Текст книги "Психоаналитические идеи и философские размышления"

Оперируя исходным понятием, 3. Фрейд должен был попытаться раскрыть природу бессознательных влечений. Такую попытку он и предпринял в психоаналитической психологии. Однако здесь он вновь столкнулся с трудностями, но теперь уже методологического порядка. Эти трудности связаны не столько с тем, что понимание влечений было «темным пятном» для предшествующей психологической мысли, сколько с тем, что выявление источников происхождения и конкретного содержания влечений приводило в тупик. По собственному признанию 3. Фрейда, «изучение истоков влечения уже больше не относится к области психологии» (Фрейд, 1923, с. 108).

Так или иначе при обращении к раскрытию внутрипсихических детерминант, предопределяющих ход протекания психических процессов основатель психоанализа начинает выражать сомнения в том, что обработка психологического материала может способствовать выявлению реальных источников возникновения бессознательных влечений.

Наконец, он пришел к выводу, что в сложившейся ситуации возможен лишь один выход, а именно позаимствовать существующие предположения о природе влечений из других областей научного знания и перенести их в психологию. В этом отношении биология представлялась ему наиболее приемлемой сферой знания, дающей вполне определенные представления о так называемых «первичных» влечениях, лежащих в основе жизнедеятельности человеческого организма. Так, отвергнув физиологизм при объяснении закономерностей развития и функционирования человеческой психики, 3. Фрейд не отказывается от биологизма, что находит свое конкретное выражение при рассмотрении им природы бессознательных влечений.

При выявлении причин психических заболеваний 3. Фрейд обращает внимание на травмирующие сознание пациента события далекого детства, связанные с ранним «сексуальным опытом» ребенка. На сексуальный источник неврозов нередко указывали различные врачи-невропатологи и до него, но это делалось, как правило, в весьма осторожной форме. Причем данный источник возникновения неврозов рассматривался как один из возможных, наряду с другими, и необязательно предопределяющий. 3. Фрейд же перенес акцент именно на этот источник возникновения неврозов, а затем, при построении своей «научной психологии», стал рассматривать сексуальный фактор в качестве основного, предопределяющего направленность развития психических процессов. Одно из исходных положений фрейдовской психоаналитической психологии заключалось в утверждении, что «мы не можем себе представить душевной жизни человека, в сознании которой не приняло бы участие сексуальное вожделение в самом широком смысле, libido, хотя бы последнее далеко отошло от своей первоначальной цели, или воздержалось бы от реализации» (Фрейд, 1912, с. 64).

Отталкиваясь от своих психоаналитических допущений и заимствуя некоторые представления из биологии, 3. Фрейд выдвинул гипотезу, в соответствии с которой «первичными» влечениями, детерминирующими психические процессы и человеческую психику в целом, являются именно сексуальные влечения, играющие, с его точки зрения, важную роль как при возникновении неврозов, так и «в творчестве высших культурных, художественных и социальных ценностей человеческого духа» (Фрейд, т. 1, 1923, с. 29).

Фрейдовская психоаналитическая психология строится на признании того, что «первичные» влечения сексуального характера составляют ядро бессознательного, а поскольку бессознательное лежит в основе человеческой психики, то, стало быть, сексуальность или энергия либидо – это тот отправной источник всего психического, который с необходимостью следует принимать во внимание при рассмотрении всех проявлений жизнедеятельности человека. Отыскивая причинные детерминанты развития и протекания психических процессов, 3. Фрейд буквально во всех своих работах пишет об определяющей роли в жизни человека сексуальных влечений. «Сексуальное поведение человека, – подчеркивает он, – является очень часто прототипом его общего реагирования и поведения в жизни» (Фрейд, 1912, с. 49).

Нет необходимости более подробно останавливаться на рассмотрении этого аспекта фрейдовской психоаналитической психологии, так как данный вопрос достаточно подробно освещен в зарубежной и отечественной литературе. Стоит лишь отметить, что психоаналитические концепции 3. Фрейда были подвергнуты наиболее острой критике именно в этом пункте. Многие ученые решительно выступили против фрейдовского «пансексуализма». Причем критика велась не только извне, со стороны тех, кому претило психоаналитическое учение в целом, но и изнутри, в рамках психоаналитического движения.

Разумеется, среди психоаналитиков были и такие, которые пошли даже дальше 3. Фрейда в раскрытии природы сексуальных влечений. В отличие от основателя психоанализа, В. Райх, например, обратился к изучению функций оргазма. Он исходил из того, что «поскольку ядром психического функционирования является сексуальная функция, то ядром практической психологии не может быть не что иное, как сексуальная политика» (Reich, 1970, p. xxv).

Однако многие исследователи критически отнеслись к фрейдовскому постулату о предопределяющей роли сексуальности в жизни человека.

Так, А. Адлер заявил, что фрейдовская концепция сексуальной этиологии неврозов и перенесение ее в сферу нормальной психологии не дают действительного объяснения ни происхождения психических заболеваний, ни развития человеческой психики, ни внутрипсихической деятельности индивида.

В свою очередь, К. Г. Юнг подверг критике фрейдовское понимание бессознательного за его чрезмерную сексуализацию, считая, что дело не в сексуальности как таковой, а исключительно в установке, которой подчинена психическая деятельность. Причем он не отказался от понятия «либидо», но оно было соотнесено им не с конкретно определенной энергией, обусловленной сексуальными влечениями, как это имело место во фрейдовской психоаналитической психологии, а с внутренним психологическим настроем человека и даже с чем-то таким, что приобретало психоидный характер.

С несколько иных позиций наблюдается пересмотр идей 3. Фрейда о сексуальном характере психических процессов у Ж. Лакана, который попытался показать, что речь может идти только о символическом выражении сексуальности, а не о реальном ее проявлении в том плане, как оно понималось у основателя психоанализа.

Как бы там ни было, но фрейдовское толкование сексуальных влечений, как предопределяющих психическую деятельность человека, было критически воспринято многими зарубежными теоретиками, включая часть психоаналитиков.

По мере развития психоаналитической психологии, 3. Фрейд тоже внес некоторые коррективы в свое понимание природы «первичных» влечений человека. Признавая за ними сексуальный характер, он постепенно стал говорить о «психосексуальности». Затем 3. Фрейд провел различие между двумя группами «первичных» влечений: сексуальными и влечениями Я или самосохранения. Со временем понимание сексуальных влечений получило у него более широкую трактовку, близкую к платоновскому понятию Эроса и включающую в себя обширную сферу человеческой любви. «Первичные» влечения стали рассматриваться им как составляющие полярную пару созидательной любви и разрушительной агрессивности, Эроса и деструктивности. И наконец, 3. Фрейд выдвинул гипотезу, в соответствии с которой человеческая деятельность обусловлена наличием биологически предопределенных влечений – влечения к жизни и влечения к смерти. «Мы, – специально подчеркнул 3. Фрейд, – пытаемся разрешить загадку жизни посредством принятия этих обоих борющихся между собой испокон века влечений» (Фрейд, 1925, с. 107).

Однако, какие бы корректировки ни вносились 3. Фрейдом в понимание «первичных» влечений, в психоаналитической психологии остается неизменным постулат о существовании неких сексуальных комплексов, с детства заложенных в человеке. Речь идет об эдипове комплексе, через призму которого объясняются буквально все явления жизни, начиная от неврозов и протекания психических процессов у отдельного индивида и кончая историей развития человеческой цивилизации и культурными достижениями человечества.

Как в древнегреческом мифе о царе Эдипе, повествующем о трагической судьбе Эдипа, не ведая того убившего своего отца и женившегося на своей матери, так и в реальной жизни каждого человека существует, с точки зрения 3. Фрейда, эдипов комплекс, согласно которому мальчик постоянно испытывает влечение к матери и видит в отце соперника. Под углом зрения инфантильных сексуальных влечений в психоаналитической психологии как раз и рассматриваются все проявления человеческой психики.

Фрейдовские представления об эдипове комплексе, как предопределяющем жизнедеятельность человека, вызвали бурные дискуссии в зарубежной литературе. Одни теоретики исходили из того, что данный комплекс – «это локомотив, который промчал триумфальный поезд Фрейда вокруг земного шара» (Виттельс, 1925, с. 100). Другие, напротив, считали, что объяснение всего и вся при помощи эдипова комплекса ставит под сомнение научную ценность психоаналитической психологии, в своих отправных положениях опирающейся на мифологию. Многие же зарубежные исследователи попытались по-новому переосмыслить существо этого комплекса.

Так, опираясь на этнографические данные английского антрополога Б. Малиновского, на примере существующих племен показавшего иную структуру родства, чем в западных странах, В. Райх пришел к заключению, что основной фрейдовский постулат сохраняет свою значимость только в авторитарном обществе. В отличие от 3. Фрейда, он выдвинул предположение, что эдипов комплекс не был присущ человеческому существу изначально. Его появление связано с патриархальной семьей, где отношения между отцом, матерью и ребенком приняли именно такие формы, о которых говорится во фрейдовской психоаналитической психологии.

С точки зрения Э. Фромма, фрейдовское понимание эдипова комплекса основывается на неверной интерпретации мифа об Эдипе, который «может быть понят как символ не инцестуозной любви между матерью и сыном, а восстания сына против авторитарного отца в патриархальной семье» (Fromm, 1957, р. 202).

В понимании Ж. Лакана, в эдиповом комплексе фигура отца имеет для сына отнюдь не реальное, а символическое значение и, следовательно, следует, скорее, говорить о символическом характере этого комплекса, нежели о действительных событиях детства, предопределяющих дальнейшее протекание психических процессов.

Согласно Дж. Франклу, эдипов комплекс не является «универсальным и неизбежным» (Frankl, 1974, р. 159), как это постулировалось в психоаналитической психологии 3. Фрейда.

Можно было бы привести еще целый ряд высказываний по этому поводу. Однако нет необходимости останавливаться на всех интерпретациях эдипова комплекса в зарубежной литературе. В данном случае важно подчеркнуть, что фрейдовские представления об эдиповом комплексе подлежат сегодня пересмотру со стороны ряда исследователей.

Такое критическое отношение исследователей к психоаналитическим гипотезам 3. Фрейда об определяющей роли в жизни человека сексуальных влечений лишний раз свидетельствует о том, что они вызывают сомнение в их эвристической ценности. И дело вовсе не в том, что проблематика эдипова комплекса вообще не заслуживает никакого внимания со стороны психологов. Напротив, ее осмысление может оказаться полезным при раскрытии амбивалентных отношений между детьми и родителями. Ведь 3. Фрейд поднял вопросы, выходящие за рамки рассмотрения человеческой психики как изолированной монады. С введением представлений об эдиповом комплексе открылся простор для изучения психических процессов посредством их соотнесения с социальными отношениями, семейными связями, культурными структурами.

Другое дело, что 3. Фрейд свел эту проблематику к биологически заданным сексуальным влечениям. Это представляется не только неоправданным с методологической точки зрения, но и неадекватным в плане научного понимания природы психического. В результате такого подхода глубинное исследование психических процессов оказалось редуцированным к отысканию первоначал, извечно заданных, биологически предопределенных и исторически унаследованных. Но выявление детерминант развития человеческой психики посредством такой редукционистской процедуры не способствовало пониманию подлинной природы психического. Оказалось, что «фрейдовское понятие психического не лишено двусмысленности» (Клеман, Брюно, Сэв, 1976, с. 166). Кроме того, это вело к противоречиям, связанным с попытками 3. Фрейда выйти на уровень социальной психологии.

В самом деле, в рамках психоаналитической психологии прилагались усилия к тому, чтобы как-то объяснить различные психические явления не только индивидуально-личностного, но и массового характера. Это касалось как психоаналитического понимания истории возникновения человечества, так и стремления 3. Фрейда объяснить механизмы поведения человека в массе. В 20-х годах им была написана работа, посвященная осмыслению того, что он назвал «психологией масс». В этой работе 3. Фрейд стремился подчеркнуть, что «индивидуальная психология с самого начала является одновременно и социальной психологией» (Фрейд, 1925, с. 3).

Однако рассмотрение социальных отношений осуществлялось им через призму тех же самых первоначальных психоаналитических гипотез, которые относились к трактовке сексуальности как объяснительному принципу психического. И если, по словам самого 3. Фрейда, он предпринял попытку «применить понятие либидо для объяснения психологии масс», то вполне естественно, что конечные выводы не могли не совпадать с данными фрейдовскими установками: «В социальных отношениях людей происходит то же самое, что стало известно психоаналитическому исследованию о ходе развития индивидуального либидо» (Фрейд, 1925, с. 30, 45).

С попытками перехода от индивидуальной к социальной психологии 3. Фрейд выходил на уровень рассмотрения психических процессов с точки зрения общественного бытия людей. Это означало, что необходимо было отказаться от биологически окрашенных объяснительных схем, так как в противном случае возникали противоречия, вытекающие из признания 3. Фрейдом наличия «социальных влечений». Именно с противоречиями такого рода он и столкнулся при рассмотрении протекания психических процессов на массовом уровне.

Однако, как и во всех подобных случаях, возникающие перед 3. Фрейдом противоречия разрешались однотипно. Он не только не отказался от первоначальных постулатов психоаналитической психологии, но, напротив, именно с их помощью попытался объяснить новые феномены, ставшие объектом его исследования. Аналогичным образом 3. Фрейд поступил и при выявлении природы социальных отношений, исходя из того, что «социальное влечение может не быть первоначальным» (Фрейд, 1925, с. 5).

Вместо того чтобы посредством социальных отношений объяснить индивидуально-личностные психические процессы, он по-прежнему отталкивался от сексуальных влечений и через их призму пытался осмыслить явления, относящиеся к сфере социальной психологии. Тем самым 3. Фрейд как бы снял противоречия, а его психоаналитическая психология приобрела целостную и стройную систему, способную будто бы объяснить все феномены индивидуально-личностного и общественного характера.

Так, собственно говоря, завершилось у 3. Фрейда решение ряда проблем и противоречий, с которыми ему пришлось иметь дело в процессе создания психоаналитической психологии. Однако, как показывает осуществленный выше анализ, подобный способ решения проблем и противоречий может примирить какие-то крайности в трактовке различных психических явлений, обеспечить преемственность и логическую последовательность в истолковании исследуемых процессов, создать, наконец, видимость согласования всех исходных постулатов и результатов исследовательской работы, но он вряд ли способствует подлинно научному пониманию психической реальности.

* * *

Было бы некорректно утверждать, что существуют такие психологические учения, которые с самого начала своего формирования лишены каких бы то ни было противоречий. Это в принципе невозможно хотя бы уже потому, что сама действительность, реальная жизнь со всеми ее социальными, экономическими, политическими, экологическими, культурными и психологическими проблемами имеет множество самых различных противоречий. Их разрешение составляет сердцевину поступательного развития человечества. И коль скоро любая научная теория претендует на объяснение тех или иных аспектов реальной жизни, она с неизбежностью должна вбирать в себя противоречия, свойственные действительности, ибо в противном случае эта теория оказывается надуманной, спекулятивной, в лучшем случае утопической.

Это в равной степени относится и к психологическим учениям. Другое дело, что, как и в реальной жизни, противоречия должны получать свое разрешение путем соотнесения их с реальностью. Вот почему в подлинно научной теории различные концептуальные положения получают свое дальнейшее развитие через переосмысление их места, статуса и социальной значимости в зависимости от перемещения акцентов с одних проблем на другие, акцентов, отражающих противоречивую картину поступательного движения отдельного общества и человечества в целом.

С этой точки зрения, наличие противоречий во фрейдовской психоаналитической психологии представляется вполне естественным и нормальным. Принципиальное возражение вызывает лишь то, как, каким образом и какими средствами предпринимается попытка их разрешения. Одно дело, если их разрешение соотносится с реальными проблемами и противоречиями, относящимися к изучаемой действительности. И совершенно другое, если преодоление противоречий осуществляется путем коррекции отдельных теоретических положений, коррекции, основанной не на приведении в соответствие теории и практики, а на постоянном возвращении к исходным постулатам как раз и навсегда заданным объяснительными схемами. Последний путь самообоснований и самоподтверждений лежит в основе фрейдовской психоаналитической психологии.

К разрешению каких бы проблем и противоречий ни обращался 3. Фрейд, что само по себе является, на мой взгляд, несомненным достоинством, всегда и везде он неизменно возвращается к исходным психоаналитическим гипотезам и постулатам. В результате этого логически и методологически замкнутого круга психоаналитическая психология оказывается закрытой системой, в центре которой находятся искусственно заданные и устойчиво сохраняющиеся при всех изменениях краеугольные психоаналитические допущения.

Присущие психоаналитической психологии противоречия являются не только и не столько внешне обусловленными, сколько внутренне имманентными, детерминированными психоаналитической логикой самовозвращения на круги своя. Это привело к тому, что фрейдовская «новая психология» не смогла вырваться из плена тех психоаналитических представлений, которые вряд ли являются адекватным и исчерпывающим отражением как объективных проблем и противоречий, так и внутрипсихических процессов и психической реальности.

Литература

Абрахам К. Сон и миф. Очерк народной психологии. М., 1912.

Виттельс Ф. Фрейд. Его личность, учение и школа. Л., 1925.

Клеман К.Б., Брюно П., Сэв Л. Марксистская критика психоанализа. М., 1976.

Кронфельд А. Психологическая механика. Критическая оценка учения Фрейда. М., 1913.

Лейбин В.М. Психоанализ и философия неофрейдизма. М., 1977.

Ранк О., Закс Г. Значение психоанализа в науках о духе. СПб., 1913.

Рубинштейн С. Л. Проблемы общей психологии М., 1976.

Фрейд А. Введение в технику детского психоанализа. Одесса, 1927.

Фрейд 3. Бред и сны в «Градиве» В. Иенсена. Одесса, 1912.

Фрейд 3. Будущее одной иллюзии. М.-Л., 1930.

Фрейд 3. Леонардо да Винчи. М., 1912.

Фрейд 3. Лекции по введению в психоанализ. Т. I. M., 1923.

Фрейд 3. Методика и техника психоанализа. М., 1923.

Фрейд 3. О психоанализе. Пять лекций // Хрестоматия по истории психологии / Под ред. П. Я. Гальперина, А. Н. Ждан. М., 1980.

Фрейд 3. Основные психологические теории в психоанализе. М., 1923.

Фрейд 3. Остроумие и его отношение к бессознательному. М., 1925.

Фрейд 3. Очерк по истории психоанализа. Одесса, 1919.

Фрейд 3. Положение о двух принципах психической реальности // Психологическая хрестоматия / Под ред. К. Н. Корнилова. М.-Л., 1927.

Фрейд 3. По ту сторону принципа удовольствия. М., 1925.

Фрейд 3. Психоанализ детских неврозов. М., 1925.

Фрейд 3. Психоаналитические этюды. Одесса, 1926.

Фрейд 3. Психология масс и анализ человеческого «Я». М., 1925.

Фрейд 3. Психологические этюды. М., 1912.

Фрейд 3. Психология сна. М., 1924.

Фрейд 3. Психопатология обыденной жизни. М., 1923.

Фрейд 3. Толкование сновидений. М., 1913.

Фрейд 3. Тотем и табу. Психология первобытной культуры и религии. М., 1923.

Фрейд 3. Я и Оно // Хрестоматия по истории психологии / Под ред. П. Я. Гальперина, А. Н. Ждан. М., 1980.

Цвейг С. Собрание сочинений. Т. XI. Л., 1932.

Шерток Л. Непознанное в психике человек. М., 1982.

Юнг К. Г. Избранные труды по аналитической психологии. Т. III. Цюрих, 1939.

AdlerA. Superiority and Social Interest. A Collection of Later Writtings. N. Y., 1979.

AdlerA. Understanding Human Nature. N.Y., 1928.

Collingwood R. The Principles of Art. London, 1938.

Eysenck H., Wilson G. The Experimental Study of Freudian Theories. London, 1973.

Farrel B. The Standing of Psychoanalysis. Oxford, 1981.

Fine R. The Psychoanalytic Vision. A Controversial Reappraisal of the Freudian Revolution. N.Y., 1981.

Fine R. The Development of Freud's Thought: From the Beginnings (1886–1900) through Id Psychology (1900–1914) to Ego Psychology (1914–1939). N. Y, 1973.

Fisher S., Greenberg R. The Scientific Credibility of Freud's Theories and Therapy. N.Y, 1977.

Foulkes W. A Grammar of Dreams. N.Y, 1978.

Frankl G. The Failure of Sexual Revolution. N.Y, 1974.

Freud S. Some Elementary Lessons in Psycho-Analysis // The Standart Edition of the Complete Psychological Works of Sigmund Freud. V. XXIII. London, 1964.

Freud S. The Origins of Psycho-Analysis. Letters to Wilhelm Fliess. Drifts and Notes: 1887–1902. N.Y, 1977.

Freud S., Bullitt W. Thomas Woodrow Wilson. Twenthy-Eigth President of the United States. A Psychological Study. Boston, 1976.

Fromm E. The Forgotten Language. An Introduction to the Understanding of Dreams, Fairy Tales and Myths. N.Y, 1957.

Grewe F. Out of My System: Psychoanalysis, Ideology and Cultural Method. N.Y, 1975.

Jahoda M. Freud and Dilemmas of Psychology. N.Y, 1977.

Jung C. G. Two Essay on Analytic Psychology. N.Y, 1956.

Jung С. G. Civilization in Transition // The Collected Works of С G. Jung. V. 10. N.Y., 1964.

Jung C. G. Letters. Selected and ed. by G. Adler in collab. with A. Jaffe. V. 1. Princeton (N. J.), 1973.

Jung C. G. Speaking. Interviews and Encounters / Ed. by W. McGuire, R. Hull. London, 1977.

Jupp V. Freud and Pseudo-Science // Philosophy. 1977. V. 22. № 202.

Kegan R. The Evolving Self. Problem and Process in Human Development. Cambridge (Mass.)-London, 1982.

Kline R. Fact and Fantasy Freudian Theory. London, 1972.

Lacan J. The Four Fundamental Concepts of Psycho-Analysis. Harmondsworth, 1979.

Lewin G. Sigmund Freud. Boston, 1975.

Marcuse H. Eros and Civilization // A Philosophical Inquiry into Freud. N. Y., 1962.

Passotti R. The Major Works of Sigmund Freud: A Critical Commentary. N. Y., 1974.

Penrod S. Social Psychology. Englewood-Cliffs (N. J.), 1983.

Reich W. The Sexual Revolution: Toward a Self-Governing Character Structure. N.Y, 1977.

Rieff Ph. Freud: The Mind of the Moralist. Chicago, 1979.

Schafer R. A New Language of Psychoanalysis. London: New Haven, 1978.

Schafer R. Language and Insight. London: New Haven, 1978.

Steel R. Freud and Jung. Conflicts of Interpretations. London, 1982.

Sulloway F. Freud, Biologist of the Mind. Beyond the Psychoanalytic Legend. London, 1979.

Turkle Sh. Psychoanalytic Politics. Freud's French Revolution. Cambridge (Mass.), 1981.

1984