Текст книги "Бритни: Изнанка мечты"

Наступил 2000 год. Бритни за пределами сцены страдала. В Нью-Йорке после выступления на MTV их с Фелицией окружили фанаты и прижали к кирпичной стене. В книге «По душам» она описала этот момент, но в духе философских размышлений о тяготах звёздной жизни, показывая готовность принять концепцию «В этом бизнесе надо жертвовать свободой». Как минимум, такова официальная позиция в интересах бренда. Но когда она в рамках турне поехала в Европу, к октябрю 2000 года добравшись до Лондона, среди своих она реагировала уже не так сдержанно. Бритни предвкушала выступления в Англии, ей казалось, что они – дань памяти бабушки Лилиан, и ей очень хотелось пройтись по «милым и причудливым английским магазинчикам».

«Команда Бритни» поселилась в отеле «Роял Гарден» в Кенсингтоне, и в один прекрасный день ей пообещали поездку по магазинам после обеда на Ковент-Гарден. Всё шло гладко, пока на выходе из ресторана они не налетели на стену ждущих папарацци. В те времена, задолго до наступления эпохи мгновенной информации и круглосуточных новостей в интернете, для звезды не было ничего страшнее, чем столкнуться с журналистами английских таблоидов. В Америке такого кошмара пережить ей не доводилось. Стоило растеряться на пару секунд, и её смела толпа, сверкающая вспышками и скандирующая: «Бритни! Бритни!»

Этот порыв всех застал врасплох. В ресторан они зашли незамеченными, и никто не подозревал, что на улице их уже ждут. Телохранитель Большой Боб, афро-американская глыба весом за 130 кило, втащил Бритни в фургон, а вопящие папарацци уже прижимали объективы к окнам. Когда машина тронулась, потрясённая Бритни побелела как мел.

С этой минуты папарацци всегда будут болтаться у неё на хвосте, но она не сразу поймёт, что это теперь её жизнь.

– Она заплакала, – рассказывает источник, предельно близкий к Бритни. – Не могла осознать, почему не может пойти по магазинам как нормальный ребёнок. Повторяла: «Что происходит? Почему так происходит?»

Бритни никак не могла осознать, что перестала быть «нормальной». Это уже не конкурс талантов, откуда можно взять и уйти. Попав в такую переделку, она теперь будет долго оплакивать то, что больше не может делать «нормальные» вещи как «нормальные» люди. Само слово «нормальный» будет часто звучать в её адрес, но только вместе с отрицанием. Мечта Бритни закроет для неё малейшую возможность жить как прежде. Чтобы успокоить и утешить её, друзья сравнивали её с Мадонной и Дианой, принцессой Уэльской, которая погибла три года назад, и так же страдала от папарацци.

– Но я не принцесса… и не Мадонна! – возражала Бритни.

Тот же источник добавляет:

– Очень мило, как она не понимала своего размаха. Всё время спрашивала: «Почему? Почему я?» Бритни до конца оставалась девчонкой из Луизианы. Поначалу шумиха в СМИ приводила её в замешательство.

Тем не менее, сравнение с Дианой вполне уместно. Сотрудникам пиар-отдела «Джайва» оно явно приходило в голову, потому что в британской прессе бытовала фантастическая легенда: Бритни тайком влюблена в принца Уильяма. Более того, они переписываются по электронной почте и договорились встретиться. Казалось, что по всей Англии редакторы навострили уши, почуяв, что можно ещё раз откатать в заголовках старую песню. Выигрыш с точки зрения пиара очевиден: принцу Уильяму вскоре исполнялось 18 лет, а в Британию приезжала подростковая звезда из Америки. Устоять перед искушением было невозможно, и общественное мнение тут же окрутило их. Всё шло по типовому сценарию, люди так и вцепились в этот слух.

«Я ХОЧУ ВЫЙТИ ЗАМУЖ ЗА УИЛЛИ, ГОВОРИТ БРИТНИ», – кричала «Дейли Рекорд». «КОРОЛЕВА ПОП-МУЗЫКИ – И АНГЛИЯ?» – спрашивала «NME», и даже крайне адекватная газета «Индепендент» выдала свой вариант: «УИЛЬЯМ, ЖЕНИСЬ НА МНЕ, ПРОСИТ БРИТНИ».

Масла в огонь подливало то, что Бритни подтвердила: да, она связывалась с Уильямом, и подкинула пищу для размышлений, добавив: «А кто бы отказался стать принцессой?» Как раз в это время Бритни пыталась сохранить в тайне свои отношения с Джастином Тимберлейком, и сценарий с принцем Уильямом стал удобной дымовой завесой, причём не требующей усилий, но вскоре даже Бритни смутилась.

Она сказала ведущему утренней передачи на Джи-Эм-Ти-Ви, Россу Келли: «Я никогда с ним не встречалась. Мы пару раз писали друг другу, не больше». Но в октябре 2000 года она говорила журналистам: «Не знаю, откуда берутся все эти истории. Я никогда с ним не встречалась и не общалась».

В книге «По душам», вышедшей в том же году, Линни Спирс тоже заносит. Она утверждает: «В Лондоне нас приглашали встретиться с ним… Представляете, вас зовут в Букингемский дворец?» По её версии встречу с принцем отменили из-за лисьей охоты. Этот эпизод говорит лишь о том, что Бритни с Линни согласны были на любую рекламу и охотно шли на поводу у журналистов.

Сама Линни в 2008 году признается в шоу «Сегодня» на Эн-Би-Си, что медовый месяц славы был для них смесью возбуждения, потрясения и благоговения. От такой неопытной семьи и нельзя было ожидать меньшей наивности, но матёрым волкам из Букингемского дворца это всё не понравилось. Они сделали заявление, что «принц Уильям не получал от Бритни Спирс ни электронных, ни обычных писем».

Есть достоверные сведения, что Уильям, на год моложе Бритни, ученик Итона, сильно разозлился, что его имя склоняют по такому поводу. Так он и сказал.

* * *

Куда бы Бритни ни приехала в мировом турне «Oops!..I Did It Again», везде её жизнь скрашивала роскошь, положенная звезде. Когда мотаешься из города в город, из страны в страну, домашний уют необходим как воздух.

Один из автобусов автоколонны безраздельно принадлежал Бритни. Ей пришлось вновь хлебнуть жизни в трейлере, хотя ничем и не напоминавшей трейлерный парк Симпсона. В роскошном варианте для суперзвёзд были встроенные шкафы, кожаные диваны и шикарная спальня сзади. Здесь рядом с ней оставались только Линни и Фелиция. Сзади ехали автобусы помощников, танцоров и музыкантов, а также грузовики с оборудованием. Получился передвижной цирк задолго до того, как в 2009 году придумали концепцию турне «Circus».

На любом стадионе, в любом зале гримёрка Бритни узнаётся сразу. Надо просто пойти на запах ароматических свечей. В конце коридора вас ждёт источник аромата – вход к звезде, за которым глазам открывается раздевалка, где, по рассказам гостей, царит «самая уютная, девичья обстановка, какую только можно себе представить». Под потолком колышутся драпировки, а лампы и занавески создают «домашнюю» атмосферу. Что в Америке, что в Европе в обязательном порядке в ход идут свечи и растения. Гримёрка Бритни напоминает парфюмерный магазин Джо Малоун, с большими цветами и деревьями в горшках, часто украшенная китайскими фонариками – к приходу звезды на всех свечах трепещут огоньки.

Но Бритни явно не примадонна. Она не выдвигает нелепых требований, как это принято у поп-звёзд. «Не хочет никого видеть, не просит слишком многого», и по-прежнему ведёт себя в духе «Да, сэр» и «Нет, мэм». В самом деле, её запросы скорее похожи на вежливые пожелания подростка, которого на час назначили суперзвездой: свежий белый тунец, жареная картошка, мятные конфетки «Альтоидс», кофе с французской ванилью, блюдо овощей, пачка чипсов «Доритос» и, что немаловажно, две коробки «Поп-Тартс». «Тарт» означает не только пирожок, но и женщину лёгкого поведения. Представьте, артистка, которую саму называют «поп-тарт», то есть поп-шлюха, на полном серьёзе заказывает глазированные хлебцы «Поп-Тартс». Есть соблазн заявить, что такое издевательство нарочно не придумаешь, но в мире Бритни Спирс это лишь случайное совпадение.

Всегда ставится пара двухметровых кожаных диванов, куда можно прилечь, но по-настоящему расслабиться у Бритни выходит только в номере пятизвёздочного отеля, где из-за плотного графика ей редко удаётся провести больше шести часов. Когда выпадает свободная минутка, она по возможности купается в ванне с пеной и горящими свечами вокруг. Она себя балует тем, что в любой день недели предпочитает полноценную ванну, а не душ.

Бритни всю жизнь радовалась простым вещам. Чтобы фанаты не звонили ей в комнату, она стала пользоваться вымышленными именами. За годы таких имён скопилось немало, но любимыми всегда были «мисс Элотта Вармхарт», потому что «у неё доброе сердце»; «мисс Диана Принс» в честь Дианы, принцессы Уэльской; «Королева танцующих фей», потому что она танцевала как фея, и «мисс Абра Кадабра» просто так, без видимой причины.

Если издали рассмотреть её мир, пятизвёздочные отели, личные самолёты, собственные автобусы со спальней и всеми излишествами, какие только может пожелать девочка, покажется, что она живёт как в сказке, всем на зависть. Но в комплекте идёт непременный плотный график, в котором она крутится как белка в золотом колесе. Иллюзорность славы порождает заблуждение, что звезде надо лишь показываться на людях, радоваться жизни и улыбаться. Мало кто понимает, какой им нужен запас сил.

На плечи Бритни легли такие требования, о которых она и подумать не могла, когда мечтала прославиться. Но Ларри Рудольф всегда напоминал ей, что успеху сопутствует ответственность, и да и сам по себе график не давал о них забыть.

Например, бывало так: Бритни, вечером концерт! Но сначала надо встретиться с фанатами, пустим, скажем, человек пятьдесят, потом интервью для телевидения, потом двухчасовая пресс-конференция, и можно готовиться к выступлению. Дальше нас ждёт следующий город, выезжаем в полночь, на месте часа в 4 утра, вписываемся в отель, и завтра будет очередной концерт! Но сначала встреча с фанатами, человек на восемьдесят, потом пара интервью для телевидения и радио, трёхчасовая пресс-конференция, подготовка к концерту… и всё, круг замкнулся.

Бритни обычно сидит в спортивных штанах, волосы обёрнуты в полотенце, колени подтянуты к подбородку, она слушает и жуёт жвачку, всё время жуёт, поп-музыкальная версия Алекса Фергюсона. В бесконечной череде рекламной суматохи и демонстраций она томится от желания, чтобы всё это кончилось; ей хочется в покое собраться с духом, посмотреть на красоты Европы, которую она толком так и не увидела, целый день, а не еле выкроенные пару часов. Слава нагрузила её обязанностями, не богатыми на радость. Подлинное волнение она испытывает только во время подготовки к концерту и 90 «божественных» минут на сцене, на волне эйфории, идущей изнутри и излучаемой зрителями.

Но послушная Бритни всё так же улыбается, исполняя всё, что должно, и только самые близкие люди в курсе, до чего же скучным ей кажется весь процесс.

– Я ничего не чувствую, – скажет она им. – Вообще ничего не чувствую.

Особенно тяжело ей даются встречи с фанатами. Это когда перед концертом собирается возбуждённая толпа детей и взрослых: местные чиновники, спонсоры, руководство лейбла, VIPы. Бритни должна пообщаться с несколькими избранными. Но их редко получается несколько. Обычно их от 15 до 50 человек, где бы она ни выступала, её всегда встречает эта вот «команда хозяев поля». Приходится битый час улыбаться, раздавать автографы, с каждым фотографироваться. Она ведёт себя любезно и профессионально как никто, но девочке, которая в присутствии незнакомцев всегда ощущала себя неуютно, эти встречи давались ой как нелегко.

Источник, близкий к Бритни, рассказывает:

– Она всегда спрашивала: «Зачем надо с ними встречаться?», а Ларри отвечал, что это важно. Так что ей приходилось изображать маленькую мисс Совершенство, что бы ни было у неё на душе. В такие минуты она ощущала себя как робот. Ей хотелось выступать на сцене. Всё остальное ей не нравилось. Перед тысячами зрителей она чувствовала себя вполне уютно, а в маленьких группах терялась. Не знаю, что виновато: социофобия или просто скука.

Но как звезда Бритни была обязана «тереться в толпе», ей оставалось только привыкнуть.

– Только и видишь, как Бритни тащат туда, ведут сюда, – говорит источник, – и каждое мгновение было спланировано, от пробуждения до отхода ко сну. Весь день в тисках графика. Она, с её-то врождённой спонтанностью, задыхалась там. Даже церемонии награждений в Европе выливались в сутолку: прыг на красный ковёр, садись, бери награду, позируй для фотографов, а потом на выход через заднюю дверь, и всё с улыбкой.

Роберт Бейкер понимает, как сильно слава и поклонение давят на человека, он всякого насмотрелся из своей студии, но считает, что, несмотря на все жалобы, она «выворачивалась наизнанку», лишь бы выкроить время для фанатов. По его мнению что бы ей ни указывали, у неё оставалась свобода выбора:

– Я больше не встречал таких обходительных людей, – сказал Роберт. – Она всегда уделяла всем время, потому что действовала из альтруистических побуждений.

Когда «королевский приём» заканчивался, Бритни выводили к толпе журналистов, и болтология могла затянуться на три часа. Потом она шла на сцену отстраивать звук. Не успеешь обернуться, как пора начинать концерт.

Добро пожаловать в «День сурка Бритни», как она говорит до сих пор.

Если приглядеться, можно было заметить, что она, как актёр, включается в роль, когда ей подсказывают из суфлёрской будки. Когда рядом не было гостей и журналистов, лицо её мертвело, как у человека, погружённого в мысли или в однообразный труд, а челюсти продолжали жевать жвачку. Но потом включались софиты или поднималась бархатная лента, жвачка летела в сторону, и лицо её вспыхивало радостью, производя на людей незабываемое впечатление. Бритни включала это состояние как по щелчку внутренней кнопки, словно ночь сменялась днём, а день – ночью. Только вот день и ночь начали проникать друг в друга.

После каждого концерта «Команда Бритни» покидала зал в районе половины двенадцатого ночи. Конвой ехал 2–4 часа в следующий город или страну. Бритни падала на кровать в автобусе, но по приезду, в 4 утра, её будили, чтобы она вселилась в номер в очередном отеле, а потом до полудня снова отдалась в объятия сна. В конце концов усталость и напряжение начали сказываться.

– Иной раз после встречи с фанатами и пресс-конференции она приходила в слезах, на неё навалились усталость, разочарование, и конца-края не было видно. Потом она собиралась с духом, утирала слёзы и говорила: «Ай, минутная слабость. Всё хорошо. Я в порядке», – делится тот же источник.

В редкие паузы, когда они с Фелицией бегали осматривать город, например, в Амстердаме, Париже и Германии, она повизгивала от радости и возбуждения. В магазинах один вид кукол или статуэток завораживал её, а щедрость проявлялась в том, что она всем покупала подарки. Но не раз случалось так, что снаружи ждала толпа репортёров, и ради её же блага стоило запереться в отеле.

Когда в европейском турне Бритни получила анонимное письмо с угрозами, из тех, к каким надо относиться серьёзно, контроль только усилился. От неё всё скрывали, так что она не понимала, почему надо сидеть взаперти. Источник рассказывает:

– Она спрашивала: «Можно мне пойти выпить кофе?» Она не замечала, какую карусель может закрутить даже такой невинный поступок. Мучалась от того, что не могла делать всякие простые вещи, например, пройтись по дороге, чтобы её не окружила толпа.

С Бритни повсюду ходил вездесущий защитник, Большой Роб, согласно инструкциям ни на минуту не оставляющий её одну. Даже когда её выпускали, сочтя обстановку безопасной, Бритни ощущала, что он сам по себе привлекает внимание. Эта палка о двух концах ещё принцессу Диану доводила до клаустрофобии: неразрешимое противоречие между свободой и безопасностью. Как и Диана, Бритни часто проверяла систему на прочность, сбегала, чтобы оценить, как далеко сумеет забраться. Обычно – недалеко. Гранд-отели стали тем домом, из которого свободолюбивая девочка мечтала вырваться, а слава превратилась в собственноручно выкованную клетку. Бритни мечтала, чтобы в конце рабочего дня наступала простая жизнь, но так не бывает. Медленно, но верно перед ней раскрылся подлинный лик славы и наивности её ожиданий.

Если в её положении была светлая сторона, то это присутствие на церемониях награждения, когда ей не надо было спешить. В первые годы она познакомилась со своими кумирами: Мадонной, Майклом Джексоном, Оливией Ньютон-Джон, Селин Дион и Дженет Джексон:

– Собственная известность не портит ощущений от встречи со звёздами, – говорит источник. – В этом плане Бритни вела себя как девчонка. Она боготворила этих людей. Забавно видеть, что звезда ведёт себя как фанат.

Тем временем «Джайв Рекордз» и сотрудник отдела АиР Стив Лант решили сделать из Бритни такую же мегазвезду. В интервью «Дейли Рекорд» он объяснил стратегию:

– Мы пытаемся на всех ключевых точках поставить тех, кто её любит. Надо, чтобы в каждой песне отражалась её личность. Вот что делает Бритни звездой. Мы не хотим, чтобы она превратилась всего лишь в подростковую тему.

Если бы кто-нибудь тогда спросил у Бритни, хочет ли она стать мегазвездой, известной на весь мир, он мог бы получить интересный ответ. Она разглядела картину целиком.

В номере отеля Бритни часто, как в детстве, исчезала в воображаемой стране. Только в этот раз она придумывала себе простую жизнь: как она откроет кафе или магазин бус, будет обслуживать покупателей, трепаться дни напролёт. Ей хотелось чего-нибудь обычного, она не раз вслух рассуждала о том, чтобы купить какое-нибудь дело в Венисе, в пляжном районе рядом с Санта-Моникой, и вести его вместе с Фелицией.

Те, кто поддерживал разговор, замечали, до чего оживлённой становится она, когда строит эти планы.

– Будет так мило! – говорила она.

* * *

Перед концертом в Бритни нарастает приятное давление радости и адреналина. Эти два часа до начала концерта – её время. Она предвкушает, как выйдет на сцену, как обрадуется ей толпа. Как-то раз она назвала это ощущение «будто день рождения каждый день».

Обычно она просыпалась в полдень, и сразу шла в спортзал, где час занималась. Когда Бритни спрашивали, как она поддерживает форму, она отвечала, что хореографические упражнения сами по себе тренировка. Без сомнения так и есть. Но секрет её убойного живота не в них, а в том, что она, как одержимая, каждый день качала пресс. Каждый день, без пропусков, и это после спортзала, она складывалась раз 800–1000. Это с утра. Потом, когда готовилась к концерту, ещё столько же в гримёрке. Меньше её не устраивало. Работа над прессом была частью ежедневного ритуала, и держала её в отличном тонусе, в комплексе с богатой протеином и углеводами диетой (если не считать кукурузную кашу на завтрак и «Поп Тартс» на перекус).

За час до концерта дверь в гримёрку запиралась, и из магнитофона звучали альбомы Мадонны, сперва «Ray Of Light», а потом и «Music». С 2001 года, если ей нужна была песня для настроя, она ставила сингл Мадонны «What It Feels Like For A Girl», посвящение «всем этим поп-сучкам».

Её команда часто слышала из её конца коридора эту песню и игривые вопли. Внутрь, под неусыпным оком Большого Роба, допускался только звукооператор, чтобы приладить микрофон. В остальное время там находились только доверенные лица, помощники и стилисты, они вместе резвились, создавали хорошее настроение.

Время близилось, танцоры разминались и подходили за кулисы. В до отказа набитом зале ждущие зрители скандировали:

БРИТНИ!.. БРИТНИ!.. БРИТНИ!

Потом они принимались топать. Выходя из гримёрки, принцесса поп-музыки сияла. Она была «на ходу»… готовая взойти «на своё место». Но только после исполнения ритуала, вдохновлённого документальным фильмом о турне Мадонны «Правда или действие». В выстраивающемся мире Бритни отовсюду проглядывало влияние Мадонны.

– Все собрались в круг, – говорила она команде и танцорам.

В тенях кулис артистка, танцоры и члены команды собирались в круг, поднимали руки, и Бритни вслух читала молитву: «Господи, прошу, пусть шоу получится отличным!» Потом круг рассыпался, люди подбадривали друг друга и хлопали по рукам. Бритни обнимала всех и каждого.

Потом, переведя дыхание, она собиралась с духом, мысленно настраивалась. Потом она шла на позицию, для эффектного выхода пристёгивалась к ковру-самолёту или серебряному шару. Оглядываясь на людей, улыбалась и подмигивала им. Широкая улыбка у неё на лице показывала всем, до чего ей хорошо в такие минуты.

Тем временем в зале гас свет, вопли предвкушения таяли в темноте. Шли секунды. И раздавался рёв.

* * *

Успех мирового турне «Oops!.. I Did It Again» в 2000 году принёс Бритни славу исполнительницы-шоумена, способной делать живой спектакль. Она была огнём, полыхающем на сцене.

Фанаты больше стремились увидеть Бритни вживую, чем размышляли о технических вопросах, а те, в свою очередь, крутились вокруг серьёзного момента: Бритни поёт сама или под фонограмму? В этом турне внимание впервые сосредоточилось на её губах.

СМИ с низкого старта бросились обсасывать тему фанеры. Они рассуждали, за что платят зрители: за живое исполнение, или за шоу в стиле Лас-Вегаса. В 2009 году возвращается мода на естественные развлечения, на смену сфабрикованным подростковым поп-звёздам приходят авторы-исполнители. На сцене появляются настоящие таланты и голоса таких певиц, как Мейко, Мисси Хиггинс, Леона Льюис, Адель, Даффи и Кейт Перри.

Но на пороге тысячеления оценивали зрелищность действа, так что первый сольный тур Бритни неизбежно привлёк плотное внимание. Многие замечали, что картинка на экранах не совпадает с музыкой, но это объясняли задержками техники, а Бритни настаивала, что «поёт изо всей дури».

Но на самом деле во время концертов слишком активные танцевальные номера так сбивали ей дыхание, что требовалась «помощь» звукооператора, и она приходила по оговорённому знаку. В эпоху, когда все, от поп-звёзд до политиков, одержимы имиджем, непонятно, с какого перепугу жаркие споры разгорелись вокруг фонограммы? Зачем было вытаскивать на свет трюк, которым втихомолку пользовались аж с семидесятых? «Подготовленные» выступления, использование записи давно стало общим местом закулисной жизни. Сказать, что этот приём – «обман», всё равно что обвинить звукозапись в том, что она в студии искусственно меняет и улучшает голоса певцов. Но когда занавес отдёрнут, и все видят ловкий трюк, магия рассеивается, и возродить её уже невозможно, как веру в Санта-Клауса.

В лагере Бритни никто не понимал, о чём кричат. Что в 2000 году, что в 2009-м. По их мнению то, что Бритни «поёт» под запись собственного голоса, обеспечивает аудитории то, за чем она пришла – развлечение.

* * *

Бритни начала читать и перечитывать первую книгу из цикла «Беседы с Богом». Этот бестселлер, 137 недель продержавшийся в чартах «Нью-Йорк Таймс», написал Нил Дональд Уолш, когда в период жизненного кризиса обрёл понимание. Он пишет Богу гневное письмо, и получает ответ в виде диалога. Бритни, сражаясь со славой и затворничеством в отелях, искала в «Беседах» комфорт и находила его.

В строфах и изречениях, позаимствованных из книг, и в словах окружающих она не раз обретала вдохновение и путеводную нить. Вдобавок она советовалась с небесами, вместе с астрологами разглядывала звёзды, спрашивала их о любви, о направлении, о своей сущности. Во многих смыслах она была и остаётся архетипичной заблудшей душой, что в дебрях проблем ищет смысл и настоящую связь с миром.

– Всем знакомо ощущение, когда не понимаешь, кто и где ты, – говорит источник, близкий к Бритни. – Когда просыпаешься, на пару секунд полностью теряешь ориентацию, ничего не соображаешь. У Бритни этот период сильно затянулся. За рамками плотного графика она не знала, куда податься.

Бритни отчаянно хотела сориентироваться, придти в себя, и «Беседы с Богом» стали её настольной книгой. Она переписывала оттуда мысли и заучивала те строки, что отзывались в душе. Но смысл их от неё ускользал:

– Она хотела больше знать о жизни, но красивые слова, оттенки глубинных смыслов проходили мимо неё, – говорит источник. Её учителя из «Клуба Микки-Мауса», Чака Йерджера, такое положение дел совсем не удивляет. Он сразу заметил, что уроки она заучивает наизусть, а не разбирается в значении.

Любопытно, что в этот же период Бритни начала сомневаться в христианской вере. Она задавалась вопросом, действительно ли Бог живёт в баптистской церкви, и есть ли верные и неверные пути. Но она определённо верила в жизнь после смерти и рассказывала, что духи помогают, утешают её. Всё было хорошо в вере в духов… пока она не добралась до некоторых отелей в Европе, расположенных в древних зданиях. Там ей почудилось, что в комнатах живут призраки.

Чем больше она вопрошала о духах и религии, тем сильнее запутывалась. Бритни часто перегибает палку с анализом и сама себя загоняет в тупик. Даже в славе она искала перст судьбы:

– Почему это всё происходит со мной? Должна же быть причина? Что всё это значит? – спрашивала она вслух.

Но в наблюдаемой реальности ничего не менялось: по контракту она обязана была оставаться «Бритни Спирс-исполнительницей», ради других – ради менеджеров, лейбла, и, в первую очередь, для фанатов. Она стала краеугольным камнем храма Бритни Спирс.

Казалось, что этого смысла ей достаточно.

В этом храме часто бывала и настоящая Бритни. Близкий к ней источник говорит:

– Когда рекламные обязанности были выполнены, и никого не оставалось рядом, она превращалась в самую естественную, глупенькую, жизнерадостную девушку. Команда и танцоры жили как одна большая семья. Выпадало немало прекрасных моментов, когда Бритни была среди них. Но мне кажется, что она в нас нуждалась. Ей нужна была группа поддержки – она терпеть не могла одиночества.

У тех, кому Бритни доверяла, она просила совета, ярких идей и мыслей.

– Ей всё было любопытно, но это значило, что она до упора анализировала всё подряд: жизнь, любовь, Бога, мотивы людей. Она брала чужие слова или поступки, выворачивала их наизнанку и пыталась понять, что же они значат. Во многих вещах она отлично разбиралась, но вот с определениями и поиском смысла у неё было туго. Ей скорее свойственны вспышки озарения, чем долгие периоды плодотворной рефлексии, – говорит источник.

Бритни часто сидела в номере отеля, изливала дневнику свои чувства, пыталась превратить мысли в стихи, наброски будущих песен. Но в глубине сознания она иной раз «попадала в плохие, тёмные места». Попросим наш источник развить тему, и он упомянет «задумчивое настроение», которое никогда не длилось подолгу. Вскоре Бритни радостно заявляла, что бодра и весела. Тут заслуга принадлежит, без сомнения, Фелиции, которую Бритни называет «самым счастливым, позитивным человеком на свете».

Но если наступала пора поплакать в жилетку, ей подставляли плечо мама Линни и тётя Сандра – главный мудрец в семье. Бритни часто говорила, что силу позаимствовала у Сандры. Но в 2000 году тёте поставили диагноз – рак яичников, и Бритни очень тяжело восприняла эту весть.

Снова она усомнилась в христианской вере: вопрошала у Бога, в чём причина этой болезни. Между беседами с Богом она выделила время на встречу с «Роллинг Стоун», спустя год после обложки с «Лолитой». На этот раз интервьюер, Крис Манди, спрашивал в основном о жизни в разъездах. Умный писатель, перековавшийся в телепродюсера, оказался достаточно проницательным, чтобы заглянуть за рекламный фасад, когда тот ещё был крепок. Сегодня то интервью читается как пророчество о её проблемах.

Оставшись с Бритни с глазу на глаз в номере отеля, он спросил её, что она сама о себе думает. Он заметил, что она кажется «очень одинокой».

Бритни сказала, что он прав.

Она просила его продолжать, ощущая, что этот незнакомый человек каким-то образом всё понял, разглядел то, что беспокоит её, и сейчас всё объяснит. Крис рассказал про ту самую двойственность, что проявилась теперь: ей хочется жить обычной жизнью, но ей это скучно.

– Снова в точку, – сказала Бритни.

В этот миг она увидела, что слава и деньги навсегда разделили пропастью то место, откуда она начинала, и где оказалась теперь. В Кентвуде школьные друзья ломали голову, в какой город метнуться в пятницу вечером: в Хаммонд или в Маккомб? И как решать проблемы на работе? В мире Бритни речь шла о графике концертов, брать ли собственный самолёт и выйдет ли сингл на первое место.

Восприятие – вещь относительная, но вскоре Бритни поймёт, что уже никогда не вернётся «домой». Она по-прежнему считала родиной Кентвуд, но больше не могла влиться в его жизнь, а там никто бы не понял её.

Крис Манди спросил, боится ли она, что новый образ жизни оттолкнёт самых близких людей?

– Ты прав, очень боюсь, – сказала Бритни.

Ещё она признала, что её тревога – на грани безумия.

Расшатанные нервы – обычное дело среди поп-звёзд. Жвачка помогала отвлекаться, а ещё Бритни вечно грызла ногти. Когда она выходила из маникюрного салона с наращенными ногтями, стилисты приходили в отчаяние. Источник говорит:

– Бритни надо было всё время что-нибудь жевать: жвачку, ногти на руках, и даже на ногах. Всех передёргивало, но оцените, до чего она была гибкой!

Бритни называет стрессы «своими демонами». Когда они одолевали её, она глотала их, как она объяснила в интервью журналу «Гламур» в 2001 году:

– Вы сочтёте, что я сумасшедшая, но у каждого из нас свои демоны… я представляю их себе, и проглатываю. Каждый раз я рисую нового демона – например, если меня что-то расстроило… или я скучаю по маме.

Ещё для снятия стресса они с Фелицией затеяли игру: изображали известных людей, в том числе Эшли Джад и Ленни Кравитца. Нечего удивляться, что для контроля над тревогой Бритни использовала «выступления», как в детстве. Чтобы обороняться от фанатов и охотников за автографами, они с верным спутником, Фелицией, разработали кодовые сигналы.

Та была идеальной ассистенткой: всё понимала раньше, чем сама Бритни. Когда наступала пора уводить Бритни, звезда отдавала фанату ручку, позировала для последней фотографии, а потом улыбалась во все зубы и, обернувшись к Фе, замечала: «Что-то погода портится».

Стремительно пришедшая слава заставила Бритни ощутить себя в ловушке, на ней повисла тяжкая ноша. Ей больше не нужно было заботиться о счастье родителей. Нет, настала пора заботиться о счастье миллионов. Слава сама по себе превратилась в авторитетную личность, с которой надо договариваться, но это абсолютно ненормальное положение дел. Значит, она пожертвовала собственными потребностями ради нужд бизнеса. Чем больше славы, тем больше жертв она требует, тем сильнее давление. Так появляется созависимость от славы, и Бритни превращается в выступающую куклу, предназначенную для достижения чужих целей: «Уже не я важна, а ответ той силе, что больше меня». Из-за того, что в детстве она реагировала через выступления, она считает эту силу доброй. Подозреваю, что, по мнению Бритни, у неё никогда не было выбора, она плыла по течению, с первых дней дома до последних дней на сцене. Но это шоу дарит счастье другим, и она принимает его, пропускает через себя, уважает славу, будто та – учитель, от которого зависит оценка и признание, необходимые ей, чтобы жить.

Когда Бритни исполнился 21 год, она продала по всему миру 37 миллионов дисков. На церемонии вручения 42 «Грэмми» она проиграла, как ни смешно звучит, старой подруге по «Клубу Микки-Мауса», Кристине Агилере, которая получила титул «Лучший новый артист», но вряд ли Бритни осталась разочарована.