Текст книги "Петербургские арабески"

Перезвон продолжался три дня

В первоначальных биографиях Петра I, писанных в XVIII веке, его сравнивали с Константином I (Великим, Равноапостольным). Этот римский император на месте небольшого поселения (Византии), расположенного на пустынных берегах пролива, разделяющего Европу и Азию, основал новую имперскую столицу, Константинополь, – взамен старого Рима. Так и Петр принял на себя императорское достоинство и перенес столицу из старой Москвы на берега мощного протока между Ладогой и Балтикой. Здесь тоже был водораздел между двумя цивилизациями – Востоком и Западом. Первоначальный Петербург часто именовался и Петрополем. Ему предшествовали шведская крепость Ниеншанц на правом берегу Невы (в устье Охты) и, на противоположном берегу, русское село Спасское, некогда относившееся к Новгородскому княжеству.

Овладев Ниеншанцем, Петр решил осмотреть с лодки острова невской дельты. Это было 14 мая 1703 года. День был ясный, солнечный, теплый, долгий. Вода была чиста, прохладна, плескалась от многочисленной рыбы. Пустынные берега обрамлял дубовый и березовый лес. Наверное, с этого времени Петр стал называть эти места «парадизом» – земным раем. Тогда царь высадился на небольшом островке Енисаари (Заячьем), отделенном от другого, острова (Березового) небольшой протокой. Он осмотрел это место. Оно показалось удобным для обороны, и Петр решил устроить здесь крепость, а внутри ее поставить церковь. Рядом можно было построить и город.

Через два дня, утром 16 мая, в день св. Троицы, в военном лагере при завоеванном Ниеншанце была отслужена литургия. По окончании ее большая флотилия лодок отправилась вниз по реке – к Заячьему острову. Возглавил ее Петр со своими близкими сподвижниками и новгородским митрополитом. Здесь владыка Иов отслужил молебен и освятил избранное царем место. Затем царь взял заступ и положил начало земляным работам. Был вырыт ров глубиной до двух аршин. Началось торжество. Со всем подобающим почтением на дно рва опустили каменный ящик, в который Петр поставил золотой ковчег с частицей мощей апостола Андрея Первозванного. Затем закрыли ящик каменной плитой, а сверху кусками дерна.

Царь Петр Алексеевич умел веселиться – широко и шумно. После торжественной части начался пир – с пальбой ружейной и пушечной, заздравными криками в честь нового города, который был назван Санкт-Питербурхом – в честь св. апостола Петра. Островок же Енисаари был Петром переименован в Люст-Эйланд (Веселый остров).

В старинной рукописи рассказывается, что во время церемонии закладки города над островком стал парить орел и затем сел на перекладину между двумя березами – так Петр обозначил будущие ворота. Орла сняли и подали царю, он посадил его себе на руку. Раздались приветственные крики и залп орудий. Всеми это было воспринято как счастливое предзнаменование. Позже выяснилось, что орел этот был приручен еще шведскими солдатами, бывавшими здесь. Теперь он стал жить при крепости, и ему было назначено жалование на прокорм.

Примета эта действительно оказалась счастливой… Карл XII, когда узнал о начавшихся постройках на берегах Невы, сказал: «Пусть царь занимается пустой работой – строит города: мы оставим себе славу брать их». Однако последующие годы показали, что счастье, успех и слава сопутствовали уже новому городу.

16 мая 1803 года праздновался первый столетний юбилей Санкт-Петербурга. В этот день в 1-м кадетском корпусе (размещенном в бывшем дворце Меншикова на Васильевском острове) после утренней зари ударили сбор. Кадетам велено было брать амуницию и ружья из ротных амуничников. Затем их построили и по близкому плашкоутному мосту перевели на другой берег Невы – прямо на Петровскую площадь. Здесь они «выстроили фрунт пред монументом Петра Великого, лицом к Сенату». Напротив выстроился 2-й кадетский корпус (бывший артиллерийский), а у Невы стал Морской кадетский корпус. Юному поколению была дана возможность присутствовать при событии, случающемся раз в сто лет, и запомнить его. А среди зрителей, окруживших площадь, были еще и те, кто видели Петра и его сподвижников.

Празднование 100-летия Санкт-Петербурга. Ф.Я. Алексеев. 1803 г.

Что же увидели мальчики-кадеты в этот день? Прежде всего обращала на себя внимание выстроенная перед зданием Сената красивая эстрада для императорской фамилии. На ней еще никого не было. Но сам император Александр Павлович разъезжал на коне и руководил расстановкой гвардейских полков – «чрезвычайно красивый и обаятельный». Пехота выстроилась на Английской набережной, а кавалерия разместилась на обширной Адмиралтейской площади. На Неве стояли многочисленные военные суда. Среди них был и стопушечный корабль «Гавриил», на верхней палубе которого поставили ботик Петра I, известный как «дедушка русского флота».

В одиннадцать часов к Исаакиевскому собору в раззолоченных каретах подъехали представители императорской фамилии. Начался благодарственный молебен. Во время пения «Тебя, Бога, хвалим» с петровского ботика был подан сигнал – над ним взвился императорский штандарт. И трижды над Невой пронеслись громы. Это палили пушки с Петропавловской и Адмиралтейской крепостей, пушки кораблей. Им сопутствовала ружейная пальба построенных полков…

После провозглашенного многолетия служба в соборе окончилась, и императорская фамилия прошествовала к Сенату, устроилась на эстраде. Наступило долгожданное время парада.

Командовал парадом войск Петербургского гарнизона сам Александр I. «Санкт-Петербургские ведомости» так описали происходившее: «Все войска, предводительствуемые его императорским величеством, выступили церемониальным маршем по Английской набережной на Петровскую площадь. Поравнявшись против монумента Петру Великому, его императорское величество изволил ему салютовать, чему последовали и другие войска. Во время марша их государь император в знак особого своего уважения к имени преобразователя России, и схоже правилам воинским, стоял близ монумента».

Мимо царя тогда прошли полки: Преображенский, Семеновский, Измайловский, Лейб-гренадерский, Мушкетерский, Кексгольмский, Литовский, Кавалергардский, Конногвардейский, Казачий… Всем им вскоре пришлось побывать в жестоких битвах, отражать вражеское нашествие. Проходящие войска предчувствовали это и четко отбивали шаг.

После парада государь Александр Павлович и императрицы Мария Федоровна и Елизавета Алексеевна вернулись в Зимний дворец. Здесь депутация от города поднесла царю золотую медаль, выбитую по этому случаю. На ней был изображен профиль Петра Великого, увенчанного победоносной короной с надписью «От благодарного потомства»; а на обратной стороне – «северный Иракл, покоящийся в основании города своего». Затем был праздничный обед с приглашенными «знатными обоего пола особами».

Кадеты тоже вернулись в свои училища, где их угощали за обедом «фруктами» – изюмом и миндалем.

А вечером в Большом публичном театре были представлены «русская комедия и большой балет». Здесь собрался весь город, в том числе и царь со своим окружением. При театральном разъезде была возможность полюбоваться и другими декорациями: императорский дворец, обе крепости, домик Петра, сады, корабли на Неве, все казенные и частные дома были великолепно иллюминированы.

На следующий день Правительствующий Сенат получил высочайший указ, в котором ему поручалось поднесенную царю медаль внести с подобающей честью и приличными обрядами в Петропавловский собор и от лица России положить на гроб основателя города. Что и было немедля исполнено.

Три дня в Петербурге продолжался праздничный перезвон колоколов столичных церквей, под который город и вступил в свое второе столетие.

Еще никогда Санкт-Петербург не был так наряден, красив и интересен…

Так писали в столичной периодике в канун празднования 200-летия города. Действительно, предыдущие юбилейные празднования (100– и 150-летия) проходили при государях (Александре Павловиче и Николае Павловиче), не очень склонных тратить казенные деньги на декорационные убранства. Программа празднований тогда была достаточно скромной. Но в 1903 году уже было «высочайше дарованное» городское самоуправление, и Петербург сам решал, каким образом ему следует отмечать свой новый юбилей.

О том, как следует отпраздновать эту знаменательную дату, в городе стали думать в конце года, предшествовавшего юбилейному. Городской Думой была тогда создана специальная юбилейная комиссия, которая должна была разобраться с тем, как и на какие деньги провести эти юбилейные торжества. Сразу же после новогодних и рождественских празднований, 9 января, избранные представители города («гласные») собрались в Николаевском зале известного думского здания на Невском проспекте, чтобы заслушать доклад юбилейной комиссии. Она предложила Думе занять 6 000 000 рублей и на эти деньги построить 22 школьных дома, куда и перевести все городские начальные училища, находящиеся в нанятых помещениях на пятых этажах (подъем по грязным узким лестницам). Тогда «с длинной и красивой речью» выступил гласный П.А. Потехин. Он потребовал «занять эти шесть миллионов на школы не для того, чтобы отпраздновать, а для того, чтобы вековечным делом ознаменовать юбилей Петербурга». Вопрос был поставлен на закрытое голосование, и большинством голосов (58 против 27) было решено сделать этот шестимиллионный школьный заем. Единогласно приняли решение отменить плату за обучение в петербургских школах и установить свободный доступ в них для всех детей. Для тех, кто жил далеко от школы, выдавать бесплатный билет на конку – благо, что конка принадлежала городу. Эти постановления были встречены рукоплесканиями многочисленной публики, посетившей думское заседание.

Почин для благодеяний был положен. На своих последующих заседаниях гласные продолжали думать, что еще нужно сделать для «ознаменования» юбилея столицы.

Решено было переустроить конно-железные дороги в электрические трамвайные, проложить новые трамвайные пути. Здесь имелись в виду нужды небогатых жителей города. На это ассигновывалось 30 миллионов рублей. Согласились построить новую городскую больницу (имени Петра Великого). Выделили на нее 6 миллионов рублей. Место для больницы было найдено в районе Полюстрово (ныне это больница И.И. Мечникова). Проголосовали за то, чтобы засыпать Екатерининский канал, а на его месте устроить проспект с бульваром – за 2,5 миллиона рублей. (От этой затеи потом, к счастью, отказались.) Были у городских избранников и другие предложения – прорыть Беломорский канал, устроить «Городской политехникум с разнообразными отделениями», соорудить Петровский дворец, возвести новый собор на Манежной площади, построить новое здание муниципалитета на Петербургской стороне. Но за них не проголосовали по финансовым соображениям. И без того расходы на «ознаменование» значительно превысили первоначально намеченные. Теперь нужно было занять больше денег, чем предполагалось ранее. Были выпущены облигации на 45 миллионов рублей, скупленные французскими капиталистами.

Но надо было и праздновать. На что думой было отпущено 100 тысяч рублей. Были украшены главные улицы столицы. У Адмиралтейства воздвигли огромную арку, изображающую корабль с высокими мачтами и под белыми парусами. На Сенатской площади поставили вокруг памятника Петру трибуны, тоже напоминающие корабль, окрашенные в красный, синий и розовый цвета. Все это было на фоне грандиозной декорации из белой ткани, украшенной гербом Романовых. На Троицкой и Знаменской площадях установили огромные панно, изображающие первоначальный Петербург в этих местностях и подвиг Петра на Лахте. Флаги и значки украсили перила нового Троицкого моста, а при въездах на него были поставлены ажурные арки. Освящение этого моста было включено в программу празднования. Великолепно было убрано здание городской думы. На верхней площадке наружной гранитной лестницы была поставлена скульптурная группа, изображающая Петра и его сподвижников, в обрамлении тропической зелени, флагов, гербов, значков. Думская колокольня доверху была обвита зеленью и цветами, а с вышки спущен вниз колоссальный андреевский флаг. Живописное панно здесь изображало Петра I, читающего указ Правительствующему Сенату о перенесении столицы из Москвы в Петербург. Внизу среди цветов поставили два фонтана.

Здание городской думы, украшенное к празднованию Санкт-Петербурга 200-летнего юбилея.

На прием гостей определили 16 300 рублей. Пригласительные билеты, оформленные художником H.H. Каразиным, изображали герб Петербурга, украшенный императорской короной. Их получили представители высших государственных учреждений, представители столичного мещанского общества, ремесленного и других обществ, видные общественные деятели. Пригласили городских голов других городов России, а также бургомистров тех городов Европы, в которых побывал Петр Великий. Не забыли и моряков, к которым особо благоволил основатель столицы. Гостей разместили в гостиницах «Северной» и «Европейской».

Здание Пассажа в день 200-летия Санкт-Петербурга.

15 мая городской голова Петербурга П.И. Лелянов принимал гостей в залах городской думы, где был назначен «пунш». Это была, что называется, присказка, а на следующий день началось настоящее действо.

В 8 часов утра 16 мая с Петропавловской крепости ударили залпы пушек, возвещая о начале торжества. День выдался таким же весенне-прелестным, ясным, каким был и пятьдесят, и сто, и двести лет назад. На Неве выстроились яхты, пароходы, крейсера, броненосцы. Среди них была и галера петровских времен. С первым выстрелом пушки над ней взвился флаг и раздались звуки исторического петровского марша, а затем гимна «Боже, царя храни».

Уже сложилась традиция для празднований юбилеев столицы. Следовали ей и на этот раз. По тому же громовому сигналу из домика Петра у Троицкой площади была взята икона Спасителя, сопутствовавшая царю во всех его походах, и перенесена на пароход. Бывший здесь же знаменитый ботик Петра матросы перенесли на баржу. Затем торжественная процессия поплыла вниз по реке. Когда она поравнялась с крепостью, над ботиком взвился императорский штандарт. Ему салютовали крепость и военные суда 31 залпом.

Церемония открытия Троицкого моста.

От пристани у Дворцового моста икона была доставлена в Исаакиевский собор, где была совершена литургия с участием лиц, приглашенных на торжества. Императора и императриц при этом не было: они участвовали при открытии и освящении Троицкого моста. Этот мост также сооружался на деньги городского общественного управления – из русского материала русскими инженерами и рабочими. Посвящен он был памяти 25-летия бракосочетания императора Александра III и императрицы Марии Федоровны. Николай II нажал на переданную ему кнопку, и разведенные части моста медленно соединились, давая возможность перейти на другую сторону реки. В начале первого часа царь, его жена и мать прибыли на Сенатскую площадь – к центру совершавшегося торжества. Здесь перед памятником Петру был поставлен белый царский шатер.

Как раз к этому времени сюда пришел и крестный ход из Исаакиевского собора с петровской иконой Спасителя для совершения здесь молебна. Трибуны были заполнены, а по дорожкам между ними стояли дети – учащиеся городских начальных училищ. Перед зданием Сената и Синода и на набережной встали бесчисленные войска. Придворный иеродьякон в конце молебна провозгласил царское многолетие, подхваченное залпами над Невой. А потом был сюрприз, о котором вспоминал современник.

Под гром орудий и звон колоколов была исполнена специально написанная на юбилей кантата:

 
За двести лет в законной славе
Родной наш город стал велик!
Ты не по царственной забаве,
По мысли гения возник!
 

Кантату исполнили 250 человек военных музыкантов, 400 певчих (тех же полков) и 400 детей из городских училищ. Уже по одним этим цифрам можно судить, какова была сила звука, поражавшая своим величием даже в общей массе грандиозных и величественных впечатлений торжества. «Греми привет, играйте флаги!» – раздавался мощный голос кантаты, и привет гремел сотнею голосов, колоколов и орудий, и флаги, бесчисленные флаги, рея по ветру, играли повсюду над головами тысячной толпы. Кантата закончилась славою «нашему городу Петербургу», потом «земле русской», затем «Государю Петру Алексеевичу» и, наконец, «ныне царствующему государю императору Николаю Александровичу». Слова кантаты были К. Случевского, а музыка – А. Иванова.

Затем начался военный парад. Перед царем, стоявшим перед памятником на помосте (прежние цари сами возглавляли юбилейные парады), стройно и великолепно прошли церемониальным маршем войска петербургского гарнизона. В строю были и представители от полков, штурмовавших 200 лет назад шведский Ниеншанц.

После парада Николай II со своей свитой отбыли в Зимний дворец. А городской голова П.И. Лелянов с другими чинами городского общественного управления и гостями города прошли в Петропавловский собор, где возложили на могилу Петра особую, выбитую на этот случай золотую юбилейную медаль. А вечером в грандиозном Александровском зале думы было торжественное заседание, на котором принимали поздравления и подарки от многочисленных отечественных и зарубежных гостей.

На следующий день был «пир на весь мир», устроенный городом для своих гостей в залах 1-го кадетского корпуса (бывшего дворца Меншикова). Здесь все было выдержано в стиле петровской эпохи, и одежда прислуги, и возлияния. Пожалуй, лишь блюда были по-современному утонченными – готовили их лучшие повара Петербурга.

Не забыли и солдатиков, лихо маршировавших на параде. Их город угощал в Михайловском манеже. Здесь рядами стояли столы с обильной едой. Перед каждым прибором с юбилейной кружкой лежали фунтовый мясной пирог, фунт отварного мяса, мешочек с орехами и конфетами, апельсин, бутылка пива и стопка водки. Были также гармонь, клоуны и пьеса «Богдан Хмельницкий».

Но во время наступивших городских народных гуляний не забыли и о делах ознаменования. Был заложен (вместе с другими училищными домами) Городской училищный дом имени Петра Великого на Петербургской набережной, Гагаринском буяне. (Ныне здесь помещается Нахимовское училище.) Было освящено место для новой городской больницы имени Петра Великого. Был заложен и городской электрический трамвай – также памятник 200-летию города. На пустырях северо-востока столицы были обозначены новые проспекты – Петра Великого (ныне Пискаревский), Меншиковский и Екатерининский. Чтобы и через столетия добром поминали тех, кто жил в Петербурге в 1903 году.

Необычный юбилей

250-летний юбилей необычен уже тем, что за тысячу лет он случается только четыре раза. Но для Ленинграда-Петербурга такой знаменательный юбилей, выпавший на 1953 год, был необычным еще и по другим сопутствовавшим обстоятельствам. Об этих обстоятельствах старались забыть, но мы, рассказывая о большом послевоенном праздновании, вспомним и о них.

В январе 1952 года директор Ленинградского музея Истории религий В.Д. Бонч-Бруевич был очень озабочен тем, что подведомственное ему здание, расположенное на Невском проспекте, не было готово «к майским торжествам по 250-летию основания города Петербурга-Ленинграда». Казанский собор, в котором размещался музей, «сильно пострадал от разрывов фугасных и мелких бомб». В 1951 году пробитое железное покрытие купола было заменено покрытием из выделенной по распоряжению Сталина листовой меди. Но все остальное нуждалось в восстановлении и реставрации. Бывший управляющий делами Совета Народных Комиссаров писал тогда председателю Совета Министров: «Глубокоуважаемый Иосиф Виссарионович… Зная, как срочно требуется выполнение этих работ, я решил лично обратиться к Вам, так как совершенно уверен, что без Вашей помощи с этими работами Академстрою не справиться…»

В тогдашних условиях трудно было оказать действенную срочную помощь. Город готовился к юбилейному торжеству, и специалисты-реставраторы были везде нужны. Приводили в праздничный порядок здания на центральных городских магистралях, пригородные дворцы, Кировский театр и недавно отстроенный стадион им. Кирова. Напряженная работа шла и под землей – прокладывалась первая линия метрополитена с ее дворцами-станциями.

Ожидался приезд Сталина, в связи с чем Международный проспект (прежний Забалканский) был переименован в проспект Сталина, а перед Балтийским вокзалом был поставлен большой и выразительный памятник Верховному Главнокомандующему.

Однако внезапно И.В. Сталин скончался, наступил траур. Празднование было отложено на год. А затем наступили перемены. Недавно сооруженный памятник почившему вождю разобрали, а проспект его имени переименовали в Московский. Но не все еще было устойчиво в высших государственных сферах, и, очевидно, поэтому юбилейное празднование перенесли аж на 23 июня 1957 года. Теперь было время для того, чтобы надлежащим образом подготовиться к знаменательному торжеству, разработать новую программу празднования юбилея – отличную от прежних.

Так среди трудовых и житейских забот приблизилось и вновь назначенное время юбилея. Дома обновили свою окраску. Многочисленные флаги, значки, портреты, живописные изображения, транспаранты придали улицам необычный праздничный вид. На Невском проспекте столбы для фонарей превратились в мачты, к которым были прикреплены голубые трехъярусные паруса, надутые ветром. Это напоминало о том, что рождение города связано с морем. 16 мая была учреждена медаль «В память 250-летия Ленинграда».

18 июня город встречал своих гостей. Вся страна приняла участие в праздновании города, и республики прислали своих представителей. Были посланники и от 12 иностранных государств.

Праздничные действия начались с открытия памятника A.C. Пушкину на площади Искусств. 19 июня под звуки государственного гимна с него было снято покрывало, и сотворенный скульптором М. Аникушиным образ поэта, воспевшего Петербург, стал жить в центре города. В этот же день на бывшем Семеновском плацу, ставшем Площадью пионеров, известным основателем детского театра A.A. Брянцевым было заложено здание нового ТЮЗа. А 20 июня на Финляндском вокзале торжественно встретили паровоз № 293, подаренный правительством Финляндии. На этом памятном паровозе осенью 1917-го в Петроград вернулся Ленин.

Но это была прелюдия к празднованию. Само оно началось с пятницы, 21 июня. В этот день Президиум Верховного Совета СССР издал сразу несколько наградных указов. Орден Ленина получили сам Ленинград и газета «Ленинградская правда», звание Героя Социалистического Труда было присвоено двадцати ленинградцам. Орденами и медалями были награждены 7226 горожан. Народными артистами СССР стали Г.А. Товстоногов, Н.М. Дудинская, K.M. Сергеев…

В этот же самый день на площади Восстания при многолюдном митинге был торжественно заложен памятник Ленину. В середине бывшего здесь сквера установили закладной камень. (Но впоследствии на его месте был поставлен другой памятный знак, относившийся к минувшей войне.)

А вечером следующего дня в Государственном Академическом театре оперы и балета им. СМ. Кирова состоялась юбилейная сессия Ленинградского городского Совета депутатов трудящихся. Город принимал подарки, поздравления. Правительство здесь представлял член Президиума Верховного Совета СССР A.A. Андреев. Он и вручил городу орден Ленина – третий орден на его знамени (первые два вручил М.И. Калинин). Другим награжденным получить свои награды в этот вечер не удалось.

Кульминация праздничных торжеств пришлась на воскресенье, 23 июня. Утром этого дня у Средней Рогатки был заложен монумент в честь великой победы под Ленинградом. Закладная бронзовая плитка была положена под звуки Интернационала.

А в полдень с Нарышкина бастиона раздался первый после долгого перерыва выстрел сигнальной пушки. Так возродилась традиция, восходившая ко времени императрицы Анны Иоанновны.

После полудня все ленинградские трамваи и троллейбусы двигались только в одном направлении – к Крестовскому острову. От этой конечной остановки счастливые обладатели красно-голубых «пригласительных билетов на праздник» шли к высокому массиву стадиона им. СМ. Кирова. Здесь их ожидало театрализованное представление, поставленное главным режиссером этого празднества Г.А. Товстоноговым и режиссером драматических сцен И.П. Владимировым. Всего на стадионе собралось сто тысяч зрителей и пятнадцать тысяч участников представлений. Вначале перед трибунами прошли ветераны революций, совершавшихся в городе, со знаменами, взятыми из музея. Их сменила колонна героев труда со знаменами фабрик и заводов Ленинграда. А затем было красочное карнавальное шествие. Здесь были и царь Петр с лопатой, и Ленин на броневике, и демонстрация достижений ленинградской промышленности, и «демократическая молодежь» со всего мира со своими песнями, и тысячи голубей, взлетающих в небо, и лозунги, и многое другое…

Выступление спортсменов-моряков на стадионе им. С.М. Кирова.

Иллюминированные корабли на Неве.

А вечером были массовые гулянья и грандиозный фейерверк.

Праздник закончился. Но неожиданно последовало его необычное продолжение, связанное с сообщением о пленуме ЦК КПСС, состоявшемся в дни юбилейных торжеств – 22–29 июня. Стало ясно, почему на ленинградском празднике не было высших руководителей страны. Об этом писали так: «В эти дни ленинградцы уже хорошо знали, что антипартийная группа, разоблаченная на июньском Пленуме… специально приурочила свою подлую вылазку против партии, против всей нашей Отчизны ко дню празднования 250-летнего юбилея нашего города». Большинство в Президиуме ЦК КПСС (Молотов, Маленков, Каганович и др.) не пожелало тогда, чтобы Хрущев на юбилейные торжества поехал как лидер партии и государства.

Победитель Хрущев и сопутствующие ему члены Президиума прибыли на Московский вокзал утром 6 июля. Была суббота, то есть рабочий в то время день. Высокие гости разъехались по фабрикам, заводам, предприятиям – для соответствующих награждений. В Доме культуры имени Ильича первый секретарь ЦК КПСС Н.С. Хрущев вручил ордена и медали электросиловцам.

А воскресным утром под звуки революционного марша «Смело товарищи в ногу» на Дворцовую площадь вступили многотысячные колонны демонстрантов. Уже давно этот марш не сопровождал праздничные ленинградские шествия. И его новое звучание должно было обозначать, что пришли новые времена. Хрущев стоял на центральной трибуне, радостно улыбался и приветственно махал шляпой. Признание ленинградцами совершившегося было его триумфом и, некоторым образом, коронацией.