Текст книги "В погоне за «Белым зайцем»"
Автор книги: Тим Сар
Жанр: Современные детективы, Детективы
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)
Повисла короткая пауза. Кира смотрела в глаза БЗ с сочувствием или, скорее, даже с жалостью.
– Целых шесть месяцев меня никто не трогал. Этот обрезанный лежал в больнице. Потом эта мразь, – девушка вновь плюнула в сторону мертвого Сан Саныча, – зализал свои раны и вернулся. Пробравшись ночью в корпус, насильник отыскал среди мирно спящих девочек меня. Он накинул мне на шею шнурок и облил любимым ацетоном… – Видно было, что БЗ очень трудно давались воспоминания. – Страшные вещи он говорил мне на ухо, стягивая шнурок всё туже на моем хрупком детском горле, не давая издать ни звука. Видимо, это всё, что он мог после моего поздравления… – она внезапно громко засмеялась, а потом, резко затихнув, почти шепотом произнесла: – А уходя, бросил спичку…
Всё это время исповедница так и стояла голой перед своими пленниками. Тело ее покрылось мурашками, но она, вероятно, не чувствовала холода.
– А что касается маски, так это он был в ней в ту ночь. Девочки якобы не смогли опознать его и поэтому ничего никому не рассказали. А директор дал на лапу и, вместо того чтобы гнить в тюрьме, отделался увольнением. Резюме этого ЧП – неосторожное обращение с легковоспламеняющимися веществами. Типа я лак с ногтей удаляла ночью ацетоном.
– Но при чем тут Ливан тогда? – спросила Кира на свой страх и риск.
– Есть фото, где они с мамой в новогоднюю ночь веселятся у елки и на них, представляешь, эти гребаные маскарадные заячьи физиономии?! Прям роковое совпадение. Не иначе.
Наконец БЗ подняла огнеупорный костюм и надела его на себя, а затем двинулась по направлению к датчанину.
– А Ливан виноват лишь в одном. В том, что подарил мне жизнь, а потом бросил подыхать в этом дерьме.
Олсен смотрел на девушку так, как смотрят на людей, которым уже не помочь ничем и никогда. Она подошла к нему, села на корточки и воткнула свой взгляд прямо в его сердце.
– А оно вообще у тебя есть? – постукивая пальцем мужчине в грудь, изрекла она.
– Кто это спрашивает? Чудовище, что загубило столько жизней и оскверняло церкви и святыни?! – чужим голосом, истекая кровью, произнес Ребров. Рука его почти онемела. Рот был полон крови вперемешку с осколками раздробленных зубов. Силы покидали великана, но дух его был по-прежнему крепок.
– Церкви, святыни… Места, где я оставляла послания моей милой мамочке и куда приглашала всегда папочку, но папочка так и не помог мне найти ее. Вот, Сережа, почему чудовище это делало, – ответила девушка Реброву, смотря в глаза Ливану.
Она вдруг поднесла пистолет к уху Олсена, намекая на то, что он его скоро лишится.
– А теперь говори ты! – злобно произнесла она и закрыла глаза в ожидании мольбы о пощаде.
Но неожиданно для всех Ливан вдруг спросил:
– А ты помнишь, какого цвета глаза у твоей матери?
– Голубые, – открыв от удивления свои, ответила БЗ.
– А какого цвета мои глаза?
Девушка недоумевающе взглянула на датчанина.
– Голубые, – явно заинтригованная развязкой, ответила она.
– А у тебя карие. Так ведь, Кира? – впервые по имени назвал Ливан БЗ.
– Папа, я смотрю, ты прям публично хоронишь свое доброе имя детектива, – смеясь, произнесла девушка и посмотрела на остальных, словно приглашая их разделить ее иронию.
– Там, – кивнул Ливан в сторону своей куртки. – Достань.
– Ну окей, мистер Олсен. Что там мне на Рождество ты приготовил? – улыбаясь, Кира вынула из кармана отправленные доктором Невадой документы.
Жадно шаря по ним глазами, она очень внимательно читала их содержимое. Лицо ее побагровело. Левый уголок рта нервно задергался вверх, и сердце забилось дикой птицей в клетке. Дыхание стало тяжелым, а руки одолела дрожь. Затем снова от начала до конца она прочла текст и медленно перевела полный разочарования взгляд на Ливана. На человека с таким выражением лица трудно было смотреть безучастно даже самому бессердечному существу в мире. БЗ, будто лишившись сил, упала на колени, подняла голову и закричала. Это было так громко и так отчаянно, что у каждого из присутствующих в спортивном зале от усиленного эхом крика заложило уши.
– Кира, всё кончено. Ты ошиблась, – тихо, но уверенно произнес Ливан.
Виннер и Ребров, глядя на происходящее, на мгновение забыли о своей физической боли. Их интерес был настолько силен, что они были готовы всё отдать, лишь бы прочесть то, что было в документах. Их стоящая на коленях с опущенной головой обидчица напоминала японского самурая, только что совершившего обряд харакири. Просидев так неподвижно несколько секунд, она смяла одной рукой бумаги и, словно восстав из мертвых, поднялась. На лице не было эмоций, только стеклянный взгляд да бледные губы выдавали ее состояние.
– Обещай, что найдешь их. Поклянись! – крикнула БЗ, глядя в разбитое окно, откуда Реброва настигли две пули. Затем она вынула из уха миниатюрную гарнитуру, бросила ее на пол и раздавила. – Значит, и ты сдохнешь по ошибке! – заявила садистка, глядя в глаза датчанину.
Она подняла паяльник, резко накинула шнур на шею Ливана и начала его душить. Виннер и Ребров попытались поспешить иностранцу на помощь, но если лейтенант мог хотя бы ползти, то капитан безнадежно пробовала сорвать свое привязанное к баскетбольному щиту тело. Оба кричали обезумевшей и молили ее о пощаде. Но сильные руки безжалостно стягивали петлю на мощной шее. Ливан как мог пытался вырвать руки из пластиковых хомутов, разрезавших их в кровь, но это было невозможно. Еще мгновение – и он уже не видел ничего вокруг. Давление было таким сильным, что вены на шее и лбу готовы были лопнуть, а его волевой кадык всё глубже проваливался в горло. Звуки становились всё глуше. Из красных глаз потекли слезы, а воздух перестал поступать в легкие. Последнее, что услышал Ливан, – это глухой хлопок в сопровождении горячих брызг на его застывшее лицо.
Утренние новости местных каналов взорвали медиапространство двумя событиями прошлой ночи.
«Трагедия в "Икспрайдмедиа"». Тело медиамагната Марганита Гербера было найдено в его загородном особняке вместе с его верным телохранителем Глебом. Оба были убиты выстрелами в голову с почти ювелирной идентичностью. Пулевые отверстия располагались в лобной части каждой из жертв. Сын магната Кирилл пропал и объявлен в федеральный розыск.
Второй инфобомбой было начатое другом полковника Аганова журналистское расследование с кричащим названием «Тайна детского дома», которое взбудоражило общественность не только в Луге, но и во всей России.
Аганов дочитал статью до конца, а когда увидел подпись ее автора, то, брезгливо сплюнув, бросил газету на стол и, поправив накинутый на плечи медицинский халат, гневно произнес:
– Вот же шайтан!
От услышанного человек, лежащий на кровати, вздрогнул и наконец-то пришел в себя. Приборная панель подключенного к пациенту медицинского аппарата мгновенно изменила свое звуковое сопровождение. Аганов вскочил со стула и чуть не опрокинул его, устремившись к очнувшемуся.
– Что пишут? – с неимоверным усилием произнес мужчина. Его затуманенный взгляд медленно пал на полковника. Лицо мужчины заполнили две симметричные гематомы под глазами, свидетельствующие о переломе носа. Вид у него был, мягко говоря, помятый.
– Да Демис… чертов говнюк… – медленно, осторожно и невнятно ответил Аганов. Затем быстро собрался и, бережно положив руку на плечо пришедшего в себя мужчины, произнес:
– Тебе еще нельзя разговаривать. Сейчас я позову врача.
Сергей Борисович неуклюже ринулся было в коридор, но крепкая рука схватила его за запястье.
– Нормально, полковник, – уже более разборчиво и с улыбкой на уставшем лице успокоил Аганова больной. – Просто расскажи… – он внезапно захрипел, а после и вовсе раскашлялся.
На раздающиеся из палаты звуки немедленно своим присутствием отреагировали врач и старшая медицинская сестра.
– Пожалуйста, покиньте палату, – властно, но не теряя интеллигентных манер, произнес седовласый доктор лет шестидесяти.
Больной не отпускал руку Аганова, смотря на него с мольбой.
Полковник, прижав своей ладонью руку мужчины, произнес:
– Всё кончено, Лева. БЗ больше нет, – и вышел из палаты.
– Три сломанных ребра, выбитые зубы и дырки от пулевых ранений! Надо было застраховаться. Сейчас бы при деньгах были.
Шутки начальника были встречены улыбками подчиненных. И если Виннер, лежа на кровати, даже немного засмеялась, то Ребров улыбался с трудом из-за наложенных на щеки швов.
– Сергей Борисович, а как вы догадались искать нас в детдоме, а не в церкви? – придерживая травмированный бок рукой, спросила Кира.
– Лева догадался, где всё закончится, но нас брать он категорически не хотел.
– И?..
Аганов улыбнулся, затем достал свой смартфон и что-то начал в нем искать.
– Я так часто теряю свой мобильник, – параллельно жаловался он, – что мои девчонки научили меня такой, как они говорят, фишке. – Полковник вновь улыбнулся и демонстративно повернул экран гаджета, на котором была открыта программа «Найти телефон».
– Фсё эниальное профто, – резюмировал неугомонный Ребров оставшимися во рту зубами, чем вызвал у коллег истерический хохот. Все трое нарушителей тишины нарвались на седого Айболита вновь.
– Полковник, я сделал исключение и поселил ваших подопечных в одной палате, что категорически противоречит уставу клиники, а вы злоупотребляете моей добротой.
– Виноват, доктор. Уже ухожу, – продолжая сдерживать смех, произнес полковник и, словно провинившийся мальчишка, виновато побрел к выходу, заговорщически подмигивая исподлобья своим, как ему сейчас казалось, самым лучшим сотрудникам отдела, а может, даже своим друзьям.
Реабилитация прошла успешно у всех пострадавших, и, собравшись в терминале Пулкова за столом небольшого кафе, русские друзья провожали датчанина домой.
– Странное чувство. Прилетел я сюда без долгов, а теперь вот жизнью обязан вам, – то ли от волнения, то ли от понимания, что скоро вернется в Данию, Ливан снова заговорил с акцентом.
– Не нам, а благодаря меткой стрельбе Сергея Борисовича, – отставив бокал пенного после первого глотка, поторопился поправить иностранца Ребров.
– Ты давай много не говори! Рот береги, Сережа, – традиционно осадил лейтенанта полковник.
– Ну тут, извините, я поддержу Сергея, – заступилась Виннер. – С такого расстояния попасть человеку прямо в лоб! Это надо много времени в тире провести.
Аганов лишь смущенно отвел взгляд, махнув рукой.
– Получается, полковник, не она последней жертве, а ты ей «точку» во лбу поставил.
Этот замеченный Ливаном факт поменял настроение компании на мгновение.
– Я вот если честно, то ни фига не понял, за что Марганита грохнул сыночек. Ну в смысле внучок.
Взоры полицейских устремились на Ливана.
– Лева, это ведь связано с тем, что ты ему в камере говорил? – нежно и проникновенно обратилась Кира к датчанину.
Ливан в ответ утвердительно кивнул, а затем рассказал им то, что ему удалось узнать о былых годах Гербера-старшего.
– Много лет назад Марганит состоял в одном тайном обществе, где все влиятельные люди города делили бизнес Питера между собой. Данное членство распространялось исключительно по кровным узам и среди мужчин. Другими словами, короли передавали свою власть по наследству принцам. Так как у Гербера была только одна-единственная дочь, он прекрасно понимал, что рано или поздно его нишу займут и вытеснят его самого из-за отсутствия прямого наследника. Страх потерять место во влиятельном обществе толкает этого человека на чудовищное деяние. Он принудительно заставляет забеременеть свою дочь. По стечению обстоятельств я, Ливан, а тогда Петер, знакомлюсь накануне этого преступления против личности с дочкой Гербера – красавицей Алиной. Мы проводим невероятные мгновения вместе, и, кажется, что это любовь. Но в планы Марганита любовь не входит, и он приставляет к дочери телохранителя Глеба – того, кто будет отгонять любовь от невинной крохи, а впоследствии и вовсе станет отцом ее двойняшек Киры и Кирилла. Вот так совпадение! Да, капитан Кира Виннер? Всё, на что мне удалось повлиять в этой трагедии, так это заставить на всю жизнь хромать этого бычару. Я пытался найти Алину позже, но всё было тщетно. На этом, казалось бы, и конец истории, но нет. После того как деткам исполнилось по два года, Алина решает сбежать с ними вместе, чтобы отомстить за подлый поступок отцу и оставить его без наследника. Скрыв их в одном из детдомов Ленинградской области, она решает найти того единственного, к кому ее чувства были такими искренними, а главное – взаимными. Оставив малышей под заботливым присмотром и подальше от глаз Марганита, она отправляется в Данию. Тогда Гербер ставит на уши весь город и всю область. Фото дочери и детей распространяется на каждом углу по всему северо-западу. В итоге ему удается найти детей, но по непонятной для меня причине он оставляет Кирилла у себя, а Киру определяет в иной детский дом в Луге. Возможно, это была месть дочери, чтобы теперь она искала то, что ей дорого. Что случилось с девочкой, нам рассказала она сама. В то время, когда ее родной брат купался в роскоши, ей приходилось выживать. Девочка становится настолько одержимой, что на протяжении всей жизни пытается найти своих родителей и заставить их ответить за то, что бросили ее, беднягу. Жажда мести выковала из нее хладнокровного, не допускающего ни единой оплошности педантичного и беспощадного убийцу. И если в России она действительно мстила, то в Дании страдали совсем невиновные девочки. Что касается Кирилла, то, несмотря на все его навыки и способности, ему всегда не хватало одного – духа лидерства, чем в избытке обладала сестра, так легко им манипулируя. Там, в камере, я рассказал ему о таблице с цветами глаз и наследственности в надежде, что Кирилл разуверит БЗ. И, как мне казалось, я убедил его, но сестра не хотела мирится с реальностью. А теперь, когда эти два негодяя мертвы, я уверен, что он всё понял. Наконец-то нашел отца, которого хладнокровно и прикончил. Теперь пришло время матери.
Ребров, глубоко увлеченный рассказом Ливана, держал всё это время руками свое лицо, опираясь локтями о стол, а когда датчанин закончил, то лениво продолжил пить свое пиво. Аганов и Виннер молчали и, откинувшись на спинки высоких стульев, задумчиво смотрели на Ливана. История явно поразила слушателей как трагизмом, так и ценимом. Ну кто еще мог разрушить тишину, как не двоечник Сережа?!
– А почему мать-то не вернулась и не попыталась забрать детей? – поинтересовался он.
Ливан лишь пожал плечами.
– Возможно, с ней что-то случилось, – проявив женскую солидарность, попыталась оправдаться за нее Кира.
Тут приятный женский голос на русском, а затем на английском языках пригласил пассажиров, вылетающих в Копенгаген, пройти на посадку. Все четверо встали. Первым, кто пожал на прощание руку датчанину, был блондин-великан.
– Я очень рад знакомству с тобой, Лева. Не забывай нас.
Ливан лишь молча улыбнулся в ответ.
Аганов с присущим ему кавказским темпераментом сначала взял иностранца руками за плечи, а затем и вовсе обнял, получив в ответ неловкие похлопывания по спине и тихое с акцентом:
– Благодарю тебя, полковник.
Виннер уже вытирала выкатившиеся слезы в сопровождении немного нервозной улыбки. Ей страшно не хотелось расставаться с этим черствым, но уже ставшим таким родным иностранцем. Она не знала, тянуть ли ему руку или лезть обниматься с ним. Просто, скрестив руки и сведя плечи друг к другу, молча стояла, ожидая своей очереди.
Ливан подошел к Кире сам и спросил:
– Скажи, а если мне понадобится помощь там, в Дании, ты тоже сможешь приехать и помочь?
Глаза девушки округлились от удивления, и из них тут же предательски выкатилась пара слезинок.
Кира снова протерла глаза и, шмыгнув носом, попыталась серьезно ответить:
– А ты что, снова вернешься в полицию?
Ливан улыбнулся, затем положил ей руку на плечо, придавая вектор движения в сторону паспортного контроля, и, смотря вниз, уже обняв ее за плечи, продолжил:
– Понимаешь, в Дании у меня есть друг, некий доктор Невада, и он сильно меня достал с одним делом. Я думаю, ты, как никто, сможешь помочь мне в этом…
Пара медленно отдалялась от столика, у которого остались лейтенант и полковник. О чем говорили русская девушка и датский мужчина, дальше уже было не разобрать. Ясно было одно: эти двое затевали нечто грандиозное.
Эпилог
Спустя две недели датчанин вновь наслаждался беззаботным времяпрепровождением в своем уютном загородном доме. Он наконец-то отказался от избыточного алкоголя и начал высыпаться. Ливана разбудил громкий лай Каспера: бультерьеру надоело слушать вибро от мобильника, прыгающего по журнальному столику в гостиной.
Датчанин вытер оставленные на лице следы собачьего поцелуя, одним глазом попытался рассмотреть на наручных часах время – они показывали 06:14 – и, не разобрав имя контакта на дисплее, сонным голосом произнес:
– Hej.
– Ты спишь? – виноватым и извиняющимся тоном, но в то же время не скрывая радости от услышанного голоса, спросила девушка.
– Нет-нет, Кира. Я не сплю. Привет! – явно не умея врать, спросонок поторопился с ответом Ливан. Настроение его сразу же улучшилось: он ждал ее звонка.
– Прости, я совсем забыла о разнице во времени, – оправдывалась девушка. – У меня сейчас почти полдевятого утра, и я уже в аэропорту.
– Но ведь это прекрасно!
Ливан впопыхах стал натягивать штаны. Вдруг осознав, что Кира в аэропорту в России, он плюхнулся на диван и перестал идиотски суетиться.
– Я встречу тебя. Во сколько ты прилетаешь?
– В поло… ви… то… го…
Связь оборвалась, и мужчина не услышал ответа, но спустя пару минут телефон снова ожил в вибротанцах.
Ливан не глядя схватил трубку:
– Алло! Кира, я не услышал во сколько!
– Привет, Лева.
– Кто это?
– А я нашел маму… Тут недалеко… Хочешь, покажу?..
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.