Текст книги "50 знаменитых чудаков"

КУРАКИН АЛЕКСАНДР БОРИСОВИЧ

(род. в 1752 г. – ум. в 1818 г.)

Александр Борисович Куракин, российский князь, вице-канцлер, дипломат. Автор книг: «Precis historique de la vie du comte M. J. de Panine» (Лондон, 1784); «Описание путешествия князя А. Б. Куракина вниз по Суре» (Санкт-Петербург, 1793) и «Souvenirs d'un voyage en Hollande et en Angleterre» (Санкт-Петербург, 1815). Этот государственный деятель прославился многими своими чудачествами.

КУРАКИН АЛЕКСЕЙ БОРИСОВИЧ

(род. в 1759 г. – ум. в 1829 г.)

Алексей Борисович Куракин, российский князь, генерал-прокурор и министр иностранных дел России. Так же как и его брат, Александр Борисович, прослыл большим чудаком и оригиналом.

Правнук знаменитого дипломата и свояка Петра I Александр Борисович Куракин был большим педантом в одежде. Каждое утро, когда он просыпался, то по специальной книге в виде альбома выбирал себе наряды на предстоящий день. В этом альбоме, который утром приносил камердинер, находились образцы ткани, из которой были сшиты великолепные костюмы князя. К каждому наряду полагалась особенная шпага, украшенная драгоценными камнями, перстень с бриллиантом, такая же пряжка, эполеты, табакерка, усыпанная изумрудами, соответствующий головной убор и т. д.

Рассказывают, что однажды, играя в карты у Екатерины II, князь чуть не лишился чувств: открывая табакерку, он увидел, что перстень на его пальце совсем не подходит к табакерке, а она, в свою очередь, не соответствует остальному одеянию. Волнение чудака было столь велико, что он с хорошими картами проиграл игру. К счастью, никто, кроме него самого, не заметил небрежности прислуги в выборе платья. Но оплошавший камердинер ничуть не пострадал: А. Б. Куракин за свою жизнь никого не оскорбил.

Александр Борисович Куракин родился в 1752 году и принадлежал к старинному княжескому роду, начало которому положил князь Андрей Петрович Булгаков по прозвищу Курака. Род князей Куракиных внесен в пятую часть родословных книг Орловской и Пензенской губерний.

Предки Александра в XVI и XVII столетиях были боярами в Москве. Наиболее известные из них: Иван Семенович (умер в 1632 г.) участвовал в 1606 году в боярском заговоре против Лжедмитрия I; Федор Семенович (умер в 1656 г.) не раз отличался в царствование Михаила Федоровича в борьбе с поляками и татарами; Григорий Семенович (умер после 1679 г.) командовал сетью укреплений Московского государства, участвовал в войнах с поляками и крымскими татарами; Федор Федорович (умер после 1683 г.) в 1662 году способствовал усмирению в Москве Медного бунта; в 1674 году, при «объявлении» царевича Феодора, был назначен к нему дядькой, но в следующем году попал в опалу из-за своего чудачества – постоянно держал при себе бабку-ворожку; Борис Иванович (1676–1727) в юности был спальником при Петре I и участвовал в его «потешных» сражениях и забавах, а с 1709 года состоял послом России во многих странах, исполнял личные поручения императора; Александр Борисович (1697–1749) – сын Бориса Ивановича, обер-шталмейстер и сенатор, был послом в Париже. И наконец, отец Александра Борисовича, Борис-Леонтий Александрович (1733–1764) – президент камер-коллегии и коллегии экономии, сенатор. Он способствовал поднятию значения финансовых учреждений и расширению их задач в области государственного хозяйства. Доклады его, высоко ценившиеся Екатериной II, легли в основу наказа депутатам от камер-коллегии в комиссию в 1767–1768 годах.

Александр воспитывался под руководством своего дяди, графа Н. И. Панина, вместе с будущим императором Павлом I, с которым уже тогда водил тесную дружбу. (Куракин с благоговением всю жизнь хранил у себя стол, за которым провел, как он считал, лучшие годы своей жизни, обучаясь вместе с Павлом Петровичем.) Сначала мальчик получил хорошее домашнее образование, потом учился в Киле и Лейдене, позже собрал громадную домашнюю библиотеку. Он написал и издал три книги: «Precis historique de la vie du comte M. J. de Panine» (Лондон, 1784); «Описание путешествия князя A. Б. Куракина вниз по Суре» (Санкт-Петербург, 1793) и «Souvenirs d’un voyage en Hollande et en Angleterre» (Санкт-Петербург, 1815).

При Екатерине II правнук знаменитого дипломата и свояка Петра I был сослан в ссылку в свое саратовское имение Надеждино. Причиной опалы послужила обнаруженная во время путешествия секретная переписка его с флигель-адъютантом Бибиковым и симпатии к другу детства – будущему императору Павлу I.

В имении Александра Борисовича кипела бурная жизнь – большой наплыв гостей всегда был приятен князю. Многие из бедных дворян жили здесь по нескольку месяцев, не смея представиться хозяину. Но все они пользовались удобствами барской жизни: во дворе стояли наготове экипажи для прогулок, на пруду всех желающих покататься на лодках поджидали дюжие гребцы, прислуга в любой момент была готова выполнить любую прихоть гостя, столы ломились от яств и вина.

Куракин установил для многочисленных гостей семь правил, которые в виде отпечатанного листа вручались каждому, кто переступал порог гостеприимного дома князя. Первое правило гласило: «Хозяин, удаляясь от суеты и пышностей мирских, желает и надеется обрести здесь уединение совершенное, а от оного проистекающее счастливое и ничем не поколебимое спокойствие духа»; второе – «хозяин почитает хлебосольство и гостеприимство основанием взаимственного удовольствия в общежитии. Следственно, видит в оных приятные для себя должности»; третье – «всякое здесь деланное посещение хозяину будет им принято с удовольствием и признанием совершенным»; четвертое – «хозяин, наблюдая предмет и пользу своего сюда приезда, определяет в каждый день разделять свое время жалующими к нему гостями от часу пополудни до обеда, время обеда и после обеда до семи часов вечера»; пятое – «хозяин по вышеуказанному наблюдению определяет утро каждого дня от семи часов до полудни – для разных собственных его хозяйственных объездов, осмотров и упражнений, а вечер каждого дня, от семи до десяти часов, определяет он для уединенного своего чтения или письма»; шестое – «хозяин просит тех, кои могут пожаловать к нему на один или на два дня, или на многие дни, чтобы, быв в его доме, почитали себя сами хозяевами, никак не помня о нем единственно в сем качестве, приказывали его людям все подобные для них услуги и, одним словом, распоряжались бы своим временем и своими упражнениями от самого утра, как каждый привык и как каждому угодно, отнюдь не снаравливая в провождении времени самого хозяина, который через то с новою к ним благодарностью получить свою свободу им приятное безостановочно и с продолжительным тщанием выполнять»; седьмое – «хозяин никогда не ужинает, но всякий день в девять часов вечера, будет у него ужин готов для всех, прибывших к оному, и он, прося дозволения от оного всегда отлучаться, просит также своих случающихся гостей, несмотря на его отсутствие, за оный садиться и за оным самим хозяйничать». Многочисленные гости быстро привыкали к чудачествам хозяина и чувствовали себя в его имении, как дома.

Павел I по восшествии на престол пригласил друга детства в Петербург и назначил его вице-канцлером с присуждением звания тайного советника. Кроме того, Павел Петрович удостоил Александра Борисовича ордена Св. Александра Невского и ордена Св. Андрея Первозванного, а также подарил ему пять тысяч душ крепостных, 20 тысяч десятин земли в Тамбовской губернии и рыбные промыслы на Волге.

Но триумф Александра Куракина вследствие переменчивого нрава императора продолжался недолго. В 1798 году он уступил место вице-канцлера В. П. Кочубею.

При Александре I князь был в 1806 году послом в Вене и в 1808–1812 годах в Париже. Во французской столице в 1810 году Куракин едва не погиб во время пожара на празднике, данном австрийским послом князем Шванценбергом по случаю бракосочетания Наполеона с эрцгерцогиней Марией Луизой. (Тогда в огне погибло около 20 человек, в том числе хозяйка дома – жена князя Шванценберга.) Александр Борисович сильно обгорел, у него не осталось волос, руки и ноги были покрыты сильными ожогами. Спасением князь был обязан отчасти своему мундиру, который весь был вышит золотом. Оно до того нагрелось, что вытащившие русского посла из огня французские офицеры долго не могли поднять тело, обжигаясь от одного только прикосновения к его одежде. Они стали лить на потерявшего сознание Куракина воду из лужи, а другие в это время отрезали бриллиантовые пуговицы с мундира, сорвали золото и другие драгоценности. Во время суматохи князь лишился бриллиантов на сумму более 70 тысяч франков.

Долгое время жизнь русского посла находилась под угрозой. Его лечили лучшие врачи Франции, в том числе и личный врач императора Наполеона. Поправив здоровье, Куракин приказал слугам перенести себя в бархатном кресле, халате и соломенной шляпе в свой загородный парижский дом. Перед тем как прислуга внесла князя в резиденцию, он произнес приветственную речь перед жителями пригорода Парижа, собравшимися у входа в здание.

Под конец своей жизни Куракин состоял членом Государственного совета и жил в Петербурге на Большой Морской улице. В своем роскошном особняке он регулярно устраивал пышные обеды и балы, на которых разыгрывались лотереи в пользу прекрасного пола. Но призами служили не денежные выигрыши, а очень дорогие вещи и одежда. На подобных балах хозяин не раз принимал Александра I с семьей.

Привязанность к драгоценностям и экстравагантным нарядам князь сохранил до конца своих дней. Он часто носил глазетовый или бархатный кафтан или камзол с бриллиантовыми пуговицами и крестом с изумрудами, а на груди и рукавах при этом были кружева. На правое плечо князь надевал эполеты, украшенные бриллиантами и изумрудами, пряжка и шпага были отделаны алмазами. Шляпа тоже украшалась драгоценными камнями.

Сохраняя екатерининский обычай, Куракин продолжал ездить в позолоченной карете с лакеями, скороходом на запятках, двумя верховыми впереди и двумя скороходами, бежавшими за каретой, хотя в это время уже даже император ездил в скромном экипаже с одной лошадью.

Перед смертью Александр Борисович дал свободу крестьянам одной из своих вотчин, но это распоряжение не было приведено в исполнение.

А. Б. Куракин умер в 1818 году в Веймаре, а похоронили его в Павловске. Императрица Мария Федоровна воздвигла князю памятник с надписью: «Другу моего супруга». Младший брат Александра Борисовича, князь Алексей Борисович Куракин, в память о нем построил дом для инвалидов.

Алексей, как и его брат, являлся государственным деятелем, жил на широкую ногу и тоже отличался некоторыми чудачествами. Вероятно, это было их семейной традицией.

Он родился 19 сентября 1759 года, получил отличное домашнее образование, служил в гвардии. Однако военная карьера не прельщала юношу, и вскоре он перешел на гражданскую службу. В 1780 году его избрали заседателем 1-го департамента верхнего земского суда, а затем молодой человек попал в Сенатскую канцелярию, которой руководил генерал-прокурор князь А. А. Вяземский. К 35 годам Алексей Куракин имел уже чин тайного советника и был награжден орденами Св. Анны и Св. Владимира 2-й степени.

Подлинный взлет карьеры А. Б. Куракина начался при императоре Павле I, который благоволил к нему, как и к его старшему брату Александру. Оба они были щедро одарены милостями монарха: как уже знает читатель, Александр Борисович стал вице-канцлером, а Алексей Борисович 4 декабря 1796 года занял посты генерал-прокурора, главного директора Ассигнационного банка и присутствующего в Императорском совете. Он получил чин действительного статского советника, а 19 декабря 1797 года – орден Св. Андрея Первозванного.

Вследствие переменчивого нрава императора 8 августа 1798 года Алексей Куракин был смещен с должности генерал-прокурора и назначен лишь сенатором, а затем и вовсе отправлен в отставку.

Алексей Борисович возобновил службу при Александре I, который вначале назначил его сенатором, а 4 февраля 1802 года – генерал-губернатором Малороссии. Он заботился о народном образовании и здравоохранении, а также провел канал на реке Остер.

В 1826 году А. Б. Куракин был членом Верховного Уголовного суда, который рассматривал дело революционеров-декабристов, поднявших 25 декабря 1825 года мятеж в столице России.

Что касается чудачеств, то в своем любимом имении Куракино Малоархангельского уезда Орловской губернии князь держал штат придворных чинов и полиции. Это была полная пародия на царский двор. Вплоть до 60-х годов XIX века на кладбище куракинского имения стояли могильные плиты с такими претенциозными надписями: «Здесь похоронена девица Евпраксия, служившая до конца своих дней при дворе его сиятельства камерюнгферой», или «В ней (могиле) покоится Сенька Триангильянов, бывший в ранге полицмейстера в придворном штате его сиятельства». Разъезжал он, как и старший брат Александр, в позолоченных каретах с целой свитой сопровождения. Чудаковатый барин соблюдал очень строгий этикет, и нередко даже родные дочери дожидались выхода князя по пять дней. Щепетильность Алексея Борисовича в вопросах этикета доходила порой до смешного: он рассчитал своего старого домашнего доктора только за то, что тот осмелился ночью, во время приступа болезни князя, явиться к нему не во фраке. Роскошный дом Куракина насчитывал более 50 комнат с залом и галереей в помпейском стиле.

Скончался князь Алексей 30 декабря 1829 года и был похоронен в том же Куракино. После его смерти неблагодарные потомки не оценили по достоинству роскошь екатерининского времени: по их повелению дом и золотые кареты были в один день уничтожены управляющим, при этом одного только драгоценного металла было продано более десяти тысяч пудов. Наследники оказались людьми прагматичными и напрочь лишенными чудачеств своих предков.

КУСТУРИЦА ЭМИР

(род. в 1955 г.)

Один из самых знаменитых европейских режиссеров современности. Обладатель двух «Золотых пальмовых ветвей» и награды за режиссуру на Каннском фестивале; награды «За вклад в мировой кинематограф» на Московском международном фестивале; двух Серебряных львов на кинофестивале в Венеции; специального приза Берлинского кинофестиваля. Автор сценариев к собственным фильмам; музыкант и композитор.

К Эмиру Кустурице нельзя относиться равнодушно. Его или боготворят, или ненавидят. Точно так же, как и его картины. Кустурица так же не похож на среднестатистического жителя нашей планеты, как его фильмы и персонажи не сравнимы ни с чем в истории мирового кино. И это несмотря на то, что его герои – люди, в которых нет ничего сверхъестественного – блестящего ума, большого таланта или непревзойденного героизма. И пусть в фильмах Кустурицы они – жители цыганских таборов, сербских деревенек или американской глубинки, наверняка подобные люди отыщутся в окружении любого из нас – среди соседей, друзей или родственников. Потому что отличительная особенность этих людей – это их особый взгляд на жизнь, с помощью которого режиссер пытается донести до нас свою мысль, мысль о том, что «жизнь не такая серьезная и сложная штука, как всем кажется». И пусть большинство его героев нельзя назвать честными людьми – они грабят, обманывают, а иногда даже убивают, – они, в отличие от штампованных голливудских суперменов, живые, настоящие, искренние в своих чувствах. Такие, как и их создатель – самый экстравагантный режиссер современности.

Эмир Кустурица родился 24 ноября 1955 года в Сараево. Его предки были православными сербами, но во время турецкой оккупации, чтобы обезопасить себя, вынуждены были принять ислам. Его отец носил мусульманское имя Мурад и своего сына назвал также мусульманским именем – Эмир, что означает «правитель». Режиссер до сих пор упорно называет себя югославом, несмотря на то что такого государства давно не существует, и объясняет это так: «Я родился на окраине, где в радиусе трехсот метров стоят католический и православный храмы и синагога. Они стоят на земле, на которой не растет ничего, кроме сливы. На земле, по которой прошагали все завоеватели нового времени… Я смутно понимаю громкое слово “моя родина”, зато я хорошо знаю, что такое “моя земля”».

Как и миллионы других жителей Югославии, семья Кустурицы вскоре вовсе отказалась от какой бы то ни было религии в пользу коммунистических идей. Юный Эмир не разделял взглядов своих родителей, был оппозиционно настроен по отношению к коммунизму и водил дружбу с «врагами народа». После окончания школы, в 1973 году, родители, не на шутку встревоженные таким поведением своего сына, отправили его учиться в Прагу на режиссерский факультет знаменитой Пражской киноакадемии FAMU. Там Эмир с самого начала показал себя как перспективный режиссер. А его дипломная работа – фильм «Герника» – получила первый приз на студенческом кинофестивале в Карловых Варах. Еще будучи студентом, Эмир Кустурица собрал панк-группу “The No Smoking Orchestra” («Некурящий оркестр»), в которой и по сей день играет на бас-гитаре. Первой работой режиссера после окончания академии стал телевизионный фильм под названием «Невесты приходят». Он, правда, сразу же был запрещен цензурой «по моральным соображениям».

Огромной неожиданностью для молодого режиссера, да и для всего киномира, закончился Венецианский кинофестиваль 1981 года, на котором Кустурица за свой фильм о жизни югославской молодежи «Помнишь ли, Долли Белл?» получил «Золотого льва» в номинации «Лучший дебют». Но это было всего лишь начало. С тех пор ни один фильм Кустурицы не оставался без престижных наград европейских кинофестивалей. В 1985 году за картину «Папа в командировке» режиссер получил «Золотую пальмовую ветвь» – высшую награду знаменитого Каннского фестиваля – и был номинирован на «Оскар». Это грустная история о репрессиях начала 50-х годов XX века в Югославии и сложных семейных взаимоотношениях, увиденная глазами маленького мальчика. Вышедший в 1989 году фильм «Время цыган» (оригинальное название – «Дом для повешения») – грандиозная этнографическая картина о жизни современных цыган на Балканах и о трагическом столкновении двух цивилизаций – получил приз за режиссуру на Каннском фестивале.

Все это время Эмир Кустурица преподавал режиссуру в киношколе в Сараево. В конце 80-х годов XX века руководство киношколы собиралось назначить его профессором. Но коммунистическая система Югославии не смогла простить Эмиру его участия в группе “The No Smoking Orchestra”, игравшей «идеологически чуждую» музыку. По этому поводу даже собралась специальная комиссия министерства культуры, которая и вовсе запретила Кустурице заниматься преподавательской деятельностью. Эмир не сильно расстроился по этому поводу – он никогда не хотел становиться винтиком в коммунистической системе. Тем более, что вскоре, в 1990 году, его пригласили преподавать режиссуру в Колумбийский университет в США. Перед знаменитым европейским режиссером открывалась сказочная перспектива – покорение Голливуда.

Однако этого не произошло. Сложно судить, что помешало – взаимная неприязнь режиссера и Голливуда, непонимание со стороны американцев, нежелание Кустурицы отдаляться от родины, начавшаяся в Югославии война или что-то другое. За два года, проведенных в Соединенных Штатах, Кустурица снял один фильм – «Сны Аризоны». Это странная история о странных людях и их несбывшихся мечтах. И хотя фильм очень грустный – герои умирают, постоянно выясняют отношения, их чувства и мечты разбиваются о суровую реальность, – он наполнен светлыми моментами, самые примечательные из которых – это сны главного героя и его последняя реплика: «Я понял, что ничего не знаю о жизни и что мне нравится жить». Несмотря на гениальную игру звезд американского кино, принимавших участие в картине, – Джонни Деппа, Фэй Данауэй, Лили Тэйлор – и действие, происходящее в США, этот фильм, как и остальные творения режиссера, не пользовался популярностью у американских зрителей и критиков. Сам европейский режиссер после работы в Америке окончательно утвердился в мнении, что современный Голливуд – «это промышленность, завод», навязывающий зрителям ложные идеалы и видение мира: «Голливуд следует Новому Порядку, внушает тебе систему ценностей, не имеющую ничего общего с человеческими. Они не дышат в этих голливудских фильмах. Они же не дышат».

В Европе же отношение к работам Эмира Кустурицы было диаметрально противоположным, и в 1993 году фильм «Сны Аризоны» получил специальный приз Берлинского кинофестиваля.

Этот же год ознаменовался одной из самых громких и знаменитых выходок эксцентричного режиссера. Эмир Кустурица абсолютно серьезно вызвал на дуэль сербского ультраправого националиста Воислава Шешели в ответ на его требование изгнать из парламента всех хорватов. «Я почувствовал себя оскорбленным, захотел преподать ему урок и потребовать извинений», – позже прокомментировал свои действия режиссер. Кустурица предоставил право выбора оружия противнику, но место проведения дуэли выбрал сам – ни много ни мало главную площадь Сараево. Накануне назначенного для дуэли дня Шешели заявил, что не хочет убивать художника, а на саму дуэль и вовсе не явился. Кустурица почувствовал себя еще более оскорбленным и еще долго возмущался по этому поводу.

Прошло совсем немного времени после несостоявшейся дуэли, и Кустурица вновь ошеломил публику: на международном фестивале в Белграде режиссер набросился с кулаками на лидера Нового Сербского Правого движения Небоша Пайкича. Сцена получилась довольно комичной и долго обсуждалась в прессе: Кустурица избивает политика, а жена Пайкича лупит режиссера дамской сумочкой по голове. Но нашего героя не тревожила скандальная репутация – он был самим собой и не считал кого-либо или что-либо вправе мешать ему в этом.

В 1995 году на экраны вышел очередной фильм знаменитого режиссера – «Подземелье», одна из самых известных работ мастера. В этой картине Кустурица обращается к очень близкой ему теме – теме войны в Югославии. Картина вызвала крайне негативную реакцию в его родной Боснии, режиссера обвиняли в политической некорректности и просербском настрое. Дело дошло до крайностей – его мать выгнали из сараевского дома режиссера, а сам дом был занят Фондом боснийских писателей, а позже и вовсе уничтожен. Нападки критиков, осуждавших режиссера за поддержку не тех сил, которые поддерживает весь остальной мир, не помешали «Подземелью» получить «Золотую пальмовую ветвь» в Каннах. Однако эмоциональный режиссер был не на шутку обижен таким отношением соотечественников к своей работе и объявил о своем уходе из кинематографа.

После «ухода из кинематографа» Эмир Кустурица переселился в дом в пригороде Парижа и начал сотрудничество с немецким телевидением, для которого делал проект о цыганской музыке, и много времени уделял собственной группе. Но разлука с кинематографом оказалась недолгой. В 1998 году вышел в свет один из самых известных, веселых и светлых фильмов режиссера – «Черная кошка, белый кот». Картина получила приз за режиссуру на Венецианском кинофестивале. Однако критики все не унимались. На этот раз они ставили в вину Кустурице то, что он снимает «пир во время чумы» и уходит в призрачный мир цыганского счастья, в то время как на его родной земле идет война. На самом деле режиссер именно этого и добивался. Он устал от политики и постоянной борьбы, он хотел создать утопию, хотя бы на экране воплотить счастье в чистом виде, и ему это вполне удалось. А цыгане, к которым у режиссера особое отношение, помогли создать Кустурице нужную атмосферу фильма: «Цыгане – совершенно особые люди. Они маргиналы. А я обожаю маргиналов, у них жизнь и сознание незамутненное, почти детское, они не участвуют в этой нашей запрограммированной жизни. Для цыган существуют только деньги, любовь, семья. И все. Ничего лишнего».

Следующий фильм знаменитого режиссера, вышедший на экраны в 2004 году, спустя шесть лет после «Черной кошки», как и большинство предыдущих картин, вновь стал сенсацией. Его съемки длились целых 14 месяцев. Кустурица так комментирует столь длительный процесс: «Некоторым писателям нужно 14 месяцев, чтобы написать роман, а мне – чтобы снять картину. Объяснить это мое неумение быстро делать кино мне трудно. Могу лишь сказать, что пользуюсь привилегией тщательно работать над фильмами. Это – огромное счастье». И действительно – позволить снимать каждую сцену по 15–20 дублей может далеко не каждый, даже самый знаменитый, режиссер. Кустурица старается сделать каждый кадр живым и совершенным: «…я хочу, чтобы каждый кадр был шедевром. А в фильме примерно 2000 кадров. Значит, мне нужно 2000 шедевров». Возможно, именно благодаря такому подходу картины Кустурицы буквально дышат жизнью, они наполнены мелочами, которые составляют целостную картину и дают ощущение полной реальности происходящего на экране. Ведь режиссер ради пяти минут совершенства на экране может снимать сутками один и тот же эпизод, за легкостью каждой сцены фильма стоит долгая и кропотливая работа.

«Жизнь как чудо» – это основанная на реальных событиях история любви сербского мужчины и боснийской девушки, разворачивающаяся на фоне войны в Югославии в 1991 году. Сын главного героя попадает в плен, и отец с целью обмена захватывает в заложники мусульманскую девушку, в которую постепенно влюбляется. Все события фильма разворачиваются вокруг героя, разрывающегося между чувствами к собственному сыну и пленнице. При всей незамысловатости сюжета фильм вызвал бурю эмоций среди зрителей и критиков. В нем Эмир Кустурица пытается показать весь абсурд и бессмысленность войны на Балканах и в который раз утверждает – любовь превыше всего, а жизнь, какие бы ужасы вокруг ни творились и как бы тяжело ни бывало справиться с ними, все же чудо, главное и самое дорогое, что есть на свете. «Жизнь как чудо» – первый фильм знаменитого режиссера, где основной темой является любовь, к которой у Кустурицы особое отношение. Он – образцовый семьянин, свою жену Майю, оказывающую неоценимую помощь режиссеру в создании его фильмов, он называет «своей самой большой любовью» и говорит, что «любовь – единственная мотивация жизни, единственный ее смысл». Фильм «Жизнь как чудо» так же как и его предшественники не остался без престижной награды – режиссер получил награду «За вклад в мировой кинематограф» на Московском международном кинофестивале.

Примечательно, что к этим двум последним фильмам музыку написал сам режиссер, ему помогали его друзья из “The No Smoking Orchestra”. Эта музыка представляет собой гремучую и задорную смесь из турецких маршей, цыганских мотивов, южноамериканских напевов и примесей ряда современных стилей. Творчество группы Эмира Кустурицы не укладывается ни в какие стилевые рамки и этим привлекает миллионы поклонников, заряжает позитивной энергией и уникальным духом балканской свободы. На концертах его группы собираются десятки тысяч человек, а альбомы “The No Smoking Orchestra” распродаются миллионными тиражами. Еще один интересный факт – помимо работы над музыкой к фильму «Жизнь как чудо», каждый из музыкантов группы принял непосредственное участие в съемках фильма, «засветившись» в различных эпизодах. А сын Кустурицы Стрибор, играющий в группе на ударных, прекрасно справился с довольно большой ролью капитана Алексича.

После съемок фильма «Жизнь как чудо» Эмир Кустурица остался жить на Балканах. Но уже не в родной Боснии, которая отвергла своего талантливого сына. Он остался жить в тех местах, где снимался его последний фильм. В сербских горах, практически на границе с Боснией, в трех часах езды от Белграда знаменитый режиссер построил на вершине холма собственную деревню из 25 деревянных домов. Там есть центральная улица, церковь, магазины, почта и, конечно же, кинотеатр. В скором времени в деревне начнет работать небольшая фабрика по производству сухофруктов и керамики. Эксцентричный режиссер сам полностью спроектировал эту деревню и собственноручно помогал строить дома. Это творение Кустурицы пока не имеет названия и больше всего походит на средневековый деревянный сербский городок. В деревне живет семья Эмира Кустурицы и его ученики, которых он набирает по собственному усмотрению. Знаменитый режиссер очень гордится своей деревней и порядками, которые он там установил: «Когда я ее строил, то решил, что демократия мне не подходит. В демократических государствах горожане выбирают себе мэра, а в моей деревне я выбираю себе жителей».

Кустурицу не понимают и не любят на Балканах. Сербы – за то, что он мусульманин, боснийцы – за то, что он недостаточно мусульманин, да и фильмы об их грустной действительности выходят у режиссера слишком веселыми, и даже когда речь идет о балканской войне, нет у режиссера правых или виноватых, что не может понравиться противоборствующим сторонам. Он действительно не показывает своей приверженности ни к одному из народов, его взгляды космополитичны, режиссер с одинаковым уважением относится к представителям всех народностей и рас, а всех жителей планеты считает своими соседями. Поэтому Эмир Кустурица часто любит повторять, что он – никто и пришел ниоткуда.

В 2005 году знаменитый режиссер возглавил жюри 58-го Каннского кинофестиваля и начал работу над новым проектом – полнометражным документальным фильмом о знаменитом аргентинском футболисте Диего Марадоне. Съемки пройдут в Буэнос-Айресе, Неаполе, Барселоне и на Кубе. В новой картине Кустурица вновь обратится к волнующим его вопросам любви и семьи: «…основная его [фильма] идея состоит в том, чтобы объяснить зрителю, почему не осуществилось главное жизненное устремление великого футболиста – семейная гармония». И еще знаменитый режиссер хочет изменить общественное мнение о не менее знаменитом футболисте, сложившееся благодаря скандалам, разгоревшимся вокруг этой персоны. «Бесспорно, Марадона является мастером по части устраивать вокруг себя скандалы, но это не означает, что по отношению к нему надо применять принципы суда Линча, который вершит над ним в последнее время бульварная пресса. Необходимо видеть в его характере и многие положительные качества», – сказал в своем интервью Кустурица.

Один белградский критик однажды написал: «Самый большой, самый успешный и самый необыкновенный фильм Эмира Кустурицы – это его жизнь», и в этом утверждении он недалек от истины. Знаменитый режиссер не боится показаться смешным и нелепым. В свои 50 лет он ругается с политиками и коллегами по цеху, дерется в барах и устраивает скандалы на серьезных мероприятиях, он импульсивен и бескомпромиссен в своих суждениях, на концертах своей группы беснуется на сцене, как подросток, живет по собственным законам и делает только то, что считает нужным. Но вместе с тем гениальный творец нежно любит природу, людей и жизнь, он старается подарить зрителям утопию с помощью своих фильмов, сделать их счастливыми хотя бы на два часа – время просмотра фильма, заставить человечество видеть мир таким, каким его видят его герои – светлым, радостным, полным любви, и поверить в то, что жизнь – это чудо. Как верит в это сам режиссер: «Мне уже 50 лет, а я все еще действительно хочу верить, что жизнь чудесна. Я все еще верю в существование чуда, хотя бы в наших надеждах. Ведь в нашей жизни можно найти множество поводов, чтобы восхищаться».