Текст книги "Дневник ведьмы"

– Кра-а-а, – недовольно проворчал ворон, всем своим видом показывая, что он об этом думает.

Она стояла совсем рядом. Гордая женщина. Наверняка он единственный, с кем ей удалось поговорить за очень долгое время. Но виду не показывает. И ни о чем не просит.

Он спустился на ступеньку ниже, она же застыла на самой верхней. Маленький шаг, но между ними уже пролегла непреодолимая граница. Она молчала, а он почему-то не знал, как попрощаться. Улыбнулся ей напоследок и ступил на тропинку. Уходи. Убивать ты ее не станешь, а помогать не будешь. Уходи! Тем более она и сама не просит! И ему отчаянно захотелось, чтобы попросила. Пусть попросит, остановит его, скажет что-нибудь и попросит о помощи! Он сделал шаг по мокрой от росы траве. Неужели не станет? Упрямая бестия. Он улыбался, точно зная, что, если она попросит помощи, он даже немного разочаруется. Всем всегда что-то нужно от богов. Но ведь ей действительно нужно… И он страшно захотел, чтобы она попросила, но с каждым шагом надежда на это таяла. Она окликнула его, когда он уже почти пересек сад.

– Хронос! – в утренней перекличке птиц ее голос зазвенел, как колокольчик.

Ты все испортила, ведьма. Он и обрадовался, и расстроился одновременно. Обернулся, губы уже тронула торжествующая улыбка. Умоляй, а я подумаю. Но знаешь что, ведьма, боги жестоки. Людям постоянно что-то нужно. И ты совсем не исключение. Ну давай же, проси.

– Ее смерть мне не поможет, – произнесла Мириам, и ее образ растаял в лучах восходящего солнца.

Хронос секунду смотрел на опустевшую веранду, а потом рассмеялся. Ах ты паршивка! Таки умудрилась оставить последнее слово за собой! И вообще, с чего ты взяла, ведьма, что я собираюсь тебе помогать?! Он бодро зашагал прочь от дома, а на губах так и блуждала улыбка. Всему виной весна. И солнце, и неугомонные птицы, и этот особенный воздух. Да, всему виной весна.

 
                                            * * *
 

Он не собирается ей помогать! Просто взглянет одним глазком, и все. В конце концов, он все еще божество. Черт побери, он единственный, кому вообще подчинилось время. Он – бог! Поэтому волен делать что пожелает. А желает он удовлетворить свое любопытство. Хронос остановился и с легкой удивленной улыбкой покачал головой. Кажется, он ищет себе оправдания?! Серьезно? Удивительно. И в этом тоже виновата весна!

Найти душу не составило труда. Посетил ближайшее кладбище и разжился топливом. Скоро он стоял у этого же дома многими годами раньше. Семья только въехала в него. Рыжеволосая женщина с таким же рыженьким славным ребенком.

– Мириам! Можешь выбрать себе любую комнату! – говорила женщина.

Девчонка же уже мчалась наверх.

Хронос подошел ближе. Невидимый, он остановился напротив. Женщина очень красива. Холодное лицо Снежной королевы и фигура балерины. Заглянул в глаза. Вся ее жизнь, прошлое и будущее, отражалась в глазах, через них он мог увидеть любой момент, оказаться в нем, если пожелает. И он пожелал.

Заглянул в васильковые, как и у Мириам, глаза женщины. Скользнул по ее линии жизни и невидимым гостем застыл в просторной прихожей этого же дома. Вот она, точка отсчета.

– Ты не можешь этого сделать! – кричала Мириам. Бледная как смерть, она выглядела испуганной. – Мама!

– Я не потерплю непослушания! – не повышая голос, произнесла женщина. – Главный Оракул поведала мне!

– Пророчества не всегда сбываются! – Мириам дрожала всем телом. От обиды и предательства самого близкого человека.

– Не ври мне! К тому же в любом случае… – Женщина замолчала, глядя на собственную дочь пустыми глазами.

Ни тебе горечи обиды, ни тебе сочувствия. Да, быть матерью дано не всем. Она колебалась всего секунду. А потом вскинула руку, и Мириам замерла. А женщина начала петь заклинание. Она воздела руки к небу, помогая себе сложными пасами. С каждой строчкой на каждой стене этого дома проступала ведьмина печать. В каждом проеме, ведущем на улицу, в каждом окне, словно бы плелось кружево тонкой паутинки алыми нитями волшебства. Женщина выкрикнула последнее слово и быстро вышла. А Мириам медленно пришла в себя.

– Нет! Мама! – девушка бросилась к двери. – Мама! Лучше убей меня, пожалуйста! Не оставляй меня тут одну!

Хронос прошел сквозь дверь и заметил, как женщина, несколько помедлив, опустилась на ступени.

– Я не могу убить тебя! Ты же знаешь, знахарям этого нельзя, – холодно прокричала она, сморщив лицо, словно от зубной боли. – У меня нет другого выбора! Я не могу отнять твою силу, не могу убить тебя, не навредив себе. Но и отдать тебе свое место тоже не могу. Извини.

Женщина встала и быстрым шагом удалилась. Хронос же вернулся обратно в комнату.

Мириам бросилась к двери, потом к окнам. Заколотила руками в стекла, но те даже не зазвенели. Ведьма в истерике начала расшвыривать мебель, крушить стены, ломать все, что попадется под руку. Потом, обессилев, упала на ковер и заплакала. Ворон, соткавшись из воздуха, сел рядом и неловко огладил крылом рыжие кудри.

– Кра-а-а, – как-то словно бы ласково утешал он свою хозяйку.

Наревевшись, она выпрямилась, обняла птицу. Яркие васильковые глаза уже не были полны отчаянья. В них сверкала решимость выбраться из ловушки, чего бы это ей ни стоило.

– Мы отсюда выберемся. Я тебе обещаю! – произнесла хриплым от слез голосом, и в глазах ее клубился гнев.

– Кра-а-а, – нежно отозвалась птица, смахивая слезы с ее лица.

Хронос проникся невольным уважением к этому ее фамильяру. Вышел из дома. Ступил на тропинку, ведущую в сад. На ту самую, по которой он шагал совсем недавно. Он снова уходил от нее, но точно знал, что еще вернется. Что-то произошло, когда эта рыжая подняла полные слез васильковые глаза. Невозможно прекрасные в тот момент. Сверкающие от гнева и слез. Глаза, которые заглянули в самую его душу.

 
                                            * * *
 

Мириам места себе не находила. Она блуждала по коридорам ненавистного дома, а Якоб незримой тенью летал следом. В такие дни он старался не оставлять ее одну. Все в этом доме было до чертиков ненавистным.

Иногда заявлялись очередные владельцы, и она позволяла себе поразвлечься. Сначала старательно таилась, позволяя пришлым чувствовать себя здесь хозяевами. А потом устраивала настоящие представления. Они в ужасе разбегались, невзирая на погоду и степень раздетости. Уносили ноги в тьму и дождь, только бы не связываться с ней.

Странно, у ее матушки были и другие дети, но все сплошь бесталанные. Потому отринутые ею еще во младенчестве. Почему-то дар и проклятье вместе с ним достались только ей.

Постепенно дом оброс дурной славой и пришел в запустение. Хронос стал единственным гостем за долгое время. И теперь Якоб боялся, как бы это ни вылилось в очередную истерику.

В дни малодушия и отчаянья она страшно жалела себя. Ненавидела свой дар, ненавидела свою природу. Что толку с того, что когда-то ей было дано больше, чем простым людям? Да, умела летать. Взмывала в небо на своей метле, ветер бешено гудел в ушах и трепал волосы. Ах, это упоительное ощущение полета! Она помнила, как сладко замирало сердце, когда резко пикировала вниз. Какой восторг охватывал от бешеной скорости! Да, могла влюбить в себя любого парня! Умела врачевать и исцелять. Умела много больше среднестатистической ведьмы! Да и сейчас умеет, но что с того?! В такие моменты отчаянье накатывало черной волной и она начинала крушить все, что видела. Черные дни ярости сменялись тягостными днями апатии. Но были и другие дни. Те, когда она свято верила, что непременно выберется. Найдет способ! Не может быть, чтобы его не было.

Но сегодня был особенно черный день, страшный в своей мучительной неизвестности. Вспышка ярости сменилась слезами, они в свою очередь обернулись опустошенностью. Во всем виноват он, Хронос! Или нет? Она! Она сама! Нужно было не корчить из себя гордую! Нужно было попросить, поклянчить, потребовать, наобещать чего угодно, лишь бы суметь убедить его помочь! Он бог! Он наверняка может все! Только бы пересечь порог этого ненавистного дома!

А теперь что? Может, он больше не придет? Решит с ней не связываться? Или придет? Ему, небось, тоже смертельно скучно? А вдруг поможет?! Или не станет заморачиваться, она же не просила!

Дверь внизу тихо скрипнула, и послышались осторожные шаги. Мириам вскочила. Исчезла, потом снова появилась у зеркала и с усилием «протерла» лицо руками. Убрать воспаление с глаз и отеки от слез. Немного краски, блеска. Придирчиво посмотрела в отражение. Свежа и весьма недурна собой. Шаги звучали все ближе. Вместо черного платья до пят пышная юбка из двадцатых, простой свитерок и ободок на голову. Да, 20-е ей нравились. Ее гость поднимался по лестнице. Наколдовала себе диванчик у окна и быстренько плюхнулась. Шахматы! Фигура из слоновой кости и стандартный Е2—Е4 белыми.

– Привет, – Хронос облокотился на дверной косяк.

Мириам даже бровью не повела. Дура! Он же Бог времени! Может, вообще все время наблюдал за ней! Скосила глаз на вошедшего. Не тешь себя! Зачем ты ему? А если и видел ее недавнюю истерику, то сам виноват!

– Прости, разрешила себе сделать первый ход, – улыбнулась совсем чуть-чуть, не оборачиваясь к нему, упрямо глядя на доску. Нет, еще не выдержит, чего доброго, прямого взгляда, бросится на грудь и станет умолять. А этого нельзя допустить, ведьминским или чисто женским чутьем она это точно знала.

– А я думал, ты играешь со своей вороной, – хмыкнул он, присаживаясь напротив.

– Это ворон. Его зовут Якоб. И ты только что нажил себе врага!

– Ну… Я могу принести ему мышей! – Хронос переставил фигурку на доске. Посмотрел на нее. Васильковые глаза смотрели насмешливо.

– Кра-а-а-а! – рявкнул ворон, спикировав вниз. Пролетел аккурат над самой доской, задев кончиком крыла его короля. Тот пошатнулся, но не упал.

– Может, он предпочитает лягушек? – Хронос заговорщицки склонился к Мириам и понизил голос: – Есть же способ ему понравиться?

– Он предпочитает младенцев, – доверительно прошептала в ответ ведьма.

– Они же писклявые! – вытаращил в притворном ужасе глаза Хронос.

– Ну, они хоть бы перспективные, в отличие от большинства людишек, – оправдала своего ворона Мириам.

Они переставляли фигуры, мало интересуясь игрой. Все больше упражнялись в словесном фехтовании. Потом долго пили чай из волшебного чайника, совсем позабыв о недоиграной партии.

Каждый как мог оттягивал неминуемый момент расставания. Он не рассказывал, что видел и узнал. Она ни о чем не спрашивала и не просила.

Лишь когда миновала ночь, а солнце поднялось достаточно высоко, Хронос снова вышел в сад. Она, как и в прошлый раз, проводила до самой черты. Притворно-безразличным широким жестом взмахнула рукой на прощание.

Он уже шагал по тропинке, когда вдруг остановился и обернулся к ней.

– В другой раз играем в покер. Учи правила, – произнес на прощание и исчез.

Мириам закрыла лицо руками. Волна облегчения накрыла с головой. Ей больше не придется оставаться тут совсем одной. Ей больше не придется! Маленькая искорка надежды, не покидавшая ее все эти годы, окрепла и вспыхнула с новой силой. На ее стороне бог.

 
                                            * * *
 

Хронос не собирался себе врать. Она ему нравилась. Она правда ему нравилась. Веселая и красивая. Идеальная. Из нее получится верная спутница, если она согласится, конечно. И тогда ему больше не придется бродить по этому миру в одиночестве. Это приносило облегчение. Только вот необходимо решить одну проблему. Он не думал, что это будет особенно сложно. И уж точно не думал, что это окажется практически нереально.

Он обошел всех знающих волшебников, побывал у друидов и даже у фей. У всех самых сильных магов всех времен. Он искал хоть что-нибудь, что поможет Мириам. Но ни жрицы Древнего Египта, ни сибирские шаманы, ни верховные друиды Востока не знали, как разрушить то, что не в силах уничтожить даже время. Он своими глазами убедился, что волшебство нисколько не истончилось за прошедшее время.

Утешало только то, что Мириам ни о чем не спрашивала. Терпеливо и безропотно ждала каждой встречи. Ласково встречала и провожала с неизменной улыбкой, пряча в себе свои надежды и тревоги. Но иногда от этого становилось только хуже. Хронос чутко улавливал это ее состояние. Но порадовать ведьму было нечем. Впрочем, они никогда об этом не говорили. Только всякий раз, уходя, он давал ей обещание вернуться.

Сегодня же у него было особенно скверное настроение. Терпение его заканчивалось, и желание сделать хоть что-нибудь терзало изнутри. Торопливо преодолев ступеньки, он вошел в совершенно пустой дом. В комнатах никого не было. Она не встретила его и, кажется, не собиралась показываться.

– Мириам! – громко позвал, останавливаясь у холодного камина. – Якоб???

Ответом ему была тишина.

Больше всего на свете захотелось выкрикнуть заклинание и заставить ее показаться. Но останавливало странное чувство. Нельзя принуждать ее. Нужно считаться с ней. Если она не хочет показываться ему в минуты слабости, то имеет на это право. Другое дело, что ему самому было крайне необходимо прямо сейчас убедиться, она не исчезла навсегда. Что она тут. Губы против воли прошептали заклятие, и Якоб налетел на него, сшибая с головы кепку.

– Хватит уже, – сердито проворчал Хронос. И вопросительно уставился на ворона.

– Бывают такие дни, – смущенно пробормотал Яша, – когда она… немного переживает.

– Просто скажи ей, – вздохнул Хронос, – я хочу видеть ее в любые дни. Даже если отчаянье побеждает. И скажи ей, что надежда есть.

Яша исчез. Хронос еще побродил по пустым комнатам. Без нее этот дом казался безнадежным. Обреченным. Холодным и мертвым. Как так вышло? Как вышло, что он сам стал пленником этого дома? Этой женщины? Такие новые и такие сильные чувства. Настоящая потребность утешить, защитить, любить… Он неприкаянно походил из комнаты в комнату, но она так и не появилась.

Хронос разозлился, на нее и на себя. Ну уж нет. Обреченность, отчаянье, серьезно? Ты, блин, бог. Опомнись. Разве беспомощность для тебя?! Он стремительно выбежал на улицу, чтобы исчезнуть сразу, как только это станет возможным.

 
                                            * * *
 

Оставалась надежда, что Верховная Ведьма сможет пролить хоть какой-нибудь свет на заклинание. Но все осложнялось тем, что ее было сложно отыскать. Верховную Ведьму хранит весь клан. Даже не столько ее саму, сколько возможность объединяться через нее. Черпать силы из общего котла.

На это ушло много времени, даже у него. Сначала пришлось выследить Главного Оракула и уж потом, через нее, отыскать логово ведьмы. Целую неделю он без устали скитался в поисках. Целую неделю не видел Мириам. Не смел снова вернуться к ней с пустыми руками. Целую неделю скучал по ее смеху. Но сегодня у него наконец получилось. Так или иначе – он стоял у двери в жилище Верховной Ведьмы. Постучал.

– Входи, – отозвался звонкий голос.

И он вошел. Прошел через просторный холл и свернул в столовую. Нельзя сказать, что женщина, поджидающая его там, совсем не изменилась. Нет. Она стала, вопреки времени, моложе и краше.

– Так вот ты какой, – произнесла, окидывая его заинтересованным взглядом. – Бог, покоривший время.

– Ты знаешь, кто я. Я впечатлен, – произнес без всяких эмоций. Но собрался, мобилизовал все свои силы. От этой твари чего угодно можно было ожидать. А недооценивать противника очень опасно.

– Естественно. Я всегда знаю врагов своих в лицо, – фыркнула ведьма.

– А мы враги? – он приподнял бровь и скорчил скептическую гримасу.

– Я знаю, зачем ты здесь. И знаю, что ничем помочь тебе не могу, – отозвалась та.

Хронос без удовольствия отметил, что они с Мириам очень похожи, но эта женщина много злее и более жестокая.

– Просто отпусти ее, и наши пути никогда не пересекутся. Ей не нужно твое место. – Хронос особенно не старался. Он убьет эту женщину в любом случае.

– Я не могу, – повела плечом ведьма.

– Как знаешь, – он зевнул, всем своим видом показывая, что устал.

– Ты не понял. Я не могу не потому, что не хочу. Это тоже. Но я достаточно умна, чтобы видеть в тебе серьезную угрозу. Я не могу, потому что этого не может никто. Это необратимо. Она останется там навечно. – И добавила уже другим, куда более ядовитым тоном: – Могла бы быть мне хоть чуточку благодарной! Мало кому удается заполучить вечную жизнь.

Хронос скривился в недоброй улыбке.

– Когда погибает волшебник, его чары развеиваются, ведь так? – Он приблизился к ней. Аккуратно стащил кожаную перчатку, освобождая руку.

– Не в этом случае, – женщина попятилась. – Ты можешь убить меня, но это ей не поможет! Ей ничто не поможет. Заклинание необратимо!

Она держала руки внизу, но вдруг решилась. Выкинула вперед ладонь, и Хронос интуитивно отшатнулся. Серьезно? Глупая женщина. Это ему не может повредить. Только не огонь. Даже если в этом пламени бушует вся мощь их ковена, огонь не способен причинить ему хоть сколько-нибудь серьезного ущерба.

– Ты забываешь, с кем имеешь дело! – он шагнул вперед, прямо в ее пламя. Приблизился на критическое расстояние. Вытянул руку и осторожно положил ее на основание ее шеи. Сжал пальцы. Ее белая кожа резко контрастировала с его более смуглой. Ведьма забилась в его руках.

– Последнее слово, – прошипел он ей в лицо.

– Она… вечная пленница. Даже если ты каким-то чудом обменяешь ее на кого-нибудь другого, то после смерти… Она снова окажется там. Это нерушимое волшебство. Ему нет равных. Черная вечная магия!

Осознав, что все кончено, она засмеялась. Ее булькающий злорадный смех захлебнулся и оборвался на высокой ноте. Он сжал руку на ее шее и выпустил ведьму только тогда, когда она перестала дышать. Изломанной куклой тело упало к его ногам. Хронос остался стоять неподвижной статуей. Скоро здесь начнут собираться члены ковена, и тогда ему будет о чем с ними поговорить. А сейчас нужно просто обдумать услышанное.

Не прошло и нескольких минут, как одна за одной ведьмы начали появляться на пороге этого дома. Нападать никто не спешил, но они держались настороженно.

– Зачем ты это сделал? – спросила Оракул, единственная из всех, осмелившаяся заговорить с ним.

– Правильный вопрос. И я думаю, ты знаешь ответ. А может, и все вы знаете, – произнес он. – Меня интересует Мириам и ее ловушка.

– Это невозможно! – ответила Оракул. – Ты можешь убить нас всех до единой, но никто не в силе переломить это колдовство!

– Поодиночке – безусловно. Но вот все вместе наверняка справитесь, – холодно произнес он. – Вам придется.

– Объединиться без Верховной Ведьмы? Это же невозможно! – зароптали присутствующие.

– Насколько я успел разобраться, у вас нет никого, кто смог бы занять эту почетную вакансию. Кроме Мириам.

Повисла тишина. Тяжелая, звенящая. Но Хронос остался доволен произведенным эффектом.

– Я вернусь сюда завтра. За готовым решением.

Он исчез, оставив ковен обсуждать ситуацию. Хронос почти не сомневался, что завтра они решат эту проблему. Появился в саду перед домом Мириам и взглянул в небо. Темное, бездонное, с миллиардами звезд. Луна, практически полная, нависала прямо над садом. Завтра они устроят ужин в этом саду. Или нет, лучше где-нибудь очень далеко от этого дома. Но непременно под луной. Может быть, она согласится стать его спутницей, и тогда он покажет ей лучшие места, в каких только бывал. Он не знал, какие обязанности налагает статус Верховной Ведьмы, но ведь они справятся. Было странно ощущать себя неодиноким. Вместе с этим он чувствовал себя уязвимым. И это чувство ему не нравилось.

Он смотрел на окна старого дома, в которых то и дело мелькал ее силуэт. Но входить не решался. Вряд ли он сможет промолчать, а волновать ее раньше времени не хотелось. А вдруг не получится? Нет, нет, так думать нельзя! Он обошел всех сильнейших магов в разные времена. И если ведьмы не найдут выход… Он так и стоял почти всю ночь под окнами этого проклятого дома, чувствуя нерушимую связь с женщиной, заточенной в нем.

 
                                            * * *
 

Ведьмы его нашли, выход. Не парадные двери, но маленькую лазейку. Оракул явилась в дом покойной Верховной Ведьмы почти в полдень. Хронос уже начал терять остатки терпения.

– Древний ритуал! Двухкомпонентное заклинание. Мы можем попытаться разрушить печати только все вместе. Мириам должна будет помочь. Ей придется пройти инициацию и направить все силы на печати! Может быть, отдать весь свой дар и наш заодно, – говорила Оракул. – Но тогда мы останемся ни с чем. Зачем нам такой риск?

– Вы останетесь живыми, – оборвал ее Хронос. – Когда начнем?

– На рассвете. Но…

– Не опаздывайте, – нетерпеливо отмахнулся Хронос, не желая слышать никаких «но». – И подумайте, прежде чем делать глупости, у меня есть все время мира, чтобы выследить каждого члена этого проклятого клана и убить. – Он не был уверен, что надо было об этом говорить. Но так, по крайней мере, будет честно. Да и еще один стимул никому не повредит.

– Хронос, – Оракул тяжело вздохнула. – Это ни к чему. Мы ведь уже согласились. Но ты должен понимать, что уверенности в этом нет. Куда больше шансов на простую замену.

– Об этом поговорим, когда используем все козыри, – отрезал мужчина.

Замена. Заменить Мириам на любую другую ведьму просто. Но бесполезно. Стоит замене по-настоящему захотеть выбраться, и все вернется на круги своя. Можно подкупить или заставить. Но как надолго этого хватит? К тому же как заставить по-настоящему захотеть остаться? Ведьмы, чтоб их. Все не как у людей!

Он жестом отмахнулся от старой ведьмы и подождал, пока та исчезнет. Потом долго еще сидел в тишине и собрался с силами. Уже перед самым рассветом шагнул из гостиной неуютного дома прямиком в знакомый сад. Прошел по едва заметной в предрассветных сумерках дорожке и в последний раз поднялся по ступенькам этого дома.

– У меня к тебе разговор, – Хронос остановился на веранде и произнес в пустоту.

Мириам оказалась рядом. Васильковые глаза, полные тревоги, смотрели на него с надеждой.

Он замешкался, но все же рассказал ей все. Она тут же протянула тонкую руку.

– Дай мне его!

Он передал ей листок, на котором неровным, нервным почерком были выведены слова нужного заклинания.

– Прошу тебя, – попросил он, чувствуя почти отчаянье из-за осознания – его слова не достигнут цели. – Подумай еще раз. Ты можешь утратить свой дар. Или умереть.

Она снова посмотрела на него. Как будто видела впервые.

– Я хочу выбраться отсюда! Чего бы это мне ни стоило! Даже если придется отдать жизнь! – она говорила отчаянно, и мелкая дрожь сотрясала все ее тело. – Я тебе обещаю. Я выберусь! У меня получится.

Она говорила что-то еще, горячо и нервно. Но Хронос хорошо помнил слова ее матери. Свобода будет временной. Единственный шанс не возвратиться сюда – не умирать. Это доступно только богам. Но ведьмы тоже могут жить долго, много-много дольше обычных людей. Утратить дар нельзя. Иначе все будет бесполезно и ненадолго.

Шагнул ближе и решительно сжал хрупкие плечи. Посмотрел в глаза, в который раз дивясь их нереальному цвету.

– Ты же останешься со мной? – спросила Мириам, и голос как-то предательски дрогнул.

– Конечно останусь, – Хронос улыбнулся. – До рассвета всего ничего.

– Я не о том! – она вспылила, скинула его руки и отшатнулась. – Ты останешься со мной… там?! За пределами этого дома? Навсегда?

Навсегда. Эх, ведьма. Для нас с тобой это разное понятие. Но да, я останусь с тобой навсегда. На твое навсегда. Потому что мое навсегда, и поверь, это великая трагедия, несоизмеримо дольше.

– Навсегда – это очень долго, – грустно произнес он. – Учти, ты сама предложила.

– А ты хотел сопротивляться, можно подумать? – фыркнула Мириам.

– Я хотел предупредить, – коротко хохотнул он.

Она поцеловала его холодные губы. Для этого пришлось встать на цыпочки и вытянуть шею. Невозможный тип! И что же, ей придется всякий раз так страдать?!

– Все будет хорошо, – прошептала дрожащими губами. Ее холодные пальцы сомкнулись на его затылке, привлекая ближе. – Я тебе обещаю. Я справлюсь!

– Тебе придется! – он, наконец, склонил голову. Поцеловал теплые, податливые губы, прижимая ее к себе все сильнее. Зарылся лицом в ее волосы, вдыхая их сладкий запах. Плохое предчувствие никуда не делось. Даже ее теплым губам было не развеять охватившее его чувство обреченности.

– Кр-р-ра-а-а! – их интимный полушепот бесцеремонно нарушил ворон. Он промчался мимо и исчез в коридоре.

– Пора, – прошептала Мириам.

– Пора, – согласился Хронос.

Они уже были здесь. Ведьмы и маги, весь цвет ковена. Хронос недовольно окинул их холодным взглядом.

– Почему вас так мало? Этого хватит? – он недобро прищурился.

– Присутствовать всем совсем не обязательно. Верховная Ведьма и без этого возьмет силу каждого из ковена, – пояснила Оракул так, словно перед ней не бог, а зарвавшийся первоклашка.

– Начинаем. – Она подошла к самым ступеням и искренне улыбнулась Мириам. – Сначала процесс инициации. Ты возьмешь нашу силу и вернешь ее нам. Если выдержишь, мы направим ее на печати. Все будет хорошо, но ты должна постараться. Начинаем?

– Начинаем, – повторила Мириам упавшим голосом, и Хронос кивнул.

Оракул вывела первую строку высоким, звонким голосом. Ведьмы повторили за ней. Эту же строку прочла и Мириам, почти шепотом. Хронос видел, как от одной ведьмы к другой потянулись алые нити. Сплелись в одну и потянулись к Мириам.

Хронос легко сжал ее ладонь в своей руке. Все будет хорошо, ведьма. А если нет, что же… На случай неудачи у него был план.

 
                                            * * *
 

Хронос и не понял, когда, в какой момент, все пошло наперекосяк. Казалось, все было хорошо. Вот-вот падут печати и алые нити ворожбы рассыпятся. Он видел, как сильно они натянулись и истончились.

А потом Мириам запнулась, из носа хлынула кровь, и она ослабла. Хронос помог ей устоять на ногах. Покрепче прижал к себе. В ее васильковых глазах отразились паника и ужас. Сейчас, именно сейчас печати были наиболее слабы, но Мириам не могла продолжать. Он шагнул вместе с ней на порог.

Оракул замолчала, ожидая команды, и Хронос коротко кивнул. Ведьмы усилили натиск, повысили голос, и над ловушкой зазвенело совсем иное заклинание. Заклинание Замены. Тяжело, словно сквозь плотный напор воды, он выпихнул Мириам за пределы дома. Она практически бессознательно шагнула вперед и тут же упала, утратив сознание окончательно.

Больше всего на свете он хотел оказаться рядом. Убедиться, что с ней все в порядке. Но ловушка уже захлопнулась. Окончательно и бесповоротно.

– Надеюсь, ты не пожалеешь об этом, – произнесла Оракул, склоняясь над ведьмой.

– Это не твоя забота, – хриплым от усталости голосом произнес он. – Что с ней?

– Все в порядке. Просто перенапряглась. Сейчас.

Она жестом подозвала девушку, совсем еще юную. Та склонилась над Мириам и принялась ворожить. Бескровные тонкие губы что-то неслышно бормотали, а руки с длинными, узловатыми пальцами блуждали в сантиметре от тела. Когда она закончила, Мириам открыла глаза.

Солнце. Уже взошло окончательно. Бездонное небо. Ветер. Облака. Солнце слепит глаза. Не вид из окна, к которому она так привыкла. Солнце прямо над ней! Свобода. Свобода!!! Порывисто села.

– Получилось! Хронос! Получилось! – Он искренне улыбнулся ее неистовой радости.

Она вскочила, выискивая его взглядом. Заметалась, расталкивая столпившихся над ней ведьм. Замерла, увидев его на верхней ступеньке веранды. Победно улыбнулась.

– Получилось! – глаза ее сияли как никогда, а в рыжих кудрях плясал огонь, так подсвечивало их солнце.

– Да! Получилось! – ответил он с искренней радостью, но почему-то не спешил приблизиться. Как будто любовался ею издалека.

Рванулась вперед сама, подалась к нему всем своим существом, но множество рук удержало ее.

– Хронос! – улыбка погасла. Что-то было не так.

Оракул и молодая целительница преградили путь.

– Что… – потерянно произнесла, вытянув руку к нему. Сердце словно бы сжала ледяная ладонь. Не вдохнуть, не выдохнуть.

Он не подался вперед. Не сделал шаг навстречу. Красивое лицо исказила гримаса муки.

– Мириам. Тебе нельзя сюда. Приблизишься к границе, и дом опять поглотит тебя. Ты слишком слаба, – произнес тихо. Взлохматил свои черные волосы, и без того сегодня на удивление растрепанные.

– Но… Зачем ты… – она пыталась что-то сказать, но слова застревали в горле. Язык не слушался.

– Послушай, ведьма! Послушай меня! – горячо заговорил он, пытаясь все объяснить. – Это временно. Я – бог. Я – бессмертен. Для меня это всего лишь небольшая часть жизни. Ты же после смерти снова угодишь сюда. Поэтому я дам тебе то единственное, что у меня есть. Я подарю тебе время. Время, которое ты сможешь прожить. Чем сильнее ты будешь, тем больше его у тебя будет. Понимаешь?

– Мне не надо твоих подарков! – выкрикнула Мириам, сложившись пополам от бессильной ярости, злости, ненависти, любви, печали и тоски. Гремучий коктейль из чувств раздирал ее на части.

– Послушай меня! – убеждал ее Хронос. – Я дарю тебе время! Распорядись им с умом! Живи полной жизнью! Сколь большим ни был бы срок, для меня он – мгновение. Понимаешь? Не приходи сюда. Это опасно. Дом заберет тебя. Поняла меня? Ты поняла меня?! Уходи!

– Я не боюсь! – отчаянно выкрикнула ведьма и попыталась сделать еще шаг. Но Оракул не пускала. Ковен не пускал. Они держали ее, нуждались в ней, оплетали своей магией, не давая броситься к нему. На глазах выступили предательские слезы. – Я стану очень сильной, Хронос. Я разнесу эту ловушку! Клянусь тебе, я уничтожу ее! Все силы ковена теперь со мной, и я тебе обещаю. Я справлюсь!

– Отлично, – он улыбнулся ей так, как улыбался много раз до этого. – Только не забывай жить. Это самое главное. Заведи любовника, роди детей, проживи хоть бы лет пятьсот. Для меня это не срок. Не беспокойся.

 
                                            * * *
 

Мириам была стара. Очень стара. Много старше, чем Роксана могла подумать.

Она тяжело встала, подхватила своего ворона и медленно поплелась в лес. Ее славные рыжие волосы стремительно становились седыми. Вся ее фигура скрючивалась, горбилась и с каждым шагом становилась все меньше. Она превратилась в пыль, рассыпалась, исчезая в земле навечно. Ворон исчез вслед за ней. Он растаял серой дымкой, лишь на пару мгновений пережив свою хозяйку.

 
                                            * * *
 

Хронос знал, когда наступит этот день. И был готов. Не знал он только одного: будет ли эта женщина любить его так же, как раньше. Она изменилась. Стала во сто крат сильнее, чем была. Стала жестче и злее. Да что там, за прошедшие для нее сотни лет она стала другим человеком. Для него же прошло не больше месяца, и нежность к ней только возросла.