Текст книги "Заучка на факультете теней"

Он сразу поспешил дальше, Рейна возвела глаза к потолку, мол, со мной не соскучишься. А я снова чуть не разревелась.

«Глупая фея…» Те же слова, что во сне. Плохо. Очень плохо.

И все же я хотела верить, что это совпадение.

Глава 9
Ночные сюрпризы

Следующие две недели прошли рутинно. В моем понимании.

Новых похищений не было, а сильные тени, регулярно прибывающие для исследования портала, разводили руками. Никто не знал, что за защита на нем стоит, тем более как ее снять и выяснить, куда портал ведет. Зато студенты не унимались. Нарочно планировали маршруты так, чтобы пройти мимо главного выхода из замка, за которым простирался мой сад. Так и норовили хоть одним глазком поглядеть на диковинку. Не на сад, само собой. На портал. Даром, что невидимый. А двое парней нарушили-таки распоряжение декана, попытались взорвать магией зачарованное окно на первом этаже и выбраться наружу, за что были исключены. Поднялся невероятный скандал, родители требовали от ректора восстановить чад, тот отмахивался, мол, главная на факультете леди Армитадж. Хорошо хоть остальные тени, желающие набедокурить, притихли.

Единственной студенткой, которой разрешалось регулярно посещать сад, была я. Меня допускали туда в присутствии охраны. И мамы, не желающей оставлять меня неподалеку от портала без присмотра. Занималась я обычными делами-заботами цветочной феи – ухаживала за растениями, подлечивала больные, коих каждый день набиралось множество. Гораздо больше, чем в любом другом саду. Я точно не знала, в чем причина, в необычности сада или же в близости странного портала. Мама придерживалась второй версии. Поставила дополнительную защиту между садом и замком, чтобы портал не влиял на обитателей факультета.

Впрочем, был еще один студент, которому довелось побывать на запретной территории. Ллойд Веллер. Едва его отпустили лекари (через два дня после происшествия), папенька снова вызвал к порталу отпрыска, дабы вновь использовал особенный дар. Результат оказался хуже, чем в первый раз, Ллойда ждал еще один полет и постельный режим на неделю, а лекари настоятельно рекомендовали Веллеру-старшему больше не подпускать сына к порталу. Во избежание необратимых последствий.

Я опять сочувствовала Ллойду – не из-за повторных травм, из-за отца, готового им рисковать без раздумий. Мне тоже не повезло с родителем. Гленн Корнуэлл не подставлял меня под удар, зато делал все возможное, чтобы спровадить к людям.

А вот кто точно не вызывал и намека на сопереживание, так это Тимоти, хотя ему изо дня в день доставалось от окружающих. История с сестренкой сделала парня мишенью для гадких выходок. Студенты даже обо мне забыли, тем более вредить Тимоти было куда легче, на нем защита декана не стояла.

И все же я его не жалела. Даже когда он явился в столовую с опаленной шевелюрой и царапиной через всю щеку. Чем больше доставалось ему, тем сильнее он пытался отыграться на мне. Причинить физический вред не позволяли защитные чары, и Тимоти упражнялся в остроумии, вспоминая все гадости, что когда-либо слышал о феях.

Рейна хотела преподать парню урок, но я не позволила.

– Не усугубляй ситуацию, не давай повода считать, что удар достиг цели. Мне плевать на глупые слова. Тимоти источает яд, в котором сам захлебнется.

Но это была неправда. Слова задевали, ранили. Ведь с каждой выходкой Тимоти мои подозрения, что он и есть Сокол, крепли. Парень мог злиться не только из-за сестры и нападок студентов – за его попытку назвать имя нас с Соколом решил проучить лабиринт. Я из ночи в ночь молила позволить нам увидеться. Но мои просьбы оставались неуслышанными. И Сокола, вероятно, тоже. Ему полагалось злиться и на лабиринт, и на себя за несдержанность. А когда темный маг злится, он нередко выплескивает гнев на всех, кто подвернется под руку. Желательно на тех, кто послабее.

Разве не наш с Тимоти случай?

Чтобы меньше думать о грустном, я в компании Рейны наконец наведалась в библиотеку. Набрала любовных романов и книг по истории. Нянька только глаза закатила, куда столько? Но я глянула строго.

– У вас, чистокровных теней, полно развлечений в замке. Есть возможность общаться. А я, если не нахожусь на уроках или в столовой, вынуждена сидеть в спальне. Чем мне еще заниматься, если не читать?

И за учебу я взялась всерьез. Решила создать себе определенную репутацию и показать, что освоилась и никого не боюсь.

На каждом уроке, без исключения, едва педагог задавал классу вопрос, я первой поднимала руку, отвечала легко и без запинки. Заместителей Гаретта и Моргана это раздражало. Они не уставали напоминать, что теория – ничто, если ты не владеешь теневой магией. Когда же эти двое поняли, что я никогда не ошибаюсь, перестали спрашивать, игнорируя поднятую руку. Студенты же за прыть прозвали меня заучкой, как сводный братец Роберт. Я не возражала. Ну заучка, и что? Ничего обидного в этом нет.

Единственным педагогом, не возражавшим против моего показного рвения, была леди Соренс, которая вела историю теневой магии. Пожилая тень регулярно меня спрашивала и даже приводила в пример остальным. Мол, большинство пренебрежительно относится к ее предмету и не понимает, что знать историю родного мира крайне важно. Однокурсников подобные похвалы бесили, и я чувствовала, что грядут проблемы. Кто-нибудь обязательно выкинет фортель. Так и случилось. Но не на уроке леди Соренс, а у заместителя Моргана.

Студенты уяснили, что любая попытка ударить в «гадкую фею» заканчивается рикошетом. Поэтому парень по имени Родерик придумал иной способ меня задеть.

– Скажи, феечка, каково быть убийцей собственной матери? – спросил он в начале занятия, причем в присутствии лорда-заместителя. – Она ведь умерла вскоре после родов. И причина – ты. Какой кошмар!

Я слышала подобное обвинение не раз, но не испытывала горечи. Такова легенда, созданная Джулией Корнуэлл, а моя настоящая мама жива и здорова. Однако отреагировать стоило, что я и сделала.

Надо было видеть лицо Родерика, когда его оплели синие теневые побеги. И лицо заместителя Моргана заодно. Я убила двух зайцев – и парня наказала, и заносчивому старику продемонстрировала, что какой-никакой магией владею. Лорд-заместитель, конечно, попытался раздуть скандал, но мама, к которой он меня притащил едва ли не за шиворот, быстро привела его в чувство. Мол, хотели проявления дара, получите. И наказала не меня, а Родерика.

В общем, моя жизнь на факультете теней текла вполне размеренно, без серьезных эксцессов. До одного вечера, когда все снова перевернулось с ног на голову.

* * *

Дурные вести пришли незадолго до ужина, но я узнала их в столовой, когда поинтересовалась у Рейны, почему стол Тимоти пустует.

– Он разнес спальню и теперь сидит под замком. И не магией разнес, ручками.

– Зачем? Разозлился?

Я подумала, что парню опять досталось от других студентов, и он выместил гнев на мебели и стенах. Но все оказалось гораздо хуже.

– Скорее, расстроился. – Рейна недовольно свела брови, не радуясь теме разговора. – Тимоти сообщили новости. Законники сегодня приняли решение: Кейти отправляют к людям. Точнее, уже отправили, из суда, им с Тимоти даже попрощаться не дали.

Я закрыла лицо ладонями, пряча страх. Хотя и так было понятно, что новость потрясла. Неудивительно, что Рейна не горела желанием рассказывать. У меня тоже скоро суд. По тому же вопросу. И если настоящую темную магиню выгнали из родного мира, с полукровкой церемониться не станут. Особенно раз семья в лице «дяди» не возражает. Никакое заступничество не спасет, даже мамы. Ведь официально она никто, просто декан, в отличие от достопочтенного Гленна Корнуэлла.

– Это свинство – не дать брату с сестрой попрощаться, – я отняла руки от лица и ударила по столу. – Кейти никогда не разрешат вернуться. Даже на время. А Тимоти – тень. Ему нет дороги в людской мир.

– Если только не напортачит и не повторит судьбу сестры, – проговорила Рейна, утыкаясь в тарелку. – Ешь, Келли. И не примеряй ситуацию на себя. Рано.

Я усмехнулась. Ей легко говорить, а меня только что лишили надежды.

…Оказавшись в спальне, я минут сорок мерила ее шагами и проклинала бессердечных законников. Они хоть мнение Кейти спросили? Или ее отца? Не факт, что он жаждет переезда доченьки. Неплохо устроился с феей, и появление Кейти испортит всю малину. Что до меня… Ох, мне-то как выживать, коли законники выставят из родного мира? Здесь я жила в особняке Корнуэллов. Жила не слишком весело, но ни в чем не нуждалась. А зарабатывать способна только в магическом мире. За его пределами цветочный дар, как и теневой, пропадет.

Я мечтала поскорее поговорить с мамой, обсудить ситуацию. Прежде она отмахивалась от расспросов о суде и собственных планах. Но теперь, после ссылки Кейти, поговорить придется. Мы как раз собирались встретиться нынешней ночью. Для тренировки. Следовало подождать пару часов. А еще не наседать с ходу. Этого моя матушка не любит.

Однако…

– Да чтоб вам всем провалиться!

Перед моим лицом вспыхнуло теневое пламя. Вреда, само собой, не причинило и мгновенно погасло, оставив в воздухе огненные буквы.

Пришло письмо. Тайное. От мамы. От кого же еще?

Подобные послания могли отправлять очень сильные тени, а читать – лишь адресаты, для других буквы оставались невидимыми. Живя в особняке Корнуэллов, я не раз получала теневые письма. В них мама предупреждала о визите. Однако сегодня все вышло наоборот, она отменяла назначенную встречу. Сообщала, что занята из-за портала. Обещала явиться следующей ночью.

Меня такое положение дел не устраивало. Мне общение с ней требовалось сегодня, а не завтра или послезавтра. Руки чесались отправить в ответ что-нибудь этакое, но я сдержала порыв. Самая могущественная тень из ныне живущих не оценит фортель. Да и глупо вести себя, как обиженный ребенок. Я проглатывала в своей жизни столько грубости от окружающих, что не стоило по-детски реагировать на неудачные обстоятельства.

Я сделала еще с полсотни кругов по спальне в попытке выпустить пар, упала без сил на кровать, ударила по ней пару раз кулаками. Желание действовать, предпринять хоть что-то не прошло. В голову стучалась безумная идея. Опасная, что греха таить. Однако моя обычная осторожность проигрывала в борьбе с безумным порывом.

– Никто ни о чем не догадается, верно? – спросила саму себя. И ответила: – Конечно, не догадается. Куда им?

Остальное было делом техники.

Сосредоточиться, «уйти в себя», отделить часть собственной сущности от основы и вот она, готовая к прогулке по замку тень! Шпион, способный позволить мне разведать обстановку и немного развлечься.

– Иди, – велела я вслух, хотя обычно отдавала распоряжения мысленно. Просто сегодня хотелось поговорить. – Будь осторожна.

Она подчинилась. Легко. Слилась со стеной, выждала пару секунд и юркнула сквозь нее прочь. Мгновение, и вместо антуража спальни я увидела коридор: слева стену с факелами, справа темные окна, за которыми возвышалась кирпичная кладка. Тень скользнула дальше. На самом деле это я управляла каждым ее движением, но иногда мне казалось, что у нее тоже есть сознание.

Коридоры пустовали. В спальнях и общих помещениях в жилых блоках студенты наверняка вели разговоры или корпели над домашними заданиями. Однако мне не хотелось сегодня к ним наведываться, лишь поблуждать по замку. Сделать то, что не позволялось днем. В компании Рейны я ходила по одному и тому же маршруту: от спальни в классы и столовую, плюс доводилось бывать в мамином кабинете. Но ими факультет теней не ограничивался. Например, замок венчали пять башен, и у каждой было свое предназначение.

В одной из них проводили обряд посвящения в студенты. Происходило это в июле, когда на факультет прибывали новенькие. Из ночи в ночь педагоги и старшекурсники приводили их туда по трое. Читали напутствие, которое когда-то написала сама Николь Соренс, рассказывали забавные или страшные истории о своих первых неделях здесь. Потом новенькие вносили имена в толстенную книгу, содержащую тысячи таких записей за много-много десятилетий. Мне подобный обряд не грозил, но наведаться в башню хотелось. Прикоснуться к таинству, так сказать, пусть даже через шпиона.

Однако на полпути пришлось забыть об этой цели, ибо нарисовалась иная – по коридору, то и дело оборачиваясь, шла… Рейна. С таким заговорщицким видом, что не проследить за ней было попросту невозможно.

«И куда тебя несет?» – поинтересовалась я мысленно, не предчувствуя добра.

Рейна точно задумала нечто запретное – выбирала самые темные коридоры, перед каждым поворотом останавливалась, выглядывала из-за угла и, лишь убедившись, что впереди никого, припускала дальше. На лице ни намека на беспокойство, только решимость, готовность рискнуть всем ради ночной вылазки.

Неужели Рейна связана с похищениями?

Нет, в это я не верила. Здесь что-то иное. Моя нянька не пай-девочка, вспомнить хотя бы историю с местью Гаретту за сестру. Наверняка и вылазка – проявление вздорного характера, а не злых намерений.

Вот Рейна пошла медленней, словно внезапно передумала достигать пункта назначения. Остановившись у одного из залов, с минуту постояла перед закрытой дверью, прежде чем потянуть за ручку. Но стоило ей переступить порог, робость как рукой сняло.

– Ты пришел, – усмехнулась она, обращаясь (честное слово, я бы протерла глаза, если б у шпиона они были) к Расселу Стоуну – молодому педагогу со светлыми волосами, стянутыми в хвост. К тому самому, который швырнул ее в стену в день, когда я извлекла тень из обидчика. Хотя полноценным педагогом Рассел не считался, уроки ему пока не доверяли – он выпустился с факультета теней весной, а в августе вернулся в новом качестве и помогал леди Хартли вести практические занятия.

– Я пришел. Можно подумать, у меня был выбор. – Он с укоризной глянул на Рейну. – Ты любишь горячиться, когда происходит не по-твоему.

– Горячиться? – переспросила она глухим голосом. – Я ждала четыре месяца! А теперь ты говоришь, что все кончено?! После всего, что было?!

– Тише, – взмолился Рассел. – Иначе весь факультет сбежится.

– О! Ты боишься, что все узнают?

– Мне нечего бояться или стыдиться, Рейна. Я был еще студентом, когда мы… – он запнулся, предпочтя не уточнять, что именно они делали вместе. – Это не запрещено. В отличие от отношений педагога и ученицы.

Рейна сжимала кулаки, борясь с желанием ударить Рассела в грудь. Отступила на пару шагов и процедила сквозь зубы:

– Ты мог отказаться. Сказать матери «нет». Тогда мы бы не оказались в идиотском положении. Или… – она подозрительно прищурилась, – ты согласился, потому что тебя все устраивает?

– Не говори ерунды, – возмутился Рассел, в глазах его промелькнул всполох пламени. – Меня ничего не устраивает. Но даже если бы я отказался от должности, это ничего не изменило бы, Рейна. Прошлое наших семей сильнее нас.

– То есть ты выбрал ее?

– Это некорректная постановка вопроса.

Я слушала этот безумный диалог, понимая, что он не предназначен для моих ушей, и лучше уйти. И все же оставалась на месте, опасаясь, как бы Рейна чего не выкинула. Я физически ощущала ее обиду и гнев, а она не из тех, кто держит эмоции в узде.

– Ты выбрал ее, – повторила Рейна, только уже утвердительным тоном. – А если так? – И, не дав Расселу опомниться, она прильнула к его губам, крепко обвив руками шею.

Вот теперь я точно лишняя. Наблюдать за чужими нежностями как минимум некрасиво. А здесь и вовсе нарушение из нарушений: педагог и студентка! Однако удалиться я не успела. Рассел не поддался искушению и оттолкнул Рейну.

– Прекрати! – приказал яростно.

Но Рейна не желала быстро сдаваться.

– Выбери меня! Меня! – Она попыталась снова кинуться целовать Рассела, но он не позволил.

Толкнул сильнее прежнего, и она отлетела шагов на пять. Чудо, что вообще устояла на ногах.

– С ума сошла?! Меня за такое в темницу отправить могут!

Рейна прекратила попытки убедить его и словом, и «делом».

– Какая прелестная отговорка, – проговорила насмешливо. – Удобная.

– Это не… – Рассел всплеснул руками и приказал: – Уходи. И постарайся смириться, как это делаю я. Иначе будет только хуже. Для нас обоих.

Рейна с минуту смотрела на него, потом повернулась и медленно пошла к выходу, но в дверях остановилась и бросила:

– Маменькин сынок! Тряпка! Как только меня угораздило с тобой связаться!

Я плохо понимала, что сейчас произошло. Нет, в целом понимала – Рейна и Рассел встречались, пока он был студентом, но обстоятельства изменились. Рассел прибыл сюда в качестве педагога. По настоянию матери. А дальше возникали сплошные вопросы. Кого он выбрал? Какое отношение к этому имеет прошлое их семей?

Впрочем, это не мое дело. Нужно забыть, что я вообще слышала разговор. Однако пока оставлять девчонку без присмотра нельзя, еще наворотит дел. Лучше удостовериться, что отправилась в спальню, а не выплескивать гнев в другом месте себе на беду. И мне заодно. Все-таки нянька она идеальная, не хотелось бы такой лишиться.

«Мне жаль, Рейна», – проговорила мысленно. Я ей сочувствовала и понимала, правда. Ужасно, когда возлюбленный тебя отталкивает в прямом и переносном смысле. Мой «герой», подаривший первый (пусть и теневой) поцелуй, считал меня хуже грязи под ногами.

Рейна больше ничего не боялась. Неслась по коридорам, не заботясь, что кто-то может ее увидеть. Кажется, направлялась вовсе не к жилому блоку студенток, но не к главному выходу, и то ладно. Поначалу я испугалась, сообразив, что до него рукой подать, однако на очередной развилке Рейна повернула в другую сторону, и я вздохнула с облегчением. Вот только…

– Да чтоб тебя, Тимоти Грэгсон!

Рейна завернула за угол и с размаха врезалась в моего главного кандидата в Соколы. Удар оказался столь силен, что девчонка плюхнулась на пол. Тимоти устоял, но – вот странность! – столкновения не заметил и зашагал дальше.

– Эй! – крикнула Рейна, поднимаясь и потирая плечо. – А извиниться слабо?! – Тимоти не отреагировал. Шел себе, будто ничего не случилось. – Грэгсон, я с тобой говорю! – обозленная Рейна догнала паренька и схватила за локоть, но тот не отреагировал.

Ноги продолжили слаженную работу. Правда, больше на месте, ибо девчонка вцепилась в Тимоти мертвой хваткой.

– Да что происходит?

Рейна попыталась преградить ему дорогу и охнула. Тимоти снова врезался в нее в попытке уйти. Он не видел препятствия, смотрел вперед, но не понимал, кто и что перед ним. Будто спал, а телом управлял кто-то другой.

– Тимоти! – закричала Рейна, не заботясь о том, что ее могут услышать.

Теперь она боялась, в голосе явственно звучал страх. Впрочем, я тоже не ощущала себя храброй. Я умела терпеть чужие насмешки и оскорбления, справлялась с множеством проблем, требовавших магического вмешательства. Была способна извлекать чужие тени. Но внушение – это высочайшее мастерство, мало кому доступное. Этим умением владела мама. Она могла внушить другому магу некую мысль, которую тот считал собственной. Так тетка Айрин вписала мое имя в приглашение, а Сайрус Веллер приехал на именины с сыном. Но вести кого-то в ночи по коридорам замка – это нечто запредельное. Невероятное! Почти невозможное.

Тимоти отчаянно «продолжал» путь. Он не отбивался, не пытался причинить ей вред. Просто двигался вперед, невзирая на попытки помешать.

– Тимоти!

– Рейна, осторожно!

Это крикнула я. Мой теневой шпион. Не моим голосом – чужим, хриплым, таким, что никто не узнает. Но слишком поздно.

Она поднялась с пола у Рейны за спиной. Еще одна тень, бесформенная, бесполая. Сгусток энергии, лишь отдаленно напоминающий фигуру мужчины или женщины. Мгновенье, и тень прошла сквозь Рейну. Время будто замедлилось, или дело было в потрясении – не имеет значения, главное, я застыла, слившись со стеной. Просто смотрела, как девчонка падает, медленно-медленно, а освобожденный Тимоти отправляется дальше, ведомый тенью. Она что-то шепнула ему на ухо, и парень чуть изменил траекторию движения, чтобы не споткнуться о тело Рейны.

– Стойте! – Я опомнилась, когда эти двое почти добрались до поворота, и кинулась следом.

Если тень и удивилась моему появлению, вида не показала.

– Не лезь, кем бы ты ни был, – проговорила хрипло.

В другой момент я бы вздохнула с облегчением – шпион тоже выглядит бесполым, меня не узнать. Но сейчас мне было наплевать на собственную безопасность.

– Отпусти Тимоти!

– Нет. Он мой.

– Еще чего!

Но стоило сделать шаг, чтобы схлестнуться с похитителем (или похитительницей), как я отлетела метра на три, хотя тень меня не коснулась. Прочь отбросила исходящая от нее энергия, гораздо более мощная, чем я могла отправить в ответ. Мой шпион заколыхался, контуры утратили четкость. Вот-вот растворится в воздухе и не сможет ко мне вернуться, что грозило основательными проблемами со здоровьем.

Но я не остановилась. Вновь собралась в наступление, хотя и понимала, что бой проигран.

– Хочешь поиграть? – усмехнулись в ответ на мое геройство. – А если я усложню задачу?

Тень не шелохнулась, но я ощутила новую энергетическую волну. Только полетела она не в меня, а дальше по коридору, где на полу лежать Рейна.

– Не смей ее тро…

Я замолчала на полуслове, ибо случилось невероятное. Из тела девчонки поднялась тень. Не такая, как наши. А жизненная сила, точь-в-точь, как я извлекла недавно из мальчишки. Сила, без которой маг умирал. Темный сгусток повисел над Рейной пару секунд и заметался по стенам, потолку и полу, как обезумевший зверек, загнанный в ловушку. Вот только этот пленник быстро нашел выход – ударившись несколько раз об оконное стекло, понесся по коридору в противоположную от нас сторону.

– И кого будешь спасать, защитник? – усмехнулась тень.

Я понимала, что Тимоти не ждет ничего хорошего. Как и Рейну. В голове стучала мысль, что парень, возможно, мой Сокол, которого я ни за что не желала терять. Однако осознавала и другое: если жизненную силу Рейны не поймать за считаные минуты, она способна покинуть измерение, и тогда девчонке конец. Бороться с тенью вряд ли получится, если рискну, точно проиграю и потеряю обоих.

Значит, нужно выбрать того, кого мне под силу спасти.

– Я до тебя доберусь, – пообещала я яростно и понеслась разыскивать тень Рейны под злой победный смех за спиной.

…Много времени поиски не заняли. Теневой шпион физически ощущал частичку моей няньки, как собака чует след. Она успела просочиться через приоткрытое окно в коридоре на третьем этаже и билась снаружи о кирпичную стену. Добралась до границы измерения и искала тонкое место, чтобы вырваться. Теневому магу для этого требовался портал. Шпионам и жизненным силам нет.

– Не надо, Рейна. – Я встала на подоконник и потянулась к ней. Сгусток энергии, почти утративший форму, замер. – Рейна, нужно вернуться. Я тебе помогу. Возьмись за мою руку.

Стоило это сказать, как мой собственный облик изменился и из бесполого непонятного существа превратился… почти в меня. Не знаю, насколько узнаваемо выглядели фигура и лицо, но треклятую форму школы фей ни с чем не перепутаешь. Я не собиралась преображаться. Шпион просто откликнулся на промелькнувшую в голове мысль, что испуганная энергия Рейны не доверится абы кому.

– Тебе нужно возвратиться в тело. И поскорее, – проговорила я, решив оставить все как есть, все равно поздно.

Рейна (точнее, ее частичка) послушалась, обрела форму, и теневая девичья рука коснулась моей. И я поспешила по коридорам назад, таща за собой чужую жизненную энергию. Путь занял минуты три. Остальное было несложно. Втолкнуть тень в тело, сложить с полдюжины нужных пассов – и все дела.

– Келли… Но как?..

Настоящая Рейна открыла глаза и, тяжело дыша, уставилась на шпиона.

– Лежи уже, – бросила я и рванула на розыски Тимоти и его похитителя.

Я догадывалась, куда направляться, – к главному выходу. К порталу.

Только бы мамины защитные чары сработали! Только бы сработали!

Увы… Я подлетела к обычно запертым массивным дверям и беспомощно замолотила кулаками по воздуху. Створки были распахнуты настежь, в саду не наблюдалось ни Тимоти, ни треклятой тени.

– Как они вышли? – к главному выходу, задыхаясь от усталости, подбежала Рейна, упрямице не сиделось на месте.

– Понятия не имею.

– А ты? – Повернулась она ко мне, вспомнив, что я зависаю в воздухе вовсе не в телесном обличье. – Как ты… ты…

– Не твое дело, – отрезала я жестко. – Посмеешь болтать об этом, лично извлеку из тебя тень и порву на мелкие клочки. Не сомневайся, я могу. – Сказав это, я прошла сквозь ближайшую стену, уносясь прочь и от шокированной Рейны, и от портала, поглотившего Тимоти.