Текст книги "Турнир драконов"

Глава 13
Оливия

Я не стала отправлять Кайсо обратно к пабу. Если честно, даже не подумала, что она может пригодиться своему хозяину. Оставила ее на крыше восточной башни, куда она меня доставила. Оказались мы здесь гораздо быстрее, чем я могла предполагать. Что ни говори, а породу Барт выбрал одну из лучших. Не каждый дракон может похвастаться такой скоростью.

Отомкнув с помощью магии двери, побежала вниз по винтовой лестнице. По пути, в свете настенных факелов, мелькнули несколько площадок с ответвлениями коридоров, но моя цель находилась в другом месте. Папины апартаменты, кабинет и аудитория для занятий занимали весь шестой этаж, и чтобы туда добраться, нужно было пересечь Круглый зал, дабы перейти на другой уровень лестниц. За годы обучения я привыкла к особенностям внутреннего строения замка, но эти спуски-подъемы, переходы и множество коридоров временами жутко раздражали. Особенно, когда необходимо очень быстро куда-то попасть. Жаль, что порталы для перемещения в пространстве запрещены среди студентов.

Несмотря на приличное расстояние, я даже не заметила, как оказалась рядом с нужным этажом. В мыслях раз за разом прокручивались слова Барта, путаясь с вариантами вопросов, что нужно задать отцу. Замерев в неуверенности на последних ступенях, прошла к статуе миниатюрного дракончика, восседавшего на мраморной тумбе. Он сторожил вход на ректорский этаж. Если в дневное время дверь была открыта, к вечеру магия вступала в силу, оживляя стража.

Едва я оказалась рядом, каменный зверь с тихим шуршащим звуком распахнул глаза. Пустые провалы светящихся желтыми огнями глаз уставились прямо на меня. Бр-р-р! Каждый раз мороз по коже.

– Пропускай!

– Господин Ферас не на месте, – ровным тоном ответил скрипучий голос, исходящий от неподвижной фигуры дракона.

– Как это? На дворе ночь!

Тишина. Лишь мягкое мерцание пары огоньков в клыкастой черепушке.

Я тяжело вздохнула, отворачиваясь и припадая спиной к стене. Со стражем особо не поговоришь: заявляет, что нет никого, значит так и есть. Остается только ждать. Сдаваться, идти на попятную не собираюсь. Сегодня во что бы то ни стало разузнаю правду о Кристофе.

Прикрыв глаза, постаралась вспомнить что-то из нашего общего прошлого. Выудить не просто его лицо, а полноценный, наполненный жизнью и движением эпизод, которых в памяти становится все меньше. Которые постепенно выцветают и стираются, умирая в забвении. Моменты из того времени, когда яркое безмятежное детство еще не разрушилось. Когда мама была жива. А осень – всего лишь осень, а не время года, по крупице уносящее из моей жизни самое дорогое.

– Олив, иди скорее сюда! – эхом из глубины сознания, отражением знакомого голоса.

Зажмурилась, чувствуя, как по щекам вновь защекотало. Осела по стене на пол, обняла колени, позволяя себе полностью окунуться в воспоминание.

Летнее солнце слепит глаза, но я все равно всматриваюсь в небо. Щурясь, пытаюсь скрыться от назойливых лучей при помощи ладошки. Услышав зов брата, поторопилась выбежать на балкон и теперь искала его фигуру на фоне яркого света.

– Я здесь, внизу!

Бросилась к перилам, переваливаясь через них чуть ли не наполовину.

Кристоф радостно улыбается и машет мне рукой, приглашая спуститься. Рядом с ним его черный устрашающий дракон. Неторопливо поворачивает шипастую голову то в одну сторону, то в другую, деловито осматриваясь.

Мне шесть лет. Две рыжие растрепанные косы, с заплетенными в них белыми лентами и россыпь веснушек на лице. Я еще ни разу не видела дракона так близко. Конечно же помчалась из комнаты, словно ужаленная! Вниз, по нескольким пролетам лестницы, через большой светлый зал, к двустворчатым дверям и на улицу. Вылетела во двор со всех ног в объятия уже распахнутых теплых рук.

– Ты приехал! А говорил, что не отпустят из школы.

– Школа это у тебя, львенок, а я уже в лучшей драконьей академии.

– Да брось! Лучшая – это та, где на целителя учат. Мама обещала, что я непременно туда поступлю.

– Конечно поступишь, – он отстраняет меня, взъерошивая и без того выбившиеся из кос волосы, – но сначала научишься летать.

Я отступаю на шаг, уставившись на него широко распахнутыми глазами. Затем перевожу их на громадного черного зверя неподалеку. И отрицательно качаю головой, ни за что не соглашаясь взбираться на его спину.

– Ну же, Олив, ты же не трусишка, – он ловко запрыгивает в седло и протягивает мне руку. – Мой первый полет был в пять лет. Еще немножко, и влюбиться в высоту у тебя уже не получится.

– Лив, что ты тут делаешь?

Образ протягивающего руку Кристофа меркнет, идет рябью. Но шестилетняя Оливия все же переступает через страх и вкладывает дрожащую ладошку в крепкие пальцы.

– Оливия, дочка, с тобой все в порядке?

Кто-то тронул меня за плечо, и видение окончательно исчезло, возвращая меня в реальность. Я вздрогнула, поднимая голову. Передо мной склонился папа. Если бы не зеленые глаза, я бы подумала, что все еще в воспоминании и вижу повзрослевшего Кристофа.

Сморгнув остатки наваждения, поторопилась подняться на ноги. Отец последовал за мной, еще сильнее сдвигая брови на переносице.

– Ты плохо выглядишь, милая.

– Расскажи мне все, папа, – с ходу начала я. – Что случилось в тот день, на арене? Кристоф действительно погиб или всё это жестокая ложь?

В его лице практически ничего не изменилось, но мне достаточно было выражения глаз. Мгновенно посветлевших, как происходило всегда во время наших споров и ссор, когда мы оба отказывались идти на компромисс. Только сейчас он не пытался на чем-то настоять или навязать мне свое мнение.

– Ты знаешь. Все знают. Если снова и снова говорить об этом, ничего не изменится.

– Значит, они оба мертвы? И Кристоф, и его дракон?

Касательно брата я ни в чем не уверена, полагалась лишь на слова друга, но живой Зорг был более чем настоящим и как никто другой опровергал свою смерть. А значит, гибель его всадника также под вопросом.

Заминка слишком долгая, отец никак не ожидал от меня таких вопросов. Его реакция буквально вбивала мне в грудь раскаленный гвоздь. Он задумался над ответом. Всего мгновение, но мне этого достаточно, чтоб понять.

– Я же сказал…

– Не лги мне, папа, – перебила, едва узнавая свой голос. Низкий, сдавленный. Слова давались с трудом, горло словно сжали невидимые тиски, – пожалуйста, не лги!

Он вдруг подался навстречу, схватил за руку и потащил к каменному дракону. Статуя тут же пришла в движение, отъезжая в сторону. Открыла арочные двери, а через мгновение захлопнула их за моей спиной.

Мы оказались у основания очередной винтовой лестницы. Здесь уже никто не мог случайно или намеренно подслушать наш разговор, так как магия стража полностью изолировала ректорский этаж от постороннего вмешательства. Но отец не стал останавливаться, крепко держа меня за запястье, тащил вверх, даже не оглядываясь. Я за ним еле поспевала, пару раз промахнулась мимо ступени и больно ушибла лодыжку. Кроме того, кожа под его пальцами ныла от стальной хватки, наверняка останется синяк.

– Остановись! – наконец воскликнула я, – ты делаешь мне больно!

Он проигнорировал, продолжая тащить за собой, словно собачонку. Еще один виток лестницы, широкий коридор, третья по счету дверь – и вот, мы в его кабинете. Только тут папа бросил мою руку, словно откидывая от себя нечто ему неприятное. Я во все глаза смотрела на него и не понимала, что происходит. Красивое лицо искажала гримаса злости, глаза потемнели, обретая практически черный цвет. Он в молчании обошел комнату, нарезав пару кругов вокруг стола. Словно пытаясь успокоиться. Я прекрасно знала, от чего такая реакция… Сердце болезненно сжалось, а слезы сдерживались на чистом упрямстве. Отцу все же известно что-то о Кристофе. Что он отчаянно пытался ото всех скрыть.

Замерев у высокого узкого окна, наконец взглянул на меня.

– Отчего такое любопытство? Тебе что-то стало известно?

– Да.

Голос чуть дрожал, впервые за жизнь мне вдруг стало страшно находиться рядом с отцом.

– И что же? – он не шевелился, а казалось, надвигался на меня и давил на грудь тяжелым воздухом.

К опросу я не была готова. Помчавшись на эмоциях за ответами, даже не подумала, что придется рассказать, откуда у меня подозрения в его обмане. Как же быть? Выдавать друзей в складывающихся обстоятельствах может оказаться даже опасно.

– Я была на старых аренах, – заговорила откровенную ложь, и сама удивилась, с каким спокойствием это сделала. – Рассмотрела в отпечатке прошлого, как именно упал с дракона мой брат. Думаю, подробности его падения рассказывать не нужно. Ты же сам все видел. Вопрос только в том, почему того не увидели остальные.

Пара секунд тишины – словно целая вечность. Он пристально смотрел мне в глаза, на лице не дрогнул ни один мускул. А когда заговорил, я вздрогнула от стали и холода его слов.

– Не ври, Оливия. Твой дракон не покидал Саронсо. На нем следящие чары.

– Я летала на другом.

Отец в три шага оказался рядом, вновь схватил за руку и поднял к моим глазам.

– Что ты видишь?

Взгляд скользнул по тонкой ниточке браслета. Я совсем забыла о нем. В животе все похолодело, но сейчас не самое подходящее время отступать и отказываться от своих слов.

– Браслет, связывающий меня с тобой. И что?

– Я бы узнал, если б моя дочь покинула территорию школы. Значит, в дело сунул нос кто-то из твоих дружков.

– Он легко снимается, я не дура. Не приплетай сюда моих друзей. А лучше ответь на вопрос. Кристоф – жив?

Он отпустил меня, отходя на шаг. Отвел взгляд, отвернулся, опираясь на столешницу крепкого дубового стола.

– Да.

Я зажала рот ладонью, чтобы не завыть в голос от накативших чувств. Попятилась, пока не наткнулась спиной на стену и сползла по ней на пол.

– Как ты мог… такое скрыть… мы же похоронили его… мама… она не справилась с потерей, – еле выдавливала, превозмогая боль сдавленного эмоциями горла.

Казалось бы, должна радоваться, что брат оказался жив, но горе потери слишком глубоко засело во мне. Я семь лет его оплакивала, ходила на могилу, ставила цветы, разговаривала с каменной плитой. Мама заболела, не смогла пережить утрату и так же, как и Кристоф, оставила меня одну. А теперь, оказывается, все это ничего не значит. И самое страшное, папа на протяжении всего времени знал правду и утаивал ее от нас. Смотрел, как день ото дня угасает мама и ничего не делал. Спрашивал, проведывала ли я могилу брата и утешающе гладил по голове, когда я плакала, рассказывая, как мне его не хватает.

Это было предательство. Самое настоящее, разрывающее сердце на части. Я даже еще не спросила о причинах этого обмана, о пещере с измененными драконами, что непременно имело какую-то связь со всем этим. И сил на дальнейшие расспросы уже не было.

– Ты не понимаешь, так было нужно. Так было правильно…

Спокойный голос отца взорвал во мне маленькую бомбу. Подскочила, тяжело дыша и сверля взглядом его спину.

– Правильно?! Ты же ничего не сделал! Кристоф не сам свалился с дракона, его скинули! А потом куда-то забрали, прихватив и Зорга тоже! И ты был заодно с ними, ты инсценировал две смерти! А потом семь лет прикидывался страдающим папенькой, оплакивающим погибшего сына…

Секунда – щеку обожгло, меня мотануло в сторону. Я даже не успела сообразить, как получила звонкую пощечину и едва не упала. В глазах потемнело, в голове поднялся шум. Но все быстро сошло, оставляя лишь пульсирующий след на лице. Я выпрямилась, вновь посмотрев на отца. Слёзы высохли, меня окутало неестественное спокойствие.

– Не смей говорить со мной в таком тоне! Твой брат выстроил блистательную карьеру, и лишь благодаря мне! Тысячи зрителей со всего мира съезжаются посмотреть на бой без правил. На идеально обученных всадников, из которых он – лучший. Ставят огромные деньги на его победу и…

– Драконьи бои? – перебила я, – они запрещены на материке.

– Да, все верно. А на Призрачных островах это процветающий бизнес.

– Значит… Он знал? Он сам захотел всего этого? И пожертвовал мамой, мной, семьей…

– Ну, не совсем, – отец немного успокоился, думая, что я приняла услышанное и смирилась с ним, – его пригласили еще до Турнира, и он отказался. Потом связались со мной. А я лучше знаю, что нужно моим детям. Когда его забрали, подстроив смерть, он ничего не знал. Но потом оказался даже благодарен мне.

– Почему же он не связался с нами? Почему ты не рассказал маме?

Он вздохнул, опираясь поясницей на столешницу.

– Всему есть цена, Оливия. Ради звездного будущего он заплатил своим настоящим и прошлым.

Я была опустошена, словно разбитая ваза. Но даже сквозь эти колючие пустые осколки помнила Кристофа. Его улыбающееся лицо до сих пор стояло перед глазами. Он не мог так поступить. Да, полеты – вся его жизнь, но семья была для него гораздо ценнее.

– А драконы? – почти прошептала, – я случайно наткнулась на пещеру, полную страшных чудовищ…

– Я знал, что когда-нибудь это всплывет… Что ж, раз теперь ты в курсе семейной тайны, можно посвятить тебя и в бизнес. Ведь однажды все это перейдет именно тебе. Мы сотрудничаем с организаторами боёв. Обычные сражения на крылатых ящерах уже опостылели зрителям, они хотят большего. И готовы платить за зрелища.

– И ты занимаешься похищением драконов, чтобы ставить над ними опыты?

Он задержал на мне взгляд, словно проверяя, серьезно ли я спрашиваю или снова взялась наседать и язвить. Но я казалась даже самой себе выжженной изнутри и не способной на проявление сильных эмоций. По крайней мере, не сейчас, когда правда со всей своей мощью ударила меня в грудь.

– Не похищением. Мы отлавливаем диких ящеров и… усовершенствуем их. Да, иногда попадаются не совсем дикие, но это уже проблемы их хозяев, что не удержали своих питомцев и позволили им шататься по местности.

– Я хочу его видеть.

– Кого?

– Кристофа.

– Это исключено, милая. Во-первых, он далеко, на Призрачных островах. Во-вторых, ему запрещены любые связи со знакомыми из прошлой жизни.

– Я не знакомая! – не выдержала, и все же сорвалась, повысила голос, – я его семья. И не могу быть прошлым.

Он приблизился, обняв меня одной рукой.

– Смирись, Олив. Именно поэтому я старался оградить тебя от правды. Ее слишком тяжело принять.

Сглотнув ком в горле, отстранилась.

– Мне нужно отдохнуть.

– Конечно, ступай. Только помни – об этом никто не должен знать. Цена этих знаний слишком высока, и я не уверен, что кто-либо готов ее заплатить. Если ты понимаешь, о чем тут речь.

Я понимала. Но угрожать жизни моим друзьям уже слишком поздно.

Безучастно кивнув, вышла из кабинета. Пересекла коридор, спустилась по лестнице, вышла в проход, тут же открытый для меня драконом-стражем. То, что отец просто так оставит меня с новой информацией, верить было бы глупо. Но уж точно он не станет принимать меры прямо сейчас, ведь прекрасно видел мое состояние.

Не знаю, откуда у меня взялись силы, но я прошла весь путь через лестницы и этажи, вернувшись на крышу, где оставила Кайсо. Буквально ввалилась в двери, держась за ручку, как за спасательный круг. Закрыла за собой, припав к обратной стороне и прикрыв глаза. Медленно вдохнула прохладный воздух, вновь почувствовав, как щипает глаза.

– Олив? – тихий голос совсем рядом заставил вздрогнуть.

Я, не двигаясь, посмотрела перед собой. В трех шагах от меня стоял Барт. Неподалеку переминалась с лапы на лапу его драконица. Видно она слетала за хозяином, пока я разбивала себе сердце разговором с отцом.

Говорить что-либо не было сил. Я просто смотрела на Барта и тихо плакала. Он оказался прав. Как всегда, не побоялся сказать мне правду в лицо, несмотря на грозящие последствия. «Лучше горькая правда, чем сладкая ложь», – казалось, это его девиз по жизни. Но в этот раз эта правда раскатала меня по каменному полу, не оставив ничего живого.

Он приблизился, отнял меня от холодной двери, в которую я вжималась, и молча прижал к себе. Поцеловал в макушку, затем висок, щеку. Это согревало, растапливало лед, который трещал внутри.

Чуть отстранившись, осмотрел мое лицо. Скользнул пальцами по скуле, на которой все еще пульсировал синяк от пощечины. Легкое покалывание – и боль прошла. Наверное, залечил магией.

– Мне жаль. Очень жаль.

– Я не знаю, что теперь делать, – прошептала, ткнувшись лбом в его грудь.

– Сегодня уже ничего. А завтра мы все решим.

Не решим, слишком безвыходная ситуация. Но говорить об этом вслух – значит окончательно сдаться. На это я право уже совершенно не имела. Слишком далеко мы зашли, чтобы отвернуться сейчас и сделать вид, что ничего не произошло.

Глава 14
Софи

Барт последовал за Олив практически сразу. Мне удалось его задержать ненадолго, но убедить оставить на время подругу в покое, дать ей возможность свыкнуться с полученной информацией и принять ее, не получилось. Лео ушел после него, сославшись на усталость и желание поскорее завалиться спать. Мы с Рэндалом остались наедине. Наша недавняя беседа не выходила из памяти и, как бы я ни старалась вести себя, словно ничего не произошло, между нами все же чувствовалась неловкость.

Признаться, я совсем не ожидала подобного… Прокручивала в голове его слова, поставившие точку в разговоре:

– Ты мне нравишься, Софи. Просто знай это и будь уверена, что я не отступлю.

Затем появился Барт, и Рэндал отправился обратно в паб следом за ним. Сомневаться в его словах было бы глупо, он действительно добивался всего, чего так сильно хотел. А я не могла понять, что на самом деле чувствую за фейерверком эмоций, взорвавшихся внутри после такого прямолинейного признания. Это всё меняло. Мы всю жизнь были друзьями, я знала его еще мальчишкой. И отделить сейчас привязанность от любви будет очень сложно. На секундочку очень захотелось дать неожиданным отношениям шанс, но пугала перспектива повторить за братом и Оливией. Горький пример романтики после длительной дружбы совершенно не воодушевлял. Сложно представить в роли возлюбленного того, кто видел тебя в одних трусах, измазанную малиновым вареньем. С кем сидел на соседнем горшке и швырялся манной кашей… Да, мы были совсем малыши, но в том-то и дело, что таких моментов слишком много и по мере взросления они лишь набирали обороты.

Ирония! Ведь совсем недавно я подшучивала над подругой, веселясь ее реакции на мои замечания касательно их с Бартом. А теперь ощутила себя на ее месте. Хотя, нет конечно, ситуации у нас совсем разные. Они познакомились уже здесь, будучи во вполне сознательном возрасте. Да и подруга создана для того, чтобы быть любимой сильным и благородным рыцарем, который готов защищать ее и прятать за своей спиной от жестокости и зла этого мира. Я же сама кого угодно спрятала бы, дала сдачи, обидела в ответ. За словом и делом в карман никогда не лезла, и все мои знакомые об этом знали.

Скольких мальчишек я отшила только за время первых курсов академии! Они липли ко мне, словно под действием ядреного приворотного зелья, а меня это лишь веселило. Если так посмотреть, серьезных отношений у меня никогда не было, да и мужского общества я не искала. Зачем? И так рядом ежедневно ошивались Лео, Рэндал и Барт. Их внимания мне было достаточно. Теперь, самый упрямый из них дал понять, что просто дружбы ему неожиданно мало. А я впервые в жизни растерялась, не зная, что сказать в ответ. Потом конечно же слова пришли, но этой заминки достаточно, чтобы внести разлад в привычную непоколебимость и уверенность.

– Ну что, пойдем? – Рэндал большим глотком допил остывший чай и поднялся из-за стола.

В его поведении ничего не изменилось, словно того разговора и не было. Внешне я тоже виду не подавала. Признаться, на мгновение меня охватил азарт, захотелось посмотреть, каким же образом он примется завоевывать мое сердце. Со стороны приходилось несколько раз наблюдать его джентельменские потуги, что определенно казались не самыми сильными стрелами в колчане способностей. В отличие от Барта, за которым он частенько пытался поспеть в любовных делах. Девчонки скорее велись на его привлекательную внешность и серьезность, чем таяли от мастерских ухаживаний. От этой мысли губы сами по себе растянулись в улыбку. Что ж, почему бы и нет? Дам шанс, все же не чужие друг другу люди.

– Чего улыбаемся? – он оперся на столешницу, подозрительно прищурившись.

– Да так, вспомнилось кое-что, – я тоже встала, – по домам или наведаемся в лес, к тем пещерам? Все-таки это было в планах на сегодня.

Он чуть нахмурился, задумчиво потирая подбородок.

– От Олив вряд ли сейчас будет толк, Лео умотал спать… Дождемся Барта?

Я покачала головой.

– Сомневаюсь, что он вернется. Скорее всего они сейчас вместе.

– Может тогда завтра?

– Нам нужно понять, кто заведует экспериментами… И времени, боюсь, мало. Сам понимаешь, Турнир на носу.

Он помолчал немного, направив взгляд к стойке Джо, словно раздумывая, не взять ли его с собой. Потом посмотрел на меня.

– Ладно, только обещай, что никуда от меня не денешься. А то, знаю, как ты любишь приключения в одиночку.

– Боишься? – не удержала смешка.

– Да, – совершенно серьезно, глядя мне в глаза, – и совсем не за себя. Мы влезли в опасные делишки, и дураку ясно, что тут крутятся большие деньги. А за них люди готовы совершать ужасные поступки.

Улыбка сползла с губ от понимания его правоты. Вряд ли кто-то посмотрит на то, что мы студенты академии, стоит лишь застукать нас за вынюхиванием информации, расправятся, и глазом моргнуть не успеем. Становиться в один ряд к десяткам без вести пропавшим совершенно не хотелось.

– Да, конечно. Действуем сообща и никаких своевольных выкрутасов с моей стороны.

– Тогда вперед, – он приобнял меня за плечи, – надеюсь, нам удастся что-нибудь узнать.

Я махнула Джо на прощанье, и мы направились к выходу. Душу сдавливало, словно грядущее приключение казалось ей совершенно не по вкусу. Мне оставалось только надеяться на удачное стечение обстоятельств и отсутствие неприятных неожиданностей.

Звать драконов не стали. В случае нашего обнаружения, их могут схватить. Вероятность такого исхода мала, уж эти звери смогут постоять за себя, но рисковать не хотелось. Тем более зная, чем помышляют те, кого отправляемся выискивать.

Пещер мы достигли без приключений. По пути никого не встретили – было темно, и, судя по очень редким огням в окнах замка, практически все в нем давно уже спали. Первые деревья начали выныривать из темноты, едва мы отошли от берега озера. Сначала редкий пролесок из тонких молодых веточек, затем появлялись более толстые и покореженные стволы. По лесу прошли еще минут десять, прежде чем он вновь начал редеть и расступаться, являя перед нами белеющие в тусклом свете звезд скалы.

– Стой, – прошипел рядом Рэндал, хватая меня за руку.

Я замерла, обратившись в слух. Заметил что-то? Сердце учащенно забилось. Но ничего, кроме шелеста листьев и далекого уханья филина слышно не было. Разозлившись, высвободила ладонь.

– Не пугай меня! Что стряслось?

– Мы на вражеской территории. Тут нас могут легко засечь.

Он упрямо сжал мою ладонь в своей и потянул в сторону густого кустарника. Перспектива пробираться через ветки не шибко радовала, но перечить не стала. Пробравшись внутрь зарослей, удивилась, обнаружив узкий тоннель внутри, по которому можно пройти, не ободрав все, что можно и нельзя о колючки.

– Ты знал, что тут ход?

– Это же Ливерский Шептальщик, он не выносит тесноты и формирует из ветвей пространство для свободной циркуляции воздуха.

– Умник.

Осведомленность Рэндала в некоторых вопросах порой могла сильно удивить. Из всей нашей компании, пожалуй, он один мог посоревноваться со мной в подобном качестве. Как бы это самоуверенно не прозвучало.

Куда идти дальше я не знала, потому полностью доверилась другу, пристроившись позади него. По живому коридору внутри кустов мы шли недолго. Впереди дохнуло ветерком, а затем показался выход. Как раз ко входу в пещеры. Они черными вытянутыми вверх зевами смотрели прямо на нас.

Чуть ли не на цыпочках перебежав вбок, пробрались к каменным стенам и приникли к ним. Замерли, прислушиваясь. Ничего не слышно. Ну, кроме естественных звуков леса. Если б еще было чуточку светлее, это очень бы помогло. А с другой стороны, мрак надежно укрывал нас от мгновенного обнаружения.

Едва успела об этом подумать, рядом замерцал слабый голубой огонек.

– Ты что, с дуба рухнул! – зыркнула на Рэндала, как раз-таки его и создавшего, – мы же тут вроде как стараемся быть незаметными.

– И тихими. Соф, не паникуй.

Он чуть махнул ладонью, и огонек обратился в живого светляка. Покружив немного у моего лица, насекомое отправилось в пещеру. Ну конечно, поисковик! В очередной раз придется напомнить себе, что рядом находится гений.

Пара минут ожидания, затем шепот над ухом:

– Ну, думаю путь свободен. Пошли.

– Подожди, – теперь уже я задержала его, схватив за предплечье, – что-то тут нечисто. Такое серьезное место и без охраны?

– Этот жучок настроен на обнаружение любых препятствий. В том числе и магических. Там чисто, Софи. Может никто не подозревает, что кому-то из студентов взбредет в голову шариться здесь среди ночи?

И то верно. Но на душе все равно неприятно скребло.

– Ладно.

Мы двинулись внутрь. Едва ступили в каменный мешок, воздух резко похолодел, стал каким-то слишком влажным, словно совсем недавно тут прошел дождь. Как бы мы ни старались идти тихо, звуки шагов все равно отражались от стен, обращаясь в гулкие стуки и скребущие шорохи. Спохватившись, я накрыла нас щитом, поглощающим звуки. Давно надо было это сделать.

Коридор расширялся, впереди замаячил свет. Красноватый, неестественный, явно магический. От свечей или факелов, да и вообще, обычного огня, такого свечения быть не могло. Когда до перехода в первую залу пещеры оставалось совсем немного, появился скрежещущий звук. Словно металлом по камню. Кожу тут же проняла дрожь, а сердце болезненно сжалось в предвкушении описанного Оливией зрелища.

Еще пара шагов, и вот мы наконец увидели это. У меня моментально заслезились глаза, в горле образовался ком. Спокойно смотреть на мучения драконов совершенно не получалось.

Огромная комната с мерцающим красным сиянием, озером посреди и подвешенные под относительно невысоким потолком клетки. Не меньше двадцати, может даже больше! Из-за метавшихся внутри зверей, они раскачивались из стороны в сторону, создавая этот неприятный звук.

– Господи… – зажала рот ладонью, переводя взгляд с одного животного на другого.

Они были в ужасном состоянии. Обезображенные неестественными наростами, шипами, порезами. С некоторых клеток капала или текла тонкой струйкой кровь. Прямиком в озеро, при контакте с водой которого исходило шипение и поднимался красный дым.

Я почувствовала прикосновение Рэндала. Он подошел сзади, обняв меня одной рукой, и потянул в сторону, к широким колоннам.

– Нужно попытаться освободить их. Хотя бы нескольких.

– Нельзя! – шепнула я, – неужели не видишь, что с ними сделали? Помнишь, что рассказала Олив? Дракон ее сокурсника не узнал своего хозяина. Он словно одичал и пытался вырваться из клетки, чтоб убить его.

– И как быть, оставить все, как есть?

Прикусив губу, выдержала долгий взгляд друга. Я понимала его. Самой неимоверно хотелось сделать то же самое, но этим скорее всего лишь навредим.

– Нужно дождаться кого-нибудь из колдунов. Посмотреть, что они делают, подслушать, что говорят. Записать все это, сохранить. И уже с прямыми доказательствами выходить на более серьезные организации, нежели руководство академии. Тем более, что ректор скорее всего причастен.

Он кивнул.

– Ты как всегда думаешь мозгами, а не… эмоциями. Умница.

«А не сердцем», – скорее всего хотел сказать он. Я сжала зубы. Самое горькое, что это так. Как бы ни разрывалась душа от всего ужаса увиденного, нужно мыслить здраво.

– Да. Так что, кто-то один должен остаться. В засаде.

– И ты конечно же имеешь ввиду себя? Это исключено.

– Да ладно тебе, не глупи. Нам двоим пропадать на всю ночь, а может и на сутки нельзя. Я из нас лучше всех справляюсь с маскировкой. И от тебя больше пользы в моем освобождении, если вдруг что-то пойдет не так…

– Чш-ш! – он вдруг закрыл мне рот ладонью, прижав к колонне спиной.

Со стороны коридора, через который мы только что пришли, послышались шаги нескольких пар ног. Шли двое, может больше. Я похолодела, широко распахнутыми глазами глядя в лицо Рэндала. Он смотрел чуть в сторону, пытаясь выглянуть из-за камня. Медленно убрав ладонь, шагнул назад, словно собираясь выйти из укрытия.

Не отдавая себе отчета, схватила его за отвороты куртки двумя руками и дернула на себя. Нельзя допустить, чтобы его заметили. Он непонимающе нахмурился, вернув ко мне взгляд. Мы оказались слишком близко, его дыхание защекотало по щеке. Внутри неожиданно полыхнуло.

Очень вовремя! Сюда приближаются чужие, опасные маги, а мне неимоверно захотелось поцеловать своего друга. Прямо здесь и сейчас, ни секунды не медля. Вот зачем он полез с откровенным разговором и запустил мне в мозги эти мысли? Все же было так просто.

Сморгнув наваждение, опустила голову, уткнувшись ему в плечо.

– Нас не должны поймать, – прошептала, едва слышно, – раз уж не смог вовремя уйти, постарайся остаться незамеченным.

Рэндал ничего не сказал, но и не предпринял попыток снова высунуться. Мы оба обратились в слух, пытаясь расслышать голоса. Пещерные своды рассеивали звуки, смешивая их и превращая в нечто совершенно неразборчивое.

Я все же наколдовала записывающего жучка и запустила вверх. Ненадолго зависнув в метре над нашими головами, бесшумно полетел на задание. Успела очень вовремя, буквально в следующую секунду неизвестные прошли в пещеру, и их разговор обрел внятность.

– Эти должны быть готовы к переправе уже завтра.

Рэнд сжал мое плечо, поймав удивленный взгляд. Голос принадлежал господину Ферасу! Ректору, отцу Олив. Боже, если б она здесь была, сошла б с ума! Он говорил привычно властно, с нотками стали, и в то же время оказалось понятно, что его собеседник равен ему по статусу. Или они давно друг друга знают.

– Не уверен, что влезем в сроки, – отвечал второй, незнакомый, – в этот раз попались пара уже прирученных, пришлось повозиться.

– Мы не можем тянуть. Заказчик требует их в срок и совершенно не расположен к уступкам.

– К чему такая спешка?

– На бой приглашены серьезные гости, ставки высоки, как никогда. Так что, разбейся в лепешку, а доставь их на острова к понедельнику.

Незнакомец немного помолчал, задумавшись. И вдруг заговорил совершенно на другую тему:

– Слышал, сюда захаживали студенты.

Я задержала дыхание, боясь пошевелиться. Хотя нас укрывал поглощающий звуки щит, рисковать не могла. Ректор очень сильный маг, а кем является его товарищ по мерзопакостным делишкам, даже задуматься страшно. Для таких, как они, моя защита – пшик. Вздумай они проверить пещеру на наличие сторонней магии, нас тут же вычислят.