Текст книги "Игры с Вечностью"

13

Весь путь до дома у Виктора из головы не выходила фраза, брошенная на прощание Азазелем. Подсказка в прошлом. Имена. Что же это может быть? Интересно. Но нормально обдумать фразу не получалось, так как Виктору приходилось все время отвлекаться, потому как он ехал почти на запредельных скоростях для человека, у которого все же есть инстинкт самосохранения. Стоит ли говорить: путь до дома занял полтора часа, из которых полчаса были потрачены на горные перевалы и серпантины. Трижды его тормозили инспектора ГИБДД, и трижды отпускали за небольшую мзду. Он спешил домой, спешил, чтобы не опоздать. Так ничего и не придумав за время дороги, он переступил порог дома, даже не разуваясь, и сел на диван в задумчивости перебирая любимые четки. Мозг работал лихорадочно, и из-за этого была неимоверная путаница. Что же, нужно успокаиваться. Ильин взял нервной рукой ручку и лист бумаги. Если подсказка в именах, то необходимо их записать, чтобы знать, о чем речь. Итак, Испания. Вспоминай! Как тебя звали? Ага. Виттор. Наверное, это в переводе Виктор. Ну да, Виктор, не иначе. Аню звали так же, Анна. А ну-ка, Италия? Викторио. Опять так же. И Анна с тем же именем, неизменно. И в чем прикол? Где же здесь загадка?

– Узко мыслишь, дебил, – сказал он сам себе, несколько самокритично. – Думай.

Подумав, Виктор решил записать все имена, которые встречались ему во снах. Рядом с Виттором появилось имя его отца, Алехандро, и имя матери, Сусанна. Рядом он дописал имя брата, Карла. Альберто, имя портного и Себастьян, имя отца Анны появилось слева, в другом столбце. Знакомые Анны…. Как там звали служанку? Как-то на «И». Несколько минут ушло на упорные попытки вспомнить имя служанки, которое все время куда-то ускользало из памяти. Попытки не увенчались успехом, имя он так и не вспомнил. Вспомнил лишь, что был еще сторож и дуэнья.

– Стоп, но в таком варианте можно добавить и всех знакомых отца…. И его друзей, – Мигель, Эстебан, Родриго… Нет, это все не то.

Больше ни одного имени написано не было. Нет, конечно, он мог написать тысячи имен, почти всех, кого помнил из той жизни, но все они были не нужны. Какой прок от имени зеленщика или от имени соседа-рассыльного? Так и с ума сойти можно, если записывать всех подряд. Итак, он решил – пишет имена только родных и тех, кто напрямую мог повлиять на судьбу. Самых близких людей, одним словом. Италия. На листке появилось имя отца-настоятеля, – Флориан. Имя мужа Анны вспомнилось с трудом, но все же он написал: Сандро. Больше никто не мог быть как-то замешан во всем этом. Пробежав глазами листки, Виктор торжественно изрек:

– Какой же это бред! Ну, при чем тут могут быть имена? – Виктор опустил голову на руки. – Хотя, – добавил он после минутного перерыва в раздумьях, – Азель не мог ошибиться. Он сказал правду, это мне мозгов не хватает распознать истину и додуматься до ключа от этой головоломки.

Он вновь перечитал имена, сначала про себя, а потом вслух:

– Анна, Викторио, Сандро, Флориан, Алехандро, Карл, Сусанна, Альберто, Виттор, Себастьян и снова Анна. Одно ясно – из двух снов повторяются неизменно только два имени – моё и Ани.

Сигарета, кофе, потом опять сигарета. На ум ничего не приходило. Анна и Виктор. Эти два имени крутились у него в голове, как только могли, в самых различных вариациях, но это ничего не дало.

– И все, что ли?

Вдруг, ему пришло на ум, что можно еще и записать имена из истории, рассказанной Агасфером. Своего имени Виктор не помнил, а имя Анны и ее отца, Анастасиса, он записал. Снова в голове закрутились имена, теперь уже три – Анна, Виктор и Анастасис. Потом имя отца он откинул. Какой прок, если имя не повторяется больше нигде? В изнеможении от перегрузок своего мозга Виктор запрокинул голову и начал смотреть в потолок. На потолке ничего интересного не наблюдалось, только примитивный белый цвет от пластика. Чтобы немного отвлечь глаза от однообразной картины он перевел взгляд на книжный шкаф. Взгляд заскользил между разноцветных корешков. Виктор читал названия книг, просто от того, что разум зашел в тупик, но какая-то работа ему все же требовалась. Книг было море. Дюма, Гете, Гейне, Блок, Есенин, Пушкин, Лермонтов… Рябило от имен великих литераторов, но они ничем не могли помочь. Взгляд скользнул вниз, где располагалась разномастная литература. Словари, энциклопедии и книги по кулинарии. Сборники анекдотов. Интересного не было ничего. Внезапно взгляд выцепил название: «Загадка имени». Виктор снова перечел название. Ну да, как же, книга матери. Она не забрала ее с собой в Москву.

– И что же там интересного пишут?

Ильин поднялся из кресла и взял в руки толстенный томик в желтой обложке. Внутри были толкования имен. Ну да, а чего же он еще ожидал увидеть? Ради любопытства он прочел про свое имя, вслух. Видимо, это становилось у него привычкой.

– Виктор, с латинского «победитель». Ага, что же там дальше?

А дальше шло описание характера людей с этим именем, их астрология и энергетика. Ничего нового для себя Виктор не вынес, про свой характер он и так знал куда больше, чем кто-либо другой.

– А ну-ка. Анна! Так… Анна, в переводе с еврейского «благодать». Ага, характер…

И он углубился в описание характера девушек с этим именем. Новое для себя он кое-что вынес, но помочь оно не могло. Какой прок от планеты-покровителя или названия камня, который ей подходит по каким-то там верованиям? Ему нужно разгадать только одно – как с помощью имени можно найти человека. Ради любопытства он просмотрел и другие имена, но в книге ни про Флориана, ни про Себастьяна, ни про Сандро ничего не было. Сусанна в переводе с еврейского означала «лилия». Алехандро – Александр, по-гречески «защитник людей». Альберто он не нашел. Да и смысл? Какой прок в том, что он победитель а Анна – благодать?

– Анастасис. Ага. Такого имени нет… Но есть Анастасия, по-гречески «воскресшая». Ну, Анастасис значит, соответственно «воскресший». Не иначе. И что толку?

Виктор опять задумался. Ничего не получалось, мысли никак не могли войти в нужное русло. Так прошло еще полчаса. Виктор закурил сигарету, поднявшись с дивана, и начал расхаживать по комнате.

– My name is Victor…. Soy Victorio…. Мое имя Виктор! – с непередаваемым апломбом, дурачась от полной пустоты в голове, произнес он. – Я Виктор, Виктор Олегович Ильин….. Стоп, а фамилия? Фамилии? Имя ведь и фамилию содержит….

Виктор кинулся к столу. Он записал на листке свое полное имя: Виттор Алехандро Фелипе Хуарес де Ихо. Получилось напыщенно, но как было. Испанцы любили такие имена. Итальянская часть снов не принесла никаких изменений, он так и остался Викторио без рода и племени. Анна… Испанская Анна носила фамилию Доминго. Итальянская Анна носила фамилию Доменико. Виктор записал и свою нынешнюю фамилию, Ильин.

– Думай, братуха, думай. Что-то в этом есть. Итак, Ихо – это «сын». Я еще со школы помню. Доминго.… А, ну да… Сабадо, Доминго. Суббота, Воскресенье. Воскресенье. Анастасис – «Воскресший». Схожесть безусловная. В древности фамилий обычно не было, по крайней мере, у незнатных людей. Хватало прозвищ и имен, например… Анна, дочь Анастасиса. И все знали, кто это. Так что у нее, можно так выразиться, была фамилия Воскресшая. Так, а доменико? Что это?

Он залез в интернет и набрал в поисковике русско-итальянский словарь. Слово воскресенье по-итальянски звучало как «доменико».

– Ну, точно, доменико. Воскресенье. Вот черт!!! Фамилия из жизни в жизнь повторяется!!! Ха! Вот это да! Не об этом ли Азель говорил? Значит, Аня носит фамилию Воскресенье? Ну, или что-то с этим связанное. Так, быстро! Где телефонный справочник?

Телефонный справочник нашелся сразу. Виктор взял его в руки с опаской, ожидая, что тот вспыхнет или того хуже распадется на молекулы, но ничего подобного не произошло. Был еще вариант не найти его, но эта поистине огромная книга, занимающая половину журнального столика в спальне, просто так потеряться не могла. Начался поиск по лицам, имеющим в своей фамилии вариацию слова воскресенье. Людей по фамилии Воскресенье не было. Воскресших тоже не наблюдалось. Шестьдесят человек по фамилии Воскресенский, обоих полов, трое Воскресных и один Воскресенков. Больше ничего. Виктора это порадовало. Как же иначе? Всего-то шестьдесят три вариации. Он радостно потер руки, но потом вновь посерьезнел:

– Черт, а если у нее нет телефона домашнего? Нельзя же забывать, что например, в частном секторе не везде проведены телефонные линии….

Немного подумав, он добавил:

– Справочник 86-го года. Адреса поменялись, телефоны сменили коды…. Да и адресаты многие уже на тот свет перекочевали. Нет, это не то…

Из-за этих двух выводов идея обзванивать по очереди всех указанных в телефонном справочнике лиц отпала сама собой. Виктор подумал, что у него слишком мало времени. Если ей осталось жить меньше суток, то каждая секунда была на счету, а часы неумолимо показывали, что уже три часа дня. Вновь возникла идея, посмотреть в социальных сайтах девушку с именем Анна и на сей раз с фамилией имеющей отношение к воскресенью. На его удивление компьютер включился без проблем, хотя Ильин, помня эпизод с мобильным телефоном, был готов ко всему. Воскресенских, Воскресших, Воскресцовых, Воскресенковых, Воскресений, Воскресовых и т.д. Анн в своем городе он не нашел. Он пробежал глазами список фамилий с вариацией слова воскресенье. Вроде все возможные забил. А, нет.

– Воскресениева Анна? А ну-ка… Нет. Вот блин. Что, ни одной Ани?

На глаза попался справочник, раскрытый на нужных фамилиях.

– А! А как на счет Воскресной? – он ввел в строке поиска «Анна Воскресная». Enter. – Ура!!!

На него смотрела Аня, собственной персоной. Как он и ожидал, ей было лет двадцать. Не ошибся, значит. Она действительно жила в одном городе с ним.

– Страница доступна только для друзей… – прочитал Виктор. – Да и….

Это звучало радостно. Но не хватало только адреса.

– Воскресная… Воскресная… Воскресная! – повторял он в лихорадке, думая, наверное, что сошел с ума.

Первым движением было кинуться по адресам, указанным в старом телефонном справочнике, но он остановился на полпути, уже натягивая куртку на плечи. А вдруг это ложный след, и те три адреса уже давно не существуют? Вот ведь облом будет.

– Что же делать? Времени в обрез, тратить его впустую я не могу. Мне нужно наверняка знать, куда я еду.

Три адреса были в разных концах города, и объедет он все три никак не раньше часов восьми вечера. А если этот след ложный, то потеря такого количества времени будет стоить жизни той, кого он любил больше всего на этом белом свете. Нет, это недопустимо. Может, опять с Игорем связаться? Он же помог тогда с советом по поводу расклейки объявлений. И совет дельным был…. Ну, кому как не менту знать, где и как найти человека, имея его фамилию и имя. Он набрал номер, разговор был короткий.

– Алло. Здорово, Игорь. Как дела?

– Привет. Нормально. С другого номера звонишь?

– Нет, это мой, новый. Вчера купил.

– Слушай, Вить, я на задержание еду….

– Мне много времени не надо. Как найти адрес человека, зная имя, фамилию и марку машины, которую он водит?

– Смотря, какая машина…

– Бентли или Мозератти.

– Ого! У тебя проблемы?

– Да, но это потом.

– Я могу помочь?

– Нет, спасибо. Если, конечно, ты не святой. Тогда мог бы…

– Но…

– Игорь, я серьезно. Спасибо за предложение, но нет. Ты тут бессилен. Ты мне можешь помочь, только сказав адрес…

– Говори, как зовут человека. Я попробую по своим каналам пробить. Но только после того как в отдел приеду….

– Хорошо. Воскресная, Анна….

– Чего?!

– Ты ее знаешь?

– Да ее отца половина города знает. ОАО «Молот» тебе знакомо?

– Ну, да….

– Ее отец владелец этой фирмы. Денег море…

– Ничего себе!

– Вот и я о том же. У него как раз черный Бентли Континенталь. Мозератти у дочери. Тоже черная. Мы выезжали к ним на неделе по вызову….

– По вызову? Что там было?

– Попытка ограбления. Запутанная история….

– Все живы? – у Виктора перехватило дыхание.

– Да, со всеми все в порядке. Во что ты вляпался, дружище?

– Долго объяснять, куда я вляпался. Я тебе завтра позвоню и расскажу, но сегодня я себе не принадлежу, мне нужно спасти одного человека….

– Ладно. Я тебе по смс скину адрес. Удачи тебе.

– Спасибо. Давай, созвонимся.

– Завтра позвони, расскажи, что там у тебя.

– Хорошо. Счастливо.

– Давай.

Через минуту пришло сообщение с адресом проживания Анатолия Воскресного. Виктор кинулся к машине. Ехать было недалеко, и через пятнадцать минут Ильин ставил свое Вольво прямо на тротуаре перед домом Анатолия Борисовича. Ему было не до правил парковки в тот момент. Звонок в дверь. Еще один. Минутное ожидание. Еще звонок. Неужели даже охрана дома не откроет? Еще звонок. Никто так и не открыл.

А Виктор еще удивлялся, почему же не сгорел компьютер и не распался в руках телефонный справочник. И почему он в пропасть не сорвался на перевалах, и почему Игорь ответил…. Да все просто.

– Что, дружище, думал все так просто? Да хрен тебе! – он сел на капот Вольво, закурив. – Это не судьба отступила, это ты опоздал. Это ты опоздал, и уже ничего не можешь изменить…. Только поэтому ты еще жив и нет помех в твоем поиске. Уже ничего поменять нельзя.

Он закрыл глаза. Только и остается, что ждать пока кто-нибудь приедет. А там уже все будет известно.

Воскресному позвонили через час после того, как Анна с Валентином уехали. На часах стрелка приближалась к двенадцати. Звонили на мобильный, номер был незнаком.

– Да.

– Анатолий Борисович? – спросил у Воскресного вкрадчивый мужской голос.

– Да.

– Мне бы не хотелось звонить вам по столь печальному поводу, но ваша дочь гостит у нас, – голос говорившего был образцом вежливости, но в данном случае это было куда страшнее любых угроз. Воскресный знал, с кем имеет дело. На другом конце провода тоже знали, что ему все известно. И к чему были спектакли с разыгрыванием драматических сцен и напыщенных диалогов? Нужно было только озвучить цену и условия.

– Вы…

– Зайдите в почту. Там все есть, – трубку повесили.

Трясущимися руками Анатолий набрал в ноутбуке адрес своего почтового ящика. Там было письмо: «Добрый день! Угроз не будет, вы и сами знаете, с кем имеете дело. Завтра до двенадцати часов дня вы сложите с себя все полномочия по руководству фирмой в пользу второго зама, и в час вам пришлют сообщение, где вы сможете забрать дочь, живой. В обратном случае вы ее даже похоронить не сможете, и некуда будет цветочки положить. Ваш друг в этом убедился. Вы, конечно, можете обратиться за помощью к своим друзьям, но в этом смысла нет. За сутки вам вашу дочь не найти, пытаться бессмысленно. До связи».

Анатолий Борисович сел в кресло и закурил. Разум был чист, все эмоции отошли на второй план. Он согласится, в этом можно не сомневаться. Он и сам это знал. На кой черт ему фирма, если, не дай Бог, пострадает Анна? Но и на том конце провода понимали, что цена жизни дочери будет слишком высока, если они не выполнят своих обязательств. Тогда все, и Белов и его работники будут кормить червей на кладбище. Воскресный рассвирепел. Не спасется никто, он даже личную охрану перебьет в таком случае. Нет, он не терминатор, не сам все провернет. Но есть люди обязанные ему всем и у них есть подходящие бойцы. Тогда будет война. Пусть до него доберутся, пусть его потом хоть на пожизненное в карцер определят – ему все равно. В этой жизни счастье для него составляет всего один человек – это его дочь. Все остальное приходящее и уходящее. Даже жен может быть десяток, а вот ребенок у него один. Да, люди Белова подошли к делу правильно – без угроз, которые ни к чему, когда ты ведешь диалог с адекватным человеком; без грубостей, так как Анатолий сильный и злопамятный человек; и без лишних ограждений, просто объяснив причину и следствия. Конечно, он может позвонить друзьям и начать войну, но это действительно, ни к чему не приведет. Анну наверняка запрятали так далеко, что найти ее за сутки возможности никакой нет. Добраться до Белова? Нет, тот не дурак, его, может, даже и в городе не будет на время всех этих событий; а если все же он у себя в особняке, то проще повторно взять дворец Амина, чем его дом. Опять же, любые открытые и агрессивные действия со стороны Анатолия Борисовича будут расцениваться как неподчинение…. Ну и итог известен. Они знают, он будет смирен. Наружка? Вряд ли. Выставлять против него наружку все равно, что к волку овец отправлять. Он либо отыграется на них из злости, или возьмет как языков. Да и к чему за ним следить? Белов знает, на что идет…. Воскресный действительно будет как шелковый. Чем ему грозит отказ от должности? Скорее всего жизнью, москвичи не поймут почему он их кинул. А если поймут? Нет, вряд ли. Нужно все объяснить людям. Предупредить и сказать, откуда ноги растут. Вениамин умный мужик.

Вениамин был для Воскресного тем же, кем Владислав Альбертович являлся для Белова. Разница была лишь в том, что Анатолий Борисович ни перед кем не гнул спины, и к нему относились с уважением, в то время как Белова его крыша ни во что не ставила. Выход был один – напрямую связаться с Вениамином и на свой страх и риск изложить ситуацию. Если его поймут, то москвичи придумают пути решения. Тогда Воскресный останется жив, как и Анна, вот только Белову не повезет. Анатолий, скорее всего, больше не сможет вернуться к управлению фирмы. Да и хрен с ним, с «Молотом». Денег и так хватит на три жизни вперед. Анатолий Борисович решил – откроет свою типографию, крупнейшую на юге, или на побережье в гостиничный бизнес подастся. Смотря, что ближе будет. Но это так, если спокойная жизнь наскучит.

– Стоп! А зачем Белов собирал компромат, если мог спокойно похитить дочь и потребовать отречения в любую минуту? Что-то здесь не так…. – Воскресный подался вперед, задумавшись.

Итак, известно, что Белов через подставных лиц владеет фирмой Кронстрой, прямую конкуренцию которой составляет Молот. Белов хочет встать во главе Молота? Ему не дадут, Москва в любом случае поставит своего человека. Тогда где же выгода? Да она проста – если не будет Воскресного, под умелым управлением которого фирма все равно что кулак, будет возможность развалить Молот по кусочкам, и тогда Кронстрой станет номером первым по городской застройке. Но фирма у Анатолия Борисовича серьезная, с хорошим именем, с поддержкой госструктур. Вот тогда-то и понадобится компромат. Полная дискредитация ОАО «Молот», и все карты биты. Тогда и москвичи ничего не смогут поделать. Потянется цепь разоблачений, за махинации на Воскресного заведут уголовное дело, и он станет козлом отпущения. Он нужен живым, причем непременно. Это все понимают. Молот развалят, Воскресного посадят, а Кронстрой выбьется вперед. Понятно, что Белов не сам это все мутит, за ним стоит хорошая крыша. Та же Москва, только другие люди, которые тоже хотят получать свою выгоду. Ну а Анну похитили только лишь потому, что Валентин засыпался и раскрыл все карты. Нужно было что-то резко придумывать и пошли на крайности. По идее, с компроматом на Молот и Воскресный с его отставкой был не нужен. Или нужен? Ох, кабы знать!

Он налил себе полный бокал виски из бара-холодильника. Может, это поможет в его размышлениях?

Итак, что же дальше? Причины известны. Последствия еще нет. Белов думает, Воскресный не подастся к москвичам, испугавшись за свою дочь или же просто испугавшись за последствия своего поступка. Белов думает, что он умнее всех, да вот только Анатолий Борисович был очень нелогичен, чем много раз путал карты своим противникам. Как бы сделал на его месте Белов? – Анатолий Борисович погрузился в размышления о своем враге. Они не раз сталкивались в разных кругах, и Воскресный успел понять его как человека. Уж чем-чем, но этим Анатолий мог похвастаться как никто другой. Там, где не хватало времени додумать, он чувствовал, и его чутье не уступало чутью гончей. Белов наверняка подготовил бы план к отступлению, дождался момента, когда можно забрать дочь, и свалил с ней из страны, подальше от москвичей и всех кто мог навредить. А что? Если не предупреждать Москву, то времени, чтобы сбежать, пока они очухаются, будет предостаточно. Все-таки не в соседних дворах живут…. И тогда все будет гладко. Если Воскресный исчезнет из страны, тем легче на него будет спустить всех собак. Проследят цепочку, докажут что он сбежал, и тогда против него будут все вокруг. Белов непременно бы так и поступил. Ну, к чему воевать, если можно скрыться. На это расчет. Зря Белов так, нельзя же всех по себе мерить. А если Белов на другое рассчитывает?

Воскресный задумался, но все варианты, которые он прокручивал в голове, подходили куда меньше, и большая часть из них была отсеяна как неосуществимая. Да, побег был и остается самым простым выходом. Если даже Белов и не думал об этом, то Воскресный подскажет ему путь, хоть бы и ложный. Пусть думают, что он сломался и решил сбежать. Так будет для всех проще, и, запутав тем самым Белова, он сможет сделать то, что решил. А решил он позвонить москвичам. Нет, не из лучших чувств к Вениамину и не ради своего бизнеса, не ради надежды, что его оставят в живых. Ради мести. Он с собой всех утащит. Пусть он сложит свои полномочия, но москвичи смогут разобраться во всем и подготовить адекватный ответ. У них больше возможностей, чем у Воскресного. Пусть это будет их головомойка. С Анатолия хватит всего. Он знает, как разговаривать с Вениамином. Его звонок будет означать лишь то, что он ни за что не предаст интересы фирмы, москвичи останутся в нем уверены. Они не станут потом за ним охотится. Убирать его за то, что он слишком много знает невыгодно. За него информация никуда не просочится. Его давно уже могли убрать, но всем ясно – без Анатолия его фирма не будет так крепка. Все связи завязаны на нем, и прибыль моментально упадет в разы…. Это всем известно, его партнеры умные люди. Да и как бы ни был крут Вениамин, он тоже хочет жить. Он не первый год работает с Воскресным и знает, как тот решает свои дела. А возможность добраться есть до всех, было бы желание и деньги. Вениамин, скорее всего, предложит Воскресному стать из владельца фирмы ее генеральным директором. Контрольный пакет акций, подразумевающий собой бразды правления фирмой и прибыль от нее, перейдет в Москву. Воскресный сядет на голый оклад. Престиж и связи останутся, выручка не упадет. Это устроило бы всех. Конечно, об этом москвичи уже давно мечтают, но не могут осуществить. Теперь смогут.

Итак. Он знает, в каком ключе вести беседу, а дальнейший план подскажут обстоятельства. Нельзя терять время. Время – это жизнь.

Первое. Звонок Даше. Нужно увести людей по ложному следу. О Даше Белову непременно известно все, и если даже она не его человек, то телефон Воскресного наверняка прослушивают, и информация дойдет до адресата.

– Алло, – послышалось на том конце провода. Голос был сонным.

– Привет, Даш. Как дела у тебя?

– Все хорошо. Я спала.

– Я разбудил? Извини.

– У тебя что-то с голосом. Что-то случилось?

– Да. Ты готова уехать из России? Страну сама выбери.

– Ой! – послышался радостный возглас. – Ты меня в путешествие приглашаешь?

– Не совсем. Я сказал уехать, а не путешествовать.

– В смысле? Переехать жить в другую страну?

– Да. Навсегда. Нет, тебе можно будет вернуться…. Это я сюда уже никогда не вернусь. Канада, Испания, США, Англия, Франция, Швейцария… назови любую страну. Мне с моими деньгами везде дадут вид на жительство.

– Это серьезный шаг. А в качестве кого я поеду? Твоей любовницы? Там ты и посимпатичней можешь найти…. – голос Даши стал горек.

– Моей жены. Я этого хочу, – Воскресный не менял тона. Голос оставался так же спокоен и глубок. Таким тоном предложение выйти замуж, тем более звучащее как ультиматум, наверное, никто никому еще не делал.

– Я согласна. Когда? Через неделю?

– Завтра к вечеру. Если хочешь, то можешь остаться, я потом вышлю билет. Сколько тебе надо времени, чтобы завершить дела?

– Недели хватит. Но свадьба?

– Давай отпразднуем свадьбу в Венеции. Я все устрою.

– Я согласна…. – Даша еле сдерживала радость. – Но зачем тебе уезжать?

– У меня проблемы с бизнесом. Я не могу оставаться в России. Или ты как жена декабриста меня из тюрьмы ждать будешь? – он улыбнулся.

– Ну, если можно без этого…. Ты заедешь попрощаться?

– Не знаю. Но если что через неделю день в день ты получишь билет до Венеции. Мне нужно идти.

– За билетами?

– Да. В аэропорт. Я не знаю, может за домом следят…. Буду стараться как-нибудь проскользнуть.

– Ну давай, удачи тебе.

– Спасибо. Целую. Пока.

– Пока.

Анатолий положил трубку. Ход сделан. Нет, он не блефовал на счет женитьбы, он и сам хотел этого. Так как он подозревал сейчас всех, то и Даша не избежала подобной участи. Он думал, что она как-то связана с Беловым. Это могло быть и не так, конечно, но лучше подстраховаться. В случае, если она действительно любит его, он женится; если же она работает на Белова, Воскресный непременно об этом узнает. Вот и все. В данное время он использует ее в своих целях. Ради дочери Воскресный готов даже на это, хотя и влюблен в Дашу. Свое он уже отлюбил, и теперешнее чувство спокойное. Это хорошо.

Теперь второе. Звонок в Москву. Из дома звонить было опасно, так как могли, или поставить жучки, или установить прослушку с улицы. Когда на кону такие деньги все средства хороши. Конспирация связи между Вениамином и Анатолием Воскресным была на высоте. Они никогда не решали дел по телефону, Воскресный сам приезжал в Москву, и там уже, в ходе встречи обсуждались насущные вопросы. Но, на всякий случай, если вдруг что-то пошло бы не так, Вениамин дал мобильный телефон, в памяти которого был всего один номер, но номер необходимый. Об этом телефоне знали только двое, просто так он никогда не включался, даже батарея находилась отдельно в упаковке. Воскресный не сомневался в том, что она не подведет. Теперь прямиком в аэропорт.

Анатолий Борисович, когда проходил мимо часов, заметил что было два часа дня. Что ж, время еще есть, Вениамин успеет что-нибудь предпринять. Так как Бентли остался в аэропорту, пришлось брать Мозератти. Путь до аэропорта прошел без приключений, краем глаза Анатолий Борисович заметил наружку, которая вела его, но отрываться от нее он не собирался. Зачем? Пусть думают, что от страха у него неполадки с мозгом и что он ни о чем не думает кроме побега. Он купил два билета в Италию на следующий вечер, и как бы проходя мимо, завернул в туалет. Это было самое подходящее место для звонка. Звонить из машины было опасно, могли и там установить прослушку, когда, например, Анна загоняла свое авто на мойку; на улице мог услышать кто угодно, в то время как в туалете, даже если кто и услышит, ему будет все равно. Трубку сняли после третьего гудка. Это был Вениамин.

– Добрый день, Вениамин. Это Воскресный.

– Здравствуйте, Анатолий, – Вениамин был ровесником Воскресного, и они привыкли общаться без отчеств. – Вы звоните по закрытому каналу.

– Я знаю. На то есть причины. Слушайте внимательно, у меня мало времени. Пока я ушел от наружки…. Кто-то из Москвы копает под Молот. Здесь действует господин по фамилии Белов, Сергей Юрьевич. Это один из хозяев Кронстроя. Меня предали, главный юрист фирмы сливала информацию. Собран компромат, репутация фирмы под угрозой. Доверие упадет. До завтрашнего дня они ничего предпринимать не будут. Похитили мою дочь и требуют отречения от должности в пользу второго зама. Завтра в двенадцать.

– Что вы решили?

– Предупредить вас. Завтра в двенадцать я, если до того времени не смогу найти дочь, подпишу документы. У меня нет выбора. Я понимаю ответственность и готов ответить за свои действия, – Воскресный смирил свою гордость. Так было надо в этот момент.

– Отвечать не придется, ведь вы предупредили меня обо всем. Вашей вины нет. Как говорят, кто предупрежден, тот вооружен…. Завтра до двенадцати все проблемы будут решены. Компромат у Белова?

– Да.

– Можете ни о чем не беспокоиться, мы все сделаем. Но за это вам… – он находил нужные слова.

– Стать генеральным директором? Вы ведь хотите контрольный пакет акций? – Воскресный знал, чего от него хотят.

– Да.

– Согласен. Условия заработной платы обговорим при встрече. Я приеду в Москву во вторник, если, конечно, все решится….

– Не беспокойтесь. Мы умеем работать с людьми… разного контингента, – Вениамин улыбнулся в трубке. Это был для кого-то дурной знак. За три года Воскресный не помнил, чтобы он улыбался хоть раз. – Что-то еще?

– Вроде все.

– Я свяжусь с вами по этому номеру завтра в десять утра. Скажу, что к чему. Вы готовы?

– Да. Единственное, моя дочь…

– Не беспокойтесь, мы все сделаем аккуратно. Она не пострадает.

– Так было бы лучше для всех, – в голосе Анатолия проскользнула угроза. Ее заметили на другом конце провода.

– Не беспокойтесь, – голос был вкрадчивым. – До связи.

– До связи, – Воскресный повесил трубку.

Как будет действовать Вениамин, Воскресный угадывал довольно-таки четко. Все события будут развиваться в Москве, вряд ли он успеет перебросить агитбригаду на юг до наступления ночи. Анатолий обозначил человека, его спектр интересов, а Вениамин проследит, куда уходят ниточки паутины. То, что ему это удастся сделать, Воскресный не сомневался. Вениамин работал на таких людей, даже думать о которых Анатолию не хотелось. Для начала берется распечатка звонков телефона, содержание разговоров, контакты в Москве, и так далее. Все закручивается стремительно…. Это же как ящерица – пока не отрубишь голову тело будет жить. Голова в Москве. Отрубят ее и поставят Белову ультиматум. Если он передаст документы, то останется жив; но если он решит придержать документы, ему придется плохо. Вот и вся любовь….

На парковке за три места от Мозератти Анны, Анатолий увидел БМВ наружки. Совсем охренели, товарищи. Они бы еще на капоте его машины уселись…. Рука нащупала в кармане тонкую финку. Это не было как таковое холодное оружие, скорее произведение тюремного искусства, которое ему подарил друг. Небольшая складная пика с лезвием не более десяти сантиметров, была остра как бритва. Серебряная рукоятка, украшенная сапфировой крошкой, создающей утонченный узор, удобно ложилась в руку, а благодаря небольшим размерам нож мог поместиться в любой карман. Крепости пики не было пределов, а само лезвие ребята выполняли из какой-то сверхпрочной стали. Воскресный никогда не расставался с этим талисманом, единственным недостатком которого был вес. Поначалу парни из наружки не поняли, зачем Воскресный подошел к их машине, и растерялись. Когда поняли, было уже поздно. Нет, Анатолий не стал трогать людей, нож ему был нужен для того, чтобы с остервенелостью порезать три ската из четырех. Не проколоть, а порезать. Один из наружки дернулся было открыть дверь, но под взглядом Анатолия он сунулся обратно, видимо, немного испугавшись. Судя по взгляду, Воскресный был готов порезать и его…. Поэтому парни, растеряно хлопая глазами, обескураженные такой наглостью, не издали ни звука когда Воскресный садился за руль Мозератти. У него на душе немного полегчало.