Текст книги "История человечества. Запад"

Вот они идут; нет правды в их словах, они чужеземцы. Они скажут, что всех превосходят, что они сыновья Семи Пустых Домов, дети Семи Пустых Домов, о отцы! Кто тот пророк, кто тот жрец, который правильно истолкует эти письмена?»

Как рассказывает испанский хронист, после казни Инки Атауальпы, претендента на верховную власть, уже после немногих стычек с испанцами «туземцами овладела странная апатия…» А ведь это государство простиралось с севера на юг на 5 тысяч километров, и оно не было бы таким большим, если бы инки не умели воевать.

Итак, отметим основные причины успеха конкистадоров. Во-первых, упорство. «Счастливчик» Писарро, прежде чем попасть в обессиленное гражданской войной государство инков, организовал туда несколько неудачных экспедиций, успел поробинзонить, съездить в Испанию, чтобы заручиться поддержкой королевы… От его первого похода до вступления в страну прошло восемь лет. Во-вторых, превосходство испанцев в вооружении и тактике. В-третьих, поддержка со стороны местного населения, как тысячами воинов и носильщиков, так и отдельными советами преданных туземцев. Два крупнейших государства Америки, инков и ацтеков, к приходу европейцев закончили завоевание и подчинение окружающих их народов и племен и нещадно их эксплуатировали. Во внутреннем устройстве эти государства стремились к абсолютной централизации. Недовольство недавно покоренных народов и их бывших князьков помогло конкистадорам проявить чудеса дипломатии в поисках союзников. Показательно, что децентрализованные города-государства майя были окончательно завоеваны лишь через 150 лет.

Пятая важная составляющая успеха – особое отношение к завоевателям, подготовленное местными культами. Например, различные изображения креста и как религиозного символа, и как элемента орнамента были распространены по всей Америке. Воображение туземцев поражали и восхищали бороды пришельцев, их лошади, их черные рабы, в то время как конкистадоры видели в местных жителях отвратительных дикарей, монстров и очень редко – равных себе. Испанцы, в обязательном порядке посещавшие аутодафе, содрогались при виде обильных человеческих жертвоприношений Америки – они практиковались почти у всех туземцев, и иначе как дьявольским, языческим обрядом назвать эти церемонии испанцы не могли. А многие индейцы, наоборот, видели в испанцах предсказанных богов.

Доминиканский монах Диего Дуран в труде «Ритуалы и праздники древних мешиков» так описывает человеческое жертвоприношение: на вершине пирамиды языческого храма в ожидании жертв стояли 6 жрецов в длинных накидках, их лица были вымазаны сажей, а волосы подвязаны кожаными лентами, один из них держал деревянное ярмо, вырезанное в виде змеи. «Они по очереди хватали жертвы, один жрец за одну ногу, другой – за другую, еще двое за руки, потом жертву опрокидывали спиной на жертвенный камень, где на нее набрасывался пятый и закреплял ярмо на шее. Главный жрец разрезал грудь жертве и с поразительной проворностью вынимал сердце; теплое дымящееся сердце поднимали к солнцу, и этот пар предназначался ему в дар, затем жрец поворачивался к идолу и прикладывал сердце к его лицу [кормя его]. После того как сердце было вынуто, тело жертвы скидывали с пирамиды по ступеням».

По одной из современных версий, быстрое крушение государства ацтеков-мешиков было положительным явлением, «ибо страшно даже подумать, что устроили бы в Европе эти воины с их кровавым культом». Ацтеки, «помешанные» на войне, действительно, были неразборчивы в средствах – захватом новых земель они решали все государственные вопросы. (История знала такую империю – Ассирию. Ее уничтожили жители захваченных ею же стран, когда научились воевать так же хорошо.) Однако сомнительно, чтобы золотая бабочка, символ бога войны Ицпапалотля, простерла свои крылья над Европой или Азией, хотя бы потому, что в Старом Свете было гораздо больше людей, что и привело к выходу европейцев за пределы своей части света.

Между прочим, возвращаясь к теме еды, нужно сказать, что, по одной из версий, в падении индейских империй не последнюю роль сыграло питание – большая часть населения питалась крахмалистыми растениями – кукурузой, картофелем, маниокой, бататом. С мясом, способствующим развитию агрессивности, у индейцев было плохо.

Впрочем, все эти важные факторы не могут исключить еще одного – роли отдельных личностей.

Часто пешки, которыми умно распоряжаются, проходят в ферзи и решают исход партии; выигрывает ее самый ловкий или самый удачливый.

Жан Лабрюйер

Успех был полным, ошеломляющим, невиданным! Так во всяком случае казалось современникам, и не только в Европе, но и в Новой Испании. Богатейшее и обширное государство ацтеков было завоевано горсткой смельчаков. Если отвлечься от легенды и учесть, что все взрослое мужское население ацтеков-мешиков было военнообязанным, то соотношение сил Кортеса и ацтеков составляло 1: 21, а то и еще больше. С таким соотношением сил в Европе уже не воевали. С каким бы скепсисом и неприятием мы не относились к этим событиям пятисотлетней давности, они впечатляют.

Губернатор Кубы Диего Веласкес собирался колонизировать материковые земли и разрешил Кортесу, у которого было много связей и друзей, за свой счет организовать поисковую экспедицию. Люди Кортеса знали о существовании некоей страны на том берегу Мексиканского залива. Они собрали все свои деньги, заняли еще у друзей и созвали всех славных идальго, из тех, кто хочет славы и золота. Губернатор Кубы был недоволен размахом приготовлений, и славные рыцари-завоеватели в спешке отплыли, страшась наказания, на старых кораблях. Их потрепал ураган, но все же штурман Антон Алампнос в феврале 1519 года вывел корабли к южному берегу залива Кампече, в страну Табаско. По разным данным, славный поход начинали от 400 до 600 испанцев на 9 или 11 судах. Тремя отрядами, с боями, они продвинулись в глубь страны и заняли столицу, после чего встретили крупные военные силы табасков. Численный перевес туземцев был огромен, но предводители похода решили, что отступление без славы и добычи еще хуже. (Что бы их ждало на Кубе? И как к их возвращению с пустыми руками отнесся бы губернатор?) Но, возможно, эта кампания и закончилась поражением конкистадоров, если бы не отряд кавалерии, ударивший в критический момент из засады. В результате бой был выигран, табаски понесли огромные потери. Касики (вожди) прислали дары, и Кортес получил самый ценный – будущую жену и переводчицу донью Марину, которую индейцы уважительно называли Малинче. Она не только владела многими местными языками и была принцессой по происхождению, но была искренне предана Кортесу и ненавидела бывших угнетателей ацтеков. «Юная, красивая, благоухающая», – так говорили о ней испанцы.

От Табаско флотилия прошла до острова Сан-Хуан-де-Улуа. 21 апреля 1519 года испанцы высадились на материк и, чтобы обеспечить свой тыл, построили здесь город Веракрус. Хронист похода Диас писал: «Избрали мы управителей города, на рынке водрузили позорный столб, за городом построили виселицу».

Вскоре среди испанцев начались раздоры. Часть идальго, имевших поместья на Кубе, требовала возвращения на остров. Тогда Кортес пригрозил уничтожить весь флот. Часть пушек он снял с кораблей и взял с собой в поход несколько десятков матросов, немного усилив таким образом наступающий отряд и гарнизон Веракруса. Индейцы-тотонаки из города Семпоалы сами предложили испанцам помощь, если те будут сражаться против угнетателей-ацтеков. Как видим, использовали друг друга обе стороны. Впереди у конкистадоров лежала Тласкала, жители которой были враждебно настроены по отношению к Мотекусоме. Впрочем, по отношению к европейцам они были настроены точно так же. Несмотря на пушки, кавалерию и острые мечи пехоты, испанцам пришлось выдержать несколько затяжных и кровопролитных боев, прежде чем старейшины Тласкалы решили сотрудничать с пришельцами. Как сообщает Берналь Диас, первое столкновение с главными силами тласкаланцев произошло 2 сентября 1519 года, а через три дня произошло еще одно крупное сражение. Кортес утверждал в своих письмах к королю, что индейцев было 139 тысяч. Битва происходила на равнине, где и конница, и артиллерия могли развернуться. Тласкаланцы атаковали гуртом, и артиллерия косила их, как траву, а имевшие прекрасную подготовку испанские солдаты врывались в толпу неприятеля подобно римским легионерам. Вскоре у испанцев осталась всего дюжина лошадей, но победу Кортесу принесли острые клинки пехотинцев. Кроме того, в стане тласкаланцев произошел раскол. В итоге четырехчасовая битва завершилась полным разгромом индейцев. (Впрочем, все это описание должно вызывать массу вопросов, главный из которых: сколько же на самом деле было людей у Кортеса, а сколько у его противников, если испанцам удалось силами пехоты рассеять ряды врага.)

Вождь Хикотенкатль-младший не принял соглашения тласкаланцев с чужаками, и его воины под бело-красными стягами своими нападениями еще долго беспокоили испанцев, пока их предводитель не был убит. Казнь молодого вождя произвела такое устрашающее впечатление на тласкаланцев, что никто из них впредь не осмеливался в чем-то ослушаться испанцев.

Неудержимое наступление конкистадоров продолжалось. Тласкаланцы дали в помощь чужеземцам десятки тысяч воинов и носильщиков. Конкистадоры направили послов к старейшинам соседнего племени, назвали себя врагами Мотекусомы и обещали отменить подати, наложенные ацтеками на порабощенные народы. (Естественно, вместо этих податей вскоре были введены новые.)

Эрнан Кортес

Дальнейшее продвижение конкистадоров к Теночтитлану сопровождалось дипломатическими шагами. Тласкаланцам и другим союзникам позволялось брать у окрестных народов все, что им захочется. Когда донья Марина раскрыла заговор жителей «гостеприимного» города Чолулы, испанцы отдали его на уничтожение тласкаланцам. Но надежными эти друзья не были. К тому же кроме индейцев Кортесу и его соратникам приходилось опасаться и тех испанских участников похода, которые уже давно намеревались вернуться на Кубу.

В какой-то момент к Кортесу явилось посольство от Мотекусомы – шесть вождей со свитой из двухсот человек, которые принесли в подарок конкистадору золото, поздравления с победой и, что куда важнее, весть о том, что Мотекусома готов не только стать вассалом испанского короля, но и платить ежегодную дань при условии, что испанцы не вступят в столицу. Это была одновременно и взятка, и сделка. Таким образом, Кортес получил возможность вести тонкую игру. Он все еще не доверял тласкаланцам и позже признавал, что «продолжал обхаживать и тех и других, тайком благодаря каждую сторону за совет и делая вид, будто испытывает к Мотекусоме более теплые чувства, нежели к тласкаланцам, и наоборот».

В Тласкале Кортес собрал сведения о Теночтитлане и о самих ацтеках. Тласкаланцы сообщили ему, сколько подъемных мостов на дамбах и какова глубина озера, на котором стоял город. Они оценивали численность армии одного только Мотекусомы в 150 тысяч воинов. Союзники испанцев были уверены в том, что европейцы – их единственная надежда в борьбе против императора, поэтому Кортес получил такую широкую поддержку.

Далее Кортес оказался перед выбором. Теночтитлан лежал на западе. Пойти напрямик или отправиться через город Чолулу, как советовали послы Мотекусомы? Тласкаланцы предрекали ему западню в Чолулу. Пока Кортес ломал голову, пришло еще одно посольство от Мотекусомы, четыре вождя с дарами – золотыми украшениями, которые испанцы оценили в две тысячи песо. Послы, в свою очередь, предупредили Кортеса, что тласкаланцы выжидают удобного момента, чтобы перебить и ограбить конкистадоров. Это была столь очевидная попытка поссорить его с новыми союзниками, что Кортес оставил предостережения без внимания.

12 октября 1519 года испанская армия, усиленная пятью тысячами тласкаланцев, выступила в находящуюся в 40 километрах Чолулу, которая считалась верным союзником Теночтитлана. В этом городе находилось множество роскошных храмов – теокалли. Здесь процветали искусства и ремесла.

Утром 13 октября испанцев встретила процессия жителей Чолулу. Чужеземцев, которых со дня появления считали теулями (богами), окурили ароматом растительной смолы. По просьбе вождей индейцы из вспомогательных отрядов Кортеса разбили лагерь вне города, в то время как сами испанцы были расквартированы в Чолулу. Однако Кортес подозревал, что им готовят ловушку. Он пригласил к себе местных вождей, сделав вид, что назавтра собирается покинуть город, и попросил их выделить 2000 таманов (носильщиков). Вожди охотно согласились.

Рано утром во дворе дома, где жили испанцы, появились носильщики, а также местные вожди, которых пригласили для прощания. Кортес призвал вождей к себе и обвинил их в заговоре. По сигналу в город вошли тласкаланцы. Начались поджоги и разграбление города. Весть о жестоком наказании жителей Чолулу распространилась по всем провинциям империи ацтеков. Страхи Мотекусомы получили подтверждение, и властитель решил принять конкистадора в столице.

Экспедиция продолжила путь. На Сан-Хуан-де-Улуа состоялась первая встреча с могущественным правителем Мотекусомой II. По рассказам индейских послов можно было судить о величии империи ацтеков. Идея покорить государство, которое может выставить около двух миллионов воинов, отрядом из 600 человек должна была показаться чистой воды безумием…

Но 1 ноября 1519 года испанцы в строгом походном порядке выступили в направлении столицы. Теночтитлан (Мехико), который за расположение на озере называли «Венецией ацтеков», произвел грандиозное впечатление на европейцев, но к изумлению добавилось все возрастающее беспокойство, ибо, по выражению Берналя Диаса, «перед нами был большой город Мехико, а у нас было менее 400 солдат».

Мотекусома приветствовал чужеземцев поклоном. Затем произошел традиционный обмен подарками. В сопровождении торжественной процессии испанцы прошли ко дворцу отца Мотекусомы Асаякатля, где должен был состояться прием. Кортес понимал, что в случае разрушения мостов город превратится для его отряда в ловушку. Поэтому одной из первых его задач стало строительство четырех бригантин, которые сделали бы его независимым от дорог, идущих по дамбам.

Испанцев разместили в огромном здании. Обшаривая помещения, они нашли замурованную дверь. Кортес приказал вскрыть ее и обнаружил потайное помещение с богатым кладом из драгоценных камней и золота. Но испанцы понимали, что, по сути дела, они заперты и окружены врагами, и решили захватить самого Мотекусому как заложника. Известие из Веракруса о нападении ацтекского отряда на испанцев дало Кортесу повод для решительных действий.14 ноября 1519 года он приказал арестовать своего гостеприимного хозяина прямо в его дворце, обвинив властителя в организации нападения в Веракрусе. Испанские офицеры заняли выходы из императорского дворца, а затем Мотекусома в простом, ничем не украшенном паланкине в сопровождении вооруженного эскорта был доставлен во дворец своего покойного отца. Так «властелин мира» стал пленником испанцев.

В своем докладе королю Карлу V Кортес представил свои насильственные действия как меру, необходимую для обеспечения безопасности испанцев и соблюдения интересов короля. Плененный император служил гарантом безопасности солдат Кортеса, ведь в этом авторитарном государстве никто не решился бы предпринять что-либо против европейцев без санкции Мотекусомы. Затем Кортес потребовал выдачи ацтекских военачальников, участвовавших в сражении с гарнизоном Веракруса, и сжег их на костре. Мотекусому же для острастки он временно заключил в оковы. Повелитель владык превратился в пленника. Он принимал подданных в присутствии своих тюремщиков, а когда посещал храмы – каждое такое посещение превращалось по-прежнему в пышную церемонию, – его сопровождали двести вооруженных испанских солдат, не спускавшихс него глаз. От имени Мотекусомы Кортес стал с этого времени распоряжаться всей страной.

Следующим шагом Кортеса явилось официальное отречение Мотекусомы от престола. В декабре 1519 года в присутствии высших персон империи был проведен формальный акт принесения присяги на верность испанскому монарху, ввиду отсутствия представленному персоной Эрнана Кортеса. Подчинение ацтеков верховной власти Карла V было торжественно заверено нотариусом.

После перехода власти к Кортесу Мотекусоме ничего не оставалось, как только подарить сокровища отца чужеземцам. Индейцы ценили золото лишь в виде искусных украшений, испанцы же переплавляли драгоценные произведения искусства в слитки и ставили на них королевское клеймо.

Кортес заставил вождей ацтеков присягнуть испанскому королю, а затем потребовал от них как от вассалов уплаты дани золотом. Клад Мотекусомы был так велик, что на его просмотр ушло три дня. Все золото, включая художественные изделия, было перелито в слитки, нагроможденные в три большие кучи. Многие конкистадоры требовали немедленного дележа, так как все три кучи слишком заметно уменьшались изо дня в день. В краже подозревали Кортеса и его приближенных… Предводитель конкистадоров уступил. После раздела добычи, в результате которого он получил львиную долю, пай солдат оказался «столь мизерен, многие его даже не брали, и тогда… их доля шла в карман Кортесу!..»

Тревога завоевателей усилилась, когда до них дошла весть о прибытии в Веракрус эскадры Панфило Нарваэса, посланного Веласкесом с целью захватить «живыми или мертвыми» Кортеса и его солдат. Перед лицом общей опасности утихла рознь, вызванная разделом добычи. Кортес оставил в Мехико менее надежных людей, поручив им охрану Мотекусомы, и выступил в Веракрус.

У него было только 260 солдат и 200 индейцев с пиками, и все-таки он решил напасть на втрое более сильный отряд. Вперед, якобы для переговоров, он выслал несколько офицеров, приказав им нацепить на себя побольше золота, чтобы показать, как богато живут его люди. Таким образом он внес разлад в войско противника, а затем неожиданно атаковал его. Люди Нарваэса сражались неохотно и толпами переходили на сторону Кортеса. Нарваэс, потерявший в бою глаз, был взят в плен и закован в кандалы. Его офицеры (частью подкупленные Кортесом) и солдаты сдались. С некоторых кораблей Нарваэса были убраны все паруса и снасти, чтобы никто не смог сообщить Веласкесу о разгроме его экспедиции. Остальные суда под командой надежных капитанов были направлены на север для обследования мексиканского побережья. Через несколько дней Кортес приказал вернуть прежним врагам все оружие, лошадей и ценные вещи, отнятые у них, и расположил их к себе подарками и обещаниями.

На это время приходится еще одно важное событие. К несчастью, среди людей Нарваэса находился больной оспой. Страшная болезнь распространилась по всей Мексике, где о ней раньше не слыхали, и «унесла бесчисленное множество» мексиканцев. Многие ученые считают, что в этом и кроется причина того, что миллионы индейцев покорились чужеземцам. Население страны, страдавшее от невиданной напасти, впало в панику, многие селения просто вымерли.

Кортес, недавний возмутитель спокойствия, выскочка, стоявший во главе кучки авантюристов, стал независимым предводителем большой армии. Но в это время Эрнан получил тревожные сообщения из Теночтитлана – ацтеки напали на гарнизон. Впрочем, мексиканцы имели достаточно оснований для того, чтобы использовать отсутствие Кортеса для нападения на испанцев в Теночтитлане: пленение их правителя, опустошение дворцов, кража сокровищ из золота и серебра, осквернение храмов и разрушение изображений богов, невыполнение Кортесом обещания покинуть город после прибытия судов и, наконец, присутствие смертельных врагов, тласкаланцев, что, наверное, больше всего оскорбляло гордый народ ацтеков-мешиков.

В 1520 году восстала почти вся Мексика, испанские укрепления были разрушены или сожжены, а столичный гарнизон осажден ацтеками. Отряд Кортеса состоял из 1300 солдат, 100 всадников и 150 стрелков. Тласкаланцы, смертельные враги ацтеков, дали ему две тысячи отборных воинов. С таким войском Кортес беспрепятственно вступил в столицу. Вскоре, однако, восстание разгорелось с новой силой. Мексиканцы ежедневно бешено атаковали испанцев, среди которых начались голод, уныние и раздоры. Кортес потребовал, чтобы Мотекусома вышел на крышу дома и приказал своим подданным приостановить штурм, так как испанцы согласились уйти из города. Мексиканцы ответили градом камней и стрел. Верховный вождь ацтеков был смертельно ранен и умер на руках испанцев, но перед смертью «не выразил желания принять христианство».

Каждый день уменьшал силы испанцев и увеличивал силы их врагов. Запасы пороха истощались, съестных припасов и воды не было совсем. Перемирие, предлагаемое испанцами, с презрением отвергалось. Испанцы решили уйти из столицы, это произошло одной июльской ночью 1520 года. Кортес выделил из добычи королевскую долю – крупные золотые слитки. После этого он разрешил каждому брать сколько угодно сокровищ. Новички из отряда Нарваэса «набрали столько, что едва могли брести». Умудренные опытом солдаты Кортеса брали легкую ношу – драгоценные камни. Тяжелый груз навьючили на индейцев и раненых лошадей. Испанцы выступили в глухую полночь, но мексиканцы были готовы и ударили по ним. Переносной мост, приготовленный отступающими для переброски через канал, опрокинулся, началась паника. «Всякий, кто не умел плавать, неминуемо погибал… Немало было переловлено из лодок, немедленно связано и отнесено для жертвоприношений…» Наконец испанцы выбрались на берег озера, окружавшего Теночтитлан. Они отступали в союзную Тласкалу, с трудом отражая натиск врагов. За пять дней погибли, утонули, были убиты и взяты в плен, а затем принесены в жертву около 900 испанцев и 1300 их союзников-индейцев. Особенно много людей погибло в начале отступления, в «ночь печали», во время переправы через озеро. Кроме того, потеряны были все пушки, почти все огнестрельное оружие и 80 лошадей.

Испанцев выручили тласкаланцы, боявшиеся мести ацтеков. Они дали завоевателям возможность оправиться от разгрома и выделили им в помощь несколько тысяч воинов. Опираясь на них, Кортес совершил карательные экспедиции против индейцев, нападавших на испанцев во время отступления. У них было очень много золота, и Кортес после того, как перерезал мужчин – их, по Диасу, «в плен не брали, так как надзор за ними хлопотлив», – приказал согнать в одно место женщин и детей, чтобы «узаконить добычу», то есть заклеймить как рабов и выделить королевскую пятину и, кстати, пятую часть в свою пользу. «Отобрали самых лучших и красивых, а нам оставили старых и уродливых». В то же время Кортес перехватывал у берегов Мексики одиночные корабли с солдатами, оружием, припасами и лошадьми, которые Веласкес посылал в помощь экспедиции Нарваэса: на Кубе еще ничего не знали о его судьбе.

Пополнив отряд людьми и снаряжением, Кортес с тысячами союзных индейцев в 1521 году начал новое, планомерное наступление на Теночтитлан. Перед началом штурма города у Кортеса было 650 человек пехоты, 194 стрелка, 84 кавалериста и вспомогательные индейские отряды численностью 245000 человек, а также три тяжелые пушки и 15 полевых орудий.

Кортес приказал построить большие плоскодонные суда, чтобы окружить и взять измором столицу ацтеков. Он запретил окрестным племенам посылать часть урожая в виде дани в Мехико и оказывал им помощь, когда отряды ацтеков приходили за данью. Он разрешил тласкаланцам грабить ацтекские селения и предоставлял им часть добычи, чтобы слава о его «справедливости» разнеслась по всей стране. Словом, этот бесчестный, но талантливый человек в минуту величайшей опасности оказался на высоте. Обороной Теночтитлана руководил молодой Куаутемок, выбранный верховным вождем ацтеков после гибели Мотекусомы и проявивший личный героизм и выдающиеся военные способности. Теперь положение изменилось. Силы испанцев и число их союзников все росли, а силы ацтеков убывали. Когда построенные суда были доставлены на озеро, столица была обложена со всех сторон. Город отчаянно защищался более трех месяцев.

20 мая 1521 года начался штурм столицы. Бригантины уничтожили всю флотилию индейских каноэ. Но продвижение по дамбам шло с большими потерями, поэтому Кортес решил взять Теночтитлан осадой. Мексиканцы, имевшие большое превосходство в живой силе, продолжали сопротивляться. Кортесу дважды чудом удалось вырваться из рук индейцев лишь благодаря храбрости своих солдат. Тем не менее, он продолжал предлагать ацтекам заключить мир.

Продолжалась осада ацтекской столицы, каждый день происходили жестокие бои; испанцам удалось разрушить акведук, и ацтекам приходилось пить соленую воду озера. Вскоре начались голод и эпидемия, трупы лежали в домах и на улицах.

 
Мы едим тростниковые стебли,
Мы жуем соленую землю, камни, ящериц,
Мышей, дорожную пыль и червей…
 

Так рассказывает предание о последних днях Мехико. 13 августа 1521 года испанцы ворвались в город и, подавив сопротивление оборонявшихся, захватили его. По разным данным, погибло и умерло от голода или болезней от 24 до 70 тысяч мексиканцев. Несколько дней ацтеки отстаивали отдельные кварталы. Когда города пал, «он был переполнен мертвецами… Порой их было так много, что они лежали друг на дружке, точно поленица дров. Ведь погибло здесь все взрослое мужское население не только Мехико, но и окрестностей». Кортес вывел своих людей из смрадного города и разрешил уцелевшим жителям уйти оттуда.

«И вот по всем дамбам в течение трех суток потянулась вереница живых скелетов, еле волочащих ноги, неслыханно грязных и оборванных, распространявших вонь». Когда этот исход прекратился, Кортес послал людей на разведку в город. Среди трупов они находили больных и слабых, не имевших сил подняться. Вода в колодцах была солоноватой и горькой. Горожане к концу осады питались корнями, которые выкапывали на улицах и площадях, и корой деревьев. «И все же никто не покусился на мясо мексиканца: врагов они ели, своих же никогда».

Точное число потерь испанцев тоже не установлено; по меньшей мере 100 человек попали в плен и были принесены в жертву языческим богам, примерно столько же погибло. Потери союзников приближались к 10 тысячам. Осада продлилась 7 дней, и, согласно сообщениям Кортеса, не было дня без боя с индейцами. Вождь ацтеков Куаутемок во время бегства попал в руки испанцев и, закованный в цепи, предстал перед Кортесом.

Однако сокровища, ради которых, собственно, и затевалась эта грандиозная операция, бесследно исчезли. Вероятно, часть своих богатств индейцы затопили в озере или спрятали в каком-то другом месте. Куаутемок даже под пытками не сказал, где спрятаны сокровища Мотекусомы.

Так завершилось завоевание самой большой страны Нового Света.