Текст книги "Украина скаче. Том II"

77

Хваленые воины украинской армии, в составе которых находились добровольцы из многих других стран, и США в первую очередь, постоянно несли тяжелейшие потери на всех фронтах. Они не пользовались поддержкой населения, потому что американские парни в камуфляжной форме считали, что воюют не с живыми людьми, а с роботами. Они разрушали их жилища, отнимали у них жизни с величайшей жестокостью. Так не воюют даже с дикими животными. В их извращенных душах было, что-то бесчеловечное, злое и равнодушное. А украинские парни считали своим долгом им подражать. Их не надо было воспитывать. Каждый воин-украинец, особенно западенец, воспитывался сам в течение небольшого времени. Чтобы понять чернокожего головореза, достаточно было посмотреть, как чернокожий головорез, гражданин США, хватал младенца из рук матери, и отсекал ему голову, так легко, так просто и равнодушно, словно палку топором, где-нибудь в лесу. А то и шел еще дальше: хватал жертву на сносях, разрезал ей живот, вытаскивал младенца, и отсекал его головку на глазах у матери.

Великий человек, злой человек Бардак Оймама знал о художествах своих воинов и молчал, делал вид, что ничего подобного не происходит. И лидерам Западной Европы приказывал молчать. И они молчали, потому что зависели от него экономически и в военном отношении, дрожали перед ним. Под предлогом защиты от агрессивного русского медведя, бардак построил военные базы, разместил их на территории государств Западной Европы.

Так на маленькой территории Юго-востоке Украины, где проживали русские, творились величайшие злодеяния, которых не было даже в древние времена, а мир делал вид, что ничего не происходит. Бардак приказывал! А что, если и на твою землю придут, когда-нибудь такие, кто будет творить подобные злодеяния на твоей земле с твоим народом? Правда, тебя уже не будет. Пеленой забвения, ненависти и брезгливости будет покрыт твой злобный нрав и твои поступки.

На подмогу прибывали добровольцы в сопровождении новой техники, которая выжигала все на своем пути – металл, сталь и технику из стали. Шла и третья сила – патологическая ненависть бандеровцев к великому русскому народу. Это были амбициозные, младшие братья, у которых не было своих национальных корней, своего генофонда. Но им, америкосам, шведам, полякам, немцам вместе с бандеровцами пришлось столкнуться с мощной восточной силой.

Такого исхода боев, бандеровская армия не ожидала. Образовалось несколько котлов, куда были загнаны бандеровцы вместе с наемниками. Здесь они гибли как мухи, даже хоронить убитых не поспевали. Так во рвах, сброшенных, зарывали и убегали, спасая свои заблудшие жизни. В конце концов, над ними сжалились и стали предоставлять гуманитарные коридоры: хочешь жить – выходи с поднятыми руками, но без оружия. Сотни, тысячи «непобедимых» бойцов покидали поле боя. Кто в Россию, хорошо зная, что там накормят, отмоют от грязи, окажут медицинскую помощь и отпустят на все четыре стороны. Из карателя, уничтожавшего детей и матерей, ты превращался в невольно заблудшего гостя, с которым твои вчерашние враги возились, как со сломавшим пальчик ребенком. И жизнь сохранил… поганую жизнь. Но может быть, ты поймешь, что заблудился в двух соснах и станешь нормальным человеком?

Четыреста с лишним человек сразу оставили боевые позиции и оправились в Ивано-Франковск к месту прежней службы. Командир тут же был арестован за измену Родине. Остальных стали готовить к новому походу на восток.

Но среди карателей были и наемники, а также бойцы «Правого сектора», так называемые элитные части наиболее хорошо экипированные. Они-то продолжали оказывать ожесточенное сопротивление. Однако события развивались настолько стремительно, что еще два три дня, еще сутки, и от доблестной украинской армии могли остаться рожки да ножки. Ополченцы полностью освободили Донецкую и Луганскую области от карателей. Остался один Мариуполь и аэропорт в Донецке. И то они уже были окружены. Не хватило одной ночи, чтобы взять последнюю крепость – Мариуполь. А так доблестные войска киевской хунты были наголову разбиты ополченцами. К сожалению, Мариуполь не разрешено было взять.

Подаренный разгромленным бандеровским войскам мир, тут же освистали. Не так поступил президент России, предложенный мир в его интересах, мы все равно разгромили бы москалей, а нам время не дали, твердили разгромленные бандеровцы на всех перекрестках. Воистину, бандеровцы – это люди наоборот: чем больше ты делаешь им добра, тем больше они тебя ненавидят. Сам Вальцманенко, когда услышал, что ему, побежденному, даруют мир, выругался матом. Как же, герои! Каратели, окруженные двойным кольцом, не сдавались. Они все еще палили по городу из пушек как попало. Их окружили двойным кольцом и решили пока не брать штурмом.

И Киевская хунта переполошилась. Полетели телефонные звонки на запад. Яйценюх все лил слезы, разговаривая с Нудельман, приглашал ее в Киев, но она только успокаивала его: дескать, все будет хорошо, надо перейти к переговорам. Грубо говоря, наложил в штаны и лидер нации Вальцманенко, он тоже бросился всем названивать, будить Западную Европу и Америку: помогайте, спасайте, русские танки движутся на Киев.

– Веди переговоры с Москва. Это единственный путь.

– А НАТО, а непобедимые вооруженные силы Америки? Стереть в порошок русских захватчиков! После Украины они захватят и Европу, подумайте об этом. Я их хорошо знаю.

– Приезжай на форум НАТО в качестве почетного гостя. Потина мы не приглашаем, а тебя приглашаем.

Руководители США и Западной Европы все успокаивали хунту, словно у них были какие-то договоренности с президентом России по поводу Мариуполя и дальнейшего наступления ополченцев. Но об этом никто не знает и, возможно никогда никто не сможет узнать.

Вальцманенко бросился к телефону, чтоб созвониться с Кучмой, но передумал. «Завтра еду в Брюссель на саммит НАТО, постараюсь их убедить. Если не получится, дам команду ехать в Минск и подписать договор о мире на любых условиях».

Эти переговоры были намечены на 5 сентября в Минске. А 4 сентября Вальцманенко одним из первых прибыл на форум НАТО. Прежде чем отправиться на форум, он приказал министру обороны Полдураку связаться с Мариуполем, приказать карателям держаться до последнего, хотя бы два дня – 4 и 5 сентября.

НАТО пришлет войска на Украину, они-то и вступят в последний и решительный бой с сепаратистами и русскими захватчиками. И конечно, наголову их разобьют.

Одевшись в самый дорогой костюм, он долго крутился перед взором тех людей, кто отвечал за его внешний вид и отправился накануне саммита по назначению.

Его встречали, как дорогого гостя, каждый обнимался и ручкался с ним, в том числе и Бардак. Надежд у Вальцманенко были полные штаны. Он встретился с руководителями наиболее крупных стран Европы, долго рассказывал об агрессии, просил немедленной военной помощи. Но все, как один, словно сговорились, дали понять, что лучший путь к достижению мира – это переговоры. Ни Америка, ни НАТО, не намерены ввязываться в войну с Россией, великой ядерной державой, ибо это безумие.

Вальцманенко сник, опустил голову.

– Господин президент, не надо так волноваться, – сказал руководитель НАТО Расмуссен. – Мы тебе выделим помощь в размере 15 миллионов евро на бронежилеты, портянки, шнурки, заклепки и приборы ночного видения. Наши инструкторы будут учить твою армию. Чаще улыбайся, у тебя улыбка, как у Бардака.

Бардак икнул и сделал улыбку до ушей, обнажая не только передние, но и задние зубы. Вальцманенко вытер глаза свежим платком и одарил всех улыбкой. Он уже второй раз получал по мозгам от своих благодетелей в желании сокрушить старшего брата, поскольку от этого зависел его престиж, его авторитет в народе, жаждущем москальской крови. Но не получилось.

«Подумаешь, ядерная война, – мыслил он агрессивно, – а Чернобыль? Пережили? Пережили, и ядерную войну переживем, зато Донбасс будет наш, сын Байдена будет руководить фирмой по добыванию сланцевого газа»

Едва вернувшись в Киев, он повторил обещание, данное еще в Брюсселе перед участниками НАТО, что согласен на мир с 14 часов 5 сентября в случае, если участники переговоров в Минске подпишут меморандум о прекращении огня.

Яйценюх шумел, Юля издавала дурной запах, требовала вмешательства НАТО, но Петро не обращал, ни на кого внимания. Он впервые понял, что ему просто повезло в этот раз. Ведь его армия на Юго-востоке полностью разгромлена, в наличии невероятное количество убитых. Они даже не похоронены. Там, где это удалось, в спешке были вырыты рвы, сгружены тела убитых и присыпаны землей. Это были безымянные могилы карателей.

– Я разрешу сепаратистам общаться на своем языке и дам им некоторые другие свободы, лишь бы они согласились на мир и подписали бумагу.

Он позвонил бывшему президенту Кучме и требовал подписать договор о мире при любых обстоятельствах.

– Да, да, я тоже так думаю. Ить через день наши войска будут выбиты из Мариуполя, и тогда все, отвоевались. А ведь они еще могут двинуть на Киев. И мы не сможем защитить Киев. Нечем. Солдат нет, вооружения тоже нет. Я сам переживаю. И Пинчук, зять мой не спит ночами.

– Леонид Данилович, дорогой! Справитесь ли вы один, или послать с вами Кравчука в помощь?

– Кравчука? Боже сохрани! Если будет он присутствовать, никакого договора подписано не будет.

– Судьба Отечества в ваших руках, Леонид Данилович. Благословляю вас и желаю вам удачи.

Кучма конечно волновался. Состав делегации в этот раз был не в его пользу. Два человека от сепаратистов, один от России, один от ОБСЕ, и один от Киева.

Сепаратисты сказали: мы подпишем, но это не значит, что мы отказываемся от независимости от Украины. Как была Донецкая и Луганская республики, так и останутся. Это только ради того, чтоб не гибли наши и ваши люди. А там посмотрим.

– Да я согласен, давайте как можно скорее подпишем эту бамагу и выйдем к журналистам, весь мир ждет этого решения, – сказал Леонид Данилович. – Давайте я подпишу первым.

– Согласен, – сказал посол России в Украине Зурабов.

Заскрипели перья, загремели стулья, в зале загудели журналисты, стали клацать фото и видеокамеры. Симпатичная дама из ОБСЕ сделала короткое, но важное сообщение о том, что мир достигнут. Было 18 часов по Киеву, а бои на востоке прекратились несколько позже. Мир, казалось, вздохнул, сбросив тяжелую ношу, которой так хотела воспользоваться Америка и ее лидер Бардак.

Разные отношения к достижению мира были только в России и на Украине.

Многие задавали себе вопрос: а стоило так торопиться и что это за мир – победителя с побежденным? Да, нет. Украинцы думают, что они победители, а то, что предложил Потин, так это сделано специально в его корыстных целях.

Это конец войне или это всего лишь передышка? Сколько она будет длиться, кто будет восстанавливать разрушенные города Донецка и Луганска, как отнесутся бандеровцы к своему сокрушительному поражению? Не будет ли реванша?

78

Как и предвидели многие политические деятели, аналитики и даже военные со стороны ополченцев, регулярная украинская армия нуждалась не в мире, а в передышке, в пополнении живой силы и техники. А дальше, по замыслу хунты, война до победного конца. Киевская хунта быстро сменила пластинку, моментально переориентировалась согласно замыслам Бардака, который приказал западным лидерам думать так, как думает Америка. И народ Украины, он одурел этот народ, – требовал крови.

И такую возможность киевская хунта получила благодаря стратегической ошибке России, возжелавшей слыть миротворцем.

И галичанские свинопасы и скотоводы, да польские внуки и правнуки хорошо отдохнули, получили солидное подкрепление со стороны США, Польши и других стран, уже поделивших Украину между собой, пока что мысленно, правда; снова ринулись в бой с ополченцами. Но ополченцы тоже не сидели, сложа руки: в их рядах появились не только русские добровольцы, но и чехи, сербы и даже испанцы. И оружие появилось, хоть и не такое, как у бандеровцев. Бои возобновились с новой силой. Но танки, пушки, ракеты, начиненные фосфорными зарядами, не приносили желаемых результатов. Армия Украины состояла из одних головорезов, бандеровцев и наемников. «Доблестные» солдаты наряду с участием в боях, не прочь были погулять, насладиться клубничкой и мародерствовать. И они это исправно делали. Нацистские отряды, щедро финансируемые губернатором Коломойшей, могли расслабиться, провести ночь в обществе проституток.

Такой образ жизни отрицательно сказывался на боеспособности армии. Но говорят: привычка – вторая натура. Ополченцы этим пользовались и систематически громили бандеровцев.

Бандеровцы редко применяли военную тактику. Вместо тактики просто палили по жилым кварталам, стараясь превратить город в руины. И тут они достигли определенных успехов. Многие города Донбасса были стерты с лица земли. Такие сведения радовали вице-президента США Байдена, чей сын уже был назначен директором скважин для добывания сланцевого газа. А чтобы такие скважины беспрепятственно функционировали по всей территории Донбасса, надо было предварительно превратить этот край в пустыню.

Киевские средства массовой информации хорошо «навострив» уши, ждали сообщения о количестве убитых мирных граждан, стариков и детей, и тут же гремели во все колокола: по мирным гражданам стреляли ополченцы. Это они уничтожали свои города, убивали собственных детей, своих отцов, бабушек и дедушек, ату их. Так люди, которые защищали свою землю с оружием в руках, превратились не только в сепаратистов, террористов, но и убийц собственных граждан: сын сжигал отца и мать, запускал снаряд в собственную квартиру.

Чокнутый маленький человечек в рясе Филарет, именуемый себя патриархом украинской православной церкви, не только благословлял пьяных головорезов, но и не выходил от американских сенаторов, прося у них оружие для нэньки Украины, которое он тут же освятит для убиения неверных.

Филарета в рясе, сгорбленного, тихого, трусливого и жалкого, принял сам Бардак.

– Вы думаете, оружие, которые мы могли бы предоставить, было бы более эффективно, чем то, которое имеется у вашего президента? – спросил Бардак.

– Украинская православная церковь благословит это оружие, и оно уничтожит неверных. Мы уже разрушили много храмов московского патриархата, – сказал Филарет, выкатив глаза. – Уже разрушать больше нечего. Оружие, которое вы нам предоставите, с нашего благословения, будет уничтожать российских агрессоров. Учтите, господин президент, российские священники, простите, российские солдаты, могут дойти и до Вашингтона, если вовремя им не показать стальной американский кулак. Благослови Господи американский кулак на убиение неверных, аминь.

– Официально поставлять мы не можем. Это может стать причиной третьей мировой войны, а вот так, инкогнито…мы уже поставляем, – сказал президент и незаметно нажал на потайную кнопку.

Тут же вошли два молодца, взяли Филарета под руки и выпроводили восвояси. Филарет запел псалом собственного сочинения в честь президента, и отправился в Киев благословлять тяжелое вооружение для убиения неверных, куда входили старики и дети.

Дьявол в поповской рясе тут же отправился на прием к президенту Вальцманенко, чтобы доложить о своей поездке. Вальцманенко был не в настроении, поскольку на востоке заговорили о Дебальцевском котле и поэтому не стал ручкаться с попом – предателем и даже не предложил ему сесть.

– Благословляю убиение неверных! – начал Филарет, подбирая рясу, чтобы пасть на колени перед президентом убийцей, но Вальцманенко сделал жест рукой и громко произнес:

– Будет оружие поставляться или нет?

– Упование на Господа, аллилуйя, аллилуйя.

– Ты мне брось это, хорек, а отвечай: будет или не будет оружие, а то москали прут, черт бы их подрал.

Филарет пожал плечами и пустил слезу, он ничего не добился в Вашингтоне и ничем не мог обрадовать своего президента. Похоже, не убийцы убивали, а их стали молотить ополченцы. Да так, что дым шел. Восьмитысячная группировка в Дебальцево была окружена со всех сторон. О Дебальцевском котле заговорили не только ополченцы, об этом стали писать журналисты западных стран.

На предателя в поповской рясе Филарета никто не возлагал никаких надежд, и Вальцманенко знал, что поездка попа ничего не принесет. Потому и сейчас он отнесся к тому, как к назойливой мухе. Он ждал, что поп сам уйдет, но Филарет все сморкался и чего-то выжидал.

– Говори, что тебе?

– Я благословил еще одну церковь московского патриархата к разрушению, прикажи великий, мудрый полководец сжечь ее напалмом.

– Да прикажу…вместе с твоей задницей, – сказал президент и нажал на кнопку вызова.

Вошли два дюжих молодца и молча, встали у двери.

– Уведите этого дурного старика, а то мешает работать.

– Да будет оружие благословенно, которое предназначено для убиения неверных, – запел владыка Филарет, передвигая короткими ножками по мягким коврам.

В приемной уже ждали помощники и министр МВД Ваваков с Пару-Убием. Это были те бандиты, которые разбивали головы охранникам на майдане в прошлом году. Булыжник помещался в сеть для ловли рыб, размахивался, и бил по головам сотрудников, которых выставил Янукович защищать конституционный строй, но не снабдил их даже пистолетами. Получив такой удар, каска не выдерживала и черепная коробка тоже.

Сейчас они сидели в роскошных креслах и думали о том, что в нужный момент, если возникнет такая ситуация, они и Вальцманенко проломят голову таким же булыжником в его собственном кабинете. Но Вальцманенко, как только ушел поп-идиот, широко распахнул дверь и пригласил банду на совещание.

– Я предлагаю не признавать котел в Дебальцево, кто «за»?

Все подняли руки.

– Никакого котла, слава Украине, – сказал помощник Чувырло – Мотайло.

– Я поддерживаю цю предложению, – произнес Пару-Убий, который раздавал винтовки с пневматическим прицелом для отстрела, как революционеров, так и представителей власти. – Слава Украине!

– Я с этим котлом разберусь, Слава Украине, – воскликнул Ваваков.

– Каким образом? – спросил Жополидзе и непроизвольно чихнул, а чтоб реабилитироваться произнес: слава Украине.

– Да каким образом? – подтвердил президент.

– Запущу агитаторов. Переодену их в форму российских агрессоров, снабжу передатчиками, пусть там работают ребята и не только с населением, но и с нашими доблестными бойцами: собирают информацию и передают нашим доблестным войскам. Слава Украине!

– Может нам пойти на мировую, – сказал Вальцманенко. – А то загубим армию, а там десять тысяч лучших бойцов.

– На мировую можно пойти, но как-то так, чтоб всех врагов изничтожить и дойти до Красной площади, Потина взять в плен и распять его…в Киеве.

– Но котла не признавать.

– Слава Украине!

– Украине слава!

– Хайль!

– Хайль!

– Хайль!!!

79

Внутри киевской хунты как бы образовались два лагеря. Возможно, это просто для вида, для того, чтобы ввести в заблуждение народ, а так же добиться ясности, к какому лагерю больше симпатии со стороны Америки. Партию войны возглавлял Яйценюх, видевшей себя уже в кресле президента. В его блок входили Трупчинов, Ваваков, Тянивяму, Клочка – киевский мэр. А в партию «мира» входил президент Вальцманенко, который говорил о мире всякую чушь и тут же умолял Бардака, своего духовного отца, выделить Украине как можно больше оружия, в том числе и такого, которое с высоты в десять километров сбрасывает бомбы на мирные города. Англия уже клюнула на призывы Вальцманенко, ходившего с протянутой рукой. Она тут же выделила старое, дряхлое, давно снятое с вооружения, эдакий металлолом, который англичане не знали куда девать, но которое на Украине было воспринято на ура.

Объявленная мобилизация в феврале с треском провалилась: свыше миллиона призывников сбежали в Россию на заработки.

И, тем не менее, Вальцманенко удалось собрать значительные силы – людские и военно-технические в надежде покорить Донецк и Луганск при помощи выделенных средств. А что касается людских ресурсов, то в украинской армии, по последним данным, уже насчитывалось свыше тысяч бойцов – добровольцев из США, Англии, Польши, Хорватии, Германии, Франции и других стран.

Уже десятки, сотни снарядов сыпались на центральные кварталы Донецка и Луганска. Города как бы начали превращаться в руины. Гибли мирные люди, старики и дети, гибли матери и жены бойцов-ополченцев. Казалось, партия войны скоро будет праздновать победу. Яйценюх и Вальцманенко получат звание генералиссимуса, а Коломойша очередные тысячи трупов и сотни миллионов долларов.

Ополченцы вот-вот дрогнут и запросят мира. Мир им дадут, но только тогда, когда все будут погребены в безымянной могиле. В этой ситуации ополченцы стали просить не мира, а помощи у великой страны, в адрес которой продолжали плевать, выпускать пар из заднего прохода швабы западного мира и америкосы. И надо полагать, что такая помощь стала поступать.

Скопившаяся военная группировка партии войны и всей нэньки Украины сосредоточилась в Дебальцево. Около десяти тысяч человек. Здесь были юнцы, живой материал для пушечного мяса, бандеровцы – наемники, финансируемые Коломойшей, обычные солдаты укропы и гордость Дебальцевских дивизий – иностранцы. Для них, для всех окончательная победа над «сепаратистами» уже была у порога. Можно было расслабиться. Трудиться день и ночь, было поручено только артиллеристам. Перед ними стояла задача стереть города Донбасса и Луганска с лица земли и разрушить все коммуникации, вывести из строя заводы и шахты. И артиллеристы трудились, а остальные уже начали праздновать. Вина, коньяки, закуски, шашлыки и проститутки в изобилии. Особенно дерзко праздновали американцы. Они закапывали проституток в снег в обнаженном виде, поили их с горлышка, потом заворачивали в теплые ворсистые шубы и уносили на ложе любви. Им подражали поляки и хорваты. Французы вступали в однополые браки. Немного в стороне держались израильтяне и англичане. Бандеровцы, видя все эти художества, хотели быть впереди заокеанских помощников. Они отличались тем, что использованную проститутку, если ее больше никто не брал, отстреливали. И пьянствовали бандеровцы, не зная меры. У них уже опустели карманы.

– Сепаратисты помогут, – кричали они. Для этого назначенные группы спускались в подвалы, где прятались мирные старушки и старики, обыскивали их и забирали последние копейки.

Эта вакханалия продолжалась несколько дней. И вдруг начали постреливать. Да не просто из автоматов и пулеметов, а стали прилетать ракеты, которые сжигали все на своем пути, даже землянки разрушали. Откуда? Кто посмел?

– Ребята, это Потин, – завопил Яруш.

– Путан, – повторил американец Джо Бамбама.

– Попутан, Попутан, – завопили иностранцы, клацая затворами новых автоматов. – Попутан стрелять, фойер!

Полупьяные каратели бросились к своим танкам, самоходным орудиям и другим средствам для лишения жизни себе подобных, и начали наступление во всех направлениях. Едва очутившись за городской чертой, их танки стали загораться, как спички в жаркую сухую погоду. Те, кто не сгорел заживо, срочно стали разворачиваться обратно. Ракеты их догоняли, как шкодливых мальчишек и рассекали их кости, как хозяйка косточки карпа или толстолобика перед жаркой.

Так образовался Дебальцевский котел, о котором стали поговаривать сепаратисты, а затем их слова стали повторять в Москве и других столицах Западной Европы. И только Киев этого не признавал. Вальцманенко согласен был на гибель десятитысячной военной группировки, но не соглашался признавать, что существует там какой-то котел. Кто ему приказывал не признавать? Бардак? Возможно.

Но те, кто очутился в котле, знали: их ждет смерть. Командиры дивизий, полков, протрезвев и желая спасти свою шкуру, переодевались в гражданскую одежду, и под покровом ночи, бросив своих подчиненных, выбирались из котла. Они спасались, как могли. Об этом говорили простые солдаты, попавшие в плен к ополченцам. Всем, кто находился в котле, ополченцы предлагали сдаться добровольно, обещая отпустить всех по домам. И многие сдавались, но далеко не все. Бандеровские отморозки, которые насиловали и убивали старух и детей, не желали сдаваться: боялись возмездия. Некоторым удалось прорваться и трусливо драпануть в объятия Вальцманенко.

Ополченцы, руководствуясь принципами гуманизма, гарантировали жизнь тем воякам, которые добровольно покинут Дебальцевский котел при условии, что они оставят оружие на месте. Они смогут вернуться в свои семьи, к своим матерям, которые уже вылили море слез по своим чадам. Но украинские каратели не поверили «сепаратистам». Особенно яростно вели себя батальоны нацистов. В довольно благополучном селе Никишино под Дебальцево, которое они пытались стереть с лица земли, они заняли оставшиеся дома, грубо вытолкав хозяев на улицу, пьянствовали, насиловали женщин на глазах у мужей. И молодых дочерей постигла та же участь, а когда каратели почувствовали, что надо уходить, обгадили кровати и подушки, на которых спали. Покидая оскверненные дома, забирали все, что попадалось под руку, вплоть до женских трусов, потом заходили в стойла и расстреливали живность, от коров до куриц. Вот она – культура галичанских бандеровцев – нацистов. Аплодируйте им, западные швабы и америкосы, ибо у вас тоже что-то осталось от раннего Средневековья.

Иностранные легионы тоже не желали расставаться с оружием, у них на это был приказ. Объединившись как бы в один легион, иностранцы решили с оружием в руках, в честном, открытом бою, прорвать линию фронта и с честью выйти из окружения.

Эти «элитные энтузиасты войны» влипли под Логвиново, когда решились прорвать кольцо окружения. Они напоролись на одно из лучших подразделений армии Новоросии: 1-й казачий полк им Матвея Платова Всевеликого войска Донского (командир Павел Дремов) из города Стаханова; наказание за вторжение на чужую землю было жестоким, но справедливым! Они все там погибли. Никто их не брал в плен, дабы потом не было вони со стороны прибалтов и Польши. Их погребли в безымянной могиле, в глубоком рву, как это делали укропы, хороня своих же земляков, погибших на чужой земле. Говорят, численность НАТОвцев, убитых в Дебальцево, переваливает за две тысячи. Не будем утверждать, что эта цифра точна до единицы, пусть этим занимаются военные эксперты, но то, что поляки, немцы, французы, хорваты и особенно американцы, кончили свою жизнь в бесславных боях за американский доллар, ясно, как божий день.

Можно предположить, что в западных столицах заволновались не на шутку. Возможно, что это волнение породило мысль о мире. Судя по скоропалительности вояжа сначала в Киев, а потом и в Москву руководителей Германии и Франции, можно строить различные версии и пока ни на одну не найдем ответа. Когда война идет, лучшим аргументом для заключения мира является победа над сильным противником.

Почему же так настойчиво отвергал Дебальцевский котел президент Украины Вальцманенко? Да потому, что он простая, ничего не значащая игрушка в руках американского президента Бардака, который эту игрушку иногда перекидывает из правой руки в левую, а иногда просто топчет ногой. И шарик крутится. У шарика нет гордости, нет чести, он не может дать твердого слова, потому что у него нет твердости, он пустой, как скорлупа от выпитого яйца. Теперь, когда хрупкий мир заключен, Вальцманенко готовится к войне: закупает оружие, проводит мобилизацию – выполняет приказ из Вашингтона. А какие будут последствия, похоже, его не интересует.