Текст книги "Ловушка госпожи Линь"

Глава 67
Исчезновение с поля зрения

Из-за того, что Цзюнь Чжэньчжэнь отослала большую часть слуг, ночью дом казался еще более пустым. Вдобавок из-за того, что решение переехать сюда было принято в спешке, дом не успели должным образом привести в порядок.

Фан Цзиньсю пробралась через свою лазейку и продолжила валяться в сорняках. Она не вставала, прислушивалась ко всем шорохам и движениям.

Как и все жилища богатых семей, это поместье охранялось не меньше остальных.

Цзиньсю уже достаточно долго лежала, навострив уши, и за все это время не услышала шагов патрульных. Зато ее слух уловил чей-то хохот.

Этот смех был для Фан Цзиньсю незнаком.

Будучи девушкой, которую воспитывали как мужчину, она лично устраивала ночные обходы в доме, так что умела определять, где находятся люди.

Очень многие пользовались ночным временем и прятались, чтобы выпить вина, повеселиться и немного побездельничать.

Те люди в подобные моменты именно так и смеялись.

Какое безобразие!

Теперь, когда за ними никто не следил, они решили развлечься?

Фан Цзиньсю вскочила и выплюнула сорняки, что успели попасть ей в рот.

Так и знала, что Цзюнь Чжэньчжэнь вообще не в состоянии контролировать людей. Без постоянных наставлений от бабушки и госпожи Фан на что она вообще способна?

Как чувствовала, что все именно так и будет.

Фан Цзиньсю сделала шаг и помчалась ко внешнему двору – туда, где находился стражник. Преодолев половину пути, она юркнула во внутренний двор.

Для начала она решила проведать брата.

Во внутреннем дворе было еще тише. Все охранники находились снаружи, служанки тоже не появлялись на горизонте. Не считая фонарей, которые освещали двор, свет исходил только из одной комнаты, где виднелся силуэт девушки.

– В таком случае, молодая госпожа, я пойду спать первой, – раздался голос Лю-эр.

Ответа от Чжэньчжэнь не последовало, и в комнате погас свет.

Фан Цзиньсю поспешно спряталась за деревом и стала прислушиваться. Она увидела, как Лю-эр вышла и закрыла за собой дверь, прошлась по крытой дорожке, сняла все фонари и завернула в сторону другой комнаты. Примерно на минуту там зажегся свет, но уже вскоре погас.

Весь двор погрузился в кромешную тьму.

Фан Цзиньсю чувствовала себя немного глупо, прижимаясь к дереву.

Вообще-то подслушивать – нехорошо, тем более супружескую пару.

Тьфу, но ведь именно за этим она здесь!

Если бы Цзюнь Чжэньчжэнь, эта зверюга, в самом деле осмелилась навредить ее брату, Цзиньсю ни за что в жизни бы ее не простила.

Фан Цзиньсю тихонько поднялась по ступенькам, вплотную прижалась к окну.

Внутри стояла гробовая тишина. Было настолько тихо, что она даже не могла расслышать звуков дыхания. Словно там никого и не было…

Никого?

Фан Цзиньсю почувствовала себя немного странно. Еще более диким оказалось то, что она услышала приглушенные шаги. Цзиньсю оглянулась и заметила Лю-эр, которая украдкой вышла из дома и направилась прямо к ней.

Она… тоже собралась подслушивать?

Что это за служанка такая!

Какому хозяину захочется иметь у себя в подчинении такую прислугу?

Ни стыда ни совести.

Фан Цзиньсю притаилась под окном и наблюдала за тем, как окутанная сумерками Лю-эр продолжала приближаться к дверям дома.

Лю-эр остановилась перед входом и протянула руку.

Что? Она что, собралась не только подслушивать, но еще и подглядывать?!

Фан Цзиньсю продолжала сверлить взглядом Лю-эр, та открыла дверь и бесшумно вошла внутрь.

Свет в комнате не горел, все по-прежнему было тихо.

Что эти двое задумали? Неужели собрались посреди ночи убить Чэнъюя?

Фан Цзиньсю стиснула зубы, сделала несколько шагов и вдруг со всей силы распахнула дверь.

От такого неожиданного и резкого звука Лю-эр испуганно вскрикнула.

– Кто это? – выкрикнула она.

Она собралась закричать во весь голос, но что-то заставило ее замолчать.

– Ты что делаешь? – спросила Фан Цзиньсю, еле сдерживая крик.

– Третья юная госпожа? – Лю-эр узнала ее голос. – Вы… что вы здесь делаете?

В ее голосе чувствовалась паника.

Чего она так испугалась?

Вдобавок ко всему, никаких других звуков в комнате до сих пор не было слышно.

Ни голоса Цзюнь Чжэньчжэнь, ни голоса Фан Чэнъюя. Да даже если они молчали, никаких других движений тоже не было слышно.

Никто не мог спать настолько тихо, если только не…

Цвет лица Фан Цзиньсю резко изменился, и она бросилась во внутренние покои.

Лю-эр помчалась за ней и преградила путь.

– Третья юная госпожа, вы что делаете? Вы совсем совесть потеряли? Не вздумайте туда входить! – шепотом кричала она.

Фан Цзиньсю отшвырнула ее в сторону и вломилась внутрь, а затем зажгла фонарь у себя в руках.

Прикроватные занавески были опущены.

– Цзюнь Чжэньчжэнь, – стиснув зубы, тихо прокричала Фан Цзиньсю.

От постели не доносилось ни звука. Фан Цзиньсю сильнее стиснула зубы и распахнула занавески. Фонарь ярко осветил кровать.

Рядом лежало два одеяла, казалось, словно ими кто-то укрылся. Однако голов на подушках не было.

– Третья юная госпожа, не беспокойте молодую госпожу и молодого господина… – прокричала Лю-эр сквозь зубы и схватила ее за руку.

В свете фонаря лицо Лю-эр казалось бледным и испуганным. Впрочем, как и у Фан Цзиньсю.

Не обращая внимания на служанку, она отдернула одеяла. Под ними никого не было.

– Где все? – дрожащим голосом спросила Фан Цзиньсю, глядя на Лю-эр.

В это же время в поместье семьи Фан в Янчэне постепенно гас свет, дом погрузился в ночную безмятежность и покой.

В комнате старой госпожи Фан свет продолжал гореть. Дежурившие ночью служанки принесли ей лекарства, и госпожа Фан дала им знак оставить все на столе.

– Свободны, – бросила госпожа Фан.

После отъезда Фан Чэнъюя она плохо себя чувствовала. Впрочем, оно и понятно. В конце концов, это ведь ее внук.

Госпожа Фан, как и прежде, лично заботилась о старой госпоже.

– Вы все можете идти, – махнула она служанкам.

Девушки друг за другом удалились из комнаты.

Лежавшая на кровати старая госпожа распахнула глаза.

– Который час? – тихо спросила она.

– Вторая ночная стража[24]24
  Время с 9 до 11 часов вечера.


[Закрыть], – прошептала госпожа Фан, с тревогой смотря в глаза свекрови. – Это время… они уже уехали?

Старая госпожа Фан кивнула.

– Должны, – ответила она.

На какое-то время комната погрузилась в тишину, а беспокойство продолжало расти.

– Мы даже не знаем, в какую резиденцию они в итоге отправятся. Глубокая ночь, там даже некому будет прибраться. Они вообще смогут там нормально жить? – прошептала госпожа Фан. – Сможет ли Чэнъюй это вынести…

– Все в порядке, – промолвила старая госпожа и неосознанно сжала кулаки.

Госпожа Фан очень сильно беспокоилась из-за смены поместья. Если бы она хотя бы знала, куда они отправились, то не сходила бы так с ума.

– Какова вероятность, что их обнаружат? Если их найдут… – продолжала шептать госпожа Фан. – Наш Чэнъюй всегда находился под надежной охраной, а теперь никто даже не знает о его местонахождении, это вполне оправдано…

Все их поступки были оправданы. Но для тех людей их отъезд совершенно не казался чем-то само собой разумеющимся.

– Главное, чтобы сегодня их никто не обнаружил, – заявила старая госпожа, снова сжав кулаки. – И тогда у нас будет достаточно времени.

В противном случае все их усилия пойдут насмарку.

Теперь их враги точно насторожились. Они не допустят того, чтобы ситуация вышла у них из-под контроля, а иначе раскроют пасть и начнут действовать без колебаний.

Старая госпожа Фан выглянула в окно.

– Который час? – снова спросила она.

Госпоже Фан захотелось рассмеяться, но она не стала этого делать.

Когда люди о чем-то тревожатся, время, как назло, тянется очень медленно. Как жаль, что его нельзя ускорить.

Скорей бы сегодняшний вечер прошел. Ничего ведь не случится?..

– Да что тут происходит? – закипая от негодования, шепотом закричала Фан Цзиньсю и схватила Лю-эр.

– Не ваше собачье дело, – прошептала ей в ответ Лю-эр. – Вас это не касается.

– Жизнь или смерть Цзюнь Чжэньчжэнь – это не мое дело, но что с моим братом? – злобно спросила Фан Цзиньсю.

Лю-эр продолжала молчать. Пусть ее бьют и пытают. Она предпочтет умереть, чем выдаст всю правду.

– Проклятая служанка! Если ты сама не скажешь, я лично все выясню, – бросила Фан Цзиньсю, отшвырнула ее и направилась к выходу.

Лю-эр снова подбежала к ней и обхватила Цзиньсю за талию.

– Нет, этого никто не должен знать! – тревожно сказала она.

Только их голоса стихли, как они услышали снаружи звуки шагов. Кто-то остановился прямо под дверью.

– Лю-эр? – раздался мужской голос.

Державшая третью юную госпожу Лю-эр тут же застыла. Фан Цзиньсю тоже напряглась всем телом.

Посреди ночи, без приглашения, какой-то мужчина попал во внутренний двор.

Это точно не к добру.

Глава 68
Ночная подмена

– Лю-эр? Молодая госпожа? Молодой господин?

Мужской голос продолжал задавать вопросы.

– С вами все в порядке? Я услышал от слуг, что здесь видели какие-то движения и слышали шорохи.

Только вот слуг в доме практически не было, многих отсюда отослали. Кто и где мог услышать шорохи?

Похоже, это и есть тот человек, который пришел что-то выведать. О нем и говорила молодая госпожа.

Цзюнь Чжэньчжэнь оставила Лю-эр охранять комнату, чтобы его надуть.

Однако это была всего лишь первая ночь, никто не должен был так рано заявиться. Как сказала ей Чжэньчжэнь перед уходом, это самый наихудший расклад.

Цзюнь Чжэньчжэнь никак не ожидала, что сбудутся ее наихудшие опасения, а тут еще и Фан Цзиньсю непонятно откуда взялась.

И что теперь делать?

Лю-эр сжала кулаки.

Молодая госпожа доверяла только ей. Лю-эр была единственной, на кого та могла положиться. Ей нельзя было бояться.

– Все в порядке, кто вам такое сказал? Уходите, – сердито бросила она. – Молодой господин и молодая госпожа уже спят.

Сказав это, она вытянула руку и кое-как закрыла Цзиньсю рот.

Но тот человек не ушел. Он дотронулся до двери и легонько по ней постучал.

– С молодым господином все хорошо? – с беспокойством в голосе спросил он. – Старая госпожа Фан поручила мне заботиться о молодом господине. Если что-то случилось… нужно позвать врача.

Он ударил по двери, создавая шум.

Лю-эр затряслась от ужаса.

Этот мужчина разглагольствует уже слишком долго. Раз молодой господин ничего не отвечает, значит, молодой госпоже следует что-то сказать, подумала Лю-эр.

Если она продолжит молчать, этот человек точно вломится.

Что же делать?

Получится ли у нее сымитировать голос молодой госпожи? Она никогда не пробовала этого раньше, вдруг получится не похоже?

У Лю-эр вся кровь стыла в жилах, все ее тело покрылось испариной.

В этот момент ее схватили за руку и подвинули в сторону.

– Катись уже отсюда, – прошептал ей на ухо знакомый женский голос.

Лю-эр с недоверием подняла голову и посмотрела на Фан Цзиньсю, которую стояла и обнимала все это время.

Похоже, человек снаружи тоже испугался и убрал руки от двери.

– Молодая госпожа… молодая… – начал он.

– Лю-эр, открой дверь, – продолжил женский голос. – Впусти этого охранника.

Пускать мужчину в собственную спальню посреди ночи… что может быть хуже?

Лю-эр что-то проворчала.

– Ладно, если ему так хочется посмотреть, то пусть смотрит, – ответила она и подошла к двери.

Мужчина тут же в испуге отскочил от двери и увидел, что в комнате загорелся свет.

Сквозь бумагу на двери виднелись два силуэта.

Тени исчезли, и дверь распахнулась. На пороге стояла Лю-эр в ночном платье.

– Заходи, – сказала она ему и вскинула брови, продолжая смотреть на мужчину, который уже успел спрятаться в тени двора. – Ну же, иди сюда.

Мужчина развернулся и удрал.

– Все сюда! – раздался голос за спиной Лю-эр, прорезая ночное спокойствие.

– Держите вора!

От пронзительного женского визга одинокий дом в глубокой ночи тут же пришел в движение. Фонари начали зажигаться один за другим.

Наконец послышался разноголосый гомон и звуки шагов, на заднем дворе собрались люди с факелами.

Завернутая в накидку Лю-эр, стоя под карнизом крыши дома молодой госпожи и молодого господина, была готова лопнуть от возмущения.

– Лю-эр, мы все обыскали в округе и не нашли никого подозрительного, – отчитался глава стражи, сделав шаг вперед.

– Думаете, я слепая? Или, быть может, у меня истерия? – сердито прокричала Лю-эр. – Этот человек ломился в комнату молодой госпожи!

Охранники выглядели растерянными.

– Должно быть, он уже убежал, – донесся изнутри мягкий женский голос.

Лю-эр со всей злобой уставилась на стражников.

– Отбросы, вы даже не в состоянии охранять такой маленький дом, госпожа сегодня ночью глаз не сомкнет! – выкрикнула она.

Глава стражи покраснел, опустил голову и поклонился.

– Пошли прочь отсюда, – сердито прокричала Лю-эр, развернулась и вошла в комнату.

Раскрасневшийся глава стражи махнул рукой, и все суматошно разошлись. Однако теперь дом не погрузился в прежнюю темноту. Остались зажженными фонари, и кто-то непрерывно патрулировал территорию поместья.

Мужчина, стоявший на дереве за пределами поместья, отвел свой взгляд, спрыгнул и стремительно скрылся во тьме.

После того, как пробили четвертую ночную стражу[25]25
  Время с 1 до 3 часов ночи.


[Закрыть], в дверь комнаты владельца Суна легонько постучали.

Через какое-то время оттуда высунулась голова изящной служанки.

– Передай старому господину, что там все в порядке, – прошептал человек перед дверью.

Служанка ничего не ответила и вернулась обратно.

Стоявший перед дверью мужчина навострил уши: до него донесся чарующий женский голос, за ним последовал смех владельца Суна и притворное ворчание. Очевидно, его разбудили посреди ночи прямо во время сладкого сна.

Постоянная работа господина Суна над собой действительно возымела определенный эффект. В свои-то годы он не растерял былой славы и богатства. Невозможно было смотреть без зависти.

Мужчина рассмеялся и, не смея больше подслушивать, развернулся и ушел.

Пробили пятую ночную стражу[26]26
  С 3 до 5 часов утра.


[Закрыть]. Осознав, что снаружи постепенно вернулась тишина и поблизости точно никого нет, Лю-эр с облегчением выдохнула, разжала кулаки и перетащила свое окоченевшее тело во внутренние покои.

Фонари уже давно потухли, ночь подходила к концу. Комната оставалась во мраке только за счет прикроватных штор.

Прежде чем из раздвинуть, Лю-эр остановилась и осмотрела их.

Фан Цзиньсю лежала на кровати, сложив руки под головой. Она открыла глаза и устремила свой взгляд на служанку.

Но они и словом не обмолвились. Лю-эр прикусила нижнюю губу и отступила на шаг назад, опустилась на колени и поклонилась в пол.

Фан Цзиньсю это разозлило. Она закатила глаза и, не выдержав, отвернулась в другую сторону.

Лю-эр не придала значения неблагодарному поведению Фан Цзиньсю. Она лишь продолжила сидеть на коленях.

Так или иначе, опасность, о которой ее предупреждала молодая госпожа, миновала.

Она никак не ожидала, что Фан Цзиньсю окажется здесь. Однако еще больше Лю-эр не понимала, что случилось бы, не появись она вовремя.

Она сидела на полу и думала лишь о том, что все события сегодняшнего дня превзошли ее ожидания.

Лю-эр не двигалась. Фан Цзиньсю закипала все больше и больше, и только в тот момент, когда она уже не могла понять, откуда в ней сейчас появилась эта злоба, она перевернулась и села.

– Куда она подевалась? – тихо спросила Цзиньсю.

Лю-эр взглянула на нее.

– Я тоже не знаю, – честно ответила она.

Согласно своим привычкам, Лю-эр не собиралась утруждать себя долгими разъяснениями. Однако из-за того, что Фан Цзиньсю помогла ей, она недовольно надула губы.

– Я правда не знаю. Молодая госпожа мне сказала, что ради сохранения тайны они с молодым господином уедут жить в другое место, а я останусь здесь и буду охранять комнату, чтобы сегодня их отъезд никто не обнаружил, – прошептала Лю-эр. Думая об этом, она не могла скрыть своего недовольства. – Я делаю все, о чем просит меня молодая госпожа, и лишних вопросов не задаю.

В отличие от тебя, незаметно улизнувшей из дома и следившей за ними.

Фан Цзиньсю сдержала свои эмоции и не стала все выплескивать на служанку, она просто начала анализировать смысл ее слов.

Во-первых, необходимость хранить тайну. А что за тайна?

Во-вторых, необходимость предотвратить сегодня обнаружение их пропажи.

– Она так и сказала – «сегодня»? – уточнила Фан Цзиньсю.

Лю-эр кивнула.

– Именно так.

– А сегодня вечером тогда что? – спросила Цзиньсю.

Лю-эр лишь пожала плечами и развела руками.

– Понятия не имею, – ответила она.

Глупая служанка, а что ты вообще знаешь? Тебя только за смертью посылать.

Фан Цзиньсю стиснула зубы, стянула штору и вернулась в кровать.

Комната снова погрузилась во мрак.

Цзюнь Чжэньчжэнь, куда же ты отправилась?

Цзюнь Чжэньчжэнь подняла шторку повозки и устремила свой взгляд на восток, где уже потихоньку занимался рассвет.

– Мы уже выехали за границы Янчэна? – спросила она.

Лэй Чжунлянь, сидевший на месте извозчика, обернулся к ней.

– Выехали, – ответил он. Не выдержав, мужчина спросил: – Молодая госпожа, куда мы едем?

Вчера мужчина оставил молодую госпожу с молодым господином в поместье и немедля отправился назад, считая, что свою задачу он выполнил. Мужчина и подумать не мог, что за ним пошлют обратно, чтобы доставить какой-то груз.

Ему приказали двигаться в сторону, где уже больше всего стемнело. Только он собрался отдохнуть, как заметил на горизонте Цзюнь Чжэньчжэнь, которая в это время уже давно должна была отдыхать, и молодого господина, которого кто-то держал на руках.

Без каких-либо объяснений от него снова потребовали быть извозчиком. Все распоряжения, которые ему дали, – держать курс на восток, к границам Янчэна.

Ехали они так всю ночь. А охранники следовали за ними только до границы, дальше они не поехали.

Сейчас на востоке начинало светать. Весна, дикая пустошь, одна повозка и три человека.

Разве они не говорили, что молодой господин болен и находится при смерти? Прошлой ночью они ни на секунду не сбавляли скорость, выживет ли Фан Чэнъюй после такой тряски?

И, что не менее важно, куда они направляются?

На сей раз Цзюнь Чжэньчжэнь не просто ответила ему, а еще и одарила улыбкой.

– Жунань, – сообщила она.

Глава 69
Сумасбродная постановка

Для телохранителя, который постоянно много путешествовал, зарабатывая на жизнь, Жунань не был чем-то неизвестным.

Хотя прежде он никогда там не был, он прекрасно знал, что это маленький уезд в провинции Хэнань административного центра Цайчжоу.

Расстояние неблизкое. Необходимо проехать через Хуайцин и Кайфэн. Только с быстрой лошадью этот путь занял бы около десяти дней.

Для чего она хочет туда поехать? Тем более с молодым господином, который вот-вот испустит дух.

– Мой дом находится в Жунане, – заявила Чжэньчжэнь.

Лэй Чжунлянь удивленно наклонил голову и перевел взгляд.

В этот самый момент они уже не просто покинули Янчэн, но также миновали границы провинции Шаньси и заехали в Хуайцин.

Возможно, из-за того, что она покинула привычную обстановку, Цзюнь Чжэньчжэнь слишком часто поднимала шторку и что-то говорила. А может быть, дело было в молчаливом больном пациенте или в солнечной весенней погоде.

Заметив, что Лэй Чжунлянь вертит головой из стороны в сторону, Цзюнь Чжэньчжэнь слегка улыбнулась.

– Уезд Жунань, поселок Пинчжан, – сказала она.

Лэй Чжунлянь вдруг кое-что понял и не удержался от желания заглянуть внутрь.

Но свисающая шторка загораживала обзор.

Молодая госпожа привезла молодого господина в свой родной дом. А старая госпожа с госпожой это вообще одобрили? Ну конечно они дали добро, а иначе как бы она смогла так подготовиться…

Вот только госпожа Фан и старая госпожа, отпуская Фан Чэнъюя в родные края молодой госпожи, разве тем самым не доказывали лишний раз, что бросают его?

– Как там молодой господин? – вдруг спросил он.

Цзюнь Чжэньчжэнь, которая любовалась пейзажем, что-то проворчала ему в ответ.

– Чэнъюй, ты как? – спросила она.

Лэй Чжунлянь снова остолбенел, а уже после услышал невнятный голос Фан Чэнъюя из повозки.

Хотя голос и звучал негромко, он вовсе не казался болезненным.

Все эти дни Фан Чэнъюй путешествовал в повозке, оставаясь на ночлег на постоялых дворах. Цзюнь Чжэньчжэнь в одиночку заботилась о нем, не считая Лэй Чжунляня, который помогал заносить юношу в повозку и выносить из нее.

Несмотря на то, что так они жили несколько дней подряд, казалось, что Фан Чэнъюй совсем никак не изменился, и уж тем более он не выглядел истощенным.

– Сегодня безветренно. Не хочешь выйти и полюбоваться пейзажами? – предложила Чжэньчжэнь.

– Я могу посмотреть и из повозки, – тихо ответил Чэнъюй.

Когда шторка поднялась, Лэй Чжунлянь обернулся. Он увидел молодого господина, который сидел внутри, прислонившись к подушке. Поскольку свет и тень постоянно чередовались друг с другом, у него не получалось четко разглядеть его внешний вид. Зато Лэй Чжунлянь обратил внимание на его яркие глаза.

Такие сияющие, словно звезды, глаза точно не могли принадлежать умирающему человеку.

Должно быть, все обстоит совсем не так, как я себе представлял…

Именно эта мысль промелькнула в голове у Лэй Чжунляня.

В это же время в Янчэне владелец Сун невозмутимо расхаживал по главному залу.

Все вышло совсем не так, как он себе представлял. Фан Чэнъюя никто не бросил.

Но, если посмотреть с другой стороны, все соответствовало и его ожиданиям тоже…

Старая госпожа и госпожа Фан просто его спрятали.

Тот же принцип, что и с яйцами, которые не следует класть в одну корзину. Если не удастся спасти правнука, то хотя бы внук будет спасен. Если уберечь внука, то больше шансов спасти правнука.

Но почему они вообще беспокоятся о том, что кого-то из них может не стать? Неужели у них появились какие-то сведения о том, что ему могли причинить вред?

Известия до владельца Суна дошли лишь недавно. Хорошо, что его подчиненные относились к своей работе добросовестно, поскольку даже без его распоряжений они последовали в загородную резиденцию и все там осмотрели.

Изначально они собирались убедиться в том, что молодая госпожа довела Фан Чэнъюя до смерти. Каково же было их удивление, когда в комнате, за которой следила Лю-эр, вместо молодой госпожи оказалась Фан Цзиньсю.

Если бы этого не случилось, он, возможно, вплоть до рождения малыша не узнал бы, что эти двое исчезли.

Впервые за столько лет я попал в такую ситуацию.

Выражение лица владельца Суна казалось отсутствующим. В его глазах промелькнуло раздражение.

– Юньпин, почему ты здесь? – снаружи донесся голос старой госпожи Фан.

Владелец Сун спрятал свои эмоции, оставив место лишь беспокойству, и подошел к старой госпоже.

– Что случилось с Чэнъюем? – поспешно спросил он. – Почему до меня дошли слухи, что он в загородной резиденции? Он в порядке?

После того как выяснилось, что людей в загородном доме попусту подменили, его подчиненные тут же попытались вызвать панику и вывести всех на чистую воду. После этого Фан Цзиньсю вернули бы домой и случившееся перестало бы быть тайной. А у него, в свою очередь, появился бы повод прийти и разузнать обо всем лично.

Все свои действия он продумывал до мелочей, поэтому он никогда не вызывал подозрений на свой счет.

Если бы не внезапный инцидент с Фан Чэнъюем и Лин Чжи, каждый его шаг казался бы слишком нетерпеливым.

Даже тогда владелец Сун использовал сверку записей и счетов в качестве предлога. Единственный, у кого не было никакого предлога, – это придворный лекарь Цзян, который очень внезапно прибыл в Янчэн.

Однако что в этом такого? В мире полно разных совпадений.

Возможно, это и стало ошибкой, из-за которой он попал под подозрение.

Старая госпожа Фан перевела на него взгляд.

Больше я не поверю ни единому твоему слову.

– Должно быть, тебе тоже известно об этих слухах, – стыдливо промолвила она.

Владелец Сун оцепенел.

Какие слухи?

– О том, что все потомки семьи Фан прокляты, – заявила старая госпожа.

Владелец Сун нахмурил брови.

– Это же бред собачий, почему ты в это веришь? – с глубоким чувством спросил он.

Старая госпожа Фан выглядела раздосадованной.

– Поначалу я не верила, но взгляни на мою семью сейчас, – ответила она и глубоко вздохнула. – Небеса проявили сострадание к Чэнъюю, и ради того, чтобы сохранить этого ребенка, мы готовы поверить во что угодно.

Владелец Сун помрачнел.

Если все действительно так, то у этих женщин еще есть шанс…

– Мы с Чэнъюем и его матерью посетили храм. Монах Нянь Чжи сказал нам, что, если ребенок не будет знать отца, а отец – ребенка, проклятие удастся нейтрализовать. Поэтому мы и решили, что лучше всего Чэнъюю скрыться где-нибудь. Никто не знает, где он. Соответственно, так и получится, что отец не будет знать ребенка, а ребенок – отца.

Какой-то бардак.

Владелец Сун помрачнел.

– Это не пустая болтовня, – сказал он. – А где сейчас Чэнъюй? Кто заботится о нем? От него нет никаких новостей, как вы узнаете, жив ли он вообще?

– Нет повода для беспокойства, мы все учли, – ответила старая госпожа. – Но я не могу сказать, где он.

Договорив, она оглянулась вокруг с некоторым трепетом.

– Душа младенца уже в доме. Если скажем, он все услышит, а значит, ничего не сработает.

Ну это уже точно безобразие какое-то.

Разгневанный владелец Сун хотел было что-то сказать, как вдруг старая госпожа начала умолять его.

– Братец, я знаю, что все это звучит как абсурд. Но, пожалуйста, прости мне это безрассудство хоть раз. Чэнъюю ведь было непросто сделать этого ребенка, – промолвила она и расплакалась. – Три месяца. Когда пройдет три месяца, тогда поговорим об этом.

Глядя на плачущую старую госпожу Фан, владелец Сун растерялся.

Может, все это и выглядит абсурдным, так или иначе – это нормально. Женщины постоянно очень упорно верят во всякие глупости.

Например, его невестка, которая постоянно внимательно и боязливо слушала его, поддакивая каждому слову. Когда дело касалось богов и Будды, она становилась очень упрямой и вообще не обращала внимания на его угрозы.

Он был не в состоянии это понять. Трусливые, как зайцы, люди поклонялись Будде ради улучшения собственной жизни. Однако, когда им угрожала опасность, они вообще ничего не боялись и лицом к лицу готовы были столкнуться с угрозой.

От этих выживших из ума свекрови с невесткой невозможно ничего выведать о местонахождении Фан Чэнъюя. Раз уж его спрятали, нужно попытаться его разыскать. Даже если они молчат, разве существует что-то, чего я бы не смог найти в Янчэне?

– Ладно, ладно, я все понял, – сказал он и вздохнул от безысходности. – Вы… Обращайтесь с Чэнъюем хотя бы немного лучше. В конце концов, больше десяти лет растили его.

Старая госпожа Фан закивала.

– Это и ради его блага тоже. Монах сказал, что, если ребенок успешно родится, проклятие будет снято и Чэнъюй сможет выжить, – протараторила она. Ее глаза были полны надежды, прямо как у старухи, которая преданно ждала искупления перед Буддой. От былого величия хозяйки Дэшэнчана не осталось и следа.

Проклятие будет снято? Как наивно.

В глубине души владелец Сун заулыбался.

– Главное, чтобы ты разрушила проклятие в собственном сердце, чтобы мучения Чэнъюя не оказались напрасными, – беспомощно произнес он. Владелец Сун больше не стал задавать никаких вопросов и вышел.

Когда старая госпожа увидела, что владелец Сун удалился, все помешательство внезапно исчезло с ее лица. Она усмехнулась.

В том, чтобы прикидываться дурачками, мужчины не идут ни в какое сравнение с женщинами.