Текст книги "Весь мир на блюдечке сметаны"

Глава 21

Кот вернулся сразу же, как только неизвестный убийца бежал. Ничего другого я и не ожидал, первая инициация пройдена, и мы теперь связаны некими незримыми нитями. Подошел, потерся об мою ногу, вопросительно муркнул. Наверное, голодный, сообразил я. Зря это он, есть все равно нечего.

Кот вскарабкался по мне словно по березе. Хорошо, ткань плотная, не больно. Впрочем, захоти он причинить вред, рубаха бы не спасла.

В дорожной пыли валялся забытый убийцей нож. Я подобрал его, осмотрел и засунул за голенище. Так и есть, артефакт, как я и предполагал. Заклятие Точного Удара, прочитать могу, а воспроизвести – уже нет. Не дорос пока. Хотя можно будет попробовать на досуге, кто знает…

– А давайте съедим кота? – предложил появившийся непонятно откуда демон ПА.

– Нет! – От испуга я рявкнул чересчур громко. – Кот – свой, ясно? Я же тебе говорил?

– Ты мог и передумать, – спокойно ответил демон. – Вы, люди, такие непредсказуемые…

– Лучше бы ты у того дядьки жезл сожрал, – попенял я.

– Жезл? Колдодейский, с заклинаниями? Давай!

– Ушел вместе с дядькой, – сообщил я сразу погрустневшему демону.

– Обидно, – сообщил Пожиратель. – Я много слышал о колдодейских жезлах, но попробовать так и не сумел. Это ведь деликатес, редкое блюдо.

Демон выглядел несчастным, я даже подумал, не отдать ли ему нож. Но все мое оружие осталось на стадионе, и даже бронзовый номерок на вещи я отдал Хреногору, чтоб не потерять. Так что оброненное неведомым убийцей оружие мне самому может пригодиться. Нет, сейчас я ему ничего не дам, не годится показывать вечно голодному демону, сколько вкусностей внутри моей сумы. На досуге переберу, не слишком нужные артефакты отложу для нового приятеля. И может, пару-тройку сделаю сам, просто, чтобы ремесло не забыть.

Но сначала надо разобраться с котом. Первые болельщики уже появились на улицах, если меня увидят с пушистым – быть беде.

Что там говорил полоумный колдодей? «Малый портал я в кольцо вкладывал…» Кольцо он делал, вот что! Ни в коем случае не кота, именно кольцо. И вполне вероятно, заложил в него чары изменения формы, все великие артефакты этими заклятиями снабжают, чтобы была возможность скрыть, если необходимо.

Надо проверить, и срочно. От этого, в конце концов, моя жизнь зависит. Ну-ка, кис, иди сюда, будем тебя превращать… в кого бы, а? Только не в собаку, когда ты на дерево решишь залезть, народ изрядно удивится. В заморского марбизяна, те по деревьям скачут, как… как марбизяны и скачут. Ладно, попробуем… Ух ты, красавец какой!

На моем плече сидел дымчатый марбизян и удивленно таращился на свои лапы. С пальцами и без когтей.

– Мяу-у! – недовольно сказал марбизян и превратился обратно в кота.

Ясно, в такое превращаться мы не желаем. Да и то верно, где же видано, чтоб марбизян мяукал? А если в ворона попробовать, те передразнивать горазды?

Ворон вышел крупный, размером с… кошку. И любопытный, как она же. Сразу поднял крыло, потрогал клювом перья. Подпрыгнул, пытаясь взлететь, но не смог, спланировал на землю и снова превратился в кота.

– Не хочешь ты мне помогать, – укоризненно сказал я, на что пушистый ответил невинным взглядом. Дескать, ты умный, сильный, сам справишься, зачем еще мне встревать? И когда мы наконец будем есть?

Оставлось опробовать последнюю идею. Я просто изменил окрас кота на черный. Против ожидания, пушистый не обратил на изменение ровным счетом никакого внимания. То ли после марбизяны и ворона чудо показалось мелким, то ли для него окрас значения не имел. Дескать, на ощупь как своя шерсть, пахнет шерстью, чего еще надо? А может, кошки цветов не различают? Какие-то животные не различают, не помню, может, змеи, а может, и кошки, надо будет почитать, как время будет.

Кот удобно свернулся у меня на шее. То есть это ему удобно, мне как раз не очень. Людей на улицах все прибывало, хорошо, что перед работой с пушистым я спрятался в зарослях акации, у кого-нибудь из горожан могли возникнуть ненужные вопросы.

Кстати, о горожанах. Надо найти кого-нибудь, кто может помочь мне добраться до нашего трактира. Как называется, не помню, где находится, не знаю. Но очень надо.

Надо выбрать какого-нибудь дядьку с незлой физиономией, если такие сегодня вообще в городе есть. Все-таки народу праздник сорвали, каждый желает душу отвести, и хлебное вино в этом лишь отчасти поможет. Драк сегодня будет немало, надо успеть на ночлег пристроиться раньше, а то и мне перепадет. О, вон как раз дядька с незлой физиономией… С не очень злой и расстроенной физиономией.

– Здравствуй, уважаемый дядька! – Я вывалился из кустов с котом на плечах.

– И ты здравствуй, юнец. – Взгляд горожанина остановился на пушистом. – Смотри-ка, точь-в-точь как третий черный! Ох, и славный был кот!

Мужик, стало быть, за «Тигров». «Барсовец» третьего черного хвалить бы не стал, хоть ты ему ногу отрежь и в ухо засунь. Ладно, подыграем ему.

– Это он и есть, – небрежно сказал я. – У стадионной охраны выкупил. На счастье.

Глаза горожанина округлились.

– Это ты здорово придумал! Третий черный, он да, счастливый, за такого никаких денег не жалко. Не как четвертый белый, чтоб им князь Косяк подавился, из-за него такую бойню устроили…

Меня в это время на стадионе не было, но я догадывался, что могло произойти. Когда людей лишают любимого зрелища, они на многое способны. Как и чаруны в погоне за великим артефактом, – а в том, что он именно великий, я нисколько не сомневался. Сделавший его мастер (полоумный убийца) умело спрятал даже следы заклятий. Но я сам артефактор – не вижу, так чувствую, – вещица из великих, о которых потом легенды слагают, должна была получиться. И все коту под хвост. Получился живой своевольный артефакт и от хозяина сбежал.

– Назову тебя Колобком, – решил я.

Грянул беззвучный гром. Мир подернулся пеленой тумана, затем, наоборот, обрел невиданные раньше цвета и запахи. В мое тело вливались неведомые силы, некие знания становились доступными. Например, как строить избушку на курьих ножках, целых шестнадцать различных способов, вкупе с комплексом сведений по архитектуре этих самых избушек. Оказывается, существует целых четыре стиля… Впрочем, об этом позже.

Сам того не понимая, я устроил вторую инициацию – «Наречение имени». И она удалась, теперь я чувствую Колобка куда лучше, чем раньше. Если он поранит лапу, мне тоже будет больно, и наоборот. И мы стали словно единым целым… в каком-то смысле.

– Вторая инициация! – вскричала Леди Иллиара. – А мы совсем не готовы! Мальчишка, щенок, как он рискнул? Да он после «Обретения фамилиара» день должен пластом лежать да кровью харкать! А после второго и вовсе! Скорее надо успеть перехватить его, он на набережной, недалеко от порта. Рагунс, ты считаешь, что, если теперь Темным стал, тебя не касается? Быстро, я сказала!

Спорить с разгневанной Леди никто не рискнул. Все, кто был под рукой, дружно ринулись к реке, распугивая местных жителей. Дядька Рагунс хотел было сказать грозной Леди, что желал бы дождаться Периллы, но не рискнул. Они оказались в разных группах, и это только добавило новоиспеченному Темному очередную толику уныния.

– Тебе плохо, дядька? Что случилось? – Это тот смешной горожанин увидел происходящие с моим лицом изменения.

– Все в порядке, – сказал я, но тот, похоже, мне не поверил. – Не подскажешь, любезный дядька, как называется трактир надалеко от речных ворот? Тот, в котором пиво хорошее и не дорогой такой?

– «Кувшин доброго»? – оживился прохожий. – Как же, знаю! Хорошее место и недорогое.

Теперь и я вспомнил название.

– Он, он самый, а добраться туда как?

Добраться было непросто. К реке-то я выйти сумел, да не в том районе. По набережной до трактира никак не добраться, там впереди речной порт, который лучше обходить по широкой дуге. Народишко там такой… портовый. Прирежут и не заметят, а уж за что, так и вовсе не вспомнят.

Может, я бы и рискнул, но добрый дядька упомянул, что даже местные в порту легко могут заблудиться, а появившийся однажды князь Косяк, по слухам, сломал ногу. Причем ногу местная шпана тут же стащила и спрятала. Нехорошее, в общем, место.

Так что пришлось идти в обход. А это, как бы сказать… Впрочем, если в Краснореченске бывали, то знаете.

Насчет того, что обходить нужно по широкой дуге, дядька мог и не говорить. По-другому никак и не получалось, проклятые улицы петляли не хуже лисы. Но я четко держал в уме направление, в лесу ведь тоже прямыми дорогами не ходят.

Кривые же тропки известно куда приводят. Буквально на следующей улице я в этом убедился. Группа колдодеев в желтых с зелеными листьями мантиях с радостными воплями ринулась ко мне. Кот, дремавший на плече, неожиданно заинтересовался происходящим. Направленные на нас жезлы ему понравились не больше, чем мне, я ощутил это в своем сознании. Так странно было чувствовать некое сродство, единство с другим существом, что я чуть не прозевал начало атаки. Но впившиеся в плечо когти вернули меня к действительности. Колдодеи аккуратно брали меня в полукольцо, и мы с котом ударили. Аккуратно, чтобы никого не покалечить.

Ураган раскидал чарунов, словно бита городки. Завывающий ветер утих, раскиданные лежавшие тут и там колдодеи стали подавать первые признаки жизни. Я собирался уже нанести повторный удар, как вдруг случилось непредвиденное. Какой-то чарун, с которого сорвало ветром его желтую мантию, вдруг заверещал столь сверлящим голосом, что у меня мгновенно заболели уши. То, что визгун оказался девчонкой, меня в этот момент ничуть не обрадовало, потому что перепуганный и оглушенный кот в два прыжка оказался возле кривого покосившегося забора и, ловко ввернувшись между подгнившими досками, исчез в огороде.

Так, похоже, я опять попал в неприятности. Как говаривает в таких случаях мой внутренний голос, теперь точно – приплыли. Едва парни отвлекутся от созерцания обнаженной колшебницы (согласен, там есть на что посмотреть) и обратят свое неблагосклонное внимание на меня, придется совсем несладко. Пока есть время, надо сматываться.

Особого выбора у меня не было. Только через забор, следом за котом. В надвигающихся сумерках да среди кустов и деревьев, может, и удастся улизнуть. Опасался я лишь одного, как бы не подвела раненая рука. Подлечил я ее неплохо, боль снял, заживление ускорил, но исцелить рану за такой срок невозможно. Однако же делать нечего, придется рискнуть.

Колдодеи обратили на меня внимание после первых же двух шагов. И сразу же кто-то приложил от души, огненный шар проревел слева от меня и развалил забор на мелкие щепки. Интересно, за что они эти чары так любят, прицельность же никакая. И чарунов таких криворуких где набирают, с десяти шагов промахнуться, это же суметь надо! Или просто попугать решил? В любом случае, спасибо, забор больше не проблема.

– Стой, гад! – крикнули в спину. Крикнули достаточно злобно, чтобы я прибавил хода. Спиной чувствуя сплетающиеся потоки паверы, я ушел в сторону, пропуская какие-то парализующие чары, зайцем перескочил прыгнувший под ноги пенек, по штабелю дров перебрался еще через один забор. Собаки во всей округе сходили с ума, но из домов никто выходить не спешил. Попробовали бы в наших местах колдодеи такой переполох устроить, мигом бы вилы в бок получили. Не беда, что деревянные, в умелой руке и такие броню железную пробивают… как сказывают.

– Стой, гаденыш! – надрывался все тот же голос. – Стой, хуже будет!

Уже гаденыш, значит. Из полноценного гада… как-то унизительно даже. И главное, ответить нечем. Бутылку в суме нашаривать на бегу неудобно, да и что еще вытащу, вопрос. А если, сохрани Превеликий, суму опрокину и все в кучу вывалю? Горожане тогда мигом из домов повылезут, демон ПА пособит, и пропадут мои вещицы почем зря.

В этом огороде я затаился, пропуская погоню. Так лиса петлю порой делает, но у колдодеев собак не было, петлять смысла нет. Пережду немного, и в противоход уйду, только они меня и видели.

Потерять кота я не боялся, мы теперь крепко друг к другу привязаны. Волновало другое – легкость, с которой нас нашли. Как, что я не учел, непонятно, и это меня сильно беспокоило. Ну уйду я от этой облавы – будет другая, а как скрыться, не знаю. Эх, не напугался бы Колобок, сейчас просто телепортировались бы, к примеру, на стадион и там уже придумали бы, как действовать, в тишине и покое.

Мимо пробежали два чаруна в алых мантиях с золотым ромбом. Похоже, на меня охотятся не меньше двух Лордов. Поневоле ощутишь свою значимость, непременно бы ее почувствовал, не будь так страшно. Это какая же силища брошена, чтобы меня изловить (кот не в счет, его, темного такого, в сумерках сам князь Косяк не отыщет), а я что могу противопоставить, не считая скорости ног? Водку-самопивку да взятый с бою кинжал. Маловато по любым меркам.

И еще был кот. Который шляется сейчас непонятно где, в то время как я нуждался в помощи. Послал Превеликий фамилиара, ну ничего, воспитаю как должно.

Погоня смещалась все дальше и дальше, не знаю, кого уж они там ловили, главное, не меня. Самое время удрать, пока не вернулись. Темно, даже если кто и бродит неподалеку, не увидит. Прислушался – тишина, лишь невдалеке чуть слышно скулила собака.

Стараясь не шуметь, я поднялся на ноги. И тут же справа от меня загорелся неяркий свет.

– Замри, ведун, – поприветствовал меня насмешливый голос. – Даже не думай применить одну из своих штучек, которых, я уверен, у тебя полный мешок. Кстати, сумку осторожно сбрось с плеча, тебе она только мешает.

Направленный самострел делает тебя очень послушным. Я скинул сумку с плеча, вглядываясь в лицо сидящего на небольшом пеньке человека. Владеет чарами, несомненно, шар света о том говорит ясно, но зачем тогда самострел? Для скорости разве что? Или еще один из числа криворуких колдодеев, как давешние?

И вот тут меня пробрало. По-настоящему, будто с Кощеем поручкался. Потому что в этот момент свет луны коснулся глаз незнакомца и поделил их на две половинки. Черную и белую.

– Нигредо, – прошептал я пересохшими внезапно губами. Совсем тихо, голос неожиданно ушел погулять, но дядька с самострелом услышал.

– Ты прав, ведун, – усмехнулся он, глядя мне прямо в глаза, отчего меня повторно накрыло волной мелкой дрожи. – Я – нигромант. Один из тех, которыми пугают непослушных детей.

– Очень маленьких детей. – Я постарался, чтобы мой голос звучал твердо. Сейчас такой момент, чуть дашь слабину – и все, Совраном дядьку звали.

– Я чувствую твой страх, ведун. – Нигромант медленно растянул губы в улыбке. Так я представлял себе улыбку вампира, только у этого клыков не было.

Я судорожно вспоминал все, что знал о нигромантах. Полезного оказалось мало. Пожирают живьем детей (детей у меня нет), приносят в жертву Косяку девственниц (девственниц тоже нет), могут сбить взглядом дракона (это проблемы дракона), высасывают из колдодеев паверу (моей и комар не напьется), могут инвертировать паверу (то есть сделать из Темного Светлого и наоборот, это тоже мне безразлично), убивают колдодеев и присваивают себе их жизненную силу (чарунов в городе – толпа, хоть какого цвета, чего ж он ко мне привязался?), любят собак – кулинария или зоофилия, это не ко мне.

– Что тебе нужно от меня? – поинтересовался я, прикидывая варианты. Нож в сапоге, не дотянуться, сбежать не успею, остается только заговаривать ему зубы и ждать своего шанса. И надеяться, что он выпадет не слишком поздно.

Дядька Рагунс заблудился. Эта ночная беготня по садам-огородам совершенно выбила его из колеи. Молодому чаруну было стыдно, но ничего поделать он не мог.

Другие охотники за ведуном с легкостью взмывали над высокими заборами или разваливали их боевыми чарами, иные даже просачивались сквозь доски. Дядьке Рагунсу вся эта роскошь нынче была недоступна. Многие солнца пройдут до того, как он сумеет слепить самое простое заклинание из темной паверы. Переучиваться ведь куда труднее, чем просто учиться. Даже если урезать память, поможет мало – действия закреплены на уровне рефлексов, а тело свою память нипочем не отдаст.

Этот район дядька Рагунс практически не знал и чувствовал себя неуютно. Выбраться никак не получалось, а спросить у местных Темный побаивался, не тот сегодня день, чтобы так рисковать. Зарежут и тут же в огороде прикопают. И все, был чарун, и нет его, невелика потеря.

Наконец молодой чарун обнаружил более-менее знакомые места, здесь они сегодня пробегали всей толпой. Вон и забор снесенный, и будка с собакой на дереве, туда ее нечаянно дядька Бурак зашвырнул, когда ведуна ловили.

И тут зажегся световой шар. Рагунс приободрился, рядом кто-то из своих (сейчас, ввиду исключительной ситуации, даже Темные свои… или Светлые?) и, несомненно, поможет уставшему чаруну найти дорогу домой.

Почти сразу услышал и голоса, незнакомые, но нынче в Краснореченске столько чарунов, что удивительного здесь ничего нет. Дядька Рагунс уже собрался было подать голос, но тут он разглядел в руках одного из них взведенный арбалет, и желание общаться мгновенно пропало. Не умея работать с темной паверой, он не мог даже определить, может ли чаровать хоть один из них. Точно не тот, что с арбалетом, колдодеи оружием такого рода принципиально не пользуются. И все же, кто эти двое и что делают здесь в столь поздний час?

Все стало понятно, когда тот, что с арбалетом, произнес: «Ты прав, ведун. Я нигромант». Рагунса аж передернуло: вот они, главные враги! И если с ведуном еще как-то можно договориться, то адепта Нигредо остановит одна лишь смерть.

Темный задумался. Из оружия у него был только кинжал в поясных ножнах, а чаровать он не мог. И все-таки вмешаться он был обязан. Если ведун отдаст нигроманту кота, быть беде. А ему придется, под арбалетным болтом не торгуются.

На инструктаже Леди Иллиара сказала ясно: к Нигредо чудо-кот не должен попасть ни при каких обстоятельствах. Остановить – даже ценой собственной жизни.

Придется ведуна выручать. Заодно нигроманту насолить, пусть другому (лицо незнакомо, а память у него на лица хорошая), но из той же стаи, что ему, Рагунсу, жизнь испортила.

Было страшно. Живым меня нигромант отпускать не собирался и честно об этом сказал.

– Позови кота, получишь легкую смерть.

Смешная угроза. Бабушка чуть не с детства обучила меня нехитрому приему – остановке собственного сердца. Как раз для того, чтобы такие вот легкой смертью не торговали.

– Маловато, еще надбавь, – насмешливо сказал я.

– Не боишься смерти, – сразу сообразил адепт Нигредо. – Умеешь умирать по собственному желанию, да? Полезная штука. Я тоже подобным владею, потому и знаю, как с такими смельчаками бороться. Уибо стана себо!

Я почувствовал, что не могу шевельнуться. Наверное, так себя ощущал Гипронеон, живым обращенный в камень. Думать можешь… и глазами моргать… Все! Ни пальцем шевельнуть, ни сердце свое остановить – ничего не могу.

– Сейчас будет немножко больно, – ласково сказал нигромант, и я бы закричал, если б смог. Увы, он не оставил и этого.

Дядька Рагунс сделал глубокий вдох и выдох. Высунулся из-за дерева и крикнул:

– Отпусти его, нигромант!

В ответ вжикнула арбалетная стрела.

– Темный. – В голосе колдодея он яственно услышал насмешку. – Шел бы ты себе, пока хуже не стало. Не в свои дела лезешь, не пожалеть бы…

Страх вдруг ушел, билась только в сердце веселая звонкая ярость.

– Спасибо тебе, дядька, за заботу, но я уж как-нибудь сам разберусь.

Что-то незримое легко толкнуло его в грудь.

– Я предупреждал, – ласково мурлыкнул нигромант. – Ты не послушал. На силу свою понадеялся, колдодей? Так сила, что дым, дунул разок – и нет ее. Попробуй-ка сейчас почаровать, Светлый.

Дядька Рагунс ухмыльнулся и ударил. Так, как никогда не бил, так, как требовала Леди Иллиара, только у него не получалось до этой минуты. На инструктаже Светлая Леди предупреждала, что адепты Нигредо больше уязвимы к чарам огня. Оттого и ударил не чем-нибудь – Огненным Сверлом, прекрасно вдобавок пронизывающим чужие защиты.

Нигромант атаки не ожидал. Став Светлым, противник должен был оказаться совершенно беспомощным. Откуда ему было знать, что такой же, как он, совсем недавно перековал Рагунса в Темного?

Однако и враг оказался непрост. Ловко ушел перекатом от чар, вытянул в сторону дядьки Рагунса руки и что-то неразборчиво прокричал. Случись это, к примеру, днем раньше, тут бы Светлому и конец, нигромант сжигал его паверу, будто дрова в печи, но Леди Иллиара и про эти чары рассказывала, объясняла, как отразить. И Рагунс расстарался. А куда деваться, когда сама твоя жизнь зависит от быстроты и точности?

Паверы сгорело не меньше трети и, что еще хуже, никак не удавалось перехватить инициативу. Дядька Рагунс, в общем, виноват был сам, слишком понадеялся на Огненное Сверло, было ведь время второе начитать, не стал. Переоценил изумление нигроманта, считал, что сумеет одним ударом бой закончить. Не получилось.

– Неплохо, – одобрил враг, поигрывая небольшим жезлом, когда достать исхитрился и откуда, дядька Рагунс не заметил. – Но уж больно медленно. Шел бы ты отсюда, Светлый. Я готов тебя отпустить, но с одним условием: расскажешь мне, отчего свои способности не потерял, ведь со Светлой паверой обращаться уметь не должен.

– А самому бы тебе не пойти?.. – Дядька Рагунс понимал, что с жезлом противника ему не совладать, но кураж распирал его, сметая напрочь остатки здравого смысла. – Что до условия твоего… сапоги мне почистишь, скажу.

– Ах ты! – от ярости у нигроманта перехватило дыхание, он отразил взмахом руки новое Огненное Сверло, которое все же исхитрился запустить напарник Периллы и взмахнул жезлом…

Откуда взялся Темный, я так и не понял. Не иначе, Превеликий послал. Зачем чарун, явно проигрывая нигроманту в силе и опыте, ввязался в драку, я тоже не представлял. Не иначе с богатырем долго путешествовал.

Ясно было одно: он давал мне неплохой шанс остаться в живых. С самого начала поединка я почувствовал, как ослабли сковывающие меня колдодейные путы, ведь их создатель не мог больше концентрироваться на этих чарах. И я принялся их тихонечко отжимать, по капле, чтоб нигромант не почувствовал и не заметил. Как раз луна из-за облаков выглянула, светло, как днем.

Все-таки готовилось заклятие именно на колдодея, не на ведуна. Вязало собственной паверой, хитро придумано, чаруну нипочем не вырваться. А вот у меня шансы были, нужно только время и чтобы нигроиду не до меня было. В общем, как раз та ситуация, что Темный… оп, уже Светлый, и создал.

Когда адепт Нигредо выхватил жезл, контроль за сковывающими меня чарами совсем сошел на нет. Видимо, опыта молодому нигроманту не хватило, а может, чересчур доверился рассчитанному на колдодея заклятию, не знаю. Тело вдруг обрело чувствительность, сразу закололо пальцы – отлежал руку, несколькими движениями растер ее, теперь кололо куда сильнее, правой рукой достал из сапога нож. Искать откатившуюся непонятно куда суму не стал, упаси Превеликий в темноте чем-нибудь зашуршать или загреметь, вмиг вспомнит нигроид про своего пленника. Припадая к земле, двинулся вперед. Едва увернулся от сжигающей воздух огненной спирали и оказался наконец прямо за спиной нигроманта. Тот как раз поднимал жезл с явно недобрыми намерениями

Что-то у него смертоносное было в артефакте заложено. И мерзкое, – настолько, что меня передернуло. Обреченно застыл уже Светлый парнишка, понимая, что с этим противником ему не сладить.

А мне – запросто. С бою взятый засапожник воткнулся в спину нигроиду. Громко хрустнули ребра, нож не застрял, достал до сердца. Хорошо, не отдал оружие демону, вот и пригодилось.

Оставив нож в спине, быстро перехватил руку с жезлом (даже умирая, вражина все пытался прихватить с собой окаменевшего от близости смерти чаруна), пригнул ее к земле. Можно было и не стараться, сил умирающего не хватило, но кто ж это заранее мог знать?

Нигромант, сминая кусты, заваливался на бок, я рывком вытащил нож из его спины и тут же отскочил, чтобы не измазаться кровью. Тело с шумом упало, к моим ногам подкатился жезл. Я дернулся было поднять, но мой взгляд случайно упал на чаруна. Светлый стоял напряженный, готовый ударить, едва я отвлекусь. Знал бы, что никакими боевыми заклятиями я не владею и владеть не могу по определению, уже, думаю, ударил бы. Не хотелось бы драться с тем, кто спас мою жизнь, но раз такая позиция…

Я незаметно перехватил нож для броска. Едва начнет чаровать – замечу, с такого расстояния не то что увернуться, понять не успеет.

Испытующий взгляд Светлого скрестился с моим собственным. С минуту играли в гляделки, стараясь пересилить другого. Наконец чарун не выдержал:

– Долго еще на меня пялиться будешь?

– Пока не протру две дырки, – незамедлительно ответил я.

– Почему две? – Это он подставился. Сглупил, не подумал.

– У меня же два глаза.

Светлый хмыкнул, напряжение чуть спало. Я заметил, что он поглядывает на нигромантский жезл.

– Забрать хочешь? Даже не думай.

Напряжение спало, непорядок. С ним, таким спавшим, супа не сваришь.

– Себе забрать хочешь? – немедленно ощерился чарун.

– Уничтожить надо. – Я снова поймал его взгляд. – Такое существовать не должно.

– Я хотел Леди Иллиаре отнести, – отвел глаза Светлый. – Ей виднее, что делать.

– Нет, – отрезал я. Он засопел, не зная, что предпринять. Еще один повод не доверять этой самой Леди. Если знает что делать, что ж парня-то не научила?

Воцарилось неловкое молчание. Надо бы расходиться, но вот как? Он доверяет мне ничуть не больше, чем я ему. А я ему совсем не доверяю, какие шальные ветры в его голове бродят, понятия ведь не имею. Ударит в спину – Совраном дядьку звали. Я ж для него, поди, такое же чудовище, как покойный нигромант, про нас, лесных хранителей, такое порой рассказывают…

– Как расходиться будем? – спросил я напрямик и получил в ответ:

– С жезлом я тебя точно не отпущу.

– Мне не хочется с тобой драться, – сказал я.

– Этому, веришь, тоже не хотелось, – зло засмеялся он, и я понял, что парень на грани срыва. Надави на него еще немного, и полетит в ночное небо, рассыпая искры, огненный шар, а сам он осядет на землю с ножом в груди. Или, наоборот, я буду выть и кататься по земле, тщетно пытаясь загасить пламя.

– Ты мне жизнь спас, – сказал я.

– Ты мне тоже, – вздохнул он, отводя глаза. – Но это ничего не решает, понимаешь? Ты инфекции… инрефици…

– Инициировал, – подсказал я.

– Язык сломаешь, – пожаловался чарун. – Инициировал кота, который на самом деле могущественный артефакт Силы. Или Власти. Или Мощи. Старшие, Лорды и Леди, так и не договорились до сих пор. Словом, ты им владеть не должен.

– А кто должен? – спросил я насмешливо, и он смешался, не зная, что ответить. – Он, между прочим, сам меня выбрал. Может, ему виднее?

– Это еще хуже, – вздохнул Светлый. – Делал его Темный Лорд и, как его создатель, артефакт будет стремиться к Тьме. То, что он потянулся к тебе – неспроста.

– Меня просто кошки любят, потому что я – хороший, – пояснил я. – А если кто к Тьме склонен, так это ты. Светлого ни с того ни с сего в Темного не перекрасишь, должна быть какая-то гнильца, червоточинка…

Лучше б я это не говорил. В глазах у парня появилось отчаяние, не дай Превеликий, застрелится сейчас молнией или тем же огнешаром, век себе не прощу.

– Видел кота, – сообщил куст голосом одного знакомого демона. – Есть не стал. Давай съедим кота? Кот вкусный!

– Кот – полезный, – привычно ответил я. – Кота есть нельзя.

«Чаруна светлого будешь?» мне удалось проглотить, не сказать, и за это Превеликий простит мне все, без исключения, грехи и лично проводит в Небесное Царство. Ибо только он знает, насколько тяжело это было сделать.

Демон ПА выбрался на открытое место, у Светлого отчетливо застучали зубы.

– Жезл колдодейский будешь?

– Да! – возликовал демон. – Хочу! Где он?

– Вон валяется, – указал я.

Миг – и смертоносная штука исчезает в его необъятной пасти. Светлого буквально трясет, мне приходится его успокаивать:

– Он только артефакты поедает.

– Невкусно, – грустно сообщил демон. – Съедобно, но с душком блюдо, на любителя. Все равно спасибо, очень питательно…

– Так это ты вызвал демона? – поинтересовался чарун.

– Нет. Это он меня вызвал, – сообщил я с таинственным видом. Светлый моментально надулся, видимо, у них шутить не принято.

– Да не я, не я его вызвал, успокойся, – как ребенок, честное слово. – Просто ходим вместе, подкармливаю я его.

– Артефактами? – язвительно поинтересовался колшебник.

– Именно так, – подтвердил я. Светлый озадаченно замолчал, поверил-таки.

Затрещали рядом кусты, я насторожился. Силуэт в мантии, еще один чарун. Светлый немедленно обернулся на звук. Я, пользуясь моментом, нашарил суму и запустил в нее руку. Голыми руками я уже навоевался, хватит.

– А как это называется? – немедленно завел свою песню демон.

– Ты поел уже, – строго напомнил я. – Хватит пока.

Пожиратель печально вздохнул. Нет, надо построже, иначе на шею сядет. Что коты, что демоны – суть одна.

Пушистый появился сразу же, едва я о нем подумал. Муркнул, потерся о ногу.

– Кот! – обрадовался демон. – Полезный! Но очень, очень вкусный…

– Перилла!

– Рагунс! Ты живой! И… о Превеликий, ты снова Светлый!

Обнимаются и целуются, про меня совсем забыли. И эти вот люди собираются с нигромантами воевать? С ума сойти от смеха!

Вот и бутылочка, нашлась, родимая. Теперь я не совсем безоружен, да и кот на плече сидит. Будет чем Светлых порадовать, если миром разойтись не пожелают.

– Рагунс, это ведун? – В голосе испуг. Что же такого им про меня нарассказывали, чем запугали?

– Ага, – вместо колшебника ответил я и пнул неподвижное тело: – А это – нигромант. Добро пожаловать в бестиарий Краснореченска, радость Перилла!

– Откуда ты меня… а, понятно. Нигромант?! Вы убили нигроида?

– Он убил, – невежливо ткнул в меня пальцем дядька Рагунс. – Ножом, как петуха. Нигроманта – простым ножом.

– Ведун, – выдохнула потрясенная девушка.

– Да уж брось. – Я начинал злиться. – Если бы ты внимание на себя не отвлек, я б и от чар не освободился, и подойти незаметно не смог бы. Так что без великого и ужасного Рагунса ничего бы не получилось.

– Ты дрался с нигромантом? – Глаза, как блюдца; избитое сравнение, но что делать, если до тарелок они не дотягивали.

– Очень отважно дрался, – подтвердил я. – Без него мне бы конец.

– Правда? – Девушка откровенно любуется своим героем, а мне смешно.

– Ну… – Парень смущен и не знает, что сказать. Мое присутствие не позволяет ему поймать нужный тон в разговоре, да и целоваться мешает. А значит, мне пора.

– Ладно, приятно было познакомиться. Пора мне.

– Отдай кота, – неожиданно жестко сказала девушка. Рука сама собой попыталась показать неприличный жест, я не позволил.