Текст книги "Декамерон по-русски"

Глава 10

На следующее утро Молчанов положил в кейс деньги и выехал в поселок.

Прежде всего он позвонил домой Мокшанцеву. Услышав сонный голос младшего лейтенанта, сказал:

– Валерий, это я. Я тебя разбудил не зря, выходи, я жду в машине.

– Понял. Сейчас выйду.

После того как Мокшанцев сел в «вольво», Молчанов отсчитал сорок стодолларовых банкнот:

– Три тысячи долларов тебе, как договорились, и тысяча по уговору за то, что вы приехали вовремя. Разделишь на всех. Спрячь. – Подождал, пока младший лейтенант засунет деньги в карман брюк. – Теперь, Валерий, мы проедемся по всем домам, где живут твои ребята, и ты передашь каждому по тысяче долларов. Белову, как особо отличившемуся, дашь две тысячи.

Они объехали всех участников ночной перестрелки, заплатив каждому как договорились.

После этого Молчанов вместе со всеми, кто находился у него на даче, выехал в сторону Павлово-Посадского района Московской области.

Дача Радича располагалась на одном из участков лесного массива в районе Павловского Посада. Она стояла на отшибе, от основного шоссе к ней вела узкая грунтовая дорога.

Три машины: «Нива» Радича, «вольво» Молчанова и джип Славы, проехав по этой дороге, в конце концов остановились возле окруженного елями и кленами дощатого забора. За забором виднелось двухэтажное деревянное строение.

Когда-то это была вполне добротная дача, выстроенная в духе своего времени. Под широкой двухскатной крышей был устроен балкон с видом на лес, окна обрамляли резные карнизы, треть нижнего этажа занимала застекленная веранда. Но сейчас дача обветшала, светло-коричневая краска, которой были выкрашены стены, во многих местах облупилась, несколько стеклянных квадратиков на веранде были выбиты.

Выйдя из «Нивы», Радич развел руками:

– Братцы, вот моя дача. Извините, что имею, то имею.

– Сергей Петрович… – Оля выглянула в окно «вольво». – Замечательная дача! А воздух какой! Инна, правда ведь?

– Конечно, – отозвалась Инна из «Нивы», в которой она ехала вместе с Радичем. – Сергей Петрович, дача просто прелесть, честное слово. И очень хорошее место. Тут, наверное, грибов полно?

– Да, с грибами здесь все в порядке. И земляника есть, и черника. Ладно, раз вам дача нравится – милости прошу. Сейчас я открою ворота, и въедем. Гаража у меня нет, так что просто ставьте машины на участке. Где понравится.

Берег, которого Слава выпустил из джипа, сразу же начал изучать и обнюхивать новые владения. Много времени ему на это не потребовалось, участок, заросший густой травой и обсаженный по краям кустами крыжовника и ежевики, был небольшим.

Перед домом стоял врытый в землю деревянный стол, с двух его сторон размещались тоже врытые в землю деревянные скамейки. От воздействия воды и воздуха доски, из которых были сбиты стол и скамейки, давно стали серыми. Поверхность стола и скамеек была густо усыпана сухими листьями, иголками и еловыми шишками.

Выйдя из машины, Радич взял с веранды ветошь, смахнул со стола и скамеек мусор. Кивнул:

– Садитесь, переведем дух. В дом я не приглашаю, там сейчас полный развал. Я Славу потом попрошу, мы с ним сходим, малость приберем.

– Да мы приберем, не волнуйтесь, – сказала Оля.

– Ладно, ладно, садитесь. – Посмотрел на Инну: – Инна, вам после Америки здесь многое покажется не совсем удобным. Туалет, извините, во дворе, вон кабинка, в углу дачи. Как, вытерпите?

– Сергей Петрович, перестаньте. Я родилась в Нижневартовске Тюменской области, там у половины домов туалеты во дворе.

– Но вообще-то здесь все в относительном порядке.

– Я считаю, тут можно отлично жить. Прекрасная дача.

– Да, конечно. Сюда только баню надо поставить, – сказал Слава. – Мы этим займемся, Сергей Петрович, обещаю.

– Но вообще помыться здесь можно? – спросила Оля.

– Конечно, – сказал Радич. – Есть вода и газ, можно принимать горячий душ. Правда, для этого нужно зажигать газовую колонку.

– Замечательно. Паша, чувствуешь, какой воздух?

– Чувствую.

– Ладно. Мы с Инной пойдем уберем немного в доме, а Слава нам поможет. Слава, как?

– Нет проблем.

Оставшись наедине с Радичем, Молчанов сказал:

– Сергей Петрович, может, с утра в понедельник сходите к Катышеву?

– Нет проблем. Что спросить?

– Думаю, у него уже будет кое-какая информация о перестрелке. Узнайте, опознаны ли убитые, кто они, что с ранеными. Вообще, постарайтесь выяснить как можно больше. Но чтобы Катышев не понял, что вас это интересует.

– Так он и не поймет. Я ведь не буду спрашивать о перестрелке. Просто поинтересуюсь, как обстоят дела с Буруном.

– И еще одно. Оформите у Катышева доверенность для вас на покупку двух авиабилетов – на меня и на Инну. Я собираюсь вылететь с ней из Санкт-Петербурга и хотел бы попросить вас съездить туда за билетами. Съездите?

– Конечно.

– Сейчас там как раз кончаются белые ночи. Посмотрите Зимний дворец, заглянете в Эрмитаж.

– Паша, только не расписывай мне поездку. Конечно, я съезжу.

Когда с уборкой было покончено, Радич предложил выехать к большому лесному озеру, расположенному в десяти минутах езды от дачи.

Выезд удался на славу. Они поставили на берегу озера палатку, разожгли костер, и вскоре Молчанов, как главный специалист по рыбной ловле, наловил полведра карасей. Затем Радич на углях приготовил по своему рецепту мясо. И мясо, и уха из карасей были уничтожены в мгновение ока, после чего Слава взял в руки гитару, и все уселись вокруг костра.

Во время выезда на озеро Молчанов поневоле наблюдал за Инной и Радичем.

Было ясно, что Инна нравится Сергею Петровичу. Тем не менее, то и дело оказываясь с ней рядом, он ни разу не показал этого явно. И Инна, как понял Молчанов, это оценила. Он поймал несколько взглядов, которые она бросила в сторону его бывшего однополчанина, и понял, что в этих взглядах проглядывает симпатия.

Пикник, прерываемый песнями под гитару у костра и купанием, закончился поздно вечером. Вернувшись на дачу, все, кроме Славы, который решил подежурить до середины ночи, разошлись по своим комнатам и вскоре безмятежно заснули. Впрочем, вскоре и Слава, взявший с собой на участок надувной матрас, заснул на нем. Единственным, кто не спал в эти часы на даче, был Берег, улегшийся возле матраса бесшумной черной тенью.

Глава 11

В понедельник в двенадцать дня в кабинет Молчанова заглянул Радич. Положил на стол бумагу и два паспорта:

– Спрячь паспорта. А также поручительство МВД за тебя как за человека, которому можно доверить ношение оружия в Америке. Подписанное и заверенное по всем правилам.

– Спасибо, Сергей Петрович. – Молчанов спрятал документы. – Доверенность на покупку билетов взяли?

– Взял, она у меня в кармане. Теперь насчет перестрелки. Во-первых, о перестрелке у поселка Пахра с пятницы на субботу написала вышедшая сегодня районная газета «Огни Подольска». Как мне сказал Катышев, очерк об этой перестрелке будет помещен в газете «Щит и меч». Все пятеро милиционеров будут отмечены в приказе министра. Кроме того, в оперативной сводке, которую я прочел, говорится о возможном начале войны за передел сфер влияния между тремя преступными группировками: домодедовской, подольской и дорогомиловской. Поселок Пахра находится как раз на границе сфер влияния двух подмосковных криминальных структур – домодедовской и подольской. – Радич постучал трубкой о пепельницу, выбивая пепел. – И знаешь что?

– Что?

– Я думаю об Инне. Теперь, после этой перестрелки, Бурун может пойти на все.

– Сергей Петрович, мы приняли все меры предосторожности. О том, что Инна находится на вашей даче, Бурун не знает. И никогда не узнает.

– Ладно. Ты профессионал и, думаю, понимаешь: недооценивать Буруна нельзя. Неизвестно, что еще он может выкинуть. Учти это.

– Учту. Значит, едете сегодня в Санкт-Петербург?

– Да. Я уже взял билет на «Красную стрелу». Давай уточним детали.

– Давайте.

– Я покупаю два авиабилета в салон первого класса на утренний рейс Санкт-Петербург – Нью-Йорк, один на имя Инны Халлоуэй, другой – на твое имя, правильно?

– Правильно.

– По телефону билеты не заказывать?

– Думаю, лучше не стоит. Агентства «Аэрофлота» в Петербурге Бурун проверять вряд ли будет. И все же постарайтесь взять билеты на самолет так, чтобы об этом знали минимум людей.

– Ладно. Еще какие-нибудь пожелания будут?

– Да нет. Во сколько отходит ваша «Красная стрела»?

– В одиннадцать вечера. В Санкт-Петербурге я буду в шесть утра, у меня там полно друзей, похожу по гостям. Куплю вам билеты, вечером поброжу по Петербургу. Потом на той же «Красной стреле» вернусь в Москву. И утром в среду буду уже здесь.

Инна и Слава сидели за врытым в землю столом. Перед ними стояла ваза со свежим букетом ромашек и васильков.

Берег, лежащий рядом со Славой, при появлении Молчанова и Оли насторожил уши, но как только Слава тихо свистнул, снова опустил голову на лапы.

– Вот сидим, вас ждем, – сказала Инна. – Садитесь, вечер чудесный.

– Как дела? – Молчанов сел. – Что в посольстве?

– В посольстве по-прежнему ничего не знают о Стиве. Я сказала, что в субботу улетаю, и попросила их написать резюме по поводу исчезновения Стива – для газет. Завтра возьму у них резюме, и больше мне в посольстве появляться не нужно. С билетами все в порядке?

– Да. Сергей Петрович сегодня выезжает, в Москву вернется послезавтра.

– Отлично.

– Как вообще вы сегодня съездили? Ничего подозрительного не было?

– Все было чисто, – сказал Слава.

Поправив букет в вазе, Инна заметила:

– Слава молодец, не отходил от меня ни на шаг. Я даже не замечала, как он за мной всюду ходит.

– Кроме посольства, куда-нибудь заходили?

– В пару магазинов. Я купила кое-что себе, сувениры на память. Славе купила складной нож.

– Инна… – Слава покачал головой. – Зачем мне складной нож?

– Слава… нож ведь замечательный. И потом, у тебя будет память.

– Разве что…

– Слава против того, чтобы я лишний раз заходила в магазины. Павел, как вы считаете, я могу зайти в магазин?

– Думаю, ничего страшного не случится.

– У меня другое мнение, – заметил Слава. – Знаешь, Паша, сегодня мы проезжали мимо ЦУМа. И Инна посмотрела в его сторону. Так я просто похолодел.

– Может, в большие магазины вроде ЦУМа, «Детского мира», где толкучка, действительно лучше не заходить, – сказал Молчанов. – Там ведь просто невозможно за всем уследить.

– Хорошо. Завтра я вообще никуда, кроме посольства, заходить не буду. Зайду только в цветочный магазин, я хочу Сергею Петровичу купить на его участок рассады цветов. Можно мне зайти в цветочный магазин?

– Можно, безусловно.

– И все, больше я никуда заходить не буду.

– Очень хорошо. – Молчанов посмотрел на Инну: – Того человека, который в тот злополучный вечер в ресторане подсаживался к вам и вашему мужу, убили.

– Убили?

– Да, в ночь с четверга на пятницу. В ресторане «Восточный шатер». Ткнули шилом под левую лопатку, в туалете. – Раскрыл компьютер, вставил компакт-диск. – Прослушайте запись моего с ним разговора.

Разговор Молчанова и Гудка Инна слушала не двигаясь, упершись подбородком в кулаки. Когда запись окончилась, сказала:

– Знаете, Павел… я думаю, если мы дадим эту запись в любую американскую газету и найдем хорошего журналиста, который обо всем этом напишет, мы добьемся того, чего я хочу.

– Безусловно. Ведь кроме этих записей у нас есть другие материалы. Вырезки из газет, оперативные сводки МВД, фотографии. Еще кое-что. Но для полной убедительности нам нужно доказать, что «Нью-Инглэнд энерджи энд импрувмент» фактически управляется Буруном. И что он убил вашего мужа, чтобы взять контроль над банком «Атлантик Америкэн». Собрать необходимые доказательства для этого мы сможем только в Штатах.

– Правильно. Мы их и соберем.

Глава 12

Брезентовый верх джипа был опущен, в машину залетал ветерок, смягчавший полуденную жару. Инна смотрела вперед, на летящий навстречу асфальт. На ней были солнцезащитные очки, простая белая блузка и черная юбка, от ее светлых волос, которые она собрала в узел на затылке, отделилось несколько прядей, которые сейчас вовсю теребил ветер. Впереди вставали корпуса Бирюлева.

После того как они проехали Кольцевую автодорогу, Слава стал чаще посматривать в боковое зеркало. Предосторожность, как он вскоре понял, была излишней, машин, которые можно было бы заподозрить в преследовании, сзади не было.

Он чувствовал сейчас облегчение от того, что наконец-то перестал относиться к Инне, как может относиться к красивой молодой женщине нормальный мужчина. Раньше Инна его просто завораживала, сейчас же он воспринимал ее только как объект охраны, который он обязан уберечь и защитить от любых неожиданностей. Пока это ему удавалось без труда. И он был уверен, что удастся и в будущем.

Бросил взгляд на Берега, улегшегося на заднем сиденье, и пес издал в ответ еле слышный низкий звук.

За Юго-Западом, когда джип стал приближаться к Калужской площади, спросил:

– Прямо в посольство?

– Да… – Инна посмотрела на небо. – Слушай, такой день… Если я быстро сделаю все дела, давай поскорей вернемся. И съездим на то озеро, хорошо?

– Хорошо. У тебя ведь немного дел в посольстве?

– Немного. Взять резюме, поставить печать в паспорте, и все. Потом заедем в цветочный магазин. Я знаю, хороший цветочный магазин был раньше на Арбате. Он еще есть?

– Есть, но там сейчас просто продают букеты. Хороший цветочный магазин, где продают все, в том числе и рассаду, есть недалеко от американского посольства, на набережной.

– Вот и отлично. Когда я закончу все в посольстве, заедем туда. А потом сразу на дачу. – Инна снова откинулась на сиденье, разглядывая приближающуюся Калужскую площадь.

Свернув на Садовое кольцо и сделав несколько сложных разворотов, Слава в конце концов остановил джип точно перед входом в американское посольство. Бросил внимательный взгляд на тянущуюся вдоль стены посольства очередь за визами и, не заметив никого, кто мог бы вызвать подозрение, выключил мотор. Посмотрел на Инну:

– Сколько тебя не будет? Полчаса, час?

– Думаю, полчаса, не больше.

– Когда все сделаешь и выйдешь из посольства, остановись сразу возле двери и стой. Если меня вдруг не окажется, тут же возвращайся в посольство и звони в агентство. Все поняла?

– Страсти-мордасти. – Инна шутливо закатила глаза. – Слава, ты мне уже тысячу раз все это говорил. – Тронула его за плечо. – Ладно, пошла. Я недолго, вот увидишь.

Выйдя из джипа, закинула на плечо сумку, пересекла тротуар и вошла в дверь посольства.

Включив мотор, он сделал несколько поворотов на Садовом кольце и остановил джип в тихом проезде. Почесал Берега за ухом:

– Все, пес, пойду. Давай, охраняй имущество.

Берег издал еле слышное ворчание.

Подойдя к посольству, Слава притворился, что встал в очередь за визами. Отсюда, из конца очереди, он отлично видел главный вход, из которого должна была выйти Инна.

Простояв около двадцати минут, вышел из людской шеренги и отошел к краю тротуара. Прогулочным шагом двинулся к концу длинного здания посольства, повернулся и пошел в обратную сторону.

Когда из главного входа вышла Инна, облегченно вздохнул.

Подойдя к нему, она взяла его под руку:

– Все в порядке. Резюме у меня в сумке, штамп в паспорте. Теперь мы точно успеем на озеро.

По пути к джипу он несколько раз оглянулся, но не заметил ничего, что могло бы внушить опасение.

В джипе Инна сказала:

– Теперь в цветочный магазин, и все.

К входу в цветочный магазин вел небольшой проезд, и Слава, свернув, остановил джип в самом его конце – так, чтобы от радиатора машины до входа в магазин осталось не больше десяти метров. Выключил мотор.

– Все чисто. Пошли.

В магазине покупателей было сравнительно немного, большую их часть составляли женщины.

Оглядевшись, Инна сказала:

– Вон рассада, в самом углу.

Подойдя вместе с ней к отделу, где продавалась рассада, Слава встал чуть в стороне.

Пока Инна выбирала цветы, он стоял метрах в трех. По его виду могло показаться, что он всего лишь рассматривает картонные коробочки с рассадой, на самом же деле он ни на секунду не упускал из поля зрения Инну.

Вдруг что-то укололо его в спину и ягодицу. Обернулся – пожилая женщина, держащая в руках горшок с кактусом, покачала головой:

– Осторожней, молодой человек. Вы чуть не сломали мой кактус.

– Простите. Но я не видел, что вы сзади.

– Надо было видеть, это все же магазин. Пожалуйста, подвиньтесь. Я хочу посмотреть рассаду.

Слава подвинулся в сторону Инны и увидел, как из двери, ведущей в служебное помещение, вышла высокая женщина в деловом костюме. Что-то сказав, взяла Инну под локоть. Это ему не понравилось, он сделал шаг вперед – и снова почувствовал легкий укол в ягодицу. Обернувшись, увидел женщину, держащую в руке горшок с кактусом.

Он попытался сделать хоть какое-то движение, шагнуть к Инне, закричать во весь голос, но ничего этого у него не получилось. Предметы, окружавшие его, стали расплываться, как в мареве, пока не превратились в большое черное пятно.

– Все это очень хорошо, – сказала Инна. – Резеда, настурции. Все это я беру. И еще я хотела бы маргаритки.

Продавщица, молодая и приветливая, примерно одних лет с Инной, покачала головой:

– Вы знаете, сегодня маргариток уже нет.

– Нет?

– Нет. Все разобрали. Но вы можете взять декоративный табак. Это почти то же, что маргаритки.

– Да нет, это не почти то же, что маргаритки. Понимаете, мне просто необходимы настоящие маргаритки.

– Я понимаю. Но я ничего не могу сделать.

– Людочка, девушка хочет маргаритки?

Высокую женщину в строгом коричневом костюме, задавшую этот вопрос, продавщица видела в первый раз. Но женщина вышла из служебного коридора и могла быть связана с вышестоящей торговой организацией. Или с директором магазина.

Секунду помедлив, продавщица сказала:

– Да, вот девушка спрашивает маргаритки. Но они у нас кончились.

Улыбнувшись, женщина мягко взяла Инну под руку:

– Ничего страшного. Вы знаете, я только что из кабинета директора магазина, там есть прекрасная рассада маргариток трех цветов. Хотите посмотреть? Это сразу за дверью.

– Ну… да, – машинально ответила Инна. Сделав вместе с женщиной несколько шагов и почти уже войдя в открытую ей дверь, вспомнила про Славу. Обернулась, но Славы в зале не было.

Почувствовав опасность, хотела отпрянуть назад, в зал, но женщина, быстрым движением втянув ее в дверь, тут же зажала ей рот. Инна попыталась закричать и вырваться – тщетно. Вырваться ей не дали несколько сильных, неизвестно откуда взявшихся рук, крикнуть мешала ладонь женщины. Тем не менее, хотя людей, которые ее держали, было не меньше четырех, Инна продолжала вырываться, напрягая все силы. Пыталась она и крикнуть и даже издала было короткий вскрик, когда на мгновение ладонь женщины освободила ее рот. Но этот вскрик был тут же заглушен широкой лентой скотча, которую кто-то налепил ей на губы. В следующее мгновение на нее надели что-то вроде колпака, и она перестала видеть. Затем почувствовала, как ее руки и ноги заматывают той же лентой скотча. После этого ее куда-то понесли.

Руки несших ее людей были сильными, тем не менее она, охваченная отчаянием и яростью, продолжала извиваться и дергаться изо всех сил. Извивалась и дергалась она и когда ее стали впихивать куда-то. Но в конце концов ее в это место впихнули.

Ощутив, что она сидит на чем-то мягком, в конце концов поняла: она в машине. Заработал мотор машины, сиденье под ней дернулось. С двух сторон сидели люди, она ощущала их мощные напряженные плечи, слышала их дыхание.

Машина тронулась с места и куда-то быстро поехала. Прислушиваясь к ровному мощному ходу, подумала: все, это конец.

Глава 13

На столе загудел селектор. Нажав кнопку, Молчанов, прежде чем переключить линию, спросил:

– Оля, кто это?

– Звонят из института Склифосовского. Говорят, им срочно нужен директор агентства «Охранник».

– Беру трубку. – Молчанов переключил линию. Взяв трубку, сказал: – Алло?

Женский голос, который он услышал, был безразлично-строгим:

– Простите, вы директор агентства «Охранник»?

– Да, я директор агентства «Охранник».

– Ваша фамилия Молчанов?

– Да, моя фамилия Молчанов.

– С вами говорит старшая дежурная медсестра приемного отделения института Склифосовского Рудакова. Тут к нам привезли молодого человека, его фамилия… Секунду, сейчас прочту… Угрюмцев… Вячеслав Угрюмцев… Знаете такого?

Что-то случилось с Инной. Даже сомневаться в этом не приходится. Но что?

Стараясь сохранить спокойствие, сказал:

– Знаю. Что с ним?

– Пока точно не установлено. Предварительный диагноз – острое отравление. Он в очень плохом состоянии.

– Откуда его к вам привезли?

– Сейчас… – Наступила пауза. – Его привезли из цветочного магазина «Астра» на Смоленской набережной.

– Скажите, с ним не привезли молодую женщину?

– Нет, о молодой женщине мы ничего не знаем.

– Что с ним вообще случилось? Как он получил это отравление?

– Ничего не могу вам сказать. Написано, больной неожиданно упал прямо в торговом зале магазина. Рядом с ним в этот момент никого не было. Больного привезли к нам одного и сразу же направили в реанимацию. При больном была карточка, в которой указывалось, что, если с ним что-то случится, надо немедленно позвонить директору охранно-детективного агентства «Охранник» П.А. Молчанову. Лично. Эта карточка лежит сейчас передо мной. Вот я и звоню.

– Что… В каком он состоянии?

– Он в реанимации. Вы понимаете, что это значит – человек в реанимации?

– Понимаю. Хорошо, спасибо за звонок, я сейчас приеду. – Вышел в приемную. – Слава в реанимации, в Склифе.

Оля посмотрела на него так, что было ясно: она отказывается верить услышанному. Наконец переспросила:

– В реанимации?

– Да. Костя не ушел?

– Был здесь. Что со Славой?

– Я сам ничего не знаю. Извини. – Прошел в кабинет Костомарова. – Костя, бросай все. Садись в машину и срочно езжай на Смоленскую набережную, к цветочному магазину. Знаешь цветочный магазин на Смоленской набережной?

– Конечно. А что случилось-то?

– Только что звонили из Склифа, по их словам, Слава упал в цветочном магазине без видимых причин. Он в реанимации, Инна неизвестно где. Езжай в этот магазин, выясни, что там случилось. И никуда оттуда не уезжай, будем держать постоянную связь. Выясни об Инне все, что можешь, ты понял? Была ли она там, ушла ли, осталась, кто к ней подходил, и так далее. Захвати с собой фотоаппарат. Как только что-то выяснишь, звони мне по сотовому. Я еду в Склиф. Все.

Свернув в проезд, Костомаров остановил «понтиак» возле цветочного магазина «Астра» на Смоленской набережной.

У входа в магазин, переговариваясь о чем-то, стояли две женщины и милиционер. Изредка они поворачивались в сторону джипа, на заднем сиденье которого угрожающе скалилась огромная собака. Было ясно, что и женщин, и милиционера беспокоит именно она.

Подойдя, Костомаров остановился. Милиционер посмотрел на него:

– Слушаю вас?

– Моя фамилия Костомаров, я работаю в охранно-детективном агентстве «Охранник». Я хотел выяснить, что, собственно, здесь произошло. И машина, и собака принадлежат работнику нашего агентства.

– Ясно. – Достав платок, милиционер вытер пот. – Вообще, можно посмотреть ваши документы?

– Пожалуйста.

Костомаров протянул документ. Изучив его, старшина кивнул:

– Все в порядке. – Вернул книжицу. – Так чего вы хотите, Константин Леонидович?

– Хочу узнать, что здесь случилось.

– Случилось то, что меня вызвали сотрудники магазина. Жалуются, уже два часа у входа в магазин стоит машина, в ней сидит огромная собака. Вид пугающий. Подойдя, выяснил, что вроде с хозяином машины произошел какой-то инцидент, его увезли в больницу. А машина и собака остались.

– Понятно. Собака никого не покусала?

– Пока нет. Но пес не подпускает никого к машине. Да и продавцы магазина, вот эти женщины, беспокоятся, говорят, собака отпугивает покупателей. Сейчас решаем, как поступить.

– А что случилось с хозяином? Кто его видел?

– Я… – Невысокая полная женщина повернулась к Костомарову. – Я все видела от начала до конца. Я видела этого парня… Он большой такой, огромный… Вошел в зал и стоит. Стоит, вроде как полки разглядывает. Я еще подумала: чего это он стоит, ничего не покупает?

– С ним была молодая женщина? Симпатичная такая блондинка?

– Была какая-то девушка, – вступила в разговор вторая продавщица. – Но как только они вошли, она от него отошла. И больше уже к нему не подходила. Мы так и не поняли, с ним она была или не с ним.

– Вы можете ее описать?

– Ну… она была… как вы сказали. Светленькая такая, блондинка. Волосы на затылке собраны узлом. Но она от этого парня сразу отошла.

– Отошла куда?

– Она сразу пошла в отдел, где продают рассаду. Эта девушка там стояла. И выбирала рассаду. Потом к ней подошла женщина, представитель милиции. И увела ее в служебное помещение.

– Женщина, представитель милиции? Откуда вы знаете, что это представитель милиции?

– Наш директор, Мария Александровна, сказала мне, что эта женщина – представитель милиции.

– Эта женщина увела белокурую девушку в служебное помещение – и что потом?

– Не знаю. Я думаю, она увезла ее в милицию.

– Понятно. Ваш директор, Мария Александровна, сейчас здесь?

– Здесь.

– Хорошо, спасибо. Старшина, как ваше имя, фамилия?

– Горшков Игорь.

– Вы из какого отделения?

– Из пятьдесят второго.

– Присмотрите за машиной и за собакой. Позже мы увезем и машину, и собаку, а пока присмотрите. Собака не опасная, без команды она не укусит. Услуги будут нашим агентством оплачены, а пока – вот аванс. – Костомаров протянул старшине деньги.

Спрятав увесистую пачку в карман, старшина поправил фуражку:

– Ладно, постою. Только не очень долго, я все же на дежурстве.

Небольшой коридор, где оказался Костомаров, в конце оканчивался дверью, которая, как он понял, выходила на улицу. С левой стороны коридора одна за другой располагались три двери с табличками «Директор», «Товароведы» и «Склад», с правой была стена.

Пройдя по коридору, приоткрыл дверь.

Половину небольшого асфальтированного дворика занимали мусорные баки. Ворота, отделявшие дворик от небольшого переулка, были открыты.

Достал телефон, набрал 02. После того как его соединили с дежурным по пятьдесят второму отделению милиции, сказал:

– Здравствуйте, вас беспокоит член городской коллегии адвокатов Костомаров. Скажите, в вашем отделении работает старшина милиции Игорь Горшков?

– Работает.

– Где он сейчас?

– Сейчас Горшков на дежурстве.

– Где именно?

– В районе Смоленской площади, Киевского вокзала.

– Спасибо. – Отключив связь, вернулся в коридор. Постучал в дверь, на которой была укреплена табличка «Директор».

– Да! – раздался из-за двери женский голос.

Войдя, увидел сидящую за столом миловидную женщину лет тридцати, с прямыми пепельными волосами, подстриженными под «скобку».

Встретив ее взгляд, в котором читалась настороженность, спросил:

– Мария Александровна?

– Мария Александровна. Простите, а вы кто?

– Костомаров, член городской коллегии адвокатов. А также юрист агентства «Охранник».

– Очень приятно. Садитесь. – Натянуто улыбнулась. – Чем могу быть полезна?

– Мне сказали, примерно два часа назад к вам приходила женщина, представитель милиции?

– Да, приходила.

– Она что, сама вам сказала, что она представитель милиции?

– Да, сказала сама. И показала удостоверение.

– Что было написано в удостоверении?

– Что она работает в городском отделе внутренних дел.

– Она – это кто?

– Стрижевская Анна Викторовна. Так было написано в удостоверении. Она работает в городском УВД, звание – майор.

– Вы позвонили в городской отдел внутренних дел, чтобы проверить, работает ли там такая?

– Нет. Собственно, почему я должна была звонить? Удостоверение было оформлено по всем правилам.

– Удостоверение сотрудника горотдела внутренних дел легко подделать. Это во-первых. Во-вторых, вы должны были позвонить, потому что так предписывает инструкция. Вы директор магазина и отвечаете не только за себя, но и за пришедших в ваш магазин покупателей. Вы знаете, какое наказание предусматривает уголовный кодекс за участие в похищении людей?

– Но… – Он заметил – директор побледнела. – Но при чем тут участие в похищении людей?

– При том, что в вашем магазине не без вашего участия похитили одного человека и тяжело отравили другого. Вы могли бы набрать сейчас номер дежурного по городскому УВД и спросить, работает ли там Стрижевская Анна Викторовна?

– Собственно, почему я должна… – Сказав это, директор покачала головой. – Хорошо, я позвоню. Но я не знаю номер.

Костомаров продиктовал номер. Набрав его, директор сказала:

– Здравствуйте, это горотдел УВД? С вами говорит директор цветочного магазина «Астра» Ерохина. Да, Ерохина Мария Александровна. Скажите, у вас работает майор милиции Стрижевская Анна Викторовна? – Директор быстро посмотрела на Костомарова. – Да, правильно, Стрижевская Анна Викторовна. – С полминуты Ерохина сидела, прижимая трубку к уху и делая вид, что изучает лежащий под стеклом на столе настольный календарь. – Да, слушаю… Да… Да… Так… Так… Так… Большое спасибо. Да, все. – Положив трубку, Ерохина взялась рукой за лоб. Ее лицо, бывшее до этого бледным, пошло красными пятнами. – Просто не понимаю, как так получилось. Конечно, я должна была позвонить и проверить.

– Стрижевская в городском УВД не работает?

– Нет. Она работала там. Но два года назад уволилась.

– Понятно. Хорошо, Мария Александровна, к этому мы еще вернемся. Скажите, что сказала вам женщина, назвавшаяся Стрижевской?

Ерохина на секунду закрыла ладонями глаза. Отняв ладони, ответила:

– Она постучала, вошла… Сразу показала удостоверение… И сказала, что она возглавляет оперативную группу… По задержанию…

– По задержанию кого?

– По задержанию очень опасной мошенницы. Которую милиция давно ищет и которая сейчас находится в магазине.

– Сказала – и что дальше?

– Дальше она попросила, чтобы я помогла ей.

– В чем должна была выражаться помощь?

– В том, чтобы я продолжала работать в своем кабинете. И не обращала внимания на то, что будет происходить в коридоре при задержании преступницы. Так она сказала.

– Что было потом?

– Потом эта женщина, Стрижевская, спросила, как зовут продавщицу в отделе, где продают рассаду. И вышла. У нее был такой телефон… такой… по которому милиция обычно переговаривается. Кто-то ее по этому телефону позвал. Она сказала: «Хорошо, иду». И тут же вышла.

– Вышла – и потом?

– Потом я услышала в коридоре, за дверью, какие-то звуки.

– Какие именно звуки?

– Ну, такие… звуки борьбы. Один раз даже вскрикнули.

– Вскрикнул кто? Мужчина? Женщина?

– Женщина.

– А потом что?

– Потом – все. Стало тихо.

– Понятно. Вы не слышали звука мотора машины?

– Слышала. После того как в коридоре стало тихо, на заднем дворе, возле служебного входа, заработал мотор машины. И машина уехала.

– Случайно, не видели, что это была за машина?

– Нет, не видела.