Текст книги "Работа для рыжих"

Здесь не было места скверне. Черные плети исковерканной силы еще не добрались до сердца первоосновы всей магии Артаксара и Нертарана. Мы успели.

Черные ручейки с беспомощной агрессивностью слепого зверя тыкались в золотые тугие реки, решительно преграждающие путь скверне в четверти метров от силоворота и отлетали, отбрасываемые могучими золотыми стенами силы. Успели! Едва-едва.

Мы спешились. Все. Фаль метнулся вперед, туда, где скрученная тугой спиралью магия уходила в камень и взвивалась вверх, рассыпаясь тысячью струй. Грандиозное зрелище заставляло горько жалеть об отсутствии таланта художника или специального фотоаппарата.

Купаться в силе сильф не стал, думаю, не из осторожности, а банально оттого, что боялся перебрать энергии и начисто лишиться аппетита. Облетел фонтан, мастерски уклоняясь от струй, и почти разочарованно доложил:

– Там все такой же камень, только в центре маленькая ямка.

– А ты что, ждал чашу из цельного янтаря с историческими барельефами? – усмехнулась я, Фаль промолчал. Похоже, я угадала.

– Чем старше и грознее сила, тем в меньших декорациях она нуждается, – философски проронил Киз и решительно, словно не хотел давать времени на раздумья в первую очередь себе, зашагал к центру «фонтана».

Я ласково почесала лоб своего жеребца, привычно увернулась от наждачки языка рыжего проказника и дала инструкции. Дэлькор, хоть и косил хитрым глазом, внимательно выслушал, как его попросили подождать нашего возвращения и проследить, чтобы другие коники не сунулись куда не надо. Потом вместе с Гизом мы двинулась за первопроходцем, практически след в след.

Камень и редкие ломкие травинки шуршали под ногами. Под таким напором силы никакие растения, кроме специально приспособленных к приему и хранению энергии, процветать не могут. Солнце – даритель жизни, но его могучее дыхание способно превратить плодородную землю в пустыню. С магическим плато получилось похоже. Тут смогло бы процветать лишь дародрево, однако именно этого конкретного полезного эндемика почему-то никто посадить не догадался, а ведь какую плантацию могли бы заделать! Может, потому и не заделали, и не дозволили, чтобы посторонние табунами не шлялись, жернов не топтали. Он все-таки для другого предназначен!

Киз, скрестив руки – будь жест чуть более защищающим, можно было бы сказать, что мужчина обнимает себя за плечи – стоял над воронкой-фонтаном. Четкий профиль, решительно сомкнутые губы, играющие желваки. Страха нет, он, скорее раздумывал и собирался с силами.

– Мы на месте, – констатировала я, приподнимаясь на цыпочки, хотелось получше разглядеть маленький центр большого мира – воронку в камне.

Ямка была неглубокой, объемом и формой примерно с пятилитровое эмалированное ведерко. Я в таком воду из родника на даче держала. В пластике не люблю хранить, мертвая какая-то вода получается, привкус неприятный. Ну и что с того, что только я его чувствую? Я ведь для себя стараюсь! Потому водичку «на попить» всегда только в ведерочко наливала, и удобно это. Захотел, открыл крышку, кружку зачерпнул – и глотай в свое удовольствие холодную водицу (родниковая долго такой остается, если в тени держать). И жажду лучше всего утоляет.

Киз тоже заглянул и подумал совсем о другом, как показала первая же его фраза:

– Я не смогу целиком наполнить ее кровью. Не хватит.

– Так у нас еще и Гиз есть, родственничек, может, для полноты объема зачтется, если из обоих нацедить? – вызверилась я и съездила по затылку потенциального самоубийцы, начавшего на полном серьезе прикидывать возможности двойного жертвоприношения.

– Ты что? – удивился Киз так, что даже не разозлился.

– Что-о-о? Я что? – Я уже не говорила, а возмущенно шипела, чуть ли не ядом плевалась, настолько меня разъярили подобные фатализм и жертвенность. – Опять в смертники записаться надумал и брата в список внести? Не позволю! Хватит играть с суицидальными наклонностями, камикадзе недоделанный! Какого рожна ты решил, что надо столько крови? Еще скажи, что нам тебя нашинковать, как бастурму, надо и по всему плато разбросать для пущего эффекта!

– А что такое бастурма? – влез ни на микрон не испуганный моим грандиозным гневом бесстрашный сильф.

– Мелкие полоски вяленого мяса, которые раньше воины в поход с собой брали, – дала я справку. – А теперь уже у нас так просто вяленое мясо со специями называют. Суп из него варят и еще чего-то готовят, не припомню сразу.

– Наверное, вкусно, – предположил Фаль и, ласково проведя ладошками по моей щеке, проникновенно попросил: – Не надо Киза на бастурму. Он готовит знатно и вообще хороший, хоть и осел!

– Осел, – согласилась я, гнев утих, оставив только жалость.

Впрочем, гневная проповедь, обрушенная на рыжую с розовым отливом голову Киза, и наш краткий разговор с сильфом, давший толику времени на осмысление, вкупе с почти болезненным в своей уязвимости взглядом Гиза, устремленным на брата, наконец-то подействовали. Киллер на миг прикрыл глаза и спросил почти спокойно:

– Ты видишь другой выход?

Да еще посмотрел на меня как на ребенка, чуть ли не с жалостью. Дескать, бедная девочка, реальность куда более жестока, чем ты себе когда-либо воображала да и вообще можешь вообразить.

«А вот хрен тебе, Киз! Реальность такая, какой мы ее делаем! Не дам все в черный с кровавым красить!» – мысленно ответила я и посоветовала:

– Плюнь!

– Не ты ли убеждала меня спасти Артаксар? Я, пусть временно, принял корону, с нею принял и бремя власти, потому не могу все бросить и должен попробовать восстановить жернов, – покачал головой мужчина.

– Вот и попробуй, – энергично закивала я и хихикнула, наслаждаясь откровенным недоумением и даже, что греха таить, сомнением в здравом уме магевы, закравшемся в душу Киза. Ладно, пока меня не нарядили в смирительную рубашку, пожалуй, стоит уточнить детали идеи, неожиданно, как, впрочем, и всякая идея, постучавшейся в голову после поучительной беседы с сильфом. Я стерла с лица улыбку и заговорила предельно серьезно:

– Киз, тебе нужно доказать жернову свое право представлять сторону Изначального Договора. Для того требуется кровь – она что-то вроде подписи и печати, отличительный признак короля. Остальное с большой степенью вероятности, как в случае с троном – дело воли, желания и силы владыки. Потому осушать тебе себя не то что не стоит, а и категорически нельзя, чтобы не ослаблять. Я не знаю, как земля и магия узнают короля, но если для идентификации нужна кровь, то, скорее всего, дело в частицах, в ней содержащихся. Много их, таких частиц, есть в слюне. Поэтому прежде чем предпринимать попытки членовредительства, я предлагаю тебе плюнуть в ямку и посмотреть, что получится. Проверь, вены резать никогда не поздно.

Киллер с явственным сомнением покосился на меня, на брата, на радостно заплясавшего по моему плечу сильфа, наклонился, покатал язык по пересохшему рту и плюнул. Тягучий комок сорвался и упал на камни, точно по центру ямки. Не плюнул, выстрелил! Мне до такой меткости, как до Парижа. Ну и ладно, плевать не в кого, стрелять тем более не стану, а если магией целиться возьмусь, так она самонаводящаяся.

Такой реакции на плевок Киз не ожидал. Фонтан, прежде щедро бивший из воронки, показался тонкой струйкой, засорившимся убожеством из запущенного парка. Из сердца плато взметнулась ярая сила, могучая, не знающая преград. Близкая к той, виденной нами у трещины, и в то же время отличная, это сила не была сырой, ничейной. Она принадлежала, или, скорее принимая вызов, испытывала претендента на прочность. Фонтанирующая сила увлекла в свои недра Киза. Он сам сделал шаг и встал точно по центру. Испытание началось.

Поток поболее того, что владел Кизом, поневоле оказавшимся на оскверненном троне Артаксаридов и доказавшим право восседать на нем, вырывался из земли. Он пронзил мужчину, принявшего его, не делая попыток уклониться, и извергся в мир. Он взмывал ввысь и растекался по плато. Казалось, у первого законного за долгие десятки лет властелина распахнулись великие волшебные крылья или плащ, которым он стремился укрыть всю землю, защитить, исцелить, охранить.

Тугие жгуты золотой силы, струящейся по камням и в камнях, начали складываться в знаки, вписанные великанским стилом в круг, центром которого являлся Киз. Мы, стоящие рядом, великим ритуалом в расчет не брались. Пылинки в ткани бытия, мы были лишь молчаливыми наблюдателями. Нет, язык ни у кого не отнялся, но мы молчали, опасаясь вмешательством нарушить сосредоточение короля и помешать грандиозному действу.

Запрокинутое лицо с плотно сомкнутыми веками было прекрасно. Какая-то часть меня на задворках сознания сердито ворчала: «Опять самопожертвованием занялся», другая же, куда более крупная, отвечала: «Только так, и никак иначе». Смерти не надо, но готовность отдать Артаксару все и даже больше, принять в себя мир и просить, не велеть, но просить, чтобы мир принял тебя, – необходимо. Киз был готов остаться здесь навсегда, чтобы восстановить страну и мир. В эти мгновения он искупал с лихвой все сотворенные им с равнодушным сердцем злодеяния, окончательно и бесповоротно становился настоящим человеком. Проклятие или дар воды из колодца желаний сбывалось.

Плащ силы вился и вился, как полотно из бесконечной скатки богов, но в какой-то миг я осознала: этой мощи, даруемой Артаксаром и направляемой железной волей короля, недостаточно для завершения ритуала. Да, Киз оказался достоин, да, жернов принял его власть и повиновался, да, величайший из символов Изначального Договора еще можно было исцелить, но одновременно и одномоментно к исцелению потянулся весь Артаксар. Силу, способную принести исцеление, буквально разрывало во все стороны сразу.

Не давая себе времени на раздумья, сомненья и терзанья, я коснулась печати и позвала на помощь. Моих знаний и сноровки во владении рунами недостало бы, чтобы поддержать Киза, но поток неисчислимой мощи, отозвавшейся на призыв, был на это способен.

Сила буквально хлестала из печати, мне стоило значительных усилий сконцентрироваться и задать ей цель. Руна ингус, знак объединения, вплелась в русло, окрашивая его в цвет спелой пшеницы, взметнулась и змеей урбороса обвилась вкруг плато, наглухо замыкая силу Артаксара на жернове, не давая распыляться по просторам земли.

Вот теперь ее хватило, чтобы запустить тектонико-магический грандиозный процесс! Работаем под девизом: «Киллер плюс магева – нет круче тандема!» Плато пришло в движение.

Трещины с чудовищным скрежетом, отдающимся не то что в ушах, а где-то в глубине живота, смыкались, спаиваясь накрепко. Магический камень обретал цельность, потоки энергии возвращались в назначенные им и привольно текущие без преград русла, не перевитые жгутами извивов, ровные и чистые. Сила, транслируемая Кизом, властно выжигала черную скверну очистительным огнем. Я не видела сие глазами, но, поддерживая закрытый периметр жернова призванной силой печати, чувствовала так же отчетливо, как ощущала бы собственную ногу или руку. Фаль, притулившийся на плече, повизгивал от крайнего, почти экстатического восторга, глаза реально сияли похлеще зеленых фонариков. Магия была родной стихией сильфа в той же мере, как воздух.

Гиз просто подошел сзади почти вплотную, поддерживая и оберегая. Он был близко, чтобы успеть подхватить, случись мне не устоять на ногах. Иной раз куда больше понимания значит вера. Мой любимый доверял мне действовать по своему усмотрению, не требуя и не прося объяснений. Если у нас получится, потом разберемся. Нет, не «если», уже «когда». Уверенность в успехе ритуала восстановления жернова и обновления изначального договора крепла в душе с каждой секундой.

Настал момент ясного сознания – жернов восстановлен. Но я выждала, давая силе срок скопиться на плато, как воде в перегороженном плотиной водоеме, она поднималась от глубинных недр и возвращалась, снова поднималась, преумноженная, и снова возвращалась, проходя сквозь камень как через сито – еще более могучая и чистая, чем прежде.

И вот я поняла – теперь хватит! Печать перестала подпитывать заклятие. Блокирующий пшеничный контур ингус истаял, повинуясь моему желанию. И в Артаксар хлынула чистая магия – дар нового короля, признанного самой землей, она текла, исцеляя, воскрешая из пепла, восстанавливая и обновляя. Думаю, все сотворенные артефскими мастерами ары на территории страны в этот миг подзарядились по максимуму и заработали с КПД в сто процентов. И не осталось ни одной пяди проклятого серого праха. Киз выиграл эту битву!

Глава 30
Последствия великих дел, или Отмазка для киллера

Я бешено вертела извилинами, соображая, как осторожно вычленить Киза из цепочки магической реставрации Артаксара. Следовало решить стандартную нерешаемую задачку на движение по вертикали хвойного дерева и сохранение при этом целостности филейных частей. То есть и земле не повредить, и киллера в здравом уме да твердой памяти оставить.

К счастью, прежде чем меня осенила сумасбродная идея, мужчина сам несколько раз глубоко вздохнул и открыл глаза, совершая переход в многогрешный материальный мир. Плащ силы, гордо реющий за плечами, покорно свернулся, подчиняясь властному молчаливому приказу. Жернов плавно возвращался к прежнему, устоявшемуся за века, режиму работы. Фонтан магии, бьющий из центра, снова снизил интенсивность, только гигантская круговая печать со знаками, не поддающимися расшифровке, по-прежнему рдела гордым золотом. Но и та приглушила яркость, стоило коронованной первопричине всех изменений выйти из центральной «точки опоры». Лишь по краю печати сохранялась вертикальная туманная дымка – что-то вроде опадающего охранного контура.

Киз держался с упрямым достоинством, а впрочем, не знаю, что должно было произойти, чтобы заставить его сгорбиться и опустить голову. Я чуть отступила в сторону и подтолкнула Гиза вперед. Мой киллер сжал родича в крепких братских объятиях, только этим показав, насколько волновался и какое облегчение испытал.

– Сделано, – кажется, понимая, что все получилось, и одновременно до конца не веря, удивленно констатировал коронованный убийца и почти привычным жестом потер лоб под обручем.

– Тобой, – уточнила я самое основное и даже не стала вредничать, напоминая о нелепых самоубийственных терзаниях, предшествующих успешному ритуалу. Какая, собственно, теперь-то разница? Да и стыдно к человеку, проделавшему такую грандиозную работу, приставать с попреками. Ему сейчас надо хорошенько поесть и отдохнуть, а чуток погодя поспать часиков дцать.

– Нами. Спасибо, я чувствовал твою помощь, – честно разделил славу победы собеседник. – Если бы ты силу вкруг жернова поначалу не удержала, все могло бы пойти прахом.

– Если бы да кабы, то во рту росли б грибы, и был бы не рот, а целый огород, – тряхнула я головой, отбиваясь с помощью любимой присказки от незаслуженных лавров. – Я лишь на подхвате была, подай-придержи, ты сам справлялся.

Опережая нас с Гизом, Фаль мухой смотался к вещевым мешкам и вернулся с добычей. Как он ухитрился накромсать мясо и хлеб, ума не приложу, однако же в правую руку Киза сильф всунул приличных размеров бутерброд, а в левую побулькивающую флягу. Правильно! Того, кто кормит тебя деликатесами, в час нужды и самому подкормить не грех.

Я тоже на минутку отлучилась к лошадям и притаранила сундук-шкатулку. Жестом фокусника, выступающего со старым трюком «цилиндр-кроликовод», извлекла спальный тюфяк, шлепнула на камни и предложила:

– Давайте-ка присядем. Говорят, в ногах правды нет. Не знаю, как насчет правды, но силы в моих конечностях точно осталось маловато. Садитесь же, – плюхнувшись с левого края, немного повысила голос на замешкавшихся мужчин. – А то мало мне упадка сил, еще и травму позвоночника заработаю!

– Какую? – почти профессионально заинтересовался Киз.

Да, все-таки работа по устранению проблем вместе с их носителями накладывает отпечаток на личность. Клиника, но, думается мне, для будущего короля некритичная.

– Шейного отдела! Голову-то без конца вверх задирать придется. Не с коленками же вашими разговаривать и прочими предметами, болтающимися пониже пояса! – сварливо объяснила я, умастившись поудобнее.

Очень не хватало спинки, как у диванчика, но пришлось довольствоваться малым. Ладно, буду в городе, загляну к мебельщикам, может, и прикуплю что-нибудь в дополнение к тюфяку. А что? Останавливаемся мы, скажем, в лесу на привал, костерок затеваем, обед, а я диванчик из шкатулки достаю, и отдыхаем всей компанией с комфортом. Я хихикнула, в красках представив процесс вытаскивания громоздкого предмета мебели из хранилища и последующее заталкивание его обратно. Нет, пожалуй, идея с диваном отпадает, если только в сундук и пару грузчиков заодно засунуть. Придется довольствоваться тюфяком.

– Предметами? – ухмыльнулся Гиз.

– Я про мечи, а ты про что? – невинно похлопала глазками, сыграв на заезженной шутке.

– И я про них, – как-то слишком горячо для беседы про холодное оружие согласился Гиз, опускаясь рядом со мной.

Киз присел на свободное место с правого края, не прекращая помогать обществу тщательным пережевыванием пищи. Фаль, перепорхнувший с плеча на мои колени (вот уж у кого диванчик получился, да еще и с обогревом) завистливо заблестел глазищами. Сыт ведь, а пахнет вкусно, потому двойная «пичалька» у сильфа имеется.

Я сжалилась над несчастным малюткой и в очередной раз пошарила в личном универсальном хранилище, тормоша заначку, оставшуюся с эльфийских праздников на черный день. Не то чтобы именно сейчас на нас напала невиданной мощи повальная депрессия, но ударная доза глюкозы ни одному из присутствующих не помешает. Шарики из меда, орехов и чего-то похожего на зеленую пастилу. Вкус у лакомства, именуемого «тильпи», был трудноописуемым. Привкус бразильского ореха, поджаренного миндаля, мяты, ананасовых цукатов и моей детской страсти – снятой нынче с производства пастилы «Сластена» – короче, продукт нашел своего фаната. Вернее, фанатов! Еще на свадьбе Лакса тильпи привели Фаля и меня за компанию в неземной восторг, вылившийся в оптовую закупку партии сластей и упихивания ее «про запас». Думаю, если бы наша покупка не влезла в сундук, сильф самоотверженно потащил бы ее на собственном горбу. Правда, еще более верно, что вряд ли дотащил бы ее до следующего пункта путешествия. Утруска и усушка продукта при транспортировке сравнялась бы с массой груза. Потому во избежание и для сохранения наш десерт я держала у себя. Но сейчас щедро отсыпала каждому по горсти лакомства. Фаль тут же принялся копаться, выбирая самый соблазнительный кусочек из своей доли и облизываясь. Специально для Киза я отсыпала добавки, перегибаясь через Гиза и веля подставить ладонь:

– На-ка, сласти – лучший способ экстренного пополнения энергии.

Киллер меня слегка удивил. Насущную необходимость поставил выше мужской гордости. Спокойно положил недоеденный бутерброд на колени и один за другим покидал коричневато-зеленые шарики в рот, прожевал, запил из фляжки и только потом заговорил снова:

– Жернов восстановлен. Осталось найти Артаксару короля. – Голос Киза звучал сухо, деловито, словно из него выжали всякую жизнь. – Поможешь?

– Помогу в любом случае, что бы ты ни решил, – согласилась я, – заняться кастингом монархов или самому занять престол, принадлежащий тебе по праву.

– Если ты забыла, Служительница, я убийца. Из Тэдра Номус уходят лишь в мир смерти, – проронил Киз, внешне сосредоточившись на изъятии пробки из горлышка фляги – так, будто это было главным делом всей его жизни.

– Тогда рядом с тобой сейчас как раз расселся один покойничек, – усмехнулась я и кивнула на Гиза. – Из любого правила есть исключения. Выбор за тобой: вернуться к прежней профессии и каждый раз танцевать на раскаленных углях, выбирая заказы на конченных ублюдков, или попробовать свои силы в управлении государством.

– Откуда ты знаешь про заказы? – по-настоящему удивился киллер. Дополнительным доказательством удивления стало то, что вопрос он наполовину прокашлял, а наполовину просипел, подавившись содержимым фляги.

– Вижу. У тебя есть совесть и моральные принципы. Ты не выставляешь их напоказ, но живешь по личному кодексу и крайне неуютно себя чувствуешь, если приходится поступать вопреки внутреннему закону чести.

Гиз с чувством похлопал брата по спине, не то подбадривая, не то вышибая из горла попавшую не туда жидкость. Была во взгляде моего мужчины забавная смесь иронии, скепсиса по отношению к родичу и уверенности в том, что уж с чем, с чем, а с такими пустяками, какими он сейчас забивает себе голову, Служительница справится на раз. Такая абсолютная вера больше пристала бы сильфу, выражаясь на жаргоне, буквально тащившемуся от моей магии, но никак не битому жизнью убийце. Однако же что было, то было. Значит, постараюсь оправдать.

– Сымитировать смерть не получится, – покачал головой Киз.

Ага, видать, уже прокручивал такой вариант выхода из тупика. Придется помочь человеку выйти из безвыходного положения. Тем паче что он, в отличие от большинства огребших неприятности, не искал туда входа, а всего лишь оказался жертвой обстоятельств. Я объявила категорическим тоном дяди Федора из Простоквашина:

– Никого мы убивать не будем, клад тоже искать не станем. Я предлагаю разыграть ту же карту, что и с Гизом.

– Объясни? – попросил Киз, вновь вплотную занявшись уничтожением бутерброда, сотворенного Фалем в креативном стиле «супергигант».

– Твой брат был передан в мое единоличное пользование Тэдра Номус в качестве компенсации за покушение на жизнь Служительницы. Наше с тобой знакомство, Киз, тоже не с поцелуев и восторженных объятий началось. Значит, я могу властью Служительницы требовать передачи незадачливого убийцы в мои руки для назначения заслуженного наказания. Зуб даю, твое начальство не пожелает связываться с Силами и поспешит откреститься от причастности к совершенному злодеянию.

– И? – Теперь голос киллера определенно звучал заинтересованно, с едва уловимым оттенком мстительного предвкушения. Ой, не любил Киз своих работодателей. А впрочем, редко кто начальство любит, даже если оно того заслуживает. Бояться, презирать, завидовать куда проще, чем уважать.

– И я бы на месте Тэдра Номус согласилась не раздумывая. Вторая за последние полгода попытка убийства Служительницы вряд ли безмерно обрадовала Силы, как думаешь? Скверная статистика получается, чреватая репрессивными мерами, – хихикнула я. – Так что передадут тебя в мое полное пользование, а уж что я с тобой сотворить пожелаю – на бастурму порежу или на трон посажу, чтобы тебе геморрой власти всю жизнь отравил, – это их касаться вовсе не должно.

– Осталось уговорить Силы. – Киллер задумчиво откусил от ополовиненного за время беседы бутерброда. Он прикидывал мои шансы на успех мероприятия и, судя по всему, оценивал их довольно высоко в свете недавних переговоров на высшем уровне, когда радостные Силы вели себя как дорвавшиеся до конфет ребятишки.

– Выберемся с плато, постараюсь их вызвать, – подмигнула я Кизу так запросто, будто говорила о звонке по мобильнику однокурснице. Почему-то мне казалось, что проблем со связью «Алекс – Юстасу» не возникнет. Кстати, не зря казалось.

– Служительница? – тихонечко, буквально на грани слышимости, чтобы слова можно было разобрать лишь при большом желании, а при отсутствии оного запросто проигнорировать, позвали меня незримые собеседники. От интонации и ощущения присутствия веяло чем-то знакомым, не успевшим забыться за неполную половину дня.

Итак, никого звать не требовалось. Все, кому нужно, сами явились. Понимая, что разговор Силы планируют организовать тет-а-тет, я мысленно уточнила с насмешливой суровостью:

– Опять подглядывали?

– Ты же звала силой Печати, – заюлили бестелесные буквоеды, к словам появилось отчетливое визуальное сопровождение «а-ля кот из Шрека», как подстраховка от скандала по поводу неприкосновенности частной жизни. – Потому мы сочли уместным…

– Все уместно, – согласилась я, чтобы не тратить время на никому не нужные оправдания, отдавая дань дипломатическому протоколу. Все равно вмешиваться против воли в мою жизнь после принятия на грудь водицы из Черного озера они не могли, а наблюдать… наверное, действительно имели право. – Вы отмажете Киза от Тэдра Номус?

Словечко крутанулось в сознании жаргонное, но ничего более цивильного и точно соответствующего запросу в голову не пришло. Наверное, притомилась я за сегодняшний денек прыгать в порталы, колдовать, призраков вызывать, стращать, увещевать и решать проблемы, связанные с чужими судьбами. Вспомнилась одна из любимых детских книжек Линдгрен «Мы – на острове Сальткрока», в частности, история про папу Мельхера, который пытался прожить день так, чтобы он был равен целой жизни, и первым делом жутко пересолил рыбу на обед, оставив голодной семейку. У меня денек действительно выдался таким насыщенным, каковой у иного человека и за жизнь не выпадет. Нет, я не жаловалась и не собиралась давать задний ход, только усталость – не столько физическая, сколько психологическая – напомнила о себе.

Не знаю, как и что ухитрился почувствовать Гиз, мы ведь опять беседовали с Силами на особой волне, а только он взял мою ладонь в свои ладони и тихонько нежно пожал. Ничего более, но ничего более и не требовалось, часть напряжения ушла, утекая в плато, как вода в песок. Я немного расслабилась, привалившись к плечу любимого, и продолжила переговоры на высшем уровне.

Силы поразмыслили и ответствовали торжественно, но ноток самодовольства им скрыть не удалось:

– Мы взвесили твою просьбу и сочли ее уместной, ибо направлена она на поддержание Равновесия в мирах. Потому братство, именуемое Тэдра Номус, будет уведомлено о судьбе Киза, который отныне переходит под нашу юрисдикцию. Нити судьбы его, вплетенные в полотно Артаксара, восстановят нарушенный баланс, возвращая Нертарану силу и место в структуре Мироздания.

Да-а, мне еще расти и расти до того, чтобы придумывать такие офигенные оправдания для исполнения собственных желаний. Канцеляризмами я, конечно, неплохо владею, жизнь при бюрократии как основной власти в стране этому учит с младых ногтей, но в мирах магических своя терминология, до которой мне еще как до Парижу пехом. Буду осваивать, вот надо на заметку взять и в свободное время порасспрашивать о Мироздании, чего это Силы его с большой буквы (я ее слышу отчетливо) и так торжественно именуют, а еще о самом Равновесии поинтересуюсь. Тоже ведь слово с большой буквы идет. Сравнить наши представления и понятийный аппарат из категорий «что такое хорошо и что такое плохо» надо непременно, во избежание конфликтов и непоняток при взаимодействии. Раз уже помирились и не раз еще беседовать будем.

Но главное, Силы готовы мне помочь выручить друга, а значит, общий язык найден!

– Спасибо, – я поблагодарила могущественных и незримых собеседников.

– Отныне Киз свободен, Служительница, – теплым дуновением прошелестело гордое объявление.

И я увидела, как вздрогнул киллер, рванул на руке рубашку, всмотрелся, будто рассчитывал найти черную метку а-ля темный лорд, и потер запястье. Лицо у мужчины было таким обалдевшим, просто загляденье. Он что-то там себе видел весьма отчетливо, верил и одновременно почему-то не верил собственным глазам.

– Уже? – Я удивилась оперативности решения вопроса. Или они все сделали заранее и теперь мне макаронные изделия на уши наматывали, заставляя просить за друга, а может, ничего не делали, но были твердо уверены, что все выйдет так, как они решили?

– Для нас пространство миров, в коих желаем присутствовать, – едино, – запросто дали справку Силы, как я сказала бы любому сомневающемуся, что яйца всмятку варят две минуты, а не десять.

– Выходит, вы говорили со мной и Тэдра Номус одновременно?

– Воистину, – кротко согласились могущественные спасители желающих перепрофилироваться киллеров, не распространяясь, впрочем, о подробностях ритуала переубеждения. – Знак братства снят с того, за кого ты просила. В нашем присутствии более нет нужды. Мы поняли, ты сама выбираешь путь, и этот путь наилучший, назначенный судьбой. Мы не будем пытаться указывать иные дороги. Нужная сама ложится под ноги истинной Служительнице. Печать наша охранит тебя и зов твой будет услышан. Прости того, что не постигли мы этого сразу. Ступай туда, куда ведут сердце, душа, интуиция. Ты та, кто всегда окажется там, где необходимо.

– Спасибо вам. И вы тоже простите меня за то, что не потрудилась понять вас прежде, чем злиться, – согласилась я, озадаченная их трактовкой сумасбродных приключений.

Сердце, душа, интуиция… ну надо же, а я всегда считала, что несусь сломя голову туда, куда черти несут, без всякого плана, просто потому, что мне так хочется или так получилось. Или в сумме «хочется» и «получилось» дают по неведомым мне математическим законам магической вселенной то самое загадочное «необходимо», которое нужно Силам. И ради этой забавной закономерности, выгодной им, они готовы терпеть все мои фортели и даже оказывать всяческую помощь и поддержку? Да-а, бедненькие, тогда их действительно шибко припекло. Неужто других ненормальных той же категории во множестве миров дефицит?

– Ненормальных полно, таких, для которых личное «необходимо» совпадает с нашим – нет, – скорбно вставили Силы, позабыв извиниться за очередное чтение мыслей. – Мы рады твоей заботе, Служительница.

И они исчезли, оставляя стойкое ощущение того, что, стоит мне позвать их не то что шепотом, мыслью, – вернутся. А пока считают свое присутствие неуместным.

Наша беседа заняла какой-то миг, Киз все еще продолжал тереть запястье и обалдело таращиться в пространство, когда я ему брякнула:

– Дырку протрешь. Все, исключили тебя из штатного расписания Тэдра Номус и обратно не примут, даже если на коленях просить будешь. Кстати, а чего ты трешь, вас там что, как скот клеймят? Это же такая улика!

– Просить? Никогда, – скривился Киз, словно от уксуса, приправленного уколом иголками дикобраза, хлебнул и продолжил медленно, осторожно, будто бы ступал по первому ненадежному ледку: – Клеймо ставят не на коже, на кости. Его не увидеть глазами, не почувствовать никакой магией никому, кто не принадлежит Тэдра Номус.

Ух ты, оказывается, киллеров клеймят похлеще быков, да еще и в таких труднодоступных местах, которые самым продвинутым зубным щеткам не снились. Еще небось процедура таврирования и обставляется торжественно до не могу, как великое и ужасное посвящение в братство убийц с настойчивым внушением вторым слоем нижеследующего: «Назад дороги нет, не было и быть не может». То-то Киз сейчас такой чудаковатый. Не думал не гадал, что освободиться удастся, и одним махом привыкнуть к новому положению вещей не получается.