Текст книги "Союз Сталина. Политэкономия истории"

Советская республика, окруженная капиталистическими странами, – это такая недопустимая вещь для капитализма, что они ухватятся за всякую возможность возобновления войны.

В. Ленин[702]702
  Ленин В. И. VIII Всероссийский Съезд Советов. Декабрь 1920 г. // Ленин В. И. ПСС, т. 42, с. 101.


[Закрыть]

На дипломатическом фронте главным стоял вопрос – признания. Несмотря на то, что СССР установил дипломатические отношения практически со всеми странами мира, в том числе с Францией, Англией и др., несмотря на неоднократные обращения Москвы к Вашингтону, последний упорно отказывался признать СССР. На политических картах мира в американских школах на месте Советского Союза зияло белое пятно, учителям не разрешали ничего говорить о нем, и «все потому, что под ним подразумевался Советский Союз».

Американское правительство последовательно держалось позиции, своего посла в России Д. Фрэнсиса, который уже в первые дни Русской революции 1917 г. рекомендовал госдепартаменту, установление лишь неофициальных отношений с советским правительством. Сам Фрэнсис, более чем послы других союзников, избегал всякого контакта с советскими властями, который хоть как то мог быть истолкован как признание[703]703
  САО…, с. 758.


[Закрыть].

Отношение США к СССР определялось тем, поясняет американский историк Д. Данн, «что советское правительство поддерживало мировую революцию и задачу свержения американского правительства посредством Коммунистического Интернационала, или Коминтерна, подвергало открытому преследованию религию, конфисковало американскую собственность в России без компенсации, уклонялось от выплаты взятых прежними правительствами долгов у Соединенных Штатов и в целом проявляло недружелюбие, ксенофобию и скрытность»[704]704
  Данн Д…, с. 24–25.


[Закрыть].

Правда с приближением Великой Депрессии настроения постепенно стали меняться, и тому были вполне прагматические причины. Пример тому давал в 1929 г. сенатор Бора, который в очередной раз внес резолюцию о признании СССР, его «главный аргумент… в пользу признания, совпадает с общей политикой администрации Гувера: необходимость усиленного расширения внешних рынков для продуктов США. Бора подчеркивает колоссальные возможности советского рынка и целесообразность для Соединенных Штатов сближения с СССР…»[705]705
  Б. Е. Сквирский – М. М. Литвинову о дискуссиях в конгрессе США и в американской прессе по вопросу признания СССР. 4.05.1929. // САО…, с. 164.


[Закрыть]

Подавляющее большинство посетивших Советских Союз американцев сразу же выступало за его признание. Сенатор Барклей, после возвращение из Союза заявлял: «Я считаю, что правительству США придется вскоре подумать над тем, как долго оно может откладывать возобновление формальных отношений с нацией, рынки которой столь искушающи для нашей промышленности. Естественно, имеются многие трудные проблемы, которые должны быть разрешены, прежде чем возможно будет подписать договор о признании. Но я считаю, что ни одна из них не является неразрешимой. Приходится прибегнуть к большому умственному акробатическому трюку, чтобы возможно было представить себе, что этой страны не существует в дипломатическом смысле, поскольку дело касается США…»[706]706
  Г. В. Чичерин – В. М. Молотову о высказываниях американского сенатора Фея об отношениях США с СССР, 22.07.1927. // САО…, с. 36.


[Закрыть].

Сенатор Фей, после пребывания в Москве, пришел к выводу, что «темпераменту и нравам русского народа отвечает советский строй, который вполне его удовлетворяет и который дал превосходные результаты в области и экономических, и культурных, и политических отношений; но этот строй ни в коей мере не подходит к характеру американского народа, преуспевающего, благоденствующего и прогрессирующего в нынешних условиях. Вывод: каждый из народов установил у себя режим, отвечающий его особенностям, но это отнюдь не является препятствием для увязки нормальных отношений; напротив, для этого имеются все предпосылки; было бы величайшей ошибкой, если бы одна из сторон старалась искусственно навязать другой стороне свой строй; такая ошибка имела бы роковые последствия»[707]707
  Г. В. Чичерин – В. М. Молотову о высказываниях американского сенатора Фея об отношениях США с СССР, 22.07.1927. // САО…, с. 36.


[Закрыть].

Формальный лидер в палате представителей, лидер демократов, конгрессмен Рейни 4 января 1931 г. в своем выступлении по радио говорил: «Я провел значительную часть прошлого лета в России. Вы не можете советизировать СШ, и вы не можете американизировать русских. Они сейчас имеют лучшее правительство, чем когда бы то ни было. Такое правительство не подходяще для нас. Но они сейчас перестраивают свою страну. Сейчас больше строят в одной России, чем во всем остальном мире, взятом вместе. Они строят 5000 миль железнодорожного пути, в то время как мы разбираем свои. Перестройка России продлится по меньшей мере 25 лет. В течение этого времени Россия будет лучшим рынком для мира. Европейские страны подписывают торговые соглашения с Россией. Наша политика изоляции держит нас вне этих торговых соглашений. Я повторяю, что я заинтересован в том, чтобы снова открылись наши фабрики. Я заинтересован в предоставлении работы нашим семи или восьми миллионам безработных. Если этой зимой в наших больших городах будут происходить коммунистические демонстрации, причиной будут закрытые фабрики. Лучшим путем борьбы с коммунизмом [является] открытие фабрик. Достичь же этого можно лишь путем получения рынков за границей; а Россия является самым большим и лучшим рынком. Мне кажется, что патриотические организации, церкви должны были бы поддержать предложение, которое даст работу и зарплату и предупредит этим путем бунты и беспорядки этой зимой в наших городах»… «непризнание СССР, – утверждал Рейни, – является экономическим преступлением»[708]708
  Б. Е. Сквирский – М. М. Литвинову об экономических отношениях между СССР и США. 6 января 1931 г. // САО…, с. 394–395.


[Закрыть].

В декабре 1931 г. за признание высказался бывший министр финансов, в кабинете Вильсона, МакАду…[709]709
  Обзор американо-советских отношений, составленный в III Западном отделе НКИД СССР (октябрь 1931 – апрель 1932 г.) 28 апреля 1932 г. // САО…, с. 559.


[Закрыть] и даже пресс-атташе «Стандард ойл» А. Ли (советник Рокфеллера): «Ленин, Троцкий и их приспешники в ранний период существования советского режима провозгласили, что отказ от старых обязательств представляет собою принцип, оправдываемый, как акт борьбы… В то же время, однако, правительство и его ответственные институты придерживались политики точного выполнения принятых ими на себя обязательств. Я не сомневаюсь в том, что отдельные члены правительства и его институты считают обязательства священными…, чем больше делегаций влиятельных деловых кругов или частных посетителей, тем лучше. Я тоже полагаю, что недавнее заявление Литвинова о том, что свыше 90 % наших деловых людей, посетивших Россию, возвращаются с благоприятным впечатлением, – правильно»[710]710
  Письмо пресс-атташе американской корпорации «Стандард ойл» А. Ли председателю правления Амторга С. Г. Брону о своем обмене письмами с президентом Американо-русской торговой палаты Р. Шлеем («Чейз нэшнл бэнк»), 15 января 1929 г. // САО…, с.129.)


[Закрыть].

«В связи с 13-ой годовщиной [Октябрьской] революции «Нью-Йорк телеграмм» (и остальные 20 газет Скриппс-Говарда…) иронизирует над американским правительством, которое еще не успело «открыть официально, что старая Россия мертва, похоронена и забыта. Госдепартамент все еще включает в свой официальный дипломатический лист иностранных представителей в Вашингтоне агента русского правительства, прекратившего свое существование 13 лет тому назад». Дальше передовица хвалит книгу Луи Фишера, дающую сведения об интервенции, в частности американской в Советской России. С каждым годом Россия крепла как нация и как мировая держава… Факт, что русские покупки в 145.000.000 долл. в прошлом году были одним из немногих спасающих теперешнее положение факторов в атмосфере депрессии. Факт, что Россия не вмешивалась в наши внутренние дела. Факт, что Россия является единственной большой страной, предложившей действительное международное разоружение. Нравится ли нам правительство или нет, оно существует. Нам приходится жить с ним в одном и том же мире. Когда-нибудь мы признаем Советскую Россию. Но если мы будем ждать слишком долго, мы вызовем лишь отвращение, которое пробудит ее перенести свою ценную торговлю из переживающей депрессию страны в Великобританию и Германию»[711]711
  САО…, с. 366–367.


[Закрыть].

Успех первой пятилетки делал СССР более независимым в политическом плане, что не осталось не замеченным американскими сенаторами и нашло отражение в их беседе с советским дипломатом: «По словам Ш. Эдди, в настоящее время СССР кажется менее заинтересованным в признании, чем несколько лет тому назад. Тов. Карахан ответил, что теперь СССР ставит вопрос не о признании, а о восстановлении нормальных сношений. Ранее мы меньше верили в свои силы, и признание казалось нам весьма важным. Теперь мы видим, что можем справиться без, скажем, иностранных займов. Но благодаря наличию торговли мы заинтересованы в нормальных сношениях…»[712]712
  Беседа Л. М. Карахана с группой американских сенаторов. 17.08.1930. // САО…, с. 332.


[Закрыть].

В самих США тем временем экономическая ситуация продолжала ухудшаться, а вместе с тем менялись и политические настроения. В конце 1932 г. корреспондент «Юнайтед пресс» Ф. Ку отмечал весьма симптоматичные сдвиги: «Все охвачены одним определенным чувством – «Что-то гнило в датском королевстве», что-то неладно в нынешней капиталистической системе, но что именно неладно – подавляющее большинство американцев не понимает. Отсюда общее беспокойство и тревога, сомнение в правильности существующего и большая восприимчивость ко всему новому, в частности к «большевистскому опыту», указывающему выход из нынешнего кризиса»[713]713
  Беседа И. М. Майского с корреспондентом агентства «Юнайтед пресс» в Берлине Ф. Ку. 15.12.1932. // САО…, с. 657.


[Закрыть].

Постепенно начиналась ощущаться и другая угроза – угроза новой войны. И сенатор Бора осенью 1932 г. снова поднял вопрос о признании СССР: «Мы заключаем мирные пакты, мы проповедуем разоружение, мы хотели бы иметь всеобщий мир, но мы исключаем из своих обсуждений и планов, отстраняем из своего круга и исключаем из нашей великолепной схемы лучшего мира одну шестую земного шара и 160 миллионов людей», «Мы отказываемся сделать то, что ведет к дружбе, миру, разоружению» (т. е. признать СССР)[714]714
  САО…, с. 618–619.


[Закрыть].

Многочисленные выступления американцев, в том числе представителей деловых и правительственных кругов, за признание СССР, приводили Литвинова к мнению, что «только… искусственно взвинченным общественным мнением в антисоветском направлении можно объяснить тот факт, что, несмотря на отсутствие сталкивающихся интересов обоих государств, США в течение 15 лет, дольше всех остальных великих держав, чуждались советского государства, избегая контакта с ним. Однако политика непризнания в течение столь долгого времени правительства одного из крупнейших государств мира становилась все более и более очевидной политической нелепостью. Это и осознал президент Рузвельт, решивший по приходе к власти порвать с этой политикой…»[715]715
  САО…, с. 764.


[Закрыть].

Суть советской идеологической угрозы Америке, передавало заявление журналиста Клотса и дипломата Келли: «Не может быть вопроса о признании до тех пор, пока они… не прекратят пропаганды в САСШ. Мы знаем, что большевики не субсидируют деньгами американскую компартию, а наоборот, американская компартия, имеющая 600.000 долларов ежегодного бюджета, сама посылает членские взносы исполкому Коминтерна в Москве[716]716
  Положение с советской пропагандой в США наглядно демонстрируют непрерывные жалобы советских дипагентов в США на нехватку средств не то что на пропаганду, а просто на просветительскую и культурную работу: «Все другие страны, даже самые маленькие, пытаются воздействовать на общественное мнение здесь, имея свои газеты на своем языке или на английском… Мы же имеем здесь «Русский голос» и «Новый мир», которые склонны нас поддерживать, но которые влачат жалкое сущестование, и прежде всего потому, что не имеют денег… «Совьет Рашен тудэй»… находится постоянно накануне банкротства…, платит гроши своим сотрудникам и держит редакционный состав на голодном пайке». (А. Трояновский – М. Литвинову, 2.03.1937. // Советско-американские отношения 1934–1939… с.544–546).


[Закрыть]; но не в этом разрушительная деятельность Коминтерна в САСШ. Американская компартия, оставленная на свои собственные идейные ресурсы, не продержалась бы ни одного дня. В ней есть всего 4–5 человек, заслуживающих название коммуниста. Страшнее всего то, что большевики дают инструкции, указания и идейную пищу американским коммунистам, и, помимо того, берут лучших из нашей молодежи к себе в Москву, и там их воспитывают в специальной школе в качестве пропагандистов для того, чтобы разрушить нашу систему… Коминтерн контролирует наших американских коммунистов»[717]717
  Главное доверенное лицо Амторга Андрейчин – М. М. Литвинову о беседе с американским инженером Попом по вопросам советско-американских отношений. 22.10.1932. Приложение. // САО…, с. 625.


[Закрыть].

Против подобных панических настроения выступило около сотни «радикальных и либеральных писателей, художников и просвещенцев, которые вынесли протест против запугивания «красной опасностью»»[718]718
  САО…, с. 290–292.


[Закрыть]. «Русские, как в Амторге[719]719
  Амторг (Amtorg Trading Corporation) – акционерное общество, учрежденное в 1924 в Нью-Йорке; комиссионер-посредник внешнеторговых операций между США и СССР.


[Закрыть], так и в других организациях в Америке – писал известный по Днепрострою инженер Купер, – вели себя за последнее время совершенно безупречно… Никто из них не может быть заподозрен, что они участвовали в какой-нибудь политической компании или поддерживали связь с американскими коммунистами…»[720]720
  Запись беседы главного доверенного лица Амторга Андрейчина с Х. Л. Купером. 23.08.1932. // САО…, с. 606.


[Закрыть]. «Советской угрозы более не существует», – подтверждал американский посол в Германии Додд, указывая «что в Соединенных Штатах в 1932 году коммунисты на выборах собрали лишь незначительное количество голосов»[721]721
  Додд У…, Введение, с. 15–16.


[Закрыть].

На практике максимум, на что шли американские коммунисты в кризисные годы, была организация, наравне с советами безработных, католическими священниками, ветеранскими организациями, профсоюзами и т. д., демонстраций голодных и безработных. Мнимая большевистская (коминтерновская) угроза совершенно сознательно использовалась американскими правящими кругами в качестве жупела, для борьбы против, вызванного Великой Депрессией, подъёма социального движения:

«Ввиду экономического кризиса и предстоящего принятия непомерно высокого тарифа необходимо создать центр пропаганды для отвлечения общественного мнения от этих вопросов…, – отмечал этот факт советский дипагент в США Б. Сквирский, – «Безработица все еще сильна, и, вероятно, каждый безработный может быть изображен, если нужно, как большевистский заговорщик». В качестве запугивателей населения можно, конечно вполне рассчитывать на Дочерей американской революции, Американский легион, Охранителей Америки (Ки мэн оф Америка), Часовых республики, Ку Клукс Клан и Национальную гражданскую федерацию. Для целого ряда республиканцев, выступающих на «сухой» платформе и не имеющих вообще чего сказать своим избирателям, возможность выступления в качестве спасителей страны от «красных»» является якорем спасения…»[722]722
  САО…, с. 290–292.


[Закрыть].

Как и в других странах в Америке существенную помощь в этой борьбе оказывали белогвардейские эмигранты. «Белогвардейская контора в Нью-Йорке…, – сообщал Сквирский, – распространяет циркулярные письма среди сенаторов, конгрессменов и деловых кругов, в которых призывает к борьбе с «советской пропагандой»[723]723
  Б. Е. Сквирский – М. М. Литвинову об антисоветской кампании в США. 1 марта 1930 г. // САО…, с. 252–253.


[Закрыть]. Наличие этой пропаганды подтверждалось рядом соответствующих документов, предоставленных белогвардейцами американской администрации.

В ответ сенатор Рид, председатель комиссии по обследованию «документов», говорящих «о связи сенаторов Бора и Норриса с совпра… и получении ими денег… за пропаганду…, объявил, что он, как и вся комиссия пришли к заключению о несомненной подложности документов…»[724]724
  Б. Е. Сквирский – М. М. Литвинову о пакте Келлога и о перспективах советско-американских отношений. 11 января 1929 г. // САО…, с. 122.


[Закрыть]. Месяц спустя немецкая политическая полиция арестовала группу русских эмигрантов, занимавшуюся составлением антисоветских фальшивок, в том числе таких как «письмо Зиновьева» и «документов о покупке» американских сенаторов Бора и Норриса советским правительством. «В результате демаршей советской стороны дело было передано в уголовную полицию. В ходе процесса… суд признал подложность документов…»[725]725
  Б. Е. Сквирский – М. Литвинову о формировании новой президентской администрации США и о советско-американских отношениях. 14.03.1929. // САО…, с. 153.


[Закрыть]. Подобная судьба ожидала все сообщения о связи Амторга с «революционной пропагандой», которые оказались вымыслом[726]726
  Б. Е. Сквирский – М. М. Литвинову о кампании в США против СССР и советско-американской торговли. 2 мая 1930 г. // САО…, с. 271.


[Закрыть]. Тем не менее, полицейский комиссар Нью-Йорка Уэйлен опубликовал их[727]727
  Б. Е. Сквирский – М. М. Литвинову о кампании в США против СССР и советско-американской торговли. 2 мая 1930 г. // САО…, с. 275.


[Закрыть].

Настроения здравомыслящей части американского населения отражало выступление Алисы Рузвельт – дочери президента Т. Рузвельта и вдовы спикера Н. Лонгворта: «Мы судим о Советском Союзе слишком в большой степени по словам русских эмигрантов, вращающихся здесь в Обществе, полных горечи по отношению к новому строю в России и не понимающих того, что там происходит. Нас пугает так же пропаганда, но если бы было верно, что наша страна не может выдержать допущения чужих идей из-за границы, то пришлось бы сказать, что такая страна никуда не годится. Иностранные идеи Америке ничего не сделают, ибо Америка будет идти своим путем, и если придет к фашизму, то придет к фашизму по-американски»[728]728
  Дневник 1-го секретаря полпредства СССР в США А. Ф. Неймана. 6.03.1935. // САО 1933–1939…, с. 303–304.


[Закрыть].

Свою лепту в обострение идеологической борьбы вносили экономические успехи Советского Союза: «травля советского режима в американской печати, – пояснял советский дипломат Файлин, – является естественным последствием того, что в Америке интересы страны регулируются интересами собственников, которые видят в каждом успехе советского строя большую опасность…»[729]729
  Письмо заместителя управляющего Главного секретариата Народного комиссариата внешней и внутренней торговли СССР Фесенко главному секретарю Коллегии НКИД Б. И. Канторовичу о беседе наркома А. И. Микояна с американским коммерсантом Э. Файлином, приложение, 9.07.1927. // САО…, с. 31–32.


[Закрыть]. «Целый ряд конгрессменов выступал с речами об опасности, грозящей Америке от осуществления пятилетки…»[730]730
  Б. Е. Сквирский – М. М. Литвинову о попытках в США ограничить советско-американскую торговлю. 10.07.1930. // САО…, с. 304.


[Закрыть].

Напряжение было столь велико, что представители СССР были вынуждены выступать с успокоительными заявлениями. Так, Келлок (из бюро Сквирского) «указал, что одни неправильно считают ее (пятилетку) утопией, а другие так же неосновательно полагают, что при выполнении ее СССР станет гегемоном в мировой экономике. Пятилетка лишь начало экономического развития СССР, который будет нуждаться в экономических отношениях с иностранными государствами и по выполнении пятилетки»[731]731
  САО…, с. 346.


[Закрыть].

«Демократы и прогрессисты обвиняют Гувера в отсутствии «плана». Он на это отвечает им, что они заразились от советской пятилетки по части «планов»; он выдвигает идею «американского плана»…, – сообщал советский полпред в США, – Влиятельная республиканская «Нью-Йорк ивнинг пост» заявляет, что Гувер выдвинул своим лозунгом: «Индивидуализм против коллективизма», что равносильно «капитализм против коммунизма», или «американизм против большевизма». Это, по мнению газеты, американский ответ России. «Это будет боевым кличем 1932 г.», «Мы не можем лечь и пассивно встречать зверские атаки советской экономики… Мы не можем не поддержать президентского кандидата, который становится во главе такой битвы. И мы знаем, что самый акт борьбы поможет лучше, чем что-либо иное, рассеять депрессию, окружающую нас»… В середине июня Гражданская федерация разослала письмо с предложением организации съезда деловых людей для выработки десятилетнего плана хозяйственного развитая СШ. Мэтью Уолл, вице-председатель Федерации труда, призывал: «Нам нужно встретить хладнокровный коммунистический пятилетний план теплокровным десятилетним планом демократического идеализма…»[732]732
  Б. Е. Сквирский – М. М. Литвинову о кампании в США против торговли с СССР. 29.06.1931. // САО…, с. 468–469.


[Закрыть].

Но некоторые американские политики смотрели на будущее с бóльшим «оптимизмом»: указывая на опасность конкуренции со стороны СССР, конгрессмен Сирович утешал себя и других тем, «что в течение ближайших 10-ти лет будет иметь место мировая революция и война, от которой СССР погибнет…»[733]733
  САО…, с. 265.


[Закрыть].

* * * * *

В мае 1930 г. Конгрессом была создана Комиссия Фиша (210 за, 18 против, 68 воздержалось). В донесениях советских дипагентов по этому поводу сообщалось, что «Большинство… источников приходит к выводу, что целью комиссии Фиша является создание нового избирательного лозунга «Борьба с красной опасностью»…»[734]734
  Обзор состояния советско-американских отношений (15 июля – 15 августа 1930 г.) Раздел «Комиссия Фиша. Справки о ее возникновении». // САО…, с. 335–336.


[Закрыть].

В обоснование создания своей комиссии Фиш заявил, что «хотя документы (о коммунистической пропаганде) Уэйллена оказались фальшивыми, это не помешает комиссии сделать определенные выводы на основании тех доказательств, которые были обнаружены независимо от дела о фальшивых документах»[735]735
  Обзор состояния советско-американских отношений (15 июля – 15 августа 1930 г.) Раздел «Комиссия Фиша. Справки о ее возникновении». // САО…, с. 335–336.


[Закрыть]. «Независимые доказательства» начались с показаний – «свидетеля» католического священника Уолша, которому помогал Э. Гувер, глава Розыскного бюро департамента юстиции. Уолш заявил…, что в 1923 г. в Союзе был издан декрет, по которому запрещалось иметь больше 30-ти жен в течение 10 лет…[736]736
  Б. Е. Сквирский – М. М. Литвинову о кампании в США против СССР и советско-американской торговли. 17.06.1930. // САО…, с. 296.


[Закрыть], что Москва тренирует негров с целью поднять в будущем восстание…, другой «свидетель» глава Федерации труда Грин заявил, что главная цель коммунистов подготовить революцию в Соед. Штатах. На вопрос комиссии, откуда коммунисты добывают средства для своей работы, он ответил незнанием…»[737]737
  САО…, с. 288.


[Закрыть]

Доказательств подобным «свидетельствам» явно не хватало, однако это не смутило Э. Гувера. Он объяснил это факт тем, что с 1924 г. департамент юстиции прекратил наблюдение за деятельностью коммунистов ввиду отсутствия средств и недостаточности законов. «Этой стороне дела уделяется особое внимание…, – сообщал Сквирский, – В защиту ассигнования выступил конгрессмен Снелл при содействии, которого была создана комиссия Фиша. Он заявил, что нужно установить факты в отношении деятельности коммунистов в Соед. Штатах и что для этой цели нужно дать столько денег, сколько потребуется»[738]738
  САО…, с. 297, 298.


[Закрыть].

«С резкой критикой расследования вообще выступил конгрессмен Лагардиа, рекомендовавший истратить деньги в помощь безработным. «Устраните причину недовольства, и не будет никакой опасности от деятельности коммунистов… При наличии безработицы, нужды, страданий, голода никакое расследование конгрессом коммунизма не уничтожит недовольства. Нельзя проповедовать патриотизм человеку, которому в лицо смотрит голод». «Мы действительно в печальном положении, если боимся пропаганды, которая, может быть, имеет место во всем свете…»[739]739
  САО…, с. 298–299.


[Закрыть].

Слова консервативно-республиканской «Нью-Йорк гералд трибюн» можно считать компилятивным выражением мнения подавляющего числа американских изданий того времени: «Если мы вообще имеем торговые сношения с Советской Россией, то это должно делаться на основе нормальных правил торговых взаимоотношений, одним из которых является, что если против корпорации предъявляются какие-либо обвинения, дискредитирующие ее, она имеет право требовать доказательств, подтверждающих обвинение, или установление ложности его. Если Амторг действительно нарушает американский закон или занимается тайной пропагандой, направленной к низвержению правительства Соед. Штатов, то пусть комиссия Фиша и ее помощники откроют факты. Нам нужны факты, а не контрпропаганда»[740]740
  См. подробнее Б. Сквирский – М. Литвинову 4.08.1930. // САО…, с. 321.


[Закрыть].

Тем не менее, за 1930–1391 гг. комиссия Фиша провела около полутора десятков актов против «советского демпинга», за бойкот советских товаров и в поддержку антисоветской деятельности[741]741
  САО…, сноска 1, с. 396–397.


[Закрыть]. С подачи нью-йоркской полиции заявившей, что представитель Амторга является «вице-президентом Коминтерна» в Мексике, антисоветские круги в США достигли разрыва отношений СССР и Мексики, советский представитель был арестован.

Комиссия Фиша не нашла доказательств какой-либо поддержки СССР коммунистов или революции в США. Однако это не ослабило антисоветской кампании, поскольку, само существование СССР, его экономические и политические успехи «являются революционизирующим фактором…»[742]742
  Беседа заведующего отделом печати НКИД СССР И. Л. Аренса с группой американских сенаторов и ученых. 13.08.1930. // САО…, с. 326–327.


[Закрыть]. Вместе с тем, «желая подчеркнуть свой «либерализм», Фиш стал критиковать и капитализм, указывая, что ему есть кое-чему научиться у коммунизма; капитализм должен сделаться более «гуманным», чтобы выдержать натиск со стороны коммунизма»[743]743
  Б. Е. Сквирский – М. М. Литвинову о деятельности комиссии конгрессмена Г. Фиша по выработке санкций в отношении торговли с СССР. 15.01.1931 // САО. Годы не признания. 1927–1933. – М.: МФД, 2002–824 с., с. 403)


[Закрыть].

Советский полпред в то время докладывал в Москву: «Часть американских инженеров, возвращающихся из СССР, особенно те, с которыми не возобновляются контакты, дают информацию неблагоприятную для Союза. Другая часть, более многочисленная и обычно более серьезная, дает дружественную оценку работы в Союзе. Вообще, как я уже писал, Америке было бы скучно без Союза – так много здесь говорят и пишут о нас»[744]744
  САО…, с. 517.


[Закрыть].

Двойственное отношение к Советскому Союзу, преобладающее в общественной среде Америки, наглядно отражали слова известного журналиста Лайонса: с одной стороны, в Советском Союзе «иностранные специалисты, инкоры в том числе, изолированы до такой степени, как это возможно без того, чтобы прибегнуть к домашнему аресту. Они находятся под постоянным наблюдением, мало кто из русских склонен, встречаясь с иностранцем, сам стать объектом такого внимания. Старые специалисты работают под открытым или скрытым надзором и говорят о своем социальном положении только шепотом. Автозавод принимает шефство над Безыменским точно так же, как Николай I опекал Пушкина. Разграничения между отдельными трудящимися являются возвращением к средневековью. Самая широкая группа недовольных, помимо стоящих почти, что вне закона кулаков, нэпманов и священников, представлена служащими и вообще умственными работниками. НЭП почти уничтожен, еще больше сужена личная свобода, в том числе и свобода применения личного труда, резко усилилось воздействие цензуры и полиции, сообщения о расстрелах привлекали подчас не больше внимания, чем данные о погоде и т. д. и т. п.»

С другой стороны, отмечал Лайонс: «В Советской России царит строгая нравств енность. Партия привлекла к политической работе миллионы трудящихся, конечно, только в смысле осуществления принятой линии. И в партии, и в руководстве интеллигенты заменены настоящими пролетариями. Советская Россия тщательно разрабатывает программу будущего развития, лидеры заменяют мечты цифрами. Тот, кто знал русских до революции, находится в состоянии постоянного изумления тем, что так много сделано. Создать крупную индустрию в феодальной стране почти без помощи иностранного капитала – это задача, которая испугала бы любое правительство. Но, помимо этого, Советы учат миллионы читать, писать и вести более или менее культурную жизнь…»[745]745
  Выписка из дневника заместителя заведующего отделом печати и информации НКИД СССР Я. Б. Подольского о беседе с корреспондентом «Юнайтед пресс» Ч. Маламутом относительно выступлений в США о Советском Союзе журналиста Лайонса. 27 апреля 1931 г. // САО…, с. 439)


[Закрыть].