Текст книги "Манускрипт"

Даже мысли о Герте и судьбе хранителей почти не занимали его. Просыпаясь утром, он первым делом щипал и царапал свои ноги, силясь почувствовать хоть какой-то незначительный отголосок боли. Кожа уже была сплошь покрыта синяками и кровоподтеками, но он никак не мог смириться с тем, что никаких перемен ему не дождаться, пока Манускрипт не собран.

Если бы у Ричмольда была возможность загадать желание, такая, какая порой выпадала на долю героев легенд, он без раздумий загадал бы вновь обрести способность ходить.

– Алида, – голос Азалии вырвал ее из объятий сна. – Алида, прости, что бужу тебя, но мне нужно кое-что тебе сказать.

Мать осторожно трясла ее за плечо, и Алида, с неохотой открыв глаза, привстала. В голове гудело, будто все мысли разом вынули и заменили звенящей пустотой.

– Алида, Леарт скоро вернется домой, и ты знаешь, он… Он не любит, когда в доме находятся посторонние… – Она осеклась и потерла пальцами переносицу. – То есть я хотела сказать, когда в доме кроме нас и слуг есть кто-то еще.

– Я поняла, – сказала Алида. – Я уже ухожу. Спасибо за чай, мама.

– Нет-нет, ты не так меня поняла, – воскликнула Азалия и взяла дочь за руку. – Я поговорю с Леартом и он, конечно, разрешит тебе остаться на сколько нужно. Он войдет в твое положение и не выгонит мою дочь на улицу.

– Не нужно, мама. Мне уже пора быть в другом месте.

Алида осмотрелась в поисках часов. Интересно, сколько времени прошло после того, как она покинула замок? И заметили ли ее отсутствие?

– Дочка. – Азалия крепче сжала ладонь Алиды. – Скажи, у тебя какие-то проблемы? Ты… состоишь в секте? У тебя проблемы с законом? Расскажи мне, и я все решу. Леарт весьма влиятельный человек, конечно, у него нет власти над Магистратом, но в определенных кругах…

– Мама! – прервала ее Алида. – У меня все нормально. Я правда спешу. Спасибо, что вовремя разбудила. Меня ждут.

– Всевышний, пару часов назад у тебя на глазах убили твоего отца, а ты боишься куда-то опоздать? Тебе что-то угрожает?

– Нет, – заупрямилась Алида. – Мама, я не могу сейчас всего тебе рассказать, но я правда должна идти. – Алида замолчала, до боли закусив губу, чтобы слезы снова не полились из глаз. С Азалией она виделась еще реже, чем с Эрнестом, и чувствовала, что доверие между ними давно потерялось, несмотря на то, что Азалия сейчас пыталась показать себя заботливой матерью.

– Ладно, если ты не хочешь рассказывать, я не настаиваю. Того сапожника арестовали, я ездила в Квартал. Тело Эрнеста увезли в лазарет, мы с Леартом договоримся о… о погребении. С его женой поговорят жандармы, надеюсь, они проявят должный такт. Если хочешь, я попрошу нашего извозчика отвезти тебя куда нужно. – Азалия сделала паузу, всматриваясь в лицо дочери. Алида продолжала молчать и кусать губу, разглядывая узор на ковре под ногами.

– Доченька, пожалуйста, будь благоразумна. Ты помнишь, что ты не можешь жить с мужчиной без официального обручения? Это чревато штрафами и…

– Да не живу я с мужчиной! – вспылила Алида. – Точнее, живу, даже не с одним, а с тремя, двое из которых – отец и сын, но так необходимо! Это вовсе не то, о чем ты думаешь! Просто сейчас не может быть иначе, пойми!

Она выкрикнула это с таким отчаянием, что Азалия, шумно вздохнув, обняла ее. В комнату вошла служанка, подававшая чай, и взволнованно сказала:

– Госпожа Азалия, там в коридоре незнакомый господин. Он назвался Теодором и… и он хочет видеть вашу дочь.

Алида растерялась, а Азалия, напрягшись, произнесла:

– Что ж, если хочет, пусть заходит. Позови господина Теодора.

Служанка кивнула и убежала в коридор. Через несколько мгновений, как Алида того и ожидала, в гостиную вошел Вольфзунд. Он с насмешкой осмотрел обстановку и наряд Азалии и остановил взгляд на лице Алиды.

Мужчина в черном камзоле, расшитом серебряной нитью, и темно-сером плаще выглядел в светлом бежевом интерьере как инородное пятно, словно его вырезали из одной картинки и вклеили в другую, не слишком позаботившись о достоверности. Алида нахмурилась, но Вольфзунд, напротив, расплылся в улыбке.

– Как хорошо, что я быстро тебя нашел, моя милая. Госпожа Азалия, извините за вторжение. – Он галантно поклонился, положив ладонь себе на грудь. – Признаюсь, я был немало обеспокоен твоим внезапным исчезновением, Алида. Обещай, что больше не заставишь меня беспокоиться.

– Господин Теодор, – прервала его Азалия. – Я не знаю, какие отношения связывают вас с моей дочерью, но я не хочу, чтобы вы ввязывали ее во что-то опасное и противозаконное. Мой муж – видный человек, и у вас могут быть неприятности, если…

– Нет-нет, ваши опасения совершенно беспочвенны. – Вольфзунд взмахнул рукой и подошел ближе к дивану, не переставая улыбаться Азалии. Алида подумала, что матери он, наверное, кажется весьма привлекательным: дорогая изысканная одежда, хорошая обувь, элегантная прическа и пронзительный взгляд всегда были тем набором, который действовал на Азалию примерно так же, как на ее дочь – хороший кусок шоколадного торта.

– Просто у нас с Алидой есть кое-какие общие дела. Никаких заговоров, запрещенной торговли, ограблений и – упаси Первый Волшебник – конечно, мы не сожительствуем как мужчина и женщина.

Азалия закусила губу точно так же, как до этого делала Алида, и недоверчиво посмотрела на гостя. Алида сидела, затаив дыхание, и не решалась произнести ни звука. Весь этот день казался сущим безумием: смерть отца, встреча с матерью в уличной карете, появление в этом доме Вольфзунда… Руки снова начали мелко дрожать, и от цепкого взгляда Альюда это не скрылось. Он подсел к ней и накрыл ее пальцы свой прохладной ладонью.

– Что же ты снова наделала, Алида? – спросил он почти сочувствующе. – Нет, не говори ничего. Мы побеседуем чуть позже, если ты этого захочешь. Поехали домой. Твой друг заждался.

Алида подняла на него покрасневшие глаза, боясь увидеть на лице Альюда насмешливую улыбку. Но Вольфзунд выглядел вполне доброжелательным, конечно, настолько, насколько это возможно при его резких чертах лица и холодном взгляде.

– Хорошо, – прошептала Алида. Вольфзунд улыбнулся и помог ей встать с дивана.

– Будь осторожна! И пиши мне, если что-то случится! – крикнула им вслед Азалия.

– Хорошо, – так же шепотом повторила Алида, и они вместе с Вольфзундом вышли на улицу. В свете фонарей она разглядела уже знакомую карету, запряженную тройкой вороных лошадей.

Глава 19,
в которой Вольфзунд раскрывает планы

Целых два дня Алиду старались поменьше беспокоить, уважая ее горе. Она лежала на кровати в обнимку с Мурмяузом и безучастно взирала на птиц, которые стайками кружили у окна. Их щебет был едва слышен через стекло, но отчего-то ей казалось, будто пернатые жители сада утешают ее. Иногда она готова была поклясться, что понимает, о чем они говорят.

Еду приносили в комнату, но на третий день она решила спуститься в столовую и отобедать вместе со всеми. Алида рассудила, что чем больше она будет грустить в одиночестве, тем сильнее тоска завладеет ею. Нужно постепенно входить в привычный ритм жизни, ведь даже гибель отца не является достаточной причиной для того, чтобы отказаться от сделки с альюдами.

Едва она вышла из своей комнаты, как сразу заметила перемены, произошедшие с замком. Когда замок вновь появился в мире, он казался мрачным, полузаброшенным, необжитым и холодным. Потом, впитав остатки силы, он стал величественным и прекрасным. Сейчас же, когда волшебство утекало, здание снова становилось обветшалым, будто готовилось вот-вот рассыпаться в руины.

С потолка свешивались толстые хлопья штукатурки, похожие на уснувших вниз головой летучих мышей, на стенах кое-где выступили пятна непонятного происхождения, обои и настенные панели начали отслаиваться, а в углах башен поселилась белесая плесень.

Кошки, которые в последние дни не прекращали скрести на душе Алиды, с новой силой заработали когтями. Конечно, даже Вольфзунд понимал, что смерть отца – уважительная причина для бездействия, но теперь Алида с затаенным ужасом осознала, как быстро утекает время. Медлить больше нельзя, иначе скоро Магистрат дождется, когда остатки магии покинут альюдов, замок превратится в руины, и старики без особого труда завладеют оставшимися страницами. Кто тогда расколдует наставников? Можно ли будет их вообще расколдовать? Что-то ей подсказывало, что Магистры, которые ненавидят альюдов и их колдовство, вряд ли помогут превратить птиц обратно в людей. Но, с другой стороны, хранители страниц – потомки семей, в прошлом приближенных к Магистрату. Значит ли это для стариков хоть что-то?

Вольфзунд связан с ней непреложным обещанием, и их сделка казалась ей куда более прочной и доверительной, нежели зыбкие надежды на помощь от людей, которые несколько раз хотели поймать ее и казнить.

За обедом и ужином жители замка тактично не задавали Алиде никаких личных вопросов и лишь вели отвлеченные разговоры. Кемара часто появлялась в замке и сидела за столом наравне со всеми. Вольфзунд и Перинера были вежливы с девушкой-сорокой, но Алида старалась не смотреть в ее сторону.

Ричмольд позволял Алиде заваливаться в его комнату в любое время суток и плакать, сколько ей заблагорассудится. Он ничего не спрашивал и не требовал никаких объяснений, просто молча гладил ее по волосам, если она тому не противилась, или же смотрел сочувствующим взглядом, если она молча сидела в кресле и думала о своем.

А на четвертый день к ней вошел Вольфзунд и настойчиво пригласил на прогулку по саду. Ослушаться Алида не посмела.

– Для молодой смертной девушки, пережившей столько невзгод, ты держишься довольно стойко: по крайней мере, не пытаешься сбежать и перекинуть ответственность на кого-то другого, – заметил хозяин замка, галантно подавая Алиде руку.

– Мне не остается ничего другого, – сухо ответила она и взяла Альюда под руку. Пальцы мягко опустились на бархат его камзола, отливающий темно-сливовым в свете ламп.

– Я буду польщен, если ты, Алида Фитцевт, храбрая маленькая травница, погуляешь со мной еще немного. – Демон улыбнулся, слегка сощурив глаза. – К тому же у меня есть кое-что для тебя.

– Даже у храброй, как вы говорите, девушки, не достанет смелости вам отказать, – ответила Алида, вторя его чуть напыщенному тону. – Мне нравится ваш сад, и я с удовольствием полюбуюсь на розы.

В закатных сумерках сад был прекрасен. Высокая гора, за которую закатывалось солнце, окрасилась в синий цвет, а из-за ее вершины растекались, словно золотые ручьи, последние лучи уходящего дня. Розовые кусты, каменные дорожки, беседки, фонтаны и изваяния оказались подсвечены мягким лиловым светом, а оглянувшись, Алида с восторгом заметила, что витражи замковых окон переливаются оттенками вишневого, золотого и изумрудного.

Гора действительно отодвинулась дальше, сад разросся, превратившись из скромного палисадника в настоящее царство цветов и рай для птиц. Но исчезновение скромных запасов магии все же не проходило бесследно. Некоторые ветки кустов пожухли и скорчились, будто опаленные огнем, основания фонтанов и подножия статуй покрылись мхом, за скамейками разросся бурьян. Алида присмотрелась к замку: фасад покрылся паутиной трещин, некоторые черепицы на крышах башен отвалились, оставив неприглядные щербины.

Вольфзунд отвел ее поближе к горе, под сень акаций и вишневых деревьев. Они присели на кованую скамью, вокруг которой кружила пара светлячков. Алида вопросительно взглянула на хозяина замка и судорожно вздохнула, в золотистом закатном свете заметив седые пряди в его темных волосах.

– Да, и на меня это тоже влияет, – невесело улыбнулся он, проследив за ее взглядом. – Я искренне надеюсь, что Магистры все верно рассчитали и не станут слишком тянуть со своим нападением, или что они там против нас замышляют. А может, хотят, чтобы мы сами вышли на контакт.

– И что вы решили? – спросила Алида. – Может, вам стоит поговорить с Главой?

– Я пока не настолько безрассуден, – покачал головой Вольфзунд и присел на скамейку. – Вы с Мелдианом принесли весть о празднике. Думаю, мой сын прав: веселье задумано для отвлечения народа, чтобы скрыть нечто большее. Мы подождем еще несколько дней, и, если мои догадки верны, все произойдет уже совсем скоро.

Рядом, в кусте ежевики, запела пеночка, чисто и звонко. Ей-то точно не было никакого дела до распрей между людьми и альюдами. Алида невольно ей позавидовала.

– Мои верные птахи, Кемара и ее милые сестрицы, всегда настороже, – продолжил Вольфзунд. – Они мне доложат, когда произойдет что-то значительное. Но я хочу, чтобы ты поняла одну вещь, Алида. Когда армия Магистрата подступит к нашим стенам или когда случится что-то другое, направленное против нас, придет твой черед действовать.

Алида сглотнула.

– Армия? Я… я пойду на войну? Но я совсем ничего не умею! Я только хлеб ножом режу! Может, лучше я первая схожу в Библиотеку?

– И выкрадешь Манускрипт из кабинета Колдовукса? – рассмеялся мужчина. – Не зря я считал тебя храброй, но храбрость и безрассудность – разные вещи. Не позволяй себе принимать второе за первое, иначе не доживешь и до тридцати лет. Скажи, на месте Главы ты бы оставила Манускрипт в Библиотеке, отправляясь за недостающими страницами?

– Оставила бы, но только под стражей. Как же иначе? – пожала плечами Алида.

– А если бы на обратном пути на тебя напали и отняли то, что ты таким трудом добыла? Что, если бы промедление вызвало новые трудности? Ты можешь так рисковать, когда на кону – вожделенная власть?

– Не знаю. Вы думаете, Магистрат поступит иначе?

– Полагаю, они будут всюду возить книгу с собой. – Вольфзунд резко поднялся и начал беспокойно ходить перед скамьей. – Чтобы завладеть нашими страницами и тут же присоединить их к остальным, не теряя времени на транспортировку. Значит, и проклятый огонь, этот Священный Всполох, как они его называют, тоже потащат с собой, чтобы собрать и уничтожить ее на месте. Нам остается одно: опередить их.

Алида никогда не видела Вольфзунда таким взволнованным, и на нее беспокойство Альюда произвело сильнейшее впечатление. Она понимала, к чему он клонит, понимала, кто должен опередить Магистров и их армию.

– Что я должна буду сделать? Подкрасться к ним и взять Манускрипт? – тихо произнесла она.

Вольфзунд перестал ходить, как дикий зверь в клетке, и присел напротив Алиды, глядя ей в глаза. Он взял ее дрожащие руки в свои ладони и легонько сжал.

– Да, Алида. Ты возьмешь две наши страницы и, когда враг подберется вплотную к нам, проскользнешь туда, где они хранят книгу. Я верю в тебя.

– А потом? Я возьму Манускрипт и принесу его вам? Но… Послушайте, господин Вольфзунд. – Алида осеклась, подбирая слова. Она вдруг вспомнила кое-что, мешающее выполнению этого плана. – Ведь Манускрипт должен быть собран вами, альюдами. Или уничтожен Магистратом. К тому же страницы должны быть отданы вам добровольно. Так сказано в Договоре, верно?

– Верно, – согласился Вольфзунд. – Поэтому я выбрал тебя для этого дела. Ты продажница, Алида, а значит, пока не можешь считаться обычным человеком. Уж прости, если это тебя заденет. Продажники всегда были кем-то средним, принадлежащим одновременно и к людям, и к альюдам. Ты – наше связующее звено с Магистратом, и мы сделаем кое-что, чего старики от нас никак не ожидают. Да, мы соберем Манускрипт. И уничтожим.

– Что? – выдохнула Алида. Она ожидала, что Вольфзунд сейчас рассмеется над ее наивностью, но Альюд оставался серьезен. Последний луч солнца скользнул по его лицу, озарив черные глаза огненным блеском, и скрылся за горой, погрузив сад в полумрак. Огоньки светляков засияли еще ярче, потусторонние и холодные.

– Мы уничтожим Манускрипт, – повторил Вольфзунд. – Но не Священным Всполохом. Другим оружием. Моим.

– Но вы же погибнете! – воскликнула Алида. – Вам нужен Манускрипт для возвращения силы!

– Было бы прекрасно, если бы твой ужас был вызван страхом за меня и мою семью, – усмехнулся Альюд. – Но что-то мне подсказывает, что ты беспокоишься исключительно о своем благополучии. Ты снова права. Манускрипт нам нужен, и я бы собрал его и вернул в замок впитывать заключенную в нем силу, будь у меня уверенность в победе. Но приходится действовать иначе. В моем кабинете хранится могущественный заговоренный клинок, выкованный тысячи лет назад величайшим кузнецом среди альюдов. Это – вторая в мире вещь, которая может уничтожить магический Манускрипт, только Магистры о нем ничего не знают. Если мы пронзим книгу этим клинком, то мы не погибнем. И в этом случае не обязательно, чтобы хранители сами согласились отдать страницы – мы ведь уничтожаем книгу, а не собираем ее. Магия, заключенная в Манускрипте, высвободится, и наверняка это будет дикая, необузданная стихия, которую нам придется заново приручать. Я не знаю точно, чем это обернется, но совершенно ясно, что это лучше, чем отправиться в Преисподнюю и отдать силу старикам. Ты понимаешь меня, Алида?

Она кивнула. Голова кружилась то ли от новых знаний, то ли оттого, что она уже долго не сводила глаз с хаотичного танца мотыльков. Алида шмыгнула носом и посмотрела в глаза Вольфзунду.

– Я понимаю. И я сделаю это. Для вас. И для бабушки. Для всех.

Альюд снова пересел к ней на скамейку. Алида всмотрелась в его сосредоточенное, спокойное лицо, и у нее вдруг возникло ощущение правильности всего происходящего. Да, она рискует, сильно рискует, но эта игра стоит свеч. Герои самых красивых сказок без раздумий рисковали жизнями и шли на опасные дела ради благополучия своих близких, и она решилась на все это только ради того, чтобы вернуть бабушку и прежнюю, счастливую, беспечную жизнь.

Вольфзунд ободряюще погладил ее по спине и по-отечески поцеловал в лоб.

– Я верю в тебя, девочка. Верю, как не верил сам в себя. И я хочу дать тебе кое-что, что должно тебе помочь.

Он мягко отстранил от себя Алиду и, порывшись в кармане своего плаща, вытащил небольшой сверток. Вольфзунд разорвал бумагу и извлек наружу бархатную накидку с капюшоном. Цвет ткани было очень сложно определить: она казалась то серой, то темно-синей, то почти болотной.

– Это тебе, – сказал Альюд.

Алида дотронулась до плаща: ткань на ощупь оказалась невероятно мягкой и легкой.

– Он заговорен особым образом. Да, сейчас его силы тоже тают, но их остатков хватит на то, чтобы отвлечь внимание Магистров от тебя. Наденешь его, когда настанет тот самый день. Это ничтожно мало, но пока я не могу сделать для тебя больше, как бы я ни хотел.

– Спасибо, – выдохнула Алида и без прежней робости сжала Альюда в объятиях. Вольфзунд, казалось, немного опешил от ее дерзости, но спустя миг замешательства тоже крепко обнял ее.

Сумерки плавно перетекали в поздний вечер, и рогатый месяц всплыл над замком, безмолвно взирая на свои владения. Кого-кого, а его точно не волновали дела никого из существующих на этой земле.

– Пойдем, – шепнул ей Вольфзунд. – Согласись, даже самая серьезная беседа – не повод отказываться от ужина.

– Вы что, пытаетесь шутить? – удивилась Алида.

Альюд улыбнулся и повел ее по дорожке в сторону замка.

К изумлению Алиды, сегодня замковыми традициями решили пренебречь и накрыли стол прямо в саду. Анна и Лина заканчивали подвешивать фонарики на низкие ветви бука, а Элли зажигала свечи в канделябрах.

– Как здорово! – Алида повернулась к Перинере, которая как всегда невозмутимо восседала во главе стола. – Это вы придумали поужинать на воздухе? Просто замечательная мысль!

– В этом месте все замечательные мысли генерируются исключительно мною, – заметила Перинера. – Я посчитала, что было бы кощунством не воспользоваться настолько погожим вечером. Неясно, как скоро нам удастся повторить это и удастся ли вообще…

Перинера помрачнела, а Алида в сотый раз поклялась себе сделать все, что от нее зависит, чтобы как можно скорее положить конец этой истории с проклятой книгой. Ей не хотелось, чтобы альюды вновь канули в небытие, ведь она уже успела к ним привязаться.

– Что за кислые рожи? – К столу подскочил Мелдиан и с размаху шлепнулся на стул. Кованые ножки стула вдавились в землю. – Сыграть вам на свирели?

– Давай! – обрадовалась Алида.

– Не стоит, – отрезала Перинера.

Мелдиан скорчил матери недовольную физиономию и оглянулся по сторонам, смешно шевеля ушами.

– Ну, и где наша еда? Или мы сами скоро послужим ужином для комаров? Точнее, вы. Как хорошо, что кровь горгулий им не по вкусу.

– Сынок, гостье вовсе не обязательно знать подробности твоей физиологии. Это может негативно сказаться на ее аппетите.

– Ой, мам, ее аппетиту ничто на свете не повредит, – отмахнулся рогатый.

– Ты что, горгулья? – спросила Алида.

– Когда-то был и скоро снова ею стану, – скривился Мелдиан. – Если ты потерпишь фиаско.

Алида слегка покраснела. В эту же минуту служанки вынесли подносы с едой, и взоры всех присутствующих обратились к блюдам.

«Жалко, что Ричик не может к нам присоединиться, – печально подумала Алида. – Наверняка ему снова грустно, нужно непременно навестить его после ужина…»

– Куда подевался твой отец? – с легким раздражением спросила Перинера у Мелдиана.

Алида посмотрела по сторонам. Действительно, Вольфзунда нигде не было, хотя всего пятнадцать минут назад именно он привел ее к столу. Странно, куда он мог исчезнуть?

– Полагаю, он там же, где и твой муж, – съехидничал Мелдиан.

Перинера сурово посмотрела на сына и собралась уже что-то ответить, как со стороны дорожки, ведущей к парадному входу в замок, послышался голос Вольфзунда.

– Прошу прощения за опоздание, но не мог же я допустить, чтобы наш гость оставался в стороне! Не представляю, что чувствовал бы я, если был бы заперт в душной комнате, пока остальные наслаждаются ужином на свежем воздухе.

Алида резко обернулась и издала удивленно-восторженный возглас. Вольфзунд был не один: перед собой он катил кресло на больших колесах, точь-в-точь такое, какое она пыталась заказать в городе. А в кресле, смущенно улыбаясь, сидел Ричмольд, бледный и взъерошенный.

– Ричик! – закричала она и бросилась навстречу. Она обняла Ричмольда за шею, и он не то крякнул, не то закряхтел.

– Ну-ну, полегче, юная Фитцевт, – ухмыльнулся Вольфзунд. – Господин Лаграсс и так испытал целую бурю эмоций, пока я помогал ему усесться в это приспособление. А потом мы с ним оба поняли, насколько неудобны замковые лестницы для спуска на колесах, но разве это омрачит наш вечер?

– Спасибо вам, господин, – с чувством произнес Рич. – Огромное спасибо.

В вечернем свете его глаза мерцали, как синие звезды исполнения желаний, а робкая улыбка смягчала неправильные черты лица. Алида невольно подумала, что он, в общем-то, выглядит достаточно приятно, хотя брюнеты по-прежнему нравились ей куда больше.

– Вы все-таки достали это кресло, – восхитилась Алида и подняла глаза на довольно ухмыляющегося Вольфзунда. – Спасибо вам. Вы вовсе не такой, как вас описывают в сказках. Вы… вы очень хороший.

Алида думала, как еще выразить свою благодарность, но Мелдиан, то ли из чувства такта, то ли обуреваемый голодом, громко застучал вилкой по тарелке. Вольфзунд подкатил кресло Ричмольда к столу и сел на свое место.

– На твоем месте я бы не обольщался, девочка моя, – медленно сказал он, глядя Алиде в глаза и разливая вино по бокалам. – Если я что-то делаю, то лишь потому, что мне самому это нужно. Впрочем, в этом плане я очень похож на всех остальных. Ваше здоровье, господин Лаграсс. – Он отсалютовал бокалом в сторону Ричмольда и отпил вино.

Алида нахмурилась, но не стала затевать спор. Она добьется у Вольфзунда признания, что за сила должна пробудиться у ее друга и для чего это нужно Альюду. Она взглянула на Ричмольда: тот неуклюже нанизывал картофель на вилку. Алида улыбнулась себе под нос, радуясь, что Рич может отвлечься от мрачных дум хотя бы этим вечером.

– А вот и моя маленькая помощница! – весело воскликнул Вольфзунд. Алида обернулась, и настроение мигом испортилось: по дорожке к ним шла Кемара. Стеклянные бусы на ее шее переливались, отражая свет фонариков, а легкое платье цвета мотыльковых крылышек делало похожей на фею-хранительницу сада.

Кемара села рядом с Ричмольдом, улыбнувшись ему, а когда тот улыбнулся ей в ответ, Алида едва не вспыхнула от злости, без спроса потянулась за бутылкой из темного стекла и плеснула в бокал щедрую порцию вина. Вольфзунд удивленно приподнял брови:

– А как же твои стишки про вред пьянства?

– Иногда они теряют актуальность, – буркнула Алида и сделала большой глоток.

Теперь порция печеной картошки показалась ей куда более интересной, чем сахарные взгляды Ричмольда и Кемары. Интересно, какое лицо будет у этой сороки, если прямо сейчас сказать Ричу, что это Кемара подстроила его падение?

Но вино подействовало на Алиду умиротворяюще, и она решила подождать с разоблачениями еще немного. К свечам и фонарикам налетели мотыльки и светляки, затейливо кружа в подрагивающем свете. Месяц ронял призрачный свет на замковые башни, отражаясь в окнах и играя на черепице, но особенно загадочно светилась башня, похожая на клетку. Алиде показалось, что за окнами башни мелькают чьи-то тени, но потом она решила, что это всего-навсего облака, проплывающие по небу и то и дело затмевающие месяц.

После ужина Вольфзунд приказал служанкам приготовить для Ричмольда комнату на первом этаже и отвезти его в замок. Алида вызвалась было помочь, но Альюд остановил ее.

– Несмотря на довольно поздний час, я бы хотел, чтобы ты, Перинера и Мелдиан прошли в мой кабинет. Нужно продолжить разговор.

Алида устала и мечтала поскорее очутиться в мягкой постели, но ослушаться хозяина замка не посмела. Она кивнула и, бросив на Ричмольда заключительный обиженный взгляд за этот вечер, пошла за Вольфзундом.

В кабинете уже горели лампы, и Алида удивилась: как это Элли все успевает? А может, у Вольфзунда в закромах припрятан еще десяток-другой служанок? В конце концов, про Анса она бы тоже не знала, если бы мальчику не дали задание ее провожать.

Алида не слишком грациозно уселась в одно из кресел. Перинера цокнула языком и села на диване. По ее презрительному взгляду Алида поняла, что случайно заняла место жены Вольфзунда.

– Прошу прощения, я пересяду…

– Не утруждайтесь, я наслышана о том, что манеры смертных оставляют желать лучшего, – процедила Перинера.

Мелдиан нахально расположился в кресле Вольфзунда и широко улыбнулся Алиде.

Перинера закатила глаза.

– Какая милая благовоспитанная компания, – заметил Вольфзунд, захлопывая дверь. – Интересно, как скоро вы бы начали драться, не явись я? В общем, не стоит тратить время на такие мелочи. Перинера, я все решил. Мы уничтожим Манускрипт.

Повисла тишина, нарушаемая лишь редким чавканьем. Это Мел выковыривал из зубов остатки ужина.

– Уничтожим? О… – выдавила Перинера. Судя по лихорадочному блеску в глазах, ей было очень трудно сохранять самообладание.

– Не волнуйся, дорогая, – успокаивал ее муж. – Мы уничтожим только книгу, материальную оболочку, высвободив то, что под ней заключено.

– Неужели ты возьмешь Импиор? – воскликнула Перинера. – Но это же опасно! Никто не знает, какими будут последствия, к тому же ты не сможешь сделать это сам…

– Я и не буду, – ухмыльнулся Альюд. – Для этого у нас есть Алида.

Перинера прищурилась, оценивающе смотря на травницу. Алида вжалась в кресло: судя по взгляду, жена Вольфзунда по-прежнему оставалась невысокого мнения о ней.

– Но почему она? Почему не собрать проверенных альюдов посильнее и не отправить их за книгой?

– Да, кстати, был бы неплохой вариант, – произнесла Алида.

– Рисковать своими? Боюсь, я не готов на это пойти, – покачал головой Вольфзунд, и поседевшая прядь упала ему на лицо.

Мелдиан постарался обворожительно улыбнуться Алиде и развел руками:

– Прости, но он прав. Тебя не так жалко.

– Доверять… простой смертной, к тому же не слишком находчивой и ловкой, такое дело! Ты же понимаешь, чем грозит крах? Вольфзунд, я не узнаю тебя! – Перинера резко поднялась со своего места и подошла к мужу. – Неужели у нас нет другого выхода?

– Мы слабы и не можем больше тратить силы, – ответил Альюд. – Поверь, эта девочка имеет куда больше шансов подобраться к Манускрипту, чем любой из нас. Книга заколдована так, что магия обязана подчиниться первому, кто присоединит последние страницы. Если это будет Магистрат – волшебство подчинится им, а мы сгинем, как только книга окажется в огне Священного Всполоха. Если это буду я или Мел – силы вернутся к нам, но что-то мне подсказывает, что именно нашего нападения – или вылазки, как угодно – и ждут старики. Они ждут меня, или нашего сына, или Симонису – кого-то достаточно сильного, чтобы нанести удар. Когда готовишься к нападению волка, разве заметишь прошмыгнувшую мимо мышь?

Перинера дышала тяжело, ее грудь часто поднималась и опускалась. Она снова прожгла Алиду презрительным взглядом, и та еще сильнее вжалась в подушки кресла. Алиде и так не нравилось выслушивать, что ею не страшно и пожертвовать ради общего дела.

«Не видать мне бабушки, – горько подумала Алида. – Он знал, что я не выживу после того, как выполню свою часть сделки. Поэтому и согласился исполнить желание, потому что всегда знал, что ему-то ничего исполнять и не придется».

– Неужели ты правда решишься доверить ей наши жизни? – спросила Перинера. – Я-то думала, она нужна тебе просто для пополнения сил. Прости, Вольфзунд, но столетия забытья сделали тебя безумцем.

– Я дал ей все, что ей поможет, – мягко сказал Владыка, приобнимая Перинеру за плечи. – Плащ ненадолго скроет ее от чужих глаз. Импиор поможет расколоть книгу. А я буду вести ее, высчитывая каждый шаг, как мать ведет дитя по безопасной тропе. Все, что ей нужно, – несколько мгновений. Пройти туда, где хранится книга. Вложить две последние страницы на место. Вонзить клинок в переплет.

– Но за эти несколько мгновений может произойти что угодно, – прошептала Перинера, и Алида четко расслышала в ее голосе страх.

– Я этого не допущу, – твердо ответил Вольфзунд. – Верь мне, милая, как верила до этого дня. Разве я часто ошибался на твоей памяти?

Перинера покачала головой.

– Ты всегда оказывался прав, хоть мне и трудно было понять многое из того, что ты делаешь.

– Эй-эй, вы же не думаете здесь целоваться? – всполошился Мел. – Я немного не понял: она потащит наши страницы в Библиотеку? В этот клоповник?!

– В этом нет нужды, – заверил его Вольфзунд. – Они тоже боятся, что мы нападем на них на обратном пути, даже если отдадим свои страницы. Поэтому постараются все сделать как можно быстрее. Я достаточно хорошо знаю людей, чтобы предугадать их намерения. Вот увидите, эти глупцы принесут книгу прямо к замковым стенам. Прямо нам в руки.

Алида хмурилась. Она не понимала, почему Вольфзунд так уверен в успехе, и все мероприятие казалось ей странным, опасным и слишком рискованным. На месте альюдов она бы морально готовилась к новому, на этот раз вечному, путешествию в Преисподнюю. «Хотя мне и самой пора на это настраиваться», – невесело подумала она.