Текст книги "История человечества. Запад"

Канны (216 г. до н. э.)

Одна из самых блестящих битв, данных Ганнибалом в ходе Второй Пунической войны. Под Каннами превосходящие силы римлян были окружены и уничтожены. Какие ассоциации вызывает у большинства людей слово «Карфаген»? «Карфаген должен быть разрушен» – это знаменитое завершение всех речей сенатора Катона. Можно предположить, что на память при упоминании этого города приходит и Ганнибал. Знаменитый карфагенский полководец, возможно, был тем человеком, который мог повернуть ход исторических событий, сместить центр западной цивилизации в Северную Африку. Для этого он сделал немало. Он одерживал прекрасные победы. Битва, которую Ганнибал дал при Каннах, открывала перед Карфагенским государством широчайшие перспективы, но в конечном счете его постигла незавидная участь.

* * *

В IX в. до н. э. выдающиеся мореплаватели и торговцы финикийцы, проникшие во все уголки Средиземного моря, основали на территории современного Туниса новую колонию. Они так и назвали ее – «Новый город». По-финикийски это звучало «Карфаген». К тому времени как римляне захватили всю Италию, Карфаген был одной из мощнейших держав западного Средиземноморья. Город насчитывал 700 тысяч жителей. Торговля приносила Карфагену огромные доходы. Купцы бывшей финикийской колонии путешествовали в Иберию (нынешняя Испания), Британию, Ливию и Нумидию, Грецию и Сирию.

Большие денежные средства позволили Карфагену создать могучую армию и флот. Его войско состояло из представителей самых разных племен. Сейчас говорят о слабости карфагенской армии, воины которой с трудом понимали и друг друга, и своих начальников, но сами карфагенские политики были убеждены, что разноязычное воинство менее опасно самому государству. В нем невозможно было поднять серьезный бунт. Так или иначе, армия Карфагена была очень сильна.

Ядром ее была пешая «священная дружина», в которой проходили службу знатные карфагеняне, многие из которых затем становились военачальниками. Священная дружина вооружалась длинными копьями. Некоторые аристократы служили и в отдельном отряде тяжелой конницы. Второй частью карфагенского войска были отряды, выставляемые зависимыми африканскими племенами и союзниками

Главную же часть армии составляли наемники. Тут были и искусные метатели каменных ядер с Балеарских островов, и тяжеловооруженные всадники и пехотинцы из Испании, и ливийская и кельтская пехота, и галльские меченосцы, и прекрасно обученная нумидийская конница. Кроме пехоты и конницы в войске были боевые колесницы и боевые слоны.

Боевой порядок карфагенян обычно составляли правое и левое крылья из нумидийской конницы и главные силы в центре. Балеарские пращники расставлялись впереди, прикрывая боевой порядок.

* * *

В V в. до н. э. Карфаген предпринимал постоянные попытки закрепиться на богатом и плодородном, а также имеющем важное геополитическое значение острове Сицилия. Тогда на нем находились греческие колонии, среди которых выделялись Сиракузы. Борьба за остров шла с переменным успехом более 100 лет. В начале III в. до н. э. Карфагену наконец удалось утвердиться в западной части Сицилии и обеспечить себе, таким образом, господство в западной части Средиземного моря. Но у него появился новый соперник, как раз вышедший на юг Италии, – Рим.

Римская республика также рассматривала Сицилию как объект своих геополитических интересов. Поэтому римляне вскоре активно вмешались в дела на острове. В 264 г. до н. э. легионы высадились в Сицилии, нанесли поражение карфагенянам и осадили Сиракузы. Так началась Первая Пуническая война[54]54
  Римляне называли жителей Карфагена пунами.


[Закрыть].

Эта война продолжалась до 241 г. до н. э. Исход ее решили победы римлян на море (в частности, у мыса Экном в 256 г. до н. э. и при Эгатских островах в 242 г.).

Карфаген потерял свое господство в западном Средиземноморье.

Однако уже вскоре после заключения мира с Римом (исключительно выгодного для последнего) в Карфагене стали распространяться реваншистские настроения. В Первой Пунической войне выдвинулся полководец Гамилькар. Под его руководством началась подготовка к новой войне с Римом. Не имея достаточно сил, чтобы вести войну на море, карфагеняне решили осуществить большой сухопутный поход на Рим. Для этого была создана база на Пиренейском полуострове. В 30-х гг. III в. до н. э. армия Гамилькара переправилась в Иберию.

Гамилькар погиб в 229 г. до н. э. Его дело продолжили ближайшие родственники. Сначала войсками руководил зять покойного военачальника Гасдрубал. Он захватил Иберию вплоть до реки Ибер (Эбро), которую карфагеняне обязались не переходить по договору с Римом. Возле города Новый Карфаген началась разработка серебряных руд, доходы от которой в значительной степени шли на усиление армии. В 221 г., после убийства Гасдрубала, командование принял сын Гамилькара Ганнибал.

В это время Ганнибалу было 25 лет. После смерти отца он поклялся продолжить дело борьбы с римлянами. Это был образованный человек, хороший политик. Но последующие события показали, что он прежде всего выдающийся полководец.

База в Иберии была создана. Для борьбы с Римом Ганнибал рассчитывал организовать союз во главе с Карфагеном из враждебных Риму племен (таких хватало и в Иллирии, и в Галлии, и в долине реки Падус[55]55
  Падус – древнее название реки По.


[Закрыть]).

Ганнибалу предстоял задуманный еще отцом сухопутный поход в Италию с территории современной Испании. Маршрут проходил через Пиренеи, долину реки Родан (Рона), Альпы, долину Падуса, Апеннинский полуостров. Кроме естественных препятствий надо было преодолеть сопротивление враждебно настроенных племен и римской армии.

В 219 г. до н. э. римляне были заняты войной в Иллирии. В долине Падуса складывался антиримский союз. Ганнибал решил, что момент настал. Карфагеняне напали на город Сагунт, находящийся в союзе с Римом. Римляне потребовали выдачи нарушителя договора. После долгих и бесплодных переговоров Рим объявил Карфагену войну. Тем временем карфагенская армия на Пиренейском полуострове вовсю готовилась к выступлению в поход.

Римляне располагали к началу войны большими силами, однако, как будет видно из дальнейшей истории, Рим не смог воспользоваться этим преимуществом.

Техническое преимущество было у карфагенской армии, укомплектованной профессиональными воинами. Карфагенская конница давала своей армии огромное превосходство на поле боя. Важно было и то, что Ганнибал обладал всей полнотой власти главнокомандующего. У римлян же армией руководили два консула, сменяя друг друга каждый день. Это значительно повлияло на исход ряда сражений.

С самого начала войны римский сенат стал совершать ошибки. Решено было нанести по карфагенянам двойной удар: разбить противника в Иберии и одновременно напасть на Карфаген. Таким образом, римляне разъединили свои силы. Войско разделилось на четыре части: одни поплыли в Иберию, другие сосредоточились в Сицилии, чтобы оттуда двинуться на Карфаген, третьи были направлены в долину Падуса для подавления восстания галлов, четвертые (1–2 легиона) находились в Риме. Общая численность сухопутных войск римлян в то время составляла 34 тысячи человек, разбросанных на нескольких оперативных направлениях.

Весной 218 г. до н. э. армия Ганнибала выступила в поход. Пуны перешли Пиренеи, имея 50 тысяч пехоты и около 9 тысяч конницы, а также боевых слонов. По дороге Ганнибал привлек на свою сторону галлов долины Родана и разбил враждебные ему племена. Оставив на фланге одну из римских армий, карфагеняне направились прямо к Альпам. Осенью 218 г. до н. э. карфагенская армия совершила беспрецедентный 200-километровый переход через покрытые снегом Альпы и вышла в долину реки Падус. По дороге в Италию Ганнибал оставлял отдельные части для обеспечения коммуникации, и теперь в его распоряжении было уже только 20 тысяч пехотинцев и 6 тысяч всадников. Но появление и такого противника в Италии ошеломило жителей Рима.

Карфагенский полководец привлек на свою сторону галлов к северу от Падуса, захватил богатый район вблизи Медиолана[56]56
  Нынешний Милан.


[Закрыть]. Численность его войска увеличилась до 40 тысяч человек. Через некоторое время произошла первая битва с римской армией на реке Треббия. Здесь Ганнибал проявил себя как человек, который умеет выигрывать сражения. Выманив противника на равнину, он использовал свою превосходную конницу и резервный отряд, в нужный момент выскочивший из засады. Римляне были разбиты. Однако Ганнибал не пошел на Рим, а занялся дальнейшим укреплением своих позиций среди галльского населения.

В следующем году Ганнибал двинулся в Среднюю Италию. Пройдя болотами, где никто и не думал ставить заслонов, 40 тысяч карфагенян и их союзников вышли в долины Этрурии и оказались ближе к Риму, чем защищавшая его армия. Римляне решили дать бой противнику. Сражение произошло в проходе между Тразименским озером и горами. И здесь Ганнибал воспользовался засадой, которую в тумане проскочили рвущиеся в битву римляне. Его противники потеряли 1 тысяч человек убитыми, более 1 тысяч пленными. Потери карфагенской армии составили 1500 человек.

Положение Рима стало угрожающим. Диктатором был назначен Квинт Фабий Максим. Фабий был человеком очень осторожным. Он решил не вступать с Ганнибалом в большое сражение, пользоваться каждым удобным случаем, чтобы уничтожать оторвавшиеся от основных сил части противника. Тактика эта в целом оправдала себя. Рим накапливал новые ресурсы, собирал армию. Когда Фабий осенью 216 г. до н. э. сложил с себя полномочия, армия Рима насчитывала уже 18 легионов, 8 из которых были сосредоточены против карфагенской армии в Италии, 2 защищали Рим.

Снова в Риме были выбраны два консула – Луций Эмилий Павел и Гай Теренций Варрон. Они и возглавили римскую армию. Эмилий был представителем римской знати, Варрон – делегатом от демократов, требовавших решительных действий.

* * *

Пока Рим копил силы для будущей борьбы, Ганнибал тоже не сидел сложа руки. Осознав, что римская пехота имеет преимущество в организации, Ганнибал перестроил свои пешие части в соответствии с римским опытом. Он разделил пехоту на легионы, несколько недель солдаты карфагенской армии обучались действовать в новом строю.

Осенью 216 г. до н. э. карфагеняне захватили продовольственный склад римской армии в городке Канны. Армия Ганнибала расположилась у этого города.

Видя, что неприятель разоряет страну, сенат пришел к выводу о необходимости решительного боя. Римские легионы двинулись к Каннам и стали лагерем в 2 километрах от противника.

Две римские армии имели 16 легионов, в которых насчитывалось около 80 тысяч пехотинцев и 6 тысяч всадников[57]57
  Непосредственно в сражении участвовало меньше римлян, поскольку часть из них несла службу в лагере, часть – обозную службу.


[Закрыть]. У Ганнибала солдат было значительно меньше – 40 тысяч пехоты и 10 тысяч конницы. Преимущество карфагенян (и количественное, и качественное) было в кавалерии.

Эмилий Павел считал, что необходимо воздержаться от боя, увлечь за собой карфагенян и дать бой на удобной позиции. Но Теренций Варрон горел решимостью сразиться на равнине под Каннами.

2 августа римской армией командовал консул Варрон. Лишь только показалось солнце, римские войска по приказу консула стали выстраивать боевой порядок на левом берегу фронтом на юг. Он решил разгромить соперника неотразимым ударом тесно сомкнутых сил, для чего приказал при построении боевого порядка сузить его фронт и увеличить глубину. Во всех легионах интервалы между манипулами были сокращены, и образовалась своеобразная массивная фаланга глубиной в 36 шеренг. В центре боевого порядка римлян расположилась пехота (справа – римляне, слева – союзники), на флангах – конница: на правом, примыкавшем к реке Ауфид, – 2400 всадников под командованием Эми-лия; на левом фланге, не защищенном никакими естественными препятствиями, вся остальная конница во главе с Варроном; 8–9 тысяч легких пехотинцев были выстроены впереди фронта. 10 тысяч человек остались в лагере для нападения во время боя на лагерь карфагенян.

То, как Ганнибал выстроил войска, показывает его талант, умение заранее спрогнозировать ситуацию на поле боя, способность к тщательному анализу сил, расположения, возможностей противника. В центре карфагенского войска в одну линию выстроились 20 тысяч иберийцев и галлов в 10 шеренг в глубину, здесь находился и сам Ганнибал. На левом же и правом крыльях более глубоким строем стояла африканская (прежде всего ливийская) пехота (две колонны по 6 тысяч человек) и конница. 8 тысяч тяжелой конницы расположились на левом крыле у реки, 2 тысячи нумидийской легкой конницы под командованием Ганнона – на правом крыле. Легкая пехота, как и у римлян, находилась впереди армии – завязав сражение, она должна была отступить за линию тяжелой пехоты. Все построение карфагенской армии напоминало полумесяц, выпуклая сторона которого (иберийско-галльский центр) находилась ближе к противнику, а «рога» были соответственно позади.

Перед боем карфагенский полководец обратился к своим воинам: «С победой в этой битве вы тотчас станете господами целой Италии; одна эта битва положит конец нынешним трудам вашим, и вы будете обладателями всех богатств римлян, станете повелителями и владыками всей земли. Вот почему не нужно более слов – дела нужны».

Сражение с обеих сторон начали легковооруженные пехотинцы. Через небольшое время Ганнибал бросил в атаку левофланговую конницу, которой командовал его брат Гасдрубал. Римские всадники правого фланга, несмотря на упорное сопротивление, были разбиты и рассеяны. Одержав здесь победу, конница Гасдрубала стала угрожать с тыла римской кавалерии уже на противоположном фланге. Последняя, скованная боем с фронта, под угрозой удара с тыла также покинула поле боя.

Во время сражения всадников многочисленная римская пехота нанесла мощный удар по иберийцам и галлам Ганнибала. 20 тысяч отступили под натиском тысяч прекрасно подготовленных римских легионеров. Но для этого-то и стояли по центру немногочисленные части союзников Карфагена! «В погоне за кельтами римляне теснились к центру, туда, где подавался неприятель, и умчались так далеко, что с обеих сторон очутились между тяжеловооруженными ливийцами, находившимися на флангах».

Таким образом, теперь центр построения армии Ганнибала был уже вогнутой частью полумесяца, «рога» которого охватывали по бокам наступающие легионы противника. А в рогах этих была тяжелая ливийская пехота хорошей глубины построения. Римская армия, оставшаяся без конницы, фактически попала в «мешок».

С тыла на пехоту римлян обрушилась выполнившая уже две задачи кавалерия Гасдрубала. Обе фланговые колонны карфагенян атаковали противника с двух сторон. Римляне начали бой в полном окружении. Задние и фланговые ряды вынуждены были повернуться. Численное превосходство римлян было сведено на нет: ведь сопротивление могли оказывать только внешние шеренги. Римлянам не хватало места, в скученных рядах началась давка, многие погибли под ногами своих же однополчан. Истребление превратившихся в бессмысленную массу солдат продолжалось несколько часов. Всего же битва при Каннах продолжалась в течение полусуток.

Огромная римская армия была разгромлена. Рим потерял 48 тысяч человек только убитыми и несколько тысяч – пленными. По подсчетам специалистов, от армии осталось от 16 до 28 тысяч человек. Карфагеняне же потеряли убитыми около 6 тысяч.

Несмотря на полное окружение римлян, многим удалось бежать. Через несколько дней после катастрофы трибун Публий Корнелий Сципион сумел сформировать в Риме два легиона из беглецов.

В результате поражения под Каннами от Рима отпали крупные города Южной Италии. Однако Ганнибал не смог полностью воспользоваться своей победой. Армия опять не пошла на Рим, а карфагенские правители, опасаясь усиления Ганнибала, не поддержали его ни деньгами, ни флотом. Ганнибал находился в Италии еще 13 лет. К концу этого периода римляне смогли как военными действиями, так и с помощью дипломатии кардинально изменить ситуацию. Вторая Пуническая война, как и Первая, закончилась победой Рима.

* * *

Сражение, данное Ганнибалом под Каннами, вошло в анналы военного искусства. До сих пор «Каннами» называют бои, в которых превосходящие силы противника были окружены и уничтожены. Еще в XIX – начале XX в. многие военные теоретики считали Канны битвой, действия в которой можно принимать за образец и в современных условиях.

Каталаунские поля (451 г.)

Битва, состоявшаяся в начале эпохи Великого переселения народов, между войском вождя гуннов Аттилы и римской армией. В составе обеих армий были представители множества племен, за что сражение получило название «Битва народов». В бою ни одна из сторонне добилась безусловного преимущества, но Аттила вынужден был отвести свои войска.

Римские войска одержали немало блестящих побед, однако, как мы могли видеть, потерпели и немало сокрушительных поражений. Таковы уж законы истории: военные действия не всегда являются определяющими для дальнейшего развития событий. Неся большие потери в ходе боев с Пирром, Ганнибалом и парфянами, сталкиваясь с армиями выдающихся полководцев, уступая им в уровне военной подготовки, Рим продолжал наращивать свое могущество. Политика и экономика влияли на ситуацию в мире гораздо больше, а Римское государство долгое время превосходило в этих компонентах своих соседей.

Точно так же политика и экономика продолжали играть ведущую роль и в IV–V вв. н. э. Рим имел потрясающий опыт ведения боев, его полководцы были обучены по всем правилам военной науки, армия имела колоссальные традиции, однако, даже ведя иногда успешные войны с противниками, Римская империя неуклонно двигалась к своему упадку. Это хорошо подтвердили события, последовавшие вслед за одной из самых кровопролитных битв в истории Рима – битвы на Каталаунских полях. Сражение римляне выиграли, но это им не помогло.

* * *

В IV–V вв. н. э. варварские племена, окружавшие империю и жившие на ее территории, уже весьма заметно влияли на политику страны. Начиналось Великое переселение народов, многие племена достигли более высокого уровня развития, искали нового жизненного пространства, теснили других и сами были теснимы новыми полугосударственными образованиями. Рим же переживал распад. Уже в IV в. империя, по сути, распалась на Западную и Восточную, умирала римская государственная структура, рушились экономические и социальные связи. Бороться с варварами было все сложнее.

В 70-х гг. IV в. на границе империи появились новые опасные соседи – гунны.

Эти кочевники явились в Европу из центральной Азии. В первой половине II в. н. э. началась миграция гуннских племен в Восточный Казахстан и Семиречье, а затем вместе с угорскими племенами Западной Сибири – в Приуралье, в прикаспийские и заволжские степи.

Сильнейшей частью гуннского войска была, конечно, конница. Гунны практически с рождения приучались к верховой езде; по замечанию позднеантичных авторов, они сидели в своих седлах, словно прибитые. В запасе у гуннского всадника обычно были 2–3 боевых коня, которых он менял в меру надобности. Как отмечали хронисты того времени, гунны были самыми яростными воителями; издали они метали копья, а врукопашную рубились мечами и, сами уклоняясь от ударов кинжалов, набрасывали на врагов крепко свитые арканы. Исключительное место в вооружении гуннов занимал лук со стрелами, в использовании которого они достигли высокого совершенства. Луки особой асимметричной формы, сделанные из эластичного дерева, к которому прикреплялись пластинки рога, сухожилия, костяные накладки, поражали цель на расстоянии 100 м, в то время как стрелы противника сохраняли силу самое большее на расстоянии 50–60 м.

В середине IV в. гунны вторглись в области между Волгой и Доном. Завоевав аланов на Северном Кавказе, разгромив Боспорское царство, они перешли Дон, сокрушили многоплеменную державу остготского короля Германариха в Юго-Восточной Европе (37 г.). Многие историки считают этот год годом начала Великого переселения народов.

В 376 г. теснимые гуннами германцы-вестготы перешли Дунай и с разрешения Рима поселились в пределах римской провинции Мезии. Гунны же с тех пор неоднократно нападали на балканские провинции Восточ ной Римской империи. В 39 —397 гг. гунны вторглись в Сирию, Каппадокию и Месопотамию, в 408 г. – во Фракию, в 415 г. – в Иллирию, к 420 г. они обосновались в Паннонии (бывшей римской провинции, занимавшей часть территории современной Венгрии).

Отношения гуннов с Западной Римской империей долгое время строились на вполне цивилизованной для того времени основе. Так, гуннские наемные отряды составляли определенную часть армии Рима, особенно с 20-х гг. V в. Империя использовала их, в частности, для борьбы с то и дело поднимавшими мятеж франками и бургундами, обосновавшимися на Рейне, а также с багаудами – крестьянами Северо-Западной Галлии, пытавшимися отделиться от Рима. В 40-х гг. ситуация, однако, изменилась. Правитель гуннов Аттила, признанный к этому времени полководец, стал проводить самостоятельную политику по отношению к обеим Римским империям.

С кончиной в 434 г. царя Ругилы (Руа) гуннов возглавили два его племянника – Аттила и Бледа. После смерти брата в 444 г. Аттила стал единовластным правителем державы. Новый гуннский правитель вовсе не был таким уж жестоким и диким азиатским чудовищем, «Бичом Божьим», каким его впоследствии любили изображать христианские историки да и некоторые современные учебники. Он рос в эпоху гуннского европейского величия, имел пышный двор, учился у греков и римлян (еще подростком с этой целью пять лет провел в Италии). Кроме того, это был энергичный и умный правитель. Обладал Аттила и полководческими способностями. По преданию, однажды пастух нашел и принес Аттиле заржавленный меч, Аттила взял его в руки и произнес: «Долго этот меч был скрыт в земле, а теперь Небо дарует его мне для покорения всех народов!»

В 435–436 гг. гунны, возглавляемые Аттилой, присоединили к себе подвластное Риму королевство бургундов между Майном и Рейном. Это событие позднее легло в основу сюжета «Песни о Нибелунгах». Здесь и в других произведениях германского эпоса и скандинавских саг Аттила выступает как спаситель народов от ига Римской империи. Во многих источниках Аттила характеризуется как крупный государственный деятель, совершающий великие деяния, мудрый правитель, искусный дипломат и справедливый судья. Лидер гуннов пытался держать под контролем все, что происходило на подвластной ему территории, и с этой целью неоднократно совершал длительные путешествия на Восток – в Сибирь и даже Индию. Гуннское государство было огромно. Некоторые исследователи утверждают, что Аттила был носителем т. н. евразийской идеи, хотел объединить многочисленные народы Европы и Азии в рамках одной государственной семьи. Такая страна превзошла бы славу Римской империи. Однако, скорее всего, Аттила был носителем гораздо более простой идеи – идеи собственного величия и как можно более обширной власти. В этом он мало отличался от Александра Македонского или Октавиана Августа.

Битва на Каталаунских полях. Миниатюра из манускрипта XIV в.

Обе Римские империи – Западная и Восточная – искали союза с всесильным правителем гуннов. Они соперничали между собой в стремлении приобрести расположение гордого властителя. В 40– 0-х годах V в. Аттила приобрел столь великую славу могучего правителя, что к нему за помощью обращались короли и вожди других «варварских» народов. При дворе Аттилы были послы ряда западных и восточных государств. В эпоху радикальных изменений геополитической ситуации в Европе, когда на арену вышла масса усилившихся племен и лидеров, каждый со своими требованиями, Аттила мог стать тем человеком, который благодаря своему авторитету мог обеспечить хоть какой-то порядок, мог стать даже наследником римского величия.

В Риме тоже был человек, который обладал большим влиянием на соседние народы, прославился как полководец и претендовал на всеевропейское признание. Звали его Аэций. Интересно, что Аэций много времени провел в гуннской столице. Еще в возрасте 15 лет он входил в свиту юного Аттилы (Аэций был шестью годами старше Аттилы), затем просил у гуннов поддержки в римской политической борьбе, сам командовал гуннскими отрядами и соответственно был прекрасно знаком с их способом ведения войны. Аэций не раз пользовался услугами Аттилы, практически всю жизнь они были друзьями.

Однако в 40-х гг. между Римом и гуннами разгорелся конфликт. Аттила был слишком активен в усилении своей власти и расширении территории. Умирающая империя пыталась удержать свое. Аэций и Аттила оказались по разные стороны баррикад. Более того, они возглавили враждующие лагеря.

В цепи надвигавшегося конфликта между гуннами и Западной Римской империей следует отметить и ситуацию, связанную с борьбой за трон у рипуарских франков. Последние поселились на территории Северной Галлии. После смерти короля франков началась борьба между его сыновьями: старший сын тяготел к Аттиле, младший – к римскому полководцу Аэцию. Так что подготовка гуннов к войне против Запада имела своеобразное «юридическое обоснование». Еще важнее была схватка за влияние в Риме. Там правил император Валентиниан III. Его сестра Гонория попала в опалу и решила обратиться за помощью к Аттиле. В 450 г. она послала ему письмо и обручальное кольцо, предлагая свою руку и прося освободить от тирании царственного брата. В качестве мужа Гонории Аттила мог претендовать на половину территории, принадлежащей Западной Римской империи.

Нетрудно догадаться, что Валентиниан III и его соратник Аэций не желали видеть Гонорию даже в качестве формальной соправительницы. То же касалось и гуннского вождя.

Через своего посланника Аттила требовал вместе с Гонорией половину богатств ее отца, в том числе и территории (в частности, Галлию), которые по праву принадлежат ей как дочери императора. Поскольку римляне не приняли этих условий Аттилы, он начал готовить войско к войне. История обращения Гонории к Аттиле интересна и тем, что свидетельствует о наличии каких-то «прогуннских» настроений у той части римской знати, которая была недовольна правлением Валентиниана и надеялась укрепить Римскую империю, посадив на престол пусть «варвара», но могущественного правителя.

В ходе завоеваний гунны присоединяли к своему войску отряды, составленные из представителей покоренных народов. Так в армии Аттилы оказались аланы, славяне, германцы, гепиды, остготы и др. Накопив и сконцентрировав силы, правитель гуннов ставивший целью расширение своей державы, организовал поход на Западную Европу. Борясь за гегемонию в Европе, он стремился завладеть богатыми землями королевств бургундов, вестготов и франков в Галлии. На свою сторону Аттила привлек немало племен – как проживавших на его территории, так и соседей, которые преследовали свои локальные цели и надеялись «выловить рыбку в мутной воде». Современник той бурной эпохи писал, что «как только Аттила переправился через Рейн, многочисленные галльские города охватил страх».

В свою очередь, и император, действуя энергично, отправил посольства к своим федератам[58]58
  Федераты – варварские племена, несшие военную службу на границах Римской империи.


[Закрыть] и подданным на территории, в том числе и Галлии и Испании, с требованием бороться вместе против гуннов.

Борьба с гуннами объединила Римскую империю и Вестготское королевство, которым удалось увлечь за собой другие союзы кельтских и отдельных германских племен. В конце концов против гуннов выступили арморики, бреоны, бургунды, саксы, аланы, франки.

Переправившись через Рейн, войско 56-летнего Аттилы взяло курс на Трир и далее двумя колоннами – на северо-восток Галлии. Армия его к этому моменту насчитывала, по всей видимости, около 120 тысяч человек (хотя некоторые хронисты называют гораздо бо́льшие числа, например полмиллиона). Приблизительно столько же было у отправившегося против Аттилы Аэция. Но сначала гунны беспрепятственно шли по Галлии.

В апреле 451 г. после двухдневной осады пал Мец. Горели Тонгерен и Реймс. Сильная паника охватила и Париж. Рассказывают, что город спасла женщина по имени Женевьева, убедившая население не покидать город и вызвавшая тем самым уважение и снисходительность Аттилы.

Гунны подступили к Орлеану и начали его осаду, которую, впрочем, скоро прекратили и стали искать удобного места для битвы с приближающейся римской (а точнее, сборной) армией.

Местом генерального сражения стали Каталаунские поля в Шампани. Поля представляли собой обширную равнину между Труа и современным городом Шалон-сюр-Марн. В диаметре равнина имела более 100 километров. Сражение на Каталаунских полях относится к числу крупнейших битв в европейской истории.

Перед сражением Аттила якобы приказал гадателям вопросить о будущем. «Они, вглядываясь по своему обычаю то во внутренности животных, то в какие-то жилки на обскобленных костях, объявляют, что гуннам грозит беда». Небольшим утешением в этом предсказании было лишь то, что верховный вождь противной стороны должен был пасть и смертью своей омрачить торжество покинутой им победы. Аттила, обеспокоенный подобным предсказанием, считал, что следует хотя бы ценой собственной погибели стремиться убить Аэция, который и преграждал ему путь.

Битва началась в 20-х числах июня 451 г. Известна расстановка сил противников. У римлян Теодорих, вестготский король, командовал левым крылом; Аэций – правым, в середине находились аланы, бургунды и другие союзники. На противоположной стороне в центре занял позиции сам Аттила с гуннами, составлявшими ядро всего войска, на его левом фланге находились готы во главе с вождем Валамиром, на правом крыле – король Ардарик с гепидами и другими народами.

Итак, в обеих армиях было огромное количество представителей самых разных европейских народов. В связи с этим битву на Каталаунских полях называют «Битвой народов». Возможно, именно в связи с разнородностью войск, пестротой задач, которые они перед собой ставили, нам не приходится говорить, например, о преимуществе гуннской кавалерии, римской пехоты и т. д. Значительную часть двух сражающихся армий составляли люди, так сказать, одной военной школы.

Гуннский вождь долго не начинал сражения. По этому поводу есть разные мнения. Например, полагают, что Аттила решил, что если он будет проигрывать, темнота поможет ему отойти. Впрочем, хоть и днем, а не утром, именно он начал сражение.

Между двумя армиями находилось возвышение, и обе стороны пытались им овладеть. Гунны отправили туда несколько эскадронов, отделив их от авангарда, а Аэций послал вестготскую конницу, которая, прибыв первой, атаковала сверху и опрокинула гуннов.

Борьба за господствующую высоту шла с переменным успехом. Аэцию, хорошо знавшему тактику боя степняков, казалось, в очередной раз удалось отбить атаку наступающих гуннов. Аттила решил вовремя укрепить свое войско речами: «Итак, быстрые и легкие, нападаем на врага, ибо всегда отважен тот, кто наносит удар. Презрите эти собравшиеся здесь разноязычные племена: признак страха – защищаться союзными силами. Смотрите! Вот уже до вашего натиска поражены враги ужасом. Пусть воспрянет дух ваш, пусть вскипит свойственная вам ярость! Теперь, гунны, употребите ваше разумение, примените ваше оружие!»