Текст книги "Декамерон по-русски"

Лицо ее было приятным, на щеках при улыбке возникали ямочки. Эти ямочки наводили на мысль, что ей нет еще восемнадцати лет.

Соседка, стоящая с бокалом в руке и выглядевшая постарше, тоже улыбнулась, явно адресуя улыбку Джону. Тот улыбнулся в ответ.

К столику, держа поднос одной рукой, подошла Джейн. Переставив на стол тарелки и несколько соусниц, заметила бесстрастно:

– Девушек, на которых вы смотрите, зовут Таня и Надя.

– Они русские? – спросил Молчанов.

– Русские.

– Давно они здесь работают?

– Надя примерно столько же, сколько я. А Таня недавно, третий месяц.

– Они сейчас свободны? – поинтересовался Джон.

– Свободны и с удовольствием сядут за ваш столик. Так что можете их пригласить.

– Может, сначала вы спросите, можем ли мы их пригласить? – Джон вздохнул. – Мы, как все моряки, немного застенчивы.

– Видела я таких застенчивых. Хорошо, я им скажу.

Официантка подошла к двум блондинкам и, что-то сказав им, ушла на кухню.

Одна из девушек, коротко стриженная, подняла растопыренную пятерню на уровень груди. Глядя на Джона, слабо пошевелила пальцами. Вторая, с ямочками на щеках и длинными волосами, улыбнулась, в упор разглядывая Молчанова.

– По-моему, эта молоденькая на тебя упала, – заметил Джон.

– Может быть. Но я буду иметь дело со второй, постарше. Запомни это.

– Запомнил. Все, я иду их приглашать.

Вернувшись с девушками, сказал:

– Леди, разрешите представить вам моего друга Пола.

Надей, как и предполагал Молчанов, звали девушку постарше, Таней – ее подругу с ямочками на щеках. На Наде было поразительное по откровенности голубое мини-платье, наряд Тани был не менее откровенным, ее грудь прикрывал тенктоп в красно-белую полоску, а бедра – спадающие вниз широкие ленты такого же цвета. Сев за стол, обе заявили, что они, как и их кавалеры, будут пить скотч. Что же касается еды, они предпочитают не есть вообще, но, если их будут уговаривать, они попробуют омара, фаршированного моллюсками.

Джон уговорил их, и Джейн вскоре принесла омаров и новую порцию скотча для всех.

Обстановка за столом была легкой и непринужденной. Английский Нади и особенно Тани оставлял желать лучшего, тем не менее они охотно поддерживали беседу. Проблема была лишь в одном: Таня старалась показать, что ей нравится Молчанов, он же в основном обращался к Наде.

К началу шоу зал был набит битком.

Начавшееся шоу то и дело прерывалось аплодисментами и оглушительным свистом.

Отдельные пары начали танцевать между столиками задолго до того, как представление закончилось. Воспользовавшись этим, Молчанов пригласил Надю.

Какое-то время они танцевали молча, ничего друг другу не говоря. Наконец, когда объявили медленный танец и они обнялись, Надя сказала негромко:

– Знаете, Пол, Таня очень расстроилась.

– Почему?

– Она хотела быть с вами, а вы почему-то выбрали меня.

– Я выбрал того, кого я хочу выбрать. Я имею на это право?

– Имеете.

Когда танец кончился, Молчанов спросил:

– Здесь есть какие-нибудь комнаты, где можно посидеть и отдохнуть?

– Конечно. Только эти комнаты имеют свою цену.

– Цена меня не волнует. Где они?

Надя кивнула в сторону второго этажа, где у перил балюстрады стоял громила в черном костюме:

– Видите парня на балюстраде?

– Вижу.

– Он получает за вход в эти комнаты. Они сразу за ним, в коридоре.

– Что ж, идем туда.

– Идем.

Охранник, под два метра ростом, с бритой головой и небольшими усиками, поинтересовался, что им здесь нужно. Узнав, что им нужна комната на два часа, сказал с легким русским акцентом:

– Пожалуйста. Двести баксов.

Отсчитав двести долларов, Молчанов получил ключ, на брелке которого значилась цифра 3.

В комнате номер 3 едва помещались двуспальная кровать, два кресла, столик, бар и телевизор на подставке. Дверь в углу комнаты вела, как понял Молчанов, в ванную. Для верности он спросил:

– Там ванная?

– Да. – Сев на кровать, Надя запрокинула голову, глядя на Молчанова. – Ты узнал, сколько стоит комната, но не узнал, сколько стою я.

– И сколько?

– Пятьсот, чтобы провести с тобой эти два часа.

Он достал из кармана бумажник. Отсчитав тысячу долларов, вложил ей в руку. Она некоторое время недоуменно смотрела на него. Дернула плечом:

– Я должна делать что-то еще, а не только с тобой спать?

– Да, еще. Но сначала я должен поговорить по телефону.

– Пожалуйста. – Спрятала деньги. – Говори сколько хочешь. Вообще, делай что хочешь.

Достав телефон, он обошел с ним комнату, делая вид, что набирает номер. Глазок радиодетектора не реагировал, но это пока ничего не значило. Чтобы выявить «жучки», надо было тщательно обследовать все участки комнаты. Обернулся:

– Тут есть что-нибудь выпить?

– Конечно. Что ты хочешь?

– Сделай скотч, мне и себе. А я пока зайду в ванную.

– Хорошо.

Зашел в ванную, тщательно проверил все, метр за метром. «Жучков» здесь не было.

Вернувшись в комнату, увидел: на столике стоят два стакана со скотчем. Надя, встретив его взгляд, игриво улыбнулась:

– Выпьем?

– Давай. – Взял свой стакан, пригубил. – Не хочешь принять душ? Только когда все закончишь, останься в ванной. И позови меня.

– Хорошо.

Надя ушла. Прислушавшись, как шумит душ, Молчанов проверил радиодетектором все углы. Возле кровати, у изголовья, индикатор замигал.

Убедившись, что прибор среагировал, отошел в другой конец комнаты – индикатор погас.

Шум душа прекратился, он услышал голос Нади:

– Я закончила.

Спрятал телефон в карман, открыл дверь в ванную.

Надя стояла в ванной, вытирая волосы полотенцем. Улыбнулась:

– Заходи.

– Сейчас. – Войдя в ванную, плотно прикрыл дверь. – Надень халат, а?

Она сняла с крючка черный махровый халат. Надев его, спросила:

– Что дальше?

– Дальше сядь. Сюда, на край ванны. Надо поговорить. – Подождал, пока она сядет. – Здесь в номере есть «жучки»?

Этот вопрос он задал по-русски. Некоторое время она напряженно смотрела на него. Наконец спросила:

– Ты что, русский?

– В каком-то смысле. Скажи, здесь есть «жучки»? Микрофоны, подслушивающие устройства?

– Н-ну… – Пожала плечами. – По-моему, нет.

– Ты уверена, что нет?

– Н-ну… Я же сказала, по-моему. Вообще, что это ты вдруг? Ты что, полицейский?

– Нет, я не полицейский. Просто я не люблю, когда подслушивают. Особенно когда я нахожусь наедине с девушкой.

Надя сделала вид, что смотрит на себя в зеркало. Сказала, не поворачиваясь:

– В ванной «жучков» точно нет.

– А где есть? В комнате?

– Ну… в комнате они вполне могут быть.

– Где именно?

– Точно не знаю. Мне кажется, «жучок» может быть где-то у изголовья кровати.

– Почему именно у изголовья кровати?

– Так мне кажется.

– Но тебе никто не говорил, что в номере есть «жучок» у изголовья кровати?

– Нет. Но «жучок» в номере есть. Может, не обязательно у изголовья кровати. Но где-то в комнате он есть.

– Откуда ты знаешь?

– Да ниоткуда. – Посмотрела на него в упор. – Я же не полная дура. Изучила, какие здесь порядки. Как-никак два года в «Хайдауте».

– А какие здесь порядки?

– Слушай… я и так сказала тебе слишком много. Вообще, если ты русский и не полицейский, что ты делаешь здесь, в Америке?

– Я уже сказал, я моряк, пришел сюда на торговом судне. Сама-то ты откуда? Раз ты такая любопытная?

– В каком смысле – откуда?

– Из какого города в России?

– Говорить об этом не обязательно.

– Почему?

– А зачем тебе?

– Просто интересно.

– Интересно… Может, ты блатной и хочешь моих там раскрутить? Поэтому и спрашиваешь, откуда я?

– Я похож на блатного?

Запахнула халат:

– Кто тебя знает? Блатных сейчас не отличишь от обычных людей.

Они посидели молча, прислушиваясь к доносившейся снизу музыке. Наконец она спросила:

– Сам-то ты откуда?

– Из Москвы.

– Понятно. Я из Перми.

– Уралочка, значит. То-то я смотрю, ты хорошо танцуешь. Занималась спортом?

– Нет, спортом я не занималась. Окончила балетное училище.

– Понятно. Это одно и то же.

Они снова посидели молча, прислушиваясь к музыке. Она посмотрела на него:

– Что, так и будем сидеть?

– Да нет. Слушай, Надя, ты знала такую – Лиз Макги?

Ему показалось, вопрос произвел на нее слишком уж сильное впечатление. Впрочем, довольно скоро она взяла себя в руки:

– Лиз Макги? Так вот почему ты спрашивал про «жучки».

– При чем тут «жучки»?

– Ну… – Снова сделала вид, что изучает себя в зеркале напротив. Похоже, она решала, что ответить. – При том. Ясно, когда ты спросил о Лиз Макги, ты не хотел, чтобы тебя кто-то услышал.

– Что, спросить про Лиз Макги – криминал?

– Почти криминал. – Посмотрела на него. – Как тебя по-русски-то звать? Паша?

– Паша.

– Не против, если я закурю?

– Не против.

Достала из кармана халата сигареты и спички, закурила. Сделав несколько затяжек, сказала:

– Паша, дорогой, вообще ты мне нравишься. Сколько я видела мужиков за все это время, ни разу не видела такого, как ты. Но, понимаешь, ты уже… – Помолчав, пригнулась, рассматривая тлеющую сигарету. Закончила шепотом: – Ты уже начинаешь переходить границу, за которой – смерть.

– Смерть?

– Да. Ты что, не видишь, что представляет собой эта шарага – «Хайдаут»?

– Ну… – Он помолчал. – Примерно вижу.

– Здесь убивают. Убивают просто так, ни за что.

– Серьезно?

– Конечно. А если узнают, о чем мы с тобой сейчас здесь говорили, убьют тут же. Причем так убьют, что мы даже пикнуть не успеем.

– Что, Лиз Макги тоже убили?

– Конечно. – Затянулась. – Ее убил хозяин «Хайдаута».

– А кто хозяин «Хайдаута»?

– Фамилия его Филимонов. Но вообще его зовут Моня.

– Моня?

– Да. Никогда о таком не слышал?

– Нет.

– Черт… – Поежилась. – Если бы ты знал, как я его ненавижу.

– Ненавидишь за что?

– Лиза была моей лучшей подругой. А он ее убил, подложив бомбу в самолет.

– В самолете была бомба?

– Да. Лиза не хотела лететь, она знала, с этим самолетом что-то не то. Но ее уговорил жених.

– Жених?

– Да, Кийт. Кийт Ли. Отличный парень, богатый, красивый, любил ее до безумия. Это был его самолет. Он сам его вел. Мы все здесь знаем, что там была бомба. Но этого никто никогда не докажет. И все, Паша, кончаем говорить на эту тему. – Он увидел в ее глазах настоящий испуг. – Пожалуйста. Хорошо?

Кивнул:

– Хорошо.

– Ты не спрашиваешь, почему я не боюсь все это тебе рассказывать?

– Считай, что спросил. Почему?

– Потому что я женщина. А женщина чувствует мужчину. Мне почему-то кажется, ты меня не заложишь.

– Правильно кажется.

– А… – Махнула рукой. – Знаешь, я скоро отсюда ухожу. К черту, надоело.

– Надя, только вот что… если кто-то здесь, в «Хайдауте», будет пытаться тебя расколоть, скажем, начнет спрашивать, о чем мы здесь с тобой говорили, скажи, ни о чем не говорили. Занимались любовью. Только любовью, и все.

– Хорошо. – Посмотрела в упор. – Что… Я правильно поняла… спать с тобой мы не будем?

– А ты хочешь?

– А ты не видишь, что я хочу?

– Вижу.

Джон и Таня сидели за столиком. По тому, как они целовались, было ясно, что они тоже побывали наедине в одной из комнат «Хайдаута».

– А, пропащие… – Таня захлопала в ладоши. По ее глазам было видно: она сильно навеселе. – Садитесь. Вам полагается штрафная.

– Штрафная, значит, штрафная, – сказал Молчанов. – У вас все в порядке?

– У нас все, а у вас?

– У нас тоже. Джон, как ты?

– Я в полном порядке.

– Может, закажем что-то поесть? – Таня обняла Джона. – Но сначала, Пол, мы немного потанцуем?

– Обязательно потанцуем.

Сказав это, он заметил: с Надей что-то случилось. Побледнев, она шепнула:

– Посмотри туда.

Повернувшись, увидел Моню. Владелец «Хайдаута» шел в их сторону в сопровождении двух громил.

Обоих громил Молчанов уже знал, это были блондин с прической «конский хвост», стоявший у входа, и бритоголовый с усиками, выдавший ему ключ от комнаты номер 3.

Подойдя к столику, Моня метнул взгляд на девушек:

– Исчезните…

Девушек как ветром сдуло. Сев на освободившийся стул, Моня не спеша отставил в сторону оказавшийся перед ним стакан с остатками скотча.

Громилы остались стоять.

Одет владелец «Хайдаута» был в черный костюм, воротник его рубашки украшал галстук-бабочка. Казалось, Моню сейчас интересуют только его пальцы, которые он сцепил перед собой. Эти толстые, узловатые, привыкшие к сцепкам и захватам пальцы, на которых было несколько колец с бриллиантами и рубинами, а также лицо с носом картошкой и раздавленными ушами выдавали его бывшую профессию.

Не поднимая глаз, спросил по-русски:

– Что тебе здесь нужно? Зачем приперся?

Вопрос был обращен в пустоту, поэтому Молчанов и Джон ничего не ответили.

Подняв голову, Моня посмотрел на Молчанова:

– Я тебя спрашиваю. Что тебе здесь нужно?

Выдержав взгляд Мони, Молчанов сказал по-английски:

– Мистер, я не совсем понимаю, что происходит. Мы с моим другом вас не знаем, вы, не спросив у нас разрешения, садитесь за наш столик. Что все это значит?

– Ты отлично знаешь, что происходит. – Моня по-прежнему говорил по-русски.

– Сэр, настоятельно прошу вас говорить по-английски. Иначе мы просто не поймем друг друга.

– Хорошо, я скажу тебе по-английски: ты должен убраться отсюда.

– Простите, сэр, не знаю, как вас зовут… – Джон посмотрел на Моню. – Вы, видимо, служащий этого заведения?

– Я хозяин этого заведения. И хочу, чтобы ты и тот, кто с тобой пришел, отсюда ушли.

– На каком основании?

– На таком основании, что я этого хочу. Мне не нравится, что вы здесь.

– Но, мистер, мы заплатили за вход, мы оплачиваем все услуги, которые нам здесь предоставляют. Ведем мы себя исключительно смирно. Чем мы вам не угодили?

– Твой друг знает, чем вы мне не угодили. Вышвыривайтесь отсюда.

– Мистер, здесь какое-то недоразумение, – сказал Молчанов. – Мне кажется, вы принимаете меня и моего друга за кого-то, кем мы не являемся.

– Слушай… я знаю, кто ты такой.

– Сэр, вы не можете меня знать. Мы моряки, работаем на линии «Транскарибиен Карго», пришли сегодня в Нью-Йорк. Поскольку мы бывали в вашем клубе раньше, мы решили снова сюда заглянуть. Нам здесь нравится. Но вас, вы уж извините, мы видим впервые.

– Мы вас в самом деле не знаем, поскольку никогда не интересовались, кто владелец этого клуба, – добавил Джон. – Уверяю, вы нас с кем-то путаете.

Хозяин «Хайдаута» сидел, разглядывая свои пальцы. Ясно было, что он колеблется.

Наконец Моня посмотрел на блондина:

– Позвони в порт, проверь. Это по твоей части.

Достав из кармана телефон и набрав номер, блондин прижал трубку к уху.

Ждать ему пришлось долго. Услышав наконец отзыв, блондин спросил:

– Порт? Будьте добры, скажите, у вас стоят сейчас суда линии «Транскарибиен Карго»? Хорошо, я подожду. Ага… Как называется судно? Так… Откуда оно пришло? Ага… А кто там капитаном? Понятно. Спасибо. – Отключив связь, спрятал телефон в карман.

– Да не стой ты, садись, – сказал Моня. Подождав, пока блондин сядет, кивнул: – Ну что?

– Могу с ними поговорить.

– Так поговори.

– Понял. – Блондин пристально посмотрел на Джона. Перевел взгляд на Молчанова. – Как называется ваша коробка?

– «Миранда», – сказал Молчанов.

– Откуда пришли в Нью-Йорк?

– Из Сан-Хуана.

– Кто у вас капитаном?

– Крис Салливэн.

Моня посмотрел на блондина. Тот пожал плечами:

– Вроде все совпадает.

– Все?

– Да, все.

Над столом воцарилось молчание. Прищурив один глаз, хозяин «Хайдаута» старательно изучал бриллианты и рубины на своих кольцах. Наконец пробурчал:

– Ладно… Вы расплатились за стол?

– Частично, – сказал Джон.

– Даю вам десять минут. Расплачивайтесь и уходите. И предупреждаю: больше здесь не появляйтесь.

– Сэр, дайте нам хотя бы полчаса, – взмолился Джон. – Мы должны вызвать такси, чтобы добраться до коробки. Мы ведь не дома.

Мрачно посмотрев на него, Моня кивнул:

– Хорошо. Но после этого чтобы я вас не видел. – Тяжело поднявшись со стула, медленно зашагал к выходу из зала. Громилы двинулись за ним.

Рассчитавшись с Джейн, они переглянулись. Молчанов посмотрел на часы – шел третий час ночи.

– Боюсь, наш таксист о нас забыл, – сказал Джон. – Это значит, мы уедем не раньше чем через час. Придется звонить в кар-сервис.

Почти тут же зажужжал телефон. Молчанов поднес трубку к уху:

– Алло?

– Сэр, простите, я немного задержался со звонком. Это водитель, который подвозил вас сегодня в клуб «Хайдаут». Наш договор все еще в силе?

– Да. Вы далеко от «Хайдаута»?

– Примерно в получасе езды.

– Подъезжайте. Мы будем стоять на улице и ждать вас. – Спрятав телефон, посмотрел на Джона: – Наш водитель. Он будет через полчаса.

– Гора с плеч. Идем на улицу?

– Конечно. Постоим, подышим свежим воздухом.

– Пойдем. Здесь душновато, ты прав.

Выйдя на улицу, Джон посмотрел на хайвей, который сейчас был пуст. Машины по нему проносились лишь изредка.

– Черт… Я был почти уверен: без стрельбы не обойдется.

– О стрельбе я подумал лишь в первые несколько секунд. Но потом понял: Моня нас не тронет. Думаю, у него было только наше описание, которое он получил от того, кто шпионил за нами в «Плазе», и в конце концов он решил с нами не связываться. Убивать двух моряков с «Транскарибиен Карго» в его планы не входило.

– Возможно.

Повернувшись в сторону клуба, Джон кивнул:

– Посмотри.

Молчанов увидел стоящего у стены блондина с «конским хвостом».

– Они потом разыщут нашего таксиста, – сказал Джон. – И спросят, куда он нас отвез.

– Это им ничего не даст. Мы попросим таксиста отвезти нас прямо к борту «Миранды».

– Дьявол… Но они ведь могут выяснить у таксиста, откуда он нас привез.

– Пускай выясняют. Завтра в «Ист-Ривер Инн» нас уже не будет.

– Тоже верно.

Некоторое время они стояли, разглядывая пустой хайвей. Наконец Джон спросил:

– Как вообще твои успехи? Надя сказала что-нибудь?

– Сказала. Все в «Хайдауте» убеждены: авария с самолетом, в котором летели Кийт Ли и Лиз Макги, подстроена Моней. Но она добавила: никто никогда не докажет, что это была не авария, а умышленное убийство.

– Для суда этого, конечно, недостаточно, но для публикации в газете – вполне. Так что можем считать, наш поход сюда что-то принес.

– Джон… наш поход сюда принес главное: мы теперь точно знаем, что Моню весьма заботит Инна и то, что с ней связано.

– Мы и раньше это знали.

– Теперь мы в этом убедились. Кроме того, мы увидели Моню лично. И знаем теперь, с кем имеем дело.

– Ты прав. По-моему, едет наша машина.

Желтый «форд», свернувший с хайвея, затормозил прямо перед ними. Пакистанец сказал:

– Я вроде не задержался?

– Все в порядке.

Сев вместе с Джоном на заднее сиденье, Молчанов посмотрел в сторону клуба. Блондин стоял, не двигаясь, делая вид, что подъехавшая машина его не интересует.

– В «Ист-Ривер Инн»? – спросил таксист.

– Планы изменились, повезете нас чуть дальше, к нашему судну, – сказал Джон.

– К вашему судну?

– Да, в торговый порт. Четвертый пирс, девятый причал. Судно называется «Миранда».

– Хорошо, сэр. Дорогу до порта я знаю, а там вы мне покажете.

Взяв с места, водитель стал разворачивать машину. Во время разворота стало ясно, почему блондин стоит неподвижно, – такси поневоле прошло у него перед носом, так что увидеть и запомнить номер ему ничего не стоило.

Через час с небольшим таксист остановил машину у черного борта контейнеровоза. На носу гигантского судна белела надпись «Миранда». Спускающийся с борта трап был пуст, пусто было и на пирсе.

Молчанов отсчитал обещанную двойную оплату. Взяв деньги, таксист тут же уехал.

Подождав, пока машина скроется, Джон вызвал по телефону другое такси.

В «Ист-Ривер Инн» они были уже через пятнадцать минут.

Глава 21

Жужжание телефона мешало Джону спать, и некоторое время он пытался не обращать внимания на надоедливый звук. Наконец, огромным усилием воли заставив себя снять трубку, прижал ее к уху:

– Хэлло?

– Джон, привет. Это Тодд.

Джон попытался понять, кем может быть этот Тодд.

– Тодд… Хорошо, привет… Тодд…

– Джон, я тебя разбудил?

– Да нет… То есть да… В какой-то мере…

– Прости, но уже девять.

– Девять?

– Да. Я думал, ты давно встал.

Окончательно проснувшись, Джон сел на кровати. Голос, который он наконец узнал, сказал:

– Джон, это Тодд Марино, начальник службы секьюрити в «Плазе».

– Тодд, извини. Я лег под утро. Что случилось?

– Ты просил меня позвонить сразу же, как только я наведу справки насчет наиболее вероятных подозреваемых. Так вот, наиболее вероятным подозреваемым может быть лишь один человек. «Жучки», не сомневаюсь, поставил он, естественно, получив за это хорошие деньги.

– И кто же это?

– Штатный массажист «Плазы» Рикардо Эрнандес. Этим Рикардо Эрнандесом стоит заняться.

– А что с ним?

– С ним то, что по правилам, заведенным в «Плазе», его нужно немедленно уволить. При поступлении на работу он скрыл важные детали своего прошлого.

– Какие?

– В «Плазу» он поступил восемь месяцев назад, имея отличные рекомендации от отеля «Хилтон» в Майами. Я позвонил туда, в отель и местным копам, и меня уверили, что с Эрнандесом все в порядке. Но во время этих переговоров выяснилось, что Эрнандес работал в Майами всего год, а до этого обитал в Атлантик-Сити, где был массажистом в отеле-казино «Цезарь». Два года назад он вынужден был уйти оттуда, поскольку попал под подозрение как распространитель наркотиков. Любопытно, да?

– Очень. А у вас в «Плазе» только один массажист?

– Один. Больше нам не требуется. Полиция Атлантик-Сити так зла на этого Эрнандеса, что не поленилась прислать факс с подробным описанием его истории. Я прочел – и за голову схватился.

– Спасибо, Тодд, я все понял. Я тебе жутко благодарен. Займись этим Эрнандесом всерьез.

– Хорошо, займусь.

– Будем держать связь, а пока чао.

– Чао.

Положив трубку, Джон смог наконец пройти в ванную, принять душ и одеться.

В кафетерии гостиницы Инна сказала, шутливо нахмурившись:

– Если б вы знали, как я за вас волновалась.

Может быть, Инна и волновалась, подумал Молчанов, но сейчас, он ясно это видел, она находится в отличном расположении духа.

Встретив его взгляд, Инна кивнула:

– Со мной что-то не то? Вы так смотрите…

– Да нет, все в порядке. Просто вы хорошо выглядите, чему я очень рад.

– Ну надо же… Слава богу, а то я испугалась. Вот капуччино, вот булочки, берите. Как все прошло?

Выслушав рассказ о посещении «Хайдаута», покачала головой:

– Вы просто отчаянные ребята.

– Игра стоила свеч, – сказал Джон.

– Наверное. Пол, вам что, удалось записать разговор с этой девушкой?

– Удалось.

– Еще как удалось, – добавил Джон. – Запись – мороз идет по коже. Материал может получиться.

– Материал для газеты? – спросила Инна.

– Ну да.

– Так давайте займемся этим.

– Газетой? – спросил Молчанов.

– Газетой, журналистами, всем этим.

– Что, прямо сегодня?

– А почему нет?

Инна права, подумал он. Материала для газеты у них достаточно.

– Давайте. Но вы ведь хотели сегодня выехать на Нантакет?

– Нантакет от нас не убежит. Мы можем выехать туда завтра утром. Джон, вы говорили, у вас есть знакомые журналисты?

– Есть. – Джон побарабанил пальцами по столу. – Черт… Пожалуй, для этого случая лучше всего подойдет Пат Моретти из «Нью-Йорк таймс». У него хороший слог, он любит острые темы.

– А он заинтересуется?

– Инна… У Пата профессиональный нюх. Как только он поймет, какой материал плывет ему в руки, он сразу примчится.

– Так давайте свяжемся с ним.

– Я и прикидываю, как это сделать. Но вам придется потерпеть, поиск Пата Моретти – долгий процесс.

Джон начал один за другим набирать телефонные номера. Прошло, наверное, минут десять, прежде чем он сказал:

– Пат, привет, это Джон Лейтнер. Да, малыш, не часто, но что делать. – Замолчал, выслушивая, по всей видимости, какие-то высказывания Моретти. – Ладно, об этом мы еще поговорим… Ты, конечно, слышал об исчезновении в Москве Стива Халлоуэя, владельца банка «Атлантик Америкэн»? Так вот, я сейчас по договору работаю на его жену, миссис Инну Халлоуэй. Ты не рвешься написать об этой истории? Ах, рвешься… Да, история действительно интересная. Хочешь прямо сейчас? Подожди, я спрошу. – Прикрыл трубку ладонью: – Он хочет подъехать прямо сейчас.

– Джон, попросите его приехать хотя бы в двенадцать. Я должна переодеться, да и с вами нужно все обговорить. И вот что: скажите, пусть сразу поднимается в бар на крыше. После «Плазы» у меня что-то нет доверия к номерам.

– Хорошо. – Джон убрал ладонь. – Пат, если ты действительно очень хочешь об этом написать, миссис Халлоуэй готова с тобой встретиться сегодня в двенадцать часов. Мы сейчас находимся в гостинице «Ист-Ривер Инн», знаешь, где это? Совершенно верно, в районе Бэттери-Парка. Но один уговор: никому не говори, что у тебя назначено это интервью. – Выслушав что-то, сказал: – Ладно. Только запомни: когда войдешь в гостиницу, не спрашивай, в каком номере остановилась миссис Халлоуэй. Ее имени в списках постояльцев нет. Сразу садись в лифт и поднимайся на последний этаж, на крышу. Миссис Халлоуэй, а также я и мой партнер будем ждать тебя в двенадцать на крыше, в баре. В крайнем случае скажешь, что идешь ко мне. Да, все. Ждем. – Отключил связь. – Моретти будет здесь в двенадцать.

– Отлично, – сказала Инна. – Он что, сразу согласился?

– Согласился – не то слово. Он страшно заинтересовался. И умолял меня оградить вас от всех остальных журналистов.

Пат Моретти оказался невысоким человеком с уже наметившимся брюшком, с остатками черных волос на рано облысевшей круглой голове и с той разновидностью бороды, которая ничем не отличается от обычной щетины. Наиболее примечательной деталью внешности Моретти были маленькие внимательные глаза, которые выглядели чуть больше за толстыми стеклами роговых очков.

Поднявшись ровно в двенадцать в бар, Моретти подошел к столику, за которым сидели Инна, Молчанов и Джон. Похоже, он не очень следил за своей внешностью – дорогой темно-серый в полоску костюм был застегнут кое-как, галстук был чуть приспущен, один воротничок рубашки отстегнут от пуговицы.

Пригладив остатки волос и поставив на пол кейс, Моретти сказал:

– Джон, привет. Будь другом, представь меня.

– Инна, Пол, это Пат Моретти, – сказал Джон.

– Очень приятно. – Инна, одетая в черную тенниску, белую юбку и черные летние туфли, протянула руку: – Инна Халлоуэй. Садитесь, мистер Моретти. Что вам заказать?

– Спасибо, ничего. Я на машине. – Моретти сел.

Положил кейс на колени. Осмотрел всех своими внимательными глазами. Наконец так, будто совершил трудный выбор, остановил взгляд на Инне:

– Миссис Халлоуэй, чем я могу пользоваться во время беседы? Диктофоном, ручкой?

– Чем хотите. Как вам удобно.

– Спасибо. С вашего позволения, я буду пользоваться и тем, и другим. – Моретти достал диктофон, блокнот и ручку. – Будут ли в нашей беседе какие-то запретные темы?

– Запретные темы?

– Да, о которых мне нельзя будет вас спрашивать?

– Да нет. – Инна состроила гримасу. – Спрашивайте, о чем хотите.

– Меня с вами свел Джон, мой друг. Но даже если бы это было не так, я все равно начал бы с этого. В этих вопросах я стараюсь быть очень щепетильным. Как мы решим вопрос копирайта?

– Копирайта?

– Да, вашей интеллектуальной собственности.

Инна недоуменно посмотрела на Молчанова и Джона:

– Мистер Моретти, я не очень понимаю, о чем речь. Как это понять – моей интеллектуальной собственности?

– Инна… – Джон скосил глаза, рассматривая какую-то точку, которую он выбрал под столом. – Пат хочет обратить ваше внимание на то, что эта история, ваша и вашего мужа, стоит денег. Причем, возможно, очень больших денег.

– Она стоит денег? То есть я должна заплатить мистеру Моретти?

– Инна, вы не поняли. Вы можете получить деньги.

– Я?

– Да, миссис Халлоуэй, – подтвердил Моретти. – Я к вам приехал лишь за интервью, но ваша история вполне может заинтересовать какое-то издательство или какую-то киностудию. И тогда неизбежно встанет вопрос о гонораре, который нужно будет как-то делить – между вами, как собственницей истории, и автором. У вас есть какие-то соображения по этому поводу?

– Мистер Моретти, я даже не знаю. Я вообще никогда не думала об этом. Если вопрос идет о деньгах – берите все деньги себе. Писать же будете вы. Мне ничего не нужно.

– Миссис Халлоуэй… – Моретти усмехнулся. – Это заявление я оправдываю лишь вашей молодостью и незнанием вопроса. Хорошо, к условиям мы еще вернемся. – Со значением посмотрев на Инну, нажал кнопку диктофона. – Миссис Халлоуэй, я читал газеты, а также пресс-релизы Ассошиэйтед Пресс и Рейтер, так что в общих чертах знаю, что произошло с вашим мужем. Поэтому ваш рассказ сейчас должен быть свободным и раскованным. Не думайте о том, как вам надо излагать события, просто говорите. И не обращайте на меня внимание. Я постараюсь вас не перебивать. Возможно, время от времени я буду что-то записывать в блокнот. Хорошо?

– Хорошо. Я могу, если я что-то забуду, обращаться за помощью к Полу и Джону?

– Конечно. Вы можете делать все что угодно. Главное, чтобы вы изложили суть происшедшего так, как это видите вы. – Моретти взял блокнот и ручку. – Итак, прошу вас, расскажите, что произошло с вашим мужем и с вами.

Инна начала рассказывать. Иногда она просила Молчанова и Джона дополнить рассказ, что они охотно делали.

Моретти, не отрывавший от Инны своих внимательных глаз, в основном молчал, лишь изредка бросая короткие реплики вроде «Понятно», «Ясно», «Продолжайте».

Последнее событие, посещение клуба «Хайдаут», было большей частью изложено Молчановым и Джоном. Инна лишь изредка вставляла в их рассказ свои комментарии.

Когда они закончили, Моретти, выключив диктофон, некоторое время сидел с отсутствующим взглядом, покусывая губы и потирая бороду. Наконец, посмотрев на Инну, сказал:

– Миссис Халлоуэй, история просто убийственная. Действительно убийственная.

– Вы думаете?

– Я не думаю, я это вижу. Под эту историю любое издательство сразу заключит с нами договор на книгу.

– Мистер Моретти, может, книгу напишете вы один? Мне нужна статья. Статья в «Нью-Йорк таймс», которая расскажет, как был убит мой муж Стив Халлоуэй. Убит людьми, которые пытаются предстать перед цивилизованным миром респектабельными бизнесменами, хотя на самом деле это насильники и убийцы.

– Я это понял. Миссис Халлоуэй, я прекрасно понял мотивы, которые двигают вами. Конечно, я напишу статью для «Нью-Йорк таймс». Но если вы действительно хотите заклеймить людей, убивших вашего мужа, выявить перед всем миром их истинную сущность, не думайте, что книга может произвести меньший эффект, чем статья. Эффект может быть даже большим. Особенно, если книга станет бестселлером. Учтите это.

– Но книгу долго писать. А я хочу, чтобы об этом узнали сейчас.

– Все это можно совместить. Сначала я быстро напишу статью, потом мы с вами вместе напишем книгу.

– Как это – напишем вместе?

– Очень просто. Вы будете рассказывать, я буду записывать. Это обычная практика. На обложке будут стоять два имени: Инна Халлоуэй, Пат Моретти.

– Может, на обложке будет одно ваше имя? Пат Моретти?

– Миссис Халлоуэй… – Сняв очки, Моретти протер их обшлагом пиджака и снова надел. – Ваше имя важно для такой книги. Когда на титуле книги стоит имя одного из участников описываемых событий, это всегда привлекает массового читателя. И дает больше возможностей для рекламы. Это азбука. Ну, миссис Халлоуэй?