Текст книги "Заучка на факультете теней"

Глава 14
Перемирие

Во сне меня навестила мама, хмурая и усталая.

– У нас совсем нет времени на тренировки, – проговорила она извиняющимся тоном. – Но я хотела увидеться. Наедине.

– Я рада, что ты пришла. – Губы сами расплылись в улыбке.

Вспомнилось, как я ждала ее прихода в детстве. Это всегда был настоящий праздник. Особенно если учесть, как со мной обращались в особняке Корнуэллов. Вот и сейчас, стоило увидеть маму, сильную тень и невероятно красивую женщину, пожертвовавшую ради меня многим, как на сердце потеплело, и все проблемы показались ничтожными.

Вместе мы решим все что угодно, ведь так?

– Есть новости? О портале? И остальном?

– Ллойд передал Сайрусу карту. Хорошая работа, Келли. Молодец, что убедила парня нарисовать ее и скрыть твое участие. Ллойд обычно не слишком сговорчив. Увы, у спецов его отца пока не получается снова открыть вход в лабиринт. Сайрус подумывает, не привлечь ли снова сына. Однажды у него получилось.

Я скривилась и невольно сложила руки на груди, будто защищаясь. Точнее, защищая кое-кого другого.

– Сколько можно подставлять Ллойда под удар? – спросила сердито. – Лорд Веллер обращается с ним ужасно! И готов рисковать жизнью, будто сын для него ничего не значит!

Мама поджала губы, потом пробормотала:

– Некоторые родители бывают… странными. Ты сама знаешь. На собственном опыте.

Я аж зубами заскрежетала от злости. Зря мама упомянула Гленна. Пусть даже не назвала его имени. У меня каждый раз не просто портилось настроение – хотелось рвать и метать.

– Что происходит между тобой и Ллойдом Веллером? – задала мама непростой и опасный вопрос.

Я повела плечами.

– А что происходит?

– Калиста, – она посмотрела выразительно, – вздорный мальчишка ходит за тобой хвостом, садится за твой стол, наплевав на мнение окружающих. А теперь ты его защищаешь.

– Я не… – В висках застучало, но я взяла себя в руки и призналась: – Я не знаю, что происходит. Сокол был мне другом в снах. Но Ллойд… Он считает, что мы не чужие. Говорит, нельзя перечеркнуть все одним махом. А я пока не понимаю, как ко всему этому относиться.

– Только другом? – задала мама еще один сложный вопрос.

– Другом, – ответила я, но сделала это чересчур поспешно и сама испугалась.

Неужели все-таки не просто другом? Мы ведь целовались. В теневом облике. Пусть поцелуй был не совсем настоящим, лишь намеком, и все же он был.

– Как думаешь, почему Сайрус Веллер так ненавидит сына? – вернулась я к прежней теме. – Простой странностью лорда-ректора это не объяснишь.

– Не думаю, что он его ненавидит, – отрезала мама, дав понять, что не хочет продолжать этот разговор.

А у меня закралось подозрение, что она знает причину прохлады между отцом и сыном, но не собирается просвещать меня.

– Лучше расскажи, как у тебя дела? Как отношения с Рейной?

– Неплохо. Кажется, мы сможем стать подругами. Или приблизиться к этому. Остальные соседки ко мне больше не цепляются. Не до меня. После похищения Кларисс из запечатанного отсека боятся, что украдут.

Брови мамы сошлись на переносице.

– Кларисс похитили не из отсека. Она нарушила распоряжение и проводила ночь в другом месте. Не спрашивай, где и как, не могу сказать. Просто знай, что в спальнях по ночам по-прежнему безопасно.

Мама не захотела обсуждать со мной роман студентки с лордом-заместителем. Не страшно. Я ведь тоже скрывала осведомленность. И причину оной.

– Будь осторожна, Келли, – мама поцеловала меня в лоб на прощание. – Что касается Ллойда Веллера, я не вправе что-либо тебе запрещать. Сама годами тайно встречалась с тем, с кем не полагалось. Но подумай хорошенько, нужно ли тебе это. Ллойд – не подарок. Да и ты приехала на факультет не ради того, чтобы возиться со вздорным мальчишкой. У тебя есть цель. Ллойд Веллер только усложнит ее достижение.

…Я думала о маминых словах все утро: пока занималась водными процедурами, одевалась и шла с Рейной по коридорам замка в столовую. Понимала, что мама права. Однако, когда Ллойд, как и предыдущие разы, устроился за нашим столиком-крошкой, даже не попыталась воспротивиться, а тем более прогнать. Уткнулась в тарелку с равнодушным видом, будто все шло как должно, и присутствие парня – обычное дело. Ллойд тоже вел себя естественно. Заказал мясо с овощами и пирог с вишней. Рейна посмотрела сначала на него, потом на меня, усмехнулась и приступила к завтраку. Мол, не убиваете друг друга, не упражняетесь в остроумии, уже хорошо.

* * *

После последнего урока Рейна не явилась меня сопровождать. Пришлось топать восвояси самой. Я не боялась. Помнила, что на мне отличная защита. Да и желающих попытаться ее пробить в замке почти не осталось. Не до цветочной феи, когда пропадают студенты.

Однако я едва успела пройти пару коридоров, как меня нагнал Ллойд.

– Вот ты где! Боялся, что не успею перехватить. Рейна наказана, так что нынче твой провожатый – я.

Он сказал это и расплылся в счастливой улыбке. И куда подевался вечно мрачный тип со сведенными бровями? Язык чесался сказать гадость и объявить, что дойду до спальни одна, но совесть не позволила спустить Ллойда с небес на землю. В конце концов, с тех пор как раскрылась правда о нас, он не сделал мне ничего дурного. Наоборот, всячески старался заслужить доверие.

– И что натворила Рейна? – спросила я, не останавливаясь.

– Швырнула в стену нового преподавателя. Рассела Стоуна. Дело было на практическом занятии. Его вела леди Хартли, Стоун выступал в роли ее помощника. Что именно произошло, никто не знает. Рейна ничего не желает объяснять, а ее жертва пожимает плечами, мол, ведать не ведает, что на уме у странной студентки.

Я едва сдержала тяжкий вздох. Мне-то ведома причина. Любовь, чтоб ее! Но Ллойду об этом рассказывать нельзя.

– И где сейчас Рейна? Не в башне послушания, надеюсь?

– Нет. Будет до вечера драить залы для тренировок.

– Печально.

– И не говори. – Ллойд посмотрел на меня, прищурившись. – Слушай, давай где-нибудь присядем и поговорим. Хочу обсудить кое-что. Не на ходу. Пожалуйста, Келли.

Меня будто водой ледяной из ведра окатили. Келли? Серьезно?

Самое ужасное, я сама не понимала, что именно почувствовала, каких эмоций было больше, злости или радости. Безумие, но мне понравилось, как мое имя прозвучало из уст Ллойда.

– Ладно, – пробормотала, прежде чем успела сообразить, что творю. – Присядем. Ненадолго.

Ллойд резко остановился. Он явно не ждал сговорчивости.

– Отлично, – проговорил парень, опомнившись. – Через пару коридоров есть запасная лестница. Можно посидеть на ступенях. Там редко кто-то бывает.

– Уединение? – глянула я строго.

– Тебе же самой не нравится, когда кто-то ходит мимо и злословит.

Я кивнула, признавая его правоту. И все же было неловко прятаться в компании Ллойда. Разумеется, я могла за себя постоять, если парень позволит себе лишнее. Легко дать отпор. Магией. Цветочной, теневой и любой другой темной. Меня смущал сам факт, что мы останемся наедине в укромном уголке замка.

– Ну? О чем ты хотел поговорить? – спросила деловым тоном, едва мы устроились на ступеньках, покрытых ковром.

Неудивительно, что тут редко ходили. Свет давал лишь один факел, что висел метрах в десяти от нас. Не сказать, что вокруг господствовала тьма, скорее полумрак. Но из-за него «рандеву» выглядело двусмысленно.

– Я хочу восстановить отношения, – признался Ллойд, а голос дрогнул. – Начать все сначала. Мне тебя не хватает.

Вот теперь я порадовалась, что мы сидим в темноте. Щеки заалели.

– Для меня это непросто, – призналась я после довольно длинной паузы. – Во сне все было иначе. В реальной жизни я не умею с кем-либо сближаться. А ты… Мы плохо начали, Ллойд. Мне трудно от этого отмахнуться.

– Понимаю. Но я терпеливый. И готов сделать все, чтобы заслужить твое доверие.

Тяжело вздохнув, я обняла колени. Посидела с минуту и задала трудный вопрос:

– Зачем ты так стараешься?

Ллойд удивился.

– Серьезно? Келли, ты годами была мне ближе всех тех, кто находился рядом в реальном мире. Я не хочу тебя терять. Все просто.

– Ничего не просто! – выпалила я, с трудом сдержавшись, чтобы не вскочить и не унестись прочь от Ллойда и его откровений. – И почему, собственно, я ближе всех? У тебя еще есть Лорин. Да, сейчас она исчезла. Но ведь не факт, что не вернется. Я хочу сказать, что… что… – Мысли путались, и от этого я сильно нервничала и запиналась. – Хочу сказать, что не нужно… преувеличивать мое значение в твоей жизни.

– Я не… – Ллойд схватил меня за руки, но под яростным взглядом, который легко рассмотрел даже в полумраке, мгновенно отпустил. – Хочешь знать о Лорин? Хорошо. Ты права, она мне не безразлична. Но там другое. Лорин… она… Она – моя сестра.

Я дернулась и ударилась спиной о перила.

– Сестра? – переспросила шепотом. – То есть она – побочный ребенок лорда-ректора?

Ну и дела! Веллер-старший, стало быть, далеко не верный муж.

– Нет, – еще сильнее огорошил Ллойд, – Лорин не имеет отношения к Сайрусу Веллеру. Это я его побочный ребенок, а Лорин мне сестра по матери. Настоящей матери.

– Э-э-э… – Ничего иного выдать не получилось.

Еще бы, такие новости! А Ллойд горько засмеялся.

– Видишь, я готов рассказать тебе все что угодно, доверить любой секрет. Потому что ты – это ты. Я бы и раньше сказал. Но лабиринт не терпел откровений, сама знаешь.

– Но… Как?

– Ничего сложного, – Ллойд откинул волосы со лба, – лорд-ректор хотел сына. Наследника. А законная жена родила двух дочерей. И все. Третий ребенок… хм… не получался. Зато получился со служанкой. Когда я родился и оказался именно сыном, а не очередной дочерью, меня выдали за общего ребенка Сайруса Веллера и его законной жены. Мою настоящую мать изгнали из особняка, но оставили бабушку. Она была няней моих старших сестер, заботилась и обо мне. Я ни о чем не подозревал долгое время. Не понимал только, почему мать (тогда я считал ее матерью) любит сестер, а я вызываю лишь злость. Как, впрочем, и у отца. Я оказался не тем сыном, о котором он мечтал. Моя же настоящая мать вышла замуж, но прожила недолго. Я не успел ее узнать, она умерла, когда рожала Лорин. С сестрой тоже не виделся. До ее поступления на факультет теней. Отец не желал, чтобы мы общались. Мы с Лорин познакомились только здесь. Остальные студенты ее невзлюбили – девочка из бедной семьи, нет сильных родственников. Я пытался облегчить ей жизнь. Вот и все.

Мое сердце колотилось как безумное. Рассказ Ллойда многое объяснял. И отношение отца, и даже уродливые шрамы на спине. Но кто нанес те раны? Лорд-ректор? Или его жена? Фальшивая мать Ллойда, люто его ненавидящая?

Разумеется, спросить я не посмела. Задала другой вопрос:

– Как ты узнал правду?

– От леди Веллер. Однажды она не выдержала и со зла объявила, как обстоят дела на самом деле. Отец был в ярости, он обожает выглядеть чистеньким. Но правда уже всплыла. От этого было никуда не деться.

– Мне жаль, Ллойд.

Я не покривила душой. Все это время считала, что моя жизнь в особняке Корнуэллов – сущий кошмар. Но и Ллойду в родном доме приходилось не лучше. И стоило Сайрусу Веллеру оставлять внебрачного сына, как трофей? Отдал бы настоящей матери. Лучше расти в бедности, но в любящей семье, как Лорин, чем рядом с теми, кто тебя ненавидит.

– Знаю, ты говоришь искренне, Дрозд, то есть Келли. – Ллойд попытался улыбнуться, но улыбка получилась вымученной, усталой. – Твоя семья тоже не подарок. Правда, их ненависть ни для кого не секрет, а мои родственники притворяются белыми и пушистыми. Обычно притворяются. В последнее время отец спускает на меня всех собак. Даже при свидетелях.

– Видела. И это мерзко.

Ллойд развел руками. Мол, родителей не выбирают.

– Зато тебе, похоже, повезло с отцом, верно? Кем бы он ни был, от тебя не отказался. Ты ведь не сама овладела теневой магией, отец тайно тебя обучал?

Я обняла себя руками. Говорящий жест. Я закрывалась. От Ллойда и его вопроса.

Парень был откровенен со мной. Поведал семейную тайну. Я же не могла ответить тем же и признаться, кто тот маг, что поспособствовал моему рождению, тем более что в моем случае тень – не отец, а мать.

– Если ты ждешь ответной откровенности, Ллойд, разочарую. Ее не будет.

Я ожидала, что на лице парня промелькнет недовольство, однако он кивнул.

– Это не твоя тайна, понимаю. Твой отец желает сохранить инкогнито, и ты не вправе раскрывать его имя. Однако я очень надеюсь, что однажды мы с ним познакомимся, и он сочтет, что я достоин… – Ллойд запнулся. – Достоин быть частью твоей жизни.

Мои щеки горели все сильнее. Звучало ужасно двусмысленно, будто Ллойд собирался просить моей руки. Вот прямо завтра. Или даже сейчас.

– Ты прав, это не моя тайна, – проговорила я через силу.

А сама подумала, что зря Ллойд надеется на благосклонность моего темного родителя. Отцу – цветочному магу – нет дела до моего окружения, единственное, чего он хочет, это выставить прочь из родного мира. А мама-тень считает Ллойда проблемой. Или как минимум отвлекающим фактором. И с распростертыми объятиями точно не примет. В любом качестве.

– Я хочу вернуть Лорин. – Ллойд перевел тему. – Расшибаюсь в лепешку, пытаясь понять, что происходит и кто стоит за похищениями. Ведь должна быть связь между жертвами. Но ее нет. Эрика и Индира были подругами, отличницами и довольно популярными студентками. Лорин, Дженни и Тимоти – изгои. Одиночки. Друг с другом не общались. Дженни вообще едва появилась на факультете и тут же пропала. А Кларисс – родственница короля. Может… – он пристально посмотрел на меня, – может, вместе мы найдем ответы. Ты сталкивалась с похитителем, и мы годами устраивали в снах гонки по лабиринту, через который уводили студентов в реальности. Это ведь не может быть случайностью, Келли.

– Не может, – согласилась я, – только мы не первые, кто попадал в лабиринт. Была еще одна… – теперь запнулась я, чуть не сказав совершенно безумное слово «пара». – Были еще двое студентов, встречавшихся в снах. Много лет назад. Мне… хм… отец рассказал. Эту историю не афишировали, но он знал тех студентов. Они оба погибли, Ллойд. Возможно, из-за лабиринта. А еще… еще первая жертва похитителя приходится родственницей Адриану Кроули – магу, у которого был роман с цветочной феей. Может, это ничего не значит, но та история никак не выходит у меня из головы.

Я замолчала, и Ллойд повернулся ко мне всем корпусом.

– Рассказывай подробности. Ну же, Келли. Ты явно ведешь расследование.

– Ничего я не веду, – пробурчала я. – Просто… – Ллойд выразительно приподнял брови, и я махнула рукой. – Ладно. Я тоже пыталась кое-что сложить. Из-за треклятого лабиринта, сделавшего нас участниками событий. В общем, вот что я знаю…

Ллойд слушал очень внимательно. Не перебивал. А когда я закончила, проговорил:

– Есть над чем подумать. Возможно, те студенты – Камила и Рой – угодили в новые ловушки лабиринта, потому и не смогли проснуться. Ну, как я в последнее посещение. Что касается Адриана Кроули, возможно, родство с Эрикой просто совпадение. Однако я верю твоему чутью. Правда. Когда мы только исследовали лабиринт, ты будто чувствовала, где ловушки. Уж точно лучше меня. Предлагаю заняться родословной всех пропавших. Сложность в том, что у магов нередко рождаются неучтенные дети, а Кроули семья большая. Каждый мог обзавестись потомством на стороне, поди теперь установи кровное родство.

– О! Мне можешь не рассказывать. Я тоже родилась вне брака.

– Как и я, – парировал Ллойд. – Но попробовать стоит. Давай ты пока займешься генеалогическим древом Тимоти или Дженни, а я напишу бабушке. По материнской линии. У нас хорошие отношения. Мне не составит труда спросить, был ли кто из семьи близко знаком с кем-то из Кроули.

– Хорошо, – согласилась я с предложенным планом.

И на душе потеплело. Мне понравилось, что у нас появились общие дела. Сама не заметила, как мы вдруг снова превратились в себя прежних, будто мы не Келли и Ллойд, а Дрозд и Сокол. Пропасть же, разверзшаяся между нами, пусть и не стерлась, но точно уменьшилась.

– Значит, договорились. – Ллойд поднялся и протянул мне руку. – Идем, доведу тебя до девичьего блока. Через полчаса у меня… хм… важная встреча. Собираемся с парнями за тайной карточной игрой. Не кривись, Келли. Я обычно редко в подобном участвую. Скука смертная. Но сегодня у меня важная миссия. Расскажу парням между делом о романе Кларисс и Гаретта. Ты ж сама предлагала распространить эту новость.

– Предлагала. – Я вложила руку в протянутую ладонь Ллойда и поднялась со ступеньки. По телу мгновенно разлилось тепло. Приятное тепло! – Главное, чтоб потом на тебя всех собак не спустили. – И я поспешно высвободила пальцы, которые Ллойд не преминул сжать.

Он только подмигнул весело.

– Мне не привыкать.

* * *

Ллойд постарался на славу. Следующим же утром факультет гудел, как рой пчел. Романы педагогов со студентками считались дурным тоном. А тут еще родственница короля. Похищенная родственница! И Гаретт, который вывел ее из спальни, тем самым подвергнув опасности. Или того хуже.

– Вы слышали, – шептались девчонки в классе, пока мы ждали начала урока заместителя Моргана, – лорд-ректор собрал совещание в центральном корпусе. Леди Армитадж и другие деканы сейчас там. Решают судьбу заместителя Гаретта.

– Думаете, его уволят? – пискнула студентка с кукольным личиком. – Он такой… такой симпатичный.

– Симпатичный? – хмыкнула другая девчонка – рослая, с низким голосом. – Гаретт – настоящий слабак, раз не защитил Кларисс от похитителя.

Я была готова ей поаплодировать. Правильно, еще какой слабак. Да, с похитителем бороться непросто, практически нереально. Но Гаретт – ничтожество по иной причине. Строит из себя кого-то особенного перед наивными девчонками, не способными раскусить его подлую душонку. Кларисс, возможно, не так глупа, но ведь купилась на ухаживания педагога – мужчины постарше.

Я так задумалась, что не заметила ни мгновенно наступившую тишину, ни незнакомого мага в сером балахоне. Он вошел в класс и остановился у моего стола.

– Келли Корнуэлл? – спросил строго.

– Что?

Я с удивлением уставилась на него. На короткую черную бороду и ледяные глаза.

– Вы Келли Корнуэлл? – повторил он прежний вопрос.

– Э-э-э… да.

– Вас приказано доставить в суд. Разбирательство вашего дела начнется через пятнадцать минут.

– Какого де…

Я даже фразу закончить не успела, не то что сообразить, какого демона происходит. Незнакомец в сером взмахнул рукой, и подо мной открылся портал, в который я улетела вместе со стулом.

Глава 15
Все сначала

«Этого не может быть. Этого просто не может быть. Я сплю. Разбудите меня, пожалуйста! Ущипните посильнее…»

Увы, я не спала. Сидела в зале овальной формы на жестком стуле, а передо мной возвышалась трибуна, на которой стоял стол судей. Трое пожилых мужчин – двое с бородками, один гладко выбритый – взирали на меня неодобрительно, будто на самую настоящую преступницу. Считаные секунды назад они пригласили в зал моего «дядю» Гленна Корнуэлла, которому предстояло выступить и объяснить свою позицию. Обосновать желание спровадить меня куда подальше.

И ведь некому заступиться, сказать хоть слово в мою защиту. Мама находится на совещании у лорда-ректора в главном корпусе Академии темных искусств и понятия не имеет, что меня в срочном порядке забрали в суд. Фактически украли. И это моя вина. Ведь это я подначивала Ллойда сделать роман Кларисс и Гаретта всеобщим достоянием. Он сделал. Теперь педагоги решают судьбу лорда-заместителя. Очень вовремя, в тот самый момент, когда треклятый суд решает мою судьбу.

Я точно не знала, где именно нахожусь территориально, – меня доставили порталом прямо к двери и тут же подтолкнули внутрь. В зале были окна, целых три, но я сидела далековато от них. Видела лишь, как по стеклу бегут капли дождя. Небо будто расплакалось, предчувствуя неладное. Я тоже предчувствовала. Сердце словно игла колола, норовя проткнуть насквозь. Что будет, если судьи примут решение прямо сейчас? Мама не успеет вмешаться и…

Гленн Корнуэлл вошел в зал при полном параде. Нет, он не оделся кричаще, наоборот, выбрал скромный костюм. Тот сидел отлично и придавал облику «дядюшки» строгость и важность. Грех не встать на сторону такого господина. Такой всегда прав. На меня Гленн даже не взглянул. Разумеется, я всегда была для него пустым местом. Прошел на трибуну, где стояло кресло для свидетелей. Или, как в нашем случае, истцов. Устроился, положив ногу на ногу.

– Мы вас слушаем, господин Корнуэлл, – проговорил судья, что сидел в середине.

Проговорил скучающим тоном, словно происходящее было совершенно неважно, и мое будущее не имело абсолютно никакого значения.

Гленн деловито кашлянул и приступил к заранее отрепетированной речи.

– Когда эта девочка только появилась на свет, – он указал пальцем в мою сторону, но на меня не посмотрел, – я предлагал родне переправить ее в мир людей. Предупреждал, что, если оставить ребенка здесь, это обернется проблемами. Не только для семьи, но и для других магов. Полукровкам не место в нашем мире. Они ошибка. Но моя матушка, Ариана Корнуэлл, поддалась сантиментам. Она похоронила дочь, мою несчастную сестру Джулию, и увидела в ребенке ее продолжение. Мне не удалось переубедить матушку, и девочка осталась в родовом особняке Корнуэллов.

Я сидела, глядя на сложенные на коленях руки. Вела себя как примерная цветочная фея, которую все привыкли видеть на протяжении восемнадцати лет. Но в душе бушевал гнев. Сантименты? Это точно не о моей бабушке. А Гленн умен. Какую предысторию состряпал!

– В конце концов даже я смирился с присутствием полукровки в особняке, – продолжал Гленн, сдобрив голос печальными нотками. – Она вела себя сносно. Занималась нашим и соседскими садами. Темная магия не проявлялась, и это упрощало ситуацию. Но все изменилось на дне рождения моей старшей сестры Айрин, когда теневая магия девочки проснулась. Это изменило все. Перевернуло с ног на голову.

Я сжимала зубы, но не отрывала взгляда от ладоней. Нельзя смотреть ни на Гленна, ни на судей. Ни к чему им видеть гнев в моих глазах. А я злилась так, что того гляди теневые побеги вырвутся.

Девочка! Гленн что, умрет, если произнесет мое имя?

– Я считаю, и меня поддерживает вся семья, что цветочной фее не место на факультете теней, – перешел Гленн к главному. – Ее нельзя обучать теневой магии. Это против самой сути магии. Либо фея, либо тень, третьего не дано. Семья Корнуэлл понимает, что правила есть правила. Любой маг, у которого проявились способности тени, обязан пройти обучение, чтобы научиться контролировать дар. Но эта девочка – не настоящая тень. И она – проблема. Вы это знаете. Я предоставил вам письменные свидетельства некоторых педагогов, в частности заместителей декана Моргана и Гаретта. Оба подтверждают, что девочка почувствовала себя особенной, грубит на уроках, ведет себя заносчиво с другими студентами, а еще сумела очаровать сына самого лорда-ректора. Юноша-тень отличился множеством безрассудных поступков из-за цветочной феи. Все это нужно остановить, пока не стало поздно. Необходимо альтернативное решение. Его наша семья и предлагает. В мире людей полукровка утратит способности и ни для кого не будет представлять угрозы.

Я была готова закричать. Свидетельства заместителей? Гаретта? Которого уличили в связи со студенткой и хотят уволить?! Проклятье! Гленну хватило наглости еще и Ллойда приплести! Быстро же узнал о нашей «дружбе» и не преминул воспользоваться!

– Прошу вас, господа, – Гленн приложил руки к груди, – примите правильное решение. Переезд девочки в мир людей пойдет на пользу всем, и ей самой в том числе. Она не осознает, что это упростит ей жизнь. Там она станет не ненавистной полукровкой, а такой, как все вокруг.

Я не удержалась, посмотрела на Гленна. С презрением. Можно подумать, он о моем благополучии заботится.

– Мы выслушали ваше предложение, господин Корнуэлл, – проговорил судья, сидевший слева. – Но насколько я помню, по этому делу хотела выступить и леди Орнелла Армитадж.

Мое сердце затрепыхалось. Да-да! Она хотела выступить! Еще как хотела! Нужно дать ей шанс!

– Леди Армитадж – не член семьи, – отрезал Гленн. – С какой стати давать ей право голоса? Она просто ненавидит, когда магов отправляют в мир людей. Считает это унизительным. Но у нас особый случай. К тому же леди Армитадж нынче не сочла нужным присутствовать здесь. Вы ведь отправили ей приглашение?

Я с трудом сдержала крик. Мама – не член семьи?! Вот мерзавец!

– Все верно, приглашение леди Армитадж отправили сегодня утром, – скучающим тоном проговорил главный судья. – И раз она не объявилась, видимо, передумала выступать в защиту феи. Неудивительно. На факультете и так проблем хватает.

– Но леди Армитадж сейчас на… – не выдержала я и попыталась объяснить мамино отсутствие в зале суда.

Увы, мне не позволили.

– Молчать! – судья щелкнул пальцами. – Тебе не давали слова!

Я едва не задохнулась в буквальном смысле. Рот закрылся сам собой, губы крепко сжались. Даже замычать, демонстрируя протест, не получалось.

– Раз желающих выступить больше нет, мы удаляемся на совещание. Ждите здесь.

Судья еще раз щелкнул пальцами, и прямо из пола выросли теневые побеги. Они легко оплели меня с ног до самой шеи, приковав к креслу. При всем желании не дернешься. И тем более не дашь деру.

– Видела бы ты сейчас свое лицо, – усмехнулся Гленн, когда судьи удалились в соседнее помещение решать мою судьбу. – Истинная темная.

Как же я жалела, что меня лишили дара речи! Все бы ему высказала. Все-все! А заодно одарила бы знанием, что он – труп. А еще идиот. Неужели не понимает, что мама его уничтожит? Убьет собственными руками и не вспомнит даже, что когда-то любила!

– Это для твоего блага, – снова заговорил Гленн. – Ты просто не видишь картины целиком. И это вина Орнеллы. Она оставила тебя в нашем мире и внушила, что ты достойна большего, чем жизнь скромной цветочной феи. Окажись ты в мире людей младенцем, как мы и планировали изначально, была бы счастлива.

Легкие и сердце разрывались от отчаянного желания кричать. Где-то на границе сознания я понимала, что в словах Гленна есть доля правды – расти я среди людей, знать не знала бы ни о настоящих родителях, ни о собственных силах. Была бы другой. Но сейчас это не играло роли. Я та, кто есть! Цветочная фея и тень! Меня нельзя вышвыривать, как котенка за шкирку. Здесь моя жизнь! Здесь мама и… Ллойд. Ллойд, с которым я – вдруг ясно это осознала – не хочу прощаться навсегда.

– Знаю, Орнелла придет в ярость, она не любит проигрывать, – Гленн закатил глаза, – но придется смириться с поражением.

«С поражением?! Серьезно?! Он думает, это игра?! Соревнование?! Маме нужна я! Я! А не победа над бывшим возлюбленным!»

– Постепенно и ты поймешь, что я прав, – заверил Гленн с самодовольной улыбкой.

Я яростно на него посмотрела и объявила мысленно: «Я тебя убью! Даже если выкинут в чужой мир, найду способ поквитаться!»

Не знаю, что именно прочел Гленн в моих глазах. И успел ли это сделать. Ибо пока я «отправляла» сие послание, скрипнула дверь, и в зал вернулись судьи. Слишком быстро. Будто и не обсуждали ничего, приняли решение с ходу.

Плохой знак. Очень плохой!

Судьи устроились на прежних местах, Гленн скромно присел на скамеечке у стены, а я… Мне чудилось, что пол дрожит под креслом, того гляди проломится, и я улечу в очередной портал. На этот раз в портал, ведущий в иной мир. Навсегда. Я же тень. Пусть и наполовину. А тени не способны возвращаться обратно. Для нашего брата такое путешествие – билет в один конец.

– Суд взвесил все факты и принял решение, – объявил главный судья. – Калиста Корнуэлл отправляется в мир людей. Сегодня же. Все свободны.

Виски взорвались от боли. Я не могла поверить. Я просто не могла в это поверить!

Мир людей?! Сегодня?!

Я до последнего не теряла надежду. Считала, что не может все закончиться вот так. Зря.

– Благодарю вас, господа. – Гленн поднялся с видом победителя.

А я осознала, что правда готова его убить. Это не пустая угроза, не сумасшедшая мысль, сгоряча пришедшая в голову, а реальное желание.

Я бы не побоялась обагрить руки его кровью. И плевать на последствия.

– Не будем откладывать перемещение. – Главный судья вновь переключил мое внимание с Гленна на себя. – В новом доме девушка обойдется без вещей, оставленных на факультете.

Он опять щелкнул пальцами, и зал суда поплыл. Лишь на грани реальности и беспамятства мелькнула мысль о маме. Она не просто слишком поздно узнает о случившемся. Она больше никогда меня не увидит…

* * *

– О! Ты проснулась! Наконец-то! Похоже, тебя здорово оглушили заклятием. Целых два дня проспала как сурок.

– Что? – Я резко села на кровати.

Покачнулась. Голова закружилась.

– Не так быстро, торопыга. Сначала выпей.

Мне под нос сунули стакан с зеленоватой жидкостью, но я к нему не притронулась. Сердито уставилась на протягивающую его светловолосую девушку моего возраста.

– Не бойся, не отравлю, – правильно истолковала она гневный взгляд. – Моя бабушка травница, а я ее ученица. Это, – незнакомка кивнула на стакан, – бодрящая настойка. Живо вернет тебе ясность ума и поставит на ноги. Пей, не бойся. Кстати, я Саманта. Для близких просто Сэм.

Я не шевельнулась. В голове взрывались фейерверки. Взгляд пытался сфокусироваться на окружающей обстановке. Бежевых стенах, занавесках в цветочек на окне, склянках с разноцветными жидкостями на столе.

– Где я?

Саманта тяжело вздохнула, но настойку от моего лица не убрала.

– Ты в нашем мире. В людском. Тебя переправили, пока была без сознания. Поселили у нас. Ты же новенькая. А новеньких не полагается бросать на произвол судьбы. А мы… наша семья немножко маги. То есть бабушка была магом, но с юности живет тут, занимается травами. У меня нет способностей. Только полезные знания, как разные болезни лечить с помощью растений.

– Переправили…

Я услышала все, что сказала Саманта, но в мозг врезалось одно-единственное слово.

Значит, все. Конец. Я далеко от мамы. И Ллойда. Я проиграла.

– Мне жаль, – проговорила девчонка. – Это ужасно, оказаться в чужом незнакомом мире. Вдали от всех, кто дорог. Но обещаю, я помогу тебе привыкнуть и… – Она замолчала, потому что я упрямо отодвинула стакан, легла на кровать и отвернулась лицом к стене. Еще и уши показательно ладонями закрыла, как ребенок. – Ладно, можешь выпить настойку потом. Если захочешь. Я на столе оставлю, – печально проговорила Саманта. – Не буду мешать. Тебе сейчас, наверное, лучше побыть одной.

Она ушла, а я осталась лежать, свернувшись калачиком. Голова взрывалась, грудь сдавило, будто камней сверху навалили, хотелось рыдать в голос, кричать и проклинать судьбу, Гленна и судей. Но я сжимала зубы, ибо считала, что слезы – проявление слабости. Только они все равно пролились, бежали по щекам, скатывались на подушку, и на ней появились большущие мокрые пятна.