Текст книги "Закодированная Россия"

– Так, – закивали завязавшие соседи.

– Вы обращали внимание, что во время запоев совершенно пропадает аппетит? Пьющего человека за столом сразу видно, он никогда не закусывает, он на другом виде энергии. И если внушить человеку, что всё дело в еде, то дело наполовину сделано. Если втемяшить ему в голову, что при виде спиртного нужно плотно поесть, то мы научно подходим к проблеме, а не абы как. Логично?

– Логично, – закивали мужики.

– Что такое моя Программа? Ковровая бомбардировка вашего подсознания простыми, но действенными советами. Принцип повторения лежит в основе любой рекламы. Если с утра до вечера гонять рекламу пива, то народ будет пить пиво и никуда не денется, что мы сейчас и наблюдаем. Мне одна женщина на полном серьёзе говорит: «А я рекламе не поддаюсь. Я купила бутылку разрекламированного пива, сделала глоток и выкинула. Оно мне не понравилось». Наивная женщина, она могли даже глотка не делать, а сразу его выкидывать. Это как раз неважно. Главное, что она это пиво купила, потратила свои кровные, а дальше делает с ним всё что хочет. Вот и в моей Программе повторяется несколько простых истин: выпью спиртное – стошнит, алкоголь мне отвратителен, от спиртного одни неприятности, пора завязывать, мой организм противится принимать алкоголь. Если я вам вслух произнесу несколько раз эти фразы, вы решите, что я свихнулся. Раз пятьдесят я их произнесу, а потом упаду бездыханный. А так, в минуту мы воспринимаем 60 фраз, правильно? 60 секунд в одной минуте, значит 60 фраз. А за час – 3600 фраз. А за два часа 7200. Да помимо этого на вербальном уровне, то есть на слуховом, через отдельный канал гоним шёпот: «хватит пить», «я свою цистерну выпил», «при виде спиртного плотно ем», «у меня хороший аппетит». Не даром раньше болезни зашёптывали. Подпороговое воздействие всегда сильнее обычного. Но сколько старушка там могла нашептать фраз: сто, двести. А на компьютере я могу счёт вести на миллионы.

– Деда, а деда, – к Ушанкину подошёл карапуз и задёргал его за рукав, – пойдём домой, мультики смотреть.

– Сейчас пойдём, – согласился чинный дедушка Ушанкин, – только дядю Севу дослушаю. Он нам рассказывает, как всех пьяных перевёл

– Деда, а что такое пьяный? – пропищал малец.

– Что?! – спросили все в один голос, – ты не знаешь, что такое пьяный?

Мальчик отрицательно покачал головой.

«Вот это номер», – пронеслось в Севином мозгу, – «внуки уже не помнят дедушек, являющихся домой на рогах и требующих утром денег на опохмелку. Не помнят пьяных драк и скандалов. И для них это норма. Что дедушка всегда трезв и вменяем, приветлив и предсказуем».

– Откуда ему знать, что такое пьяный? – набычился Витюша, – у нас в семье все всегда были трезвенники.

Сева закашлялся.

– Деда, а когда от тебя бензином пахло, и ты с бабушкой ругался, – стал припоминать мальчик.

– Домой пошли, – занервничал Витюша и потащил внука в подъезд.

– Каким бензином? – удивился Серафим, – он тачку недавно взял.

– Да перегаром, – уточнил Сева.

– Ааа, – въехал Троекуров.

– Серафим, может, и ты у нас никогда не надирался?

– Ни в жисть.

Ввалившись в квартиру и убедившись, что его никто не поджидает, Сева поставил варить кофе, включил телевизор, и стал смотреть новости. Шёл репортаж о положении дел в Зимбабве. Там явно не хватало стабильности в этом Зимбабве. Затем диктор плавно коснулся проблем Евросоюза и пожурил Польшу за несговорчивость в некоторых вопросах. А потом у диктора вытянулось лицо, и он замогильным голосом произнёс:

– Только что в студию принесли секретный список чиновников, которые хотели тайно раскодироваться перед Ноябрьскими праздниками…

Вдруг чья-то рука, ухватив диктора за волосы, поволокла прочь от его законного места. Сева увидел пустой стул и услышал звуки нешуточной борьбы и приглушённый мат. Потом послышались крики:

– Да дайте же заставку, кретины.

Появилась заставка: Ромашковое поле и по нему бегут мальчик и девочка, взявшись за руки. Через минуту вновь показали студию. Диктор всклокоченный, с разбитой губой и съехавшим на бок галстуком жадно пил воду. Отдышавшись, с болью в голосе произнёс:

– Уважаемые телезрители. Может быть, после этого эфира я останусь безработным. Может, я даже получу волчий билет, и всю оставшуюся жизнь мне придётся упражняться с метлой и лопатой. Но я не могу молчать. В моих руках список чиновников, которые на людях выступая за безоговорочную трезвость, втайне хотят раскодироваться и отметить Ноябрьские праздники со спиртным. В то время как мы будем пить ягодичные компоты, они станут лакать виски и текилу, лопать джин и ром, трескать водку и вино. При этом смеяться над нами и показывать пальцем. Сволочи, лицемеры, ханжи.

У диктора не хватало слов. Он привык читать по бумажке, а тут суфлёра не было, да ещё кипящая ярость, распиравшая его, мешала подобрать нужные слова. Он судорожно вдохнул и огласил секретный список. Бог мой. Какие люди в нём значились. Столпы общества: Депутаты и священники, правозащитники и независимые журналисты, режиссёры и писатели. Сева и так не питавший почтения к публичным людям, стремящимся играть роль совести нации, окончательно уверился в их фарисействе. Но даже у него по спине пробежал холодок от услышанных фамилий. Что же тогда творилось в душах людей понаивнее? Страшно представить. И не было никакого сомнения, что список подлинный и вся страна с замиранием сердца слышит с детства знакомые имена. Сева обречённо встал и пошёл выключать газ. Кофе безнадёжно убежал, залив всю плиту. Он знал, что этим всё закончится. С самого начала. Чувствовал, что наступит момент Апокалипсиса. И вот дождался. Вот он родной. Наступил. И Апокалипсис погребёт все благие начинания и жалкие попытки нарушить ход истории. Ибо народ может простить, что угодно. Только не тайное бухалово. Раскодировку боярам не простят.

– Ааааа!!! – заблажил кто-то на улице, – сами водку жрать, а нам горбатить на вас. Суки!!! Опять провели, опять кинули. Мочи олигархов!!!

– Пора особняки жечь! Красного петуха им, падлам!

– Попили кровушку! Теперь наш черёд музыку заказывать!

– Богатеев к ногтю!!! А имущество поделить!

В дверь постучали. Громко и настойчиво. Сева открыл задвижку и сразу был оттеснён к стене ввалившейся толпой. Люди что-то кричали, размахивали руками и возмущались. А доктор, зная, что от него хотят, сел перед монитором и тупо уставился на экран.

– Сева? Ты меня слышишь? – Ушанкин теребил Андреича за плечо, – сколько тебе нужно времени, чтобы сделать эту тряхомудию по раскодировке?

– Сутки, – с трудом зашевелил губами Сева.

– Вы слышали, черти, ему нужны сутки. А завтра мы нажрёмся! – радостно завопил Троекуров.

– Послезавтра, – просипел Сева.

– Что? – не понял народ.

– Нужно 26 часов, чтобы информация усвоилась, – уточнил Сева.

– А раньше никак? – насел Ушанкин.

– Никак. Проверено.

– Ладно, – милостиво разрешил Витюша, – ты тут работай под присмотром, а мы разбираться поехали. Ух, душа горит. Щас мы этим топ менеджерам и чиновникам салазки-то загнём. Слезьми изольются.

– Эт точно, – поддержал его Троекуров, – мы им сейчас устроим закат солнца вручную.

Сева клепал раскодировочную Программу, одним глазом поглядывая в телевизор. Там творились жуткие вещи. Пылали богатые пригороды. В центре Москвы вышедший из повиновения народ крушил бутики и супермаркеты. Иностранцы спешно эвакуировались из России, богатеи тоже. На членов списка устроили настоящую охоту. Все страны были извещены об экстрадиции попавшихся лицемеров. По 1 каналу с упоением показывали кадры расплаты: вот провинившегося правозащитника везёт в тазу по брусчатке Красной площади его же «хаммер». Автомобиль то разгоняется, то притормаживает, а правозащитник, вцепившись мёртвой хваткой в таз, подпрыгивает и страшно кричит. Из-под таза летят искры. То ли защитнику прав человека просто страшно, то ли действительно припекает. Вот известного режиссёра поют водкой, того неудержимо рвёт, а добрые люди продолжают вливать в него вожделенную водку. Вот на Лобном месте ставят кровать, кладут туда знаменитого писателя и мешок сухарей, накрывают с головой одеялом и заставляют все сухари сожрать. Вот попавшийся перепуганный насмерть Козявкин на коленях выпрашивает прощения у народных масс. А те, болтая бутылки с шампанским, стреляют в него пробками и радостно гогочут. Козявкин пытается уворачиваться, но когда счёт пробок идёт на сотни, падает и замирает. Его подхватывают, волокут к Лобному месту, кидают к писателю, туда же швыряют правозащитника, режиссёра и заливают шампанским и пивом.

Всеволод, не в силах на это смотреть, пошёл и выключил телевизор.

– Включи сейчас же! – приказал один из смотрящих.

– Не буду, – категорически отказался Андреич.

– Будешь выступать – в ванной утопим, – пригрозил другой надсмотрщик.

– Будешь угрожать – сам раскодировкой занимайся, – отрезал Сева.

Мужики увяли. Через десять минут тишины им стало скучно. Один из них вызвался сгонять за продуктами, пока всё мародёры не растащили, а другой пристал к доктору с расспросами:

– Как думаешь, док, правильно богатеев мочат?

– Я противник насилия в любом виде.

– Но они же не правы. На фиг втихаря от народа раскодироваться? Знаешь пословицу: если не заплатил – не беда, беда – если догнали. Если бы не попались, тогда одно, а если с поличным взяли, тогда совсем другое дело. Я прав?

– Да пошёл ты со своими пословицами. Вы не представляете, дурьи головы, что будет после раскодировки. Пока у вас нет ни малейшего влечения, одна жажда мести. Но стоит прижиться хоть капле дешёвой энергии, кричи караул. Всё население уйдёт в штопор. Пытаясь наверстать упущенное, все забухают так, что наступит конец Света. В стране обладающей ядерным оружием, имеющей ядерные подводные лодки и военных любящих принять на грудь, бесконтрольное принятие спиртного грозит гибелью человечества. Моё мнение, что военных раскодировать ни в коем случае нельзя. Себе дороже. И вообще нужно составить список профессий, с которых нужно снимать код постепенно и под жёстким контролем. Иначе скоро встретимся аду. Нужно срочно задействовать все наркологические кабинеты, диспансеры и больницы для решения назревших проблем. Ведь что такое, по сути, алкогольное заболевание? Невозможность остановиться. Больной не в силах контролировать свои алкоголизации. На Западе есть такое понятие Soshial drinking. То есть при принятии на работу, человек говорит, что он контролирует принятие спиртного, может поддержать компанию, участвовать в корпоративных вечеринках, «знает норму» как у нас говорят. Или честно заявляет, что у него проблемы со спиртным. Тогда ясное дело хорошая работа ему не светит. Поэтому дураков нет делать такие заявления. Но всегда есть возможность пройти лечение от алкогольной зависимости. И там это не считается чем-то постыдным и зазорным. В России же все шифруются как партизаны, а зря. Позвонить же можно? Тем более анонимно. Появилось, как говорят наркологи «дребезжание», позвони, не откладывая в долгий ящик, проконсультируйся со специалистом, не решай проблему сам. Не надо. Что трудно на телефоне семь цифр набрать? Палец отвалится? Набери 720-10-97. Тебе помогут.

– Да туфта всё это лечение, – лениво выговорил конвоир.

– Слушай сюда, умник. Если я отпущу пульт, он упадёт. Не зависнет в воздухе, не полетит к потолку. Нет, он упадёт. Потому что есть закон всемирного тяготения. И есть препараты, которые, вступая в реакцию с алкоголем, дают ацетальдегид (метаболит спирта), вызывающий отрицательные ощущения.

СО2 (углекислый газ)

С2Н5ОН – СНОН

(спирт) (ацетальдегид) Н2О (вода)

Вот этот ацетальдегид и даёт похмелье. Спирт сам по себе не токсичен. Токсичен ацетальдегид. Человек поддал водки, ему хорошо и забавно. А наутро ему плохо, это вредный ацетальдегид отравляет похмельной головушке жизнь. Бедолагу тошнит, голова трещит, слабость, потливость. Первый вариант: опохмелиться и перевести ацетальдегид обратно в спирт. И опять всё замечательно и превосходно. На какое-то время. А потом скотина-ацетальдегид опять даёт о себе знать и как в России говорят: «похмелка та же пьянка». Второй вариант: ждать пока ацетальдегид полностью не распадётся. И вот бедняга бродит по квартире, пьёт жадно воду, прислоняется пылающим лбом к холодной плитке. Глядишь, к обеду отпустило. Это ацетальдегид распался. Так вот, у русских ацетальдегид в среднем распадается через 8 -10 часов, а бывает и 16 А у басков – 40 минут. А у кавказцев – 2 часа. А у чукчей, эскимосов, эвенков, алеутов – 16 суток. Поэтому законодательно запрещено продавать северным народам спиртное. Они за огненную воду всё отдадут. Хотя виноват в этом всего лишь недостаток ферментов. А у басков ни один случай алкоголизма не зафиксирован. Потому что у них ферментов много. Я все, конечно, упрощаю, научно популярно рассказываю, зато понятно. Въехал, вертухай?

– Всосал, только чего ты обзываешься?

– А что ты ноги на стол закинул? Не дома. Продолжаю. Северным народам нужно быть очень осторожным со спиртным. Сознательно урежать употребление спиртного, чтобы не приучить организм к дешёвой энергии. Потому что если подсадил на другую энергию тогда труба – запои неизбежны.

Другая проблема: экспериментаторы. А дай-ка я попробую, что будет? А будет одно и тоже: капля дешёвой энергии, попадая в организм, заводит процесс на уровне клетки. Организм переключается на дешёвую энергию, и получаем недельный запой, а может двухнедельный, а может даже и трёхмесячный. Это зависит, насколько у развязавшего хватает здоровья, денег и терпения окружающих. Теперь о лекарствах. Слушай и запоминай.

Пациенту вводятся препараты, которые, вступая в реакцию с алкоголем, дают уже нам знакомый ацетальдегид, только в концентрации в 5, 10, 20 раз больше, чем с самого крутого похмелья. Вот и всё. Вся наркология держится на этой реакции. Чтобы препарат, вступая в реакцию с алкоголем, давал ядовитый ацетальдегид. И никаких чудес. Как антибиотиков миллион. Суть одна и та же: плесень пожирает бактерии. Так и здесь: тетурам, дисульфирам, торпедо, эспераль, колме, фаргилен, налонг…, вступая в реакцию с алкоголем, дают токсичный ацетальдегид. А пациенты с упорством, достойным лучшего применения на этих препаратах пьют, сажая печень и почки. Да ещё бахвалятся, какие они крепкие, а все препараты «туфта и обманство». Только потом замечают, что похмелье стало более тяжёлым и выходить из запоев всё сложнее. Дурашки, от ацетальдегида ещё никто не уходил. Вы пользуетесь сотовыми телефонами, торчите в Интернете, считаете себя умными, но так глупо и бездарно разбазариваете своё здоровье. Ау, мужики, кроме вас на самом деле никто не страдает. Жена вас привела, но препарат вводят вам. Доктор честно вас предупредил и взял расписку. Но своим здоровьем в случае употребления алкоголя рискуете только вы.

Спрашиваю: «Зачем пробовал»?

Отвечает: «Я экспериментатор».

Спрашиваю: «Машина есть, экспериментатор»?

Отвечает: «Есть».

Говорю: «Залей в бензобак воды, экспериментатор. Может, поедет. И не надо на бензин тратиться. И не надо в очереди на бензоколонке стоять».

Отвечает: «Я не дурак машину гробить».

Говорю: «Нет, ты очень умный. Машину тебе жалко, а себя нет. Машина, тьфу железка какая-то. А ты свою печень, свои почки и другие собственные органы под монастырь подводишь. Заметь, находясь в ясном уме и твёрдой памяти».

Пыхтит, экспериментатор, думает. Потом выдаёт: «Да что же мне раньше никто этого не говорил»?

Отвечаю: «Говорили тысячу раз. Предупреждали тебя, дурака, не экспериментируй со своим здоровьем, не торопись на тот свет».

Сзади послышался храп. Сева оглянулся и увидел спящего охранника.

«Караул устал», – тоскливо подумал доктор, – «я пытаюсь объяснить дальтоникам, чем различаются цвета. Это бесполезно. Они выслушают, и всё равно сделают по-своему. Единственная радость – надолго всех не хватит. Население сразу возьмёт такой разбег, что быстро устанет и на коленях приползёт с просьбой о новом лечении. Им только кажется, что они будут квасить месяц, большинство уже на третий день запросит о пощаде. Мы все обещаем больше, чем можем. Если за три дня планета Земля не взлетит на воздух, можно считать что угроза мирового дебоша миновала».

Наутро квартирка Севы была переполнена. Журналисты, возбуждённые чередой ярких событий, пролетарии вдоволь натешившееся разгоном богачей, младшие менеджеры довольные тем, что не стало старших, бездомные крестьяне из отдалённых деревень, прикидывающие в каких освободившихся хоромах им лучше поселиться. Вся эта братия торжественно из рук в руки передавала заветный диск и предвкушала первые глотки живительной влаги. Диск проплыл над головами и исчез где-то в коридоре. Затем он проследует в Останкино, чтобы через час явить себя народу во всей красе. Он будет очень внимательно просмотрен. Чем занять себя оставшиеся 26 часов также вопросов не вызывает. Бей и круши, жги и ломай, грабь и мародёрствуй. Ну и конечно занимай освободившуюся жилплощадь, пока это не сделал кто-нибудь другой. Толпа вывалилась на лестничную клетку с криками и хохотом. Их путь лежал в сторону оставшихся особняков и офисов, а Сева лёг на диван и отвернулся к стене. Всё что мог, он уже сделал.

Заглавие

Закодированная Россия.

Невероятные приключения нарколога, приведшие к трезвости всю страну.

Слоган

Наконец-то появился настоящий писатель.

Опять из врачей.

Посвящается тому режиссёру, который снимет по этой книге фильм.

Цитаты взяты из жизни, подобно записным книжкам Ильи Ильфа. Если узнаю имена авторов, обязуюсь перечислить поимённо.

Александр Крыласов. Человек без биографии: родился, учился, уже четверть века лечит зависимости. В кругах, близких к вытрезвителю о нём ходят легенды.