолько же внимательны, как родители и сестры, – произнес он. – Со временем они поставят себя на ваше место и все будет хорошо, наберитесь терпения.

Госпожа Фан выдавила из себя улыбку.

– Мое поведение рассмешило дядюшку, – сказала она и дала наложнице Юань знак не возвращаться к этой теме.

Наложница склонила голову и отошла назад.

Владелец Сун больше не стал задавать никаких вопросов и, сказав еще пару слов, встал и ушел.

Госпожа Фан вернулась во внутренние покои.

– Ты просмотрела лекарство? – спросила она.

Все было оговорено заранее. Все рецепты Чжэньчжэнь не должны были вызывать никаких подозрений, поэтому госпожа Фан использовала некую полуправду, чтобы ввести других в заблуждение.

Лекарства, которые требовались на самом деле, Цзюнь Чжэньчжэнь покупала сама, когда покидала дом под каким-то выдуманным предлогом.

Наложница Юань кивнула.

– Просмотрела, – неуверенно сказала она, после чего, казалось, захотела что-то добавить, но не стала. – Просто это… довольно сильное возбуждающее средство. Чэнъюй ведь слишком слаб, уместно ли давать это ему?

Договорив, она обратила внимание на выражение лица госпожи Фан.

Оно оставалось безмятежным.

– Все в порядке, это просто тонизирующее лекарство, – бросила она и отмахнулась. – Главное, что не яд.

Но даже такие лекарства при неправильном употреблении могут стать ядом.

Наложница Юань промолчала. Ей вспомнились слухи о том, что старая госпожа со своей невесткой хотели использовать возбуждающие средства, чтобы Чэнъюй смог продолжить род. Хотя обе женщины это категорически отрицали, теперь казалось, что это все-таки правда.

По-видимому, Цзюнь Чжэньчжэнь под предлогом лечения Чэнъюя прибрала к рукам всю семью, а ее бабушка с тетей делали вид, что верят ей, хотя на самом деле воспользовались появившейся возможностью ради продолжения рода. Все друг друга дурачили и обманывали, преследуя собственные цели.

Наложница Юань прекрасно понимала, о чем спрашивать можно, а о чем нельзя. Услышав ответ госпожи Фан, она опустила глаза.

– Тогда я куплю все лекарства и отправлю ей, – сказала она.

Поглощенная своими мыслями, госпожа Фан кивнула.

Когда наступила ночь, в покоях отдаленного дома семейства Фан зажглись фонари. После этого толпа людей тут же загородила собою большую часть исходящего света.

В комнате по-прежнему стоял полумрак, а на стенах раскачивались тени двух людей.

Кто-то пододвинул лист бумаги на столе ближе к фонарю. Дрожащий огонек проливал свет на иероглифы, выведенные красивым мелким почерком на бумаге.

Это был рецепт, который Чжэньчжэнь передала госпоже Фан через Лю-эр.

Худощавая рука крепко сжала его. Некто тщательно изучал содержимое. Свету фонаря мешала чья-то фигура, поэтому лицо сидящего напротив человека тоже оставалось в тени.

– Хорошо, можешь идти, – произнес слегка хриплый голос.

Находившийся в тени человек поклонился и ушел, не сказав ни слова.

Дверь открыли, и все вокруг вновь погрузилось во тьму.

Был теплый погожий весенний денек. Над двором то и дело пролетали стаи птичек, они радостно щебетали. За вторыми воротами началось какое-то движение: вовсю готовили телеги, лошадей, тащили чай и жаровни.

– К чему все это? – спросил кто-то озадаченно.

– Молодая госпожа уезжает, – ответила торопящаяся прислуга.

У семьи Фан не было родственников, которых можно было навещать, а участие Чжэньчжэнь в семейном деле пока не требовалось. Куда же могла направляться замужняя девушка?

– Она сказала, что весенний колорит прекрасен, поэтому хочет отправиться за город на прогулку, – прошептала служанка.

В самом деле беспечно. По-видимому, она вообще не задумывалась о том, что ее муж уже десять лет нигде не прогуливался.

Все служанки презрительно скривили лица. А что они могли сделать? Осмелился бы кто-то остановить ее?

– В горах делать-то нечего, трава и деревья только-только начали зеленеть. Зато у реки растут очень красивые плакучие ивы, – с улыбкой произнесла старая госпожа Фан.

Чжэньчжэнь кивнула.

– Хорошо, я отправлюсь к реке, – ответила она.

Старая госпожа о чем-то подумала и взглянула на стоявшую рядом служанку.

– Сходи и позови Юйсю…

Только она это произнесла, как неподалеку раздался чей-то крик.

– Подождите!

Фан Цзиньсю высунула голову из раздвижной перегородки.

– Бабушка, позволь мне поехать с ней, – громко попросила она.

Старая госпожа Фан взглянула на нее.

– Чего тебе надо? Тебе запрещено покидать дом.

– Бабушка, я умею ездить на лошади, а сестра нет, – бросила Фан Цзиньсю и провокационно посмотрела на Цзюнь Чжэньчжэнь. – Намного интересней отправляться на весеннюю прогулку верхом, а сможет ли Цзюнь Чжэньчжэнь поехать на лошади?

– Девчушка верхом на лошади?! Кто вообще тебя выпустил, а ну живо возвращайся обратно, – прикрикнула старая госпожа Фан.

Цзюнь Чжэньчжэнь улыбнулась.

– Сестра верно говорит. Бабушка, я правда уже давно не ездила верхом. Весенние пейзажи действительно великолепны, позвольте мне отправиться верхом. Сестра может составить мне компанию.

Раз уж она сама об этом попросила, старая госпожа не стала больше возражать и позвала Фан Цзиньсю.

– Веди себя хорошо и слушайся во всем свою старшую сестру, – предупредила она.

– Без проблем. Прежде я не знала, что моя сестра такая потрясающая, но третьего числа она открыла мне глаза. Конечно, я буду слушаться ее, – послушно ответила Цзиньсю и посмотрела на Чжэньчжэнь глазами, полными восхищения.

Цзюнь Чжэньчжэнь сжала губы и улыбнулась.

Поскольку они решили перебраться на лошадей, слуги суматошно начали подготавливать все заново. Они разыскали служанок, которые умели ездить верхом. К счастью, поскольку в семье Фан были одни девушки, вместе с Фан Цзиньсю верховой езде обучили и некоторых служанок.

Через какое-то время они покинули двор семьи Фан и вдоль улиц направились к выезду из Янчэна.

Миновав городские ворота, Фан Цзиньсю приблизилась к Чжэньчжэнь и перестала церемониться.

– Скажу тебе правду, – начала она, натянув поводья. – Цзюнь Чжэньчжэнь, ты ходячее бедствие. Я не хочу, чтобы старшая и вторая сестры куда-то ходили с тобой. Кто знает, во что ты вляпаешься на этот раз?

Цзюнь Чжэньчжэнь улыбнулась.

– А ты, выходит, не боишься?

Фан Цзиньсю подняла хлыст и посмотрела на Чжэньчжэнь.

Третья юная госпожа переоделась в женский наряд для верховой езды и завернулась в красный плащ, благодаря чему с комфортом восседала на белой лошади. Однако Чжэньчжэнь по-прежнему оставалась в своем ежедневном платье и сидела боком, а на ее голове с аккуратно завязанными волосами красовалась женская шляпка с вуалью.

Верховая езда Чжэньчжэнь заключалась в том, что всю дорогу ее лошадь вел за поводья слуга.

– Конечно же не боюсь, потому что я изначально не планировала с тобой оставаться, – бросила Фан Цзиньсю и умчалась на лошади.

Служанки с охранниками испугались: они понятия не имели, как поступить.

Цзюнь Чжэньчжэнь на это только улыбнулась.

– Поехали, – сказала она.

Слуга поспешно повел лошадь вперед.

По обе стороны от нее для подстраховки ехали служанки.

Обе руки Чжэньчжэнь прятались под нежно-желтым плащом, поэтому никто не видел, что она не держится за поводья, а просто спокойно сидит верхом, раскачиваясь из стороны в сторону по мере передвижения лошади.

Из-за болезни отца она из года в год носилась в столицу на скакунах, невзирая на все трудности.

Теперь, даже когда отца уже не было в живых, ее сердце по-прежнему рвалось в столицу. Однако сейчас Чжэньчжэнь не могла подгонять лошадь.

Она не торопилась и не медлила, а просто шаг за шагом двигалась вперед…

Глава 36
И снова он

Сразу, как Чжэньчжэнь уехала, шум снаружи стих. Фан Чэнъюй прищурился и через окно посмотрел на внутренний двор. Лю-эр стояла у входа и глядела на людей, которые принесли цветы из оранжереи.

– Это первые весенние цветы, которые специально прислала наложница Юань, – заискивали служанки. – Взгляни и выбери, что понравится.

Какое-то время Лю-эр привередливо в них покопалась и осталась удовлетворенной, после чего махнула рукой.

– В комнате молодого господина они ни к чему. Отнесите их в кабинет.

Служанки, которые только собрались отнести все в комнату Чэнъюя, резко остановились. Они явно недоумевали.

– Цветы в его комнате тоже следует заменить на новые, – храбро заявила одна из служанок.

Лю-эр усмехнулась.

– Да что вы понимаете? Молодой господин болен и постоянно принимает лекарства, в его комнате и так стоит ужасный запах. Вы представляете, что будет, если к нему прибавится аромат цветов?

Под этим ужасным запахом, естественно, подразумевалось зловоние из-за затянувшейся болезни Фан Чэнъюя.

Прислуга выглядела смущенной, а стоявшая где-то во дворе служанка закипела от ярости.

– От молодого господина ничем не пахнет! Мы хорошо за ним ухаживаем, всегда вовремя его моем и меняем ему одежду, – заявила она.

Лю-эр закатила глаза.

– Ты хорошо о нем заботишься? – Она начала сверлить их злобным взглядом. – Так чего же ты ждешь? Почему до сих пор здесь стоишь?

Служанка задрожала от испуга.

Фан Чэнъюй отложил книгу, которую держал в руках.

– Сюда, – крикнул он.

Понятия не имея, как поступить, Лю-эр снова уставилась на служанку.

– Поживей давай, чтобы он опять не обмочил постель, – проворчала она.

Служанка опустила голову и поспешила в комнату.

Лю-эр улыбнулась испуганным служанкам, которые вели себя тихо, как мышки.

– Поставьте эти цветы в кабинете молодой госпожи. Идите за мной.

Служанки шли аккуратно друг за дружкой, не нарушая строй и не издавая ни звука.

Фан Чэнъюй принял чай из рук служанки и слегка улыбнулся ей.

– Лин Чжи, сколько тебе лет? – спросил он.

Служанка по имени Лин Чжи улыбнулась.

– Молодой господин, мне шестнадцать, – ответила она.

– Ты такая взрослая? – Фан Чэнъюй выглядел крайне удивленным.

Лин Чжи поджала губы и улыбнулась.

– Молодой господин, я служу вам уже пять лет, – сказала она.

Пять лет!

Фан Чэнъюй почувствовал некоторое разочарование.

– Уже так долго, – протянул он, опираясь на инвалидную коляску и выглядывая в окно.

Пять лет – это не так уж и много для обычных людей, однако у Чэнъюя, скорее всего, следующих пяти лет уже не будет. Глаза Лин Чжи покраснели, и она как можно скорее склонила голову, чтобы скрыть это.

– Лин Чжи, расчеши мне волосы, у меня немного чешется голова, – попросил Фан Чэнъюй.

Лин Чжи поспешила исполнить приказ. Она поднялась, взяла гребень, встала позади Чэнъюя, развязала его пучок и начала медленно расчесывать волосы.

Фан Цзиньсю на лошади перепрыгнула через овраг, чем вызвала восхищенные возгласы со всех сторон.

В середине третьего месяца все люди приходили к берегу реки любоваться пейзажами. Поскольку все девушки в основном перемещались в повозках, мчавшаяся Фан Цзиньсю особенно привлекла внимание публики.

Хотя во взглядах любопытной толпы в основном был только восторг, внутри Фан Цзиньсю все пылало от гнева из-за того, что за ней наблюдали.

– Ездить на лошади лучше всего в горах, и почему я на окраине города? – заворчала она, повернула голову и посмотрела на противоположный берег.

Сквозь густые ветви ивы она увидела Чжэньчжэнь, которая уже слезла с коня и шла пешком.

Фан Цзиньсю закатила глаза.

Хочу уйти отсюда и отправиться еще дальше.

Она развернулась и поскакала к дороге. В этот самый момент из городских врат вышла группа молодых людей.

– Не стоило вам провожать меня. – Юньчжао ехал на лошади и улыбался друзьям. – Не первый раз ведь уже.

Его спутники тоже развеселились.

– Не пойми нас неправильно, просто твои проводы – это лишний повод выйти и развлечься, – сказали они.

Нин Юньчжао рассмеялся.

– Сегодня я уезжаю довольно рано, но уже скоро здесь станет многолюдно, – сказал он, оглядываясь на городские ворота.

– Юньчжао, если ты снимешь капюшон и я крикну «десятый молодой господин», здесь через секунду начнется столпотворение, – улыбнулся один из них.

Уголки губ Нин Юньчжао снова слегка приподнялись, но теперь его улыбка казалась немного рассеянной.

Сегодня он покидал Янчэн. Юноше предстояло вернуться в город только в следующем году, после сдачи экзаменов.

Он не хотел уезжать, поскольку был еще человек, с которым он не попрощался.

После церемонии Нин Юньянь официально считалась помолвленной, сам он увиделся со всеми родственниками, а сейчас рядом находились его друзья, собравшиеся отправить его далеко отсюда.

Все это уму непостижимо.

Его взгляд устремился вперед и зацепился за девушку, которая ехала на лошади и выпрыгнула на дорогу, вызвав недовольство у пешеходов.

Эта девушка, казалось, была не в настроении. Она повернула голову и вытаращилась на него.

Глаза Нин Юньчжао загорелись.

– Сяо Дин, – крикнул юноша.

Стоявший сбоку слуга немедленно вышел вперед.

Спутники юноши не придали этому никакого значения и просто отошли в сторону, продолжая шутить да смеяться.

Нин Юньчжао прошептал что-то Сяо Дину на ухо и указал вперед. Слуга удивился, однако не стал ничего спрашивать и отогнал лошадь.

Молодой господин обернулся и поманил рукой молодых людей.

– Пока далеко меня не отсылайте. Давайте устроим прощальное пиршество в той забегаловке.

Сегодня виновником торжества был он, и, разумеется, возражать никто не стал. Все юноши оглядели чистенький ресторанчик и вошли внутрь. Какое-то время спустя Нин Юньчжао покинул заведение и под недоумевающие взгляды ускакал прочь.

Фан Цзиньсю не успела уехать слишком далеко. Проскакав какое-то время, она остановилась, развернулась и медленно отправилась назад.

Неужели Цзюнь Чжэньчжэнь в самом деле теперь полноправный член их семьи? Хотя сейчас казалось, что ее нрав довольно сильно изменился, кто же мог знать, что произойдет в будущем.

«Как же это раздражает. Почему Чжэньчжэнь не всегда такая отвратительная?» – удрученно подумала Фан Цзиньсю. Вдруг боковым зрением она заметила, что ее преследует какая-то лошадь. Она тут же выпрямилась.

Фан Цзиньсю вспомнила, что следовала она за ней уже довольно долго. С лошадью был слуга четырнадцати или пятнадцати лет, красивый и смышленый мальчишка.

Цзиньсю не стала поворачивать головы и внезапно увеличила скорость, человек за ней тоже не отставал.

Точно преследует. Но делает это явно неумело.

Фан Цзиньсю покрепче зажала хлыст, закинула руку, развернулась и помчалась в сторону того человека.

Увидев это, слуга испуганно поднял руки вверх.

– Юная госпожа Фан, прошу вас, только не бейте, – крикнул он. – У меня к вам есть дело.

Фан Цзиньсю не стала останавливать руку, зато специально промахнулась, и хлыст пролетел мимо него.

Мальчишка испуганно поторопил лошадь и убежал.

– Юная госпожа Фан.

За ее спиной снова послышался стук приближающихся копыт, а следом и мужской голос.

– Я искал вас.

Фан Цзиньсю обернулась и увидела приближающегося к ней молодого человека, который ехал верхом. Он заговорил, снимая капюшон и показывая свое лицо.

О нет, это снова он…

Фан Цзиньсю застыла на месте с хлыстом в руке.

Нин Юньчжао остановил свою лошадь прямо перед ней и поклонился.

– Юная госпожа Фан, – повторил он со сверкающими глазами. – Я должен кое-что сказать.

Нет-нет-нет, только не опять…

Фан Цзиньсю удивленно уставилась на него.

– Я хочу увидеться с ней, – продолжил Нин Юньчжао.

Да что за издевательство?!

Фан Цзиньсю пришла в ярость.