Текст книги "Формы и содержание. О любви, о времени, о творческих людях. Проза, эссе, афоризмы"

Разврат и духовность

Катерина молится в церкви так, что нельзя пройти мимо.

Из школьного сочинения

Такое впечатление, что после отдыха у Бубки увеличился шест.

Когда Рональдо начинает вводить мяч, у меня темнеет в глазах не только от его цвета, но и от его дриблинга.

Из спортивных передач

Интересно жить в стране, где борьба с педофилией стала национальной идеей, а на любой станции метро в столице можно купить костюм школьницы для ролевых эротических игр. Не отстают и другие страны. Так, в США проводится конкурс красоты среди девушек 13—19 лет. Фотографии с него выходят в крупных журналах. На девушках бикини, сквозь трусики кое-что просвечивает. Но стоит какому-нибудь Роману Полански соблазнить юную девушку, пусть и 30 лет назад и пусть она уже сто раз его простила и просит оставить его в покое, – как вся государственная мощь обрушивается на его седины.

А впрочем, вернемся к Родине. В то время как борьба за нравственность и возрождение православной духовности всё больше захватывает общественное пространство, рядовые люди всё больше предаются разным половым экспериментам. Садизм, мазохизм, связывание, заковывание в наручники – имя им легион.

Самое интересное, что порой это делают одни и те же люди. Я знаю девушку, которая всякий раз искренне молится на ночь (про себя, не привлекая внимания), посещает монахиню в глухой деревне, хотя добираться к ней по бездорожью долго и трудно, ведет с ней доверительные беседы… Всё это ничуть не мешает ей мечтать о связывании, подвешивании (в роли пассива), практиковать мазохизм со своим парнем, устраивать эротические фотосессии на открытой местности, дарить своему парню подарки преимущественно из секс-шопов. Никакого противоречия во всём этом она не находит. Её всё устраивает. По-моему, это весьма яркий и ёмкий символ современной России.

Эротическая смелость и духовность противопоставляются только в авраамических религиях: иудаизме, христианстве, исламе. В индуизме, буддизме и язычестве этим даже и не пахнет. Вы наверняка слышали о лингамах – священных, божественных фаллических символах плодородия в индуизме. Более того, изображения оргий, по-нашему – групповух встречаются на древнейших индуистских храмах, почитаемых до сих пор. Фаллос и вообще секс в индуизме – символ творческого начала природы и продолжения жизни. «Жизнь свята», – любят повторять индуисты. А раз так, то свято и то, что ее производит, и сам процесс. Безупречная ведь логика, если отбросить стереотипы и ханжество.

К чему я всё это рассказываю? К тому, что подход этой православной девушки к эротике и вере, скорее, не традиционно христианский, а фактически индуистский. Потому-то у нее так прекрасно это всё сочетается. И она не одна такая в России. А уж за рубежом тем более. Чего стоит католическая Латинская Америка, особенно Бразилия, ставшая уже мировым символом эротической горячности и раскрепощённости.

Любопытен подход к этим вопросам представителей разных поколений. Я знаю мужчину под 50, который иногда покупает товары в секс-шопах, но всегда делает это анонимно. Просит, чтобы товар оставили в неком ящичке в специальной комнатке, куда он входит, когда никого нет. Стесняется! Советский человек всё ж таки. И я знаю девушку слегка за 20, которая покупает в секс-шопах всё, что ей нравится, вполне открыто и чуть ли не гордо.

Оно и понятно. В его подсознании хранится память о том, что за такое его как следует пропесочат в комсомольской ячейке. А может, даже повесят (не подвесят!) на какую-нибудь доску позора как человека, предавшего идеалы коммунизма и утратившего моральный облик. В ее сознании разные половые игрища, а может, даже и «извращения» – признак крутости и продвинутости. Дитя эпохи!..

Забавно и притом характерно, что такого рода «извращения» вполне свойственны и людям духовно консервативным. Одна моя подружка живёт с парнем, который родился в деревне Ярославской области в патриархальной среде, где ценят трудолюбие, семью, честность, правильность. Как-то раз он наполовину в шутку стал стегать свою девушку за какой-то проступок… и вдруг от этого возбудился, неожиданно для себя и для нее.

– А-а, садистик! – воскликнула она с беззлобной насмешкой.

Как бы то ни было, никакого садомазохизма они после это практиковать не начали: он не захотел, постеснялся.

Под торжественные разговоры о госпатриотизме, православии, духовности в Москве открывается всё больше курсов шибари – японского искусства эротического связывания. Видимо, под такие разговоры шибари лучше усваивается.

И не стоит думать, что всё это касается одной лишь «зажравшейся Москвы, которая бесится с жиру и не знает уже, чем заняться». А глубинка, мол, и впрямь вся из себя такая народная, чистая и исконно-посконная.

Девушка из Ангарска Иркутской области признавалась мне, что в ее городе полно инцестированных людей. Не то чтобы каждый второй, конечно, но доля их существенно выше, чем в крупных городах Центральной России. И это еще не предел. Разные люди из деревень Центральной России независимо друг от друга рассказывали мне, что в половине таких деревень процветают не только инцест, но и «шведские семьи», скотоложество и Бог весть что ещё – на почве алкоголизма и, у молодёжи, наркомании.

Так как же всё это сочетается с пресловутым возрождением православной духовности? Так же, как и у Ивана Грозного. Днём отдавал жуткие приказы, пытал и убивал людей, ночью страстно и искренне замаливал грехи… Всегда при деле.

И не стоит думать: мол, всё правильно, общество идёт вразнос, а высоконравственные верхи пытаются как-то его урезонить и призвать к порядку. Верхи эти сами то бюджеты разворуют, то чужие диссертации, то часы «Бреге» в «Фотошопе» зарисуют, то в самолёте пьяный дебош устроят… Уж лучше тогда мирно ходить в секс-шопы и никого ничему не учить.

В социальном пространстве говорить можно о чём угодно и как угодно. Глубинно-психологическая и биологическая природа человека от этого ничуть не меняется. Если человека унижали в детстве и его это возмущало, он может стать садистом – в качестве компенсации за моральный ущерб. Но перенесенные страдания могут начать приносить ему наслаждение, и тогда он станет мазохистом. Возрождать по телевизору при этом можно всё что угодно.

Кстати, вал насилия и издевательств в армии и особенно в колониях объясняется тем же самым – глубочайшим комплексом неполноценности, полученным в семье и школе. Причиняя страдания другим, эти садисты пытаются самоутвердиться, улучшить свой образ «я», почувствовать свою силу и значимость. Других способов это сделать они для себя не видят. Тем же объясняется склочность, придирчивость и моральный садизм некоторых охранников в госучреждениях. То же касается и многих подростков, которым, чтобы чувствовать себя людьми, обязательно нужно кого-то унижать и травить.

Что же, постельные «садистики» и прочие «извращенцы» ничем не лучше? Как вообще оценить растущую сексуальную раскрепощённость жителей крупных городов? Современная психология говорит, что в сексе допустимо всё, что добровольно принимается обоими партнёрами и не вредит здоровью. Поэтому такая раскрепощенность в условиях свободы частной жизни вполне естественна и в разумных пределах даже хороша, поскольку делает их личную жизнь более яркой и интересной.

Не думаю, что это результат «тлетворного влияния СМИ». Думаю, что люди просто выплёскивают наружу то, что таилось в них во все времена. Современная жизнь просто создаёт для этого условия.

Естественные люди
Айседора Дункан как сеструха Дункана Маклауда

Обломов любил лежать на диване совершенно один. Этим он непонятен нам, современным молодым читателям.

Пушкин повлиял на свое поколение так же, как Терминатор на наше.

В то время рэпа не было, поэтому пипл оттягивался на балах.

Из школьных сочинений

Сколько копий сломано вокруг бедного и несчастного, а может быть, богатого и счастливого «нового поколения»! Кем его только не называли! От моральных уродов – до первых свободных россиян. От пивных бездуховных дегенератов – до энергичных современных людей, последней надежды нашего одряхлевшего общества. Где же истина?

Определимся сперва, кого мы считаем новым поколением. Еще лет 8—10 назад представителем оного с уверенностью назвали бы и меня. Но в последнее время я стал часто ловить себя на том, что строю, по выражению Порфирия Петровича, «теорийки» о «нынешней молодёжи». А то и вообще о «нонешней»… Так из разряда животных я с течением времени переместился в разряд зоологов. А с учётом моей преподавательской деятельности можно сказать, что и скотоводов…

Итак, под новым поколением я понимаю тех, кто родился около 1991 года, плюс-минус несколько лет. Людей, так и не увидевших никакого Советского Союза. Людей, которых никто не запугивал. Правда, в ряде случаев никто особо и не воспитывал. А если и воспитывал, то так, что лучше бы даже не пытался…

Да-да, новое поколение россиян интересно еще и тем, что это «естественные люди». Люди, предоставленные самим себе. Люди, заброшенные в мир, где масса возможностей – и почти нет ориентиров. Мир, противоположный советскому.

Как оценить людей, которые, услышав на уроке литературы имя Айседоры Дункан, жены Есенина, на весь класс радостно орут:

– О-о! Сеструха Дункана Маклауда, что ли?

А на вопрос: «Кто это?», сопровождаемый показом фотографий Льва Толстого и его жены, небрежно отвечают:

– А, Толстый со своей тёлкой.

Как оценить людей, которые не любят подолгу сосредотачиваться на чем-то одном и глубоко в это погружаться, а предпочитают яркое мелькание и частую смену образов? Которые из книг читают главным образом фэнтези, из периодики – журналы про компьютерные игры и модную одежду?

Я бы оценивал их осторожно и взвешенно. Не приукрашивая, но и не очерняя.

С одной стороны, качественная культура и вправду волнует довольно-таки редких представителей нового поколения. В большинстве своем глубокие книги, фильмы, серьезную музыку они воспринимают как «груз». Это отличает их от советских людей второй половины 20-го века. Художественный вкус у которых даже в аналогичном возрасте был в целом получше.

Можно, однако, спросить: почему? Потому ли, что эти советские люди сами по себе такие вот были хорошие? Или потому, что они просто-напросто росли в других условиях, в другом мире? В мире, где реальная жизнь была настолько скучна и однообразна, что волей-неволей приходилось читать хорошие книги… чтобы жить в них по-настоящему.

Нынешняя жизнь настолько пестра, ярка и разнообразна, что читать уже, по мнению многих, как-то необязательно. И так весело.

Новому поколению ставят в вину и его чрезмерный, с некоторой точки зрения, прагматизм. Жизнь по принципу: «Если за это платят, то это катит». Ну а если, соответственно, не платят, то и не катит.

Но, опять же, разве не само общество, не сама эпоха навязывает молодёжи подобную установку? На ранних стадиях капитализма подобная деформация, пожалуй, неизбежна. Когда главным, если не единственным, мерилом личного и общественного успеха являются деньги, как тут не начать к ним стремиться сверх всякой меры?

Впрочем, я бы не стал говорить, что наша молодежь полностью помешана на зашибании бабла и модных пивных тусовках. Не секрет, что для изучения массового сознания полезно бывает рассмотреть его культуру. Одна из самых популярных сегодня молодежных музыкальных команд – «Дискотека Авария». Она поёт разные песни. От откровенно бессмысленных и бредовых вроде «Пей пиво!» – до прекрасных и лиричных вроде «Если хочешь – останься». (Нет-нет, она не про третий срок Путина). Из чего можно сделать вывод: тонкие движения души тоже порой не чужды нашей молодёжи. Как бы она это ни скрывала.

Да, новому поколению свойственно так называемое клиповое сознание. Как уже говорилось выше, в большинстве своем современные молодые люди не любят подолгу сосредотачиваться на чем-то одном и глубоко в это погружаться, а предпочитают яркое мелькание и частую смену образов. Но не по такому же ли принципу живет и общество в целом? Молодёжь навязала такую модель обществу? Или общество, время, эпоха – молодёжи?

С другой стороны, нынешние молодые люди в большинстве своем довольно самостоятельны, уверены в себе. Многие из них знают, чего хотят. Их можно назвать пробивными. Наглыми как в плохом, так и в хорошем смысле слова.

Одна моя подружка назвала нашу молодёжь «поколением менеджеров». Весьма удачное определение.

Менеджер аполитичен и беззлобен. Чаще всего он не является человеком глубоким, высококультурным, эрудированным. Но он нацелен на практический результат. Он быстр, энергичен, эффективен. Иными словами – сын своей эпохи.

Есть мнение, кстати, что недобор того, что принято называть духовностью (в широком смысле, не строго религиозном), это поколение возместит позже. Когда и если само того пожелает. Причем в той форме, какую посчитает для себя наиболее адекватной, современной, приемлемой.

Оно не будет читать «Тихий Дон» и «Анну Каренину». Может быть, оно с удовольствием прочтет и оценит Кундеру и Довлатова – моих любимых писателей. А может, еще кого-то, чьих имён мы еще не знаем…

Впрочем, что-то в этом роде, похоже, уже началось. В 1998—2003 годах, когда я учился в своём основном вузе, я ездил туда на московском метро 4 станции с одной пересадкой в каждый конец. Продолжалось это каждый будний день в течение пяти лет. Так вот. За всё это время по дороге на учёбу и назад я увидел в метро всего двух (!) людей, которые читали качественную художественную литературу. Все остальные любители художественной литературы отдавали предпочтение развлекательной, массовой.

Сейчас за одну поездку в метро я нередко вижу в разы больше людей, читающих серьезную художественную прозу, чем тогда за пять лет. Особенно на красной ветке, где находится целый ряд ведущих вузов (МГУ, МГЛУ, МПГУ) и РГБ (бывшая Библиотека имени Ленина). Но схожая картина и на других ветках. Причём многие из читающих хорошие книги – как раз молодёжь, особенно девушки.

Видно, изменилась эпоха. Как сейчас помню: лет 10—15 назад одни социологи, культурологи, обозреватели говорили, что тотальный спад интереса к качественной литературе, в том числе и у молодёжи, – это навсегда. Мол, в условиях, когда читать что-то серьезное людей никто не заставляет, когда есть масса других занятий, «умная книга» уже не вернется. В этом убеждала нас, в частности, Алла Латынина, известный литературный критик. Другие – например, публицист Александр Архангельский – возражали: дайте срок. Пусть люди насытятся всякой развлекухой, поймут её пустоту – и вернутся к «настоящей литературе». Благо купить в магазине или найти в Интернете теперь можно что угодно.

Каюсь: тогда я был, скорее, с первыми. Но время показало правоту вторых. По крайней мере, в отношении какой-то части молодёжи. Пока ещё по-прежнему меньшей, но, по моим наблюдениям, постепенно растущей.

Что ж, такие ошибки признавать неизъяснимо приятно.

Цивилизация без культуры
Почему Daewoo интересней Христа

Названием своей поэмы Грибоедов сразу дает понять читателю, что не надо умничать.

Образ проститутки Сони Мармеладовны раскрыт нормально. Да и про киллера Раскольникова тоже написано нормально. Короче, Достоевский нормальный писатель.

Евгений влюблен в обыкновенную Парашу.

Из школьных сочинений

В последнее время в России, особенно в Москве, появилось множество людей, которые, хоть и равнодушно, а то и агрессивно относятся к качественной культуре и вопросам бытия, сами по себе неглупы, овладевают, а то и уже владеют хорошими, полезными профессиями (программисты, рекламисты, юристы и т.п.), зарабатывают приличные деньги…

Казалось бы, они и есть основа современного общества. Залог того, что страна успешно впишется в постиндустриальный мир и не будет прозябать в разрухе и нищете. Казалось бы, появление таких людей нужно восторженно приветствовать. Ведь это и есть люди нового поколения, интеллигенция информационного общества…

Интеллигенция? Постойте. Что такое интеллигенция? Люди, занимающиеся любым умственным трудом, как клянётся и божится Словарь Ожегова? Но в таком случае большинство россиян – рафинированные интеллигенты. Вы в это верите?

В январе 2007 г. я подходил в Иерусалиме к тому месту, где почти 2000 лет назад произошла тайная вечеря. Я не без доли юмора обратился к своему знакомому из нашей группы – как раз из тех, кого я только что описал:

– Слышь, мужик, тайную вечерю дают!

– Чё? – не понял он.

– Мы подходим к тому месту, где 2000 лет назад была тайная вечеря, – пояснил я уже серьезно.

– Чё? – Он всё так же не мог ничего понять.

– 2000 лет назад Иисус Христос устроил здесь последнюю трапезу со своими учениками, – терпеливо разжевал я. – А потом его распяли. Прояснилось?

– Чё? – повторил он снова. – Смотри вон лучше, какая Daewoo стоит!

Куда Стене плача до «Лады-Самара»?.. Фото автора.

Вы действительно считаете, что это интеллигентные люди?..

А один мой приятель, услышав от меня эту историю, на полном серьезе сказал про того человека:

– Вот совок! На «Дэу» в такой ситуации загляделся. Я еще понимаю – на «Субару»…

Причем приятель этот – человек тоже по жизни умный, вменяемый, ответственный, работящий, успешный… Именно поэтому я попытался что-то втолковать хотя бы ему:

– Да при чём тут марка!.. Тут же тайная вечеря!..

– Ах, ты в этом смысле, – ответил он. – Ну это да, люди у нас в стране мало в своей религии разбираются, а многие и вообще не верят.

– Да при чём тут вера! Я и сам не знаю, есть ли Бог. Более того, для меня это непринципиально. Просто эта история с Христом, тайной вечерей – это же основа всей европейской и американской культуры!..

На мой взгляд, определение интеллигенции следует срочно пересмотреть. Интеллигенция – это не люди умственного труда. Это люди, интересующиеся качественной культурой и вопросами бытия. Трудом же при этом они могут заниматься каким угодно.

Термины «цивилизация» и «культура» часто употребляют как синонимы. Впрочем, крупный немецкий историк, философ и культуролог 20-го века Освальд Шпенглер видел в них, напротив, чуть ли не антонимы. Культура для него – дух жизни и творчества. Цивилизация – бездушный и серый техницизм, в который вырождается культура с течением столетий, после чего погибает.

В определении культуры я, конечно, согласен со Шпенглером. Но и цивилизацию я не спешу так уж сильно осуждать. Цивилизация – техническо-правовая основа общества. Она позволяет создавать Daewoo, снабжать их бортовыми компьютерами, судиться с теми, кто крадет твои технологии, строить бизнес и т. д. Цивилизация дает деньги и технику, не затрагивая душу.

В подобной терминологии эти молодые люди представляют собой цивилизацию без культуры. Но, если культура им на фиг не нужна, кто осмелиться впихивать ее в них насильно? Да и нужно ли это делать?..

Кстати, по словам моего друга – сотрудника Российской государственной библиотеки, бывшей Ленинки, подобная же тенденция наблюдается и в современных библиотеках. Из храмов культуры, какими они были когда-то, они стремительно превращаются в служанок цивилизации. Их целью провозглашается уже не просвещение, как это было тысячелетиями, а осведомление. В типичном посетителе библиотеки видят теперь – возможно, справедливо – не человека, который стремится вырасти над собой, а служащего, желающего получить деловую или техническую информацию, чтобы справиться с обязанностями и заработать побольше денег.

Опять же, я не против того, чтобы люди успешно работали и увеличивали свое благосостояние. Напротив, такое желание можно только поприветствовать. Но мне не нравится то, что этот мотив становится у многих из них единственным мотивом, побуждающим обратиться к книге.

Сходным образом, я не против газет вроде «Спид-инфо». Они не несут в себе никакого зла. Напротив, они даже просвещают людей в плане секса. Что само по себе, конечно, полезно. Но, опять же, мне не нравится то, что у большинства людей чтение подобного рода становится единственным.

Впрочем, социологи уже официально установили, что около 95% людей в любом обществе в любую эпоху – закоренелые обыватели. Каким бы трудом они при этом ни занимались. Не знаю, нормально ли это. Во всяком случае, это привычно и, по-видимому, неизбежно.

Иногда и обыватель становится «Идиотом» на «Острове»

Но кто такие эти обыватели – любимый предмет сатиры огромного количества российских и зарубежных классиков? Всегда ли это плохие, вредные, злобные люди? А если так, то каким образом может существовать общество, если на 95% оно из них и состоит? И не будет ли мизантропией ненависть к 95% человечества?

Скажу сразу: обыватель для меня – это просто ограниченный человек. Но вовсе не обязательно плохой, злой, достойный ненависти. Обыватель вполне может быть и добрым, и полезным для общества.

Еще любопытный вопрос. Если социологи установили, что люди, интересующиеся качественной культурой и вопросами бытия, в любой стране (или, по крайней мере, в большинстве стран) составляют около 5% населения, то почему фильмы вроде «Идиота» и «Острова», когда несколько лет назад их показывали по телевизору, смотрела чуть ли не вся страна? Нет ли тут противоречия?

На мой взгляд, всё же нет. И дело тут не только в массированной раскрутке обоих этих фильмов перед началом их показа и в процессе его. Дело не только в том, что часть людей посмотрели эти фильмы затем, чтобы не прослыть отсталыми и немодными. Это, скорее, внешняя причина.

Внутренняя же, более важная, состоит в том, что обыватель, пусть даже и в повседневной жизни он уверенно предпочтет банальную массовую культуру, к вопросам бытия равнодушен всё-таки не полностью. У обывателя тоже могут быть всплески интереса к глубокой культуре – особенно, если как-то их провоцировать. Если обещаете не толковать это по Фрейду, то скажу, что раз в год и палка стреляет.