Электронная библиотека » Алексей Малинский » » онлайн чтение - страница 10


  • Текст добавлен: 4 июня 2023, 17:00


Автор книги: Алексей Малинский


Жанр: Публицистика: прочее, Публицистика


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 10 (всего у книги 26 страниц)

Шрифт:
- 100% +

Как и следовало ожидать, поспешное – за одну ночь! – ознакомление офицеров пограничных застав с многочисленными приказами и распоряжениями КГБ и Главка отнюдь не гарантировало «революционных» перемен в низовых, а по сути, основных звеньях охраны границы. Пустить «пыль в глаза» вновь назначенному на должность генералу это одно, а вот придать импульс ускорения практической работе – совсем другое. При всем уважении к многоопытному, заслуженному генералу Донскову в ту поездку этого явно не получилось. Каждый остался при своем. И череда происшествий, несмотря на грозные приказы руководства, к сожалению, продолжалась.

Глава 13
«Груз 200» случайным не бывает

В районе 23-й пограничной заставы Гаудан, прикрывавшей ашхабадское направление, шестые сутки подряд продолжался изматывающий всех пограничный поиск. Люди выбивались из сил, но пропавшего сержанта найти никак не удавалось. Свыше двухсот человек, разбившись на группы по 10–12 человек, ежедневно уходили в горы, тщательно, метр за метром, обследуя каждое ущелье и горную гряду. В воздухе, координируя действия поисковых групп, непрерывно барражировал вертолет. Для обследования скальных участков, нависающих над глубокими пропастями, были задействованы опытные скалолазы.

Руководил поиском лично начальник Бахарденского пограничного отряда полковник Владлен Андреевич Черняев. Сам до крайности уставший, измотанный бессонницей, он по-отечески поддерживал и как мог поторапливал подчиненных, надеясь до последнего найти сержанта живым. Впрочем, в условиях гор и изнуряющей дневной жары, отсутствия в данном районе родников, надежда на спасение пропавшего неумолимо таяла.

На исходе шестых суток поиска выбившиеся из сил пограничники с жадностью пили доставляемую вертолетом в базовый лагерь воду и валились с ног от усталости, отказываясь даже от питательного сухого пайка. Результат же поиска оставался нулевым.

С рассветом седьмого дня поиск возглавил прибывший из Ашхабада начальник штаба пограничного округа генерал-майор Пантелеймон Иванович Георгадзе. Группировку поисковых групп значительно усилили за счет резерва других пограничных отрядов. В воздухе появился еще один вертолет, с задачей десантирования групп спасателей на наиболее трудные и отдаленные участки. На этом, самом сложном направлении действиями пограничников руководил опытный комендант участка подполковник Евгений Иванович Долинюк. Его задачей, помимо поиска пропавшего сержанта, было сохранение жизни и здоровья самих участников поисковых групп. Жара, нехватка воды, хроническая усталость, опасные скальные участки и глубокие ущелья требовали от всех максимальной собранности и взаимной подстраховки, слаженности действий.

Поиск ежесуточно начинался с рассветом и продолжался по 11–12 часов. Через «не могу» поисковики вновь и вновь поднимались в горы, сужая секторы непроверенных участков.

Экстремальные ситуации – самый эффективный способ проверки человеческих и моральных качеств, лучший экзамен для каждого военнослужащего. Здесь, на скальных участках Копет-Дага, пограничники выкладывались по полной, демонстрируя силу воли и взаимопомощь, подстраховывая друг друга в крайне опасных ситуациях. В условиях беспощадной, изнуряющей жары они делились последним глотком воды, тащили на себе обессилевших солдат, их альпинистское снаряжение. Делали это с единственной целью – спасения всего лишь одной человеческой жизни. Жизни товарища.

Когда в небо взлетели две зеленые сигнальные ракеты и по радиостанции прозвучала команда «Отбой! Всем вернуться в базовый лагерь», пограничников накрыло тяжелое предчувствие. Увы, чудеса не всегда случаются. Найденный труп сержанта предстояло извлечь из глубокой пропасти, доставить в пограничный отряд и оформить как печально известный «груз–200».

А за восемь дней до этого ЧП начальник заставы и весь личный состав пограничной заставы Гаудан пребывали в приподнятом расположении духа. Очередная группа солдат готовилась к увольнению в запас. Служба шла спокойно и размеренно. Поздравили с днем рождения двух именинников. В беседке для отдыха балагур Серега Шемякин рассказал собравшимся свежий анекдот.

– Представляете, – театрально жестикулируя и сознательно не выговаривая букву «р», начал он свою байку, – нашел Рабинович на своем дачном участке горшок с золотыми монетами царской чеканки. Законы Моня знал хорошо, поэтому положенную ему от имени государства награду – четверть от найденных золотых монет – он забрал себе, а остальную часть клада… снова закопал у себя на участке.

Присутствующие взорвались дружным смехом, требуя от Шемякина очередного юмористического перла. Что ни говори, а умел Серега рассмешить, поднять всем настроение!

Пока бойцы дружно хохотали, в канцелярию начальника заставы заглянул сержант А. и, сославшись на выходной день, доверительно попросил у него разрешения обследовать одну из горных вершин, где, по его данным, появилась семейка упитанных архаров. Сержант был на особом счету у начальника заставы. Он не раз бывал с ним на охоте, имел репутацию отменного следопыта и меткого стрелка. Вот почему проблем с согласованием непродолжительного похода на ближний горный участок не возникло. Уже вскоре сержант-крепыш, находясь в приподнятом настроении, карабкался на крутую гору, сжимая в правой руке заряженный боевыми патронами автомат Калашникова.

И – везет же! – не прошло и двух часов, как на узком горном приступке, в какой-то полусотне метров от себя он обнаружил группу красавцев-архаров. Маскируясь на местности, стараясь не выдать своего присутствия, сержант шаг за шагом приближался к заветной цели. «Вот порадуется народ свежачку на сегодняшнем ужине», – входя в охотничий азарт, наверное думал Андрей.


Архары


Он к ним, а архары – цок-цок копытцами по узкой, едва видимой горной тропе, и за камень. Сержант крадучись за ними. Только автомат с плеча сбросит, а они снова, будто играючи, за изгиб каменного валуна спрячутся. Внизу угрожающе зияла глубокая пропасть, но опытный сержант ее будто не замечал. Ведь всего-то нужно было сделать пару-тройку шагов, чтобы выйти на линию огня.

Архары, будто заманивая его, – цок-цок и остановятся, цок-цок и спрячутся под нависающий карниз скалы. Только один-единственный раз огромный архар с мощными, закрученными в спираль рогами допустил оплошность. Остановившись, он повернул голову в сторону охотника, будто демонстрируя ему свою широкую грудь, мускулистую осанку и играющую переливами на солнце буро-серую, с рыжеватым оттенком гладкую шерсть.

Переместив тяжесть тела вправо, ближе к обрыву, сержант прицелился и послал в сторону красавца гор короткую автоматную очередь. Поджав копыта, будто подкошенный, архар рухнул набок и покатился, шурша камнями, всей массой своего мощного тела в пропасть.

Не удержался и сержант. Приклад после выстрела предательски резко толкнул его в плечо. Потеряв равновесие, скользнув в последний раз сапогами по мелкой сыпучей гальке, он с отчаянным, повторяемым горным эхом «Ма-а-а-а…» улетел в пропасть…

Каждый из этой печальной истории может сделать свой собственный вывод. Командование войск округа со своими выводами и грозным приказом тоже не задержалось. Начальник заставы был снят с должности и вскоре убыл к новому месту службы с понижением – на один из «пляжных» участков государственной границы Тахта-Базарского пограничного отряда.

К сожалению, лишился своей должности и досрочно был вынужден уйти в отставку начальник Бахарденского погранотряда полковник В. А. Черняев, как «не обеспечивший уставной порядок во вверенных ему подразделениях».

Слов нет, обидная формулировка после стольких лет самоотверженной, безупречной службы! Но именно она, увы, поставила точку в его служебной биографии.

Другой пример не менее показательный, хотя, по-своему, и редкий. Потенциальной «жертвой» неизбежного ЧП (к счастью, своевременно предотвращенного!) явился тихоня-ефрейтор Александр Крысюн. Рассказавший мне эту историю капитан А. И. Михайлов охарактеризовал пограничника как вполне себе обычного, незаметного в воинском коллективе парня. Службу ефрейтор нес исправно, без замечаний. С обязанностями ковочного кузнеца справлялся добросовестно. Словом, трудяга и молчун, каких на заставе было большинство.

Имел он лишь одну слабость. В свой личный выходной выходил прогуляться по окрестностям, постоянно находясь при этом в поле зрения часового заставы. А еще, за два месяца до увольнения Крысюна в запас, в его прикроватной тумбочке старшина заставы обнаружил спичечный коробок со… змеиными зубами.

Излишне говорить, насколько ядовиты и опасны среднеазиатская кобра, гюрза, эфа и другие виды ползучих тварей, коих водилось достаточно много вокруг застав. Особенно в пойме реки, зарослях камыша и густой травы, где, в том числе, несли службу пограничные наряды. В одно время змей развелось так много, что пограничники, в нарушение инструкции, заметив проверку или услышав подозрительные шорохи, отказывались в целях маскировки немедленно падать в густую траву, чтобы не получить смертельный укус.

Прознав про эти страхи, ефрейтор Крысюн решил «выручить» собратьев по службе и однажды вышел… на змеиную охоту.

Смастерив палку с двумя крепкими металлическими рожкам и натянув повыше свои видавшие виды кирзачи, он часами бродил вокруг заставы, по стрельбищу, лазил по окопам и блиндажам опорного пункта, обследовал густые заросли травы. Добычей не хвалился ни перед кем. И если бы не случайная находка старшины, кто знает, чем закончилась эта крайне опасная «охота».

Слава Богу, все обошлось! Ефрейтор Александр Крысюн благополучно уволился в запас, добавив седины своему начальнику заставы. Этим все и ограничилось. Но разве для нас, офицеров застав, это не урок?

К сожалению, мы часто судим о психологии солдата примитивно-упрощенно, фиксируя лишь явные отклонения в его поведении или поступках. Между тем глубокие знания в этой области – ключ к пониманию многих проблем воинского коллектива, внутреннего мира и переживаний каждого, важная часть профилактики, в том числе, небоевых потерь. Лучшее свидетельство тому – еще один пример из практики службы.

Пограничная застава Алмаджик, которой командовал достаточно опытный капитан Афонин, прикрывала тыловые подступы на важном отрядном направлении движения нарушителей государственной границы. «Тыловые подступы» в этой смысловой конструкции были почему-то для начальника заставы термином доминирующим. Отсюда до границы путь неблизкий, крайне трудный, местами непроходимый. Там, на передовом рубеже, несли службу еще две пограничные заставы – Арваз и Тагарёво, поэтому вопросами службы здесь особо не заморачивались. Однажды дошло до того, что часовому заставы решили боевые патроны и вовсе не выдавать. «Так спокойнее будет», – решило командование заставы.

В один из дней на наблюдательной вышке дежурил ефрейтор Харитонов. Он явно скучал, поскольку окружающий пейзаж был унылым и однообразным. Заметив вернувшийся со службы пограннаряд, возглавлял который его давний друг и земеля из Запорожской области, он громко крикнул: «Миша, хендэ хох! Враг не пройдет! – И, громко засмеявшись, неожиданно направил на своего друга ствол автомата. – А ну, руки вверх, кому сказал!» – передернул он затворную раму.

Увидев взметнувшийся вверх раскрытый средний палец, Харитонов не целясь, озорно подмигнув, нажал на спусковой крючок.

Автоматная очередь разорвала окружающую тишину, долгим эхом прокатилась по близлежащим горам. Рухнувший наземь солдат не подавал никаких признаков жизни. И только темно-бурое пятно крови неумолимо расползалось во все стороны.

Почему так произошло? Ответ для любого офицера заставы, что называется, на поверхности. С первого дня службы всем пограничникам прививают азы обращения с оружием. Правило номер один: в сторону людей ствол не направлять! «Пожалеешь палку – потеряешь сына!» – эту поговорку часто повторяли офицеры и прапорщики, нещадно наказывая тех, кто пренебрегал мерами безопасности при обращении с оружием. И правильно делали!

С первого дня службы на заставах все без исключения пограничные наряды выходили на охраняемый участок с автоматами и боевыми патронами. К оружию было особое, трепетное отношение. Его холодная, вороненая сталь вселяла в каждого чувство уверенности, превосходства над кем бы то ни было. С другой стороны, оно налагало большую ответственность. Пограничник ни на минуту не имел права расстаться с боевым оружием, даже если этого требовал проверяющий офицер или прапорщик. Кроме как сдав автомат и подсумок с магазинами, снаряженными боевыми патронами, после окончания службы в оружейную комнату.

На заставе Алмаджик этим правилом пренебрегли. Выходя на службу в пограннаряд «часовой заставы» с пустыми магазинами, солдаты расслабились и перестали воспринимать оружие как предмет повышенной опасности. Стоило дежурному по заставе впопыхах сунуть часовому подсумок с магазинами, снаряженными боевыми патронами, как тут же случилась трагедия.

Не хочется впадать в морализаторство. Я уверен, наверняка найдется немало офицеров, которые мне возразят, дескать, от судьбы не уйдешь! Там, где оружие, всегда будут греметь случайные выстрелы, где автомашины – неизбежны ДТП, где в мозгах засел соблазн выпить, спиртное всегда найдется. Все так, да не совсем. К примеру, проведенный мною в течение ряда лет анализ зафиксированных пьянок убедительно показал: там, где выпивают офицеры, неизбежно потянутся к спиртному и рядовые. И наоборот. Это – аксиома! Так, может, личный пример офицера и есть решающий аргумент в этом споре?

Второй важный фактор – отсутствие должного контроля и спроса в повседневной деятельности. Особенно в случае с водительским составом. За годы моей службы в управлении Бахарденского погранотряда было зафиксировано как минимум шесть случаев, когда водители за рулем засыпали, попадая в серьезные дорожно-транспортные происшествия. При этом самым сильным «снотворным», по признанию самих водителей, был «клюющий носом», а то и откровенно похрапывающий рядом офицер. Таким образом, первичным звеном нарушения являлся именно старший машины, бодрствовать которому в данном случае предписывали приказы и общевоинские уставы.

На память приходит один случай, к сожалению, смертельного ДТП, в который попал водитель одного из офицеров командования пограничного отряда. Это притом, что отбор на ответственную должность проводился самый тщательный, а товарные и пассажирские поезда, как уже упоминалось, курсировали здесь всего пару-тройку раз в сутки.

В тот день, попросив разрешения у своего непосредственного начальника выехать на заправку, водитель новенького УАЗика ефрейтор Владимир П., пребывая в благостном расположении духа, вознамерился лихо проскочить на железнодорожном переезде на запрещающий сигнал светофора. Да еще перед ревущим, неумолимо приближающимся локомотивом товарного поезда. В результате – машина всмятку, водитель погиб на месте. Извлекать его из машины пришлось при помощи спецсредств.

Как только о происшедшем ЧП доложили начальнику штаба пограничного отряда майору В. П. Костенко, тот первым делом дал команду поднять по тревоге весь личный состав автороты. «Водителей – 100 процентов – в строй! Дежуривших – немедленно подменить!» – потребовал он.

Построив колонну, командир автороты тут же направил весь водительский состав к месту ЧП.

Скажу сразу: зрелище не для слабонервных. От сильного удара машина превратилась в груду искореженного металла, густо окрашенного темно-бурыми пятнами запекшейся крови. На разбитом лобовом стекле – куски содранной человеческой кожи. Из разбитого бокового окна торчала вывернутая окровавленная нога.

Присутствовавшие водители боялись поднять глаза, намеренно отворачивались, прикрывая руками бледные, как мел, лица. Костенко же настойчиво требовал: «Ближе подходите, ближе! Тащите машину от откоса! Лица не отворачивать!»

Один из водителей при виде крови и искореженного страшным ударом тела, тут же грохнулся без чувств наземь. Еще несколько находились в предобморочном состоянии! Отрядные медики, оттаскивая их в тень деревьев, совали под нос каждому вату с нашатырем, приводили в чувства легкими похлопываниями по белесым щекам.

«Смотрите внимательно, – требовательно звенел голос начальника штаба части, жестом указывающего на раскуроченную машину. – Есть еще желающие нарушать правила дорожного движения?»

На первый взгляд, экзекуция, устроенная НШ, могла показаться излишне жестокой, но лично я считаю ее абсолютно уместной и оправданной. Посетившие место ЧП военные водители, безусловно, испытали огромный шок, большое психологическое потрясение. Вместе с тем увиденное настолько глубоко засело в их сознании, что на протяжении всей своей дальнейшей службы замечаний к водителям, особенно по части соблюдения правил дорожного движения, больше не возникало. А значит, «шоковая терапия» сыграла свою положительную роль и майору В. П. Костенко удалось решить ранее никак «не решаемую» задачу.

Глава 14
«Золото» границы

Вспоминая свою службу на пограничной заставе, сожалею лишь об одном: рановато я сдал здесь свой пост (пусть и в связи с повышением в должности). Далеко не все сделал в плане самореализации, обретения профессионального опыта. А ведь застава – уникальное место для любого офицера, не обделенного здоровыми амбициями, знаниями и желанием на практике проверить себя, свои способности, ответить на главный вопрос – чего ты стоишь в этой жизни?

Застава – это как передовая на фронте. На воинские подразделения первой линии работают все управленческие структуры: от погранкомендатуры до Главного управления пограничных войск КГБ СССР. И все же ключевая фигура в этой цепочке именно начальник заставы, поскольку на нем вся ответственность. От его личных качеств, организаторских способностей, трудолюбия, готовности к полной самоотдаче в службе зависит потенциал воинского коллектива, его боевые возможности, место в общей системе обеспечения безопасности границы.

Исчисляемые в этом звене год службы за полтора (а на особо экстремальных участках, к примеру, в Арктике – год за два), зеркально отражают особенность пограничных будней, степень служебных нагрузок. Здесь только молодой организм, физическая выносливость и крепость духа позволяют офицеру жить на грани возможного: спать по пять-шесть часов в сутки, причем зачастую урывками; преодолевать за сутки многие километры дозорных троп пешком, не жалуясь на мороз или зной, распутицу или пыльную бурю; на пределе сил преследовать нарушителя границы. И при этом в повседневном режиме держать себя в «норме», решать массу будничных текущих задач, вариться в котле непростых служебных и внутриколлективных отношений.

Именно на заставе молодые офицеры взрослеют максимально быстро и хорошо осознают: работать вполсилы здесь не получится. Расплатой за попытку войти в «спокойный ритм», неизбежно станет пофигизм личного состава, со всеми вытекающими из этого последствиями. Вот почему тех, кто «не тянул», быстро отсеивали и направляли для дальнейшей службы в подразделения гарнизона, тыловые части. Там служба тоже не мед, но ответственность несопоставимо ниже.

С точки зрения практического опыта, как мне кажется, служба на заставе гораздо ценнее любой академии. Судите сами: здесь нет «черновиков» и контрольных работ, которые можно было бы переписать заново, в тишине академических аудиторий. Нет зачетов и экзаменов, которые можно пересдать. Выигранные на учебных картах «сражения» отнюдь не гарантия успеха в реальном, современном бою. С ограниченными силами и средствами, несопоставимо более скромными по сравнению с армейскими боевыми возможностями, в крупных сражениях пограничные заставы могут поразить всех разве что мужеством, упорством и… своей героической гибелью. Как в 41-м, на западных рубежах.

В период мирных будней граница продолжает жить по особым законам. Стальной обруч пограничных застав, опоясывающий страну и обеспечивающий безопасность, монолитность, целостность государства, существовал и будет существовать. На пороге державы всегда должен быть надежный пост!

Каждый прожитый здесь день формирует твой личный авторитет. Причем субстанция эта не застывшая, не окаменевшая на веки вечные. Каждый день твой авторитет, подобно маятнику, взлетает вверх или опускается вниз, в зависимости от содеянных тобой поступков и конкретных дел. По себе знаю: командирская похвала – радость приятная, но мимолетная, а вот ошибки и промахи всегда оставляли болезненные рубцы, били по самолюбию, чувству собственного достоинства, надолго впечатывались в память. И в этом, кстати, был свой «плюс»: ошибки вынуждали тебя делать выводы, перестраиваться, меняться к лучшему.

Выходя из побитого состояния, «зализывая раны», глотая горечь обид, вольных или невольных подстав со стороны сослуживцев, я всегда говорил сам себе: «Спасибо за урок!» И старался сделать из него правильные выводы.

Служба на заставе – уникальная копилка жизненного и практического опыта, остающегося с офицером границы на всю его оставшуюся жизнь. Спросите самого заслуженного, многоопытного генерала (паркетные столоначальники – не в счет!): где он обрел свой «стержень» как основу будущей карьеры? И в девяти случаях из десяти он упомянет пограничную заставу, сторожевой корабль, вертолет, то есть первичное звено.

Возможно, мне возразят: опыт – понятие философское. Его всегда мало, будь ты лейтенантом или генералом. Да и не передается он в полной мере ни по наследству, ни в стенах академии, ни через добрый совет друга или наставника. Опыт – это «золотой песок», который нужно извлечь из всего наносного своими и только своими руками. Именно на пограничной заставе, где ты 24 часа в сутки постоянно на виду, приобретаемый опыт имеет особую ценность. И ты сам, и командиры – куда же без них! – «рихтуют» твой характер, мировоззрение, привычки, формируют личность, достойную службы в системе государственной безопасности страны. Вот почему три-пять лет службы в основном звене охраны границы – тот обязательный минимум, который должен, на мой взгляд, пройти каждый стремящийся сделать успешную карьеру офицер.

Оглядываясь мысленно в прошлое, я до сих пор с теплотой вспоминаю своих сослуживцев по первой линии охраны границы: офицеров управления комендатуры Койне-Кесыр, отрядного звена, простых и надежных «пахарей» границы. Они не имели ничего общего с пафосными героями газетных передовиц, не были плакатно безупречными. Практически в каждом из моих коллег были свои «плюсы» и «минусы», особенности характера, даже некоторые чудаковатости. В совокупности же все они были носителями ценного жизненного опыта, которым грех было не воспользоваться. А некоторым приколам – просто улыбнуться.

Однажды с командиром местной добровольной народной дружины Амангельды Атаевым и лейтенантом Анатолием Тороповым мы заехали согласовать вопросы взаимодействия на пограничную заставу Дайне. Замполит, старший лейтенант Серафим Степанович Яшонков, человек неизменно доброжелательный и гостеприимный, тут же кликнул повара, заказал зеленый чай с леденцами и сухофруктами. Вслед за ним в канцелярию энергично, на правах хозяина, вошел начальник заставы старший лейтенант Леонид Маслов. Озабоченно оглядываясь по сторонам, он положил на стол пистолет и произнес:

– Серафим Степаныч, ты сигарет моих не видал? – и тут же стал шарить руками по карманам, вытряхивая на стол их содержимое: зажигалку, складной нож, носовой платок, еще какую-то мелочь. Неожиданно из рукава пятнистой куртки он ловко выбросил на стол почти полуметровую… кобру. Та в мгновение ока встала в боевую стойку, раскрыла свой капюшон и угрожающе зашипела.

Мы все шарахнулись прочь от стола! А местный аксакал Амангельды, побледнев, растерянно хлопая глазами, запричитал: «О, милосердный Аллах!»

Явно довольный произведенным эффектом, Леня Маслов, демонстрируя всем свою фирменную улыбку, схватил руками кобру и нежно погладил ее по остроконечной голове.

– Дежурный! – заорал он и, дождавшись служивого, гневно бросил: – Хватит вам издеваться над бедными аспидами! Рот кобре сейчас же расшить и выпустить на волю-вольную. Пусть топчет… иранскую землю!

В этом был весь НЗ–5 старший лейтенант Маслов. Мастер всевозможных розыгрышей, остроумный, никогда не унывающий человек. В его стиле было сварганить супчик из пары черепах или приготовить на вертеле тушу дикобраза, предлагая всем желающим отведать его специфического на вкус мяса. Проявление мальчишества и озорства офицера ничуть не смущало. При необходимости Маслов легко «включал начальника», и горе тому, кто сомневался в его умении быть жестким и требовательным командиром-единоначальником.

Среди солдат начальник заставы неизменно пользовался крепким авторитетом, поскольку слов на ветер не бросал. Был строг. Порой чрезмерно, но справедлив! Сильно насолившего ему солдата или сержанта мог запросто отправить на гауптвахту, предварительно подробно объяснив перед строем, в чем его «косяк». Кроме того, все знали: гарантия уволить провинившегося с последней партией дембелей была обязательным «бесплатным бонусом» от НЗ. Именно поэтому его побаивался личный состав, да и заместители не расслаблялись.

Сменив гнев на милость, Маслов на удивление лихо преображался в участливого и заботливого офицера. Особенно если эта линия поведения сулила ему получение важной информации. К примеру, беседуя «по душам» в курилке с молодыми солдатами, он легко выяснял, не шалят ли в коллективе так называемые «деды» из числа увольняемых. Не предлагают ли «по дружбе» помыть за них полы в казарме или простирнуть чужое хэбэ. Лишь убедившись в том, что на уставной порядок никто не покушается, начальник немного успокаивался и греб по службе дальше.

Маслов терпеть не мог формализма, скуки и однообразия. Тянуть лямку службы – это точно не про него! Умению творчески подойти к проведению занятий по боевой подготовке, проверке службы пограннарядов, у него, старлея, могли бы поучиться даже некоторые окончившие военные академии офицеры штаба отряда. Практикуемые им многократные внезапные проверки, умение появиться не со стороны заставы, как обычно, а с тыла или фланга всегда держали пограничников в напряжении, не давали им расслабиться.

Под стать начальнику заставы была и его жена, Нина Маслова. Ее пироги для всего личного состава к праздничным датам или в честь именинников, как и шуточно-вокальные поздравления в исполнении детей офицеров и прапорщиков, неизменно вызывали восторг пограничников. В такие минуты Нина, как организатор всех праздничных действий, заливаясь краской на щеках и, явно смущаясь горячих солдатских аплодисментов, никогда не забывала отметить творческий подход к делу, труд и кулинарные способности своих подруг – Людмилы Стариковой и Валентины Яшонковой.

Хорошей кузницей офицерских кадров на протяжении ряда лет оставалась правофланговая застава комендатуры – Койне-Кесыр. По рассказам заместителя коменданта по политической части капитана Александра Ивановича Михайлова, этой заставе всегда везло с начальниками, хотя по возрасту, стилю работы, складу характера и менталитету это были совсем не похожие друг на друга люди.

Взять, к примеру, лейтенанта Анатолия Федоровича Громадского. После выпуска из училища в замах он проходил совсем недолго, поскольку, как отмечал комендант участка майор Иван Александрович Воронин, стержень у офицера был первоклассный. Его военная «косточка» проявлялась во всем: в крепком физическом телосложении, умении четко и внятно отдавать приказы, контролировать их выполнение, строго спрашивать с нерадивых и поддерживать инициативы снизу. Воинский коллектив функционировал как часы, поскольку сам Громадский во всем демонстрировал личный пример.

На огневом рубеже он валил мишени с первых же выстрелов, подтверждая статус перворазрядника военного троеборья. Причем отлично стрелял из всех доступных видов оружия, включая автомат, пулемет, снайперскую винтовку и, разумеется, пистолет Макарова. На спортгородке равных ему также не было. Играя упругими бицепсами, он легко выполнял комплекс упражнений на турнике, крутил «солнышко», по многу раз делал выход силой и подъем переворотом, образцово держал уголок, демонстрируя упругий пресс. В стремлении во всем подражать своему начальнику личный состав заставы показывал неизменно высокие результаты в ходе инспекторских проверок, в повседневной службе.

«Почерк» Громадского стремились в разной степени перенимать офицеры и других застав комендатуры. Правда, не всем это оказалось под силу. Чтобы заслужить командирскую похвалу и уважение рядовых солдат, нужно было «пахать» днем и ночью. К этому не все оказались готовы. Сам же НЗ–1 продолжал трудиться не покладая рук, по-доброму завидуя своему соседу и конкуренту – начальнику заставы Дузлы-Тепе Анатолию Санникову. Тот, помимо службы, умудрился за счет добрых отношений с подшефным колхозом превратить некогда безликую и обшарпанную заставу в «картинку», придав ей образцовый внешний вид.


Капитан А. М. Аникин с подчиненными


На последовавшее предложение занять вышестоящую должность начальника физподготовки и спорта Тахта-Базарского пограничного отряда Громадский первоначально ответил отказом, поскольку не любил останавливаться в реализации своих планов на полпути. Силами личного состава за летние месяцы, благодаря шефской помощи местного колхоза, он умудрился заготовить двадцать тонн (!) сена для лошадей, чем установил своеобразный рекорд в Бахарденском погранотряде. Кроме того, раздобыв где-то мини-трактор с катком, он заасфальтировал строевой плац, что сразу же сказалось на строевой выправке военнослужащих. Лишь после этого он порадовал свою жену согласием на перевод в управление отряда. Ведь один за другим подрастали трое его детей, старшего из которых уже следовало определять в детский сад.

Совсем из другого теста, но не менее удачно замешанного, оказался сменщик Громадского – капитан Алексей Михайлович Аникин.

Допрыгнуть до перекладины турника из-за слегка упитанной фигуры он вряд ли мог. Зато на огневом рубеже, в вопросах планирования службы всегда был на высоте. Имея веселый, добродушный нрав, он никогда не повышал голос на подчиненных. Вызывая на беседу провинившегося солдата, тихим, почти равнодушным тоном говорил: «Ну, ты че, паря, на губу захотел? Зачем тебе биографию портить? Служи на совесть, я тебе хорошую характеристику в техникум дам. А будешь дисциплину нарушать… Не-е, пугать выговором я не стану, но письмецо твоим родителям отпишу. Совета у них спрошу, как тебя, дурака, вразумить. Представляешь, какой позор будет? У всех сыновья как сыновья – с полным набором знаков солдатской доблести дембельнутся, а ты? Короче, иди и думай. Через час доложишь, что мне с тобой делать».


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации