Текст книги "Иероним"

13

Империя Карла Великого

Северная обитель пастырей

21, трити Нисана 334 года от прихода Основателя

Послушник летописца Большой Книги Времен Алфений

Лист второй (даренный великодушно послушником Онисимом), обратная сторона

Каковой день братия, сбившись с ног, наводит порядок в обители. Комета зловредна, натворившая столько бед, затихла. Отец врачеватель Урбик, совершив чудо, излечил смиренного отца эконома Бонифатия, ставшего опосля пребывания в обительском колодце еще более щедрым на подзатыльники. Поварская и клети претерпели от трясения земли разрушение и хаос, доведя смиренность отца эконома до праведности. И со всем присущим ему старанием приступил к наведению порядка в своей вотчине силами братьев, ступивших на нелегкий, но благочестивый путь исправления.

Тернистая тропинка, ведущая к послушанию, обросла неимоверным количеством работы и подзатыльников, выбивая пыль и граня выдержку послушников. Оная нелегкая тропа отняла у меня все время, лишив возможности размышлять над увиденным и описывать в сей хронике. Но смиренные старания были вознаграждены Великим Провидением, не без вмешательства противного треххвостого знака.

Поставленный отцом экономом на излов и выпроваживание обительских мышей из запасников и подвалов, я смиренно собирал серых вредителей из хитроумных ловушек и ежедневно относил их к ручью, отправляя во власть Текущего Провидения. Послушник Онисим, обещавший поведать о пророчествах полоумного отца Ионы, разузнать ничего не мог в связи с тем, что отец настоятель том сей тяжеленный, отбивший ему палец, постоянно держал при себе, а Онисим смиренно шел по пути исправления, погоняемый подзатыльниками отца эконома.

Разбуженный засветло трудолюбивым отцом экономом, набрав полную клеть толстых серых вредителей, с первым лучом солнца вышел на обительский двор. Пока дожидался старшего брата, открывавшего ворота, скучая, обводил взглядом постройки и увидел, как от покоев отца настоятеля взлетает большой ворон. Моргнув от удивления, я постарался всмотреться, но на еще темном небе не смог разглядеть птицу. Удивление мое заключалось в том, что обитель пользовалась для связи с орденом только белыми голубями и ворон отродясь в стенах не водилось.

Из задумчивости вывел скрип открывающихся ворот, и я направил стопы свои вниз по тропе к ручью. Серые обитатели клети, чувствуя приближающийся суд, суетились и попискивали. Придя на берег, я с радостью не обнаружил душегубного кота, ежедневно встречавшего меня и смиренно ожидающего, пока отпущу мышей на волю Текущего Провидения. Возблагодарив Основателя за избавление от неприятнейшего лицезрения кровожадных злодеяний оного кота, принялся отпускать в ручей серых вредителей.

Провидению было угодно высунуться из кустов в шкуре рыжего разбойника, державшего в зубах трепыхавшегося черного ворона.

Душегубный кот, удовлетворенно кивнув, когда от удивления я выронил клеть, булькнувшую в ручей, не спеша полез на дерево. Попытки мои отобрать у оного разбойника птицу не увенчались успехом. Рыжий душегуб, ловко избегая летящих камней, взобрался высоко в густые ветки и принялся терзать мою совесть и слух урчанием и хрустом костей несчастной птицы, щедро сбрасывая вниз кружащиеся окровавленные перья. Сей кровавый пир продолжался под мои неустанные крики и безрезультатное бросание всего, что попадало под руку. Поняв всю бесполезность своих стараний, обессилев, я присел под дерево, на котором продолжался жуткий обед.

Ужас сей закончился мерзким звуком сытой отрыжки рыжего душегуба, возвестившей об окончании гнусной трапезы, и к ногам моим, наверное, в отмщение за вмешательство, упала скрюченная лапа ворона, к которой, залитое кровью посланника, было привязано небольшое письмо. Разбойничий кот, больше не боясь за свою добычу, грузно спрыгнув на землю, одарил мерзко хитрющим взглядом и важно удалился, не опасаясь преследования.

Я, не устояв перед искусом, развернул пожеванное разбойником письмо и прочел уцелевшие слова:

«…полоумный отец Иона объясняет сей знак…

…увидел звезду трезубцем, падающую с неба, и дан был ею ключ от кладезя бездны, и произошло великое землетрясение…

…вороной, и всадник на нем, и дан был ему венец… победоносный… победить…

…народ, сидящий во тьме… свет великий, и сидящим в стране и… воссиял свет…

…произошедшее трясение земли подтверждают мои опасения… предлагаю встречу.

Настоятель Северной обители».

Записка сия привела в смущение, ибо известно – воронами общаются Слуги Вечности (да избавит от них Основатель), непримиримые враги ордена. Бросив мерзкую записку в ручей, в волнении поспешил в обитель, дабы не опоздать к завтраку.

Произошедшее решил скрыть, пока не дознаюсь до сути тайны и не раскрою зловредные планы врагов ордена. Надеюсь и уповаю на помощь Основателя и послушника Онисима.

Смиренно идущий по пути исправления послушник Северной обители Алфений.

14

С легким испугом приоткрыл глаза. Яркое солнце, вонзая беспощадные лучи, пробивало ткань шатра. Рыжей искрящей волной по подушке расплескались до боли знакомые волосы. Запах трав, перемешанный с манящим теплом, щекотал ноздри. Эльза нежной ручкой обнимала мою грудь.

О нет! Вот тебе и ответственность! Сорвался и напился до беспамятства, затащил в постель безропотную служанку и оставил лагерь без охраны!

Совесть обнажала безжалостные зубы. Под боком, почувствовав мою внутреннюю грызню, зашевелилась Эльза.

Черт, ничего не помню!

Во рту творился кошмар, язык прилип к нёбу. Дыхание колкой сухотой протискивалось в горло. Я потихоньку попытался вытащить затекшую руку. Золотисто-рыжая копна волос встрепенулась, разгоняя солнечных зайчиков, и уставилась бесстыжими, смеющимися льдинками голубых глаз. Взяв стоявший в изголовье наполненный кубок, я принялся заполнять пустыню живительной терпкой влагой. Вино непередаваемым блаженством растекалось в желудке, кардинально улучшая состояние. Молчание длилось недолго.

– Ваша светлость довольны? – нежно проворковал голосок.

– Чем? – Глупее и придумать нельзя.

– Пиром, мой лорд.

– Да, пир получился на славу. Вот лагерь оказался без охраны.

– Мой лорд, не переживайте. Не все пили, как вы, я позаботилась, и воины исправно несли ночную службу.

«Какие воины?» – чуть не сорвалось с языка, но вовремя вспомнил – вчера именно так называл девчонок. Осекся, заняв рот очередным большим глотком.

Не стоило обижать, сказал – воины, значит, воины.

– Ты молодец, Эльза, что бы я без тебя делал?

– Ваша светлость, не переживайте за прошедшую ночь. Не знаю, в какой стране вы выросли, но у нас честь разделить ложе с герцогом.

– Некрасиво пользоваться властью, чтоб затащить на ложе женщину, – моим набирающим силу голосом ответила совесть.

– Так вы и не затаскивали. Мы сами подумали. Вы так о нас заботитесь, так устаете, столько тяжести в вас накопилось… Ни один господин не будет беспокоиться, поели ли люди, во что одеты, бесплатно раздавать добро, доспехи и оружие, а тем более самому их делать. Когда вы напились и ушли в шатер, мы тянули жребий – выпало мне.

– Вы что, поставили на кон меня? – Охрипший от ночных песен голос прозвучал слишком грубо, и Эльза испуганно сжалась в комок.

– Мой лорд, все хотели разделить постель с господином, и, чтоб никому было не обидно, мы тянули жребий. – Голубые глаза заволакивала пелена мольбы.

– Я рад, что жребий выпал именно тебе. Правда, очень жаль, что ничего не помню, но сейчас намерен в полной мере выразить гнев. – Я отставил опустевший кубок и крепко обхватил Эльзу руками.

Все равно все знают.

Девчонка испуганно пискнула, податливо обмякая в объятиях.

Счастливые минуты пролетели быстро, и, одевшись, Эльза выпорхнула из шатра, оставив нежный запах весенних трав.

Вино, встретившись с похмельем, ударило в голову, заволакивая расслаблением и коротким сном.

Вот чего не хватало – немного тепла и ласки.

Короткий отдых чудодейственным лекарством прогнал апатию, заряжая меня энергией. Мир не казался таким унылым, и мозг жаждал действий и свершений.

Если бы рассказал кому-нибудь из друзей, что молоденькие девчонки тянули жребий, кому разделить ложе со мной, прослыл бы лжецом.

Пора прекращать валяния и браться за работу. Предстоит много сделать, пока не вернулся Адольф с раздобытой информацией.

Быстро одевшись и облачившись в доспехи, вышел из шатра, в страхе ожидая увидеть ухмыляющиеся взгляды слуг, а теперь – воинов. Но сильно разочаровался. Лагерь жил обычной жизнью, и такое событие не будоражило умы обитателей. Солнце приветливо светило на небосводе. Веселые птички носились среди деревьев, заливаясь свистом и пением. Эльза раздавала указания, привычно постукивал молот кузнеца. Изменилось лишь одно – теперь в лагере работали воины в шлемах, с пристегнутыми на боку клинками, а не женщины с распущенными волосами.

Не скрою, зрелище очень приятное. Велев Эльзе собрать всех возле шатра, как только вернусь, направился к ручью для выполнения моциона и вошедшего в привычку утреннего като.

Взбодрившись упражнениями и умывшись, приступил к выполнению созревшего плана. Воины во главе с Эльзой собрались, ожидая моего появления. Долго их пришлось перестраивать и объяснять, зачем это надо, и наконец начал тренировку.

Вспоминая, как самого учили на первом занятии по рукопашному бою, показывал удары и способы защиты. Получилось что-то отдаленно напоминающее комплекс упражнений и приемов. Почти до обеда пришлось тренировать воинов. По правде сказать, девчонки попались старательные. Стойко терпели палящее солнце, утирая пот, тщательно повторяли движения. Добившись, что ученики изучили порядок и правильно стали выполнять показанные движения, заметил стоящее в зените солнце. Время пролетело незаметно. Тренировку пришлось заканчивать.

– Эльза, каждое утро после обеда и вечером воины собираются перед шатром и под твоим руководством повторяют заученные приемы.

Получив заверения в непременном выполнении, на ходу перекусив, направился вместе с Эриком в полевую кузницу. Девчонки шустро разбрелись по лагерю и принялись за повседневные дела.

Предстояло произвести на свет одно невиданное для местных оружие. Быстро распределив хозяйственные дела, с нами увязалась Эльза.

Эрик немного поколдовал под навесом, и не успевшая затухнуть кузница заворчала, попыхивая дымом. Тяжело вздохнувшие меха, скрипя, раздували горн.

Идею соединения древка и меча сначала не поняли, но после объяснения – где нужно расширить клинок, а где немного закруглить, как заточить и слегка расплющить крестообразную рукоять, – в глазах кузнеца появился огонек интереса.

С первой алебардой провозились очень долго, и пришлось забыть про обед. Лишь ближе к вечеру образец был готов.

Получилось что надо!

На коротком, около полутора метров, древке крепилось широкое, слегка изогнутое, хорошо отточенное лезвие, позволявшее наносить режущие и колотые удары. Заостренная гарда бывшего клинка хорошо блокировала клинок противника и давала возможность осуществлять захват вражеского оружия. Не слишком тяжела для девушки, но смертоносная даже для воина в латах, а при хорошем владении можно драться и сидя на коне. Основным же преимуществом служила длина древка, позволяющая крепко держать оружие двумя руками и наносить точные и сильные удары, находясь на расстоянии от противника. Рассекая широким лезвием воздух, я продемонстрировал возможности нового оружия Эрику и Эльзе.

– Прекрасное оружие, мой лорд, с ним и слабая женщина способна быть опасным врагом в схватке, – удивился Эрик.

– Это оружие называется алебарда. Нужно сделать на всех воинов.

– Мой лорд, если Эльза поможет, то сегодня сможем сделать еще одну. Завтра сделаем на всех.

– Хорошо, пусть помогает. Есть не забывайте, а то я вас знаю. Ослабевшие от голода не нужны. И не пропускайте ежедневные тренировки.

– Ваша светлость, все сделаем, – уверила Эльза.

Мешать им я не собирался и решил заняться еще одним важным делом.

Пора учиться ездить на лошади, а то стыдно перед слугами. Солнце клонилось к закату, и весенняя жара ослабевала. Самое время для занятий.

Вчера заприметил девчонку невысокого роста, с пышными, но не портящими фигуру формами. Коротко стриженные русые волосы обрамляли вытянутое заостренное личико, нос с легкой горбинкой, тонкая линия губ и серые внимательные глаза сочетались в картину почти римской красоты – Тина. Сразу бросалась в глаза ее любовь к лошадям. Девчонка умело вскакивала на черного неоседланного жеребца, грациозно наклонившись и удерживаясь за гриву, брала под узды остальных лошадей и уводила на водопой. Ее грация и навыки завораживали, вызывая легкую зависть. Родилась в седле – другое и на ум не приходило.

Вот кто мне поможет в обучении верховой езде.

До наступления сумерек времени было достаточно. Лагерь жил своей неторопливой жизнью под аккомпанемент ожившей кузницы, и, на ходу перекусив, я отправился на поиски Тины.

Нашел, где и ожидал, возле лошадей. Тина, удобно устроившись на разостланной попоне, привалившись спиной к седлу, чинила, проворно перебирая пухлыми ручками, какую-то кожаную веревку – часть сбруи. Высокий черный скакун, привязанный рядом, мирно пощипывал пухлыми подвижными губами зеленевшую травку.

– Тина, нужна твоя помощь.

– Все что в моих силах, ваша светлость, – с готовностью подскочила девчонка.

– Скажи, мои воины умеют ездить верхом на лошади? – издалека начал я.

– А как же, ваша светлость. Умеют. Мы же росли в деревне и умеем обращаться с лошадьми.

– Тина, твой лорд не умеет. Где я рос, лошадей не было, но это тайна.

– Не может быть, ваша светлость, вы ведь рыцарь.

– Да, рыцарь, но в той стране – рыцари без лошадей. В общем, мне надо научиться хорошо сидеть в седле. Ты сможешь помочь?

– Да, ваша светлость, смогу. Сейчас подберу самую смирную.

– Вот и отлично, но давай обучение проводить где-нибудь подальше, не на глазах у всех.

– Как скажете, лорд.

Так под руководством Тины я стал постигать азы умения держаться в седле.

Хорошо, хватило ума надеть доспехи и уйти подальше от лагеря.

Самая смирная лошадь все же умудрялась выскакивать у меня из-под ног, и земля милостиво принимала в жесткие объятия. Данная наука давалась нелегко. Латы порядком смягчали удары, но боль от ушибов прочно поселилась в теле. Каждое нелепое падение звонко осмеивали чирикающие птички. Видя едва сдерживаемое изумление в глазах Тины, я не собирался сдаваться, сосредоточенно внимая поучениям. Ближе к вечеру смог держаться в седле и немного управлять лошадью. Учитель достался очень хороший, ни разу не ухмыльнувшийся моей неловкости. Не знаю, сколько бы продолжалось мучительное и унизительное обучение, если бы Тина деликатно не намекнула, что Эльза обещала устроить взбучку тем, кто опоздает хоть на одну тренировку по обучению владением клинком. Не показывая нахлынувшей радости, я отправил Тину в лагерь, мудро решив прогуляться пешком. Размять ушибленные места.

Лихая наездница, подхватив под уздцы смирную кобылку, ускакала. Солнце укоризненно подмигивало, касаясь горизонта и окрашивая закат в багровый цвет. Ноги подрагивали от усталости, и пятая точка отдавала тупой болью.

Хоть лошадью и трудно управлять, но обязательно обучусь. Нужно мужественно увеличить часы страданий, а остальное придет с практикой.

Возвращаясь в лагерь, я размышлял об увеличении боеспособности отряда. Перебирал в мыслях все известные мне образцы метательного оружия, которые в состоянии изготовить в примитивной кузнице. Противника лучше поражать издалека, не давая приблизиться.

На ум приходил лишь арбалет. Довольно мощное оружие, оставалось лишь придумать, как облегчить заряжание. Насколько я помнил из уроков истории, арбалеты сильнее и точнее луков, но хромает скорострельность. Заряжать очень трудно, не всякая женщина справится.

Конечно, есть два автомата и пистолет – но на крайний случай. Здесь патронов попросту не достать.

Придя в лагерь, я тенью прошмыгнул в шатер. Спасительная темнота скрыла меня от взглядов слуг. Внешний вид кричал о неудавшихся попытках обучения верховой езде. Позориться не хотелось. Шустро сняв доспехи, долго и старательно очищал и смазывал их, с удовольствием слушая команды и сопение девчонок, выполнявших вечернюю тренировку. Закончив очищать кольчугу, с удивлением обнаружил, что сижу в полной темноте. Улучшенное зрение самопроизвольно включилось! Дернувшийся полог заставил меня моргнуть, отключая способности. В темноте робко блеснули синие льдинки глаз.

– Мой лорд, трапезничать будете? – проворковала Эльза.

– Буду! – Я ощутил просыпающийся зверский голод.

Ткань моментально обвисла, закрыв робко выглядывающие звезды. Удаляющийся топот и командные выкрики возвестили о скором ужине. Трапеза в приятном обществе Эльзы при свете играющих светильников завершила трудный день.

Оставшиеся до появления Адольфа дни поглотила рутина и однообразная суета. Весеннее солнце уничтожало остатки черного снега, затаившегося в ложбинах, изумрудная листва окрашивалась в темно-зеленый цвет. Прозрачная река темнела, наполняясь талыми водами из множества ручьев. Воздух теплел изо дня в день. Девчонки постепенно привыкали к доспехам. К каждодневным тренировкам прибавились упражнения с алебардами, заботливо и качественно изготовленными Эриком. Новое оружие мои воины встретили с недоумением, но после показа всех открывающихся возможностей – одобрили и полюбили. Эрик с Эльзой сделали для алебард крепления из кожаных ремешков, довольно удобные, позволяющие носить за спиной и быстро доставать. Караульная служба полностью легла на плечи молодых воинов, я же спал, не снимая доспехов и положив у головы обнаженный меч.

Мои успехи в верховой езде становились заметнее. С упорством я постигал нелегкую науку, ежедневно крадучись прошмыгивал в шатер и до темноты очищал латы от грязи, а тело неумолимо рассасывало ушибы и ссадины. Стараясь больше времени уделять тренировкам, не забывал и об обязанностях командира маленького отряда. Часто присутствовал во время занятий воинов, поправляя ошибки и отмечая успехи. Особой надежды на то, что девчонки станут настоящими воинами, не было, да и, по правде сказать, кидать красавиц в бой не хотелось. Пусть хоть научатся защищать себя, а я постараюсь сам справиться.

Разработки арбалета потерпели фиаско. Полевая кузница не смогла обеспечить нужными инструментами, и пришлось идеи оставить до лучших времен. Запасы продовольствия в лагере позволяли безбедно прожить еще пару недель, так что времени на подготовку отряда хватало. Тщательно проведенная ревизия доставшегося от разбойников сундучка с драгоценностями приятно удивила. Золота оказалось не слишком много, в основном серебряные монеты и украшения, в дороге пригодятся. Будет на что покупать необходимое для маленького отряда.

После очередного трудного дня, поужинав в одиночестве в шатре, я собирался задуть тусклый огонек светильника, как пространство колыхнулось, и на ложе возник до боли знакомый пушистый четырехпалый Адольф. Наглец вольготно раскинулся, щуря бесстыжие желто-золотистые глаза без зрачков.

15

От неожиданности вздрогнув, я закрыл глаза, сбрасывая наваждение. Открыв, обнаружил нахально улыбающийся рыжий фантом на том же месте. Слабый свет светильника робко гладил пушистую, с черными подпалинами шерсть.

Как незаметно летит время! Пять дней – одним махом!

От радости я принялся тискать и чесать упирающегося вампала. Родная душа! Соскучился по вечно ворчащему и саркастичному другу!

– Ваша светлость?! – умоляюще прозвучало в голове.

Адольф, вырвавшись, спрыгнул на пол, присел на задние лапы и слегка склонил голову. За время отсутствия вампал покрупнел, шерсть стала пушистее, лапы мощнее.

– Рад тебя видеть, друг. – Я, соскочив с ложа, крепко обнял и продолжил тискать и чесать за ушами упирающегося зверя.

Терпеливо снеся мучения, Адольф все же настойчиво высвободился из объятий и преданно посмотрел мне в глаза. Бездонное желтое море озорно плескалось, затягивая в глубину. Светильник, обрадовавшись, рукоплескал пламенем.

– Есть хочешь?

– Нет, не голоден.

– Ну не томи, рассказывай, что узнал, – размещаясь поудобнее на лежаке, попросил я.

Рассказ Адольфа занял много времени, и над ним предстояло крепко подумать.

Пещера, из которой мы вышли, находилась, как я знал, около горы – Пристанище Герцога, рядом с перевалом Семи Ветров. Само же герцогство Сапсанское обширно и располагалось в огромной долине, окруженной горами, – своеобразный каменный мешок. Попасть можно лишь через проход между двумя большими горами, называемыми Каменными Братьями. Через герцогство, пересекая всю долину и убегая мимо Каменных Братьев дальше в глубь империи, протекает горная река Тирган. Кочевники, проникшие через перевал Семи Ветров, заняли сразу же за проходом хороший город Ширган и провозгласили вольным. Правил в нем ярл Тумар, контролирующий въезд и выезд из герцогства. На равнинной части, располагавшейся вблизи Ширгана, кочевали племена, изгнавшие местных обитателей в соседние графства. Кочевники объявили земли Вольной Степью и не подчинялись никому, кроме ярла. Два графства, Северный и Южный Грюнвальд, два виконтства и одно баронство вытянулись по холмам и сопкам, гранича с обширным лесом, прозванным Диким. За полосой дремучей тайги имелось несколько крупных деревень и, наконец, подпирающая горы крепость Орлиное гнездо.

Цитадель в самом дальнем углу герцогства раньше служила последним рубежом обороны от различных врагов. Отступать было некуда. За нависшими над крепостью горами начиналась земля вечной зимы. После исчезновения последнего правителя местные лорды позабыли клятвы и зажили сами по себе. Этим и воспользовались кочевники, вытесняемые вечным холодом, перешли перевал Семи Ветров и захватили город Ширган, бывший родовым гнездом герцогов Сапсанских. Не получив подмоги от вассалов, оставшиеся преданными герцогу люди ушли вверх по реке, пересекли Дикий лес и осели в крепости Орлиное гнездо, где и сейчас живут, ожидая прибытия нового господина, способного восстановить свою власть и покарать предателей.

Остальные вассалы – графы, виконты и бароны, потеряв равнинные земли, укрепились на сопках и объединяться особенно не спешили. Успешно отразив несколько атак кочевников, слегка потрепав их, успокоились и наладили с ними выгодную для всех торговлю, в том числе и торговлю людьми. Крепость же и небольшой клочок земли около нее взять никто и не пытался, побоявшись ослабить свои земли. Император не спешил вернуть герцогство под свою руку, имея большие проблемы на богатых южных границах империи. Так и получилось, что герцогство Сапсанское добилось мнимого суверенитета. Правду сказать, император Карл неоднократно посылал на земли нового правителя, но никто живым до Орлиного гнезда не добрался. Росла и укреплялась дурная слава за Сапсанским герцогством. Произвол местной знати, кочевников и многочисленных шаек разбойников, наподобие той, что я уничтожил, не мешал вести с империей обоюдовыгодную торговлю.

Обстановка хуже некуда. Пойти искать выход – значит, пройти через город Ширган в глубь империи, где особенно нас не ждут. Попасть в крепость Орлиное гнездо – надо пройти через разрозненные земли, живущие торговлей рабами, а это маленькому отряду не под силу. Нужно подумать, как поступить.

Мы с вампалом проболтали почти до утра и, так и не уснув, встретили первые лучи восходящего солнца. Взбесившиеся в поисках решения мысли напрочь прогнали сон. Для наглядного понимания проблем необходима была карта, предстояло при свете дня взглянуть на герцогство. По заверениям вампала – это было возможно и совсем не больно.

Точно следуя подсказкам Адольфа, я лег на ложе и постепенно входил в нужное состояние. Пушистый тоном заправского учителя мысленно направлял мои робкие попытки. Расслабление давалось с трудом. Мешали назойливые мысли, роившиеся в голове. Взбудораженный за ночь мозг отказывался успокаиваться. Легкое покалывание в затекших мышцах не давало расслабиться, то и дело отвлекая от так необходимого внутреннего покоя. Адольф, издеваясь, периодически обидно высказывался о моих стараниях, но и я в долгу не оставался, отвечая обнаглевшему зверю. Много времени затратил на правильность дыхания, а самое трудное оказалось не обращать внимания на стук сердца. И вот наконец удалось – земли герцогства, проявляясь негативом, раскрывались с высоты птичьего полета. От красоты захватывало дух, но насладиться помешал голос вампала:

– Сосредоточься! У нас не так много времени! Я не такой сильный, чтобы часами удерживать твое сознание!

Пришлось собраться. Стараясь тщательнее запомнить расположение деревень и дорог, маленьких речек и мостов, увидел – невдалеке от нашего лагеря, вблизи сгоревшей деревни стоит небольшой военный отряд. Я приблизил картинку насколько смог и отчетливо увидел чуть больше десятка конных воинов и около тридцати пеших, крепко связанных пленников. На щитах всадников красовался замысловатый герб. Тщательнее не успел разглядеть – картинка оборвалась. Еле слышный, ослабевший голос вампала прошептал:

– Не могу, устал…

Полностью расслабленное тело возвращалось к реальности. Не став тревожить уснувшего друга, я достал планшет и по памяти набросал в тетрадке увиденное. Кропотливый труд занял порядочное количество времени. Шариковая ручка, напоминание о современном мире, синими линиями выводила детали карты. Адольф мирно посапывал. Назойливое солнце проникало сквозь маленькие дырочки в крыше шатра, впиваясь в пол пыльными светящимися дорожками. Уставшая лампа погасла, на прощание выпустив маслянистую, вязкую струйку дыма. На бумаге все отчетливее появлялась карта местности. Полог шатра резко откинулся, впуская волну свежего воздуха.

– Мой лорд, разрешите?.. – робко проворковала Эльза и испуганно замерла, уставившись на дрыхнувшего Адольфа.

– Эльза, принеси что-нибудь поесть и вели седлать коня.

– Ваша светлость куда-то собирается? – Быстро опомнившись и узнав рыжего зверя, девчонка коснулась меня лучистым взглядом.

Говорить, куда собрался, не хотелось. Шальная мысль, пришедшая в голову, не давала покоя.

– Есть пара неотложных дел. Так что не волнуйся, чем заниматься – знаете! Неси поесть, и побыстрее! – Я вложил в голос все командирские нотки.

Девушку сдуло.

Полог с шумом обрезал световой створ, и сумрак вновь воцарился в шатре. Адольф, открыв веки, блеснул желтым морем глаз:

– Смотрю, ваша светлость даром времени не терял.

– О чем ты?

– Девчонка похожа на молодого воина. Сам позаботился?

– Ты остальных еще не видел! – Гордость просто распирала меня.

– Что, они тоже похожи на воинов?

– Обижаешь, я сам посвятил их в воины!

Договорить не дали. Полог церемонно откинулся в сторону, впуская назойливый свет. Вошли две девчонки, одетые в полный доспех, с клинками на поясе и алебардами за плечами. Поднос с кусками зажаренного мяса аккуратно поставили на свободное место на маленьком столе и тихо удалились. Адольф удивленно застыл, широко раскрыв желтые глаза без зрачков.

– Ну как?

– Неплохо! – встрепенулся рыжий и принялся за еду.

Но представление только начиналось. За пологом шатра послышались команды. Топот ног. Непонятная возня, и голос Эльзы возвестил о начале занятия. Свист рассекающего воздух оружия зазвучал приятной музыкой. Не удержавшись и оставив в покое мясо, Адольф подбежал к входу и выглянул наружу. Постояв немного в нелепой позе, демонстрируя свой пушистый зад с нервно помахивающим хвостом, вернулся к столу.

– Отлично, ваша светлость, вы начали готовить воинов.

– Не только готовить, но и сам участвовал в изготовлении нового оружия, если ты заметил, оно висело у них за спиной! А сегодня постараюсь немного расширить отряд!

– Пленники?!

– Да, по-моему, их ведут в Ширган для продажи, а может, и нет. Главное – они пленники или рабы! Пара телег, доверху нагруженных, тоже приглянулась! Сам говорил – будет трудно добраться до моих владений.

– А! Решили пограбить маленько?

– Не пограбить! Начать партизанскую войну с целью освобождения пленных и рабов! Отбить у угнетателей. Великодушно даровать свободу и призвать в нашу небольшую, но заметь – будущую армию!

– Как скажет ваша светлость, – согласился рыжий, продолжая пережевывать куски мяса.

Сборы много времени не заняли. Я взял АКМ и пару магазинов – на всякий случай. На заводного коня девчонки нагрузили немного продовольствия и несколько копий, так необходимых для ночного боя. Жаль, среди луков, отобранных у разбойников, не нашлось подходящего по мощности. Брать всякий хлам не рискнул.

Отдав последние указания по охране лагеря, отправился в путь. Держаться в седле, можно сказать, я почти научился, но рисковать не стал и отправил лошадь в легкий галоп. Не хватало еще опозориться и брякнуться под внимательными взглядами девчат, впившимися в спину.

Солнце приветливо выглядывало из-за зазеленевших крон деревьев, лаская лучами начищенный доспех. Прохладный ветерок обдувал лицо, играя гривой коня. Легкий азарт охотника щекотал грудь. Лагерь, зашумевший рутинными делами, скрылся за стволами деревьев.

Впереди, показывая дорогу, словно охотничий пес бежал Адольф. Солнце неумолимо вставало над горами, укорачивая тени деревьев. Приходилось пускать лошадей шагом, опасаясь острых камней, способных повредить копыта. Спуск в долину занял больше времени, чем я предполагал. Сказывалось отсутствие опыта дальних путешествий на коне и слабые навыки наездника. Адольф то и дело отпускал несмешные шутки по поводу моего умения держаться в седле.

– Подожди, вот скоро будешь бегать, пригибая голову под тяжестью рогов! – буркнул я, и вампал прекратил мелкие издевательства.

Основательно намаявшись со спуском, оказались на краю леса. Впереди простиралась небольшая долина, чернеющая остатками сгоревшей деревни. На счастье, лагерь воинов оставался на месте.

Привязав коней в хорошо разросшемся кустарнике и оставив вампала на охране, я решил подкрасться к лагерю и разведать обстановку. В теперешнем положении лишняя информация жизненно необходима.

Освобождать, возможно, не пленных и рабов, а обыкновенных преступников, наживая реального врага в лице хозяина воинов, на щитах которых красовался многозначительный герб, мне не хотелось.

Черный плащ пришлось снять, очень уж выделялся на фоне зеленой травы. Доспехи снимать не решился. Повалялся на весенней влажной земле, основательно перемазавшись грязью вперемешку с молодой травой. Накинул сверху тоненькую накидку из маскировочной сети, предусмотрительно взятую из рюкзака и спрятанную под плащом еще в шатре, чтобы не вызывать и так недоевшие расспросы воинов.

Выйдя к опушке леса, я лег и по-пластунски принялся продвигаться в сторону неприятельского лагеря. Сырая земля охотно приняла в свои вязкие, пахнущие весной и талым снегом объятия. Вся хитрость маскировки заключается в терпении. Двигаться нужно медленно, сливаясь с ландшафтом. Останавливаться часто и замирать надолго. Потом осторожно, практически не поднимая головы, осматриваться, намечая дальнейший путь движения. Пока ждешь, поднимается трава, примятая телом, и за тобой не остается видимого следа. Терпение, терпение и никакого волнения – вот ключ к успеху скрытого наблюдения. Я замер, выжидая тянущееся время, и в голову пришла шальная мысль: «Что, если попробовать новые возможности днем?!»