Текст книги "Данте. Демистификация. Долгая дорога домой. Том I"

Роберто Беллармин прославился как богослов, изложивший римское учение самым искусным и систематическим образом. Он развивал учение о сверхдолжных заслугах Католической Церкви, и опирающиеся на него учения об индульгенциях и о Чистилище.

В вопросе о светской власти пап Беллармин утверждал, что хотя папа и не имеет прямой власти над государями, подобной той, которую он имеет над епископами, но что ему принадлежит косвенное право сменять королей и объявлять гражданские законы недействительными, если того требуют заботы о спасении души христиан. Так же он заявлял, что теоретически и папа может быть еретиком, хотя в тот же момент, когда это случится, еретик перестанет быть папой. Эта смелая формулировка не понравилась деспотичному папе Сиксту V (1585—1590 годы), который считал, что она ограничивает священные полномочия понтифика. В результате, «Диспуты» Беллармина на короткое время попали в Индекс запрещённых книг. Эта книга были запрещена и в протестантских монархиях.

После смерти Сикста V Беллармин отомстил папе-диктатору, существенно исправив Сикстову редакцию Вульгаты (Беллармин внёс около 3 тысяч изменений). Окончательная редакция Беллармина 1592 года, под названием «сиксто-климентины» просуществовала в качестве официальной Католической Библии до середины XX века.

В 1597 году Беллармин пишет новый католический катехизис (краткое изложение доктрин веры) для детей из 96 вопросов, исправив предыдущее 600– страничное произведение такого рода 1556 года, призванное бороться с лютеранской ересью. Впоследствии этот катехизис был переведён на 62 языка и выдержал более 500 переизданий. В 1598 году он пишет более развёрнутый катехизис из 273 вопросов для взрослых и духовных лиц. В это же время он выступает главным обвинителем на процессе Джордано Бруно, казнённого 17 февраля 1600 года.

После отставки с капуанской архиепископской кафедры Беллармин исполнял административные обязанности в пяти римских Конгрегациях, в том числе в Священной Палате. На этом посту он возглавил первый процесс 1613—1616 годов против Галилея и учения Коперника. Беллармин уважительно отнёсся к Галилею, провёл с ним несколько научных дискуссий и даже посмотрел в изготовленный Галилеем телескоп, после того, как член комиссии учёный-иезуит Клавий убедил кардинала в богоугодности этого занятия. Приговор в отношении Галилея был очень мягок – ему всего лишь запретили пропагандировать «ошибочную и ложную» гелиоцентрическую теорию, но книга Коперника «О вращении небесных сфер» была внесена в Индекс запрещённых книг, где состояла до 1835 года. Роберт Беллармин публично объявил клеветой слухи о том, что Галилей отрёкся перед ним в своих гелиоцентрических взглядах. После смерти Беллармина эту сплетню запустили вновь и повторяют её до сих пор. Претензии Беллармина к гелиоцентрической теории заключались в её несогласованности с сообщениями Библии, которую он знал досконально, безусловно считал божественным откровением и абсолютной истиной.

С 1614 по 1619 годы Беллармин написал несколько сочинений, развивающих систему духовных упражнений Игнатия Лойолы. Эти произведения были чрезвычайно популярны среди католиков и переводились на многие европейские языки.

Среди прочих кардиналов Ренессанса инквизитор, иезуит, гуманист и проповедник Беллармин разительно отличался бытовой скромностью, добротой и дружелюбием. Именно поэтому после смерти в 1621 году пошли слухи о его святости, и его могила стала объектом паломничества и поклонения. В 1627 году начался процесс по его беатификации,который протянулся до 1930 года.

Сохранились сведения о развлечениях Р. Беллармина в часы редкого досуга: к ним относились пение и игра на музыкальных инструментах – скрипке и лютне, для которых он писал мадригалы о любви к Богу для церковного исполнения иезуитской братией.

В честь него были прозваны белларминами специальные магические «ведьмины бутылочки», которые будто бы защищали людей и дома от ведьминых чар.

Что я могу добавить к этому описанию жизнедеятельности Великого Инквизитора? Учитывая обнаруженную мною дату сожжения Джордано Бруно, годы жизни Роберто Беллармина следует исправить минимум на 143 года и принять, как 1685—1765 годы. А это, в свою очередь, означает, что его автобиография была издана непосредственно после его смерти, возможно, при его жизни в 1761 году. Самый парадоксальный вывод: – «Суд над великим Галилео Галилеем состоялся не в 1613—1616 годах, как считалось ранее, а минимум на 100 лет позже; годы жизни этого великого учёного необходимо пересмотреть, равно, как и год создания им телескопа, и начала наблюдений с его помощью за звёздами и планетами».

Скептики скажут: – «Как можно сомневаться в датах этих исторических событий, впечатанных золотыми и чёрными страницами в Мировую Историю?» Отвечу просто: – «Католическая Церковь, усилиями своих Великих Инквизиторов приговорившая к сожжениям и казням Великих Учёных и их книги, постаралась на бумаге стыдливо отодвинуть эти неприятные для себя события подальше вглубь веков (бумага всё стерпит), чтобы сгладить память современников и потомков об этих печальных событиях». А от себя добавлю, что таким образом принижалась роль и место России в истории Мировой Цивилизации.В самом деле, телескоп, изобретенный Галилеем якобы в 1609 году, с помощью которого сразу же были сделаны эпохальные открытия во Вселенной «добрался» до России только после 1725 года, когда в Санкт-Петербурге была основана первая в России астрономическая обсерватория. Но, если считать датой изобретения телескопа 1716 год, или более позднее время, станет ясно, что в России он появился сразу после изобретения. Недаром нашему великому соотечественнику Михаилу Васильевичу Ломоносову (8 ноября 1711 года – 4 апреля 1765 года) принадлежит честь открытия с его помощью атмосферы планеты Венера в 1761 году, тогда, как специальная экспедиция учёных на корабле «Индевор» Джеймса Кука, отправившаяся для наблюдения прохождения Венеры через диск Солнца в самое благоприятное место для наблюдения этого явления в 1769 году, к берегам Таити, не смогла сделать столь далеко идущие выводы.

Приоритет Ломоносова несомненен, так как он не дожил до экспедиции Кука.

Около Вероны, раз в год, устраивались состязания в беге, причем участники их были голые. Победитель получал отрез зеленого сукна, добежавший последним – петуха, которого должен был нести в город. Даваемое здесь сравнение оправдано тем, что сэр Брунетто, как и грешники всех кругов Ада, обнажен и вынужден быстро бежать, чтобы нагнать свою «дружину». От нового снега и ветра лучше обернуться спиной, поэтому он бегом помчался, согреваясь от холода.

Скорость стремительного прямого течения левого рукава Днепра у берега острова Хортица намного выше, чем скорость обратного течения в его правом рукаве.

Когда Джордано Бруно вели на костёр, он, обращаясь к судьям и палачам, сказал: – «Вам, я думаю, больше страшно казнить меня, чем мне принять эту казнь» и принял мучения с гордо поднятой головой, что Данте отмечает словами: – «Тем, чья победа, а не тем, чей стыд…».

Как это было:

В косых полосах редкой метели показались встречные сани, запряженные бурой лошадкой. Возчик принял правее и остановился, встречный возчик, поравнявшись с ним, также приостановился.

«Как, сильно замело?» – густым басом поинтересовался он. Возчики начали о чём-то переговариваться; из встречных саней выпрыгнул молодой человек в длинной шубе и шапке и подошёл к путникам.

«Ба-а, кого я вижу?» – высоким голосом пропел он: – «Ты ли это?»

«Я, Джованни, я» – обрадованно ответил капеллан: – «А ты здесь, каким порядком?»

«К Молдавскому господарю, с Высочайшим поручением» – весело ответил тот: – «Голубчик» – обратился он к возчику: – «Повороти вслед, я с приятелем проеду немного. Прошу ко мне в санки». Капеллан вылез из-под дохи и забрался в санки к Джованни. Возчик развернул сани вслед саням путников.

«Давно с Роны?» – поинтересовался Джованни: – «Кого из университетских видал?»

«Давно уже» – сокрушенно проговорил капеллан: – «В заварушку попал в Романье, разбили нас, теперь бегу, спасаюсь. Уж не знаю, сколь в бегах быть придётся, пока возвращаться некуда. Последнего видел сэра Брунетто, ну ты знаешь».

«Так ты ничего не знаешь?» – поразился Джованни: – «Ведь сэр Брунетто под суд попал, приговорили и сожгли, как еретика».

«Как, давно?» – изменившись в лице, спросил капеллан: – «Меня бы тоже сожгли, кабы не бежал».

«Недели две как» – печально подтвердил Джованни: – «Весть только-только дошла. Суровый был, педант, садист, а всё равно жаль. Много он нам дал».

«А про других что-то слышал?» – затормошил его капеллан: – «Как там наш красавчик принц с папашей? Я-то второй месяц в бегах, а они уж и не сосчитать, сколько лет, как с острова турнули и никак обратно. Вот ведь судьба».

«Это уж точно» – подтвердил Джованни: – «Всё есть, до дедов и прадедов, все права, а никак, но Чарли всё ещё надеется вернуться на трон, да думаю, зря. Сам-то сейчас куда?»

«К Матушке, одна надежда на милость её» – тихо проговорил капеллан: – «А там, как Бог даст».

«Барин» – обернувшись, сказал возчик: – «Метель сильная начинается, спешить надо, чтоб до ночи добраться, ведь заметёт и волки выйдут».

«Разворачивай» – скомандовал Джованни: – «Ну, прощай, брат, пора мне, не поминай лихом».

«Прощай и ты» – обнял его капеллан: – «Ступай, с Богом, удачи тебе». Он выпрыгнул из саней, нагнав свои, нырнул в них; оглянувшись, увидел задок саней, хлыст над головой возчика, погнавшего лошадь вскачь. Взметнувшийся снег и усилившаяся метель быстро скрыли их из виду. Капеллан предался воспоминаниям.

А. XV. 1 Остров Хортица на Днепре после нижнего порога Вольный.

Вырываясь на волю после знаменитых Днепровских порогов, Днепр разделяется на два русла – новое, с быстрым прямым течением и старое, образовав остров длиной 12,5 км. – Хортицу. В верхней части старого русла образуются обратные течения, вызванные падением течения Днепра в новое русло. В настоящее время перед островом стоит знаменитая гидроэлектростанция – ДнепроГЭС.

В верхней части острова обозначена линия укреплений времени знаменитого генерал-фельдмаршала Миниха – современника Данте (Укрiпл часiв Мiнiха).

INFERNO – Canto XVI. АД – Песня XVI
Круг седьмой – Третий пояс (продолжение) – Насильники над естеством (содомиты)

 
Già era in loco onde s'udìa «l rimbombo
de l'acqua che cadea ne l'altro giro,
simile a quel che l'arnie fanno rombo, [3]
 
 
quando tre ombre insieme si partiro,
correndo, d'una torma che passava
sotto la pioggia de l'aspro martiro. [6]
 
 
Venian ver» noi, e ciascuna gridava:
«Sòstati tu ch'a l'abito ne sembri
esser alcun di nostra terra prava». [9]
 
 
Ahimè, che piaghe vidi ne» lor membri,
ricenti e vecchie, da le fiamme incese!
Ancor men duol pur ch'i» me ne rimembri. [12]
 
 
Уже вблизи я слышал гул тяжелый
Воды, спадавшей в следующий круг,
Как если бы гудели в ульях пчелы, – [3]
 
 
Когда три тени отделились вдруг,
Метнувшись к нам, от шедшей вдоль потока
Толпы, гонимой ливнем жгучих мук. [6]
 
 
Спеша, они взывали издалека:
«Постой! Мы по одежде признаем,
Что ты пришел из города порока!» [9]
 
 
О, сколько язв, изглоданных огнем,
Являл очам их облик несчастливый!
Мне больно даже вспоминать о нем. [12]
 

Путники, приближаясь к Днепровским порогам, образующим водопады, слышат тяжелый гул воды на следующем из них. Их сопровождает идущий с неба снег – шедшая вдоль потока толпа. На Звёздном Небе это – звёзды и созвездия, гонимые ливнем жгучих мук – зарёй. Язвы, изглоданные огнём – буруны и водовороты в быстро бегущей воде. Огни, разящие, как стрелы – стрелы снега и мороза. Данте указывает, что вода бежит навстречу им, это подтверждает, что путники, отойдя от Хортицы, продвигаются по правому берегу Днепра против течения. Эта новая толпа, гонимая ливнем жгучих мук – холодными водопадами воды на порогах, судя по трем отделившимся от нее теням, состоит из знакомых Данте людей, которые «встречают его по одёжке».

 
A le lor grida il mio dottor s'attese;
volse «l viso ver me, e: «Or aspetta»,
disse «a costor si vuole esser cortese. [15]
 
 
E se non fosse il foco che saetta
la natura del loco, i» dicerei
che meglio stesse a te che a lor la fretta». [18]
 
 
Ricominciar, come noi restammo, ei
l'antico verso; e quando a noi fuor giunti,
fenno una rota di sé tutti e trei. [21]
 
 
Qual sogliono i campion far nudi e unti,
avvisando lor presa e lor vantaggio,
prima che sien tra lor battuti e punti, [24]
 
 
così rotando, ciascuno il visaggio
drizzava a me, sì che «n contraro il collo
faceva ai piè continüo vïaggio. [27]
 
 
Мой вождь сказал, услышав их призывы
И обратясь ко мне: «Повремени.
Нам нужно показать, что мы учтивы. [15]
 
 
Я бы сказал, когда бы не огни,
Разящие, как стрелы, в этом зное,
Что должен ты спешить, а не они». [18]
 
 
Чуть мы остановились, те былое
Возобновили пенье; к нам домчась,
Они кольцом забегали все трое. [21]
 
 
Как голые атлеты, умастясь,
Друг против друга кружат по арене,
Чтобы потом схватиться, изловчась, [24]
 
 
Так возле нас кружили эти тени,
Лицом ко мне, вращая шею вспять,
Когда вперед стремились их колени. [27]
 

Вергилий просит Данте остановиться и вглядеться в представшее перед ними зрелище. Когда идёшь, шум воды приглушается, когда останавливаешься – усиливается – возобновляется былое пенье – стоны боли бегающих кольцом душ, ведь им невозможно останавливаться в водоворотах реки, преодолевающей пороги, чтобы не вмёрзнуть в лёд.

Перед путниками открываются следующие пороги Днепра, с несущейся по ним водой. После каждого порога на реке образуются водовороты, кружащие по гладкой блестящей поверхности воды, как тени. И если бы им не нужно было спешить, то созерцание этого величественного зрелища способно надолго остановить любого, кто посмотрел на него. После порогов, водовороты, как голые атлеты, смазанные маслом, кружат по руслу реки и никак не могут догнать друг друга.

Этим теням некуда спешить; по слову Вергилия, они сошли с политической арены и никогда на неё не возвратятся. Но учтивость к ним показать нужно; тени имеют благородное, королевское происхождение.

 
E «Se miseria d'esto loco sollo
rende in dispetto noi e nostri prieghi»,
cominciò l'uno «e «l tinto aspetto e brollo, [30]
 
 
la fama nostra il tuo animo pieghi
a dirne chi tu se», che i vivi piedi
così sicuro per lo «nferno freghi. [33]
 
 
Questi, l'orme di cui pestar mi vedi,
tutto che nudo e dipelato vada,
fu di grado maggior che tu non credi: [36]
 
 
nepote fu de la buona Gualdrada;
Guido Guerra ebbe nome, e in sua vita
fece col senno assai e con la spada. [39]
 
 
L'altro, ch'appresso me la rena trita,
è Tegghiaio Aldobrandi, la cui voce
nel mondo sù dovrìa esser gradita. [42]
 
 
E io, che posto son con loro in croce,
Iacopo Rusticucci fui, e certo
la fiera moglie più ch'altro mi nuoce». [45]
 
 
«Увидев эту взрыхленную гладь, —
Воззвал один, – и облик наш кровавый,
Ты нас, просящих, должен презирать; [30]
 
 
Но преклонись, во имя нашей славы,
Сказать нам, кто ты, адскою тропой
Идущий мимо нас, живой и здравый! [33]
 
 
Вот этот, чьи следы я мну стопой, —
Хоть голый он и струпьями изрытый,
Был выше, чем ты думаешь, судьбой. [36]
 
 
Он внуком был Гвальдрады именитой
И звался Гвидо Гверра, в мире том
Мечом и разуменьем знаменитый. [39]
 
 
Тот, пыль толкущий за моим плечом, —
Теггьяйо Альдобранди, чьи заслуги
Великим должно поминать добром. [42]
 
 
И я, страдалец этой жгучей вьюги,
Я, Рустикуччи, распят здесь, виня
В моих злосчастьях нрав моей супруги». [45]
 

Определюсь с Днепровскими порогами, начиная снизу по течению. Первый снизу порог – Вольный, отождествлённый мной с Джордано Бруно.Вольный – насколько ярко это отождествление, настолько и слабо, если сравнить его с мятежной личностью этого вольнолюбивого католического священника! Следующий за ним – порог Лишний, третий – Будиловский, четвёртый – Волнягский.

Одна из теней взывает к Данте, умоляя не презирать их, кровавых обликом и разорванным на клочья. Её выдаёт имя – Яков, по которому называли «якобитами» сторонников изгнанных королей Англии. В нескольких сжатых строках поэт воссоздаёт перед нами историю «проклятых» английских королей – Стюартов, одного из которых он называет Якопо Рустикуччи (деревенщина). Жаль, что М. Л. Лозинский не вставил имя Яков в перевод, ведь речь идёт о короле, давшим имя движению «якобитов». Только что поэту встречался сэр Брунетто, долго живший в Англии; об этой стране речь пойдёт и дальше. Это – хороший знакомый Данте, о судьбе которого он интересовался у Чакко. Он идёт между двумя другими тенями; ему соответствует порог Будиловский.

Из академической статьи:

Джеймс Фрэнсис Эдуард Стюарт (10 июня 1688 год, Лондон – 1 января 1766 год, Альбано, Италия) – он же Джеймс Старый Претендент, шевалье де Сен-Жорж, единственный сын Якова II и Марии Моденской, претендент на английский престол под именем Якова III и на шотландский под именем Якова VIII. Он сам и его приверженцы считали его королём на протяжении без малого 65 лет – дольше, чем какой бы то ни было британский монарх царствовал реально (ненамного дольше, чем впоследствии, в 1837—1901 годах, правила королева Виктория), столь долго он будировал английский престол.

Вступивший на престол в 52-летнем возрасте Яков II к этому времени не имел законных сыновей (все пятеро мальчиков, родившиеся от его двух браков, умерли в раннем детстве). Английская протестантская оппозиция надеялась, что после смерти короля католика, престол перейдёт к одной из его двух взрослых дочерей от первого брака, Марии или Анне, которые были воспитаны в протестантизме и замужем за протестантскими принцами – соответственно Вильгельмом III Оранским и Георгом Датским. Однако, рождение 10 июня наследного принца Джеймса, принца Уэльского, разрушило все планы на мирное урегулирование конфликта и сделало реальной перспективой возвращение католицизма как господствующей религии.

30 июня группа дворян («Бессмертная Семерка»), возглавляемая Джоном Черчиллем (будущим графом Мальборо – «Мальбруком»), в письме призывает принца Вильгельма Оранского и его армию в Англию – на английский престол, дабы защитить протестантскую веру.

5 ноября Вильгельм высадился на английском побережье. Ряд протестантов, включая дочь Якова Анну, присоединилась к нему. Несмотря на численное превосходство собственной армии, Яков II не отдает приказ отразить вторжение, а 11 ноября бежит во Францию. По дороге он выбросил в Темзу Большую государственную печать. Захваченный в Кенте, он был помещён под охрану голландской гвардии.

После смерти Якова II (1701 год), Франция, Испания, папа и герцоги Пармы и Модены открыто признали 13-летнего принца Уэльского королём, а английский парламент объявил его государственным изменником.

Во время войны за Испанское наследство, Яков надеялся захватить с помощью Людовика XIV утраченный отцом престол. В 1708 году французский флот из 32 больших кораблей покинул Дюнкеркскую гавань, увозя претендента и войска к шотландским берегам, но вынужден был возвратиться назад, не достигнув цели.

Позже он сражался в рядах французских войск; но по Утрехтскому миру (1713 год) Франция должна была признать протестантскую династию в Англии и вследствие этого удалить претендента. После восшествия на престол Георга I из Саксонской династии Ганноверов, в Шотландии вспыхнуло восстание: осенью 1715 года от 10 до 15 тысяч вооружённых якобитов под командованием графа Мара проникли в Англию, но потерпели поражение при Престоне.

В то же время претендент почти без свиты появился в Шотландии, и 27 января 1716 года был коронован в Скуне, под именем Якова VIII. Однако вскоре был вынужден бежать на континент. Обратный путь во Францию ему был закрыт; после смерти в сентябре 1715 года короля Людовика XIV, возглавивший правительство регент Филипп II Орлеанский стал рассматривать поддержку британского претендента как слишком обременительную.

3 сентября 1719 года Джеймс сочетался браком с Марией Клементиной Собесской. Супругов пригласил жить в Рим папа Климент XI, выделивший им дворец в городе и виллу. Католическая церковь также предоставила им ежегодное пособие 12 000 крон из папского казначейства.

В этом браке родилось двое сыновей:

Карл Эдвард Луи Филип Казимир Стюарт (1720—1788 годы), или «Красавчик принц Чарли», женился на Луизе Столберг-Гудерен.

Генри Бенедикт Мария Клемент Томас Фрэнсис Ксавьер Стюарт (11 марта 1725 года-13 июля 1807 года), позже известный как Кардинальный Герцог Йоркский, никогда не женился.

После рождения младшего сына, Мария оставила семью, и ушла в монастырь, где умерла позднее. Причиной разрыва супругов стала измена Джеймса.

Он клянёт нрав своей супруги не только по этой причине, но и потому, что она, как ревностная католичка, препятствовала переходу его в протестантизм, что стало неодолимым препятствием между ним и троном.

Только в 1727 году, после смерти Георга I, Джеймс решился снова попытать счастье. Поддерживаемый папой, он отправился в Геную, чтобы оттуда переправиться в Англию, но вскоре убедился в неосуществимости своего плана.

Во время последней попытки восстановления династии Стюартов (1745—1746 годы) вождём заговорщиков был уже не состарившийся Джеймс, а его сын Карл Эдуард. Джеймс умер в Альбано в 1766 году. Он похоронен в римском Соборе Святого Петра. После его кончины папство признало монархами Великобритании Саксонскую династию Ганноверов.

Он топчет следы порога, расположенного ниже него – Лишнего, который соответствует его отцу – Гвидо Гверро (Сирота Войны), который был выше его судьбой, но оказался лишним на английском престоле – лишенцем.

Из академической статьи:

Яков II Стюарт (14 октября 1633 года-16 сентября 1701 года) – король Англии, Шотландии и Ирландии, как шотландский монарх носил династический номер Яков VII (1685—1688 годы), внук Якова I, второй сын Карла I и младший брат Карла II. Последний британский король-католик; свергнут в результате «Славной революции» 1688 года.

Получил от отца титул герцога Йоркского (1644 год). Во время гражданской войны после взятия города Йорка парламентским войском в 1646 году Яков с братьями и сёстрами был заключён под стражу; в 1648 году бежал на континент. Служил под знамёнами французского маршала Тюренна (1652 год); позже сражался против него в рядах испанской армии.

После реставрации Стюартов носил также шотландский титул герцог Олбани (1660 год). Получил, в качестве генерал-адмирала, под командование морские силы Англии; в 1665 году одержал победу над голландским флотом у Гардвича. Вместе со склонностью к католицизму у Якова крепла дружба с Людовиком XIV, ненависть к Голландии и намерение установить абсолютную монархию.

Он был душой министерства Кабаль, которое с 1670 года преследовало эти цели. После смерти первой жены, Анны, дочери Кларендона, он перешёл в католицизм. В разразившейся затем войне против Голландии, он командовал флотом в двух больших морских битвах.

Усилившееся в результате неудачной войны влияние парламента, выразившееся в издании «Акта о присяге», заставило Якова удалиться от государственных дел. Вопреки его желанию, старшая из его двух дочерей от первого брака, Мария (предполагаемая наследница престола, так как Карл II был бездетен, а у него не было ещё в то время сыновей), была выдана за Вильгельма Оранского (1677 год).

Вторая его жена, Мария Моденская, ревностная католичка, сделала его ещё более усердным приверженцем католицизма. Когда в 1679 году разнеслась молва о католическом заговоре, во главе которого якобы стоял Яков, он вынужден был покинуть Англию; возник даже вопрос об устранении его от престолонаследия, но именно это вызвало реакцию против вигов, и после смерти Карла, он беспрепятственно вступил на престол.

Без труда были подавлены и со страшной жестокостью наказаны восстания Монмута в Англии и лорда Аргайла в Шотландии. Особое изуверство в судебных процессах над бунтарями проявил судья Джеффрис. Ободренный успехом, Яков задумал заместить все главные должности (военные и гражданские) лицами неангликанского вероисповедания. При этом он возлагал особые надежды на доктрину безусловного повиновения, которую исповедовало тогда значительное большинство англиканского духовенства.

Протестующее духовенство он смирял посредством так называемой «высокой комиссии», покровительствовал всем направлениям, враждебным господствующей церкви, и поставил своей целью установление абсолютной католической монархии путём почти нескрываемой пропаганды католицизма и тесного союза с Людовиком XIV. Даже вернейшие слуги короля, англиканские епископы, были привлечены к судебной ответственности, но оправданы присяжными. Надеясь, что после смерти Якова при отсутствии мужского потомства, правление перейдёт в руки его дочери, верной протестантизму, народ сдерживал своё негодование и до восстания дело не доходило.

Когда 10 июня 1688 года было объявлено о рождении принца Уэльского, многие не хотели верить в действительность этого факта, подозревая подлог. Потеряв надежду на мирную перемену к лучшему, вожди обеих главных партий, вигов и тори, пригласили нидерландского принца Вильгельма Оранского занять трон в Англии. Яков хотел пойти на уступки, но было уже поздно.

В ноябре 1688 года принц Оранский высадился в Англии, в декабре король с незаконным сыном, герцогом Бервиком, покинутый дочерью Анной и ближайшими советниками, бежал во Францию, где Людовик XIV предоставил в его распоряжение Сен-Жерменский дворец. В феврале 1689 года парламент провозгласил королём и королевой Англии Вильгельма и Марию. Яков из Франции поддерживал постоянные отношения со своими приверженцами (якобитами), готовившими заговоры в Англии и открыто восстававшими в Шотландии и Ирландии. В 1689 году он прибыл в Ирландию и стал во главе заговорщиков, поддержанных французскими войсками, но был в 1690 году разбит при Бойне.

Его потомки (сын, Яков «Старый претендент», и внуки, Карл «Молодой претендент» и кардинал Генрих Стюарт) продолжали претендовать на английский и шотландский престолы и возглавлять партию якобитов вплоть до пресечения дома Стюартов (1807 год).

Яков был женат дважды: на Анне Хайд (1638—1671 годы), дочери государственного деятеля и историка графа Кларендона, и на Марии Моденской (1658—1718 годы), дочери моденского герцога Альфонсо IV. От первого брака у него было 8 детей, из которых выжили две дочери, будущие королевы Мария II и Анна, а все 4 сына и ещё 2 дочери умерли в детстве. От второго брака родилось 7 детей, из которых также выжили двое: сын Яков «Старый претендент» и родившаяся уже во Франции дочь Луиза Стюарт (умерла в 19 лет от оспы). Законное потомство Якова II пресеклось в 1807 году.

Помимо потомства от двух законных жён, Яков (в бытность герцогом Йоркским) имел детей также от двух любовниц. От Арабеллы Черчилль, сестры знаменитого полководца Джона Черчилля, герцога Мальборо, у него родились два сына, Джеймс и Генри, последовавшие за отцом во Францию, и две дочери, Генриетта и Арабелла; все они носили фамилию Фицджеймс, с приставкой фиц, традиционной для внебрачных детей знати. От Кэтрин Седли, которой Яков после вступления на престол дал титул графини Дорчестерской, у него была дочь, также Кэтрин, в первом браке маркиза, а во втором – герцогиня. Потомство внебрачных детей Якова II существует до настоящего времени; в частности, потомками Генриетты Фицджеймс (через свою мать Диану) являются внуки Елизаветы II принцы Уильям и Гарри.

А теперь представлю знаменитую Гвальдраду, бабку Якова II Стюарта: (Гвальдрада – отрубленная голова).

Из академической статьи:

Мария I (урожденная Мария Стюарт; 8 декабря 1542 года-8 февраля 1587 года) – королева Шотландии с младенчества, фактически правила с 1561 года до низложения в 1567 году, также королева Франции в 1559—1560 годы (как супруга короля Франциска II) и претендентка на английский престол. Её трагическая судьба, полная вполне «литературных» по драматизму поворотов и событий, привлекала писателей романтической и последующих эпох.

Мария Стюарт была дочерью короля Шотландии Якова V и французской принцессы Марии де Гиз. Именно она ввела в употребление офранцуженное написание имени династии Stuart, вместо ранее принятого Stewart.

Она родилась 8 декабря 1542 года во дворце Линлитгоу в Лотиане, а спустя 6 дней после её рождения умер её отец, король Яков V, не вынесший унизительного поражения шотландцев при Солуэй-Моссе и недавних смертей двух его сыновей. Кроме неё у короля не осталось законных детей, а поскольку к этому времени в живых уже не было никого из прямых потомков по мужской линии первого короля из династии Стюартов Роберта II, Мария Стюарт была провозглашена королевой Шотландии.

Регентом страны при малолетней королеве стал Джеймс Гамильтон, 2-й граф Арран, ближайший её родственник и наследник. В Шотландию вернулись дворяне-эмигранты – сторонники союза с Англией, изгнанные или бежавшие из страны при Якове V, который проводил профранцузскую политику. При их поддержке регент Арран в конце января 1543 года сформировал проанглийское правительство, прекратил преследования протестантов и начал переговоры о браке молодой королевы с наследником английского престола. Эти переговоры завершились в июле 1543 года подписанием Гринвичского договора, в соответствии с которым Мария должна была выйти замуж за сына короля Англии Генриха VIII принца Эдварда, что в дальнейшем должно было повлечь объединение Шотландии и Англии под властью одной королевской династии. Тем временем – 9 сентября 1543 года – Мария Стюарт была коронована в Стерлингском замке королевой Шотландии.

Усиление профранцузской партии шотландских дворян во главе с кардиналом Битоном и королевой-матерью, а также требование Генриха VIII о передаче ему Марии Стюарт, вызвали поворот в политике Шотландии. В конце 1543 года проанглийские бароны во главе с графом Ангусом были смещены, а к власти пришёл кардинал Битон и сторонники ориентации на Францию. Это не могло не вызвать ответной реакции со стороны Англии. В 1544—1545 годы английские войска графа Гертфорда неоднократно вторгались в Шотландию, уничтожая католические церкви и разоряя шотландские земли. Одновременно всё более широкое распространение в стране получал протестантизм, приверженцы которого в политическом отношении выступали за сближение с Англией. 29 мая 1546 года группа радикальных протестантов убила кардинала Битона и захватила замок Сент-Эндрюс. Шотландское правительство не смогло справиться с ситуацией и обратилось за помощью к Франции.

Французские войска прибыли в Шотландию в начале 1547 года и выбили протестантов из Сент-Эндрюса. В ответ английская армия вновь перешла англо-шотладскую границу и наголову разгромила шотландцев в битве при Пинки в сентябре 1547 года Англичане захватили основные шотландские крепости в Лотиане и на берегах Ферт-оф-Тея, подчинив таким образом важнейшую часть шотландского королевства. Мария де Гиз была вынуждена укрыть свою дочь в Дамбартонском замке.

К этому времени на престол Франции вступил Генрих II – сторонник решительной борьбы с Англией. По его предложению 7 июня 1548 года был подписан договор о браке королевы Марии Стюарт и дофина Франциска. В Шотландию были введены французские войска, которые к концу 1550 года смогли практически вытеснить англичан из страны. 7 августа 1548 года королева Мария Стюарт, которой к тому времени исполнилось лишь пять лет, отбыла во Францию.

Вместе с ней, 13 августа 1548 года во Францию прибыла её небольшая свита, включающая единокровного брата графа Морейского и «четырёх Марий» – четырёх юных дочерей шотландских аристократов с одним именем. Французский двор, вероятно в то время самый блестящий в Европе, встретил юную невесту пышными торжествами. Король Генрих II испытывал симпатию к Марии Стюарт и обеспечил ей одно из лучших образований: молодая королева изучала французский, испанский, итальянский, древнегреческий языки и латынь, произведения античных и современных авторов. Она также научилась петь, играть на лютне и полюбила поэзию и охоту. Она очаровала французский двор, ей посвящали стихи Лопе де Вега, Брантом, Ронсар.

В 1550 году во Францию прибыла мать королевы – Мария де Гиз, – занимающаяся укреплением франко-шотландского союза. Она, однако, не осталась со своими детьми и в 1551 году вернулась в Шотландию, чтобы обеспечить своей дочери стабильную власть в раздробленной религиозными спорами стране. В 1554 году Марии де Гиз удалось отстранить от власти графа Аррана и самой возглавить правительство Шотландии.

Правление Марии де Гиз ознаменовалось усилением французского влияния в Шотландии. Французские войска были размещены в шотландских крепостях, в королевской администрации доминировали выходцы из Франции. 24 апреля 1558 года в Соборе Парижской Богоматери состоялась свадьба Марии Стюарт и дофина Франциска. Секретным приложением к брачному контракту королева передавала Шотландию королю Франции в случае отсутствия детей от этого брака.

Такая политика не могла не вызвать недовольство большей части шотландской аристократии. В то же время распространение протестантизма окончательно раскололо шотландское общество.

Положение усугубилось восшествием на престол Англии в конце 1558 года королевы Елизаветы I, которая начала оказывать поддержку шотландским протестантам. Она по каноническому праву Римской Католической Церкви считалась незаконнорожденной, поэтому Мария Стюарт, приходившаяся правнучкой королю Англии Генриху VII Тюдору, объявила себя королевой Англии. Это её решение стало роковым: у Шотландии не было сил отстоять её права на английский престол, а отношения с Англией были безнадёжно испорчены.

10 июля 1559 года скончался Генрих II, и на престол Франции взошел Франциск II. Мария Стюарт стала также королевой Франции.

Франциск II был слабым королем, и на первые роли во Франции вышла королева-мать Екатерина Медичи и Гизы – дяди Марии Стюарт. В то же время в Шотландии началась протестантская революция. Большая часть шотландской аристократии присоединилась к восставшим протестантам и обратилась за помощью к Англии. В страну были введены английские войска, которые встречались протестантами как освободители. Королева Мария де Гиз и французский гарнизон были осаждёны в Лейте. Мария Стюарт не могла оказать военную помощь своей матери: Амбуазский заговор в марте 1560 года устранил влияние Гизов при дворе, во Франции назревали религиозные войны католиков с гугенотами, и Екатерина Медичи не желала обострять отношения с Англией. 11 июня 1560 года скончалась Мария де Гиз – последнее препятствие на пути движения Шотландии к протестантству и союзу с Англией. Эдинбургский договор, заключённый между Францией и Англией 6 июля 1560 года, обеспечил вывод и английских, и французских войск из Шотландии и закрепил победу протестантстизма в стране. Мария Стюарт отказалась утвердить этот договор, поскольку в нём содержалось признание Елизаветы I королевой Англии.

5 декабря 1560 года скончался Франциск II. Это означало скорое возвращение Марии Стюарт в Шотландию. Перспектива прибытия королевы-католички заставила шотландских протестантов ускорить оформление новой государственной церкви: парламентом страны были утверждены протестантский символ веры и дисциплинарный устав, объявлено о разрыве Шотландской Церкви с Римом и запрете католической мессы.

19 августа 1561 года восемнадцатилетняя королева прибыла в Шотландию. Страна, в которую она возвратилась, представляла собой разделённую нацию. Консерваторы, во главе с графом Хантли, были готовы безоговорочно поддержать королеву, переставшую после смерти Франциска II олицетворять французское доминирование. Радикальные протестанты во главе с Джоном Ноксом требовали от королевы разрыва с католицизмом и её брака с графом Арраном – одним из протестантских лидеров. Умеренное крыло лорда Джеймса Стюарта и государственного секретаря Уильяма Мейтланда могло оказать Марии Стюарт поддержку только при условии сохранения протестантской религии и продолжения сближения с Англией.

С первых дней своего правления Мария Стюарт стала проводить осторожную политику, не пытаясь реставрировать католицизм, но и не переходя в протестантство. Главные роли в королевской администрации сохранили Джеймс Стюарт, ставший графом Морейским, и Уильям Мейтланд. Крайние протестанты пытались устроить заговор с целью захвата королевы, но заговор провалился. Арран вскоре сошёл с ума, а радикализм Джона Нокса уже не встречал понимания у широких слоёв шотландского дворянства. С другой стороны, консервативное крыло в 1562 года оказалось обезглавленным: граф Хантли, добивавшийся передачи ему графства Морей, поднял восстание против Марии Стюарт, но был разбит лордом Джеймсом и вскоре скончался. В 1562—1563 годах королева официально признала протестантизм в качестве государственной религии Шотландии и утвердила порядок распределения церковных доходов на религиозные и государственные нужды. Она отказалась послать шотландскую делегацию на Тридентский собор, завершивший оформление католической доктрины. При этом она не порвала с Римом, продолжала переписку с Папой, а при дворе служилась католическая месса. В результате начало её правления отмечено достижением относительной политической стабильности.

Поддержка дворянства в немалой степени объяснялась новыми возможностями, которые открылись перед молодыми шотландскими аристократами после создания королевского двора по французскому образцу в Холирудском дворце Марии. Молодая, стройная, красивая королева, любящая музыку, танцы, маскарады, охоту и гольф, не могла не привлекать к себе шотландских дворян, за время гражданских войн отвыкших от придворной жизни. Перепоручив каждодневную административную работу Морею и Мейтланду, она смогла создать у себя в Холируде маленькое подобие Лувра.

Внешняя политика представляла для Марии Стюарт серьёзную проблему. Лидеры шотландского правительства – Морей и Мейтланд – были убеждёнными сторонниками англо-шотландского союза. Сама королева отказывалась признавать Елизавету I королевой Англии, надеясь на реализацию своих прав на английский престол. Компромисс мог быть возможным на условиях отказа её от претензий на английскую корону при жизни Елизаветы I в обмен на признание её наследницей королевы Англии. Однако ни Мария, ведомая самоуверенными надеждами, ни Елизавета I, не готовая решать вопрос наследования английского престола, не желали идти на сближение.

В то же время встал вопрос нового брака королевы Марии. На её руку претендовали множество европейских монархов (короли Франции, Швеции, Дании, эрцгерцог Австрии). Наиболее вероятным женихом долгое время считался Дон Карлос – сын короля Испании Филиппа II. Переговоры об этом союзе обеспокоили Англию: Елизавета I даже предложила за отказ от испанского брака признать её своей наследницей. Однако к концу 1563 года стало ясно, что Дон Карлос психически невменяем, и этот проект провалился. Елизавета со своей стороны предложила руку Роберта Дадли, графа Лестера, своего вероятного любовника, что, естественно, вызвало негодование королевы Шотландии.

В 1565 года в Шотландию прибыл двоюродный брат королевы – девятнадцатилетний Генрих Стюарт, лорд Дарнли, сын графа Леннокса и потомок по материнской линии английского короля Генриха VII – высокий, красивый молодой человек. Мария Стюарт с первой встречи влюбилась в него и уже 29 июля 1565 года вышла за него замуж, к вящему неудовольствию Елизаветы I. Этот брак не только означал разрыв с Англией, но и одновременно оттолкнул от королевы её прежних союзников – Морея и Мейтланда. В августе 1565 года Морей попытался поднять восстание, но Мария, заручившись поддержкой Гордонов и Хепбернов и заложив свои драгоценности для выплаты жалования солдатам, моментально атаковала мятежника и вынудила его бежать в Англию.

Выступление Морея продемонстрировало королеве, что радикальные протестанты и англофилы далеки от безоговорочной лояльности. Это вызвало поворот в политике королевы. Она начала сближаться с католиками и возобновила переписку с королём Испании. Одновременно Мария отдаляет от себя ведущих шотландских аристократов и приближает лиц незнатного происхождения и иностранцев, угодных лично королеве. Положение усугубило охлаждение в отношениях с мужем: Мария Стюарт осознала, что лорд Дарнли морально оказался не готов к королевскому титулу, что она вышла замуж за человека без особых талантов и достоинств. Королева, поняв свою ошибку, стала пренебрегать своим супругом.

В результате, к началу 1566 года сложилась враждебная королеве коалиция Дарнли и протестантских лордов Шотландии во главе с Мореем и Мортоном. 9 марта 1566 года в присутствии беременной королевы лидеры оппозиции жестоко убили Давида Риччо – одного из ближайших друзей, фаворита и личного секретаря Марии Стюарт. Вероятно, этим злодеянием заговорщики хотели, создав угрозу жизни королевы, заставить её пойти на уступки. Однако её эффективные действия вновь разрушили планы оппозиции: королева демонстративно примирилась с мужем и Мореем, что вызвало раскол в рядах заговорщиков, и решительно расправилась с исполнителями убийства. Мортон и его сподвижники бежали в Англию.

Примирение Марии Стюарт с мужем было кратковременным. Вскоре стала очевидной её симпатия к Джеймсу Хепберну, графу Ботвеллу, который резко контрастировал с Дарнли своей силой, мужественностью и решительностью. Разрыв королевы и короля становится свершившимся фактом: Дарнли даже отказывается присутствовать на крещении их ребёнка, будущего короля Якова VI, родившегося 19 июня 1566 года Её политика все более начинает определяться её чувствами, прежде всего страстью к Ботвеллу. Дарнли становится препятствием, которое необходимо преодолеть.

10 февраля 1567 года при таинственных обстоятельствах взорвался дом в Кёрк-о’Фильде, пригороде Эдинбурга, где остановился Дарнли, а сам он был найден убитым во дворе, задушенный, при попытке бегства из горящего дома вместе с несчастным пажом. Вопрос об участии Марии Стюарт в организации убийства своего мужа – один из наиболее спорных во всей истории Шотландии. По-видимому, о готовящемся злодеянии, по крайней мере, знали и, возможно, сами участвовали граф Морей и Мейтланд. Также со значительной долей уверенности можно говорить о наличии заговора против Дарнли среди его бывших партнёров по убийству Риччо во главе с Мортоном, которых король предал. Участие в заговоре графа Ботвелла тоже более чем вероятно. Причём, если Ботвелл, по-видимому, хотел расчистить себе путь к руке королевы Марии, то группы Мортона и Морея, возможно, убийством Дарнли пытались вызвать кризис доверия к королеве и её свержение. Возможно, все перечисленные группы действовали независимо друг от друга.

Однако кто бы ни был действительным убийцей короля, по крайней мере, косвенную вину в этом преступлении общественное мнение Шотландии возложило на королеву как неверную жену. Она не сделала ничего, чтобы доказать свою невиновность. Наоборот, уже 15 мая 1567 года в Холируде состоялось бракосочетание её и графа Ботвелла. Этот брак с вероятным убийцей короля лишил её всякой поддержки в стране, чем немедленно воспользовались лорды-протестанты и сторонники Морея. Они организовали «конфедерацию» лордов и, собрав значительные военные силы, выбили королеву и Ботвелла из Эдинбурга. 15 июня 1567 года войска королевы, столкнувшись у Карберри с армией конфедератов, разбежались. Она была вынуждена сдаться, предварительно обеспечив беспрепятственный отъезд Ботвелла, и была препровождена восставшими в замок Лохлевен, где 24 июля подписала отречение от престола в пользу своего сына Якова VI. Регентом страны на время несовершеннолетия короля был назначен граф Морей.

Свержение законной королевы не могло не вызвать недовольства части шотландских лордов. Союз «конфедератов» быстро распался, установление регентства Морея вызвало переход в оппозицию Гамильтонов, графов Аргайла и Хантли. 2 мая 1568 года Мария Стюарт бежала из замка Лохлевен. К ней немедленно присоединились оппозиционные Морею бароны. Однако небольшая армия королевы 13 мая была разбита войсками регента в битве при Лангсайде, и она бежала в Англию, где обратилась за поддержкой к королеве Елизавете I.

Первоначально Елизавета I пообещала помощь Марии, однако она была далека от идеи военной интервенции в пользу своей конкурентки за английский престол. Елизавета взяла на себя функции арбитра в споре между ней и графом Мореем и инициировала расследование обстоятельств смерти Дарнли и свержения королевы Шотландии. В ходе расследования сторонники регента предъявили в качестве доказательства неверности Марии Стюарт и её участия в заговоре против мужа знаменитые «Письма из ларца», брошенные Ботвеллом после его бегства. По всей видимости, часть этих писем (например, стихи, адресованные Ботвеллу) действительно были подлинными, однако другая часть была фальшивой. Результатом расследования стал расплывчатый вердикт Елизаветы в 1569 года, который, однако, позволил режиму Морея утвердиться в Шотландии и получить признание Англии.

Дело Марии Стюарт ещё не было окончательно проиграно. После убийства Морея в январе 1570 года в Шотландии вспыхнула гражданская война между сторонниками королевы (Аргайл, Хантли, Гамильтоны, Мейтланд) и партией короля (Леннокс и Мортон). Лишь благодаря вмешательству Елизаветы I 23 февраля 1573 года стороны подписали «Пертское примирение», в соответствии с которым королём Шотландии признавался Яков VI. Вскоре войска Мортона захватили Эдинбург и арестовали Мейтланда, последнего приверженца партии королевы. Это означало потерю ею надежды на её реставрацию в Шотландии.

Неудача в Шотландии не сломила королеву. Она по-прежнему оставалась претенденткой на английский престол, отказываясь отречься от своих прав, что не могло не беспокоить Елизавету I. В Англии она содержалась под наблюдением в Шеффилдском замке. Нельзя сказать, что условия её заключения отличались суровостью: у неё был значительный штат прислуги, на содержание королевы Англией и Францией выделялись крупные денежные средства. Однако она была отрезана от своих друзей в Шотландии и медленно старела в одиночестве.

Мария не переставала интриговать против Елизаветы I, завязав секретную переписку с европейскими державами, однако реального участия в восстаниях против английской королевы она не принимала. Тем не менее, имя законной правнучки короля Генриха VII Английского, активно использовалось заговорщиками против Елизаветы I. В 1572 году был раскрыт заговор Ридольфи, участники которого пытались сместить Елизавету и посадить на трон Англии Марию Стюарт. В 1586 году, возможно, не без участия министра Елизаветы Фрэнсиса Уолсингема и своего тюремщика Эмиаса Паулета, она оказалась вовлечённой в неосторожную переписку с Энтони Бабингтоном, агентом католических сил, в которой она поддержала идею заговора с целью убийства Елизаветы I. Однако заговор был раскрыт, и переписка попала в руки английской королевы. Мария Стюарт предстала перед судом и была приговорена к казни. 8 февраля 1587 году она была обезглавлена в замке Фотерингей.

Королева была похоронена в соборе Питерборо, а в 1612 года по приказу её сына Якова, который стал королём Англии после смерти Елизаветы I, останки Марии Стюарт были перенесены в Вестминстерское аббатство, где были захоронены в непосредственной близости от могилы её вечной соперницы королевы Елизаветы.

И, наконец, последний персонаж этой картины – Теггьяйо Альдобранди – Молодой Претендент. Он немного младше Данте, с которым был близко знаком по университетским годам и дружил всю жизнь. Ему соответствует порог Волнягский. Когда политические бури, связанные со сменой династий, ослабевают, в океане жизни остаются лишь мелкие волны – рябь.