Текст книги "Cоло"

Помощь другу

Саша зашла в подъезд, прошла мимо лифта и поднялась на лестницу. На серых ступенях лежали пыль, осколки стекла и окурки сигарет, пахло сыростью. Стены были исписаны нецензурными словами.

Всё здесь, несмотря ни на что и вопреки, полнилось жизнью. Если постараться, то можно было расслышать, как где-то шумит вода, гудит пылесос, пахнет подгоревшей кашей.

На первом этаже открылась дверь, выглянул человек, но при виде Саши резко шагнул обратно в квартиру. Щёлкнул замок, потом ещё один.

Саша шумно выдохнула, поднялась выше. Дверь 332 квартиры была массивной и выделялась на фоне остальных. Саша остановилась.

Она до сих пор не придумала, что скажет, но понимала, что никогда не найдёт тех самых верных слов. Решиться на разговор с незнакомцем, который пришёл в твою квартиру, может только очень счастливый или очень несчастный человек. Всё зависело от Эли.

Саша нажала на звонок, и за дверью послышались шаги.

– Кто там? – голос был сонным, и Саша не расслышала в нём страха.

– Эля, здравствуйте.

Она чувствовала на себе пристальный взгляд через дверной глазок. Только очень счастливый или очень несчастный.

– Меня зовут Саша, я знакомая Алана.

Тишина.

– Марк.

Дверная ручка дёрнулась.

– Что вам надо?..

– Мне нужно поговорить с вами.

– И я должна вас впустить?

Саша посмотрела по сторонам. На щитке мерно мигала красная лампочка.

– Вы можете?

– Сами знаете.

Саша понимающе кивнула. Внутри давно не осталось сил на всю эту бессмысленную помощь. Ради чего? Всё, что она может сделать, ничтожно в сравнении с тем, что люди уже сделали до неё.

– Вы бы хотели увидеться с Петей?

Раздался щелчок, затем ещё один. Алан ошибся: кодовым словом было совершенно другое.

На пороге стояла девушка в спортивном костюме. Белые крашенные волосы с жирным блеском, объёмный ободок, разводы туши вокруг глаз. Девушка грызла ноготь с ляпистым маникюром и внимательно смотрела на Сашу.

– Уже поздно, – кивнула она.

Саша по инерции посмотрела в окно на лестничной клетке.

– Я имею в виду, что разговоры в такое время редко приводят к чему-то хорошему.

Она произнесла эти слова и ухмыльнулась. Взгляд зелёных глаз остановился на сашиной форме, задержался на знаке доверия, прикреплённом к пиджаку. Саша потянулась к карману.

– Можете не беспокоиться, – девушка скрестила руки на груди и шагнула вглубь квартиры. – Проходите.

Саша закрыла за собой дверь.

В коридоре горел тусклый свет, освещал вещи, разбросанные по полу. Грязные кроссовки стояли на придверном коврике. В квартире пахло карамелью и дезодорантом.

На маленькой кухне Эля включила чайник, и комната наполнилась звуком закипающей воды.

– Угощайтесь, – она поставила на стол тарелку с печеньем.

Саша внимательно следила за её медленными, выверенными движениями: как девушка плавно переступает по полу, как расставляет чашки, то и дело поглядывая в окно, неприкрытое шторами.

– Он не придёт, – вдруг вырвалось у Саши, и Эля отвела взгляд, села за стол и пододвинула к гостье кружку.

– Алан…

Эля помешивала сахар.

– Он сказал, что вам нужна помощь.

Уголки её губ едва вздрогнули.

– Ну спасибо ему, что ж.

Девушка подняла на Сашу глаза. Чёрные разводы туши, лопнувшие сосуды.

– Кто вы?

– Я работаю в центральном Суде, – осторожно начала Саша, но и эти слова совершенно не взволновали девушку напротив.

– Пётр там?

– Да.

– И Алан, значит, разрешил вам прийти и говорить со мной об этом?

Она бросила на Сашу колючий взгляд, полный выученного недоверия. Это был её жизненно необходимый навык. Печенье в руках треснуло пополам, крошки упали на стол.

– Он…

– Он бы никогда. Что вам нужно?

– Послушайте, Эля… Вы пустили меня, значит, помощь вам нужна?

– Не могла не пустить.

– Могли! Почему?

Эля медленно покачала головой, глядя на значок на сашиной груди.

– Могли бы быть предусмотрительнее и снять это.

В её взгляде сквозил холод, озлобленность, оскал дикого брошенного животного. Она готова была защищаться, но и сдаться была готова не меньше. Ложка постучала о край кружки.

– Эля, его поймали.

– Петю, да. Я знаю, спасибо.

– Алана. Алана поймали.

Ложка замерла.

– Завтра будет независимое тестирование в Суде. Его отправят обратно.

Эля снова ухмыльнулась.

– Не отправят, – самоуверенно произнесла она. – Они ничего не узнают.

Саша потянулась к печенью. Взяла и положила обратно. Эля увидела это в её глазах: усталость, переживание, что-то человечное. Это неуверенность? Грусть?

– Правда отправят?..

– Поехали, – Саша встала из-за стола, и Эля по инерции поднялась следом.

– Что? Куда вы?

– Мы поедем к Пете.

– А Алан? Где Алан? В самом деле, – она подошла ближе, – что бы там ни было, он хороший человек. Он всегда был хорошим. Лучшим из нас. Просто он сбежал, мало кто смог ему это простить, – тараторила девушка.

– Это будет очень сложный тест.

– Я не понимаю, всё же было хорошо!

Саша смотрела в её глаза, полные закостенелой боли.

– Это для вас у него было всё хорошо. Он заботился.

Эля замерла.

– Он что же, – медленно произнесла она, – боялся, что я не справлюсь?

Саша вздрогнула и опустила глаза.

– Да я сбежала из закрытого города! Я сбежала из закрытого города с ребёнком! С чужим одиноким ребёнком! Он думал, что я не справлюсь с его чёртовыми переживаниями? Да я умею держать себя в руках, как никто!

Детектор в пиджаке недоверчиво засигналил.

– Эля… – Саша дотронулась до кармана.

– ДА ЗНАЮ Я! – рявкнула девушка. – Слышу!

– Вы же не справились с рассказом Пети о матери…

– Кто вам сказал?!

Эля поправила ободок, отколола лак с ногтя. На её губах возникла самодовольная ухмылка.

– Думаете, что знаете меня лучше, чем я сама себя знаю? С чем я справилась, а с чем нет. Хорошо, – протянула она. – Он в Суде?

Саша растерянно кивнул.

– Так поехали, ну же!

Они вышли из дома в пустой двор. Эля закуталась в тонкую куртку, Саша запахнула пальто.

– Как мы доберёмся до туда посреди ночи?! – обернулась она к Саше.

Вдруг в припаркованной напротив подъезда машине загорелись фары, и девушки прищурилась. Открылась дверь. По телу пробежал липкий страх.

– Это я, Саша!

– Алан?

– Садитесь!

Они быстрым шагом подошли к машине.

Виктор прижимал к себе сонного мальчика и молча кивнул Саше. Эля села на заднее сиденье с другой стороны.

– Привет, – прошептал Лёня.

– Привет, малой, – улыбнулась она, едва сдерживая слёзы. Она не ошиблась, у него ещё был шанс. – Как ты здесь?

– Я справляюсь, – так по-взрослому ответил он.

– Вы же понимаете, что делаете?

Виктор перевёл усталый взгляд с Алана на Сашу.

– Мы едем к Пете, – кивнул Алан и завёл машину. – Единственное свидание перед отправкой в закрытый город.

– Алан! – начала Эля.

– И я справляюсь, подруга.

Саша растерянно посмотрела на мужчину за рулём.

– Ты как?

– Нужно помогать тем, кому нужна эта помощь. Помнишь, я тебе говорил?

Он кивнул на заднее сиденье.

– Вот они.

Машина неслась по тёмному городу. За запотевшими окнами мелькали силуэты домов. Когда фонари освещали салон автомобиля, Саша смотрела на мальчика, который крепко держал Элю за руку.

Алан вёл автомобиль уверенно, несмотря на нетерпеливую дрожь в руках. Его взгляд был направлен вперёд, куда-то за границу города. Саша смотрела на его мужественную фигуру и думала о том, сколько же всего она о нём не знает.

Лёня смотрел в окно, положив голову на подоконник. Саша заметила, как взгляд его серых глаз был похож на взгляд Алана и Эли. Особый взгляд человека, убегающего от одиночества.

Едва начинался рассвет, и машина неслась по непривычно пустынным улицам.

– Мой тест назначен на шесть утра. Ещё есть время, – сказал Алан.

Саша только сейчас разглядела его лицо в красных царапинах и кровоподтёках.

– Что это?

Виктор покачал головой.

– Заслужил, – ответил Алан, глядя в зеркало заднего вида.

По дороге к Суду все смотрели на дома, на первых этажах которых совсем скоро откроются магазины, а в квартирах проснутся жители. Это наблюдение было полно самого милосердного уюта: заглянуть в чей-то дом, заметить свет лампы сквозь тёмные шторы, обратить внимание, как медленно открываются жалюзи, и чьи-то сонные глаза выглядывают на улицу. Утром человек неуязвим, но всё чувствует тонко, трепетно.

Вот он сидит, томно прикрыв глаза, за завтраком, прокручивая сон в мыслях, безуспешно пытаясь припомнить детали, вот идёт по холодному полу в ванну, вот открывает дверцу кухонного шкафа, на ощупь берёт банку с кофе. Каждый мог так легко это представить, потому что утром мы неуязвимы, но так похожи.

И когда они вышли из машины и ступили на брусчатку центральной площади, оставили просыпающийся город за спиной, они не чувствовала себя одинокими. Ощущение, что, если будет нужно, тот человек из квартиры придёт на помощь, пустит к себе, поговорит и выслушает, ещё тлело в них. Порою эти мгновения очень важны.

Охранник спокойно дремал, опустив голову на сложенные руки, и, когда Саша, Виктор, Лёня, Эля и Алан зашли в холл, даже не повёл ухом. Турникет мерно горел красным в сумерках коридора.

Посетители подошли к пункту охраны, и девушка настойчиво постучала по стеклу.

– Александра? – Григорий поднял голову и потёр глаза. – Так рано?

– Мы к Петру Беккеру, – Саша оглядела остальных. – Выдай пропуски, пожалуйста.

– Это ещё кто? – строго произнёс охранник, выпрямившись на стуле и пригладив сбившиеся волосы.

– Отец Петра, – сказала девушка, указав на растерянного пожилого мужчину.

– Я Лёня, – улыбнулся мальчик.

– Эля.

– Саша, кто это?

Григорий вышел из-за стола.

– Мы к Петру на последнее свидание перед отправкой в закрытый город.

– Первое свидание, – Виктор внушительно посмотрел на охранника.

– Так рано я не могу вас пустить.

Григорий посмотрел на Сашу, и его голос дрогнул. Её глаза были полны той решительности, которая ничего не оставляет на своём пути, на пути к цели.

Охранник хорошо знал протокол. Он знал, что поступает правильно, но Саша так не считала, и теперь Гриша не знал, что делать: поступать по протоколу или сделать то, что она хочет.

– Это их последний шанс, – пробормотал Алан, глядя в стену за постом охраны.

– А у вас! У вас вообще сегодня тест!

– Он знает! – рявкнула Саша.

– Он должен готовиться, – растерянно пояснил Гриша.

Девушка сделала резкий шаг, больше похожий на рывок, и оказалась лицом к лицу с охранником. Их отделяло только стекло.

– Для чего ты здесь? – её голос приобрёл металлический оттенок. – Если ты не понимаешь…

– Я здесь работаю…

– Для чего? Его увезут в закрытый город…

– Так может быть так и лучше? – сказал Григорий, глядя ей в глаза.

Она тоже так думала когда-то. Она тоже когда-то была по ту сторону.

– Они такие же люди, как и мы, – прошептала Саша.

– Они опасные. Они опасны для меня, для моей семьи, для тебя. Эти их чувства, сломленность, грусть, апатия делают их опасными. У нас здесь таких целый Суд, – он махнул рукой в сторону длинного коридора. – Ты знаешь.

– Это его отец… Должно же быть что-то.

Гриша потёр знак отличия на своём пиджаке.

– Слушай, я пропущу его, но остальных…

Он окинул их взглядом. Эля крепко держала мальчика за руку. Худые плечи Лёни медленно поднимались и опускались.

– Детей вообще нельзя. Недетское это место.

– Это ты так решил?! – гневно бросила Саша.

– Это правила, – он наклонился к столу и открыл ящик.

– Саша, – неуверенно начал Виктор, – если такие правила…

– Вот, – Григорий просунул документ в щель в стекле, – здесь.

– Мы пройдём все.

Алан хорошо знал этот тон. Он знал, что Саша не сдастя.

– Детям нельзя! Я же сказал!

– Можно, – из темноты коридора вышел начальник Суда.

Саша повернулась, обдав Григория резким потоком воздуха. Николай стоял за турникетом и смотрел на присутствующих. На нём был тёплый свитер и спортивная куртка.

– Можно, – кивнул он и встретился взглядом с Виктором. – Здравствуй!

– Здравствуй, – ответил пожилой мужчина.

– Начальник, она привела их всех. ВСЕХ! Эти трое, – он указал на Элю, Лёню и Алана, – мы же знаем их историю. Их вообще здесь быть не должно.

– Я знаю, – строго ответил Николай. – Но они здесь.

Начальник Суда жестом подозвал Сашу к себе.

– Зачем ты их привела? Неужели отца недостаточно? – прошипел он ей на ухо. – Я должен буду доложить о их местоположении, я должен буду позвать психолога для проверки. Откуда ты их достала, боже ты мой?!

– Здравствуйте, начальник, – Алан сделал шаг.

– Ты-то что здесь делаешь, Алан?! – воскликнул Николай и снова покосился на Сашу. – У него скоро тест!

– Я провёл опрос, они в порядке, – кивнул он. – Все в порядке. Могут пройти.

– И бумага есть?

Алан достал из кармана блокнот, смочил пальцы и оторвал одну страницу.

– Вот, – он поставил размашистую роспись. – На час.

Виктор благодарно кивнул.

– Проходите, – Николай провёл пропуском перед шлагбаумом и пропустил всех в коридор. – Ты жди.

Григорий послушно кивнул и потёр значок.

В коридоре было тихо, и Саша слышала, как в столовой бабушка Мел уже разогревает плиты и шумит посудой.

Лёня крепко держал Элю за руку, и они шли за двумя пожилыми мужчинами, шагающими нога в ногу. Они были уверены в своих решениях. Саша смотрела им в спину: их объединяло что-то большее, чем возраст, седина и слегка прихрамывающая походка. Что-то, что они долго учились скрывать.

– Спасибо, что не привёз Пашу, – тихо сказал Николай.

– Я не выпускаю его из больницы. Последний контрольный тест полгода назад снова показал превышение допустимого уровня грусти.

– Сколько можно… – покачал головой Николай.

– Он скучает.

– Я тоже, тоже, но…

– Как он? – Виктор обернулся к Саше. – Вы видели его, как он?

Бледные глаза за стёклами очков взволнованно бегали из угла в угол. Саша не представляла, что сейчас творится в его сердце, в его душе.

Начальник Суда остановился перед дверью сопряжённого коридора и обернулся.

– Он ждёт вас.

Виктор постарался справиться с дыханием.

– Мы не виделись почти шесть лет… Что я ему скажу?

Эля подошла ближе и обхватила его запястье. Виктор замер, посмотрел в её глаза.

– Нам всегда есть, что сказать. Главное, простить.

Виктор кивнул.

Они зашли в лифт, поднялась на верхний этаж и вышли в коридоре О1. Николай быстро выбрал нужный ключ и пропустил посетителей вперёд.

– Полиция будет здесь в течение пятнадцати минут, Алан, – он тронул мужчину за плечо. – Я надеялся, что ты будешь готовиться, а теперь…

Он крепко обхватил его руку. Это были его последние усилия, последний маленький вклад в большое дело по спасению этого мира.

– Обещай мне, что справишься. Ты нужен здесь. Ты должен быть здесь.

Алан улыбнулся.

– В течение пятнадцати минут, я понял.

– Первая дверь слева, – сказал он. – У вас мало времени.

Первое свидание

Сквозь небольшое окно под потолком в комнату пробивался свет. Пётр сидел на кровати и смотрел, как где-то там зачинается рассвет. Рассвет дня, когда он покинет Суд. Ему было здесь хорошо, правда, он столько всего о себе узнал, нашёл то, что давно искал. Смешно, конечно, но он даже был благодарен Алану за такой подарок. Пусть подавится, Пете здесь понравилось.

Он услышал шаги, звуки открывающейся двери, надел наушники и как-то неловко разгладил белую простынь. Нельзя выглядеть растерянным. Он готов, он ждал этого дня.

Виктор замер на пороге и посмотрел на Сашу с детским испугом. Боковым зрением он видел сутулую спину сына, но боялся посмотреть на неё прямо. Он знал, стоит только повернуть голову, и всё начнётся. Всё, к чему он был не готов.

– Мало времени, – прошептал Алан Эле и слегка подтолкнул её в сторону комнаты. – Ты же знаешь, что делать.

Девушка испуганно посмотрела на него.

– Я не знаю.

– Знаешь, – прошептал он. – Не верь тому, что нам говорили. Мы не опасны. Люди сами выбирают любить нас, и им не страшно.

– А ты?

– Я просто не справился со своей историей. Хотел жить вопреки, назло, а ты… – он кивнул на мальчика, – ты ещё и ради.

– Ради?! Но если бы не ты, я бы никогда не нашла в себе смелости сбежать, Алан.

– Тебе так кажется, – улыбнулся он. – Ты смелая, Марк тебя недооценивал.

Это была оглушительная тишина.

Петя сидел на кровати и слушал музыку, ждал, что они сделают. Он не оборачивался, ничего больше не слышал. Только в груди громко стучало сердце.

И тогда Лёня осторожно шагнул в комнату.

– Петь, – позвал он.

Четверо взрослых смотрели, как маленький мальчик осторожно идёт к кровати, как тонкие руки висят вдоль его хрупкого тела. Алан почти не помнил себя таким: ещё смелым, ещё знающим, что правильно это то, что говорит твоё сердце.

Лёня остановился и потянул мужчину за рукав. Петя медленно повернулся.

– Ты?

Сашу обдало резким потоком воздуха. Виктор бросился к сыну и упал на колени. Петя подскочил, пытаясь его поднять. Потянул, но Виктор только крепче сжал протянутую ему руку, прижал ладонь к губам.

– Отец, – Петя опустился рядом с мужчиной. – Я здесь, всё хорошо.

– Это я здесь, Петя… Я здесь… Прости меня…

– Как вы прошли?

Петя тронул Лёню за плечо.

– Ты огромный, парень.

Мальчик улыбнулся. Когда-то и Алану была доступна эта радость.

– Это они, – Виктор вытер слёзы и показал на дверь.

– Привет, – кивнула Саша.

– Привет, – Эля сделала неловкий шаг в комнату.

Петя поднялся.

– Ты здесь… – прошептал он.

Девушка грустно кивнула. Она стояла в дверях и чувствовала себя неловкой, неподходящей ко всей этой семейной истории. Собственные чувства казались ей смешными в сравнении с тем, что могут чувствовать родители к детям и дети к родителям. Она даже не представляла, что они могут чувствовать. Поэтому молчала, просто хотела, чтобы он всё и так понял, чтобы он принял за неё это решение.

– Я думал, тебя отправили в закрытый город.

– Мне помогли.

Эля посмотрела в коридор позади себя.

– Алан?

Саша обернулась.

В коридоре было темно и пусто. Пахло сырым камнем. Саша выбежала из комнаты, и лампы в коридоре моментально включились.

– Алан! – крикнула она, но звук просто отразился от холодных стен.

– Что делать, Саша?

Пётр смотрел на неё из-за элиной спины.

– Ты же любишь её? – бросила Саша, глядя на открытую дверь коридора О1.

Больше утверждала, чем спрашивала. Петя смутился.

– У вас не так много времени. Перед тем, как отправить тебя в закрытый город, они проведут тестирование эмоций. Любовь – то, что нужно. Это поможет.

Саша выбежала из коридора и бросилась вниз по лестнице. В голове пульсировала только одна мысль о том, что перед тем, как стать друзьями с Аланом, она пообещала себе больше никогда ему не помогать.

Правда, было достаточно того, что она – примерная ученица, дочь своих родителей – обманула ради него на вступительных экзаменах.

Разве этого было недостаточно?

Она бежала по лестнице, едва успевая переставлять ноги, и молилась, чтобы не было поздно.

Саша выбежала из здания Суда на площадь. Холодный ветер с океана ударил в лицо, забрался под рубашку. Она огляделась по сторонам: голые деревья, серое небо.

Осень в Городе – это пасмурное небо 24 на 7, и не разберёшь, где утро, а где вечер, и не дождёшься, когда же наступит весна. А до весны ещё далеко. Ещё очень далеко.

Сбоку от здания Суда Саша увидела машину. Она сбежала по лестнице, повернула к запасному выходу и увидела Григория. Он стоял, прислонившись к стене.

– Где он?

Охранник вздрогнул, нервно закатил глаза.

– Опять ты?

– Где он?

Григорий хотел сделать вид, что не понимает, о ком речь, но по гневному румянцу на сашином лице понял, что не стоит.

– Он на тестировании.

Саша бросилась к двери, и Григорий за два шага обогнал её и перегородил вход.

– Туда нельзя.

– Я НЕ СПРАШИВАЮ ТЕБЯ, МОЖНО МНЕ ИЛИ НЕТ!

– Потому что сама знаешь, что нельзя, сама знаешь!

– Он мой друг!

– Всем известно, – дружелюбно кивнул Григорий.

– Позови начальника!

– Саша… – охранник медленно убрал руки Саши со своей груди. – Пусть каждый делает свою работу. Он опасен, этого было не избежать.

– Что ты понимаешь?

Саша посмотрела вокруг: она не справится с этой осенью и зимой, если всё останется точно так же. Это огромное серое здание забрало её брата и лучшего друга. Оно забирает самых лучших.

– Их наказывают за то, что они нормальные!

– Пф, я не согласен.

Он улыбнулся. Саша сделала шаг назад, едва удержалась на маленьком крыльце, ухватилась за перила. Она смотрела в его глаза и видела в них своё отражение: никчёмное, невнимательное, растерянное. Это было, действительно, смешное зрелище. Она так хотела помочь всем и сразу, что не смогла помочь даже самым близким.

Григорий пожал плечами.

– Всего-то надо не разговаривать с незнакомцами и держать себя в руках. Не так сложно.

Саша запрокинула голову к небу. За деревьями была припаркована машина. Она не заметила её.