Текст книги "В погоне за «Белым зайцем»"

Новые игроки

5 января 2022 года

Настенные часы показывали 05:18. Вот уже как минут двадцать Ливан, не вставая с постели, смотрел на электронный циферблат, размышляя обо всем, к чему его привел БЗ в России. Во-первых, комиссар был уверен, что охранника нужно как следует потрясти, а во-вторых, что, в отличие от датских событий, здесь есть один факт, который не дает ему покоя. Но сложность его подтверждения заключалась в том… Он пообещал себе не произносить этого вслух, так как сие грозило, как говорится у русских, накликать беду или накаркать. Но игнорировать это обстоятельство тоже было бы неправильно: уж слишком оно выделялось из гущи событий. Уверенность в том, что Ливан не упустит этого из виду, оправдалось для «подсказчика». Другое дело, как и когда этим воспользоваться, – вот что заставляло сосредоточиться Олсена, словно шахматная партия, где он играл черными. Окончательно осознав, что уснуть ему не удастся, он отправился в душ.

Утром в семье полковника произошел интересный случай. Когда близняшки Анаит и Наринэ спустились к завтраку, то напротив места каждой лежали две пластиковые папки. Девочки при виде их оживились, и сонное состояние вмиг покинуло их.

– Папа, что это? – удивилась Анаит.

– Это для нас? – уточнила Наринэ.

Дочек охватил огромный интерес, да так, что глаза засверкали и улыбки не сходили с лиц. Но, зная нрав отца, ни одна не осмелилась даже трогать красные папки, не говоря уже о их вскрытии для ознакомления с содержимым.

– Тут краткое досье на одного человека. Я хочу, чтобы вы сегодня рассказали о нем намного больше, чем удалось найти мне.

Теща подала Аганову чашку со свежесваренным кофе. Улыбаясь, Нвард пошутила:

– Сережа, а ты им зарплату как платить будешь?

Полковник поддержал шутливый настрой любимой тещи:

– За хороший результат повысим им звания.

Уже в 07:15 Кира в сопровождении минералки мучила поисковик рабочего компьютера вопросами о детском доме в Луге. Примерно через час у нее были данные о предыдущем директоре и пара неподтвержденных официально статей о пожаре во время его заведования. Девушка не собиралась останавливаться, так как понимала, что полковнику этого будет мало для объективной причины держать Ливана в команде. Сделав еще пару звонков и запросов по имеющимся у нее базам, Кира всё-таки добыла домашний адрес предшественника Эммы Игоревны.

Этот неугомонный снег наконец ослабил свою интенсивность – и сквозь серое небо солнце робко взглянуло на город. Кира договорилась с Агановым исключить из сегодняшнего дня встречу всем составом и сразу отправиться к бывшему директору детдома.

Ребров отчаянно стучал в железные ворота дома, параллельно выкрикивая имя хозяина:

– Николай Николаевич! Вы дома?

Никто не отвечал, и тогда в дело вступил наглый датчанин. Открыв дверь нехитрым способом, он вошел в заснеженный двор. Остальные, не удивляясь такой дерзости, последовали за ним. Двери дома были заперты, а в окнах отсутствовали какие-либо признаки жизни. Ливан отметил, что у крыльца дома снега было намного меньше, чем в других местах. Значит, его недавно кто-то убирал.

С трудом передвигаясь по периметру участка, полицейские вдруг услышали:

– Вы кто такие?

У открытых дверей центральных ворот стоял мужчина преклонного возраста. Полицейские почти синхронно обернулись в его сторону и, не желая напугать хозяина, медленно направились к нему.

– Здравствуйте, Николай Николаевич! Мы из полиции. Меня зовут Кира, – сообщила капитан и медленными и осторожными жестами представила остальных.

– Чем докажете? – сдержанно, но явно нервничая, спросил мужчина.

Раскрыв удостоверения, полицейские еще раз представились. Напряжение в глазах хозяина спало.

– В дом пошли. Нечего тут шлындать. – Властно и по-хозяйски он прошел мимо них и открыл входную дверь дома.

Обстановка внутри жилища соответствовала логову холостяка.

– Пока чай ставлю, рассказывайте, с чем пожаловали.

Как по сценарию, первой начала Кира:

– Дело в том, что мы расследуем одно дело…

– Почему вы уволились с должности директора детского дома? – так рано Ливан не начинал еще свои атаки.

Кира едва сдерживала свой гнев. От услышанного хозяин уронил чайную кружку, и она вдребезги разбилась о кафельный пол кухни. Мужчина закрыл глаза. Повисла пауза. Все трое внимательно смотрели за следующей его реакцией.

– С вами всё в порядке? – тревожно осведомилась Кира.

Подняв руку вверх и по-прежнему не открывая глаз, хозяин дома сигнализировал утвердительный ответ. Ливан достал фото и положил его на стол, а когда мужчина посмотрел на него, то развернул и подвинул фотографию к себе.

– Вы их помните?

– Да, – тут же получил он в ответ.

– Есть кто-то на этом фото особенный для вас?

– Нет, – сухо и односложно ответил мужчина.

Ребров и Кира с интересом наблюдали за тем, как хваленый датский экс-комиссар справится с тактикой экс-директора.

– Тогда обратимся к официальной версии газетчиков в период с января 2007 года.

– Хватит! Я больше не хочу слышать эти грязные обвинения! – разразился громом мужчина. Глаза его покраснели, а в репликах было столько экспрессии, что слюни вперемешку с неприятным запахом извергались из его рта. Старик, словно оборотень, предстал перед гостями.

«Есть попадание!» – подумал Ребров, почти торжествуя. Кире же от увиденного стало беспокойно и немного страшно.

– Все эти твари лгут! Они избавились от меня, как от хлама! Козел отпущения. Знаешь такое изречение, иностранец? – удивительно, но его реакция на акцент датчанина была не такой очевидной, словно для человека из области это обыденное явление.

– Именно поэтому я здесь, – проникновенно и спокойно ответил Ливан.

Хозяин жилища смотрел на него с трясущимися губами и застывшими в глазах слезами. Взрыв был бы неизбежен, но датская школа психологии справилась на отлично.

– Вас ведь заставили покинуть пост, не так ли? Пожар – это только прикрытие? Или всё так идеально совпало?

Старик смотрел на Ливана молча, но слышно было, как скрипят в его закрытом рту оставшиеся зубы.

– Ну же! Помогите нам отомстить за вас, – стараясь дать понять, что они по одну сторону баррикады, просил Олсен.

– Я не скажу вам больше ничего. Кроме того… что… что никакого пожара не было в январе 2007 года! И что моя совесть чиста. А теперь уходите.

Все трое встали и, так и не выпив чая, обреченно двинулись к выходу.

– Ливан! Прошу тебя, хватит так напирать на свидетелей! Мы так никогда от них ничего не узнаем, – сокрушалась Кира.

– Кира, прости конечно, но мне в этот раз понравилась тактика Левы! – признался Ребров. Он впервые улыбнулся иностранцу, а тот в свою очередь ответил благодарным подмигиванием. И, продолжая восхищаться Олсеном, лейтенант добавил: – Видела, как дед сразу занервничал? Лева точно попал в точку!

Кира сжала губы и тяжело выдохнула через ноздри. Так обычно делают люди, которым необходимо успокоиться.

– Что мы имеем? – усевшись вполоборота в автомобильном кресле, обратилась капитан Виннер к датчанину.

– Виталина убита, и это связано с январскими событиями 2007 года. Директор был смещен с должности в том же году, как он считает, по ложному обвинению.

– Там произошел пожар. Было возбуждено дело по факту халатности.

– Да-а-а? И что там сгорело? – улыбнулся Ливан.

– СМИ тогда писали, что пострадали дети, – пояснила Кира и добавила с сожалением: – Это, конечно, неофициальная информация.

– Директор что-то знает, как и охранник, – рассуждал Ливан.

– Да! Кстати, Лева. Ты же хотел о нем знать всё. Адрес этого Сан Саныча по поручению Киры я нашел. Едем? – воодушевился Ребров.

Мужчины посмотрели на капитана вопрошающе.

– Поехали! – с говорящим взглядом «ваша взяла» скомандовала Виннер.

Оборотень

5 января 2022 года

Сергей без особых усилий дернул железную входную дверь многоэтажного дома, и магнит легко пал перед физической силой двойника Дольфа Лундгрена. Ребров был первым, кто сломался в ожидании ответа домофона, параллельно надеясь на выход кого-либо из парадной. Запах кошачьей мочи и сырости на темной лестнице заставлял, сморщившись, двигаться быстрее. Дверь квартиры номер 88 была больше похожа на пласт железа, прикрепленного к бетонной стене. Звонок был таким громким, что даже сквозь эту бронь звучал пронзительно и противно. Очевидно, никого не было дома.

Вдруг соседняя дверь внезапно отворилась – и высунувшаяся голова старой женщины дерзко выдала:

– Чего трезвонить? Нет Сашки дома!

– Здравствуйте. А где он? – вежливо и доброжелательно поинтересовалась Кира.

– А мне почем знать? Ходят тут всякие…

Не успела соседка нагрубить, как Ребров, решительно сделав шаг ей навстречу, произнес:

– Эти «всякие» из полиции! И нам нужно знать, где ваш сосед, бабушка. А узнать мы это можем либо здесь и сейчас, либо в участке, но в обоих случаях у вас! Намек понят?

Волшебный коктейль из полицейского удостоверения и двухметровой мощи блондина мгновенно превратил дерзкую старуху в милую бабулю.

– Милок, ну, ей-богу, не знаю, я где этого ирода носит! Обычно со смены приходит и музыку свою сатанинскую врубает на всю катушку. А сегодня тихо с самого утра.

– Скажите, бабушка. А как давно тут живет ваш сосед? – присоединилась к диалогу Кира.

– Так давно живет. Ему от бабки покойной эта квартира досталась.

– А Сан Саныч женат? Семья у него есть? Или, может, была? – поинтересовался Ливан.

Акцент датчанина оживил очередную собеседницу и пробудил интерес к разговору. Пожилая дама уже более гостеприимно смотрелась на пороге своей квартиры.

– Нет у него никого. Да и чего это вдруг он Саныч?! – улыбаясь и с издевкой окинула она взглядом иноземца, в то время как на Реброва и Виннер смотрела так, словно пыталась притянуть их на свою сторону в грядущем споре. – Федорович он по батюшке всегда был.

Полицейские переглянулись, и Ребров сразу же набрал номер охранного предприятия «СКАТ». Оставив свой номер старушке на тот случай, если вернется сосед, Кира попросила тайком сообщить ей об этом немедленно.

– Дежурный сказал, что охранник утром сменился и больше не выходил на связь. Да и, в общем-то, не должен был. Смена окончена – и, как говорится, слава богу. Я записал номер этого товарища, – сообщил Ребров коллегам и обратился к Кире: – Звоним?

Та дала согласие.

– «Абонент не в сети». Выключил, получается?

– Или выключили, – тихо сказал Ливан, а затем продолжил: – Нужно узнать, когда, а главное, зачем наш Федорович вдруг стал Санычем.

Проведя почти два часа за рабочим компьютером, Кира наконец получила данные по Сан Санычу. Узнав тайну охранника, она одновременно обрадовалась, так как понимала, что Аганову эта информация будет небезразлична, и насторожилась. В голове засела мысль: «Как всё это взаимосвязано?»

Сергей Борисович вошел в кабинет и поприветствовал всех присутствующих.

– Мало времени. Виннер, излагай, – скомандовал он сухо.

– Нам удалось узнать, что пропавший на данный момент охранник ЧОП «СКАТ» Александр Александрович Сухой на самом деле сменил паспортные данные в далеком 2007-м.

– Ну и что? Алексей Максимович Пешков тоже менял свое имя. Что это меняет?

– А кто это Пешков? – с наивным и детским интересом спросил Ребров, опять попав впросак.

Аганов и Виннер переглянулись, и если первый выдохнул с сожалением, то вторая, как всегда, очаровательно улыбнулась от услышанного вопроса.

– Это Горький, – неожиданно для всех пояснил датчанин, чем явно приятно удивил как полковника, так и капитана.

Кира продолжила:

– А то, что сделал он это именно в тот год, когда в Лужском доме ребенка произошел пожар, сменился директор и уволился сотрудник вспомогательного персонала Демидов Александр Федорович. Известный нам как Сухой Александр Александрович.

– Сан Саныч?! Вот су-у-у-слик! – не сдерживая эмоций и завуалировав мат по-агановски, выпалил Ребров.

– А при разговоре с бывшим директором детдома стало ясно, что его подставили и никакого пожара в тот год не было. Мужчина явно знает, почему его сделали экс-директором, – резюмировала капитан.

Полковник закрыл глаза и, помассировав пальцами веки, потер переносицу, как обычно делают уставшие от размышлений люди или те, у кого от монитора сохнут глаза. Виннер боялась его молчания, так как понимала, что за этим последует его неоспоримое решение. Пауза затянулась. Аганов сел на стул.

– Лева, – продолжая потирать глаза, полковник вдруг обратился к датчанину, отчего Кира вздрогнула и по ее спине от волнения потекли капли холодного пота. – Ты сам еще веришь, что ты здесь не напрасно?

Ребров и Виннер почти синхронно посмотрели на Олсена. Ливан прищурил глаза, а затем, словно шило, воткнул их в Аганова, который так же пристально смотрел на него.

– Сомнения убивают чудеса, но приближают к истине. И это не мои слова, а одного австралийского психолога, – медленно и томно произнес Олсен.

– А мы в России, Лева. И австралийцам до наших бытовух с охранниками-оборотнями дела нет!

– А у него крымские корни, – спокойно подытожил иностранец.

Аганов отрицательно покачал головой, затем встал и направился к выходу. Уже в проеме двери, не оборачиваясь, он сказал:

– Всем спасибо! Операция «БЗ» окончена, весь состав прошу отправиться по домам. В том числе и в далекий Копенгаген.

Ребров и Виннер даже не успели возразить начальнику, так как тот скрылся из виду. Ребров отчаянно хлопнул ладонью по столу и выругался.

Кира же подошла к Ливану и сказала:

– Ты ведь не бросишь всё опять?

Ливан ничего не ответил, а просто вышел следом за полковником.

Казалось бы, это всё

5 января 2022 года, 23 часа 59 минут

– Не переживай. Мой начальник тоже тот еще козел! Сколько раз с ним ссорилась. Но потом сам приползал, когда смену отработать некому было.

– Да не такой уж он плохой. Просто не верит в то, что связано это всё.

– А если поверит, то типа оставит вашего иностранца?

– Уже не уверена. А у тебя есть еще вино?

– Конечно есть! А что, завтра на работу не пойдешь?

Кира с соседкой, заливаясь смехом, упали на диван, и один из бокалов вдребезги разбился о пол. Зависла тишина, а затем смех, с новой силой вырвавшись, заполнил уютную комнату.

Задание полковника

6 января 2022 года

Он, можно сказать, испытывал совсем небольшое чувство вины, так как его гасили тандем из здравого смысла и чувства собственной безопасности. Безопасности его карьеры. Конечно, иностранец не казался ему глупцом и тем более выжившим из ума от постоянных неудач полицейским. В поведении и словах чужеземца определенно прослеживалась как тактика, так и обоснованно излагаемые факты. Только статус и уровень ответственности мешали обладателю трех звезд на погонах присоединиться к команде единомышленников датчанина в лице Виннер и Реброва. В конце концов Аганову надоело это состояние самобичевания – и он отправился в комнату к дочерям.

– Доброе утро! – очень громко произнес отец близняшек, отчего девочки сонным и одновременно удивленным взглядом уставились на отца. – Вы выполнили мое задание?

Ни намека на всегда нежного и трепетного папу в лице этого мужлана девочки не смогли увидеть. Не говоря ни слова, они, подобно маленьким зомби, синхронно покинули свои теплые постели и, взяв ранее врученные им красные папки, протянули их ему.

Аганов, взяв материалы от маленьких агентов, развернулся и направился к выходу.

– Жду вас на завтраке! – почти в приказном порядке выдал он.

Дверь за ним закрылась не так тихо, как обычно это делает их папа. Девочки молча переглянулись и, недоумевающе пожав плечами, взглянули на часы. На них было 06:14.

Сергей Борисович внимательно рассматривал материалы о интересующем его персонаже. Фотографии, статьи из газет и статистические таблицы заполонили весь кухонный стол. От увиденного спустившимся с лестницы второго этажа всё еще сонным девчонкам стало не по себе. Их отец явно был озадачен раздобытым ими материалом. Периферическим взглядом он заметил их и, не отрывая глаз от одного из документов, рукой подал сигнал, означающий занять свои места.

– Кто вам помогал раздобыть всё это? – совершенно ровным тоном осведомился он, что вселило в сердца одиннадцатилетних девчонок небольшую тревогу.

– Никто… – одновременно произнесли они очень тихо. Обе ждали чего-то страшно неприятного от отца.

Еще минуту он читал. Минуту, длившуюся вечность, ждали они своего приговора.

– Вы хоть понимаете, что вы…

Девочкам хотелось провалиться под землю или просто исчезнуть, лишь бы отец не подводил итогов.

– Вы же… – он впервые взглянул на них. От увиденного на их лицах страха вдруг осознал, что напугал дочурок. Тут же улыбнулся и, раскинув руки, желая обнять обеих, встал из-за стола.

Девчонки наконец выдохнули и расслабили свои всё это время сжатые между собой ручки.

– Вы же просто вундеркинды! Ка-а-ак… как вам это удалось? – Аганов, казалось, захлебывался от переполнявших его эмоций.

– Вы чего так рано встали? – удивилась появившаяся в дверях Нвард. Склонив немного голову и прищурив взгляд, она посмотрела на каждого поочередно.

Аганов сдался первым.

– У нас тут планерка! – как мальчишка выдал он.

Спешно собрав всё со стола, Сергей Борисович крепко обнял каждого «агента», наградив их таким знакомым и долгожданным поцелуем. Затем он сорвался, словно сапсан в своем охотничьем высокоскоростном нырянии.

– Что у вас тут происходит, девочки? – растворяясь в улыбке, спросила внучек женщина.

– Похоже, повышение в звании, бабушка! – пояснила одна.

– Ага! Звездочку или лычку от полковника получим, – подтвердила вторая.

Обе звонко и заразительно засмеялись.

Дежурный был удивлен столь раннему приезду полковника.

– Виннер тут уже?

– Никак нет, товарищ полковник. За время дежурства происшествий не…

Полковник махнул рукой, призывая отставить продолжение. Спешно продвигаясь по коридору отдела в сторону своего кабинета, он уже искал в контактах записной книжки номер мобильного телефона лейтенанта.

Сонный Ребров, двигаясь по заснеженному проспекту Мориса Тореза, отчаянно пытался дозвониться Кире, но та по-прежнему не брала трубку. Свернув на площади Мужества, Сергей, как и приказал полковник, поехал домой к Виннер. Навигатор показал длину маршрута в шестнадцать километров за двадцать девять минут.

Сергей позвонил в домофон, но и тут ему никто не ответил. Утро было слишком раннее, и ждать выхода из парадной кого-либо он не стал. Крепко взявшись за ручку входной двери, он применил свой уже успешно отработанный прием – резко дернул дверь на себя. Магнитная связь элементов вмиг была разорвана. Ребров лишь однажды был в гостях у коллеги, но этого ему хватило для того, чтобы запомнить этаж и расположение квартиры номер двадцать два. Дверной звонок был таким мерзким и громким, что мог мертвого поднять, но, несмотря на это, хозяйка так и не открыла раннему гостю. Машинально Сергей снова взялся за дверную ручку и потянул ее. Дверь была не заперта. Сердцебиение и пульс ускорили свой ритм. Лейтенант вынул пистолет и, оторвав пятки от пола, медленно и бесшумно протиснулся в слабоосвещенный коридор. На кухонном столе остались признаки вчерашней вечеринки – бутылка вина и два бокала. Воображение Сергея тревожно разыгралось от увиденного. Не опуская ствол пистолета, он на цыпочках продолжил движение в сторону спальни. В квартире было так тихо, что он слышал стук своего возбужденного сердца. Свободной левой рукой он медленно оттолкнул приоткрытую дверь. Тусклый свет солевой лампы ночника падал на тело девушки в кровати. Сердце Реброва словно остановилось, тошнота и спазм захватили его в мгновение. Кира лежала на кровати лицом вниз, ноги по щиколотки свисали с края, признаков дыхания не наблюдалось. Убедившись, что в комнате никого нет, Сергей приблизился и проверил пульс напарницы.

Вопреки запрету

6 января 2022 года

Такси обошлось в круглую сумму, но прибыло именно к тому дому, где жил охранник. Несмотря на раннее время, людей во дворе было немало. В основном это были мужчины старше сорока, собравшиеся недалеко от круглосуточного ларька. Поводом было, конечно, избавление организма от похмелья. Олсен не понаслышке знал, как важно правильно выходить из этого состояния, чтобы не уйти на дно под названием «запой». Любезно согласившись скинуться на сбор средств для покупки живительной влаги, он быстро стал своим в компании. Не торопясь с вопросами, Ливан поддерживал немногословные тосты мужчин и приглядывался к более старшим членам «утренника», полагая, что именно они расскажут ему многое о Сан Саныче. Только спустя третью рюмку один из мужчин обратил внимание на акцент новенького.

– А тебя как звать? – внезапно обратился к Ливану самый пожилой.

– Лева, – стараясь скрыть акцент, ответил датчанин.

– А ты откуда?

– Из Латвии, – машинально оправдывая свое произношение, сообразил вслух Ливан.

После небольших расспросов местных «латышу» удалось навести справки о Сухом Александре Александровиче, которого, конечно, больше знали как Муху. Это детское прозвище ему дали за феноменальную способность предчувствовать угрозу заранее и делать ноги от местных сторожей и охранников. На вопрос, где можно было найти Муху, ответа у дворовых постояльцев узнать так и не удалось. Видимо, и в этот раз чуйка не подвела «насекомое». Будучи у себя дома, Ливан первым делом пробил бы сигнал мобильного через коллег. Он и сейчас хотел так поступить, но, вспомнив вчерашнее распоряжение полковника, отбросил эту мысль и решил действовать через работодателя.

На сей раз показать в камеру видеонаблюдения полицейское удостоверение не представлялось возможным, и Олсен нажал на кнопку вызова домофона.

– Вы к кому? – сразу спросил его хриплый мужской голос.

– Я к Эмме Игоревне.

– Директора еще нет. А по какому вопросу?

– По вопросу…

Вдруг Ливан услышал звук подъезжающего автомобиля. Черная «Волга» остановилась у ворот, и те медленно и со скрипом начали открываться. Ливан и пассажир на заднем сидении автомобиля встретились глазами. Пассажир, показывая пальцем на Ливана, а затем на себя, как бы спрашивал: «Вы ко мне?» Получив утвердительный кивок от датчанина, пассажир всё в той же манере немого общения пригласил мужчину занять место в автомобиле.

– Доброе утро, Ливан. Признаться честно, я удивлена вашим визитом.

– Здравствуйте, Эмма, – следуя датскому этикету, Олсен без прелюдий перешел на «ты».

Директор детского дома, опустив голову и одновременно отведя ее в сторону, пыталась скрыть улыбку. Вдруг женщина поймала себя на мысли, что настроение у нее стало игривым. Это, видимо, случилось оттого, что приобретенный авторитет уже давно не позволял окружающим называть ее просто по имени. Благодаря Олсену она почувствовала себя вновь самой красивой и популярной девушкой университета.

– А отсутствие, точнее, исчезновение Sikkerhed вашего заведения вас не удивляет?

– Кого, простите?.. – потеряв игровые нотки, с тревогой и непониманием продолжила женщина диалог.

– Секьюрити. Охранника.

Машина, проехав принадлежащую учреждению территорию, остановилась у расчищенного от снега входа. На пороге их встречал охранник.

Ливан заметил удивленный взгляд директора и, поймав его, сказал:

– Может, спросите, где Сан Саныч?

Эмма Игоревна, всё еще пребывая в недоумении, последовала совету Ливана.

– Да, собственно говоря, вы кто? И где наш охранник? – обратилась она к мужчине.

Выяснив все возможные обстоятельства пропажи охранника, директор и гость поднялись в уже знакомый Ливану кабинет и продолжили разговор.

– Этот человек определенно что-то скрывает, как и ваш предшественник.

– Вы были у бывшего директора? – не скрывая удивления, спросила Эмма Игоревна.

– Да, и надо сказать, что разговор не удался.

– Отчего же? – высыпая зерна в кофемашину, явно собираясь угостить гостя душистым напитком, спросила она.

– Этот человек считает себя преданным или как минимум незаслуженно уволенным со своего поста.

– В чем же это выражается?

– Он утверждает, что пожар в 2007 году был инсценирован, точнее, его вообще не было.

Эмма Игоревна сдвинула брови, а затем подняла глаза вверх, очевидно пытаясь что-то вспомнить.

– Я могу ошибиться, но мне кажется, что как раз в 2007 году рождественские праздники были отменены в нашем заведении. По крайней мере, нет ни одного фото с этой елки.

Ливан смотрел в окно, за которым снова пошел снег. Щуплый дворник, несмотря на погоду, был легко одет и, наверное, поэтому очень ловко управлялся с широкой, как противень, алюминиевой лопатой.

«Будь он в пуховике, так быстро скидывать снег с тропинки ему бы не удалось», – подумал Олсен.

– Скажи, Эмма… – он опять зажег игривую улыбку на лице женщины, которую она неумело пыталась спрятать. – А ты бы взяла на работу человека, зная, что он сменил свое имя и фамилию?

Она вновь сдвинула брови и прищурила глаза, будто услышала бредни сумасшедшего.

– К чему этот вопрос?

– Ответь.

– Ну как минимум я бы навела справки, для чего человек поменял имя.

– А затем, чтобы, скорее всего, вернуться…

В этот момент зазвонил телефон на столе директора. Взяв трубку, она разрешила секретарю соединить ее со звонившим.

– Здравствуйте, чем могу помочь? – сказала Эмма Игоревна и, с удивлением посмотрев на гостя, продолжила: – Да, он здесь… Это тебя, Ливан Олсен, – с улыбкой обратившись к датчанину, женщина передала ему телефонную трубку и вернулась к кофемашине.

– Нет, еще не улетел. Диктуй, я запомню.

– Вы чрезвычайно интересный человек, Ливан. Что меня действительно удивляет, так это то, что вас, писателя… – последнее слово хозяйка кабинета произнесла иронично, – ищет полковник полиции. – И она протянула гостю очень красивую кофейную чашку – сине-черную с золотой каемкой.

Сладостный аромат мускатного ореха ярко выделялся из основных кофейных нот. Ливану сразу захотелось тех бельгийских вафель, что когда-то ему привез доктор Невада.

«Надо бы позвонить ему. Узнать, как там Каспер?» – вдруг поймал он себя на мысли.

– Просто я его любимый писатель, – впервые с улыбкой ответил Олсен.

Помахав рукой Эмме Игоревне, смотрящей ему вслед из окна, Ливан обратился к вышедшему проводить его охраннику:

– Сан Саныч так вот внезапно пропадал раньше?

– Нет. Это вообще на него не похоже. Он в конторе единственный, кто с радостью новогодние смены берет.

Уже закрывая дверцу такси, Ливан благодарно кивнул головой и задумчиво повторил за охранником: «С радостью новогодние смены берет…»

– Ну где вас черти носят?! Ты нашел ее?

– Да, только она сегодня… как бы так сказать, не с нами…

– Сережа, у меня с утра хорошее настроение. Не испорть мне его! – Аганов начинал закипать.

Ребров выдохнул, а затем продолжил:

– Наш капитан заболела. Я попробую привести ее в чувство.

– Пьяная, что ли? – с иронией и немного удивленно произнес полковник.

– Так точно.

– Вот как мы поступим. Ее привези мне к четырнадцати ноль-ноль по адресу, который вышлю.

По интонации полковника было ясно, что лишние вопросы и шутки сейчас неуместны, поэтому Ребров четко ответил:

– Понял. Сделаю.

Он положил мобильник в карман и, подбоченившись, как недовольная мамаша, посмотрел на тело, распластавшееся на кровати.

– Как же, капитан, вас угораздило так никидаться?!

Несмотря на легкий перегар и растрепанную прическу, Сергей счел Киру в этом новом образе весьма привлекательной. Позабыв о времени, видимо пребывая под чарами женской красоты, он застыл и стал пристально разглядывать девушку. Четкие линии черных бровей и длинные ресницы казались ему идеально дополняющими это милое личико. Губы были слегка раздуты и немного разомкнуты. Легко посапывая, безмятежно вдыхая и выдыхая воздух, этот пьяный ангел вдруг неожиданно начал пробуждение. Веки медленно несколько раз приоткрылись, и на лице появилась гримаса боли. Руки потянулись к голове, инстинктивно сжимая ее, наивно предполагая таким образом усмирить боль.

– Капитан Виннер, доброе утро! – негромко с издевкой поприветствовал девушку Сергей.

Кира одним глазом отсканировала коллегу, не проявив никаких эмоций, даже не поинтересовавшись, как он оказался у нее в квартире.

Она произнесла лишь с усилием:

– Пи-и-и-ть…

Это очень развеселило Реброва, и он не упустил возможности пошутить.

– Чего изволите, сударыня? Шампанского? Вина? Или, может, водочки?

От перечисленного у нее подкатило к горлу, но она справилась с этим порывом.

– Пожалуйста…

– Ладно-ладно! Сейчас.

Спустя пару минут хозяйка квартиры уже сидела на кровати с опустошенной наполовину своей любимой минералкой «Ессентуки № 17».

– В честь чего ты так?

– Да блин… – Кира забавно икнула, извинилась, а затем продолжила: – Вроде немного вчера с подружкой выпили…

Но Сергей не дал девушке договорить.

– Нас ждет Аганов, – сообщил он.

– Хорошо. Дай мне пятнадцать минут, и я буду в порядке, – попросила Кира и, медленно пошатываясь, направилась в ванную комнату.