Текст книги "Сценарии персонального будущего, или Самореализуемые пророчества"

Люди, стремящиеся получать результат преимущественно при помощи откровенности и близости, и люди, достигающие своего результата преимущественно при помощи игр и интриг, как многие чиновники, политики и лидеры научной среды – при внимательном изучении эти две большие группы очень отличаются друг от друга.

Игрок старается производить впечатление открытого и надежного. Он осторожен в обязательствах. Работает с неполной отдачей. Может действительно выполнять взятые на себя обязательства и держать данное им слово, но только когда это ему выгодно. Правда, это вовсе не означает, что за вашей спиной он не затевает какую-нибудь интригу, где результат будет в его пользу, а вы можете оказаться в проигрыше. Он прежде всего следует своим собственным интересам. Жесткий расчет не мешает ему постоянно заботиться о сохранении видимости масок открытости, надежности, честности. Ведь для него важнее казаться кем-то, чем быть на самом деле.

Он плохо справляется с противоречиями и конфликтами. В трудных ситуациях попросту пропадает, исчезает. Впрочем, после разрешения такой ситуации появляется очень быстро.

Часто это человек с удивительно гибким и динамичным поведением, развитым воображением. Он стремится получить информацию об интересующем его объекте. Вместе с тем, сведения о себе передает скупо и только в необходимом количестве. Редко удается познакомиться с людьми, долго и близко знающими игрока и не зависящими от него. А значит, способных и расположенных к свободным суждениям о нем.

Он всегда находит вас, тогда как вы далеко не всегда знаете, как найти его. Он неохотно сообщает свой настоящий адрес. Когда вы звоните, то обнаруживаете, что на его аппарате стоит опознаватель номера или автоответчик. Если он не поднимает трубку, это вовсе не значит, что его сейчас нет на месте. Просто он играет в свои игры, и если вы как персонаж его игры нужны ему сейчас, то он обязательно поднимет трубку.

Из вариантов взаимодействия, кроме игр, он предпочитает ритуалы и развлечения.

Его фиксированная эмоциональная установка: «Я благополучен – вы не благополучны». «А если вы пока благополучны, то ненадолго. С моей помощью вы скоро освободитесь от этого ненужного груза самодовольного благополучия». Впрочем, он мастерски скрывает свою основную фиксированную установку. И демонстрирует установку: «Вы также можете стать благополучным, если…» На месте многоточия можно поставить то, что выгодно игроку и, что он желает получить от вас. Общаясь со своими жертвами, игрок зачастую весьма предупредителен и тщательно скрывает свое пренебрежительное отношение к ним.

Игрок способен быть действительно результативным. Наиболее динамичным и результативным он может оказаться в начале дела. Он политик, и успех его политический.

По мере развития дела, когда такие характеристики, как надежность и стабильность, становятся особенно важными и даже необходимыми, игроки часто оказываются несостоятельными, подрывают доверие к себе и сходят с дистанции, уступая лидерство людям, способным к откровенности и близости.

Открытый человек предпочитает откровенные взаимодействия – близость. Фиксированная эмоциональная установка таких людей: «Я благополучен – Вы благополучны». «Каждый человек может стать партнером. И каждый благополучен или имеет возможность достичь благополучия».

Такие люди устанавливают тесные взаимодействия с другими людьми. Они не так ярко проявляют свои достоинства, как игроки. Ведь для них главное – быть, а не казаться. Они признают свои слабости и неудачи. Они способны убеждать, вызывают доверие. Они привержены делу. Их результат возрастает по мере углубления в избранное дело. Заботятся о своих последователях.

С ними спокойно. С ними можно чувствовать себя уверенно. Они надежны и стабильны. Только вот быстро разобраться в этом удается далеко не всегда.

Мы рассмотрели два очень различных типа успешных и результативных личностей. Их мировоззрения, установки, жизненные кредо находятся на разных полюсах. Такие люди могут длительно и результативно сотрудничать друг с другом. Хотя близкое знакомство и не приводит их к особым взаимным симпатиям.

Обнаружьте у себя характеристики человека открытого и игрока. С кем и когда вы позволяете себе быть открытым человеком, а с кем становитесь игроком?

Э. Берн описал шесть вознаграждений, которые человек получает, играя в игры.

Биологический выигрыш от игр связан с тем, что человек получает в ходе игры поглаживания, необходимые ему для выживания. Игры поддерживают доминирующую экзистенциональную позицию человека и систему поглаживаний, которые он получает от ближайшего и отдаленного окружения. При этом человек неосознанно сохраняет все впечатления, которые подтверждают его сформировавшиеся взгляды и одновременно обесценивают или неверно интерпретирует все остальное. Человек искажает реальность. Например, если его доминирующая экзистенциальная позиция «Я – неблагополучен» и он отбирает и коллекционирует исключительно «пинки», то любое свидетельство о существовании приятных и теплых поглаживаний будет не замечено им или обесценено для поддержания внутрипсихического равновесия.

Во время игры человек избавляет себя от необходимости испытывать и, соответственно, изживать и залечивать «психологическую рану», которая появилась в результате неудовлетворенной потребности и негативного опыта, полученного в ходе ее удовлетворения. Человек не желает повторять пережитое, поэтому выбирает сложный путь игр и манипуляций. «Обходной путь» не всегда приводит к полному удовлетворению первоначальной потребности, ради которой игра и затевалась. Однако игры проигрываются с переживанием значительного количества дополнительных чувств и сбором поглаживаний и пинков, которые в сумме дают компенсацию неудовлетворенным потребностям. Ведь игры и придуманы для того, чтобы уйти от проживания чувств, которые болезненны или незнакомы и поэтому пугают.

Например, ребенок желает признания и любви. Однажды он решает заявить об этом. Залезает на стул и декламирует стихи собственного сочинения. Происходит это в детском саду. И воспитательница Мария Ивановна публично осмеивает ребенка в присутствии всей группы. «Да, не Пушкин!» – решила группа. «Вы обо мне еще услышите», – решил ребенок. Прошло время, ребенок вырос. Он по-прежнему желает признания и любви, но теперь он боится и публичного осуждения. Как удовлетворить потребность? Можно трудиться, получать знания, создавать и творить. И признание придет, как награда за результат. А можно сыграть партию с наивным партнером – Простаком, убедить его, что ты уже все создал, чтобы в конце получить желаемые близкие отношения, признание и любовь! Ведь это всего лишь игра, поэтому проигрыш не страшен. Вот яркий пример взрослого поведения Игрока, который выбрал «обходной путь» удовлетворения своих потребностей в близости и признании. Он разъезжает по регионам и называет себя человеком из Москвы. Он приехал, чтобы рассказать о пищевых добавках, которые приносят здоровье и долголетие. Он собирает группы людей и, «взобравшись на стул», рассказывает им о своих достижениях. Что он кандидат наук, вхож в научные круги Москвы и Америки, ведь пищевые добавки американские. Это элитные смеси трав, которые выращены в экологически чистых районах. Они созданы учеными с мировыми именами. А теперь он, добрый и щедрый человек, привез их сюда. В этом его миссия – дарить людям здоровье и долголетие. Он старается «подружиться» с Простаками, познакомиться с семьями. Почти в каждом регионе он имеет помощницу, которая активно работает и создает группу поддержки и сеть потребителей услуг многоуровнего маркетинга. С помощницей он играет в другую игру: «Когда я вернусь, мы поженимся». Его все любят и уважают, он их кумир. Он удовлетворил свою потребность в признании и любви. Однако никто не знает его московский адрес и телефон. В научных кругах его имя неизвестно, научных работ «ученого кандидата» никто не читал. Простаки испытывают смущение и разочарование. А Игрок, получив в ходе игры признание и любовь, не переживает разоблачение, а «окучивает» новых Простаков на просторах страны. В раннем детстве, будучи ребенком, он уже принял решение о том, кем нужно быть и что делать в этом мире, чтобы подавить эту раннюю боль и никогда больше не попадать в ситуации, которые ее причиняют.

Конечно, расплачиваясь за проигрыш, особенного удовольствия не испытаешь. Однако эти тягостные и удручающие чувства привычны и, кажется, не такие интенсивные и травмирующие, как тот, первый, удар. Поэтому раннее детское решение продолжает неукоснительно выполняться, а экзистенциальная позиция – подкрепляться, ведь Ребенок предпочитает вновь и вновь навлекать на себя мелкие и крупные неприятности, терпеть неудачи и поражения «здесь и сейчас». Но ни в коем случае не соприкасаться со своей памятью, несущей столь невыносимый груз. Не бередить старую рану. Ребенок выбирает «меньшее из зол», таким образом лишая себя возможности освобождения от боли. А между тем негативные последствия повторных проигрышей способны накапливаться, подтачивая разум человека и истощая его силы. И в итоге превзойти по своей интенсивности и разрушительной силе первичную травму. И, как правило, тот дискомфорт, который клиент испытывает при терапевтической проработке первичного конфликта, оказывается значительно слабее, чем совокупная боль от последствий игровых поражений.

Игра позволяет человеку избегать ситуаций, для участия в которых у него нет внутренних ресурсов. И таким образом не создавать этот ресурс, раз уж он не востребуется. Например, клиенту трудно решиться на близость, если внутреннее восприятие себя и другого отрицательное. Ему важно избегать реальных ситуаций в жизни, где от него требуется активность, независимость, принятие обязательств, ответственность. Игра позволяет получать вторичную выгоду, например: «Что вы хотите от человека, страдающего алкоголизмом!» – говорит алкоголик, продолжая не работать и пить. Да, он на данный момент не имеет ресурса для трезвого образа жизни, но он и не предпринимает никаких усилий к этому. Вместо этого он занимается шантажом – это внешнее психологическое вознаграждение.

Игры дают человеку массу способов структурировать время со своими близкими, знакомыми и малознакомыми людьми. И в этом внешнее социальное вознаграждение.

Внутреннее социальное вознаграждение – это мысли и фантазии человека наедине с самим собой, усиливающие экзистенциальную (жизненную) позицию, систему поглаживаний, сценарные убеждения. Например: «Из-за своего нерадивого начальника я не получил повышения и не стал заведующим лабораторией. Конечно, я не имею поддержки и веса в институте, и мою кандидатуру даже не рассматривали на Ученом совете. Если я не имею поддержки, значит, я реально не настолько важен, чтобы меня могли заметить». И таким образом чувства человека, подкрепляющие или модифицирующие его эмоциональное состояние, основываются не на реальных взаимодействиях с людьми, а на его собственных фантазиях.

Глава 7
Искажения реальности

Замещающие чувства и система замещения

Мы говорили о том, что поглаживания вызывают позитивные чувства, а пинки – негативные. Каждый человек имеет свою систему обмена поглаживаниями и пинками, которые зависят от жизненной установки человека, от его детских представлений о себе, мире и других людях. Теперь мы проанализируем чувства и эмоции, которые переживаются при получении поглаживаний.

При рождении каждый из нас наделен набором аутентичных эмоций: радости, страха, печали, гнева. К ним можно добавить различные физические ощущения, которые может испытывать ребенок, например, покой, расслабленность, голод, сытость, усталость, возбуждение, сонливость и другие. В течение первых лет жизни мы испытываем, проверяем эти эмоции и ощущения и реакцию окружающих на то, как мы их выражаем. Семья, используя принятые нормы поведения, пытается поставить фильтры на открытое, спонтанное проявление эмоций. Ребенок учится подавлять одни и пользоваться другими, иногда в ущерб собственным желаниям, но получая поощрения, поглаживания от родственников за «правильные» эмоции.

В жизни человека чувства появляются позже, чем эмоции. Чувства – одна из форм переживания своего отношения к предметам и явлениям, отличающаяся относительной устойчивостью. В отличие от эмоций, отражающих субъективное отношение к предмету в конкретной ситуации, чувства выделяют явления, которые имеют стабильную мотивационную значимость. Следовательно, при одном и том же стимуле эмоции как реакции на стимул могут быть разными, чувства же относительно постоянны. Чувства формируются по мере развития индивидуального сознания ребенка, под влиянием воспитательных воздействий семьи, средств массовой информации (у ребенка, в основном, телевизора и книг) и искусства. Возникая как результат эмоционального опыта, сформировавшиеся чувства становятся ведущими и начинают сами определять динамику и содержание эмоций. Например, из чувства любви к близкому человеку могут развиваться как радость, так и страх за него, гнев, если он не оправдал ожиданий, или печаль, например, при расставании.

В каждой семье есть свои предпочтительные, разрешенные чувства. В обществе для каждого пола, возраста, социального слоя есть разрешенные и запрещенные чувства. Например, во многих так называемых интеллигентных семьях женщине не принято сердиться, гневаться, ярко выражать свои эмоции, быть «базарной бабой». Однако при гневе человеческий организм вырабатывает дополнительную энергию, необходимую для защиты. Что с ней делать? Если девочка сердится, все говорят, что она устала, переутомилась, ведь девочки такие чувствительные. Если продолжает сердиться – ребенок заболел. «Полежи, успокойся, мама побудет с тобой, почитает книжку». «Хочешь чего-нибудь вкусненького?» Все члены семьи не замечают гнева ребенка, не спрашивают и не интересуются источниками гнева. Эмоция гнева запрещена, и она игнорируется. Ребенок растет и начинает думать, что устал, заболел, когда испытывает чувство гнева. Во взрослой жизни напряжение, которое возникает от невозможности расслабиться или дать выход энергии гнева, будет проявляться головными болями, мигренью или болями в эпигастрии с возможным исходом в язву желудка или двенадцатиперстной кишки. Это уже называют влиянием стресса, который принято лечить или «за едать чем-нибудь вкусненьким». Итак, когда девочка, женщина игнорировала свой гнев и не проявляла его открыто, то она получала поглаживания в виде материнской заботы и чего-нибудь вкусненького. Истинную эмоцию гнева она заменяла замещающими чувствами, которые были разрешены, например, печалью, обидой, болью.

Замещающее чувство, подменяющее настоящее, аутентичное чувство, эмоцию или потребность. Оно определяется как чувство, зафиксированное и поощряемое в детстве, переживаемое в различных стрессовых ситуациях и не способствующее Взрослому решению проблем. В транзактном анализе оно еще называется рэкетным чувством. В нашем примере, женщина, будучи девочкой, научилась в своей семье справляться с гневом – болея. Будучи уже взрослой и имея взрослые ресурсы, она по-прежнему использует энергию гнева для его подавления, для сдерживания, для переключения на другие чувства – печали, обиды, зависти, огорчения или на телесную боль. Например, она заболела, получила заботу от близких людей, очередной раз подкрепила поглаживаниями правильность выбранного способа реагирования. Но она не решила проблему, связанную с возникновением гнева. Источник остался, и он будет вновь вызывать гнев. С каждым разом требуя больше сил и энергии на сдерживание гнева. Психосоматическая болезнь – диагноз, который поставят женщине, и будут лечить тело. Болеть не стыдно. Признать же свою некомпетентность, несостоятельность или поражение в какой-либо области жизни – стыдно. Образ врача знаком и социально поощряем. Образ психолога, психотерапевта непривычен. Психосоматические болезни надо лечить, но врач будет лечить только тело. Если не лечить «душу», то возникает парадокс. Лечение тела без лечения души усиливает систему рэкета и делает болезнь «неизлечимой». Пациент получает от врача поглаживания в виде внимания к болезни, заботу, лекарства, процедуры, рекомендации оставаться в постели. Иногда врач становится единственным человеком, который интересуется пациентом. Врач может годами лелеять симптом, входя в симбиотические детско-родительские отношения и наказывая пациента за попытки проявления им аутентичных чувств. Например, радости по поводу улучшения самочувствия или гнева по поводу бесплодности лечения. «Я не буду тебя любить, если ты поправишься», – скрытое послание врача. Психологическая стратегия иная. Задача психотерапевтической работы – зрелая личность клиента, способная самостоятельно справляться с возникающими проблемами. Личность с доминирующим Взрослым эго-состоянием, которая делает самостоятельный выбор – быть здоровым или больным.

Замещение представляет собой проигрывание устаревших стратегий поведения, часто принятых в детстве и помогавших в те далекие времена. Но в настоящем-то они уже не являются успешными стратегиями. В детстве ребенок, демонстрируя замещающие чувства, получал от родительских фигур долгожданное поглаживание. «Здесь и сейчас» в окружении уже взрослого человека всегда найдется тот, кто даст эти поглаживания, так как мы сами выбираем свое окружение. Каждый раз в стрессовой ситуации эти детские паттерны будут повторяться бессознательно. Однако подлинные чувства и потребности останутся неудовлетворенными. Загнанные внутрь, они будут проявляться в виде психосоматических реакций, фобий, приступов панической атаки.

Дети учатся испытывать чувства замещения как средство удовлетворения своих потребностей в семье, как способ получения поглаживаний. Мальчиков учат подавлять страх, печаль, боль, зато можно сердиться, проявлять агрессию. «Не плачь, ты же мужчина. Мой маленький солдат!» Так в мужчине развивают замещающий гнев, агрессию, чтобы заместить страх и боль. Девочек же учат заменять гнев на плач или печаль, даже если им хочется дать сдачи. «Ты же девочка, разве можно драться!»

А сейчас можно выполнить следующее упражнение. Вспомните, проявления каких чувств поощрялось в вашей родительской семье. К проявлениям каких чувств семья относилось спокойно, а какие чувства были запрещены? Теперь, когда вы выросли, какие чувства вы разрешаете себе проявлять, а какие избегаете? Если у вас уже есть своя семья, то проделайте то же самое по отношению к ней.

Культура, религия, идеология общества также используют систему замещения чувств. Поразительно то, что обоснования для замещающих чувств добропорядочны, праведны и справедливы.

Вот пример, рассказ участницы нашей терапевтической группы. Елена, 38 лет, врач. «Мне было десять лет. Отец тогда работал на комбайне. Он брал меня в поле. Была осень. Мы встали очень рано, еще до рассвета. Когда подошли к полю, рассвело. Огромные поля золотой пшеницы, как живые, двигались от малейшего ветерка и переливались. Мне казалось, что они живые и разговаривают со мной. Радость, восторг. Острое чувство единения с миром, природой. Вдруг страх – неприлично так радоваться, ведь кругом люди заняты тяжелым трудом, день и ночь убирают урожай. А я веселюсь?! Вина, печаль сменяли радость. Оставаться в поле уже не хотелось». Это яркий пример замены аутентичной радости на замещающий вину, печаль. И обоснование наполнено праведным гневом: «Радуешься, а люди мучаются». Почему нельзя трудиться с радостью?

Национальные стереотипы замены аутентичных эмоций на замещающие чувства хорошо прослеживаются в народных сказках, фольклоре. Иванушки, Емели обычно страх подменяют пассивным глупым поведением. «Ваньку валяют». Много пословиц, поговорок указывают на способ подмены или являются предостережением для проявления аутентичных чувств и эмоций. Например: «Рано пташечка запела – к ак бы кошечка не съела», «Смех без причины – признак дурачины», «Много смеешься – будешь горько плакать».

Чувства подавляются, заполняют психическое пространство и изменяют его. Затем они выражаются вовне только уже любимыми, часто рэкетными чувствами. Все эмоции перерабатываются в рэкетные.

Эмоции изменяют и мышление, и память, и умозаключения, и интеллект, и уровень сознания. Важны скрининг эмоционального состояния человека и работа с эмоциями.

Для терапевтической работы важно различать замещающие чувства и скрывающиеся под ними аутентичные, истинные чувства. В транзактном анализе принято, что аутентичных чувств, как первичных эмоций, всего четыре: гнев, печаль, страх, радость. Первый признак отличий: замещающих чувств бесконечное множество, например, смущение, ревность, депрессия, вина, обида, чувства растерянности, фрустрации, беспомощности, отчаяния, непонимания и т. д.

Может возникнуть вопрос, в связи с чем замещающие чувства иногда носят такое же название, как и аутентичные? Печаль, страх, радость, гнев могут быть и замещающими. Например, часто встречающаяся женская манипулятивная стратегия. Гнев открыто выразить нельзя, ведь женщина должна быть нежной, хрупкой и беззащитной. Зато можно поплакать, погрустить о том, что тебя не понимают. Обидеться, надуться. Аутентичный гнев женщина заменила эмоцией печали, но уже замещающей.

Для облегчения задачи распознавания замещающих чувств существует второй признак отличий. Аутентичные чувства приводят к решению проблемы «здесь и теперь», разрешению и завершению ситуации. Замещающие чувства – не дают завершения.

Третий признак предложил Джон Томпсон. Он объяснил связь аутентичных чувств с решением проблем во времени. Аутентичный гнев помогает решить проблему в настоящем. Страх – в будущем. Печаль – помогает проститься с прошлым, завершить ситуацию и сказать ей «Прощай!». Аутентичная радость не имеет временных границ и сигнализирует: «Не нужно никаких перемен!»

Аутентичное чувство может прятаться под покровом разрешенного чувства. Иногда, замещающие чувства, как перины, скрывают горошину истинного аутентичного чувства, и добраться до нее нелегко.

Рассмотрим пример.

Анна, бухгалтер, 40 лет. Живет с младшим братом, которому 35 лет. Оба одиноки. Анна посещает психотерапевтическую группу три года. Она очень тревожный человек. Все женщины в роду Анны тревожны. Они тревожатся не за себя, например за свое здоровье. Нет. Они тревожатся о других, чаще за мужчин. Анна тревожится за брата, как и ее мама тревожилась в свое время за младшего брата «и не зря, так как он умер всего в 50 лет». Тревожность присутствует в жизни Анны постоянным фоном. Она замещала аутентичные чувства, возможно, страх потери близкого человека, или страх остаться одной, или страх быть самостоятельной, независимой.

В терапевтической группе, которую посещала Анна, участники называли ее «Аня под медным тазиком». «Медным тазиком» называлась тревожность и навязчивая предупредительность в отношении каждого участника группы. Забота осуществлялась обо всех и сразу. Если группа в перерыве пила чай, то только Анна не разрешала себе присесть ни на минутку и внимательно следила, чтобы хватило всем чая и сладостей, накрывала и убирала со стола. Если в ходе терапии возникала «острая ситуация», то Аня выбегала из комнаты, прикрывшись «медным тазиком». Объяснения были разнообразными: «Нечем дышать», «Надо позвонить», «Сердце защемило», «Я думала, уже перерыв».

Терапевт на одном из групповых занятий заключил с Анной контракт о том, что она будет оставаться в комнате до завершения группы. В ближайшую встречу группа активно конфронтировала очередное желание Анны убежать и не выполнить контракт. Участники попросили Аню прокомментировать свои чувства. «Медный тазик» сорвало вихрем гнева и агрессии. Произошло превращение маленькой, щупленькой Анюты в яростную «Анку-пулеметчицу». Она «расстреливала» группу и терапевта.

Эрик Берн писал, что 90 процентов гнева – замещенный гнев. Он скрывает страх, неразрешенные проблемы развития и неудовлетворенные потребности. Гнев Анны не был конструктивным, он разрушил созданные отношения в группе. Однако эти отношения строились на замещающих чувствах. Вначале на тревожности и заботе обо всех и каждом, затем на гневе. Истинные чувства по-прежнему находились в тени замещающих.

В октябре 2002 года в Москве произошел теракт, захватили заложников, зрителей мюзикла «Норд-Ост». Терапевт предложил участникам группы выразить свои чувства, используя краски и бумагу. Анна убегала, не хотела рисовать. Потом кричала и не подчинялась. Успокоившись, она нарисовала взрывающийся дом и цветы. Картина была напоена страхом и ужасом, печалью о потере. Это был рисунок маленькой девочки по манере изображения. Анна рассказала, что жила с родителями в городке, где все работали на заводах по производству взрывчатых веществ. Когда Анюте было 10 лет, на ее глазах взорвался цех. Дом был рядом и от взрывной волны разрушился. Девочка уцелела, потому что играла на улице. Она помнит разлетающиеся в разные стороны куски дома, игрушки и фрагменты человеческих тел. Острый страх за родителей, которые работали на заводе, и за брата, который играл вместе с ней на улице. Страх остаться сиротой. Весь рассказ Анна просидела в группе, она не «убегала», была спокойной. Рассказ был актом доверия, она открыла свои чувства, мысли и была безусловно принята группой.