Текст книги "В поисках шестого океана. Часть первая. Безмятежность"

Вместо ответа доктор Келли взяла новый кусочек. Положила в ложку и стала греть над огнем свечи. Постепенно сахар расплавился, потемнел и закипел. Приятно запахло карамелью. Она протянула ложку мне.

– Как вариант. Сахар сделался карамелью, поменял цвет и структуру. Приобрел приятный запах, но при этом не утратил своей сути. Он по-прежнему сладкий.

– Огонь это – любовь? – спросила я ошарашенно.

Доктор Келли улыбнулась, но ничего не ответила.

54. Салли

Брайн не смог встретиться со мной и рассказать о дружке Салли, но он написал. Там было только несколько слов.

«Элвис Вуд, прозвище Зомби».

Дальше был адрес забегаловки, где тусуются дальнобойщики.

В конце была приписка:

«Одна не ходи».

Я и сама думала об этом. В моей памяти были свежи воспоминания о той троице в женской раздевалке, но я боялась, что если меня будет сопровождать такой громила, как Джо, разговора с Элвисом Вудом может не получиться. Джо испугает кого угодно. Даже зомби. Поехать с Алеком? Но вся его внешность говорит: «Я – преуспевающий адвокат! Вам еще не нужны мои услуги?» А если будет драка? Ну, вдруг. Сможет ли Алек защитить меня? С другой стороны, Алек знал, что я ищу информацию о девочках Харди, а Джо – нет. Не то чтобы я не доверяла Джо. Но он так любил поучать и гордиться собой. Прямо как Брайн. Этим мальчишкам постоянно надо самоутверждаться, чтобы ими восхищались. Мне это объяснила доктор Келли, поэтому я относилась к таким вещам снисходительно и даже иногда подыгрывала. Но очень часто эти игры меня раздражали. Особенно с Джо.

После нескольких дней раздумий я остановила свой выбор на Джо. Я не стала объяснять, куда мы едем и зачем. Просто назвала адрес и попросила вести себя прилично. Джо это все не нравилось, он всю дорогу ворчал. Когда мы приехали на место, все это не понравилось и мне. Несколько припаркованных машин, покосившаяся вывеска. Я попросила Джо остаться снаружи, а сама вошла. Около деревянных столов стояли лавки, несколько мужчин, явно водителей огромных, стоящих на обочине грузовиков, обедали. Кто поодиночке, кто-то парами. В углу сидела троица, явно неспособная водить машины. Бледный парень с бесцветными глазами тянул из банки колу. Девчонке рядом с ним на вид было лет пятнадцать. Она была ярко накрашена и хотела казаться старше. Второй парень пытался прикурить, но у него так дрожали руки, что он не мог даже крутануть колесико зажигалки. Хозяин, услышав кличку Зомби, кивнул в сторону компании. Я подошла к ним, обратилась к бледному:

– Ты Элвис Вуд?

– Ну, – ответил он, и это, видимо, было «да».

– Ты знал Салли Харди, из Уоррентона?

– Ну.

Вероятно, это тоже был положительный ответ.

– Что ты знаешь о ней?

– Ну.

Теперь я не могла точно сказать, что подразумевал Вуд.

– А на кой тебе? – встряла девчонка. Наверное, она была переводчицей с языка зомби.

– Я хочу узнать о ней больше. Вы не в курсе, куда она поехала?

Дерганый парень вдруг заржал.

– На тех колесах, что она взяла у Зомби, можно далеко уехать. Туда, откуда не возвращаются.

Я снова обратилась к Вуду.

– Салли была твоей подружкой?

– Ну.

Дерганый снова пояснил.

– Она сосала за травку. Ты тоже, что ли, будешь?

Он потянулся к ширинке, и меня передернуло, но ответила я вежливо:

– Я не по этой части. Какая она была, Салли. Вы же знали ее?

И тут Зомби сказал второе слово из своего лексикона:

– Тронутая.

Всю обратную дорогу Джо снова ворчал.

Джо ворчал, а я думала: что за жизнь была у Салли, что она стала делать это? «За травку», – вспоминала я слова парня, и меня тошнило. Я не могла понять Салли. Зачем? Правда, я сама никогда не пробовала «травку», мне хватило и рома в доме Марианны. Я спросила Джо.

– Ты когда-нибудь пробовал травку?

– Нет, – сказал он, но так напряженно, что чувствовалось, что он врет. – А к чему вопрос?

Я вздохнула. Как ему объяснить, что я ищу то, чего и сама не знаю? И даже представления не имею. А теперь, когда Джо так яростно отрицает, что пробовал наркотик, я не смогу получить от него вообще никакой информации.

И вдруг до меня дошло.

– Это очень хорошо, что ты не пробовал, но ведь наверняка писал статьи о подростковой наркозависимости? И вел исследования в этой области.

– Ну, было, – напряжение Джо начало спадать.

– Ты не помнишь, из-за чего подростки начинают курить траву? Меня больше интересуют девушки до восемнадцати лет.

Джо задумался, потом выдал:

– Я могу ошибаться в цифрах статистики, но на первом месте – проблемы в личной жизни, конфликты с родителями, психоэмоциональные травмы, проблемы с учебой…

– Погоди, погоди, – прервала я его. – А какие конфликты с родителями на первом месте?

– Контроль и запреты, насилие над личностью… Да много чего. Я лучше тебе ссылок накидаю.

– Хорошо, – сказала я.

Мы подъехали к дому. Автомобиля доктора Келли не было.

– Пригласишь? – спросил Джо, кивнув на дом.

Я колебалась.

– Ну же, Софи, – уговаривал Джо. – Побудем немного вдвоем… – он наклонился ко мне, и его дыхание обожгло мне шею.

Видимо, он тоже заметил, что моей мачехи нет дома. После этих слов мне расхотелось его приглашать. Я вышла из пикапа, Джо следом за мной.

– Софи, неужели я не заслужил хотя бы кофе?

Я вспомнила кусочек сахара, канувший в черную глубину чашки, и покачала головой.

– Не в этот раз, Джо, прости!

Он вздохнул и нагнулся меня поцеловать. Я подставила щеку. Джо поднял мой подбородок и стал целовать в губы, раздвинув их языком. Мы и раньше целовались так. Но я вдруг вспомнила Салли и что она вытворяла с этими парнями, и меня снова затошнило.

Я оттолкнула Джо и пошла к дому.

Первый раз Джо не пошел за мной, а сел в свой пикап, яростно захлопнул дверцу и газанул от дома в сторону Астории.

Я вошла в дом. На зеркале, прямо у входа, висела записка от Джейн:

«Милая Софи!

Я не смогла тебе дозвониться по телефону, он отключен. Пожалуйста, как только появишься дома – позвони мне. Я волнуюсь. Я должна была срочно улететь в Солт-Лейк-Сити. Вернусь через пару дней. Будь умницей. Джейн.»

Я проверила свой телефон. Он действительно был отключен. Видимо, кончилась зарядка, а я не заметила. Я добралась до телефона в гостиной и сразу набрала Джейн. Она очень переживала, что не смогла взять меня с собой, и я на два дня останусь дома совсем одна.

– Запри все двери, милая. И окна. Может быть, все-таки попросить кого-нибудь переночевать с тобой в доме? Кого-нибудь из больницы…

Я возражала. Мне почти семнадцать, и я могу позаботиться о себе сама.

– Не забудь о тревожных кнопках, Софи! Если что – сразу звони мне.

Я пообещала. «Тревожные кнопки» – система сигнализации – стояла по всему дому. Однажды, лет десять назад, доктора Келли пытались ограбить, и сигнализация тогда очень пригодилась.

Но это было давно. Астория – безопасный город. Здесь не бывает преступлений. Поэтому в таком большом доме, напичканном разной электроникой, мне нечего бояться. Вот если бы сюда приник Джо – другое дело. Это было бы опасно. И никакая бы кнопка не помогла бы. Что бы я сказала полиции? «Это мой парень, и он хочет меня соблазнить?» В одном случае полицейские бы просто посмеялись и уехали, в другом – арестовали бы Джо за попытку развращения несовершеннолетней и все равно бы смеялись.

Я много думала, почему наши отношения с Джо такие нестабильные, как на вулкане. Я знала несколько пар, где, как и у нас с Джо, отношения не доходили до секса, но были спокойными и ровными. Мои бывшие одноклассники по школе в Астории Клара и Эрик дружили еще с младшей школы, встречались уже много лет и собирались пожениться сразу после колледжа. Они ходили неизменно за руку и никогда не ссорились. Впрочем, Эрик никогда не целовал Клару так, чтобы она теряла голову. Ну, еще парочка «ботанов». Они объединились на почве общей любви к логарифмическим уравнениям. Девчонка была симпатичная, но неухоженная и толстая, а парень – белобрысый хлюпик в очках. Им обоим пророчили высоты в математике, они держались вместе и вроде даже целовались. Ну и конечно, капитан команды чирлидеров в школе Уоррентона, Агнесс. Она была отличница, гордость школы и вся такая правильная, что при взгляде на нее сводило зубы. Она везде, где только можно, ходила со своим парнем, а по воскресеньям они дружно пели песни в той самой церкви, куда меня безуспешно пыталась затащить Вики. Агнесс мне всегда ставили в пример. Однажды на уроке, посвященном половому воспитанию, когда нам всем выдавали презервативы и парни, гогоча, набрали полные карманы, Агнесс демонстративно положила их обратно в коробку и заявила, что добрачные отношения – это грех. Я поддерживала Инесс, но заявить об этом на весь класс не могла. В школе Уоррентона я и без этого считалась дурочкой.

Остальные парни и девчонки относились к сексу не так серьезно, при первой возможности используя пустующие помещения и задние сиденья автомобилей. Я не осуждала их, но сама так не могла. Что меня останавливало? Заповеди о целомудрии? Или боязнь, что со мной произойдет то же самое, что и с Нуа: он выпьет меня и бросит на потеху соплеменникам? Или я недостаточно сильно люблю его? А может быть, просто боюсь, что разочарую его своей неопытностью?

Или просто боюсь. Без объяснения причин.

Скорее всего, так.

Мне казалось, что весь мой детский мир рухнет и останется только пустыня, в которой ничего нет. И я сделаюсь другой. Совсем другой. И все будут оборачиваться мне вслед и показывать пальцем, словно на мне – алая буква и я – прелюбодейка.

55. В ловушке

За всеми этими размышлениями я не заметила, как стемнело. Я не зажигала света, сидела в комнате для занятий йогой и безуспешно пыталась принять позу лотоса. Выходило плохо. С Джейн у меня получалось гораздо лучше.

Внезапно щелкнул замок входной двери, и я сначала обрадовалась: «Джейн!», но вдруг в меня стал заползать панический ужас: это не может быть Джейн. Она сказала, что уже садится в самолет. Если бы она передумала, она бы позвонила мне».

Я пожалела, что Джо нет рядом со мной. То, что это мог вернуться Джо, я отмела сразу: дверь открыли ключом. Ключом!

Я запаниковала. После некоторой тишины я услышала скрип ступенек лестницы. Первой мыслью было: «Тревожная кнопка!», но в этом пустом белом зале с ковром, большим мячом и прочими тренажерам ее не было!

Я инстинктивно потянулась к карману, вдруг вспомнив, что телефон стоит на зарядке в гостиной. Запереться? Но по злой иронии именно в этой комнате дверь не запиралась. Шаги приближались. Куда мне было спрятаться в этой пустой белой комнате? За мяч? Под ковер?

Шаги приближались. Кто-то методично осматривал комнаты. Он что-то искал. Что-то или кого-то? В желудке стало нехорошо. Это не грабитель. Он так запросто прошел мимо спальни Джейн, где в шкатулке лежали ее драгоценности. И мимо его кабинета, где стоял новейший компьютер и куча разных гаджетов к нему. Мимо комнаты с куклами. Некоторые из них, я знала, были коллекционными и стоили кучу денег. Оставались только две ванные, моя спальня и та комната, в которой я сейчас. Джейн называла ее «комната здоровья». Можно было как-нибудь выбраться через окно на крышу, но сейчас уже поздно. Кто-то шуровал в моей спальне, и следующей будет «комната здоровья». Ноги и руки у меня ослабели настолько, что я еле поднялась и сделала несколько шагов. Залезть по шведской лестнице наверх и распластаться, как ниндзя, под самым потолком, почти над входной дверью – была удачная мысль. Вот только руки не слушались, я чуть не сорвалась вниз. Хорошо, что я была в одних носках и не произвела шума. Я глубоко вздохнула и задержала дыхание, стремясь найти внутренний источник силы и вспоминая все, чему меня учила Джейн. Моя сила… Я вспомнила, как легко и ловко карабкалась по веревочной лестнице на большой яхте папиного друга, как ходила по реям под мамины охи и папин смех: «Слезай уже, обезьянка!» Это действительно придало мне сил, и я забралась на самый верх. Встала ногами на турник, а плечами оперлась на потолок. Наверное, со стороны я напоминала Кариатиду.

Я все сделала вовремя. Дверь бесшумно открылась, на пороге возник луч света. Луч заскользил по комнате, выхватывая из темноты тренажеры, мяч, стереоколонки на стенах, задержался на закрытом окне и исчез. Дверь закрылась.

Кто держал фонарик и управлял лучом, я так и не узнала.

Мне показалось, что я продержалась под потолком долго, но уже когда я решилась слезть, снова услышала шаги. Кто-то шел по коридору, потом стал спускаться вниз по лестнице. Я плотнее прижалась к потолку. Теперь мне сидеть здесь два дня, пока не приедет Джейн?

Когда шаги совсем стихли, я слезла с лестницы. Сколько я простояла? От напряжения болело все тело. Мне надо как-то выбраться. В окно и на крышу. А вдруг кто-то дежурит снаружи и увидит меня. По коридору? А вдруг этих людей много и как раз в коридоре они меня ждут? Мне было так страшно, что я даже не могла предположить, кто это может быть. Я решилась: в окно, по карнизу, в соседний кабинет. Там я нажму тревожную кнопку. Я выглянула в окно. Как я пройду по этому узкому карнизу? От этой мысли мне стало нехорошо. А если кто-то есть в кабинете?

Я бесшумно открыла окно и села на подоконник. Стала спускать ноги наружу, но в последнюю минуту вспомнила и сняла носки, чтобы ноги не скользили. Карниз был широкий, на нем помещалось полноги. Вот только держаться было не за что. Что теперь? Я стояла на карнизе, держась за откос окна, и не знала, что мне делать дальше. Я сама загнала себя в эту ловушку. Если меня хотят убить – теперь это проще простого. Достаточно толкнуть посильнее, и я полечу вниз, во двор. Если бы дом доктора Келли стоял у дороги! Кто-нибудь из проезжающих водителей заметил бы меня и вызвал полицию или пожарных. Мне сейчас было все равно. Только бы не с этим, который ходит по дому. Или ходят.

От шоссе отделилась машина и поехала в сторону нашего дома. Это было чудо! Когда машина подъехала ближе, я узнала автомобиль Макалистера. Я так обрадовалась, что чуть не свалилась с карниза. Алек тоже увидел меня, выскочил из машины. Он подбежал к дому и хотел крикнуть, но я приложила палец к губам и энергично замотала головой, чуть не свалившись с карниза при этом, зашипела Алеку:

– Тихо, пожалуйста! Там кто-то в доме. Ходит…

Не знаю, что расслышал Алек, я боялась говорить громче, но он кивнул, отошел к машине и быстро приложил к уху телефон. Я уже думала, что он сейчас уедет, но он вытащил из машины пистолет и передернул затвор. Фары его машины освещали входную дверь, сам Алек отступил в тень, навел пистолет на дверь. Я почувствовала, что пальцы у меня заскользили, и судорожно схватилась за подоконник. Только бы этот кто-то не вошел в комнату.

На удивление быстро с шоссе донеслась полицейская сирена, и на парковку перед нашим домом вылетела полицейская машина. Оттуда с пистолетом выбрался полицейский и, пригнувшись, побежал к Алеку. Полицейский был один, но машина так громко орала и мигала так яростно, словно прикатила группа захвата. Через несколько минут полицейский выключил сигнал, оставив только мигалку. Наблюдение за ними несколько отвлекло меня, и я уже не обращала внимания на боль в пальцах. Между деревьями замелькали красно-синие огоньки, и к дому подъехали еще две машины. Хорошо, что они не сигналили, соседям и без того хватит впечатлений на несколько лет вперед. Прибывшие полицейские стали обходить дом с двух сторон, переговариваясь через рации, потом Алек и первый полицейский зашли в дом, в гостиной загорелся свет. Я видела, как этот свет освещал двор. Потом распахнулась дверь, и в «комнате здоровья» зажегся свет, и я зажмурилась от резкого перехода.

– Софи, держись за меня! Осторожно! – это был Алек.

Он помог мне забраться обратно в комнату. Моя правая нога была чем-то изрезана и пачкала белоснежный ковер. Странно, я не заметила, как и когда это произошло и боли я тоже не чувствовала. Алек подхватил меня на руки и понес вниз, в гостиную. Там уже были полицейские.

– Мы обошли весь дом. Никого. Может быть, девочке просто почудилось?

– Я слышала шаги! Кто-то открыл дверь ключом! Понимаете? Ключом! И ходил по дому и светил фонариком. Мне это тоже почудилось?

Алек между тем нашел ранку на моей ноге и уже обрабаывал ее и ловко заматывал бинтом. Откуда он взял бинт? Но тут я увидела распотрошенный пакет первой помощи и поняла, что у полицейских.

Все полицейские были мне не знакомы. С тех пор как Брайн уехал, а его отец вышел на пенсию, я знала в полиции Астории только Блэра – пожилого полицейского, который служил вместе с Брауном. Может, он тоже ушел в отставку? Оказалось, что не ушел. Блэр как раз зашел в гостиную, когда Алек закончил меня перевязывать. К нему обратился молоденький полицейский.

– Похоже, ложный вызов, шеф!

Так вот кто теперь шериф Астории!

Блэр покачал головой.

– Придется поработать, ребята.

– Но ведь никаких следов. Ничего не пропало. И в доме никого не было. Мало ли что кому почудилось?

Вместо ответа Блэр окликнул второго полицейского.

– Алан, ты обходил дом со стороны гаража, ничего не видел?

Алан смущенно пожал плечами.

– Так ведь лес кругом. Мало ли что. Мелькнуло что-то, но я подумал, что это кошка. Очень уж быстро. И это было в стороне от дома.

– Придется поработать, парни, – повторил Блэр, – оцепите территорию.

– Из-за кошки? – растерялся тот, кого называли Аланом.

– Кошки не выламывают двери, – наставительно сказал Блэр, – задняя дверь выбита изнутри. Девочке, – он кивнул на меня, – такое не под силу, а значит, работаем.

Меня била дрожь, кто-то укрыл меня пледом. Пока допрашивали, Алек сварил кофе, и я грела руки о чашку.

– Ты не уедешь? – спросила я Алека.

– Нет.

– Надо же позвонить Джейн, – спохватилась я.

– Я уже звонил. У нее телефон вне зоны. Может быть, она сейчас летит?

– Откуда ты знаешь? – удивилась я.

– Ты не убрала записку. Так что полицейские тоже в курсе, что твоя мачеха в Солт-Лейк-Сити. Кстати, ты не знаешь, зачем она туда поехала?

Я пожала плечами.

– Не знаю, видимо, что-то срочное, раз она не могла ждать.

– Как ты? Проводить тебя в твою комнату? – спросил Алек.

– Хорошо бы, – сказала я, – а полицейские останутся здесь до утра?

– Ты хочешь, чтобы они ушли?

– Наоборот! – я схватила Алека за руку. – Пусть они останутся! Хотя бы до приезда Джейн.

Алек смотрел на меня внимательно, мы были уже в моей комнате, когда он сел напротив меня и предложил:

– Ты что-то знаешь, расскажи?

Я колебалась. Мне давно хотелось с кем-то поговорить, рассказать, спросить совета, но у кого? Загружать моими проблемами Джейн не хотелось, я и так ее загружала своими отношениями с Джо и Алеком. С Джо мы мало разговаривали. Как-то я завела разговор о проблемах экологии, и Джо осадил меня:

– Ты слишком маленькая для этого!

Я тогда очень рассердилась:

– Для секса с тобой я не маленькая, а обсуждать глобальные вопросы – маленькая? – вскипела я, и мы тогда поссорились на целую неделю.

Я рада, что в свое время я не успела ничего рассказать Марианне, теперь бы о моих проблемах знали бы все вокруг. И вообще, раньше я не так много думала об этом, а теперь…

«Они следят» – вспомнила я слова дяди Чака. Мне надо было сказать это. Выплеснуть на кого-то, чтобы не оставаться одной, один на один со своей тайной, со своими страхами.

Я быстро взглянула на Алека. Он ждал. И тогда я решилась все ему рассказать. Все, начиная с Ямайки. В той интерпретации, которая была мне доступна. Если информация кончалась, и я не знала, чем могли быть связаны два факта, я просто говорила – «не знаю». Я предполагала, что родители спешно собрались и ушли на «Нике» из Астории не просто так. Слишком поспешными были эти сборы, слишком бледными были папа и мама, когда мы расставались. И что означал труп мужчины на спасательном круге с Ники? Кто убил этого человека и привязал к кругу? А может быть, только привязал, а убил кто-то другой? Зачем? В голове теснилось множество вопросов, и хотелось хоть часть из них переложить в чью-то другую голову. И Алек больше всего подходил для этого.

– И теперь кто-то проник в дом, – завершала я свой рассказ, – и это не грабители. Они что-то искали. Может быть, меня, – упавшим голосом закончила я.

Алек, внимательно слушавший меня, молчал, потом задумчиво спросил:

– И ты думаешь, это…

– Наркокартель, – согласилась я.

– И что им от тебя надо? Я не слишком знаком с их делами, но мне кажется, они не стали бы придумывать такие сложные многоходовые комбинации, – размышлял Алек.

– Ты не веришь мне, – расстроилась я.

– Я верю, что кто-то следит за тобой. И он был сегодня здесь. И это мужчина – дверь выломана одним ударом, очень профессионально. Его спугнули. Он мог бесшумно вылезти через окно, но это заняло бы время, он действовал быстро и решительно.

Алек вдруг осекся и обратился ко мне:

– Я испугал тебя, Софи?

Меня трясло, я цеплялась за Алека.

– Дай мне свой пистолет! Пожалуйста! У тебя он здесь? Дай мне его! Я больше не могу бояться! Я устала бояться, Алек! Я боюсь с самой Ямайки. Я просыпаюсь по ночам, потому что у меня бухает сердце и я чувствую черные руки у себя на лице и на горле. Я не могу так больше. Дай мне пистолет, Алек! И когда они придут, я больше не буду бояться.

– Ты больше не будешь одна, – тихо говорил мне Алек, когда истерика у меня закончилась. Он завернул меня в покрывало, как ребенка, и качал на руках, пока я не уснула.

Спала я плохо, постоянно просыпалась, мне казалось, что я куда-то падаю, но Алек говорил мне:

– Тихо-тихо, все хорошо.

Он провел со мной весь следующий день. Полиция смогла выяснить только, что в доме был предположительно один человек в хлопковых перчатках и пластиковых бахилах, чтобы не оставлять следов. Это смогли определить, потому что кусочек пластика застрял в щепке выбитой двери. Больше зацепок не было. Следов не было ни на заднем крыльце, ни в лесу, не считая сломанной ветки рядом с крыльцом. Кто это был и что ему было нужно – неизвестно.

– Может быть, это связано с доктором Келли? Она так внезапно уехала.

– Доктор Келли на похоронах. Я говорил с ней. Умер ее отец.

Я опешила.

– Тогда я не знаю.

– Главное, ничего не бойся, я сумею тебя защитить, – успокоил меня Алек.